Глава 11
— Поймала, — произнесла Фелиция, схватив Касси в последний момент за запястье. Сандберг отвела подругу подальше от обрыва, пока та пустыми глазами продолжала смотреть на горизонт.
— Касси, приди в себя. Касси! — Фелиция взяла лицо Малфой в свои ладони и продолжала кричать её имя, чтобы привести сокурсницу в чувства.
Но только Касси почувствовала чужие прикосновения, сразу же попыталась как можно дальше убежать от Фелиции, однако шведка была сильнее.
Малфой била её руками, но удары были безболезненными. Девушка совсем выдохлась и обессилела. Морфин буквально делал из неё ходячего мертвеца постепенно с каждым днём.
— Пусти меня! Пусти! — в ответ кричала Касси, пока Фелиция хватала её за руки, лицо, пояс и продолжала выкрикивать имя подруги.
В голове Малфой всё больше появлялись картины из прошлого. Те, которые возникали во время каждого прикосновения другого человека.
Но Фелиция не отпускала Касси, пока Малфой продолжала тщетно противостоять подруге. Не выдержав, британка расплакалась и упала на землю. Сандберг тотчас обняла её, пытаясь утешить, а Касси время от времени била Фелицию по плечам, пытаясь отстраниться.
— Всё хорошо, Касси. Всё хорошо. Ш-ш-ш, — успокаивала её шведка, нежно шатая из стороны в сторону, как маленького ребенка.
— Зачем? Я могла бы поплыть на корабле. Домой, — сквозь слёзы произнесла Малфой, переставая сопротивляться подруге.
— На каком корабле? О чём ты говоришь? — удивилась Фелиция и посмотрела ей в глаза.
— Ты не видела? Там был корабль Дурмстранга. Он появился, чтобы спасти меня от дементоров и заодно забрать домой, — Касси говорила так просто, будто об очевидных вещах, даже не замечая обеспокоенного взгляда Сандберг.
— О́дин, Касси. А я-то думала... О, О́дин! — Фелиция ещё крепче обняла подругу вздрагивающую от всхлипов британку, гладя её по спине.
Сандберг заметила отсутствие однокурсницы после последнего урока — Дуэлей. Обыскав поначалу корпус девочек, а затем и паб, девушка решила пойти на мыс. И не ошиблась. Ещё издалека она увидела лежащую на земле Касси, которая отчаянно пыталась запустить какое-то заклинание в небо. Затем Малфой быстро поднялась на ноги и почти упала с обрыва, но Фелиция подоспела вовремя.
Шведка думала, что Касси хотела покончить с собой, но после рассказа подруги поняла — это было действие морфина. Он и вызвал галлюцинации. Только теперь Фелиция не знала: радоваться ей, что у Касси не было суицидальных мыслей, или плакать, что морфин начал вызывать у ней галлюцинации.
Касси перестала сопротивляться подруге, даже нашла утешение в её объятиях, зарываясь головой в чёрные волосы однокурсницы. Воспоминания перестали появляться перед глазами из-за прикосновений. Но Малфой продолжала плакать.
Девушки ещё некоторое время молчали, обнимаясь, а потом наконец поднялись на ноги, что Касси удалось с трудом, и направились в замок.
Дорога заняла достаточно долгое время. Малфой постоянно оглядывалась, будто кого-то искала, что очень пугало Фелицию.
— Тебе показалось, — в сотый раз произнесла Сандберг, опять разворачивая подругу в сторону замка.
В гостиной было много народа, поэтому никто даже не заметил прихода Касси. И это было к лучшему, ведь её напуганный взгляд и резкие движения могли стать причиной множества вопросов.
— Астрид, помоги мне, — произнесла Фелиция, заметив в толпе подругу. — Возьми её за другую руку. Только медленно.
Только Касси почувствовала иное касание, она сразу же немного съежилась и убрала руку. Но Астрид протянула ей свою ладонь, и Малфой, несколько секунд поколебавшись, взяла Хансен за руку.
Поначалу было непривычно. Касси уже и забыла, как ощущаются касания, хотя прошло всего несколько дней. Руки Астрид были очень теплые и мягкие. Не хотелось их отпускать.
Шведки провели Малфой в комнату, где уже столы были накрыты на ужин.
— Я не хочу есть, — с порога произнесла Касси, увидев еду.
— Ты вообще сегодня не ела. Возьми хоть хлеба, — произнесла Фелиция, но Малфой только пошатала головой в ответ.
Она не чувствовала голода уже второй день. Силы появлялись после приёма морфина. Так произошло и на следующее утро.
