Глава 12. Witchy Woman
В разговоре за завтраком доминировали Фред, Джордж, Билл и Тайлер, выражая свою радость по поводу возвращения памяти Гарри, к тому же они безуспешно пытались принудить его рассказать в подробностях, как именно это случилось. Хотя о чём бы ни говорили, всё имело какой-то неестественный и вынужденный вид, так как каждый пытался приложить максимум усилий для игнорирования возникшей ссоры между Перси и Гарри. Как только с завтраком было покончено, вся семья вернулась в гостиную и все принялись открывать другие подарки. Гарри делал то же, что и другие, но его мысли были где-то далеко, так как он обдумывал, что именно должен рассказать Рону, Фреду, Джорджу и Биллу после ухода Перси.
Довольно быстро все подарки были распакованы, благодарности высказаны, и Перси заявил, что ему пора уходить. Он обнял свою мать, пожал руку отцу, и, махнув рукой остальной семье, вошёл в камин, исчезнув в воронке зелёного пламени. Гарри напрягся, так как знал, чего стоит ожидать.
- Как у тебя получилось так отделать Перси? – тут же воскликнул Рон.
- Ты знал, что можешь так делать? – спросил Фред.
- Что там о Малфое и потере его волос? – добавил Джордж.
- Дайте ему продохнуть, мальчики, - твёрдо произнёс мистер Уизли, - я думаю, лучше будет, если ты всё объяснишь с начала, Гарри.
Гарри с неохотой кивнул и спросил:
- Рон, разве Гермиона не должна вскоре приехать?
- Да, так она планировала, - подтвердил Рон.
- Вы не против, если мы дождёмся её, - спросил Гарри у всех, - я бы не хотел рассказывать это ещё раз.
Билл ответил первым.
- Нормально, Гарри. Правда?
Он многозначительно посмотрел на братьев, которые или кивали или пожимали плечами.
- Ну, раз с этим уладили, что вы скажете о том, чтобы опробовать наши новые вещи? – радостно спросил мистер Уизли, - Тайлер, что именно это такое?
Гарри увидел, что он держит несколько виниловых пластинок, которые Тайлер, по-видимому, нашёл в секонд-хенде, в деревне.
- Они будут играть на старом граммофоне, который вы зачаровали работать без электричества, - объяснил Тайлер, - это называется пластинки, и на них музыка. Мама и папа слушали такие, когда я был маленький. Если вы хотите, я могу помочь принести граммофон из сарая, и я покажу вам, как это работает.
Мистер Уизли, с горящими от волнения глазами, обулся, накинул мантию, и последовал за Тайлером наружу.
Гарри наблюдал с довольной улыбкой, как все начали разбирать свои подарки. Рон вскоре вызвал Билла играть в волшебные шахматы, а Фред и Джордж принялись выстраивать карточный домик из колоды взрывающихся карт, на что со снисходительной улыбкой смотрела миссис Уизли.
Вот таким и должно быть Рождество, подумал он, когда Джинни присоединилась к нему в большом кресле после того, как отнесла несколько подарков к себе в комнату. Она положила голову ему на плечо, и оба вполне довольствовались расслабленностью и близостью друг к другу.
Вскоре вернулись мистер Уизли и Тайлер, неся большой древний граммофон. Они поставили его в середине комнаты, и мистер Уизли ожидающе посмотрел на Тайлера.
- Ладно, сначала нужно поставить пластинку на место, вот так, - объяснял Тайлер, нанизывая один из меньших чёрных дисков на металлический штырь посреди проигрывателя, - затем вы заставляете проигрыватель крутиться... - он кивнул мистеру Уизли, который стукнул граммофон палочкой, - ... и вы осторожно ставите иглу на край пластинки.
Он махнул рукой и осторожно поставил иглу на чёрную блестящую поверхность. От контакта иглы с поверхностью случился небольшой взрыв статистических разрядов, а затем заиграла музыка.
- Слушайте внимательно, Артур, - сказал Тайлер с широкой ухмылкой, - я поставил её специально для вас.
Заинтригованный, Гарри сосредоточился на словах песни, начавшихся литься из граммофона.
Raven hair and ruby lips
Sparks fly from her fingertips
Echoed voices in the night
She's a restless spirit on an endless flight
Wooo hooo witchy woman
See how high she flies
Woo hoo witchy woman
She got the moon in her eyes
(Чёрные волосы и алые губы
Искры слетают с её пальцев
Голоса раздаются эхом в ночи
Она беспокойный дух в бесконечном полёте
Вууу-хууу, женщина-ведьма
Посмотри, как высоко она летит
Вууу-хууу, женщина-ведьма
В её глазах отражается луна)
*грубый перевод песни The Eagles)))*
Гарри подавил хихиканье при взгляде на радостное лицо мистера Уизли, когда тот слушал песню.
- Видишь, Молли, – сказал мистер Уизли, - даже магглы не в силах сопротивляться шарму прекрасной ведьмы.
К тому времени, как песня закончилась, пламя вспыхнуло ярко-зелёным и из камина вывалилась Гермиона. Рон поспешил вперед, чтобы помочь ей встать на ноги, и она поблагодарила его быстрым поцелуем, прежде чем пожелать всем в комнате весёлого Рождества.
Очень скоро все расселись в своих удобных креслах и Гарри с некоторым трепетом отметил, что все по очереди украдкой поглядывают на него. Теперь, когда Гермиона была здесь, он должен был объяснить про беспалочковую магию. Когда в конце концов он не мог больше ждать, он тихо попросил Джинни слезть с его коленей так, чтобы он смог встать и обратиться ко всем разом. Поднявшись на ноги, он нервно прокашлялся.
- Полагаю, всю ждут моих объяснений насчёт того, что случилось ранее, - произнёс он, запинаясь.
Почему он так нервничал? В конце концов, эти люди были его друзьями, они не станут думать о нём плохо, ведь так? Он ещё раз прокашлялся.
- Вероятно, я должен начать с того, что произошло прошедшей ночью – или, вернее, ранним утром.
В течение следующих десяти минут он описал визит Хагрида и Дамблдора, и объяснил, как Хагрид обратил Чары Памяти.
- Гарри? – осторожно спросила Гермиона со слезами на глазах, когда он закончил.
Гарри поднял руку, останавливая её вопрос.
- Я хочу сказать одну вещь, и хочу сказать её в последний раз, - он тяжело сглотнул, - я скучаю по Сириусу – возможно, я всегда буду по нему скучать. Но я знаю, что он хотел бы, чтобы я был счастлив, а не слонялся вокруг, жалея себя. Я многому научился с тех пор, как Амбридж напала на меня. Главное, я понял, что моя жизнь не такая уж и плохая. На самом деле, всё вполне хорошо. В смысле, ну и что, что какой-то тёмный волшебник хочет добраться до меня, правда? Я лучше буду жить в этом мире с угрозой от Воландеморта, чем вернусь на Привт Драйв и Святой Брутс, не зная о нём. Так что если вам интересно, как я себя чувствую, то я в полном порядке, - он слегка улыбнулся, - да, это на самом деле я.
Гермиона, не в состояние больше сдерживать себя, бросилась вперёд и крепко обняла его, тихо рыдая ему в плечо и поздравляя его с возвращением. Через довольно долгий промежуток времени она отступила, улыбаясь ему сквозь слёзы, и вернулась на своё место рядом с Роном. Когда она положила голову на плечо своему парню, Гарри опустился на пол перед Джинни и опёрся о её ноги, готовясь к тому, что должно последовать.
- Так ты собираешься нам рассказать, как ты отделал Перси этим утром? – спросил Джордж через мгновение.
Гарри глубоко вздохнул и кивнул.
