Вишнёвый сок на вкус как твоя кровь

Примечание к части:

Важные песни на сегодня:
Oblivion — M83
Daughter of the Sea — Eliott Tordo Erhu
Arrival at Winterfell — Ramin Djawadi
Dandelions — Ruth B

Шторы были наглухо закрыты, а потому солнце казалось красным там, за окном. Гермиона никогда не любила этот эффект, ей казалось это ужасно мрачным и тревожным, когда вся комната заливается светом оттенка крови. В Дурмстранге и так было слишком много алого цвета.

Но сегодня она была благодарна за то, что яркие лучи не смели беспокоить их позднее утро. Она сидела в шубе Драко на кровати, закутавшись в неё как в теплое одеяло, к тому же, в его руках. Он мягко оставил поцелуй на её щеке, как только Гермиона повернула голову в сторону и улыбнулась, закрывая глаза.

— Как себя чувствуешь? — шепотом поинтересовался он, переключаясь на её шею и оставляя теперь уже мягкие, ни к чему не обязывающие поцелуи там.

— Странно. Не знаю...

— Больно? — тревога проскользнула в его голосе, от чего чувство умиления возникло где-то в груди.

— Немного, — Гермиона кивнула и непроизвольно свела ноги вместе. Да, это действительно все еще было ощущением не из приятных. Тяжело вздохнув, она повалилась на бок, утягивая Малфоя следом. Он с готовностью прижал её ближе. — Я бы осталась тут навечно.

— Учитывая то, что через пару дней отборочные, не думаю, что ты захотела бы этого на самом деле, — с усмешкой шепнул он и зарылся носом в её волосы. Черт, Грейнджер пахла его духами, казалось, что вообще каждый кусочек её комнаты, каждый угол теперь был пропитан его запахом, присутствием и просто любовью.

— Может быть, я не настолько сильно хочу в них участвовать, — мрачно и опуская глаза, ответила она.

Еще пару месяцев назад она бы сказала совершенно обратное. Турнир был её способом выбиться из общей массы не только кровью, но и силой, навыками. А теперь... разве ей все это было нужно? Желание спрятаться в Хогвартсе все еще теплилось где-то на задворках разума, но только сейчас Гермиона по-настоящему осознала, что Дурмстранг был её домом. Уже восемь лет она провела в его стенах. Здесь она смеялась и плакала, здесь заводила знакомства, друзей и врагов.

Покинуть все это было слишком... больно. Она не думала, что будет относиться к академии подобным образом.

Драко промолчал, и Грейнджер на самом деле была ему в этом благодарна. Он хотел, чтобы она осталась, и слышать её слова для него было важно. При этом, попробуй он её отговорить, Гермиона бы не поверила.

Вместо этого Малфой поступил так, как она не ждала. Он развернул её к себе и позволил упереться в грудь, пряча лицо.

— Каким бы не было твое решение, я рядом.

— Тебе нельзя губить свое будущее из-за меня, — промычала девушка в ответ и услышала улыбку в его словах.

— Какое бы будущее у меня было без тебя? Ненавидеть грязнокровок, — его самого передернуло от этого слова, Гермиона же только подняла голову повыше, — следовать за отцом и подчиняться ему? Пойти на войну за какие-то принципы крови? Что за глупости, Грейнджер?

— Кто-то сочтет такой расклад удачным для себя, — заметила она.

Он коротко пожал плечами, убрал пару прядей от её лица за ухо.

— Он отвратителен. Ненавидеть кого-то из-за особенностей, с которыми он родился.

— Не приписывай мне заслугу, что ты так думаешь.

— Она не только твоя. Она Тео, у которого никогда не было таких жестких принципов. Пэнси, которая разглядела в тебе умного человека, с которым стоило бы находиться рядом. Астории, которой всегда было все равно. Забини, который посчитал тебя хорошим другом. Дафны, которая всегда видела в тебе кого-то интересного. Но если бы ты не появилась, наши принципы сформировались бы и уже никогда не пошатнулись бы.

Он усмехнулся воспоминаниям, Гермиона почти могла видеть, какие из них мелькают в его глазах. От первых встреч до самых последних, до того, как все закрутилось. От первого раза, когда Пэнси протянула ей руку, чтобы подняться, до последнего, как Тео танцевал с ней на репетиции.

— Черт, да это даже заслуга Каркарова и Руссо. Никогда, ни до него, ни, я уверен, после, не будет таких ограничений на студентов. А ты попала сюда по ошибке и посмотри, ты перевернула и его мировоззрение.

Она мотнула головой и снова спряталась в его объятиях, отказываясь признавать все, что он наговорил ей сейчас.

— Не надо, Драко.

— Как скажешь, но ситуацию это не изменит.

— Каркаров пойдет за Волан-де-мортом. Глупо это отрицать.

— Пойдет, — согласился он. — Но не потому, что искренне верит в его принципы, а потому что боится. За себя и за нас.

— Что я с тобой сделала, в самом деле? — Грейнджер резко вскинула голову и нахмурилась. — Драко Малфой верит в людей и в благие поступки?

Он в ответ рассмеялся, спуская руками по талии. Гермиона открыла рот, чтобы запротестовать, но не успела, когда Драко ловко забрался под одежду и принялся нещадно щекотать её, заставляя вырываться. Под её звонкий смех и попытки оттолкнуть Драко от себя он снова прижал её так близко к себе обеими руками, что ни единого шанса избавиться от него у нее не было.

Они замерли, Гермиона оказалась лежащей на Драко, скованной во всех своих движениях.

— О чем ты думаешь? — спросила она спустя какое-то время полной тишины и его тяжелого дыхания.

— Скольким темным заклинаниям тебя успели научить, чтобы ты могла постоять за себя.

— Парочки хватит. Если Тео поможет мне с одним из них, будет чуть больше.

— Ты невыносима, — он скинул её рядом с собой, но не позволил встать с кровати и даже толком отодвинуться от себя. Гермиона вдруг застыла, поймав его улыбку.

Он выглядел таким счастливым сейчас. Настолько, что крошечные искорки, словно в мультике, светились в его зрачках. И от улыбки, которая была готова в любую секунду появиться на губах, собирались крохотные, почти незаметные, если не смотреть вблизи, морщинки.

Вероятно, он видел то же самое, за исключением того, что Гермионе хотелось расплакаться. Драко мягко притянул её к себе, накрывая губы своими. С нежностью, от которой сердце замирало и больше было не способно биться.

— Не плачь, — тихо попросил он, смахивая слезу со щеки. Гермиона даже не успела осознать, когда она там оказалась. — Никто не стоит твоих слез.

— В самом деле, — усмехнулась она сквозь всхлип, — и этот человек говорил мне, что я поэт, выбирающий красивые слова.

— Я же говорю, ты многому меня научила, — парировал он, почти смеясь. Но вдруг серьезность снова к нему вернулась, и он осторожно стер дорожку двумя пальцами. — Если это не слезы счастья, то мы точно отсюда не выйдем.

— Я не знаю, какие они, — честно призналась Грейнджер, чуть отворачиваясь. — Все вдруг стало слишком сложно.

— Какие-то наши две копии где-то в другом мире наслаждаются своей жизнью.

— О, Малфой, параллельные вселенные это уже что-то из квантовой физики.

Драко кивнул.

— Будь здорова.

Гермиона, фыркнув, рассмеялась и зарядила ему по груди подушкой. Она не успела вернуть её назад, чтобы ударить еще раз, Драко поймал её запястье и снова потянул к себе. И ровно в этот момент сквозь двери пролетела патронус-кошка, принадлежавшая Астории. Грациозно она кивнула на дверь, намек, к сожалению, стал понятен обоим, когда она растворилась в воздухе.

Гермиона захныкала и спряталась под одеяло. Драко с улыбкой отодвинул его с её головы и наклонился вперед.

— Давай. Сегодня все равно выходной. Может быть, нам позволят снова провести время вместе.

— Виктор вытащит меня на тренировку.

— Учитывая, как он смотрел на Дафну вчера, очень маловероятно, — Малфой многозначительно приподнял брови, как только она посмотрела на него.

— Как это вообще случилось, а мы пропустили?

— Ты слишком много думала обо мне, вот и пропустила, — засмеявшись, заметил он и все же вылез из постели. Гермиона откинулась обратно на подушки и тяжело выдохнула. Ровно до момента, пока Драко не достал форму из её комода и не кинул в нее. — Вставай, Грейнджер. Не хочу слушать истерику Паркинсон, что мы опаздываем.

— Никакого уважения, — пренебрежительно протянула она и все-таки поднялась с места. Как минимум вчерашний душ смыл с нее следы всех преступлений, поэтому выглядела она, судя по зеркалу, не так, чтобы очень плохо. И, в конце концов, это была её комната.

С тех пор, как их переселили, все осталось на своих местах. И заклинания, которые Гермиона наложила, не позволили даже лишней пылинке приземлиться на поверхности. Она без труда привела в порядок волосы и накрасилась, пока Драко проводил время в душе.

Едва он вышел, Грейнджер уставилась на него.

Все эти капли, стекающие по его торсу вниз, бедра, обмотанные полотенцем, мокрые волосы, чуть покрывшиеся румянцем от теплой воды щеки...

Она была уверена, что так бывает только в книгах. Но нет, вот, Драко стоял всего пару секунд, вытирая вторым полотенцем голову, чтобы потом шагнуть к выложенной на кровати вчерашней форме. Для него это было глупостью, как он поступал обычно, а Гермиона чувствовала, что не может закрыть рот и отвернуться.

— Грейнджер.

— М? — она ответила на автомате, ловя каждое движение.

— Ты пялишься.

Гермиона резко тряхнула головой, её щеки тут же загорелись, и она была вынуждена отвести взгляд, поймав напоследок его хитрую улыбку.

— Ничего подобного.

— В самом деле? — он медленно подошел к ней, поднял бровь и затем приподнял рукой её подбородок. Её губы приоткрылись, дыхание сбилось, его тело все еще было прямо перед ней, неприкрытое одеждой. В воспоминаниях тут же всплыли вчерашние моменты, кончики пальцев загорелись желанием прикоснуться. Драко с ухмылкой наклонился вперед, но поцеловал её в лоб, развернулся и пошел дальше одеваться под её разочарованный выдох.

Ей хотелось запустить в него чем-нибудь, но пусть уж лучше он оденется, прежде чем она это сделает. Боль между её ног все еще давала о себе знать, так что Гермионе не требовалось много сил, чтобы просто развернуться и продолжить заплетать косу на её плече.

Они снова в красном. Оба. Гермиона завязала алую ленту на конце волос и повернулась к Малфою, который к тому времени был полностью одет. Было что-то расслабляющее в том, чтобы собираться так вместе, вдвоем.

Драко вытянул её за руку из комнаты так, что она успела только захлопнуть дверь. Коридоры были снова живыми, они казались чем-то вновь настоящим. Слоняющиеся студенты, смех, разговоры. Грейнджер почувствовала себя так, будто много месяцев не была дома, и вдруг вернулась назад.

Идя с Малфоем за руку, она ловила на себе взгляды. Какие-то были полны зависти, какие-то уважения, какие-то были совершенно безразличны. Но безразлично вдруг это всё стало ей, снова. Она умела ходить мимо всех этих людей, совершенно игнорируя их эмоции, рядом с ним это стало еще проще. Намного, намного проще.

Драко определенно чувствовал её настрой, поэтому поглядывал на неё с усмешкой, холодно провожая каждого, кто смел смотреть на нее косо.

В конце концов, они дошли до их вечноцветущего сада. Тео сидел все на той же скамейке, но теперь на его коленях сидела Астория. Блейз с Пэнси разместились на излюбленном месте на стене, а Дафна прямо на траве, вытянув ноги, рассуждала о чем-то.

— Даже не хочу знать, куда вы оба ушли вчера и почему вас не было всю ночь, — выдохнул Тео облако дыма в воздух и потянулся, чтобы передать сигарету Грейнджер. Она в ответ только ближе придвинулась к Драко, оглядела его с ухмылкой и затянулась наконец-то таким желанным никотином.

