Случайная ошибка

Предупреждение — сцены насилия/пыток

На следующее утро Гермиону разбудил напряжённый голос Снейпа:

— Они идут.

Девушка моментально села, пытаясь сориентироваться в пространстве. Помотав головой в стороны, чтобы поскорее прогнать сон, она поняла, что всё ещё находится в постели Снейпа. У неё едва хватило времени обдумать это, прежде чем Северус вновь заговорил:

— Я их слышу, — сказал он. — Вибрация, исходящая от половиц. Я чувствовал то же самое, когда вели тебя. До их прихода осталось не более двух минут.

Мужчина возвышался над кроватью, его взгляд скользнул по телу Грейнджер.

— Тебе надо одеться, — сказал он, уже застёгивая сюртук.

— Хорошо, — кивнула она, вставая с кровати. Гермиона поспешно надела джемпер и уже зашнуровывала ботинки, когда сбоку послышалось тихое:

— Грейнджер.

Подняв голову, она увидела, что Снейп вовсю наблюдает за её движениями. Пальцы застыли на шнурках.

— Я хочу выжить сегодня, — выпалил он. Это признание стало для него неожиданным; Гермиона вдруг ясно поняла, что впервые за время заточения в этой комнате видит Северуса в оптимистичном настроении. И в который раз задумалась о том, какой же невыносимой была его жизнь в последние двадцать лет.

— Да, — согласилась волшебница. — Давай сделаем это. — Он медленно кивнул.

Через пару секунд дверь в комнату распахнулась.

Две парочки Пожирателей смерти, скрытые под масками, залетели внутрь. Они разделились: несколько мужчин направились к Снейпу, другие — к Гермионе. Ни у кого из них не было при себе палочек. Война научила Гермиону тому, что враг без палочки — довольно лёгкая мишень, поэтому она инстинктивно потянулась за своей собственной, но тут же вспомнила, что её нет и Пожирателям они тоже не нужны — магия на эту комнату не распространялась.

Тогда она поняла, почему Снейп попросил её не сопротивляться. В битве, где потребуется физическая сила, Гермиона со стопроцентной вероятностью останется в проигрыше. Да и выглядели эти четверо пострашнее любого боксёра. Хотя справиться с одним при помощи укусов и резких рывков, возможно, и получилось бы, но с двумя — точно нет.

Пожиратели смерти схватили её за руки; так же поступили и со Снейпом. Один из них заломил Северусу руку, но тот не издал ни звука, сохраняя непроницаемое выражение лица. Мужчины, что удерживали Гермиону, обращались с ней менее грубо, но синяки на запястьях останутся точно.

Покинув комнату, Пожиратели моментально вытащили палочки и приставили их к горлу волшебников.

— Вам необязательно... — начала было Гермиона, но мужчина сильнее прижал палочку к горлу, лишив девушку возможности дышать.

— Силенцио, — проговорил он, и Грейнджер почувствовала, как заклинание немоты будто крепко-накрепко перевязалось вокруг её шеи.

Ей было страшно и на мгновение показалось, что стены пошли ходуном: Гермиона сидела взаперти в той проклятой комнате уже очень долго, так что головокружение — вещь вполне ожидаемая. Она всё время теряла равновесие, и Пожирателям не оставалось ничего, кроме как потащить девушку за собой. Снейп, шедший впереди, казалось, не испытывал никаких проблем, двигаясь так же плавно и грациозно, как и всегда. «Показушник», — закатила глаза волшебница.

— Шевелись, — прорычал Пожиратель, идя позади неё, и ткнул в спину палочкой. Она споткнулась и чуть было не упала носом вниз, но вовремя взяла себя в руки.

Гермиона отчаянно пыталась запомнить всё, что попадалось ей на глаза: ковёр выглядел дорогим, но уже потерял свой блеск от старости. Стены увешаны портретами, на которых богато разодетые волшебники с презрением смотрели на заключённых. Женщина на первой картине надменно фыркнула, завидев Грейнджер, и поспешила отвернуться от неё; остальные же предпочли проигнорировать её присутствие. Один лишь мужчина, облачённый во фрак, произнёс губами слово «грязнокровка» и впился в неё ледяным взглядом.