- Но пока я этого не сделал, мне нужно, чтобы вы все пообещали не говорить никому ни слова об этом.
Все они серьёзно закивали.
- Что он сделал с Перси? – спросила Гермиона, выпрямившись и оглядев остальных собравшихся.
- Этот придурок пытался проклясть его, - объяснил Рон, пожимая плечами, - так что Гарри разоружил его, связал, пустил в полёт через комнату, и заставил его заткнуться, - он посмотрел на Гарри, - я ничего не забыл?
- Ага, - ответил Гарри, - за исключением...
- О, да, - прервал его Рон, поворачиваясь к Гермионе с намёком на ухмылку, - Гарри проделал это всё без палочки.
- Будь серьёзным, Рон, - разозлилась она, ожидающе глядя на Гарри.
- Полагаю, я и сам бы не поверил, если б не увидел, - пожал плечами Рон.
Гарри кивнул, убеждая себя, что тут необходима демонстрация.
- Фред подними подушку, на которую ты опираешься, ладно?
Фред подчинился, и Гарри, указав на неё, произнёс: «Accio». Подушка полетела к нему в вытянутую руку, но до того, как она достигла его, он пробормотал: «Abigo», отправляя её снова Фреду, который легко её поймал и пихнул под руку.
Гарри посмотрел на Гермиону чтобы увидеть, как она неверяще трясёт головой.
- Зачем ты делаешь это, Гарри? – спросила она, - Всем известно, что без палочки невозможно как следует наложить чары, так зачем же ты притворяешься?
- Каким образом я могу притворяться? – потребовал Гарри.
- Я не знаю, - воскликнула Гермиона, - возможно, палочка спрятана у тебя в рукаве, или на самом деле кто-то другой накладывает заклятья, пока все мы смотрим на тебя.
- Я просто не верю этому, - пробурчал Гарри, вставая на ноги и снимая свой новый уизли-свитер, - смотри, Гермиона, - сказал он, закатывая рукава своей пижамы, - в моих рукавах ничего нет. Теперь, что же такое сделать, чтобы убедить тебя, что это именно я накладываю заклятья?
Никто не ответил, но потребовалось лишь одно мгновение, чтобы ответ пришёл к нему. Он глубоко вздохнул, закрыл глаза, и позволил мыслям вернуться к тому времени, проведённому наедине с Джинни этим утром. Он полностью погрузился в воспоминания о том, как органично вписывалась она в его объятия, о мягкости её губ, о тепле, заполняющем его не смотря на морозный воздух...
- Expecto Patronum! - выкрикнул Гарри.
Он открыл глаза и увидел, как величественный серебристый олень галопом обежал гостиную Норы. Он взмахнул рукой и тот растворился в облаке тумана, прежде чем полностью исчезнуть. Очень осторожно он взглянул на Гермиону. Она была бледной, и её немигающие глаза были широко раскрыты.
- Невозможно, - прошептала она, а через некоторое время крепко зажмурила глаза и яростно потрясла головой, - как?...
- На самом деле, я не знаю, - признал Гарри, - Дамблдор думает, что это из-за того, что Чары Памяти Амбридж были настолько непрочными, что я продолжал видеть сны о магии, - он нервно пробежал пальцами по волосам и испустил долгий вздох, - если всё объяснять, то мне придётся вернуться к началу. Я не был совсем честен со всеми вами, говоря о том, что было, когда мы с Тайлером были в Святом Брутусе. Все вы знаете, что у меня было много снов о вещах, происходивших со мной в Хогвартсе, но я не говорил, что много экспериментировал с магией, о которой узнавал из снов. Однажды ночью Тайлер и я чуть не попались за прогулки в ночное время, но мы сбежали, когда я случайно использовал Отпирающие Чары на кабинете одного из учителей, и мы спрятались внутри.
Тайлер ухмыльнулся его воспоминаниям.
- Я помню ту ночь. Я всё говорил тебе, что ты использовал магию, а ты мне не верил. Помнишь, что ты сказал? «Не существует никакой магии», или что-то в этом духе, да?
- Ха-ха, очень смешно, - произнёс Гарри, когда все рассмеялись, - я, кажется, вспомнил, как ты провёл несколько месяцев, пытаясь убедить меня в том, что я – ведьма.
Это заставило рассмеяться всех ещё сильнее, но не принесло того эффекта, на который надеялся Гарри.
- О, Джинни! – воскликнул Джордж, - Ты точно уверенна, что хочешь целоваться с Гарри?
- Ага, - сказал Фред, - может, все эти годы мы ошибались и должны были называть его Девочкой-Которая-Выжила.
Рон, Фред и Джордж согнулись в приступе хохота, и Гарри почувствовал, как начинает гореть его лицо.
- Полагаю, я всегда могу это проверить, чтобы убедиться, - ответила Джинни абсолютно невинным голосом.
Её братья тут же прекратили смеяться и уставились на неё, пока она сама согнулась в приступе хохота.
- Не шути так, Джинни, - запротестовал Фред.
- Вы это начали, - ответила Джинни, - я просто закончила.
- Какой бы увлекательной не была эта дискуссия, - прикрикнул Гарри, - нам на самом деле нужно покончить с этим разговором, чтобы он не занял весь день.
Джинни драматично похлопала ресницами своим братьям, и Гарри закатил глаза. Такими темпами он простоит здесь до Нового Года.
- На протяжении учебного года я обучился некоторым заклинаниям, -продолжил он, - в основном из моего сна о том, как Гермиона помогает мне готовиться к третьему заданию на Турнире Трёх Волшебников. Магия помогла мне выжить в Святом Брутсе. На самом деле, помогла выжить нам обоим, - он кивнул Тайлеру, - помните, я рассказывал о Большом Томе? Он протащил в школу пистолет... вы все знаете, что такое пистолет?
Уизли кивнули, и Гарри продолжил.
- Ну, Большой Том пытался пристрелить нас обоих той ночью, но я смог блокировать пули Щитовыми Чарами. Я ещё не знал многого о магии, так что меня тогда сильно избили, но Щит спас мне жизнь и дал Тайлеру шанс побежать за помощью. После того, как я вышел из лазарета, я стал практиковаться в магии каждую ночь. Я даже и не знал о палочках, пока не начал переписываться с Роном и Гермионой, и они их упомянули.
Гарри продолжил объяснять, что единственной причиной, по которой мистер и миссис Уизли узнали о его беспалочковой магии, стало то, что он восстановил стакан перед ними, даже не задумавшись об этом. Они не знали, что думать, и связались с Дамблдором.
- Но как такое возможно, Гарри? – спросила Гермиона, неспособная больше сдерживаться.
- Никто точно не знает, - ответил Гарри, - всё, что я знаю – Дамблдор думает, причина в том, что я могу делать это, потому что я знал, как совершать магию, но не знал, что мне нужна палочка, - он усмехнулся самому себе, - возможно, мне стоит послать Амбридж благодарственную открытку. Если бы я не должен был держать это в секрете, то обязательно бы так и сделал.
- Кстати, почему это нужно хранить в секрете? – спросил Тайлер, - Я молчал об этом месяцами, но так и не понял, что здесь такого.
Гермиона тряхнула головой, будто пытаясь прояснить мысли.
- Волшебники намного больше похожи на магглов, чем большинство хочет это признавать, Тайлер, - объяснила она, - мы все испытываем страх перед неведомым, а возможности Гарри определённо относятся к неведомому. Если это выйдет наружу, его будут принимать как тёмного волшебника. Вот поэтому Дамблдор так старательно пытался сохранить в секрете тот факт, что Гарри говорит на парселтонге.
- Что общего между способностью говорить со змеями и тёмной магией? – спросил сбитый с толку Тайлер.
