3.
Спой мне, чтобы я уснул,
Спой мне, чтобы я уснул,
Я устал и хочу пойти спать.
Спой мне, чтобы я уснул,
Спой мне, чтобы я уснул,
А затем оставь меня одного.
Не пытайся разбудить меня утром,
Ведь я уйду.
Не переживай за меня,
Я хочу, чтобы ты знала:
Глубоко в сердце
Я буду рад, что уйду.
— Что это? — Гермиона вскрикнула. — Притяжение? Неужели?..
Она прикрыла ладонью свой рот, чтобы хоть как-то сдержать себя. Палочки с ней нет. Гермиона в пижаме на мраморном полу. Малфой лежал и не шевелился. Гермиона посмотрела на свою кисть с таймером — всё было в порядке. Но её беспокоило, что Драко почти не дышал. Он был весь покрыт потом и рубашка была влажной от него.
— Эй, — Гермиона наклонилась над ним, — Малфой, вставай.
Но он не отвечал, поэтому девушка похлопала его по щекам.
— Вставай, Малфой! Не время и не место валяться! Ты зачем меня призвал?! Верни меня обратно, мы же договорились! — когда все её попытки достучаться до него оказались безрезультатными, Гермиона набралась мужества и влепила ему увесистую пощёчину со всей силы. Шлепок оказался громким и опаляющим ладонь.
И парень пошевелился, приоткрыл глаза.
— Гермиона... — он вздохнул и потёр пальцами глаза — гриффиндорка не испарялась. — Грейнджер, какого чёрта ты здесь делаешь?
Он отшатнулся от неё в сторону.
— Это я должна у тебя спросить! — Гермиона покраснела и отвернулась. — Верни меня домой.
— Вернуть тебя? — он покачал головой: — Ты, должно быть, шутишь.
— От чего же? Я не шучу.
— Даже если бы я захотел тебя сюда привести, всё равно бы не смог, — Драко с трудом поднялся на ноги. — Поместье и вся территория защищены чарами. Без разрешения хозяина здесь никто не может находиться. А хозяин — мой отец.
— Но я же здесь!
И правда — здесь. Это доставляло лишние неудобства, дополнительную головную боль и совсем неприятное общество.
— Вставай, — Малфой прошёл вдоль стены к двери в свою комнату. — Заходи быстрее, не хватало, чтобы тебя ещё кто-нибудь увидел.
Гермиона вошла в комнату парня: пространство было светлым и уютным, небольшой письменный стол стоял у окна, напротив двуспальной кровати был камин, а рядом с ним стояли два кресла.
Драко пошатнулся. Ему было сложно стоять на ногах, поэтому он сел на край кровати и всматривался в фигуру Гермионы. Та же подошла к камину, но не увидев летучего пороха, тяжело вздохнула и обернулась к Малфою:
— Я не могу здесь находиться.
— Да, но ты здесь, и даже домашние эльфы на тебя не реагируют, будто тебя вовсе нет. Это радует.
— Почему? — Гермиона подошла ближе к Драко.
— Потому что это место тебе не подходит, — устало пробормотал он и прикрыл глаза.
— Что мы будем делать?
Драко чувствовал, как начинает раздражаться от её вопросов, но слабость отнимает силы, и он даже не может накричать на неё или сказать какую-нибудь колкость.
— Рано утром я попробую провести тебя за ограду, а оттуда ты трансгрессируешь домой, — парень разулся и лёг на кровать. — За той дверью ванная и туалет. Больше я ничем помочь не смогу.
— Понимаешь, тут такое дело... — Гермиона опустила взгляд вниз на свои сжатые руки, — ...я оставила свою палочку дома.
Она думала, что он будет ругаться или возмущаться, назовёт её каким-нибудь оскорблением и разозлится, но Малфой молчал. Гермиона подняла взгляд на него и увидела, что он, развалившись на кровати, тяжело дышал и, кажется, заснул.
— Ну, хорошо, — Грейнджер похлопала себя по плечу, — молодец, Гермиона. Это просто потрясающее Рождество! Именно таким оно и должно быть! Ты бы ещё в логово Пожирателей Смерти отправилась, впечатлений хватило б до конца жизни.
Сев на кресло возле камина, Гермиона подняла ноги и прижала их к груди, обхватив руками. Она опустила на колени подбородок и смотрела на то, как Драко беспокойно спит. Его сердце стучало отрывисто. Быстро-быстро, а потом резко переставало, будто захлёбывалось кровью, и снова стук был оглушающим, резким и быстрым.
Гермиона думала о том, что Драко не знал, как призвал её. А если он не знал об этом, то и не мог контролировать призыв. Возможно, он произошёл случайно. Гермионе это не нравилось. Что же, прикажете ей даже в душ с волшебной палочкой ходить тогда? И как она будет жить дальше? Неизвестно, когда и куда в следующий раз он призовёт её.
За окном быстро темнело, и комната стала объята полумраком. Гермиона поёжилась, сидя на кресле. Она не могла унять боль в груди, и, как ей казалось, с каждой прошедшей минутой боль усиливалась. Возможно, ей необходимо помочь Малфою ради своего же блага?