Ещё вечером Фелиция провела серьёзную беседу с Касси насчёт наркотиков, но Малфой её практически не слушала, только кивала головой каждые десять секунд. Сандберг также позаботилась о том, чтобы спрятать таблетки подальше от подруги.
Но состояние Касси утром после завтрака совсем не понравилось Астрид. Серьёзно поссорившись с Фелицией, Хансен дала Малфой морфин, чему девушка была безмерно благодарна.
— Ты только поощряешь её зависимости! — кричала Сандберг в спину Астрид.
— Но она не сможет в этом виде сидеть на уроках. А завтра первый экзамен, — ответила ей Хансен, высыпая в ладонь Касси несколько таблеток. — Пусть лечением занимаются дома её родители. Там будет намного проще.
Феликс, услышав от сестры о приёме морфина, был очень зол. Казалось, даже больше, чем когда пускал заклинания в Дерека и Германа. Но с ним сразу же поговорила Астрид, и Сандберг нехотя, но согласился, чтобы лечение от зависимости проходило уже в Англии.
Блейз же воспринимал всё происходящее так, будто знал, что так будет. Касси продолжала его игнорировать. Но всё же ему повезло сказать ей несколько слов, перед этим выслушав упрёки Малфой:
— Уже сообщил моим родителям, Лорду, и всем остальным его приспешникам в этом замке, что я стала наркоманом?
— Я рад, что ты понимаешь, кем стала.
Касси прыснула и потёрла переносицу.
— Мне так часто об этом говорят. Как тут не понять.
— Никто не знает. Я не писал никому, что у тебя морфинизм.
Малфой наигранно удивилась и похлопала в ладони.
— Вау, Блейзи. Как ты до этого додумался?
— Веди себя нормально, Касси, — Забини сделал шаг вперёд, на что девушка даже не обратила внимания. — Выглядишь, как сумасшедшая.
Малфой только закатила глаза и показала Блейзу язык, после чего зашлась громким смехом. Не теряя времени, она направилась в класс.
Возле Забини ей всегда хотелось сделать что-то такое, что бы вывело его из себя. Это было сложно сделать, так как парень постоянно сохранял спокойствие. Даже когда на следующей неделе ему пришло письмо от матери, Блейз был вовсе не обеспокоен.
— Почему такие хмурые сидим? — спросила Касси, веселая спускаясь в гостиную, где возле камина сидели близнецы, Блейз и Астрид, передавая из рук в руки письмо.
Все эти дни ей было всегда весело. Исключения составляло утро, когда в поту она просыпалась после кошмара и бежала в объятия подруг, которые её тотчас успокаивали, и когда всё тело болело и требовало новой дозы.
Феликс протянул Малфой пергамент, а та сразу пробежалась глазами по словам.
— Твой отец умер... Возвращаешься в Англию на Рождество... Мне очень жаль... — ворчала под нос Касси, а затем вскрикнула: — Это твоей маме жаль? Она же сама его и...
— Касси! — Блейз подорвался с места. В его глазах полыхали огни, но Касси только улыбалась.
Есть.
Она добилась этого. Вывела его из себя.
Малфой почему-то почувствовала радость, будто получила некое достижение. Она была уверена, что мулат ей ничего не сделает, только накричит, а Касси, как вампир, заберёт у него всю энергию.
— Правда глаза режет? — с ухмылкой спросила Малфой и положила письмо на стол. — Значит, поплывём в Англию вместе. Целых полдня терпеть тебя в каюте.
— Тоже не горю желанием, — в ответ съязвил ей Блейз.
Ещё два дня, и Сочельник. Ещё два дня, и Касси уедет домой. Наконец-то покинет этот замок, где всё только и напоминает о предательстве и боли.
Она ждала двадцать четвертого декабря, отсчитывая каждую минуту к тому моменту, когда корабль Дурмстранга пристанет к мысу и начнётся посадка.
Ожидая на берегу, она вспоминала последнюю неделю. Экзамены, которые она сдала превосходно, что учителя даже не хотели её отпускать. Хотя Касси была уверена, что дело было в морфине, который она так и принимала каждый день. Малфой старалась не злоупотреблять, чтобы опять не вызвать галлюцинации, но иногда ей виделись какие-то странные существа за углом, под партой, возле двери. Они странно махали ей и звали за собой, но Касси пыталась их игнорировать.
С чемоданами стояли не только Малфой и Забини, а и близнецы Сандберг с Астрид, которые возвращались домой на Рождество.