- По большей части, только тёмные волшебники могут это делать, - ответил Гарри, - на самом деле, я вроде как узнал об этом ещё в Святом Брутсе. Хассеши намекнула мне на это, когда мы впервые разговаривали. Но это не важно. Важно то, что я могу колдовать без палочки, и это нужно сохранить в секрете. Ладно?
Все кивнули, и Гарри испустил вздох облегчения.
- Хорошо. Тогда вернёмся к Рождеству.
- И говоря о Рождестве, - пропела Джинни, - у меня для тебя есть кое-что особенное, Гермиона. Я не послала это тебе в дом твоих родителей, потому что хотела увидеть твоё лицо, когда ты откроешь это.
Она протянула подарок, который Гермиона взяла с некоторым колебанием.
- Это ведь не взорвётся, и не перекрасит мои волосы в фиолетовый цвет, или что-то в этом духе? – осторожно спросила она.
Джинни рассмеялась и покачала головой.
- Гермиона, за кого ты меня принимаешь? – спросила она в притворном возмущении, - Я знаю, что на моём джемпере буква «Д», но, клянусь, это не означает Джорджа.
- Нет, я прекрасно знаю, что буква «Д» означает Джинни. На самом деле, это меня и пугает, - парировала Гермиона.
- Эй! – крикнул Джордж через комнату, - Я это слышал, Грейнджер, и приму это как вызов заставить тебя меня бояться.
Джинни закатила глаза.
- Просто открой, Гермиона. Обещаю, ничто на тебя не нападёт.
Гермиона осторожно и с некоторым трепетом разорвала упаковочную бумагу, освобождая фотографию в рамке, на которой Гарри, Джинни, Колин, Луна и Хагрид стояли позади хижины лесничего. Она нахмурила брови в замешательстве.
- Эээ, спасибо, Джинни, - вежливо сказала она, - просто из любопытства, почему ты подарила мне фото вашего класса на Уходе за Магическими Существами?
Джинни усмехнулась.
- По большей части из-за того, что мы проходили на уроке в тот день, - объяснила она, указывая на то, что выглядело как пузатая свинья с длинными рогами, закручивающимися с обеих сторон её головы.
- Что это? – спросила Гермиона, ещё сильнее хмуря брови в тщетных попытках опознать странное существо, - я много знаю о магических существах, но никогда раньше не слышала о чём-то, выглядящем вот так.
- О, ты слышала об этом, - сказал её Гарри, безуспешно пытаясь спрятать ухмылку.
- Ты не знаешь, что это такое, Гермиона? – спросил Тайлер, глядя через её плечо на фото, - даже я знаю, что это.
- Ты знаешь? – спросили в унисон Гарри и Джинни, когда Гермиона посмотрела на Тайлера со скептическим выражением лица.
- Конечно, знаю, - ответил он, - в смысле, я никогда не видел их на фотографиях, но довольно легко узнать их с рисунков, которые я видел.
- Может кто-нибудь мне скажет, о чём вы все говорите? – спросила Гермиона раздражённым голосом, и указала на свиноподобное существо, - Что это такое?
- Это морщерогий кизляк, - прозаично ответил Тайлер.
Гермиона фыркнула.
- Это невозможно, - насмешливо произнесла она, - они не существуют. Это просто дикие истории, придуманные людьми, которые слегка... того.
Тайлер напрягся.
- Знаешь, Гермиона, - пробормотал он, - думаю то, что ты сказала ранее, было прямо в точку. На самом деле волшебники могут быть точно такими же, как и ограниченные магглы.
- Что ты имеешь в виду? – вызывающе спросила она.
Гарри и Джинни обменялись обеспокоенными взглядами. Они оба узнали в голосе Гермионы тот самый тон, который был предназначен для начала споров с Роном.
Тайлер спокойно посмотрел ей в глаза.
- Я имею в виду именно то, что ты услышала. Гарри пришлось буквально сунуть тебе под нос беспалочковую магию, чтобы ты смогла поверить, что он может это делать, и теперь ты смотришь на фотографию твоих друзей с морщерогим кизляком, и всё, что ты можешь сказать – что они не существуют.
Он тряхнул головой в отвращении, и когда заговорил снова, его голос становился всё громче.
- Если бы я думал так же, как и ты, мы с Гарри прямо сейчас были бы в Святом Брутсе, потому что бы мне в голову никогда бы не пришло убеждать его, что он на самом деле может колдовать! Нет, я должен вернуться ещё дальше. Петтигрю схватил бы его и отдал бы Сами-Знаете-Кому! Нет, стой. Я снова ошибся, потому что нас двоих убил бы Большой Том задолго до того, как Петтигрю вздумал бы появиться, - он глубоко вздохнул, чтобы успокоиться, и закончил, - так что вытащи голову из песка, Гермиона, и попытайся осознать, что ты не знаешь всё обо всём.
Гермиона несколько раз открывала и закрывала рот как рыба, вытащенная из воды, пока Тайлер развернулся на каблуках и вышел из комнаты.
Гарри тяжело вздохнул.
- Прости, Гермиона, - сказал он, - я уверен, что он не хотел этого.
Гермиона покачала головой.
- Нет, он... - пробормотала она больше для себя, чем для Гарри, - это на самом деле морщерогий кизляк?
- Да, это и правда он, - ответила Джинни.
- И это не какая-то шутка?
Гарри и Джинни покачали головами.
Гермиона медленно выдохнула.
- Возможно, Тайлер и прав, - тихо сказала она, возвращаясь на своё место и не отводя глаз от фотографии.
Гарри посмотрел на Джинни.
- Думаешь, я должен пойти поговорить с ним? – спросил он.
- Ну... я не помню, что видела его хотя бы расстроенным раньше, так что вот так взорваться для него... Вероятно, он очень разозлился. Хотя, здесь есть и плюс – в конце концов, он не может проклясть тебя, верно? – спросила она.
- Я не знаю, - ответил Гарри, слегка улыбаясь, - зная близнецов, они, возможно, выдумали какое-нибудь магическое оружие для магглов, - Гарри вздохнул, - полагаю, я всё-таки должен посмотреть, что с ним.
Он с неохотой поднялся на ноги, натянул свой новый джемпер и направился в сад.
Спустя минуту он вышел в заднюю дверь Норы. Яркий солнечный свет отражался от покрытой снегом земли, заставляя его щуриться, когда он оглядывался в поисках друга. Найти его не заняло много времени – Тайлер стоял неподалёку, прислонившись к дому правым плечом и разглядывая что-то спрятанное в его левой руке.
- Тайлер? – осторожно позвал Гарри.
Тайлер резко развернулся, запихивая в карман то, на что он смотрел.
- Эй, Гарри, - поздоровался он, и Гарри с облегчением отметил, что в голосе его друга нет враждебности, - полагаю, ты удивился моей маленькой вспышке, да?
Гарри кивнул.
- Хотя то, что ты сказал, не то, чтобы неправильно, - быстро добавил он.
Тайлер громко выдохнул, запустив руку в волосы.
- Я обычно так не взрываюсь, но... Чёрт! Её отношение иногда так бесит. Как будто она думает, что то, что она прочитала в книгах, не может быть неправильным.
- Это же Гермиона, - ухмыльнулся Гарри, - она изменит мнение, просто это медленный процесс. На самом деле, она сказала, что ты может и прав.
- Серьёзно? – Тайлер поднял брови в удивлении.
Гарри кивнул.
- Наверное, я не отдал ей должное, - задумчиво пробормотал Тайлер, - я всегда принимал её за совершенную конформистку.
Гарри кивнул.
- Обычно она такая и есть, но она более чем охотно нарушает правила, когда думает, что для этого есть хорошая причина, - он усмехнулся самому себе, - на самом деле, многие из наших наиболее дерзких планов изначально были идеями Гермионы. Это именно она придумала сварить Оборотное Зелье и проникнуть в гостиную Слизерина, не говоря уже об её идее создания АД.