Первый коридор длиной оказался примерно в пятнадцать-двадцать метров; затем они повернули налево, прошли ещё около пяти метров, повернули направо и спустились по лестнице. Ещё один поворот, и ещё, Гермиона не успевала запоминать их перемещения. Заключённых провели вниз по лестнице, потом ещё по одному коридору, и всё это казалось сплошным лабиринтом. Поместье — слишком запутанное место, не имеющее конца. Гермиона задумалась, запомнил ли Северус хоть что-то.

Спустя несколько минут они покинули коридоры и спустились в сырые, промозглые подземелья. Затхлый запах, казалось, проникал под кожу с каждым шагом вниз всё сильнее и сильнее. Должно быть, подземелья Малфоев. Гермиона вздрогнула — удастся ли ей когда-нибудь ещё увидеть яркое солнце?

«Да. Конечно, удастся, — твёрдо сказала она себе. — И Гарри, и Рона, и всех остальных Уизли, и членов Ордена. Они ищут меня, и я не подведу их». Успокоенная этой мыслью, волшебница выдохнула.

Наконец их подвели к толстой деревянной двери, вделанной в каменную стену в самом конце узкого коридора. Дверь распахнулась, пропуская гостей внутрь. Проём был недостаточно широк, чтобы в него могло пройти несколько людей. Один Пожиратель вошёл в комнату, второй толкнул Снейпа через порог, и первый, поймав того, снова скрутил ему руки за спиной. На лице Северуса сохранялась полная невозмутимость, лишь бровь взлетела в пренебрежении — единственная реакция на такое скотское обращение.

Гермиону втолкнули в проём так же, как и Снейпа. Войдя в комнату, она сразу огляделась по сторонам; это помещение примерно того же размера, как и то, в котором они находились в заключении. Правда, отличие всё же было — потолок здесь более высокий. А сырые каменные стены вызывали приступ клаустрофобии.

Рядом с большим деревянным стулом, стоящим в центре комнаты, ожидал ещё один Пожиратель смерти, лицо которого скрывалось под маской. Этот стул был повёрнут к двум высоким металлическим столбам, каждый из которых имел кандалы, которые свисали с самого потолка и уходили в землю. Остальной мебели в комнате не имелось. Заметив Гермиону, Пожиратель не торопясь снял маску и спрятал её куда-то под мантию, — показались длинные светлые волосы, затем в аристократических чертах лица волшебница узнала Люциуса Малфоя. Он одарил их елейной улыбкой. Взгляд Грейнджер скользнул на руки Малфоя, лежащие на спинке стула. Снейп совсем скоро окажется в этом кресле, а она — в кандалах. «Не сопротивляйся, — напомнила она себе. — У тебя всё получится».

— Северус, — весело присвистнул Малфой-старший. — Надеюсь, тебе понравилось у нас? А что скажешь насчёт своей спутницы?

— Спроси её сам, — холодно бросил Снейп.

Люциус усмехнулся, покачав головой.

— Нет, нет, ты не так меня понял. Я не спрашиваю, понравилось ли здесь твоей спутнице, я спрашиваю, понравилась ли она тебе.

Рот Снейпа скривился в ухмылке.

— Я не стал спать с этой шлюхой, у тебя довольно плохой вкус, Люциус, — выплюнул он. Лицо Малфоя потемнело, и Гермиона, отойдя от первоначального шока, поняла, что Снейп явно попал в больное место. «Провоцирует его, — подумала Грейнджер. — Прощупывает. А также, возможно, просто хочет позлить. Если так, то он определённо в этом преуспел».

— Она того стоила, Северус? — прошипел Малфой.