У Касси были смешанные чувства. С одной стороны, она больше никогда не увидит мерзкую Фрею, деревню, которой она боялась, Блейза, этого предателя. А с другой, Малфой уже начала скучать за близнецами и Астрид. Фелиция стала для ней второй Асторией. Сандберг была и есть самым светлым человеком, которого Касси встречала за всю свою жизнь. С Астрид отношения не были аж настолько тесными, но она тоже ни разу не выказывала неуважения в сторону Малфой.
Феликс был тем, кто всегда поднимет настроение и... спасёт. Касси будет вечно ему благодарна за тот вечер, когда он не позволил и другому изнасиловать её. Его оптимизма будет ей очень не хватать, особенно в канун войны в Магической Великобритании.
— Обещай, что будешь писать нам, — произнесла Астрид и сжала ладонь Касси. — Только не так, как твоим английским друзьям.
Малфой понимала, о чём идёт речь. Ни в одном письме в Англию за этот месяц она не упомянула о наркотиках и изнасиловании. Касси многое скрывала от тех, кого считала самыми близкими людьми. Но это всё делалось для их же блага.
— Обещаю. Вы будет обо всём знать.
— Каждую неделю, — сказала Фелиция и пригрозила подруге пальцем.
— Каждую неделю. — Касси улыбнулась.
— Наконец-то ты уезжаешь. А я говорила, что не долго ты здесь пробудешь, — послышался сладкий голосок.
Друзья обернулись. К ним шла Фрея собственной персоной. Все молчали, давая возможность девушке выговориться. Никто не хотел начинать перепалку сейчас, а игнор был единственным выходом.
— Ты проиграла, признай это, — Линд подошла очень близко к Касси. Девушка напряглась. Сейчас она могла выносить только два человека в непосредственной близости к себе: Фелицию и Астрид. Но даже если не страх касаний, так близко стоять к Фрее было бы одновременно страшно и тошно.
— Что молчишь? Язык проглотила?
— Фрея!
К ним подошёл Блейз и, несмотря на строгость в голосе, обнял Линд за талию.
— Я же просил тебя не лезть.
— Извини, — улыбнулась Фрея и поцеловала Блейза. Он сразу же ответил. Касси закатила глаза и отошла подальше, чтобы не слышать этих противных чавкающих звуков.
— Ты же понимаешь, что это всё игра? — спросила Фелиция и положила руку на плечо Малфой.
— Мне всё равно. Я поссорилась с Блейзом не только из-за... — Касси посмотрела за спину Сандберг. Эти двое до сих пор зажимались. — ...этого. К тому же, я его больше не увижу.
Фелиция решила промолчать. Но как только она открыла рот, чтобы что-то сказать, к ним подошёл Феликс.
— Касси, нужно поговорить.
Они отошли подальше от остальных. Сандберг держался на расстоянии от подруги.
— Тот морфин, который я передал тебе с сестрой — должен стать последним в твоей жизни. — Его голос был суровым, будто отец отчитывал свою дочь. Касси сразу же нахмурилась. — Не проси меня в письмах передать тебе ещё. Старайся с каждым днём уменьшать дозу. Да, будет больно и неприятно, но это единственный выход спасти тебя.
— А если я не хочу.
Сандберг округлил глаза.
— Я не хочу чувствовать боль. Морфин позволяет мне чувствовать себя совершенно здоровой. Ты не знаешь, как мне больно по утрам, как я мучаюсь, — она говорила обо всём этом настолько спокойно и даже с лёгкой улыбкой. Это было очень странно. Но это был морфин, из-за которого она на всё смотрела через розовые очки.
— Ты мучаешься из-за морфина. А если ты примешь много — умрёшь.
— Я все равно когда-нибудь умру.
Она вскинула руки вверх.
Феликс потёр переносицу и тяжело выдохнул. Он терпеть не мог такую Касси. Ту, которая доказывала, что наркотики — классно. Ту, которая сдалась. Ту, которая не понимает последствий, потому что прямо сейчас находится под кайфом.
— А даже если я перестану его принимать — головная боль вернётся. И что тогда?
Сандберг молчал. Он не знал ответа. Да и ему было всё равно, что тогда. Главное, чтобы Касси покинула наркоманию и вернулась к нормальной жизни.
Малфой поняла, что разговор ни к чему не приведет. Глубоко вздохнув, она сказала:
— Я... Я попытаюсь.
Она соврала, чтобы утешить друга, который переживал за неё, как за сестру, а не как за подругу, которую знал четыре месяца.
Касси протянула ему руку. Феликс с недоумением посмотрел на девушку, потом на ладонь. Малфой молча наблюдала за парнем, но не опускала руку, а потом почувствовала его прикосновение.
Мужская рука вызвала у неё воспоминания, но из-за действия морфина их было легко подавить.