Тайлер кивнул, несомненно впечатлённый.
- Я и забыл об этом.
- Да уж, нам есть, что вспомнить, - сказал Гарри, - кстати, раз ты успокоился, я хотел бы спросить тебя кое о чём. Как ты узнал, что это морщерогий кизляк?
Тайлер слегка покраснел и отвёл взгляд.
- Помнишь, я говорил, что переписываюсь кое с кем? – спросил он.
- Луна? – предположил Гарри.
Тайлер кивнул.
- Так вот на что ты смотрел, когда я вышел сюда? Одно из её писем?
Тайлер покачал головой и медленно вытащил предмет разговора из кармана, протягивая его Гарри, чтобы тот посмотрел. Это была фотография Луны Лавгуд, и Гарри пришлось приложить все усилия, чтобы не рассмеяться над её внешним видом. Если большинство девушек послали бы своему потенциальному бой-френду фото, где они с совершенной причёской и макияжем, то Луна послала то, на котором она носила своё привычное ожерелье из пробок от сливочного пива, и её длинные светлые волосы были собраны в неаккуратный пучок с её волшебной палочкой, засунутой в середину для того, чтобы он держался. Как обычно, на её лице было полумечтательное, полупотерянное выражение, и её выпуклые глаза бессмысленно смотрели в пространство.
- К сожалению, я понятия не имею, что мне делать, - сказал Тайлер через минуту, - в смысле, я узнал её достаточно хорошо через наши письма, но я не видел её со дня рождения Джинни.
- Могу ли я считать, что это означает, что ты хочешь встречаться с ней? – спросил Гарри, слегка хихикнув.
- Это что, проблема? – оборонительно спросил Тайлер, выхватывая фото.
Гарри поднял руки в знак капитуляции и отступил на шаг.
- Не нужно расстраиваться, друг.
- Прости, - встряхнулся Тайлер, - это просто... Я знаю, что она немного... - он замолчал в поисках нужного слова.
- Странная? – предложил Гарри.
- Другая, - поправил Тайлер, - но она мне всё равно нравится. Возможно, она мне и нравится именно потому, что она такая необычная. Просто, я не знаю, что она думает обо мне, вот и всё. В смысле, я не претендую на то, что знаю много о девчонках, но если бы она была во мне заинтересована, ты не думаешь, что она прислала бы фотку, где она в лучшем виде или что-нибудь в этом духе?
Гарри рассмеялся.
- Любая другая девчонка? Определённо. Луна? – он покачал головой, - Никогда. Ты знаешь её ещё не так хорошо. Она такая, какая есть – если люди принимают её такой, это замечательно, но если нет, то она не будет тратить на них время. Хотя, думаю, ты должен поговорить с Джинни – она знает Луну намного лучше, чем любой из нас.
- Кстати, о Джинни, - начал Тайлер с весёлым блеском в своих тёмных глазах, - что там произошло? Ты вернул свою память назад, и она просто прыгнула в твои объятия, или что?
Гарри почувствовал, как его лицо начинает гореть, и он тряхнул головой.
- На самом деле, возвращение моей памяти практически отпугнуло её. Хотя это долгая история. Давай оставим её на потом, когда мы не будем стоять на холоде.
Тайлер вздрогнул и засунул фотографию Луны назад в карман.
- Ладно. Хочешь горячего шоколада?
- Звучит неплохо, - согласился Гарри, и они пошли назад в дом.
_____________________
Рождественские каникулы пролетели так быстро, что Гарри не успел оглянуться, как уже вернулся в Хогвартс. Вечер перед началом занятий он провёл, сидя перед камином в гриффиндорской гостиной и уставившись в танцующие языки пламени.
"Ни один из них не сможет жить, пока жив другой", мрачно думал он. Пока он был в Норе, то каким-то образом умудрялся избегать размышлений о пророчестве, но теперь, когда он вернулся в Хогвартс, он знал, что больше не сможет так поступать. Это было тем, с чем он рано или поздно встретиться лицом к лицу, и его друзья заслужили право это знать.
Но ты пообещал Дамблдору, что сохранишь это в тайне, напомнил ему слабый голос в его голове.
Я также пообещал ему, что никому не расскажу о беспалочковой магии, но мои друзья знают об этом, заспорил Гарри сам с собой.
С этим ты ничего не мог поделать. А рассказать им о пророчестве – твой сознательный выбор. Это совершенно разные вещи.
Но Дамблдор не всегда прав, парировал Гарри. Если бы у него не было от меня секретов, то я бы никогда не отправился в Министерство и Сириус был бы всё ещё жив. Мои друзья заслужили право узнать, что происходит на самом деле – во что они вляпываются, продолжая общаться со мной. Приняв окончательное решение, Гарри поднялся на ноги и подошёл к столу, где Рон и Гермиона играли в шахматы.
- Уже заканчиваете? – небрежно спросил он.
Рон кивнул, не отрывая взгляд от доски.
- Практически да. Хочешь сыграть следующую партию?
- Нет, - ответил Гарри, качая головой, - просто мне надо поговорить с вами наедине. Пойду, найду Джинни и мы вас подождём.
- Мы дадим тебе знать, как только закончим, - сказала Гермиона, махнув Гарри, который направился к Джинни, сидящей в углу и оживлённо болтающей со своими соседками по комнате.
Он тихо рассмеялся, когда она сделала широкий жест руками.
- Джинни? – тихо позвал он, приблизившись.
Она посмотрела на него и ослепительно улыбнулась.
- А я всё гадаю, когда ты сюда подойдёшь, - игриво сказала она, а потом добавила со смягчившимся выражением и интонацией, - я думала сесть с тобой рядом, но ты выглядел так, будто тебе нужно время, чтобы разобраться с мыслями. Я знаю, возможно тебе всё ещё сложно разобраться со всем этим.
Гарри тряхнул головой.
- Честно говоря, это не то, что ты думаешь. Но есть кое-что, что мне нужно рассказать, как только Рон и Гермиона будут готовы.
- Ладно, - ответила Джинни, кивнув, - хочешь посидеть с нами, пока мы ждём.
Гарри улыбнулся ей и нашёл себе место рядом со столом.
- По мне, звучит неплохо.
Как только возобновилась беседа девочек, его мысли быстро вернулись к пророчеству, о котором профессор Дамблдор рассказал ему в конце пятого курса.
Сила, которой не ведает Тёмный Лорд... ни один из них не сможет жить, пока жив другой... Но о какой силе идёт речь? Дамблдор сказал, что это любовь, но как любовь может защитить от такого злого волшебника, как лорд Воландеморт? Не целовать же мне его пока он не умрет! Может быть, это его способность к беспалочковой магии? Его мысли вернулись к дуэли Дамблдора и Воландеморта в атриуме Министерстве Магии и он содрогнулся. Он понятия не имел, как сражаться подобным образом, и он не ожидал, что сможет уклоняться от проклятий Тома больше нескольких минут, прежде чем выдохнуться и проиграть. И он был вполне уверен в том, что даже его беспалочковая магия не сможет блокировать Смертельное Проклятие – в любом случае, он вовсе не горел желанием проверять эту теорию на практике.
- Гарри? – щёлкнула пальцами перед его лицом Джинни, выталкивая его из раздумий.
- А? Что? – спросил он, оглядываясь.
Рон и Гермиона стояли рядом со столом, терпеливо ожидая, когда он заметит их присутствие.
- О, простите. Я слегка задумался.
- Можно сказать и так, - издал короткий смешок Рон.
- О чём ты хотел с нами поговорить, Гарри? – спросила Гермиона.