Снейп, по-видимому, не обращая внимания ни на вопрос, ни на то, что его удерживают два здоровенных Пожирателя смерти, с ноткой удовольствия заметил:

— Я не вижу твоего хозяина, Люциус. Тебя отпустили на целый день с поводка? Дали пробежаться по парку? Неужели вечером получишь печенье за примерное поведение?

Едва Северус успел закончить, Малфой замахнулся и ударил его наотмашь, — голова от удара дёрнулась в сторону. Гермиона ахнула, но Снейп только высвободил руку, чтобы вытереть струйку крови из уголка рта, и выгнув бровь, как будто спрашивая: «И это всё?» Волшебница напомнила себе, что он уже много раз проходил через подобное, но сердце всё равно разрывалось от переживаний.

Малфой одарил своего пленника натянутой улыбкой.

— Скажи спасибо, что нашему хозяину сегодня... нездоровится, Северус. Мои методы гораздо демократичнее его, согласись?

Что значит — нездоровится? Гермиона задумалась, не связано ли это с тем, что она нашла в библиотеке Хогвартса. Беспокойство за Рона и Гарри взяло верх, но девушка поспешила отбросить его. Сейчас на это нет времени.

Снейп ядовито ухмыльнулся.

— О, думаю, в конце дня, когда ты придёшь к нему ни с чем, всё его «нездоровье» мигом сойдёт на «нет», Люциус.

Это задело за живое; лицо Малфоя побелело. Гермиона подумала, ударит ли он Снейпа снова, но вместо этого Люциус только щёлкнул пальцами и прошипел:

— Подготовьте его.

— Что? — опешил Снейп, переводя взгляд с Малфоя на удерживающих его Пожирателей и обратно. Его брови медленно приподнялись — вторая эмоция, появившаяся на лице с тех пор, как они покинули свою комнату. Один из Пожирателей схватил Северуса за воротник и сорвал сначала с него сюртук, а затем и рубашку, оставив мага голым до пояса.

— Свяжите его, — приказал Малфой. «Мерлин, он ошибся... — с леденящим душу ужасом подумала Гермиона. — Они будут пытать его, а допрашивать... меня».

Пожиратели поставили его между двумя столбами, надев на запястья наручники так, что Снейп повис в форме «Y». Он даже не сопротивлялся. «Что бы ни случилось, не пытайся сопротивляться», — сказал он ей накануне, и теперь Гермиона поняла почему. Они были заперты в крошечной комнате с пятью вооружёнными Пожирателями смерти, глубоко в недрах поместья Малфоев, не имея при себе волшебные палочки.

Малфой повернулся к остальным Пожирателям, отдавая следующие приказы. Пока он отвлёкся, Снейп успел перехватить взгляд Гермионы — уверенный и непоколебимый. Этот контакт подействовал на неё успокаивающе, рассеяв часть её паники. «Небольшое изменение планов, не более того, — подумала она. — Если он в силах сохранять спокойствие, то и я тоже».

Волшебница едва заметно опустила голову, давая понять, что с ней всё в порядке, что она справится. Снейп медленно кивнул, а затем прервал зрительный контакт.

В ту же секунду Пожиратели грубо толкнули её на деревянный стул. Руки сразу же оказались неподвижны, как только коснулись подлокотников, то же самое произошло с ногами и с телом в целом. Очевидно, на стул были наложены некие чары прилипания.

Снейп стоял в нескольких метрах от неё, прикованный наручниками к столбам. Гермиона содрогнулась от увиденного — по пояс раздетый, на бледной коже виднелись шрамы. Он должен был выглядеть уязвимым, незащищённым, но вместо этого... от Северуса всё так же исходила непоколебимая уверенность, как будто это он имел власть над ситуацией, а не Малфой.

Грейнджер мельком взглянула на Люциуса. «Удачи в попытках сломать его, — озлобленно подумала девушка. — Она тебе сегодня явно понадобится».

Малфой отпустил остальных Пожирателей смерти, напоследок шепнув им дальнейшие указания. Пробирающий до костей сквозняк коснулся Гермионы, дверь с лязгом захлопнулась, и послышались их удаляющиеся шаги. Та ещё атмосфера.