Драко стонал во сне, переворачивался с одного бока на другой, тянулся руками к шее. Его рубашка была застёгнута слишком туго — на все пуговицы, и Гермиона решила, что стоит расстегнуть несколько пуговиц, чтобы ему было легче дышать. Поэтому она поднялась и прошла к кровати, в полумраке спальни она осторожно, чтобы лишний раз не прикоснуться к его коже, расстегнула верхнюю пуговицу, потом ещё одну, а когда дошла до третьей Драко резко перехватил её ладонь и со всей силы рванул на себя. Гермиона не устояла на ногах и упала на парня.
Она охнула и попыталась подняться, но Драко обнял её и прижал к себе.
— Отпусти меня! — воскликнула она, но судя по его сердцебиению и выражению лица, Малфой спал и разбудить его у неё не получится.
Гермиона лежала в его объятиях, на его кровати, в его комнате и в доме его родителей. Раздражала вся ситуация, а боль и тяжесть внутри стали постепенно проходить. Драко немного повернулся и уткнулся носом в её макушку, прижав Грейнджер вплотную к себе, прямо к груди.
Она почувствовала, как по телу бегут мурашки, а щёки горят от стыда. Если не можешь выбраться (или просто не хочешь), лучше попробовать заснуть. Возможно, это получится, по крайней мере, Гермиона на это надеялась.
Она ощущала его дыхание на своих волосах. Слышала тихие, подавленные стоны. Чувствовала жар от его кожи. Ощущала запах почти выветрившегося одеколона с запахом хвои. Гермиона мелко дрожала и ощущала, как их сердца перестают биться в разнобой, как по её сосудам разносится теплота, а тело охватывают трепет и нега.
Это физиология, вовсе не чувства, не любовь. Это не из головы и не от сердца, но оно сильнее, чем показалось ей в первый раз. Это чувство сродни наркотическому опьянению, только лучше, намного лучше.
Впервые за долгое время она ощутила лёгкость и умиротворение. И Малфой, что прижимал её, кажется, заулыбался во сне. Она не могла сказать точно, но почему-то ей так казалось. И вдруг он убрал руку от её спины и аккуратно положил Гермиону на кровать рядом с собой. И опустился сам немного ниже, лицом зарываясь в её рассыпавшиеся волосы, приблизившись губами к шее, дыша за ухо. Ладонь опустил на её живот, легко поглаживая пальцами.
Гермиона резко вздохнула и замерла, боясь пошевельнуться.
Неужели он спит?
Это казалось чем-то противоестественным, неправильным и в то же время очень нужным. Гермиона зажмурилась. Потом сжала руки в кулаки и перевернулась на бок, лицом к стене, а спиной к Малфою.
И это повторилось снова: Драко обхватил её рукой и прижал к себе. И дышал он ей в затылок, и она была готова поклясться, что на спине всё выглядело куда более невинно!
— Драко, перестань, — она зашептала, отдёргивая его руки от себя. — Я же тебе противна, что ты творишь? Прекрати! Прекрати!
Она постепенно повышала голос, пока не закричала. Но кроме гулкого эха ничего не было в ответ. И Малфой всё так же лежал рядом с ней, мирно сопя и обжигая её кожу своим горячим дыханием.
Если бы Гермиона могла совладеть с собой и выбраться из этой постели, но, как ей казалось, путы магии и желания Малфоя, переплетённые с её собственными, не давали ей даже привстать. Оставалось только смириться.
***
Драко стоял посреди зала — вокруг него смыкающаяся тьма. Зловеще-тихий голос звучал откуда-то из глубины:
— Скажи, Малфой, какие чувства ты испытывал, когда предавал меня?
Он оглянулся в поисках говорящего — вокруг тьма и пустота. Он, наверное, ослеп.
— Почему же ты молчишь?
Юноша вздрогнул, закрыл рукой метку и с силой сжал.
— Как ты посмел, падаль?
Голос приближался, обрушивался на него, сбрасывал на пол.
— Как ты посмел сомневаться? Как ты посмел покрыть позором своё имя? — голос переходил на крик. — Говори!
И он упал на каменный пол и закрыл уши ладонями.
— Империо! — но заклинание настигло Драко. — Отвечай, а потом убей их. Только так ты выживешь.
Убей, убей, убей!
***
Малфой закричал и резко поднялся. Он смотрел на свои руки, потом на тело. Кровь. Кровь! Он весь в крови! Это был не сон? Это правда? Он убил их? Убил? Что же он натворил? Это были его руки. Он убил. Убийца. Убийца.
Убей, убей, убей!
Избавься от него!
— Нет! — он сорвал с себя рубашку и бросил её через всю комнату. Было невыносимо сидеть в окровавленной рубашке. — Нет! Нет, нет, нет! Это не я, не я!..
Руки опустились на его плечи. Малфой вздрогнул.
Кто это?
Он поднял взгляд: Гермиона, убитая им совсем недавно, сиделa рядом на кровати и что-то говорила ему.
Драко отшатнулся.
— Ты?..
И кровь вдруг исчезла, а слабость вернулась. Кто-то высасывал из него жизнь.