- Ну, это вроде как... личное, - уклончиво ответил Гарри, оглядывая комнату, - мы могли бы пойти куда-нибудь, где не так людно?
Рон и Гермиона посмотрели с мгновение друг на дружку, кивнули и сказали в унисон:
- Комната Старост.
- Отлично, вы слишком много времени проводите вместе, - поддразнила Джинни.
- Комната Старост? – переспросил Гарри, - Почему я раньше ничего о ней не слышал?
- На самом деле, не было причины о ней рассказывать, - пожал плечами Рон, - пошли.
Джинни, попрощавшись со своими подругами, вместе с Гарри вышла из общей гостиной через портрет следом за Роном и Гермионой. Они прошли в молчании два пролёта вниз по лестнице, а затем по длинному коридору, пока наконец не достигли большого портрета строго выглядящей ведьмы. Ведьма глянула на них с грозным выражением лица, но ничего не сказала.
- Правила, - сказал Рон убедительным голосом.
Ведьма на мгновение сощурила глаза, прежде чем позволила раме отодвинуться, открывая спрятанный вход в комнату старост.
- Добро пожаловать в наш офис, - произнесла Гермиона, когда они ступили внутрь.
Комната была уютной, хотя и не маленькой, с камином, диваном, и двумя креслами с одной стороны и двумя большими деревянными партами с другой.
Гарри оценивающе огляделся вокруг, и лёгкая усмешка скривила его губы.
- Так вот куда вы на самом деле ходите, когда у вас случаются «обязанности старост»? – многозначительно поднял он брови.
- Конечно, - ответила Гермиона, игнорируя намёк, - естественно, в это время мы также патрулируем коридоры, но здесь мы совершаем всю административную работу.
Гарри посмотрел на Джинни, которая усмехалась практически также, как и Гарри.
- Комната Старост звучит немного напыщенно, ты так не думаешь? – спросил он, - Они должны были просто бросить притворяться и называть это Комнатой Для Парочек.
Джинни захихикала и Гермиона закатила глаза, но Рон выглядел сердитым.
- Если бы, - пробормотал он, когда они удобно расселись около огня, - на этой комнате полно Чар Пристойности. Мы знали об этом, но я и не подозревал, насколько всё плохо, пока однажды не чмокнул Гермиону в щёку и следующая вещь, которую я увидел – это МакГоноголл, выходящая из камина.
Гарри и Джинни зашлись в хохоте.
- Держу пари, ты не мог посмотреть ей в лицо неделю, - весело сказал Гарри.
- Больше двух, - поправил Рон с лёгкой усмешкой над самим собой.
Гермиона со значением прокашлялась.
- Это конечно интересная тема для беседы, но я не думаю, что ты пришёл сюда поговорить о Чарах Пристойности, Гарри.
Гарри резко прекратил смеяться. Ни один из них не сможет жить, пока жив другой... Он должен рассказать им. Им нужно знать. Глубоко вдохнув, Гарри кивнул самому себе и начал говорить.
- Помните то пророчество, что я забрал из Министерства в конце пятого курса? – осторожно спросил он.
Его друзья закивали, и он ещё раз глубоко вздохнул. Внезапно стало невозможным смотреть им в глаза, и он отвернулся, уставившись в танцующие языки пламени в камине.
- Я знаю, о чём оно говорит.
Его голос был тихим, едва ли громче шёпота, но это прозвучало как крик в тишине комнаты. Гермиона охнула, а Рон и Джинни сохраняли молчание.
Когда молчание растянулось на минуту, Гермиона осторожно спросила:
- Как? Я думала, оно было уничтожено до того, как кто-либо получил шанс услышать его.
Гарри глубоко вздохнул, прежде чем ответить.
- Когда оно было сделано, Дамблдор был там. Он показывал мне воспоминание в своём думосбросе прямо после того, как мы вернулись из Министерства.
- И ты никогда не рассказывал нам? – удивлённо спросил Рон, и в его голосе был слышен лёгкий упрёк.
Гарри наконец повернулся лицом к своему другу ровно настолько, чтобы бросить на него испепеляющий взгляд, прежде чем снова уставиться на огонь.
- На самом деле, я был не в том настроении, чтобы говорить на эту тему, помнишь? К тому же, Дамблдор попросил меня держать это в секрете. Когда на Рождество я вернул свою память, я решил подождать и не рассказывать ничего, пока мы не вернёмся в школу, потому что не хотел портить каникулы.
- Почему Дамблдор передумал? – спросила Гермиона.
Гарри покачал головой.
- Он не передумал, - просто сказал он, - а если и так, то он мне не сказал. Но, в конечном счёте, это мой секрет, и если я хочу, то могу вам рассказать, и, думаю, вы трое имеете право знать.
Он снова замолчал, и его друзья ждали, затаив дыхание, когда он продолжит.
Спустя почти нестерпимо долгий период молчания Джинни нежно положила ладонь ему на руку и очень мягко произнесла:
- Ты уверен, что хочешь рассказать это?
Гарри решительно кивнул, но его взгляд не отрывался от танцующих языков пламени в камине.
- Пророчество было сделано незадолго до моего рождения, - произнёс он громким, хриплым шёпотом, - по этой причине Воландеморт и напал на меня в детстве, по этой причине он не оставляет меня в покое. Я выучил его слово в слово. Оно не идёт у меня из головы.
Наконец заставив себя посмотреть на своих друзей и увидев на их лицах смесь беспокойства и страха, он сказал:
- Оно говорит: «Близится тот, кто в силах победить Тёмного Лорда... Рождённый от тех, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца... И Тёмный Лорд отметит его, как равного, но он будет владеть силой, которой не ведает Тёмный Лорд... И один должен умереть от руки другого, так как ни один из них не сможет жить, пока жив другой... Тот, кто в силах победить Тёмного Лорда будет рождён на исходе седьмого месяца...»
Молчание в Комнате Старост воцарилось, казалось, навечно, пока Рон, Гермиона и Джинни переваривали информацию. Наконец, когда Гарри понял, что не может больше терпеть тишину, заговорила Гермиона.
- Как мы можем быть убеждены в том, что пророчество на самом деле говорит о тебе? – спросила она непривычно подавленным тоном, - Я о том, что в нём не упоминается твоё имя, правда?
- Было двое, о ком могло говориться – два волшебника, рождённый в конце июля, чьи родители трижды бросали вызов Волдеморту. По какой-то причине, Волдеморт выбрал меня. Он отметил меня, - Гарри выразительно указал на шрам на лбу в виде молнии, - пророчество говорит обо мне.
- Так в чём же тут проблема? – спросил Рон.
Гарри резко повернул голову и уставился недоверчиво на друга, который продолжил:
- Я имею в виду, не то, чтобы мы не знали, что Сами-Знаете-Кто охотится за тобой, правда?
- Не в этом дело, Рон! – проворчала Гермиона, - Если это пророчество верно, то значит, что Гарри снова придётся с ним сразиться.
- Я и так мог это тебе сказать, Гермиона, - парировал Рон, - а ведь у меня «ужасно» по Прорицаниям по СОВ.
- Рон прав, - вмешалась Джинни до того, как Гермиона получила шанс возразить, - это хорошая вещь, - она немного обернулась так, чтобы смотреть прямо на Гарри, - Гарри, если быть честными, то мы всегда знали где-то в глубине души, что тебе придётся встретиться с ним снова, потому что он не успокоится, пока ты жив. Единственная изменившаяся вещь – теперь мы уверены в том, что у тебя есть шанс выстоять против него. У тебя есть сила, чтобы победить.
Гарри уставился на неё в изумлении, будто истина её слов ударила по нему с полной силой, выметая все споры из его разума. Джинни была права – единственной вещью, которая изменилась, было то, что теперь он знал, что, по крайней мере, у него будет шанс выжить в последней схватке с лордом Воландемортом.