— Как будто вы остались там до утра, — фыркнул Малфой. — Чем там было заняться? Танцевать?

— Мы, к твоему сведению, — встрял Забини, — вчера ушли сюда же и уничтожили две бутылки из запасов огневиски Гринграсс.

— Надеюсь, вы пронесли их не под юбкой, — поддел он в ответ. И прежде чем Гермиона успела выдохнуть, он повернул её голову к себе и приник губами, чтобы вытянуть дым и провести легким движением языком по её губам.

Паркинсон скривилась, как только он отвернулся от Гермионы.

— Вы мерзкие.

— Мы наблюдали за тем, как вы друг от друга отлипнуть не можете, годами, — многозначительно Грейнджер указала сначала на Блейза, потом на подругу. В ответ девушка насупилась, а компания рассмеялась.

— Руссо не искала нас? — Малфой вернул сигарету Астории, она мотнула головой.

— Ей вообще ни до кого дела не было. Она пыталась за кем-то там следить, но, очевидно, быстро поняла, что это гиблая идея, и махнула рукой.

— Последний раз, когда мы были здесь, мы обсуждали Уизли, — вдруг вспомнила Дафна и наклонила голову. — Я не видела его на балу.

— Потому что он уехал.

Все взгляды тут же метнулись к Гермионе, в том числе и Малфоя, на лице которого появилось плохо скрываемое презрение. Она ткнула его локтем в бок.

— Я виделась с ним в день, когда нас вызывали к Каркарову. Он сказал, что... — она запнулась, вспоминая, как же это звучало на самом деле. — Я узнал всё, о чем меня попросили.

— Так мелкого гаденыша заслали как шпиона? — тут же гневно выплюнул Тео. Грейнджер впервые прокрутила эту информацию в своей голове с такой точки зрения. А ведь на самом деле, Уизли уехал, как только исчез Люциус, наведя свои порядки в академии. И он вряд ли узнал бы о том, что позже всё вернулось в обычный режим. Она тут же нахмурилась.

— Наслушался здесь всего и уехал. Донесёт шрамоголовому на блюдечке, — подключилась Паркинсон. Её голос стал на порядок тише, гранича с шепотом. — Они и правда собирают союзников.

— Мир делится пополам, — согласно кивнула Астория. — Чем дальше, тем хуже. Я рада, что родители решили уехать во Францию именно сейчас.

— Это то, о чем я хотела поговорить, — неуверенно начала Гермиона, опуская взгляд вниз. С тяжелым вздохом она чуть закусила нижнюю губу. — Я хотела попросить у Дамблдора остаться после турнира в Хогвартсе.

А дальше лишь гробовое молчание на несколько долгих секунд. И единственный вопрос, который сорвался у Забини, был адресован не ей:

— И ты собираешься с ней, не так ли? — он звучал спокойно, даже слишком. Видимо, догадка основывалась на том, что Малфой удивлен не был. Он не ответил. Всё становилось слишком очевидно. Гермиона снова посмотрела на него, и на самом деле его уверенность была... пугающей. Она думала, что ему еще потребуется время для принятия решения, но здесь, сейчас, среди самых близких людей, он не посмел выказать ни капли сомнения. Грейнджер знала, что они были, он не даст ответ так просто.

Астория заставила окурок исчезнуть между своих пальцев и посмотрела в упор на Гермиону. Не было ни осуждения, ни злости в её взгляде. Понимание — вот, что видела Грейнджер.

— Я не буду врать, я бы предпочла, чтобы ты осталась здесь. Но твой страх понятен.

— Брось, Тори, это бред, — вскипела Пэнси. — Зачем?

— Ты сама знаешь, — мрачно отозвался Тео, не поворачиваясь к ней.

Гермиона набралась сил, чтобы продолжить. Ей не нравилась эта атмосфера, не нравилось, что именно так проходит их последний летний день перед тем, как они окончательно разойдутся и займутся турниром. А потом и вовсе разделятся, чтобы уехать в разные части мира.

— Я пока не уверена. И я не знаю, примет ли Дамблдор такую просьбу. Он вполне может отказать мне и попросить вернуться.

— Если они набирают людей, то он не откажет, — заметил Блейз.

— После всего, что здесь услышал Уизли, он может воспринять это как попытку шпионить за ними.

— Может, — согласно кивнула Астория. — Но скорее всего, учитывая твое положение...

— Тори, — вмешался Драко, чуть более угрожающе, чем следовало бы.

— Я просто хочу сказать, что он же не как Каркаров. У него там нет предрассудков, и все такое. Но... Гермиона, — она снова посмотрела на нее. — Ты не думаешь, что Хогвартс будет первым местом, куда ударят? Поттер сидит там. Не лучше ли... вообще сбежать?

— И далеко я убегу? Лучше оставаться хоть под какой-то защитой.

— От ваших семей ничего не слышно? — спросил Драко, перехватывая ладонь Гермионы и притягивая к своим губам для поцелуя. Он получил отрицательные ответы. Они жили в изоляции, настолько далекой, что никто, кроме Малфоя, не видел родителей практически годами, предпочитали оставаться в школе даже летом. Особенно в этом году. Они и не могли ничего слышать. Он только прикрыл глаза на секунду, устало, словно даже мысли его тревожили и забирали силы.

— Я не знаю, что сказать. Честно, — вдруг подал голос Блейз. — В Дурмстранге ты под бóльшей защитой. Мы, буквально, блять, в горах. И сюда просто так не прорваться.

— Каркаров — пожиратель, — напомнила Дафна. — И, учитывая то, как легко Люциусу было им манипулировать, школа будет играть роль. Я согласна с идеей уехать и остаться в Хогвартсе.

— Хогвартс — плохой выбор. Там столько чертовщины происходило с Поттером и Уизли, я бы вообще не назвал это безопасным местом, — поспорил Тео. Он достал еще одну сигарету из кармана и зажег её. — Нужно думать.

— А если к родителям? — рискнула Астория. — Они ведь у тебя сейчас не в Англии.

— Они в Австралии, — Грейнджер кивнула.

— Ну вот, вряд ли тебя достанут на другом континенте.

— Мне нужно завершить обучение в любом случае, — осторожно напомнила Гермиона. Послышалось тихое ругательство Гринграсс под нос, она вернула себе сигарету и отвернулась в раздумьях.

— Франция, Шармбатон? — Пэнси наконец-то снова вернулась к разговору. — Да, другая специальность, но уже что-то.

— Если будет война, Франция падет первой, — резко отрезал Драко.

— А Англия так не падет? — тут же съязвила она. — Это тупик, черт побери. Лучше всего остаться здесь. Каркаров тебя знает, Руссо, мы. Все чем-то рискуют, но тебя никто не отсылает отсюда, а значит, намерены защищать.

— Или намерены убить на Турнире, — практически шепотом закончил за нее Нотт, опуская голову вниз. Астория осторожно слезла с его колен, чтобы он мог наклониться вперед и зарыться пальцами в волосы. — Блять.

— Вот не могла Грейнджер родиться чистокровной? Ты бы прекрасно вписалась в наше общество, — попытался отшутиться Блейз, но на самом деле это уже больше не было шуткой. Ничего из этого, и поэтому становилось так паршиво. Драко прижался плечом к стене, обвил Грейнджер обеими руками и поставил перед собой.

— Может поговорить с Руссо? Она сможет что-то подсказать? — снова спросила Астория. — Хоть что-нибудь?

— И что она скажет? Да, знаешь, Гермиона, поезжай в Хогвартс, чтобы нам не пришлось спасать тебя от целой школы? — со всем сарказмом вставил Драко, закатывая глаза. — Мы и без нее можем принять такое решение.

— Хоть попытаться! — возмутилась Гринграсс. — Что, если там будет хуже, Малфой?

— Оттуда есть, куда бежать, — парировал он, кривя губы. — Да, мне тоже, блять, сильно не нравится идея туда поехать больше, чем на год. Но если что-то пойдет не так, то меня вытащат родители. А я за собой её, — он кивнул на Гермиону. — Кто будет вытаскивать её отсюда?

Она прикрыла глаза, осознавая в полной мере, что Малфой думал над этим достаточно долго, чтобы прийти к такому выводу. Грейнджер не размышляла над таким раскладом событий, надеялась, что он знал об этом, иначе все это выглядело как шанс просто воспользоваться им.

— Мы, — спокойно вставил Забини, вырывая Гермиону из мыслей. — Мы все. Ты же не думаешь, что ты один такой благородный?

— Каким образом? — прошипел Драко в ответ. — Отсюда один выход — корабль. Если его не будет, никто из нас отсюда не уйдет. Нам ничего не грозит, ни мне, ни вам. Оставьте одну грязнокровку на всю школу чистокровных, когда сюда заявится Лорд. Она здесь не выдержит. Мы её не спрячем.

— Учитывая, сколько у нее врагов, ты прав, — вдруг прозвучал голос у Грейнджер за спиной. Она обернулась, чтобы обнаружить Виктора, сложившего руки перед их компанией. Похоже, он появился всего секунду назад. — Как бы мне не было паршиво это признавать, но если вы вдвоем там останетесь, это будет лучшим решением.

Гермиона улыбнулась ему с благодарностью и получила кивок в ответ.

— Для этого нужно, чтобы Грейнджер оказалась на Турнире для начала, — вставила свое слово Пэнси, уводя глаза в сторону словно обиженный ребенок.

— Она поедет, — Дафна на удивление растянулась в улыбке и подставила лицо под теплые лучи солнца, а затем кивнула Краму. — Скажи им.

— Каркаров утвердил количество и квоты. Поедет двенадцать человек, из них только одна девушка.

— Одна? — Тео поперхнулся воздухом.

— Имя утверждено. Отборочные уже не будут играть роли, — мрачно подтвердил опасения Гермионы Виктор, глянув на девушку с сожалением. Она спрятала лицо в ладонях, Нотт выругался и поднялся с места, а Грейнджер только развернулась к Драко и обняла его, надеясь, что так ей удастся спастись. Она не слышала голоса Пэнси, Астории, которые были то ли расстроены, то ли разочарованы такими результатами. В голове крутилась лишь одна мысль — она не выберется. Даже если постарается, сейчас уже пути назад не было.

Драко обнял её в ответ, мягко погладил по голове.

— Значит путешествие в Хогвартс, м, Грейнджер?

Она не нашла, что ответить. Ей хотелось раствориться и не существовать, а еще лучше никогда не знать, что мир магии в принципе существует.

~*~

— Значит ли это, что я могу отказаться от последних экзаменов? — они с Крамом снова сидели на тех же ступеньках. Манекены перед ними все еще немного дымились после того, как Грейнджер подожгла, а затем изуродовала каждый из них всем, что только смогла вспомнить.

Виктор пожал плечами.

— По идее да. Раз я уезжаю, то часть твоей пары отсутствует, ты не можешь их сдать.

Она дернула плечами, чтобы скинуть с себя это мерзкое чувство, которое преследовало её. Ей было плохо, действительно, всякий раз, как её лишали выбора. И слова Тео и Драко, что все может быть предрешено, не давали ей покоя. Кубок Огня можно обмануть, не составит никакого труда это сделать на самом-то деле.

— Думаю, что Малфой тоже поедет, — он попробовал её успокоить, но все её мысли были заняты даже не этим. Если Драко на самом деле постарается, Гермиона была уверена, что он пройдет, ей даже не нужно было сомневаться. Одна девушка... ей придется попрощаться с Пэнси, с Асторией, с Дафной. На два года, а может быть, навсегда.

Теперь Гермиона по-настоящему прощалась. Слушая пение птиц и втягивая в легкие запах травы, которая всегда здесь была другой. В Дурмстранге было иначе, чем где-либо, ничто никогда ей его не заменит.

— Ты завтра уезжаешь?

Виктор кивнул, Гермиона наклонилась и положила голову ему на плечо. Чемпионат мира в этом году был позднее, в самом начале сентября. Возможно, чтобы держать всех учеников подальше от него, Грейнджер не задумывалась над этим. Она ненавидела летать и квиддич тоже ненавидела.

— Будь осторожен там, ладно?