Она решила проверить силу магии, наложенную на стул. Ноги полностью обездвижились, но руки ещё могли хоть как-то шевелиться. Не настолько, правда, чтобы получилось сбежать, но определённо больше, чем должно было позволить заклинание. Гермиона тут же сделала мысленную пометку. Потом будет что рассказать Снейпу. Если они, конечно, выживут.

Грейнджер снова встретилась с ним взглядом, теперь она дарила ему нежность и ощущение безопасности. Морщины на лице Северуса немного разгладились — видимо, у неё получилось передать толику надежды.

Малфой постучал волшебной палочкой по спинке стула, заставив Гермиону вздрогнуть от неожиданности. Весело усмехнувшись, он присел рядом с ней и положил палочку ей на ногу. Она взглянула на него; ах, если б только её руки могли пошевелиться, было бы так легко вырвать оружие Люциуса. «Самовлюблённый придурок, — пронеслось в мыслях. — Никакого палочкового этикета».

Гермиона сосредоточилась на собственном дыхании, избегая взгляда Малфоя и пытаясь унять бешеное сердцебиение.

— Теперь, когда мы остались втроём, — вкрадчиво произнёс он, — возможно, ты задашься вопросом, что именно я собираюсь сделать с... бывшим директором школы. Такая умная девушка, как ты, могла бы ожидать Круциатуса, который, я признаю, имеет место в комнате для допросов, — Люциус протянул руку, чтобы откинуть с лица девушки выбившуюся прядь волос, и она с трудом подавила желание отпрянуть назад. — Но непростительное — это немного тупой инструмент для работы в нашем случае. Думаю, нам нужно использовать что-то более практичное.

Он направил на неё свою палочку, заставив вздрогнуть, и прошипел:

— Фините Инкантатем.

Гермиона больше не чувствовала невидимой верёвки на своей шее.

— Мне кажется, нам есть о чём поговорить, — продолжал Малфой, — и мы не можем допустить, чтобы это мерзкое заклинание встало между нами. — Он провёл пальцами по её щеке.

— Не прикасайся ко мне, — выплюнула она.

Хохот, слетевший с губ Люциуса, заставил Гермиону покрыться множеством мурашек.

— О, это зарезервировано для нашего профессора? Я совершенно уверен, что ему дозволено прикасаться к тебе. Итак, ты осталась довольна пребыванием в маленьком любовном гнёздышке, которое он придумал? — мужчина вопросительно приподнял бровь. — Я всегда считал, что эта штука — глупая трата времени, но теперь признаю, что был не прав.

Всё ещё сидя на корточках подле Гермионы, он повернулся к Снейпу.

— А теперь, — мурлыкнул Малфой-старший, не сводя глаз со своего бывшего товарища, — можно приступать. Ввожу в курс: я собираюсь причинить довольно значительную боль Мастеру зелий буквально через пару минут. Это будет достаточно неприятно. Но ты всегда можешь остановить меня. Просто скажи то, что нашла в библиотеке Хогвартса три недели назад.

«Они знают, они знают, они знают», — набатом стучало в её голове. Она почувствовала отдалённую боль в руках и поняла, что пытается оторваться от проклятого стула, но, в конце концов, заставила себя успокоиться.

— Я не понимаю, о чём вы говорите, — сказала волшебница.

Должно быть, они всё-таки что-то да вытянули из неё с помощью легилименции. Гермиона дышала размеренно. «Они знают, что я что-то нашла, но не знают, что именно, — успокаивала она себя. — Если бы они знали, нас бы здесь не было».

Кончик палочки лениво прошёлся по внешней стороне её бедра.

— Надеюсь, это неправда, — вздохнул он, — иначе у твоего профессора будет очень плохой день.

Затем он встал и со всей присущей ему грациозностью повернулся к Снейпу. «Я бы многое отдала, чтобы бросить в тебя Петрификус прямо сейчас, придурок», — мысленно съязвила Грейнджер.