- Ты права, - выдохнула Гермиона с расширившимися глазами, - я не посмотрела на это с такой стороны, - и, повернувшись к Гарри, она спросила, - у тебя есть какие-либо идеи по поводу силы, которой ты владеешь, а он нет?
- Держу пари, это беспалочковая магия, - предложил Рон, - в смысле, она будет чертовски полезной в дуэли.
- Я так не думаю, - покачал головой Гарри, - я видел дуэль Дамблдора и Волдеморта в Министерстве в конце пятого курса, и я говорю вам, никакая беспалочковая магия не спасёт меня в такой дуэли.
- У тебя вообще нет никаких мыслей, что это может быть? – упорствовала Гермиона.
- Любовь, - произнёс Гарри так тихо, что никто не смог его ясно расслышать.
Он прокашлялся и сказал более громким голосом:
- Дамблдор думает, что это любовь. Он сказал, что любовь моей мамы спасла меня, когда Воландемортнапал на меня в детстве, и любовь – та самая вещь, которую Воландеморт не способен понять.
- Любовь? – спросил Рон с вытянувшимся лицом, - Как ты можешь использовать любовь, чтобы защититься против тёмного волшебника? Или Дамблдор ожидает, что ты зацелуешь Сам-Знаешь-Кого до смерти, или что-то в этом духе?
Гарри грустно усмехнулся на шутку друга и тихо сказал:
- Рон, я понятия не имею. Частично из-за этого мне и надо было рассказать вам о пророчестве – оно говорит, что я владею силой, но кажется, что имеется в виду не то, что можно использовать в сражении, - он посмотрел на Гермиону, - мне бы не помешала помощь, чтобы понять, как этим воспользоваться.
- О! – воскликнула она, - Конечно! Мы начнём исследования в библиотеке прямо с завтрашнего дня.
- Спасибо огромное, приятель, - пробормотал Рон.
- Никому ни слова об этом, ладно? – тревожно попросил Гарри, обозначая, что он закончил говорить о пророчестве на сегодня.
Его друзья без колебаний согласились, и он рухнул на софу, наконец-то позволяя своему телу расслабиться.
- Есть кое-что, о чём я всё хочу вас двоих спросить, - через мгновение спросил Гарри, глядя на Рона и Гермиону, - на самом деле, я не задумывался об этом раньше, так как вы уже встречались, когда я...эээ... познакомился с вами во второй раз, но... как именно это случилось?
Рон и Гермиона улыбнулись друг другу, и даже в неясном свете Гарри мог видеть, как уши его лучшего друга начали пылать.
- Ну, эээ... - начал заикаться Рон.
- Это было так романтично, - мечтательно вздохнула Гермиона в совершенно негермионистой манере, - однажды вечером Рон пригласил меня на Астрономическую Башню, и там абсолютно всё было заполнено прекрасными цветами. Затем мы просто лежали там, обнявшись и глядя на звёзды. Потом он стал читать мне стихи, и затем он поцеловал меня...
Хохот Джинни прервал историю. Через мгновение все к ней присоединились.
- Ты ведь не ждёшь от меня, что я поверю в эту ерунду? – смеялся Гарри, - Стихи, Гермиона? Да ладно, Гермиона, как будто ты не знаешь Рона. Ему отвратительно слышать, как ты просто упоминаешь это.
- Ну, это не совсем мой стиль, - усмехнулся Рон.
- Так что же на самом деле произошло? – спросил Гарри через пару минут.
- Рон ударил её по голове дубинкой и уволок за волосы к себе в пещеру, - ответила Джинни, вытирая слёзы и пытаясь прекратить смеяться.
Рон послал ей хмурый взгляд, а Гарри и Гермиона снова захихикали.
- Простите, но я считаю, что эта история немного больше правдоподобная, чем первая, - со смехом сказал Гарри.
- Знаешь что? Ты прав, - ответил Рон, присоединяясь к общему смеху.
Через несколько минут, когда все немного успокоились, Рон повернулся к Гарри и сказал:
- Ладно, вот что на самом деле произошло. В прошлом году мы с Гермионой проводили вместе очень много времени, только мы вдвоём. Чаще всего мы его проводили, беспокоясь о тебе – пару раз мы даже убегали тебя искать. Но мы и других вещах разговаривали, понимаешь? В конце концов, мы пошли вместе в Хогсмид – как обычно, только без тебя – и все начали думать, что мы встречаемся. Когда мы поняли, что все так считают, мы решили подыграть, так что мы вели себя так, будто ходили на свидание. И затем, когда мы вернулись в замок, я... - он резко замолчал, и его щеки начали краснеть.
- Когда мы вернулись, он меня поцеловал, - продолжила за него Гермиона.
Гарри с удивлением взглянул на своего лучшего друга, чрезвычайно шокированный тем, что Рон мог поступить так отважно.
- Ну, я прикинул, что если ей это не понравится, я просто скажу, что это была часть игры, и тогда не будет никакого вреда, - скромно сказал Рон, - к счастью, мне не потребовалось это оправдание.
Гарри засмеялся и покачал головой.
- Ну, не важно, как это произошло, я рад, что это случилось. Хотя теперь я не единственный, кто должен сказать Амбридж спасибо.
- Не могу с тобой поспорить, - согласился Рон, вставая на ноги с коротким смешком, - уже поздно, нам надо вернуться в общую гостиную.
Гарри встал и вышел из Комнаты Старост вслед за Роном и Гермионой, взяв Джинни за руку и переплетая пальцы. Никто не сказал ни слова, пока они не вошли в опустевшую гриффиндорскую гостиную, и затем друзья пожелали друг другу спокойной ночи. Когда Гарри повернулся, чтобы подняться за Роном в спальню мальчиков, маленькая ладонь поймала его за локоть.
- Гарри, - прошептала Джинни, когда он обернулся к ней, - я действительно горжусь тобой.
- Почему? – удивлённо поднял брови Гарри.
Она ласково улыбнулась ему, отчего он почувствовал лёгкую слабость в коленях.
- Потому что ты разделил свой секрет с нами. Я рада, что ты не пытаешься оттолкнуть нас или скрывать от нас какие-то вещи.
- Я никогда не оттолкну тебя, - пробормотал он, - иначе я сойду с ума.
Нежно дотронувшись до её щеки, он наклонился и поцеловал её.
- Спокойной ночи, - прошептал он.
- Спокойной ночи, - ответила Джинни.
Гарри проводил её взглядом, пока она не исчезла на лестнице в девичью спальню, а затем повернулся и последовал за Роном.
__________________________
- С возвращением, - прошипел профессор Снейп.
Как этот человек умудрялся заставить звучать эти два простых слова так зловеще, для Гарри было совершенно непостижимо.
- Этот семестр мы начнём с изучения... - он скривился и слегка понизил голос, - ...Любовных Зелий.
Гарри пришлось прикусить губу, чтобы удержаться от хихиканья при виде очевидного отвращения Мастера Зелий, и уголком глаза он смог увидеть, как лицо Джинни порозовело от таких же усилий.
- Как вы уже должны знать, если вы внимательно слушали на моих предыдущих занятиях, - Снейп уставился прямо на Гарри, - мне не нравится название «Любовные Зелья», так как они не создают любовь, а одержимость.
Гарри приложил все усилия, чтобы побороть желанием прошептать Джинни, что настоящей причиной, по которой Снейпу не нравится название «Любовные Зелья», это потому что он не верит в любовь. Однако один взгляд на её лицо сказал ему, что Джинни подумала о том же.