По её спине пробежался холодок от ощущения, что Крам будет на бешеной высоте на стадионе. Она могла только представить, что это такое, и даже фантазия приводила в ужас. Он усмехнулся.

— Ну что может пойти не так?

— Я даже не буду перечислять тебе количество вариантов, — фыркнула Грейнджер в ответ. — Мы увидимся перед отъездом?

— Да, я вернусь через неделю, наверное. Еще месяц они собирались потратить на специализированную подготовку.

Гермиона кивнула и поднялась с места, потянула Виктора за собой.

— Тогда покажи мне свои приемы, и на этом закончим.

~*~

Её на самом деле освободили от экзамена из-за отъезда Виктора. И ей не дали взглянуть ни на одну из тренировок своих друзей.

Поэтому Гермиона наворачивала круги по школе, будучи тревожной до ужаса. Все из её группы оказались где-то там, их не впускали и не выпускали, не позволяли контактировать друг с другом, пока сдача полностью не закончится. Это зачитали на инструктаже, который Драко передал ей в общих словах.

Это уже был даже не экзамен, а что-то гораздо выше. Кажется, они даже при финальных тестах могли списать при желании, здесь же оценивались конкретные способности без любой помощи. Все понимали, что на Турнире её не будет, а если не справиться — можно погибнуть.

Что может быть там, на этом соревновании? Драконы, мантикоры, гриндилоу? Испытания под водой, в воздухе, под землей? Где, черт побери? Турнир не проводился больше двухсот лет, записей о предыдущих сохранилось слишком мало. Гермиона понятия не имела, к чему готовиться.

Она вдруг остановилась и поняла, что её родители все еще не знают. Обычно она сообщала им о том, где она и что с ней, но о Турнире писать не хотела, вдруг ничего не выйдет? Там гибли люди, а теперь Грейнджер просто так едет туда, да еще и с желанием остаться в Англии.

У нее закипал мозг. Пришлось остановиться на балконе, чтобы немного подышать свежим воздухом. С видом на горы всегда думалось проще, этот момент не был исключением. Только вот Гермионе было не о чем думать, даже не было толком и решений, которые нужно было принимать, все оставалось на волю случая.

Попадет она на турнир или не попадет. Примет её Дамблдор или нет. Начнется война или... и никаких ответов, практически ничего, что зависело бы от неё. Она вздохнула и оперлась на ограждение, мрамор даже в теплую погоду ударил по её ладоням ледяным чувством.

Она справится, правда ведь? У неё были планы, она собиралась добиться чего-то грандиозного.

Ей стало холодно от внутреннего ощущения тревоги, эта дрожь пробиралась глубоко, никакая одежда не спасала.

Внизу резвились студенты, приехавшие на первый год. Они еще не понимали и не знали всех строгих правил, и в первый день малыши бегали по стадиону, перекидываясь мячом. Гермиона посмотрела на них и улыбнулась. Однажды она кинула таким мячом в Малфоя. Случайно, конечно, не думала, что вообще в него попадет, но его синяк на глазу тогда был красноречивым. Гермиона рассказывала, что ударила его, а он, что неудачно упал с метлы.

— И о чем задумалась? — он будто выскользнул из её воспоминания, когда сказал это. Грейнджер обернулась, чтобы увидеть Драко перед собой, прижавшегося к проему двери.

— Давно так стоишь? — она постаралась скрыть дрожь в голосе от нетерпения.

— Не очень.

Гермиона подняла брови, ожидая того, что он расскажет ей об экзамене, но Малфой молчал. Он сделал к ней несколько шагов, достал пачку сигарет из кармана. Очевидно, что бы там не произошло, он не горел желанием это обсуждать. Блять. Зато горел кончик палочки, что он зажал между зубов.

— Едких комментариев не будет? — с усмешкой полюбопытствовал он, поворачивая голову к Гермионе.

— Не вижу смысла повторять дважды, — в той же шутливой форме ответила она, несмотря на то, что ей казалось, её сердце разорвется в любую секунду.

— Покури со мной, — попросил Драко и протянул сигарету ей. Грейнджер возражать не стала, располагаясь рядом. Она старалась не спрашивать, держать язык за зубами, а все было написано у нее на лице, прослеживалось в её дерганной реакции и тяжелом дыхании. И все же Малфой молчал, наблюдая, как она отравляет собственные легкие. В тот момент она его ненавидела за молчание.

Оно стало комфортным через пару секунд. Возможно, подействовал никотин, который ударил в голову после небольшого перерыва, или Гермиона так нуждалась в том, чтобы просто замереть и не думать. Мозг отключился, но ненадолго. Навязчивые беспокойные мысли снова залезли в разум, терзая тот изнутри.

— Ты громко думаешь, — в конце концов улыбнулся Драко. — Еще секунда, и я расслышу, о чем.

— Ты и без этого знаешь, — огрызнулась она.

— Результаты объявят завтра. Не вижу смысла говорить, пока ничего еще не решено, — он дернул плечами, забрал у нее сигарету обратно.

— Ладно, — холодно ответила Гермиона. Может быть, ему было все равно. Может быть, он переживал настолько, что не хотел этим выбивать её из колеи. От этого она усмехнулась в собственной голове. Из какой колеи? Она уже давно плыла в этом океане постоянного напряжения и не видела никакой нарисованной линии. У нее не было карты и не было конечной точки, все слилось в однообразие неопределенностей.

Ей хотелось знать, как там Астория, Дафна, Пэнси. Что они чувствовали сейчас, когда все было предопределено, несмотря на их подготовку. Гермиона ощущала тяжелую вину, осевшую на сердце. С другой же стороны, она понимала, почему Малфой не хотел, чтобы она ехала. Учитывая риски, она была даже рада, что едет сама, а не кто-то из них.

Может быть, Астории и Дафне удастся уехать во Францию к родителям. А Пэнси уедет к Блейзу. И всё будет хорошо. Пока она будет в Хогвартсе гадать, предстоит ли ей рисковать жизнью или нет.

— Мне не всё равно, — снова сказал Драко, отводя глаза в сторону от гор, замечая тех детей внизу.

— Ладно, — повторила Гермиона. Она последний раз попросила у него сигарету перед тем, как та рассыпалась между его пальцев. Развернувшись, Грейнджер последний раз посмотрела на него, прежде чем уйти с балкона в сторону спален. Он так ничего больше и не сказал.

~*~

— Не грузись, Грейнджер. Он прекрасно справился, — ляпнула ей Диана, когда они снова остались только вдвоем. — Учитывая, что он уложил меня на лопатки за минуту, не думаю, что он может пролететь.

Гермиона постаралась кивнуть в знак благодарности, но так и не смогла. Вместо этого она уставилась на дверь, где в любую секунду должны были появится её подруги. Она не находила ни слов, ни реакций. Кажется, слухи о том, что она единственная, кто поедет из девушек, разлетелись по школе. А Диана не выглядела расстроенной, скорее абсолютно равнодушной ко всему происходящему.

— Ты не злишься? — спросила Грейнджер, находя наконец-то какую-то здравую фразу.

Девушка пожала плечами и коротко рассмеялась.

— Злюсь ли я, что не поеду на самоубийственный турнир, при том, что я едва к нему готовилась? Нет. А ты?

— Не знаю, — честно ответила Гермиона. — На что?

— Я была бы в бешенстве, — она на короткое мгновение поджала губы. — Если бы мне не позволили самой сделать выбор. Хотя, будь я тобой, я бы вряд ли сама завалила отборочные.

Грейнджер коротко усмехнулась в ответ. Ручка двери скрипнула, послышался тихий смех, затем в комнату ворвалось сразу три девушки вместе. На их губах играли улыбки, в глазах светилась какая-то искренняя радость. Не было ничего, что указывало бы на то, что они расстроены. Гермиона ждала, что они изменятся в лице, как только увидят её, но этого не произошло.

Вместо этого Астория уперлась ладонью на изножье её кровати и спросила:

— У нас есть план напиться в хлам. Вы как?

Еще пара девушек присоединилась в ту же секунду. Похоже, всех отпустили окончательно, поэтому в комнате снова перестало быть тихо.

— Мы за. Что за вопросы, — это был короткий ответ, который поддержали все. Кроме Грейнджер, которая повернула голову к Гринграсс. Астория вместо ответа улыбнулась ей и потянула с кровати за руку. Едва они оказались обе на ногах, она крепко обняла её. Гермиона выдохнула так громко, что слышно было, наверняка, всей комнате.

— Эй, подвиньтесь! — вскрикнула Пэнси, обнимая Грейнджер с другой стороны. Дафна встала слева. Затем еще кто-то из девушек. И еще. Гермиона видела, как макушка Дианы сместилась и оказалась в непосредственной близости.

Они стояли вокруг Гермионы коконом, крепко сжимая её в теплых объятиях, самых комфортных на всем белом свете. И она позволила себе расплакаться, чувствуя эту поддержку от них ото всех, не улавливая никакой ненависти или зависти. Как если бы каждая в комнате понимала, что это такое — поехать туда на самом деле. Знала, что это значило для Грейнджер.

Астория гладила её по голове, и они могли бы простоять так еще долго, слушая слезы Гермионы. Но вдруг они начали разбредаться по комнате, доставать из ящиков и сумок заметки. Все, что могло пригодиться Грейнджер на турнире, что они хранили только для себя на всякий случай. И эта стопка собралась на её кровати вместе с парочкой амулетов. И только Астория осталась, аккуратно стерла слезы с её щек пальцами.

Гермионе даже не пришлось спрашивать. Она все знала и видела. И посмотрела на каждую с такой благодарностью, на которую была способна, не зная, как выразить всё словами.

— Интересно, Каркаров разрешит дать тебе с собой бутылку огневиски? Мне кажется, она тебе там понадобится, — отшутилась Дафна, заставляя комнату рассмеяться. — Пойдемте уже.

~*~

Нужно ли говорить, что Грейнджер абсолютно не представляла, как она собиралась вставать рано утром для занятия? Её голова уже болела, хотя все еще была в тумане, и все сознание расплывалось в дымку, полную каких-то силуэтов. По крайней мере она знала, что находилась в своей комнате, на собственной кровати.

Она подумала об этом, и край скрипнул, матрас прогнулся. Гермиона на автомате улыбнулась и сдвинулась в сторону, освобождая немного места. Никто, кроме Малфоя, не мог так беспардонно залезть к ней в постель.

Он с тихим выдохом обхватил всю её хрупкую фигуру и уткнулся в плечо, не говоря ей ничего. Гермиона не могла связать пары слов, её глаза закрывались, поэтому она об этом и не просила. Она просто уютно устроилась в его руках и уже приготовилась ко сну, когда он нарушил её покой.

— Мне не наплевать на то, что будет и на Турнире.

— Я знаю, — промычала девушка.

— И я просто чертовски боюсь, что мне придется отпустить тебя туда одну. Сама эта мысль приводит меня в ужас. Ты... — он запнулся, приподнялся на локте и посмотрел на нее. Даже в полной темноте, с закрытыми глазами, Гермиона чувствовала, как его взгляд блуждал по ней. — Ты вообще меня слушаешь?

— Я евда... едва уловииила мысль, — хихикнув себе под нос, сказала Грейнджер и спряталась в подушку от него. Похоже, Драко улыбнулся, по крайней мере она слышала смешок, а затем почувствовала его теплые губы на обнаженном плече.

— То, что я тогда сказал в саду — я серьезно, Грейнджер.

Она ответила что-то невнятное, уже будучи на половине пути в царство сна. Но сама эта фраза, это утверждение, оно отложилось в её памяти вместе с уверенностью, что все случится так, как и должно быть. Малфой позволил ей заснуть и больше не тревожил разговорами. А на утро она обнаружила его все еще в своей постели, крепко сжимающего её в объятиях.

~*~

— Вы знаете, почему вы здесь, — голос Руссо был строгим и жестоким, настолько отрезвляющим, что у Грейнджер пробежались мурашки. — И для вас всех шутки окончательно кончились.