Малфой споткнулся, его руки словно в замедленной съёмке взлетели вверх в попытках удержать равновесие, — волшебная палочка чуть не выпала из пальцев. Гермиона на секунду затаила дыхание. Конечно, это просто совпадение. Нельзя ведь силой мысли заставить человека споткнуться на ровном месте.

Снейп довольно ухмыльнулся.

— Отличная форма, Люциус.

Малфой натянуто улыбнулся.

— Ну смейся, — ответил он, — пока ещё в состоянии это делать.

Люциус подошёл ближе к Северусу и встал всего в нескольких сантиметрах от него.

— Мы знаем, как хорошо ты умеешь сопротивляться проклятиям, Северус, — медленно проговорил Малфой. Он коснулся палочкой плеча Снейпа, позволил ей скользнуть вниз по грудной клетке, на живот. — Особенно Круциатусу. Наверняка это какой-то твой ментальный трюк. Ты всегда был профессионалом в подобных вещах.

Грудь Снейпа медленно вздымалась и опускалась обратно.

— Поэтому я постарался придумать что-то более болезненное. И, признаюсь, это отняло у меня достаточно времени. Что-то, от чего ты не сможешь спрятаться под ментальными блоками. Надеюсь, ты в полной мере оценишь мои... старания.

Волшебная палочка скользнула по бёдрам Снейпа, затем поплыла вверх по талии — довольно завораживающее зрелище. Малфой ткнул его острием в грудную клетку, и Северус, наконец, отреагировал, непроизвольно дёрнувшись назад. Люциус усмехнулся.

— Это будет весело... — произнёс он.

— Интересно, — непринуждённо хмыкнул Снейп, — будет ли он пытать тебя за твою неудачу или сразу убьёт.

Малфой от злости побледнел.

— Ты жалок, — выплюнул он. — Предал Тёмного Лорда, обрадовался ожидаемой смерти... — Люциус неопределённо махнул палочкой в сторону Гермионы. — Хороша в постели? Если что, могу одолжить тебе одну из моих на ночь, только попроси.

Гермиона залилась красой, Северус же решил никак на колкость Малфоя не реагировать. «Это не имеет значения, — сказала она себе. — Это всего лишь Малфой».

— Итак, разговоры в сторону, — Люциус хлопнул в ладоши. — Приступим? — Сердце Гермионы болезненно ёкнуло. Малфой направил палочку на спину Снейпа и сделал паузу для придания большего эффекта, прежде чем с резким движением вниз произнёс:

— Скапеллус.

Глаза Снейпа прикрылись, челюсти сжались. Гермиона проглотила крик, который чуть не вырвался из её горла. Малфой перевёл внимание на Северуса, на проделанную работу, затем сделал ещё одно быстрое движение палочкой, и ещё. Взгляд Снейпа был устремлён куда-то вдаль. Несколько капель крови упало на бетонный пол.

— Ты знаешь, что я делаю? — крикнул Малфой Гермионе. — Я пишу. Я пишу у него на спине слово — но в планах два, если мы зайдём настолько далеко... Ты знаешь, что это за слова?

Гермиона молчала.

— Отвечай, или порезы будут гораздо глубже. Ты знаешь, что я пишу, девочка?

Грейнджер подумала, что ещё никогда и никого так сильно ненавидела, как Малфоя.

— Нет, и знать не хочу, — процедила она сквозь стиснутые зубы.

Люциус нахмурился и вопросительно посмотрел на Снейпа.

— Я думал, она достаточно умна, — пробормотал он. Глаза Снейпа на мгновение обратились к Малфою, но затем вернулись к прежней точке.

Гермиона снова приняла попытку выбраться. Её руки двигались с трудом, но, определённо, активнее, чем ноги, и достаточно, чтобы подумать: «Чары прилипания накладывались херово» — но всё же не настолько, чтобы суметь вырваться. Глядя на Малфоя, девушка, не переставая, думала об «Экспеллиармусе».

Его рука дёрнулась, и он чуть было снова не выронил палочку.