- Эликсиры Одержимости, как они должны называться, одно из наиболее мощных средств, доступных искусному волшебнику, заинтересованному в порабощение разума другого человека, - продолжал Мастер Зелий, - при правильной готовке и использовании, достаточно сильный эликсир может контролировать своих жертв даже в тех случаях, когда заклятие Империус не срабатывает.
Класс, в котором и так было очень тихо, внезапно погрузился в абсолютную тишину. Когда профессор заговорил вновь, его голос звучал ещё более убийственно, чем обычно.
- Поэтому, если я обнаружу хотя бы причину для подозрения одного из вас в злоупотреблении знаний, полученных в том классе... - его взгляд задержался на Гарри и Джинни немногим дольше, чем на слизеринцах, -... я без колебаний отстраню его от моих занятий и приму все необходимые меры, чтобы убедиться, что такое не повторится вновь. Я никоим образом не побрезгую применить Чары Памяти к студенту... - на долю его взгляд зацепился за Гарри, и Гарри почувствовал, как непроизвольно сжались его челюсти, -... если ситуация того потребует.
Снейп зловеще оглядел класс, позволяя угрозе дойти до каждого.
- Сегодня мы начнём готовить Девичье Око, «любовное зелье», достаточно простое в приготовлении, но, тем не менее, вполне эффективное.
Он стукнул по доске палочкой, заставив появиться рецепт зелья. Гарри пришлось приложить усилия, чтобы не застонать при виде сложности этого зелья.
- Вы должны написать трёхфутовое эссе о пяти различных вида шоколада... - Гарри задумался над тем, как кто-то может заставить звучать слово «шоколад» так мерзко, -... и об эффектах, после добавления каждого из них в Любовное Зелье, в течение недели, начиная с сегодняшнего дня. Вы можете начинать.
Остаток занятия прошёл в относительной тишине, не считая шёпота между напарниками по поводу инструкций и бурления котлов. К концу урока зелье Гарри и Джинни мерцало серовато-серебристым цветом – не совсем ярко-серебристый, как должно было быть, но, по крайней мере, ничем не хуже других зелий, что они могли увидеть, пока собирали свои вещи.
- Ты знаешь, как блокировать Чары Памяти? – настойчиво прошептал Гарри, как только они вышли из подземелий.
Джинни вопросительно посмотрела на него и покачала головой.
- Никогда не думала об этом. А что?
- Снейп, - просто ответил Гарри и добавил, наткнувшись на её непонимающий взгляд, - ты знаешь, как он любит винить меня во всех грехах. Если с этими зельями произойдёт что-нибудь подозрительное, он наверняка попытается повесить это на меня. А я не собираюсь позволять ему или кому-нибудь ещё играть с моей памятью, - в его глазах зажглись опасные огоньки, - когда-либо.
Джинни кивнула с пониманием.
- На самом деле я не думаю, что Снейп может попытаться стереть память студенту без разрешения Дамблдора, но я понимаю тебя. Давай спросим Гермиону за обедом. Если она не знает, то, возможно, подскажет, где искать.
Задолго до начала урока они пришли на занятия по Чарам, где уселись на свои обычные места.
- С возвращением, класс, - пропищал маленький профессор Флитвик, забравшись на свой стол.
Гарри тут же пришло на ум, что хотя Флитвик и Снейп начали свои занятия с одного и того же приветствия, значение слов было совершенно различным.
- Мы начнём семестр с изучения очень сложных чар, которые обычно припасают для подготовки целителей и авроров. Но я думаю, вы все согласитесь, что в настоящее время действительно важно для всех нас знать несколько хороших целительских навыков.
Гарри и Джинни нервно переглянулись, и Гарри отметил, что большинство студентов сделали то же самое. Все знали, что идёт война, не смотря на то, что Воландеморт ещё не начинал полномасштабной атаки. Сам Гарри подозревал, что единственной причиной относительной редкости нападений Пожирателями Смерти было то, что первой целью их лидера было устранение мальчика, который предположительно обладал силой, способной победить его.
- Заклинание известно как Чары Мнимой Смерти, так как даёт пациенту видимость смерти, - продолжил маленький профессор, и при этом пара учеников кивнула с пониманием, - оно используется в серьёзных медицинских случаях, потому что вводит пациента в состояние приостановленной жизнедеятельности, для того, чтобы сохранить ему жизнь, пока он не сможет получить должную медицинскую помощь.
Гарри навострил уши – эти чары должны были оказаться действительно очень полезными.
- Заклинание произносится как Moreproba, - сказал профессор Флитвик и, продемонстрировал нужное движение палочкой, продолжил, - контр-чары – Alacrita, так как обычное Ennervate не поможет, но не будем сейчас заострять на этом внимание. Сейчас мы сконцентрируемся на правильном применении этих чар на кроликах.
Флитвик с похвальной резвостью спрыгнул со своего стола на стул, а потом на пол, и принялся обходить класс с маленькой корзиной, из которой доставал кролика для каждого ученика.
- Кто-нибудь не получил кролика? – спросил он, закончив.
Когда никто не ответил, он улыбнулся, кивнул самому себе и сказал:
- Очень хорошо, вы можете начинать.
Гарри глубоко вздохнул, нацелился палочкой на кролика на парте, и произнёс: Moreproba, чертя маленький круг в воздухе кончиком палочки и слегка тыкая ей в животное. Кролик уставился на него, но определённо не стал выглядеть мертвее. Он вздохнул, понимая, что чары выше уровня ТРИТОНа вряд ли бывают лёгкими.
- Moreproba, - попробовал Гарри ещё раз, всё ещё так же без эффекта.
Он оглянулся и отметил с капелькой облегчения, что никто из его одноклассников не добился большего успеха, чем он.
Где-то посреди занятия профессор Флитвик громко прокашлялся, и класс погрузился в тишину. Гарри поднял взгляд и увидел, что профессор снова забрался на свой стол.
- Думаю, теперь, когда вы немного прочувствовали уровень сложности этих чар, демонстрация должна быть полезной, - пропищал профессор Флитвик.
Он пристроил кролика рядом с собой на столе и наложил на него Чары Мнимой Смерти.
- Moreproba!
Из профессорской палочки вырвалась вспышка красного, и кролик опрокинулся. Ученики невольно вздрогнули и некоторые стали беспокойно переговариваться.
- Если бы я не слышала заклинания и не видела, что вспышка была красной, то поклялась бы, что это было Смертельное Проклятие, - прошептал Джинни так тихо, чтобы только Гарри мог услышать.
Он вздрогнул и кивнул головой, соглашаясь.
- Как вы можете видеть, - продолжил Флитвик, отвлекая класс от перешёптываний, - кролик выглядит мёртвым. Однако... Alacrita!
Он использовал то же движение палочкой, что и при Moreproba, но только наоборот. На этот раз вспышка была голубого цвета, и кролик тут же ожил. Флитвик довольно громко хлопнул в ладоши, и кролик испуганно спрыгнул со стола на пол.
- Впечатляет, - пробормотал Гарри.
Краем глаза он увидел, как Джинни кивает, соглашаясь, пока профессор Флитвик призывал класс вернуться к практике чар. К концу занятия подошедшим ближе всех к тому, чтобы чары работали, оказался Колин Криви, когда в порыве энтузиазма ткнул кролика в глаз своей палочкой. Однако в своей типичной манере, профессор Флитвик не казался нисколько расстроенным, и просто задал короткое эссе, прежде чем отпустить их.
Неделя у Гарри, казалась, началась нормально, пока на следующий день после обеда профессор Моуди не протопал в класс Защиты от Тёмных Искусств с кровожадным выражением на своём покрытом шрамами лице. Его магический глаз крутился с тошнотворной скоростью, пока нормальным глазом он торопливо оглядывал комнату, когдачем он быстро прохромал между рядами учеников. Когда он проходил мимо парты Колина Криви, то внезапно схватил его за плечо, резко поднял на ноги и протащил его в переднюю часть класса.