Они стояли в том самом зале, где когда-то тренировали танцевальные движения. Сейчас бал остался далеко позади, потому что здесь, в этой комнате, стояло двенадцать лучших учеников Дурмстранга, которым предстояло отстоять честь школы.

— Я знаю, что всем вам это кажется просто конкурсом, на котором нужно выиграть. Но вы должны понять и усвоить, что Турнир — не игра в квиддич. То, с чем вам предстоит столкнуться, может вам серьезно навредить, свести с ума или даже убить.

Каркаров выступил вперед. Взгляд его был более мягким, чем обычно. Возможно, потому что теперь он был доволен ими, горд. Вскинув голову и внимательно оглядев его чемпионов, он продолжил речь Руссо:

— Для каждого из вас мы разработаем тактику, которая будет учитывать ваши сильные стороны. Именно ей вы воспользуетесь на турнире, если вас выберет Кубок Огня. Вы уже показали прекрасные результаты подготовки, потому вы здесь. Но сейчас вы работаете не на общий результат, а только на себя. Все, что вы выучите, может спасти вам жизнь.

Руссо утвердительно кивнула, внезапно её глаза остановились на Гермионе на несколько секунд, затем отправились дальше, пока женщина произносила:

— В наших интересах научить вас тому, что мы знаем сами. Но мы больше не будем следить за вами и отслеживать ваши успехи. В наших глазах вы уже достаточно подготовлены для Турнира. То, что будет дальше — дополнительные знания, дающие преимущества. И мы ждем, что вы будете в них заинтересованы.

Комната осталась в гробовом молчании, никто не посмел сказать ни слова. Даже дыхания было не слышно. Каркаров наконец-то чуть улыбнулся уголком губ, с прищуром, но с определенным восторгом он объявил:

— Ваши тренировки будут проводиться не по парам, как в прошлый раз. Индивидуально будет назначено время, а также список литературы, который вам будет необходимо прочитать. Естественно, вы полностью освобождены от занятий и вам возвращен доступ к собственным спальням. Остальные преподаватели обязаны оказать вам любую поддержку в знаниях, которая вам потребуется. Однако учтите, что в большинстве этапов вы не сможете воспользоваться ничем, кроме волшебной палочки.

— Директор, — голос Тео был где-то справа от Гермионы, и все же она не рискнула повернуть голову, чтобы взглянуть на него. — Какие приемы мы имеем право использовать?

Каркаров будто похвалил за этот вопрос, отвечая на него спокойно:

— Вы уже знаете, что правилами обман запрещен. И также знаете, что в предыдущие годы он был так распространен, что считался традицией. Вам запрещено принимать помощь от других учеников, только от участников турнира. Но эти правила действуют, только когда вы заключили с Кубком магический контракт, — он хитро улыбнулся, чтобы его студенты уловили тонкий намек. — До этого момента мы обеспечим вас всей информацией, что нам известна.

От этого стало спокойнее. По крайней мере Гермионе. Если люди из Министерства были здесь, значит, они скорее всего сказали что-то о том, какие испытания предназначены ученикам. Именно на поддержку Каркарова и Руссо Грейнджер могла рассчитывать сейчас больше всего, на что-то иное надеяться было гораздо сложнее.

Ей в руки попал лист, где были указаны все книги, необходимые для прочтения. Её личные даты тренировок, которые могли занимать целый день, а то и два дня подряд. И, конечно, список необходимых для поездки вещей.

— У нас есть месяц, чтобы превратить вас из чемпионов в победителей, — добавила Руссо. — Я верю в силы каждого из вас. И предлагаю не терять ни секунды. Мы начнем с повторения общих основ.

~*~

— И как первые впечатления? — Драко провел по её плечу кончиком носа, уткнулся лбом и закрыл глаза. Гермиона откинула голову в сторону, позволяя ему делать с собой все, что ему только заблагорассудится. Находиться в его комнате было немного странно, непривычно, она плохо помнила то, как она выглядит.

— Они сделали ставку на то же, что и предлагали мне на экзамене. Хитрость, изворотливость и заклинания. Довольно интересные, нужно сказать, Руссо дала несколько новых. А у тебя?

— Грубая сила в сочетании с хитростью приемов, — тихо ответил он. От теплого дыхания по коже разбежались мурашки, Гермиона немного вздрогнула и посмотрела на Малфоя. Он выглядел довольным своим положением. Возможно потому что Грейнджер сидела на его кровати в пижаме со спущенным им же рукавом. Но ей нравилось думать, что дело было в ином.

— Значит, мы оба оказались здесь. Следующая остановка?

— Хогвартс, Грейнджер. Дальше только Хогвартс, — он дернул плечом, потянул рукав ниже, пару пальцев зацепились за пуговицы на рубашке, откинули полы в сторону. Поцелуй загорелся теплом на ключицах.

— Вместе? — с надеждой спросила она, и Драко растянулся в улыбке. Поднялся и провел по её щеке кончиками пальцев.

Прежде чем поцеловать её и повалить спиной на кровать, он ответил:

— Вместе.

~*~

Тревожные новости расходились быстро. Прошел всего лишь день, газеты уже пестрили заголовками, и их отголоски долетали до Дурмстранга. Так быстро Гермиона еще не получала никаких известий из внешнего мира. И в какой-то момент она была уверена, что случился апокалипсис, когда смотрела на газету в руках у Дианы.

Пожиратели смерти ворвались на Чемпионат Мира по Квиддичу.

Это была группа неизвестных, которая, пребывая в состоянии алкогольного опьянения, попыталась отомстить общественности за проигрыш их команды. Они использовали капюшоны и маски, чтобы воссоздать образ Пожирателей, но все мы знаем, что настоящие Пожиратели сидят в Азкабане и будут сидеть там пожизненно."

Корнелиус Фадж. Выпуск Ежедневного Пророка от 2 сентября 1994 года.

Гермионе требовалось опустить глаза ниже, где мелькали снимки, сделанные во время этого события, чтобы сделать выводы. Несмотря на комментарии Риты Скитер, известной своими статьями, восхваляющими министерство, в её словах Грейнджер прочла совершенно другое.

Дав команду, Пожиратели облачились в старую форму и начали беспорядки: взрывая и поджигая палатки в городке. Тут же под горячую руку попалась и маггловская семья Робертсов, которых подвесили в воздухе и протащили в таком виде через половину поля. Так как авроров на месте почти не было, а самих Пожирателей в общей сложности оказалось не менее сорока, сотрудники Министерства оказались в сложной ситуации и не смогли эффективно подавить нападение.

И появление Темной Метки в небе...

Она знала, что Люциус был там. Он был под одной из этих масок, что наводили ужас даже на Грейнджер, которая никогда прежде их не видела. Что происходило с теми, кто пережил войну, она не могла себе даже представить.

Драко мгновенно кивнул на двери, и Грейнджер подчинилась, возвращая газету в руки Певерелл.

— У нас нет других вариантов, — прошипел Малфой, подтягивая Гермиону к себе. Они стояли посреди его спальни снова, но теперь присутствующих было больше. Намного.

Пэнси фыркнула:

— Да ты не хочешь даже рассмотреть другие варианты!

— А какие еще есть? — огрызнулся Драко. — Учитывая, что Гермиона едет на турнир, мы оба, никаких шансов попросить о переводе во Францию сейчас у нас нет.

— Да всё, что, блять, угодно, — встрял Блейз, защищая свою девушку от гнева Малфоя. Он встал перед Паркинсон, закрывая её собой, словно Драко мог наброситься в любую секунду. В самом деле Гермиона видела в нем такой гнев, что она бы и не удивилась. Даже его зрачки горели. — Сбежать, в конце концов.

— Меня будут искать, — отрезала Грейнджер. — Нельзя просто так пропасть бесследно. И я уверена, что найдут.

— Это утвержденное решение, — отрезал наконец Малфой. — Мы здесь не чтобы его обсудить.

— Конечно, зачем вам чужое мнение, если можно просто так все решить, — практически выплюнула Астория и откинула подушку, на которой лежала. — Пэнси права, вы оба даже не рассматриваете другие варианты.

— Ты думаешь, я всё не перебрал? — Драко сорвался на крик, сделал на нее шаг. — Ты искренне считаешь, что я не искал и не думал? Этот вариант — лучшее, что у нас есть. В остальных есть риски и другие проблемы!

— Очевидно, что не все! — крикнула Астория в ответ. Гермиона услышала, как задрожал её голос. — Вы оба просто так не можете уехать и никогда не вернуться!

— Нам придется, — только тихо вставила свое слово Грейнджер.

И, к сожалению, оно действительно стало последним. Тяжелый груз осел на плечи каждого из них. Где-то внутри её души стягивалось колючей проволокой сердце, впиваясь шипами, а Гермиона не была в силах это остановить.

Она легла рядом с Асторией, крепко ту обнимая. И больше она не слышала никаких обсуждений. Все они медленно подходили к стадии принятия...

~*~

— Грейнджер, прекрати копаться! — прикрикнул Каркаров, махнув в сторону корабля. — Нотт, еще раз ты так завяжешь узел, и я заставлю тебя переделывать их все. Забини... — последнюю фамилию он почти прорычал, Блейз, стоящий на палубе, поспешил скрыться из поля зрения. Почти все присутствующие засмеялись.

Драко подхватил Пэнси, кружа ту в объятиях, шепча ей какие-то прощания. Гермиона наконец забросила последнюю сумку с вещами и посмотрела на Асторию. Схватив её ладонь, она провела по её тыльной стороне легким касанием. В глазах у Гринграсс блестели слезы.

— Не связывайся с теми, с кем запрещено, пока меня не будет, ладно? А то я тебя знаю, — попробовала строго сказать Грейнджер, хотя у самой дрожал голос. Девушка перед ней кивнула, коротко рассмеялась, одновременно с этим всхлипывая. — И береги себя.

— Это я должна просить тебя об этом, — напомнила Гринграсс.

— Обещаю, Тео вернется в целости и сохранности, — отшутилась Грейнджер. Это не подействовало. Слезы все равно побежали вниз по щекам Астории. Гермиона заключила её в самые крепкие объятия, чувствуя, что у самой стоит ком в горле.

— Но без тебя... — сдавленно проговорила она, обвивая руки вокруг талии Гермионы. Сжимая её так крепко, что казалось, ребра треснут.

— Кто знает, может, я вернусь.

— Вопреки всем моим чувствам сейчас, я бы хотела, чтобы этого не произошло.

— Все будет в порядке. Я буду писать, — пообещала Гермиона, и хоть одно из двух обещаний она намеревалась выполнить. Она выполнит, потому что без писем Астории Гринграсс она вряд ли будет способна пройти через все, что ей предстояло. С тяжелым сердцем Грейнджер отстранила подругу от себя и кивнула на Нотта, который ждал своих прощальных поцелуев.

Драко переглянулся с Гермионой и отправил Пэнси к ней, пока Забини все еще получал выговор от директора. Заметив то, что Гермиона сама была готова вот-вот расплакаться от этих эмоциональных прощаний, Паркинсон только покачала головой.

— Принцессы не плачут, Грейнджер.

— Плачут, — запротестовала она.

— Хорошо. Солдаты — нет.

С этим Гермиона вынуждена была согласиться. Слезы раньше были непозволительной роскошью для её ледяного сердца, закаленного жестокой академией. Лед растаял, открыв всю ранимую душу миру, и теперь каждая пущенная стрела задевала её так, как и должна была.

Пэнси заговорщически улыбнулась ей и вложила что-то в ладонь, затем наклонилась и поцеловала Гермиону в щеку.

— Порви их всех. А еще лучше, не попади на Турнир и просто утри им нос тем, какая ты умная.

Пэнси растворилась в толпе прощающихся школьников. Дафна стояла поодаль, разговаривая с Виктором, и прервать её Гермиона не решилась. Она встала рядом с фальшбортом, чтобы посмотреть на эту картинку. И слезы вернулись сами собой. Развернув ладонь, где все еще лежало что-то переданное Пэнси, Грейнджер едва не рассмеялась, одновременно сдерживая слезы. Этой заколке было лет пять, не меньше, она тогда пропала из её сумки, и теперь Гермиона знала, где она была все это время.