Гермиона ахнула. Точно, не случайность; это явно сила мысли. Пусть не особо значительная, но результат налицо. А что, если ей попробовать произнести заклинание вслух? Нет, Снейп велел ей не сопротивляться... и девушка вынуждена была признать — он прав. Но, возможно, ей всё-таки удастся отобрать у Малфоя волшебную палочку... вряд ли; а даже если и удастся, у них не имелось ни одного плана, как выбраться из подземелий. Скорее всего, их тут же поймают. Или того хуже.

«Это разведка, — напомнила она себе. — Ты просто должна её пережить».

Взмахнув рукой, Люциус начал вырезать следующую букву. Глаза Снейпа сфокусировались на одной точке, и никакого движения, лишь тихое шипение от боли. Дыхание Гермионы участилось, отчего практически сразу закружилась голова; он уже с трудом держался, а они только начали.

— Две буквы, — пробормотал Малфой. — Угадай, сколько ещё осталось? — Он посмотрел на Гермиону. — Он уже знает, — обращался к ней. — Не так ли, Северус?

Ещё одно движение руки, и ещё несколько капель крови упало на бетонный пол, собираясь в небольшую лужицу. Малфой резал с большим нажимом.

— Самое интересное в этом заклинании, — прервал тишину Люциус, — ощущения, которые оно вызывает. Будто на свежие раны медленно выливают раствор кислоты. Верно, Северус? — он протянул руку, чтобы убрать прядь волос с лица Снейпа. — М-м?

Снейп проигнорировал его слова, опустив глаза в пол. Малфой повертел палочку в руке и направил снова на спину Северуса. Тот хмыкнул, лицо скривилось от боли.

— Малфой! — воскликнула Гермиона. Она дёрнулась, в надежде что чары спадут. Ей было бы легче смотреть на это, не будь она намертво прикована к стулу.

Пожиратель посмотрел на неё с притворным удивлением.

— О, наша маленькая грязнокровка хочет что-то сказать? — нараспев произнёс он. — Есть только одна вещь, которая избавит твоего драгоценного Северуса от оков. И ты это прекрасно знаешь.

Она исподлобья посмотрела на Люциуса. На что он лишь рассмеялся и снова взмахнул палочкой в воздухе, направив заклинание на Снейпа — со стороны которого послышалось невнятное бормотание. Малфой наклонился к нему ближе.

— Становится всё хуже, да? Мы ещё и полпути не прошли. — Кровь отпечаталась на рукаве мантии в том месте, где он коснулся спины Северуса.

Люциус перевёл взгляд на Гермиону.

— Полагаю, ты до сих пор не догадалась. Я вывожу два слова на его спине, моя дорогая. Грязнокровная... любовница. Маленькое напоминание о том времени, что он провёл с тобой.

— Ненавижу тебя, — услышала она свой голос. Малфой ухмыльнулся, оскалив зубы, в точности копируя чеширского кота. Следующие буквы он выводил медленно, кропотливо работая над каждой линией. Лицо Снейпа обрело пепельно-серый оттенок. Кровь непрерывно капала на пол. Последний порез — острый косой разрез — вызвал мощную струю крови, капли которой попали и на Люциуса.

— Выглядит неплохо, — пробормотал Малфой, оценивая свою работу. — Поправим тут. — Нахмурившись, он взмахнул палочкой, и на этот раз Снейп не смог сдержать крика.

Слёзы пеленой застелили глаза Гермионы. Сердце бешено колотилось в груди, и она подумала, насколько плохой идеей было рассказать Малфою то, что он хотел знать. «Это всего лишь одно заклинание, — подумала девушка. — Лишь одно. Которое не факт что сработает».

«Нет, — остановила поток мыслей. — Нет. Ни в коем случае. Волан-де-Морт не должен знать о моей находке. Даже если это ничего не значило. Даже если это не сработает».