Касси сделала маленький шаг навстречу Феликсу, а он в сию же секунду заключил её в объятия. Это произошло настолько быстро и резко, что Касси сначала ничего не поняла, а потом обняла друга за плечи.
— Я буду скучать, — прошептал Феликс, вдыхая шоколадные духи Малфой.
— Я тоже.
Касси закрыла глаза и улыбалась, наслаждаясь моментом. И она не видела, с какой тоской и завистью смотрел на них Блейз.
***
В корабле она не прекращала разговоры с друзьями, пока Блейз «развлекался» в компании Фреи. Недолго длилось их веселье. Уже спустя два часа после отправки корабля, близнецы и Астрид покинули судно. Фелиция плакала взахлёб, Астрид пыталась утешить подругу, а Феликс только то и делал, что шутил шутки, заставляя сестру смеяться сквозь слёзы.
Касси было немного грустно, но плакать не хотелось. Настроение у неё было хорошее до тех пор, пока Фрея тоже не покинула корабль и к Малфой не подошёл Блейз.
— Я надеюсь, сегодня последний день, когда я тебя вижу.
Мулат промолчал.
— Зато теперь тебе не придётся оправдываться передо мной после каждой жаркой ночки с Фреей, что это типо всё ради меня.
Тишина.
— И вообще не придётся со мной разговаривать.
Забини откашлялся.
Касси продолжала придумывать самые нелепые «преимущества» её перевода в Хогвартс, чтобы вывести Блейза из себя, но у неё ничего не получалось.
— Не нужно будет за мной следить, чтобы докладывать всё Лорду.
— Касси, — он прыснул, — можешь говорить, что хочешь. Своего ты не добьёшься.
После этих слов она замолчала.
— Видел, ты уже не боишься касаться даже Феликса. Быстро, однако. Я думал, у тебя это заберёт минимум месяц времени, — сказал Блейз, ковыряя пальцем в щели между досками.
— Нужно возвращаться к нормальной жизни. Родителей и друзей придётся сегодня обнимать. Они же не знают о случившемся. Так ведь?
Касси посмотрела на Блейза, прищурив глаза. Секунду он поколебался, а потом утвердительно кивнул.
— Ну смотри мне.
Больше они не заговорили. Касси смотрела в окно.
Ещё совсем недавно Малфой ехала сюда, боясь новых людей, нового места, а сейчас она уезжает навсегда и даже не понимает: жалеет она о своём выборе или нет.
Под вечер корабль остановился на берегу протоки Па-де-Кале. Дверь в трюм открылась, впуская свет. Касси зажмурилась. Над горизонтом ещё виднелось солнце. То солнце, которого она не видела так давно. Полярная ночь в Дурмстранге была красивой, но солнце было гораздо красивей.
Касси ступила на землю без снега. И это ей было непривычно. Сложно было найти место во дворе Дурмстранга, где не было снега хотя бы по щиколотку.
В нескольких метрах от берега стояли её родители и Драко. Они не подходили к ней, ждали.
Возле Малфоев стояла женщина в чёрном. Мама Блейза. Касси узнала её из воспоминаний мулата. Девушка не стала зацикливаться на них двоих. Её больше интересовало поведение семьи.
Касси остановилась в нескольких метрах от родителей, но они всё также стояли на месте.
— Касси, — прошептала Нарцисса. Её голос немного дрожал. Люциус и Драко смотрели на девушку, как на раненого щенка. — Возьми меня за руку.
И тут Касси поняла. Они знают.
Она повернула голову в сторону Блейза. Он посмотрел на неё в ответ. Кивнул.
«Подонок»
Девушка возненавидела парня ещё больше. Да как он посмел рассказать её родителям об этом? Хотелось достать из сумки палочку и попрактиковаться в Тёмной магии, которой учили в Дурмстранге.
Но вместо этого Касси сжала кулаки и тихо простонала от боли, когда длинные ногти впились в нежную кожу.
— Возьми за руку, — повторила Нарцисса.
Девушка ещё раз посмотрела на каждого из её семьи. На лицах троих было сочувствие и страх. Все вместе. Они боялись спугнуть Касси, поэтому даже не двигались и, наверное, еле дышали.
«Я убью тебя, Блейз Забини, если родители знают и о наркотиках», — произнесла про себя Малфой и медленно коснулась руки матери. Она была тёплой, нежной, будто Нарциссе было не сорок лет, а максимум тридцать.
Второй ладонью она коснулась лица дочери, и уже спустя полминуты они обнялись.
— Всё уже хорошо. Ты дома. Здесь ты в безопасности, — прошептала Нарцисса, а Касси по голосу поняла, что мама плачет.