Бижутерия. Естественно, никаких дорогих украшений у нее и не было никогда. Когда-то подаренное родителями переплетение красных цветов на дешевой проволоке. Но она все равно много для нее значила, такая весточка из дома, которая теперь была еще и весточкой от Пэнси. Что-то родное, напоминающее об еще одном доме в её жизни.

— Всё, заканчивайте. Пора отправляться, — прогремел голос Каркарова над их головами. Руссо погнала всех с корабля, а Гермиона метнулась к другому борту, где уже выводили Дафну. Она не успела даже толком обнять её, попрощаться, и глаза были наполнены паникой. Но трап уже убрали, точнее, он просто исчез.

Грейнджер перегнулась и протянула руку, словно была способна ухватиться, и Дафна потянулась к ней, затрагивая лишь кончиками пальцев.

— Пишите нам! — лишь попросила она, прежде чем Руссо оттянула её от края. Гермиона посмотрела ей вслед, руки Драко осторожно придержали её, чтобы она не свалилась за борт.

Они найдут дорогу друг к другу. Обязательно найдут, иначе и быть не может. Грейнджер поднесла заколку к груди, как самое дорогое, что у нее осталось, глазами все еще провожая своих друзей. Там, на берегу, остались люди, которые радовались за них и желали победы. А на корабле оставались те, кому было тоскливо покидать своих друзей на целый год.

Они еще найдутся. Однажды.

Малфой обнял её, маша рукой вдали, пока наконец-то фигуры не стали силуэтами, а потом не превратились в буйство красок на горизонте.

— Грейнджер, за штурвал. Отдать паруса!

Они отплывали не просто в новое путешествие. Это был новый этап их жизни, который начинался на этом корабле. Крепко держа штурвал, Гермиона чувствовала, как её волосы развеваются на ветру. Она наблюдала за далями, которые им предстояло пересечь, километры водной глади, чтобы добраться до другой точки Европы.

Паруса схлынули аккуратными волнами вниз, парни легко подцепили их и прикрепили, так что ветер ударил по ткани и понес корабль вперед. Дышать полной грудью было легко, особенно когда вся сила судна находилась в её руках. Гермиона улыбнулась и по команде повернула штурвал в сторону, вставая на верный курс.

— Под воду! — скомандовал Каркаров за её спиной. Медленно они утопали в воде, которая никогда не наполнит их легкие и не намочит одежду. Но от этого Грейнджер становилась лишь увереннее. И пока палуба полностью не скрылась под гладью воды, она держала голову высоко, чтобы посмотреть на поднимающееся из-за горизонта солнце.

Оно освещало им дорогу даже в самые пасмурные дни.

~*~

И даже ночью она слышала, как русалки звали их к себе своим пением, которое доносилось из-под воды. Даже среди звезд, что прокладывали им путь в бескрайних водах Северного моря, она могла слышать, как поют птицы на берегах, что они давно проплыли. Ночью все становилось другим.

— Тишина здесь даже ощущается по-другому, — заметил Забини, что коротал время вместе с Гермионой за штурвалом. Хотя не спал никто, все проводили время на палубе, слишком возбужденные, чтобы отправиться ко сну. И только Блейз сидел прямо возле Грейнджер, разговаривая с ней.

— Мы, кажется, никогда не отплывали так далеко, — заметила она и сверилась с компасом, что лежал поверх карты рядом.

— Мы были в Северном море раньше, — опроверг Забини. — Но да, так далеко мы не заходили. Первое большое путешествие в мир с тех пор, как мы прибыли.

— Ты скучаешь по дому? — вдруг поинтересовалась она и чуть выправила положение судна по курсу. Он усмехнулся, откинул голову назад, поднимая свой взгляд к звездам.

— Нет, не очень. Там довольно тоскливо сейчас.

— Как и всюду, — Гермиона усмехнулась, Блейз согласно кивнул.

— Темные времена, Грейнджер, они такие. Света сейчас в принципе будет мало.

— Во Франции много света. Я слышала, Шармбатон похож на дворец королей из Парижа... — она звучала почти мечтательно, Гермиона никогда не была во Франции, но ей определенно хотелось бы там однажды побывать. Возможно, прямо в этот момент, пока они переплывали сотни километров, где-то по небу неслась крылатая карета, запряженная лошадьми.

— Слышал, там обучают балету, — продолжил он её мысль, чуть отклонился назад и оценивающе пробежался по Грейнджер. — Из тебя бы вышла хорошая балерина, знаешь?

— Ну да, — рассмеялась Гермиона в ответ и закатила глаза. — С моей-то грацией. Очень смешно. А из тебя писатель.

Забини звонко рассмеялся, не давая ей даже вставить пару слов.

— Боюсь, ни один классик столько не матерился, сколько буду я.

— Ладно, может быть... — Гермиона прищурилась, подбирая что-нибудь подходящее в своей голове. — Я бы отправила тебя позировать для художников.

— Обнаженным, надеюсь?

— Ясно, значит, карьера Малфоя в живописи отменяется, — пошутила она, тут же отсылая небольшой намек на их тесные взаимоотношения. Блейз рядом был на грани истерики. Но Гермиона смотрела только на Драко, чей взгляд давно был прикован к ней.

В этой открытой всему миру девушке он видел целый мир. Даже с расстояния он замечал, как звезды отражались в её зрачках всякий раз, как она поднимала их к небу. Ему было жизненно необходимо убрать пару прядей у её лица, с которыми игрался ветер, но в то же время он оставил бы их там.

В конце концов, в её открытом, но уязвленном сердце Малфой нашел место для себя. Неожиданно найденное счастье, что оказалось прямо у него под носом, окутывало душу теплом, правильным в своей полноценности и верным в том, что его никогда не будет достаточно.

В ней, в Гермионе Грейнджер, он нашел свое комфортное место. И пусть она плыла с ним через море, пусть летела бы над землей, хоть сражалась бы рядом в горах, он будет чувствовать себя как дома. Её улыбка делала его жизнь лучше, особенно сейчас, когда все еще видимый в темноте ночи румянец вспыхивал на её щеках. Драко никогда не сможет привыкнуть к тому, что он вызывает в ней этот трепет.

Даже к собственным бабочкам в груди он привыкнуть никогда не сможет.

Этот путь казался ему долгим на карте, но он был не таким мучительным, когда он понимал, что Грейнджер стоит у штурвала. Казалось, что вообще всего, что сейчас с ним происходило. Она везла его к жизни, о которой он никогда не мечтал, но почему-то та была самой ему нужной.

Забини заметил то, что Малфой не мог повернуть головы в сторону уже около минуты. И после приглашающего жеста растворился где-то среди остальных. Для Драко ничего больше не имело значения тогда. Лишь корона из звезд, складывающихся над головой у Грейнджер.

Той ночью она снова спала у него на груди, отключившись почти мгновенно. И Драко охранял её сон, даже когда кошмары пытались подползти к её разуму. Он знал, что не позволит им сбыться, что бы не случилось.

~*~

Солнце стояло высоко, а они продолжали продираться сквозь масляную, идеально чистую воду. Каркаров рядом с Тео просчитывали курс и необходимости ухода под воду. Гермиона же надеялась, что им не придется. На воздухе путешествие проходило намного лучше.

К тому же, она обожала наблюдать за тем, как команда живет на корабле. Кто-то перевязывал канаты на крепкие узлы, кто-то высматривал другие суда поблизости, кто-то драил палубу, а кто-то был занят совершенно ничем. До первой команды Каркарова заняться делом.

— Флинт! — рявкнул он так, что даже Грейнджер подскочила на месте. На что директор только усмехнулся, покосившись на неё. Но и Маркус тоже поднялся со своего пригретого места. — Займись делом!

— Как насчет местечка вот здесь, — Тео что-то предлагал, но Гермиона не вслушивалась в их разговор. Её внимание привлекли парни, что карабкались вверх по вантам. Она даже не знала зачем, ей главное было просто смотреть на них.

От жары и палящего солнца за пределами северной Норвегии они все переоделись во что-то проще. Шубы и форма остались в Дурмстранге, оставив только рубашки и брюки. Гермиона ощущала себя главной героиней чьей-то истории. И ей нравилось думать, что она непременно была о пиратах.

Директор что-то хмыкнул, их разговор пошел дальше. Пока внезапно Каркаров не разразился очередной командой для остальных:

— Разоружить судно! Бросить якорь по правому борту!

Грейнджер мотнула к нему голову и вопросительно подняла брови. Но он не стал пояснять свои действия, только попросил её немного сменить положение, чему она беспрекословно подчинилась. Хотя вопросы оставались, но, похоже, им было не суждено остаться таковыми — ответы пришли достаточно быстро. Стоянка им всем бы не помешала, тем более, что они плыли уже третьи сутки без передышки. И пусть Тео иногда сменял Гермиону на посту, она уставала в любом случае.

Паруса были опущены, даже ветер стих, как только они остановились. Грейнджер улыбнулась догадке, что без магии даже здесь не обходилось. Каркаров, как приверженец ручного труда, хоть где-то позволил им облегчить себе жизнь волшебством.

— Уже чувствуешь себя пираткой, Грейнджер? — спросил её Тео, оттягивая от штурвала. И пусть якорь еще не был опущен, директор позволил ей это. Нотт потащил её за рукав вниз, но ненадолго. Она удивленно посмотрела на Малфоя, который расстегнул рубашку прямо у нее на глазах.

И только тогда на нее нашло осознание.
Кругом одна кристальная бирюзовая вода, а они под горячими лучами на корабле. Гермиона развернулась, чтобы посмотреть на директора, но тот с хитрой улыбкой пожал плечами, будто это было чем-то обычным. Хотя да, пожалуй, для него было. Но Грейнджер была единственной девушкой на судне...

Драко подтащил её к себе и обхватил талию.

— Готова искупаться?

— Я полезу в воду только под страхом смерти, — ощетинилась она и попыталась вырваться. Но это было бесполезно.

Драко развернул её спиной, обжег своим дыханием шею, пока за спиной раздавались вскрики перед прыжками в воду. Кто-то прыгал с палубы, кто-то залезал повыше.

— К тебе ведь никто не прикоснется, сама знаешь.

— Потому что я владею заклинанием, которое отрезает конечности быстро, но очень болезненно, — заключила она гордо. Руссо научила её не только приемам для Турнира, она поработала с девушкой так, чтобы при следующем нападении она смогла за себя постоять. И Грейнджер чертовски хорошо понимала, зачем она это сделала.

Драко засмеялся, утыкаясь носом в ткань её льняной рубашки.

— И потому что я владею заклинаниями пыток, — добавил он, хотя его аргумент был уже гораздо менее значимым. Драко закатил глаза, понимая это, и все же дернул ремень на её брюках. Она шлепнула его по ладоням.

— Малфой, ты идешь? — крикнул Забини, уже взбираясь наверх. Обнаженные, черт побери, даже не по пояс, а просто в белье. Гермионе становилось душно в этой обстановке, не считая раскаленного сентябрьского воздуха. Даже если море звалось Северным, прямо сейчас от севера в нем было очень немного.

— Грейнджер, давай с нами! — прикрикнул Тео уже сверху, над её головой. — Не ломайся же. Или слабо?

Драко расплылся в довольной улыбке, зная, что чего Грейнджер не упускает, так это хорошего вызова. И он был прав, потому что теперь уже Гермиона потянулась, чтобы расстегнуть брюки и стянуть их по стройным ногам. Она злостно посмотрела на улыбающихся и Тео, и Блейза, и Драко и выставила неприличный жест им в ответ.

Заколка на волосах оказалась в стопке скинутой одежды. Оставшись в одной рубашке под довольные возгласы всей команды, и резвящейся в воде, и той, что еще стояла на корабле, Гермиона полезла по веревкам вверх.

Те неприятно впивались в её кожу, но она все равно ползла. Малфой был сразу за ней, то ли опасаясь, что она упадет, то ли прикрывая её сзади от всеобщих взглядов. В общем-то, никакого значения это не имело, она все равно шла к намеченной цели. Ведомая шансом показать, что она не трусиха. Ей пора бы избавиться от этой дурной привычки, однозначно.