Снейп, тяжело дыша, посмотрел в её сторону; его глаза расфокусировались и находились в полуприкрытом состоянии. Она вспомнила свои ощущения несколькими минутами ранее, когда они встретились взглядами, и посмотрела на Северуса. Он уставился на неё слезящимися, налитыми кровью глазами, такими отстранёнными, каких она никогда ещё не видела. Грейнджер глубоко вдохнула и вспомнила, как лежала в объятиях Снейпа прошлой ночью, как чувствовала биение его сердца. Вобрав в себя силу этого воспоминания, девушка снова посмотрела на Снейпа и постаралась передать ему всю свою энергию.

Его дыхание замедлилось, глаза прояснились; ей показалось или он вернулся в реальность? Малфой взмахнул палочкой в воздухе, отчего Снейп дёрнулся, но на этот раз не закричал.

Под ним была кровь, Мерлин, там было так много крови. Она скапливалась на полу, вытекая из ран мужчины, в которого Гермиона с каждым днём влюблялась всё сильнее.

Воздуха катастрофически не хватало, огромный ком образовался в центре её груди. «Не думай об этом, — одёрнула себя Гермиона. — Ты вернёшься к этому позже. А сейчас сосредоточься!»

— Думаю, тебе пора сдаться, Малфой, — сказала она, удивляясь тому, как спокойно звучал её голос. — Мы ничего тебе не скажем, так что просто признай своё поражение.

— Ты знаешь, что я сделаю, когда закончу писать эти два слова? — поинтересовался Малфой, слегка сбитый с толку её заявлением. — Я собираюсь пройтись по ним второй раз. По каждой букве. И если ты к тому моменту не вспомнишь, чем хотела поделиться, мы сделаем это в третий раз, если к тому времени от этого грязнокровного предателя хоть что-то останется. — Он взмахнул палочкой в воздухе, и у Снейпа подогнулись колени. На несколько секунд он повис, мышцы его рук напряглись, не выдержав веса тела.

Гермиону бросило в дрожь. Она отчаянно хотела помочь ему, но даже если бы и могла что-то сделать, Северус строго-настрого запретил любое вмешательство. Он просил её не сопротивляться, — терпеть. Поэтому ей ничего не оставалось, кроме как наблюдать за этим зрелищем и внутри себя взращивать ненависть к Малфою-старшему.

Снейп медленно вернул вес на ноги, еле слышно кряхтя от напряжения.

«Как я могу терпеть, когда они убивают тебя?» — в отчаянии подумала девушка.

Но на её месте он бы так и сделал. Даже если б они убили её. Даже если б она истекала кровью, кричала, даже если бы умирала. Снейп сказал, что ничто не сломит его. Что смотреть на неё будет мучительно, но он сделает это — он не сдастся.

Вся война могла заключаться в информации, скрытой в её сознании. Все, кого Гермиона знала и любила, — волшебники, ведьмы, дети, — все зависели от её способности сохранить это сокровенное знание в целости и сохранности.

«Я обязана быть сильной, — подумала она. — Я должна».

Она почувствовала влагу на своей рубашке и поняла, что слёзы вовсю стекали вниз по её щекам.

* * *

Стоило Малфою начать наносить второй «слой» на буквы, Гермиона тут же судорожно попыталась протестировать на нём «Петрификус Тоталус», но на этот раз, кроме боли в висках, ничего не произошло. Та сила, что хранилась внутри девушки ранее, ослабла или вовсе исчезла. А может, ей вообще всё это лишь показалось?

— Тебе это нравится, Северус? — пробормотал Люциус, делая раны ещё глубже. — Уверен, что да.

Стало ещё больше крови. Ещё больше. Гермиона вжалась в спинку стула, чувствуя, как невозможность шевельнуться буквально сводила с ума.

— Малфой, — в отчаянии протянула она, — ты должен остановиться. Ты ведь убиваешь его.

Он поднял на девушку глаза.

— Я думаю, ты понимаешь, — выдохнул Люциус, — что это ты убиваешь его, моя дорогая. — Ещё один порез, и снова брызги крови в стороны. Второй круг был явно с ещё большим нажимом, чем первый. Глаза Снейпа закрыты, он не в силах был смотреть на Гермиону.

