И было весело наблюдать
Когда-то давно Гарри был обычным ребенком. Он был таковым, пока не стал сиротой. И нет, дело не в том, что он стал сиротой, дело в том, что это случилось в момент смерти его последнего родителя. В тот миг он увидел Смерть. Он чувствовал: это покой. Он понимал, что с его родителями, но он был рад. И в тот миг, когда мальчик посмотрел прямо в невероятно-зеленые глаза Смерти, радуясь и протягивая к ней свои маленькие ручки, мальчик стал Особенным.
Но на самом деле мальчик никогда не был обычным
Гарри Поттер рос. Гарри Поттеру было скучно. Ведь мальчик знал слишком много. В том числе мысли и эмоции. И мальчик нашел себе развлечение: мальчик стал наблюдать. И это было интересно. Ведь он пугал людей. Их мысли путались, их поведение менялось. Они напрягались, они тоже наблюдали. Но они были похожи на загнанных мышей, выдернутых из обыденности и брошенных на произвол судьбы. И это было слишком интересно. А когда приходилось все обнулять… становилось только загадочней.
Гарри Поттер любил наблюдать за метаниями людей: круговорот памяти и мыслей был захватывающим зрелищем.
Гарри часто насмехался над человеческой глупостью. Дежурная улыбка там, слово тут, и он уже в твоем распоряжении. Человек мог поверить в совершенно, абсолютно нелепую историю. Лишь бы найти оправдание. Лишь бы скрыть очевидное. Просто боясь признать. Свою глупость, свой страх, что угодно. Человек мог искупаться во лжи и обвинениях, лишь бы не признавать что когда-то он намочил в ней носок. И порой такая ложь, такое оправдание могло быть не у одного человека. У людей вообще очень легко включался стадный инстинкт. И, нередко, такие вот нелепые, смешные и невообразимые истории можно было собирать в сборники фантастических историй магического мира.
Гарри любил собирать слухи о себе
Гарри Поттеру нравилось общаться в Полумной Лавгуд. С Луной было спокойно. С ней не было скучно: она тоже видела больше. Не на столько, как он, но и так это было очень приятно. Гарри Поттер любил ходить с ней в лес. Любил кормить с ней фестралов, пусть по пути и съедал часть припасов. Мальчик любил сидеть с Луной на отшибе у озера поздней ночью и разглядывать звезды. А еще мальчик не знал расу Луны.
А Луна не была человеком
Гарри очень любил общаться. Гарри шутил, смеялся, дружил. Но эти мгновения всегда, казалось, мимолетны. Ведь Гарри видел мысли, ему было скучно: слишком предсказуемо. Да еще и каждый их них пытался разгадать его, рано или поздно.
Никто не задерживался с Гарри Поттером надолго
***
Смерть всегда была прекрасна, как рассвет после долгой и тернистой ночи, она дарила покой и молодость. Безликая всегда была неоднозначна, как Инь-Янь, она дарила покой умершим, но отпускала — отбирала — их от живых. Но, как Янь не может быть без Инь, так и Жизнь не может быть без Смерти. Госпожа всегда была неизменна, как и жизнь, она приходила к каждому, независимо от статуса, положения, вида и прочего. Смерть заботилась о Гарри. И именно она дала ему возможность узнать родителей. И именно она защитила его. Она учила его. Она вырастила его.
Гарри Поттеру Смерть была важнее семьи
Гарри любил сырое мясо. Ведь оно хранило следы смерти. Оно питало спокойствием, оно было настоящим. Гарри любил туман. Тот питал тишиной, прохладой и загадочностью. Гарри любил Запретный лес, ведь там жили другие расы, там было просторно, пусто, темно и приятно. Гарри любил фестралов, ведь те были родом из Другого мира, они были Путешественниками, они жили сказками — не знай о них никто, они бы и вовсе здесь не существовали. Гарри любил ночь…
Гарри Поттер любил всё, что связывало его с Гранью
Гарри любил притворяться призраком. Это было очень приятно: ты есть, но тебя нет, всё есть, но всего нет. Ты идешь, но ты летишь, ты свободен, но замурован. Так… запутанно, но так просто. Да и… Это порождало множество слухов, среди которых на этот раз была капля правды.
Ведь Гарри не был человеком
Гарри нравилось видеть больше, чем другим. Ведь он видел то, что видеть невозможно. Гарри видел, как колдует не-маг, единственный на всю долину, видел, как плачет лёд, прославленный своей серебристостью там же. Мальчик видел, как злорадствует Добро, провозглашенное таковым всем островом, и как сожалеет его Зло, ненавидимое всем миром.
В итоге, Гарри знал то, что не знал никто