Оказавшись наверху, ей помог взобраться Блейз и поставил её на ноги. Стоя на небольшом островке марса, Грейнджер посмотрела вниз. Высота приводила её в ужас. Она прижалась к столбу, посмотрела на Драко.

— Посмеешь столкнуть меня вниз, и я утоплю тебя до Турнира, — она ткнула ему в грудь пальцем, вызывая у него только усмешку.

— Столкнуть тебя? — Малфой выгнул бровь. — Смотри и учись, дорогуша.

Сложив руки на груди, он шагнул к краю и практически упал с него спиной назад. В горле у Гермионы застрял вскрик, она тут же метнулась вперед, но увидела лишь то, как Драко мягко входит в воду, а через мгновение выныривает. Блейз отправился следом, а затем и Нотт.

Грейнджер осталась там одна. Коленки подрагивали от страха, ничего подобного она никогда не делала.

— Вперед, Грейнджер, не трусь!

— Давай же!

— Тебе понравится!

Драко вытянул руки вперед, будто собирался её поймать, но явно в шутку. А получив от нее хмурый взгляд, получил еще и брызгами по лицу от Маркуса.

Гермиона вспомнила последний раз, когда она стояла на обрыве. И тогда она не думая прыгнула вниз с гораздо большей высоты, чем сейчас. Страх никогда не должен был пугать её, только двигать вперед.
Именно поэтому, сделав шаг назад, чтобы получить небольшое пространство для разбега, Гермиона задержала дыхание. И сорвалась вниз, зависая в свободном падении всего на доли секунд.

Вода окружила её практически мгновенно, она не успела даже осознать, когда мир, расплывшийся в краски, сменился ей. Гермиона потянулась вверх, чтобы глотнуть желанного воздуха, выплыла наружу и угодила в объятия Тео.

Кто-то брызнул в нее водой. А потом еще, и еще, пока Грейнджер не засмеялась в голос, прячась в руках у Драко от остальных. Он кидал её в воду, она на его плечах пыталась столкнуть Блейза в воду, пока тот сидел на плечах у Нотта. И в конце концов у нее просто разболелся живот от того, что она устала смеяться.

Несмотря ни на что, она почувствовала себя более живой и настоящей. Без давления по поводу войны и турнира, Грейнджер словно обрела крылья или, что вероятнее, настоящий хвост русалки. В ту секунду она была уверена, что способна уплыть далеко-далеко от всех проблем. Стать свободной.

К моменту, когда все замерзли в морской воде, выбрались обратно на корабль и переоделись, заметно стемнело. Небо, окрашенное полосами облаков, было их единственным светом. По крайней мере пока не зажглись фонари на палубе.

— Мы потеряли день, — заметила Гермиона, когда поравнялась с Каркаровым у штурвала. Её щеки болели, а ей все равно хотелось улыбаться еще больше.

Директор чуть приподнял брови, посмотрел на студентку сверху вниз с вопросом и той самой добротой в глазах, что она не видела уже довольно давно. Гордость, восхищение, одобрение — всё это было ему присуще. А вот увидеть что-то похожее на отцовскую любовь было действительно невероятно.

Грейнджер на секунду стала маленькой девочкой, дергающей его за шубу, просящую о лишнем часе на улице, чтобы закончить игру. Когда они были детьми, они плохо признавали его авторитет и не видели той серьезности, а он им это позволял.

— Потеряли ли? — спросил он в философской манере и кивнул туда, где парни собирались. На старых бочках посреди корабля они усаживались, зажигали фонари, кажется, Гермиона заметила гитару в руках у Нотта. — Мы все равно шли слишком быстро.

— Вы не сердитесь?

— У вас впереди тяжелое испытание. Такой день иногда нужен. Особенно сейчас, учитывая все, что происходит.

— Эй, Грейнджер. Споешь нам? — донеслось издалека. Девушка усмехнулась, опуская голову вниз. Уже через мгновение она подняла её назад, прося немое разрешение уйти.

— Иди, Гермиона, — тепло ответил директор и кивнул. Он улыбнулся ей и махнул рукой мгновением позже, а она вернула ему ту же улыбку. Краем глаза Грейнджер заметила, что он оперся на ограждение перед собой и направил свое внимание на них.

— С чего ты взял, что я умею? — тут же спросила она, как только оказалась рядом с Малфоем. Он, стянув с себя алый жакет, накинул его на её плечи. Поверх рубашки в вечерней прохладе это ей правда было нужно. Она благодарно поцеловала его в щеку, прежде чем снова переключиться на Тео с гитарой. Где он вообще её взял?

— Драко сказал, ты прекрасно поешь в душе, — засмеялся Маркус. Гермиона скорчила ему рожицу и показала язык.

— Я не знаю ни одной песни, — еще одна попытка отказаться была воспринята отрицательно. Грейнджер была вынуждена выдохнуть и приложиться спиной к мачте, у которой она и сидела. — Лаааадно.

На самом деле её слова про незнание были полнейшим враньем. Они нечасто плавали на кораблях, но все-таки это делали, и песни были единственным, что скрашивало иногда долгую дорогу по морям и рекам Норвегии. Сейчас вдруг все слова пропали из памяти, стерлись, и Гермиона не могла найти ни одну песню, которую знала бы достаточно хорошо.

Кроме одной.

Набрав в легкие побольше воздуха, Грейнджер произнесла первые слова.

В ночи, посреди бескрайнего моря они были встречены тишиной и эхом. Вдруг рассыпались все вокруг, оставив Гермиону наедине. Она пела о девушке, которая была дочерью моря, оставив всех вокруг, она превратилась в настоящую легенду о той, что топила корабли. И лишь ветер разносил крики моряков перед смертью.

Тео рядом дернул струны, наполняя идеальную тишину музыкой. И Гермиона посмотрела на него, продолжая петь. Голос становился увереннее по мере того, как она вспоминала историю, выдуманную, но старую как сама жизнь.

Где-то там окраплялись берега волшебного континента Калимдора. Там бились и умирали воины, отдавая свою жизнь. И старый адмирал, чтобы спасти своих людей, отправлялся на Терамор, чтобы навсегда прекратить эту войну. Одно тревожило его сердце — он был покинут самым важным, что у него было, оставлен на произвол судьбы с надеждой найти свою дочь вновь.

Задавая вопрос той самой девушке, что стала дочерью моря, Гермиона вскинула голову к небу. И слова её подхватили все присутствующие. Почему же, почему ты, дочь своего отца, что потеряла его, забыла родные берега? За что ты покинула их? Зачем... Голос каждого друга, студента, будущего участника турнира вёл Гермиону вперед, подталкивая к концу той самой сказки.

Она почти чувствовала, как они наполняют этот вечер той самой невероятной силой волшебства, что была недоступна им раньше. Тембр низкого голоса Драко она ощущала почти что кожей.

И пока они пели о девушке, что уехала далеко за горизонт, её отец продолжал путь. Он пошел со своим флотом вслед за солнцем. Ведь что еще ему оставалось, чтобы спасти свою дочь? Лишь надеяться, что она была жива. Он встречал врагов, которых предавал своему мечу. Не все покорялись ему, иные же были давно мертвы.

И там, на неизведанных берегах, с горячим сердцем он встретил смерть лицом к лицу. Пока дочь его стояла в стороне. Из морских глубин, преданный своей семьей, на последнем дыхании сказал он только одно: "Берегитесь дочери моря!"

Гермиона слышала его голос наяву. Покинутый всеми преданный моряк кричал в пустоту, и крик его останется в веках. Просил он только об одном — берегитесь той, что оставила его.

Дочери, что стала частью моря.

~*~

Замок будет заметен издалека — так ей говорили те, кто видел Хогвартс раньше. Это было скорее редкостью, чем традицией. Гермиона не была готова к тому, что ей предстояло. Она уверенно держала штурвал, чтобы вот-вот выплыть над поверхностью озера и увидеть её — школу магии, куда она должна была отправиться изначально.

— Всплываем! — была отдана короткая команда директором, и Грейнджер поудобнее перехватила деревянные ручки в ладонях. Она задержала дыхание, когда магия стала толкать их корабль вверх.

— Готова, Грейнджер? — с весельем в голосе спросил Драко, стоя за её спиной. Она не ответила, закрыла глаза, пока не почувствовала, как теплый ветер мягко коснулся её щеки и вернул в реальность. Величественный корабль неторопливо всплывал из воды, мерцая в лунном свете. С оглушительным всплеском он наконец показался весь и, покачиваясь на бурлящей воде, заскользил к берегу.

А Гермиона увидела замок, о котором ходило так много слухов и который она так мечтала увидеть впервые.

Хогвартс был не похож на Дурмстранг ни единым сантиметром. Её академия была более суровой, стоящей среди гор, скрытой ото всех. Этот же замок был... он был настолько высоким, что ей пришлось чуть задрать голову, чтобы рассмотреть его верхушку.

Высокие башни, устремленные своими штырями вверх, дотягивались почти до самых созвездий. Столь величественное строение не имело ничего общего с холодным отрезанным от мира Дурмстрангом, но одновременно веяло той же магией.

Гермиона где-то на уровне инстинктов знала, что она полюбит коридоры, по которым они будут ходить, башни, с которых будут искать планеты, кабинеты, в которых будут учиться.

Видимо, её лицо действительно светилось восторгом, потому что Драко повернулся к ней и хрипло засмеялся себе под нос. Она не могла оторвать взгляда от замка, окутанного волшебством. Хотелось впитать в себя всю его атмосферу и стать его частью, найти здесь свой новый дом.

— Грейнджер, влево на десять градусов!

Она развернула корабль так, чтобы правый его борт оказался на берегу озера. Черного настолько, что в нем можно было бы увидеть собственное отражение, окутанное непроглядной тьмой. Невольно Гермиона задумалась, не станет ли оно одним из испытаний, о котором упоминал Каркаров.

С тяжелым дыханием и рвущимся наружу восторгом Гермиона еще раз осмотрела замок. И, держа Драко за руку, отправилась за директором вниз по трапу к школе.

~*~

Дамблдор стоял где-то в Большом зале, Малфой не видел его, зато слышал его громкий голос, разносящий представление студентов двух школ. Шармбатон, естественно, очаровал всех. Даже их. Драко не мог не заметить то, как изящны были эти девушки, пролетая мимо них на своих высоких каблуках и направляясь в сторону зала.

Гермиона закатила глаза, наблюдая за реакцией парней вокруг нее, и Драко закусил нижнюю губу, смотря за ней.

— Ревнуешь?

Она тут же фыркнула и отмела его слова от себя как назойливую муху, взмахнув рукой.

— Еще чего.

Он хотел бы сказать ей, что она — самая потрясающая девушка в стенах этого замка. Но, кажется, он произнес это уже столько раз, что однажды Грейнджер устанет это слышать. Поэтому вместо того, чтобы повторять простую истину, он демонстративно обвил талию Гермионы рукой, как раз, когда одна из учениц Шармбатона стрельнула глазками в его сторону. Грейнджер рядом попыталась сдержать улыбку, но у нее не получилось.

— Они — просто красивые. А ты — уже моя. Чувствуешь разницу?

— Это так сахарно звучит, что у меня сводит скулы, — пошутила Гермиона, но все-таки уткнулась ему в шею, целуя то место, где чувствовался его слишком быстрый пульс. Касание оказалось слишком быстрым, потому что Каркаров разогнал все по своим местам. И Гермиона вынуждена была уйти от Драко совсем в другую сторону.

Она стояла в конце рядом с директором и Крамом, с которым они успели переглянуться. Грейнджер просто была счастлива, что он здесь и с ним все хорошо после нападения Пожирателей.

— Зачем мы вообще всё это устраиваем? — Грейнджер закатила глаза, шепча ему пару слов. Виктор пожал плечами, усмехнувшись.

— Потому что это красиво и наводит ужас. Смотри, — он развернул её за плечи как раз вовремя, потому что из зала послышался громкий голос Дамблдора.

— А теперь наши друзья с Севера. Поприветствуйте гордых студентов Дурмстранга и их наставника Игоря Каркарова!