К концу круга Северус находился почти без сознания. Кожа — бледная, словно из воска; голова опущена; губы посинели.

— Ну что, приступим к третьей обводке, — пробормотал Малфой, двигая палочкой, чтобы начать третий круг. При этих словах Гермиона потеряла весь свой самоконтроль.

— Прекрати! — крикнула она Люциусу. — Он умирает! — Уголки его губ дёрнулись, но Малфой предпочёл проигнорировать её слова, сосредоточившись на следующем разрезе.

Услышав слова Гермионы, Снейп с усилием поднял голову и встретился с ней взглядом; его глаза горели от боли. Слёзы хлынули с новой силой. «Я не обещала, что позволю тебе умереть. Я этого не обещала. Ты говорил, что хочешь жить. Ты так и сказал».

«Это всего лишь информация, она ничего не значит. Это всего лишь одно заклинание. Я могу остановить его мучения прямо сейчас».

Северус продолжал неотрывно смотреть на Гермиону, и она вспомнила, вспомнила его прикосновения, его объятия, которые заставляли чувствовать себя в безопасности. Сердце замедлило свой ритм, и волна спокойствия обрушилась на девушку со всей силой.

«Он даёт мне силы, — поняла она, качая головой. — Он умирает, отдавая всего себя... мне».

Наблюдая за Снейпом сквозь пелену слёз, Гермиона слегка, едва заметно кивнула. Прикрыв глаза, он медленно выдохнул.

Малфой, с растрёпанными и испачканными в крови волосами, которая к тому же забрызгала и его лицо с одеждой, зарычал:

— Я устал от твоего упрямства, грязнокровная мразь!.. Если ты не хочешь, чтобы он истёк кровью прямо у тебя на глазах, я настоятельно советую тебе рассказать мне о своей находке в чёртовой библиотеке Хогвартса!

Со стороны показалось, будто она всерьёз принялась обдумывать его слова, но через некоторое время выпалила:

— Иди нахуй, Малфой.

Снейп, уже не в состоянии держаться на ногах и с головы до пят испачканный собственной кровью, издал звук, так напоминающий смех.

Лицо Люциуса побагровело.

— Будь по-твоему, — усмехнулся он. — Мы легко можем запереть тебя в комнате с кем-нибудь другим и провести допрос через неделю-другую. Ну, а ты, Северус, мне больше не нужен.

Снейп глухо кашлянул и поднял голову: ему это явно давалось с трудом.

— Люциус, — прохрипел он. — Подожди.

У Гермионы чуть не остановилось сердце. Она открыла было рот, чтобы закричать: «Нет!», но вовремя прикусила язык. «Доверься ему, — пролетело в мыслях. — Он сказал, что не сломается, значит, так и будет».

Лицо Малфоя озарилось жадной, полной надежды усмешкой.

— Продолжай, — проговорил он.

— Люциус, — повторил Снейп, мышцы под кожей вовсю дрожали от усилия держаться прямо, лицо выглядело мертвенно-бледным, — отвечаю на твой вопрос... — он взглянул на Гермиону. — Да, она того стоила.

Малфой взревел от ярости и с диким шипением поднял палочку в воздухе. Гермиона поняла, что сейчас вот-вот произойдёт, и, отчаянно задёргавшись на стуле так, что почти что не рухнула вместе с ним на пол, закричала:

— Нет! — взмолилась она, в то время как Малфой, будто не слыша, зло выкрикивал заклятье «Сектумсемпры». — Малфой, нет! — Кровь брызнула во все стороны, хлынула большими струями из всех ран. Снейп издал булькающий звук и обмяк в наручниках, обрамляющих его запястья.

Стул вместе с Гермионой полетел на пол.

— Ты не можешь, Малфой, помоги ему, помоги!

И приготовившись выкрикнуть заклинание «Экспеллиармуса», ощутила острую боль в голове; Малфой направил палочку ей в лицо, и всё погрузилось во тьму.