Драко и отцу она только кивнула. Нарцисса не хотела заставлять дочь привыкать к другим людям. И была права. Морфин постепенно прекращал своё действие, и Касси начинала чувствовать тревожность.
Войдя в комнату, Малфой поняла, что та вообще не изменилась. На кровати мирно спала Касти. Касси не сдержалась и подбежала к кошке. Весь вечер она не отпускала её из рук. Да и Касти не хотела уходить от хозяйки.
На столе девушка заметила целую стопку писем. Всё они были от одного человека — Флёр Делакур. Только сейчас Касси вспомнила, что не уведомила француженку о своём переводе в Дурмстранг, чтобы не рассказывать причину в подробностях. Полночи она перечитывала каждое письмо и ловила себя на мысли, что не хочет отписывать бывшей подруге.
«Неужели я так и поступлю с близнецами и Астрид?» — спросила сама себя Касси, но от размышлений над ответом её отвлекло фамильное кольцо. Оно так и лежало на столе, куда Малфой поставила его перед отъездом. Серебряная змейка с изумрудными глазами. Касси тотчас надела кольцо на безымянный палец.
«Этот перстень свидетельствует что ты из рода Малфоев, поэтому тебя никто не тронет» — вспомнились слова Драко.
Да, она Малфой. И здесь, в Англии, это играет большую роль.
Этой ночью она спала без кошмаров, даже утром не чувствовала боли в теле. Решив не принимать морфин, чтобы сэкономить препарат, Касси одела красное рождественское платье, приготовленное эльфами-домовиками.
Такого же цвета туфли и бант на голове. Волосы она решила распустить. Здесь уже можно не заплетаться. А косы ей за четыре месяца надоели.
Украшения с рубинами дополняли образ. Сережки, колье, браслет. Касси уже отвыкла от роскоши. В Дурмстранге все должны были одеваться скромно и без излишней вычурности.
Одевшись, она посмотрела на себя в зеркало. Малфой пыталась избегать зеркал в Дурмстранге после того происшествия. Она видела только грязь, которую так и не смогла из себя смыть.
В отражении Касси заметила исхудавшую девушку, с тоненькими руками и ногами. Под глазами тёмные круги. Волосы уже не были такими красивыми и блестящими. Глаза потускнели, а щёки впали. Это уже не была та красавица Малфой, красоте которой завидовали все девушки с её курса в Хогвартсе.
Глубоко вздохнув, Касси вышла из комнаты.
В гостиной за большим столом её уже ждали родители и брат. Как только Касси появилась на лестнице, все умолкли и посмотрели на Малфой тем самым взглядом, что и вчера на берегу протоки.
Это Касси немного разозлило, но, поняв переживания семьи, она решила не обращать внимания.
— С Рождеством всех!
Все четверо принялись за еду. В молчании, как всегда. Касси смотрела на угощения, но кушать совсем не хотелось.
— Доченька, ешь, — сказала Нарцисса и приказала эльфам-домовикам насыпать Касси жаркое из барашка.
— Нет, спасибо, я не хочу.
— Поешь. Ты исхудала, — поддержал Нарциссу Люциус.
— Я отлично себя чувствую.
Ложь.
— Кассиопея! Не ври родителям, — Люциус повысил голос.
— Я не...
Она запнулась.
Нет, только не сейчас, не снова.
Её резко кинуло в жар. Касси понимала, что это. Скоро ей станет холодно, потом слабость, затем боль.
— Касси, всё в порядке? — спросила Нарцисса и схватила дочь за руку.
Каждый вдох становился для Касси всё тяжелее и тяжелее. Нормальный бы человек сказал, что ему нужно на свежий воздух, но Малфой резко поднялась со стола и побежала в свою комнату, по пути вспоминая, куда положила морфин вчера вечером.
Она рыскала в ящиках комода, карманах верхней одежды, но нашла пакетик в сумке, с которой ходила на уроки в Дурмстранге.
Высыпав на ладонь несколько таблеток, она на секунду замерла, вспомнив слова Феликса. Но мысли о боли брали своё, поэтому уменьшать дозу она не рискнула.
В последний момент кто-то схватил её за руку, и пилюли посыпались на пол.
— Мама! — вскрикнула Касси, когда обернулась и увидела перед собой Нарциссу.
Женщина посмотрела на пол и подняла одну таблетку. Несколько секунд она разглядывала её с интересом.
— Мама, это не то что ты... — начала Касси, наблюдая, как меняется лицо Нарциссы с недоумения на ужас.
Девушка не успела договорить. Правая щека резко начала жечь.