Колонна двинулась вперед, Гермиона могла только представить напускное безразличие и высокомерие, что красовалось сейчас у Драко на лице, когда он вел их вперед. Каждый шаг сопровождался ударом посоха о каменные полы зала, дополняя грубый темп музыки.

В своей алой форме они выглядели неестественно ярко, даже слишком. Если красный — цвет опасности, определенно именно такое впечатление Каркаров и пытался произвести. Гермиона величественно двинулась вперед, нисколько не жалея, что каблуки на её сапогах отбивали тот же ритм.

Она и Виктор по обе руки от Директора. Как самые приближенные, самые ценные ученики.

Она видела то, как её оглядывали, привыкла к этому давно. С интересом, восхищением, завистью или осуждением. Абсолютно точно Грейнджер знала, что эти студенты ничем не отличались от других. И шепот был всё тот же. Хотя Виктор, конечно, производил гораздо больший фурор.

— Девушка? Мерлин, я думала в Дурмстранге учатся только мальчики.

— И уже возле директора? Интересно, чем она заслужила себе такое положение?

— Она тоже будет участвовать в Турнире?

— Посмотрите, кто здесь! Виктор Крам!

Её это не волновало. С идеально прямой спиной, глазами, которыми можно было бы прожечь в любом присутствующем дыру, она смело шла вперед. Пока не достигла конца залы, где стоял Директор.

— Альбус! — тепло отозвался Каркаров, обнимая старого друга. И пока они обменивались приветствиями, Гермиона остановилась возле Драко, чуть впереди него, на полшага, но и этого хватило, чтобы он мог наклониться к её уху. Она внимательно осматривала зал, её первое впечатление должно было быть идеальным.

— Видишь, как они смотрят на тебя? — спросил Драко, почти задевая губами её ухо, теплое дыхание пробежалось вниз по её шее вместе с мурашками. — Они боятся тебя.

Гермиона не сразу заметила рыжую макушку в толпе, за столом Гриффиндора рядом со своей рыжеволосой сестрой разместился Рон. А рядом, похоже, тот самый Гарри Поттер. Когда заметила, то захотелось кивнуть ему в качестве приветствия, но Грейнджер так ничего и не сделала.

— Или тебя, потому что прямо сейчас ты выглядишь так, что убьешь любого, кто взглянет на меня неправильно, — ответила она со змеиной хитрой улыбкой таким же шепотом. Драко дернул плечом.

— Так и есть. Должны знать, с кем имеют дело.

— Со мной в первую очередь.

— И врагу не пожелаешь обидеть Гермиону Грейнджер... — протянул он и наконец отстранился.

Студентам же предложили тем временем занять места среди Слизерина. Малфой выглядел достаточно довольный этим фактом. Дальше речь повторял уже известный Гермионе Бартемиус Крауч и Людо Бэгмен. Именно их Гермиона видела, когда сдавала экзамены в первый раз, и это навело её на любопытную мысль.

— Что они делали в Дурмстранге? — спросила она у Драко и Тео с Блейзом, что сидели ближе всех к ней. Они следили за ними больше, чем она, поэтому наверняка должны были что-то знать.

— Они проводили какую-то проверку экзамена и занятий. Может быть, искали признаки того, что Каркаров будет помогать нам лично, — Нотт ответил довольно безучастно, будто это совершенно не имело никакого значения. — Может быть, сообщали, что нельзя будет брать учеников младше семнадцати. Не знаю.

— Думаешь, это не очень важно?

— Вряд ли, — бросил Блейз. — Хотели бы не допустить, нас бы здесь не было.

— И то верно... — протянула Гермиона в ответ, переводя внимание обратно на Дамблдора. Она пыталась разгадать, что стоит за этой маской доброго директора. Но никак не могла понять. Был ли он так хитер, чтобы заслать шпионить одного из своих учеников, был ли он так добр, как казался? Она прищурилась, сомневаясь. Ей предстояло еще поговорить с ним, и пусть в голове была речь, заготовленная заранее, она не была в ней уверена.

Возле Дамблдора оказалась стойка, прикрытая идеальной золотой ширмой. Сверкающей камнями и металлом в свете свечей. Директор коснулся самой верхушки и потянул её вниз, будто легкую шелковую ткань, а не тяжелую конструкцию.

Постепенно она опадала, похожая на растопленное золото стекала вниз, рассыпалась на крошечные частицы, пока не исчезла вовсе, открывая всему залу огромный каменный кубок. Синее пламя вспыхнуло в нем, и Грейнджер мгновенно догадалась о предназначении этого предмета.

— Это Кубок Огня! Каждый желающий участвовать в Турнире должен лишь написать свое имя на куске пергамента и бросить его в пламя не позднее четверга. Отнеситесь к этому серьезно, — он внимательно посмотрел на всех, кто ловил каждое его движением глазами. И серьезно добавил. — Для избранных нет обратного пути. С этого момента Турнир Трех Волшебников начался!

~*~

— Гермиона! — Рон окликнул её, пока Гермиона с Драко сидели во внутреннем дворе. Выяснилось, что курить им было запрещено, естественно. Вряд ли кто-то давал бы им такие преимущества в чужой школе. Малфой все равно злился, он был напряжен, и похоже только то, что Гермиона позволяла ему гладить свои колени, не прикрытые юбкой, его спасало. Он выглядел спокойным еще минуту назад, переставляя её ногу на свое бедро, но тут появился Уизли, и лицо Малфоя мгновенно ожесточилось вновь.

Он холодно осмотрел Рона и помог Грейнджер встать с выступа, на котором она сидела. В отличие от него, Гермиона просияла.

— Рон! Приятно наконец тебя видеть, — она соврала, конечно, но ей жизненно необходимо было иметь знакомства с кем-то вроде Уизли. Особенно когда за его спиной уже стояли Гарри и Джинни, если Грейнджер правильно запомнила их имена.

— Это та, о ком я вам говорил. Гермиона Грейнджер, — восторг от того, что он был лично знаком и с Гермионой, и с Крамом, видимо, пересиливал все правила приличия, потому что Уизли чуть ли не подпрыгивал на месте. — И её спутник, Драко Малфой.

— Малфой? — ухмыльнулся Поттер. — Любопытно. Я знаком с твоим отцом.

— Не самое приятное знакомство, смею предположить, — скривил губы Драко и нехотя протянул вперед ладонь. Гарри, однако, уверенно её пожал. Позже развернулся к Гермионе.

— Я бы послушал историю магглорожденной, что оказалась в Дурмстранге, а потом поехала на Турнир.

— Она была бы крайне скучной, — Грейнджер наклонила голову, познакомилась также и с Джинни, а затем вернулась к Поттеру. — Но, может быть, взамен на это я могу попросить о помощи?

Она пожала ему руку подобно Драко и чуть нахмурила брови.

— Какого рода? — интерес проскользнул в голосе у Поттера.

— Я бы хотела поговорить с Дамблдором лично.

— Темой разговора ты, само собой, не поделишься?

Она дала короткий отрицательный ответ, спустя секунду добавила.

— Если все удастся, ты и сам узнаешь. Я думаю.

Гарри задумался, переглянулся с Роном и Джинни. Золотое Трио, не иначе. От этого Гермионе хотелось усмехнуться, но она осталась стоять с закрытым выражением лица, полностью лишенным любых эмоций. Она заключала сделку, а не дружбу, по крайней мере пока что.

— Думаю, я могу это устроить. Но вообще-то ты можешь попросить о встрече у профессора Макгонагалл.

— Она будет задавать вопросы, — улыбнулся Малфой холодно. — А вы вроде как понимаете, что отвечать на них мы не будем.

— Не может ли это выйти нам боком? — Поттер выгнул бровь и поджал губы.

Малфой лишь дернул плечами.

— Может быть, выйдет, может быть, нет. Вы все равно этого не узнаете, пока это не произойдет.

Интересно, как легко можно было взять Поттера на риск. Если вспомнить все, что Гермиона о нем слышала, то не очень трудно. Да и не было у него никакого смысла оберегать Дамблдора, директор был сильнее их в несколько раз, ни у Драко, ни у Гермионы не было бы против него ни единого шанса, даже если нарисовать себе такую перспективу.

Видимо, каким-то чудом мысли Грейнджер перекочевали в голову Гарри, потому что он задумался на пару мгновений и кивнул.

— Идет. Я посмотрю, что можно сделать. Чем скорее, тем лучше, полагаю?

Гермиона лишь кивнула.

— Вы собираетесь участвовать в Турнире?

Рон брезгливо выплюнул:

— Ну нет, это самоубийство какое-то. А вы уже бросили имя в Кубок?

— Бросаем сегодня, — тут же ответил Малфой.

— Каркаров лично следит за каждым, — наконец встряла Джинни, выдавая важный факт. — Учтите, там много народу сейчас.

— Неудивительно, — Гермиона ухмыльнулась. Как раз в этот момент в их сторону направлялись Тео и Блейз, поэтому она вежливо кивнула ребятам, благодаря их за знакомство, Малфой выглядел даже более дружелюбным, чем обычно, если его натянутую улыбку можно было так назвать.

— Ты такой грубиян! — она толкнула его в бок, как только Трио скрылось за поворотом.

— Ничего не могу с собой поделать, — Драко поднял руки в воздух в жесте просящего о пощаде и сделал от нее шаг. — Меня раздражает Уизли с тех пор, как он проводил рядом с тобой слишком много времени.

— И ты еще смеешь спрашивать меня про ревность, — она метнула в него гневный взгляд и пошла навстречу парням. Они собирались выбраться с территории школы и потренироваться, пока еще оставалось несколько часов. Берег Черного озера подходил как ничто лучше.

~*~

— Довольно смело приходить ко мне вот так просто, мисс Грейнджер, — Дамблдор мягко ей улыбнулся несмотря на то, что сперва в словах Гермиона могла бы разглядеть осуждение. Он спустился с лестницы своего кабинета, видимо, проведя какое-то время на башне. — Чем я могу помочь вам?

Она тут же стушевалась от его вежливости. Привыкшая к довольно прямым строгим разговорам с преподавателями, она почувствовала неловкость. Вся речь в голове рассыпалась, и Гермиона опустила взгляд вниз, робко отвечая:

— Я думаю, вы знаете причину моего визита, профессор.

— Разве я могу? — туманно ответил он, но даже не дал вставить девушке слова, тут же продолжая. — Может быть, предположить, что вы хотели бы просить о переводе в Хогвартс после Турнира... но прав ли я? — он звучал почти как сумасшедший, витающий в собственных мечтах. Но догадки его были верны, и Грейнджер это удивляло. Он снова повернулся и улыбнулся ей, морщинки собрались вокруг его глаз. — Не узнаю, пока вы мне не расскажите.

— Люциус Малфой наведывался в Дурмстранг, профессор, — пояснила ему Гермиона. — И я более чем уверена, что это было связано с Темным Лордом.

— Почему вы так думаете? — весело полюбопытствовал он.

— Мне в самом деле необходимо все объяснять? — внутри копилось напряжение, и Грейнджер неожиданно для самой себя огрызнулась. — Мне, как грязнокровке, будет опасно в Дурмстранге. И я хотела бы попросить вас о возможности остаться здесь.

— В Хогвартсе тот, кто просит помощи, мисс Грейнджер, всегда её получает, — Дамблдор проговорил это на выдохе, почти восхищенный собственными словами. Гермиона невольно задумалась, сколько ему вообще было лет? — Но в данном случае у нас будет одно важное обстоятельство.

— Я готова на все, чтобы остаться здесь. Вместе с Драко Малфоем. Если позволите, — прощебетала она тревожно. Дамблдор приподнял ладонь, останавливая её.

— Я готов помочь вам обоим. Но вы должны услышать меня, мисс Грейнджер. Только при условии, что вы не станете участниками Турнира.

Она задержала дыхание, смотря на него. Почему раньше она об этом никогда не задумывалась? Ведь если они попадут на турнир, то переманивание ученика будет действительно скандальной историей. А если она или Драко выиграют... её дорога будет навсегда закрыта сюда. Каркаров её просто не отпустит, никогда.

Внутри все сжалось от этого осознания.

— Вы ведь уже бросили свое имя в Кубок, не так ли?

Гермиона кивнула и сглотнула вставший в горле ком. Всё рассыпалось, осталась лишь одна случайность, которая так или иначе спасет её или погубит. Турнир одновременно открыл перед ней дорогу сюда, но может легко захлопнуть двери перед самым носом.

— Тогда, я думаю, это обсуждение может подождать до начала Турнира, как считаете?

— У нас ведь нет выбора.

Дамблдор только сдержанно кивнул.

— Но я постараюсь помочь вам по мере своих возможностей.

— Спасибо, профессор, — прошептала Гермиона и развернулась, чтобы быстро покинуть кабинет директора Хогвартса. Она неслась по коридорам мимо удивленных учеников, не заботясь о том, кого она могла толкнуть или чьи учебники могла уронить по дороге.

Слишком мало воздуха, слишком мало возможностей убежать. Она не выберется, она не сможет. Она останется навсегда в Дурмстранге, а если начнется война, она там и погибнет.

Грейнджер пронеслась даже мимо Драко, выскакивая из главных дверей. Она бежала так долго и так отчаянно, что не заметила, как оказалась на берегу. И лишь приложившись к стволу дерева, Гермиона сползла по нему вниз и расплакалась.

Слезы душили её легкие, перекрывали доступ к кислороду. Меньше всего Гермиона всегда боялась пострадать или погибнуть, но сейчас, когда эта перспектива показалась на горизонте по-настоящему... Всё зря, всё было впустую.

Сильные руки обвили её плечи и притянули к себе. Гермионе не потребовалось открывать глаза, чтобы понять, кто спрятал её от всего мира в собственных объятиях. Она бы растворилась в нем, если бы было можно. Сменила бы статус своей крови. Исчезла бы и убежала. Он пострадает, если они не убегут, никто не простит ему связь с грязнокровкой. С ней...

Грейнджер схватилась за полы его мундира и уткнулась в грудь, даже не пытаясь сдерживаться. Слезы казались бесконечными, горячими, как раскаленный металл на ледяной коже.

Драко был терпелив, поглаживая её по голове, шепча что-то, что Гермиона абсолютно не слышала. Её мир сузился до стука собственного сердца где-то в висках, до фантазий опьяненного неудачей разума. Она видела картинку того, как её сначала долго пытают. Может быть, на ней оставят след, напишут на её лбу «грязнокровка», чтобы все раз и навсегда знали. Заставят ли они Драко смотреть и не дадут ей помочь?

Его душа раскалывалась бы на кусочки, пока трещины заливались бы кровью. Они накажут его за неповиновение, потому что Малфой непременно попытается это остановить. И она не сможет сделать ничего, чтобы спасти его или себя.

— Расскажи мне, что случилось, — наконец попросил он, отстраняя девушку от себя, как только её всхлипы затихли. Мягко стерев слезы с её щек большими пальцами, он сцеловал каждую мокрую дорожку следом и посмотрел в её глаза. Каким же испуганным он выглядел, как если бы её слезы приносили и ему физическую боль.

— Он откажет, если кто-то из нас двоих попадет на Турнир чемпионом, — ножом по вскрытой ране и кислотой еще поверх. Глаза снова заслезились, и Грейнджер вернулась назад к его груди.

— Это случайность, Гермиона. Сейчас дело только в ней. Это ведь не отказ.

— Мы думали также с этой поездкой, что я могу не попасть. И вот мы здесь.

— Это не значит, что тебе так повезет еще раз.

— А что если повезет, Драко? — она подняла к нему голову. В её зрачках он словно разглядел все, что было сейчас в её мыслях. И поэтому тихо вздохнул, касаясь её лба своим.

— Значит, мы найдем другой выход. Надежда еще есть.

— Но если ...

Он прервал её, кладя палец поверх губ.

— Молчи. Нас двенадцать человек. Какова вероятность, что попадешь именно ты?

— Чуть больше восьми процентов, — всхлипнув, ответила девушка.

— И ты правда считаешь, что в таком случае это возможно? — он пытался её успокоить, но выходило довольно плохо. Гермиона тихо вздохнула, обхватила всего Драко руками и закрылась от всего мира. Он прошептал только в конце. — Надежда все равно есть, Грейнджер.

~*~

Часы отбивали время. Каждую секунду шести вечера, напоминая о том, что час, когда все изменится, уже близок.

Гермиона, зная, что все сейчас находились в большом зале, вытащила из кармана пачку с сигаретами и вытащила одну. Оглядевшись еще раз по сторонам, она подожгла кончик и зажала сигарету зубами. Малфой, Забини, Нотт, все они были где-то там. Грейнджер осталась наедине с вечером, думая обо всех перспективах, которые только сейчас стояли перед ней.

Она подняла глаза и попросила только об одном.

Пожалуйста, дай мне возможность убежать от войны.

Вряд ли хоть один подросток в их время мог думать о том, с чем ему придется столкнуться. Где-то там собиралась армия, набирали союзников и сторонников и разрабатывали планы. А они были здесь. Плыли по течению, ожидая самого худшего, но с надеждой, что все будет хорошо.

Мог ли Гарри Поттер ожидать, что его назначат Избранным для победы над Темным Лордом? Вряд ли. Как и Гермиона никогда не думала, что ей придется опасаться за свою жизнь из-за собственной крови.

Всё это было плохой шуткой, что они пронесли сквозь года. Грязнокровка. Прозвище, которое теперь подвергало её такой опасности, что страшно было даже представлять.

Облако дыма растворилось в воздухе, нарисовав причудливые узоры перед этим.

То самое злосчастное письмо, присланное по ошибке, привело её дорожкой сначала к Дурмстрангу, а затем и сюда, в Хогвартс. Гермиона не верила, что все повернулось именно так. Та маленькая девочка с испуганными глазами не верила, что ей предстоит встать перед таким выбором.

Грейнджер заставила окурок исчезнуть и медленно поплелась назад. Что бы не происходило, она должна была находиться в зале. Даже если ей хотелось убежать от результатов выбора Кубка Огня. Даже если её собственная жизнь висела на этой цепочке случайных выборов.

— Настал момент, которого все так ждали! — голос Дамблдора разносился по коридорам школы эхом. Гермиона слышала его, даже когда только вошла в двери замка. Каждая клеточка тела противилась её шагам в ту сторону. Как если бы она перешла порог большого зала, и все бы закончилось мгновенно. История бы сменила свой курс, а все двери для нее бы закрылись. — Избрание чемпионов!

Грейнджер остановилась у массивных дверей и оглядела пространство. Где-то там сидели Рон и Гарри. Вдалеке среди всех учеников Дурмстранга Драко. И все ждали того тревожного момента, когда первое имя вылетит из кубка.

Дамблдор провел рукой по пространству, заставляя свет в чашах померкнуть, чтобы лишь одно пламя Кубка Огня освещало пространство.

Даже оттуда Грейнджер видела, что его руки дрожали, когда он прикоснулся к кубку. Заколдованный артефакт был привередлив, и он явно не пожелал выдавать первое имя сразу. Он окрасил свой огонь красным, как форма приехавших в Хогвартс студентов Дурмстранга.

Первое имя вылетело из него резко, тут же было поймано пальцами директора школы. Он прищурился, прежде чем зачитать. Старик определенно умел создавать интригу.

— Чемпион Шармбатона... — зал замер в ожидании имени. — Флер Делакур!

Все столы взорвались аплодисментами. Прекрасная блондинка по слухам была внучкой вейлы. Уизли особенно активно пускал на нее слюни, и Гермиона могла с этого лишь посмеяться. Француженка в самом деле была безумно красивой, спорить с этим было крайне трудно.

Но Гермиону заботило это меньше всего. Она внимательно проследила за тем, как Флер жмет руку Дамблдору, а затем удаляется в некое помещение в конце зала. Она выглядела счастливой, гордой за то, что именно её из всей делегации Шармбатона выбрали для этой роли. Гермиона понимала это чувство, еще день назад она чувствовала бы себя также.

Флер скрылась, а кубок снова засветился кровавым пламенем, выбрасывая очередное имя. И снова кромешная тишина, пока голос директора не разрезал её словами:

— Чемпион Хогвартса. Седрик Диггори!

Все аплодисменты, подаренные до этого, были увеличены в несколько раз, когда прозвучало имя того, о ком Гермиона слышала последние несколько часов. Седрик с улыбкой на губах и поддержкой своих товарищей, а также нескольких девушек с факультета Пуффендуй, поднялся с места и подошел туда же, где была Делакур всего минуту назад. Его рукопожатие даже со стороны казалось сильным и крепким. Диггори был не просто горд своим положением, он держался так, будто уже выиграл первое место.
Гермиона завороженно пронаблюдала, как студент Хогвартса скрывается в комнате и повернулась назад в центр зала. Момент истины. Последнее имя. Последний чемпион. Ученик Дурмстранга.
Руки Дамблдора задрожали еще сильнее, когда он ожидал следующего куска пергамента. И едва тот оказался в руках, он громко объявил:

— Чемпион Дурмстранга...

Она не могла вздохнуть, не могла почувствовать то, как сердце отбивает свой привычный ритм, не могла даже повернуться и посмотреть, чья фигура пробежала мимо нее в зал.

Мир замер на доли секунды, пока Дамблдор вычитывал имя. Даже часы остановились, а секунды стали равны минутам.

Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста...

— Виктор Крам! — вскричал Дамблдор, поднимая записку вверх. Весь зал буквально взорвался овациями. Самый известный ловец в мире будет представлять академию.

Гермиона могла думать только о том, что в её глазах собирались слезы. Она впервые вздохнула полной грудью с того момента, как увидела звездное небо над её головой. Она понятия не имела, какую судьбу благодарить за то, что те восемь гребанных процентов прошли мимо нее. Что то самое имя принадлежало не ей.

Игнорируя всех, как Гермиона делала это всегда, она сорвалась с места. Она могла видеть только такие же счастливые глаза Драко и его улыбку.

От первой встречи и его холодного взгляда. От того самого первого оскорбления. Первого поцелуя. Гермиона могла бы прокручивать все события в голове. То, как он умел ей улыбаться и радоваться вместе с ней, и как Малфой умел хмурить брови и молчаливо угрожать людям ей вокруг.
Он стал её светом, который наконец-то вывел её из тьмы.

Все закончилось.

Грейнджер буквально врезалась в него, крепко обнимая и стягивая руками плечи с такой силой, что они могли бы треснуть. Драко подхватил её на руки, прижимая также сильно. Она знала, что плачет сквозь улыбку, но это было совсем неважно.

Они смогли убежать. Даже пусть ненадолго, пусть война нагрянет на них и заставит принимать решения потяжелее.

Гермиона знала, что рядом с ним ей по силам абсолютно все, что угодно.

— Я люблю тебя. Люблю, люблю, люблю, — шептала она, как можно крепче прижимая Драко к себе, не чувствуя пола под ногами.

— Я сожгу весь мир, чтобы ты была в безопасности. Клянусь, Гермиона, — прошептал он в ответ, утыкаясь носом в её плечо.

Они справятся, она была в этом уверена.

Что бы там их не ждало. Они будут вместе, а это — самое главное.

Примечание к части от автора:

Впереди у наших героев долгая дорога. Действительно, длинная и полная препятствий. Им предстоит понять, захотят ли они остаться в Хогвартсе, попрощаются ли с друзьями, и на каких сторонах окажутся, если война все-таки начнется. Но я в своей душе искренне верю, что они останутся вдвоем несмотря ни на что.

Драко ценит её больше, чем кого-либо. А Гермиона нашла в нем спокойствие, которое было ей так необходимо. А пока что... мы с ними прощаемся. И я прощаюсь с вами на страницах этой истории.

Бесконечно благодарна каждому, кто ждал, кто верил, кто знал, что я закончу эту работу. Ане особенно, без неё этого фанфика бы не было. Я закрыла все двери, которые хотела, иные же оставила открытыми для вашей фантазии. Спасибо, что читали.