- Смотрите внимательно! – рявкнул Моуди, пихнув Колина к доске и приставив кончик палочки к его горлу.
Гарри вскочил на ноги, вытянул палочку и выкрикнул: «Expelliarmus!». В этот же момент Моуди прошептал заклятие и Колин рухнул на пол с выражением застывшего ужаса на лице, а после палочка вылетела из рук профессора. Воспоминания о безжизненных глазах Седрика Диггори вспыхнули в сознание Гарри, но он усилием воли отогнал их прочь – сейчас на это не было времени.
- Впечатляет, Поттер, - проворчал Моуди, медленно поворачивая к нему лицо, - полагаю, я должен был знать, что ты не будешь сидеть в шоке, как остальные.
Гарри рискнул бросить быстрый взгляд на класс и увидел, как на лице каждого из его одноклассника застыл ужас. Когда его взгляд пробежал по Джинни, она встряхнулась и вскочила на ноги, вытаскивая палочку и нацеливая её на профессора одним плавным движением. Когда он посмотрел на Захарию Смита, тот сделал то же самое.
- Сейчас мне придётся тебя убить, - прорычал Гарри, возвращая внимание на профессора.
- Постой! – воскликнула Джинни, сузив глаза и угрожающе уставившись на Моуди, - я хочу знать, кто ты такой на самом деле. В прошлый раз был Крауч. Кто теперь? И почему... - она, запнувшись на мгновение, выдавила, - ...почему Колин?
Лицо Моуди перекосилось, изображая улыбку так, как это вообще было возможно.
- Это просто, - отрывисто ответил он, - он маленький и его легко перетаскивать, и он слишком доверчивый к своему несчастью. Теперь, если вы трое соизволите вернуть мне палочку, я смогу разбудить его и продолжить урок.
Гарри издал неискренний смешок.
- Разбудить его? Я так не думаю, профессор, - он приложил максимум напряжение на это слово, и пока он говорил, презрение буквально капало с его губ, - мудрый волшебник однажды сказал мне, что нет чар, пробуждающих мёртвых. И вы этому научитесь из первых рук.
Он ещё более решительно вытянул палочку на старого экс-начальника авроров.
- Вы все так чертовски уверены, что он мёртв? – пролаял Моуди, совершенно игнорируя угрозу Гарри, - Вы слышали, как я говорил "Avada Kedavra"? Видели вспышку зелёного цвета? Почувствовали резкий порыв ветра? Да? Я так не думаю.
- Тогда что...? – Гарри остановился, и тихо спросил, - Чары Мнимой Смерти?
- Очень хорошо, Поттер. Теперь позволь мне вернуть мою палочку и мы продолжим урок. У меня нет целого дня свободного времени!
Гарри неуверенно облизал губы и коротко кивнул Моуди.
- Но не забывайте, что наши палочки нацелены на вас.
Вдобавок, он приготовился при необходимости бросить Щитовые Чары левой рукой, пока профессор проковылял туда, где упала его палочка. Он очень медленно наклонился, поднял её и тут же направил на сваленного в кучу Колина. Взгляд Гарри невольно привлекло тело друга, и он содрогнулся при виде безжизненных глаз, всё ещё широко открытых в ужасе.
- Alacrita! - воскликнул Моуди.
Вспышка голубого цвета выстрелила с конца его палочки, ударив Колина в грудь. Колин тут же сел, недоумённо оглядываясь вокруг. Ему понадобилось лишь мгновение, чтобы увидеть, как Гарри, Джинни и Захария нацелились палочками на Моуди. В следующую секунду он достал свою палочку и также наставил её на профессора.
- Всё в порядке, Колин? – осторожно спросил Гарри.
- Ага, - пробормотал тот, потирая затылок в том месте, где ударился головой, - что произошло?
Гарри медленно опустил свою палочку и засунул в карман.
- Профессор Моуди продемонстрировал на тебе Чары Мнимой Смерти, - ответил он, возвращаясь на своё место.
Через пару секунд Джинни, с очевидным облегчением на лице, уселась рядом с ним, и Захария, коротко кивнув Гарри, также вернулся на своё место.
- О, - произнёс Колин, начиная опускать свою палочку, - так вы все подумали, что я мёртв? – при этих словах на его лице начала медленно расползаться улыбка, - Круто! Деннис обалдеет, когда узнает! – счастливо воскликнул он, поспешив на своё место.
Гарри закатил глаза и, облегчённо усмехнувшись, с удивлением услышал грубый смех из передней части класса.
- Высоко ценю ваш энтузиазм, мистер Криви, - прогремел Моуди, и его лицо снова скривилось во что-то, едва похожее на ухмылку.
Прокашлявшись, он обратился ко всему классу:
- Мистер Поттер прав, это для тех, кто ещё, возможно, сомневается. То, что вы сейчас видели – это демонстрация Чар Мнимой Смерти или, как их называют те из нас, кто знает их более зловещее применение, Проклятие Мнимой Смерти.
Класс погрузился в тишину, всеобщее внимание вновь вернулось к словам седого бывшего аврора, который продолжил практически потусторонним голосом:
- В этой жизни есть немного вещей более худших, чем наблюдать, как кто-то, кто тебе дорог, умирает, а ты ничего не можешь поделать, чтобы остановить это. Это первое применение Проклятия Мнимой Смерти в Тёмных Искусствах.
Моуди встряхнулся и оглядел класс, пока его взгляд не остановился на Джинни.
- Мисс Уизли, - медленно начал он, - у вас достаточно большая семья, которая известна своим участием в борьбе против Пожирателей Смерти, верно?
Джинни тяжело сглотнула, но, сохраняя лицо бесстрастным, кивнула. Гарри нашёл её руку под партой и слегка сжал её для поддержки. У него было неприятное чувство, что семья Уизли становится чем-то вроде следующего примера профессора Моуди.
- И что случится с вашими родителями, если вас всех схватят, и им придётся наблюдать, как перед их глазами, один за другим, умирают их дети?
Желчь подкатила к горлу Гарри, и на какое-то мгновение он был готов проклясть этого человека лишь за то, что он мог предполагать подобные вещи. Каким-то образом он умудрился сдержать порыв и просто продолжал подбадривающе держать руку Джинни.
- Ну, естественно, я не знаю, - ответила Джинни голосом, в котором ничего не говорило о том, что под столом она сжала руку Гарри в смертельном захвате, - но если бы я рискнула предположить, то, думаю, они оба бы предпочли круциатус.
Моуди рассудительно кивнул на её слова.
- Я знаю ваших родителей, и наверняка скажу то же самое. Но что, если Пожирателям Смерти не удалось бы захватить остальную семью, но они умудрились стащить, ну например, расчёску?
Джинни замолчала, и Гарри поднял свободную руку по одной лишь причине – чтобы спасти её от необходимости отвечать. Когда Моуди ему кивнул, он нервно прокашлялся.
- Они могут использовать волосы, застрявшие в расчёске, чтобы сварить Оборотное Зелье. Тогда один из их сторонников сможет выдать себя за того, кого не удалось схватить, и они смогут разыграть то же шоу, что и вы с Колином пару минут назад.
- Именно, - прорычал Моуди, - это первая причина, по которой вам надо знать, как опознавать и противостоять Чарам Мнимой Смерти. Второе применение этих чар, возможно, ещё более зловеще, если вы можете себе это представить, - его взгляд пронёсся по всему классу, прежде чем он спросил, - кто-нибудь из вас знает, что происходит, когда волшебник умирает?
Демельза Робинс неуверенно подняла руку, на что Моуди ответил ей отрывистым кивком. Когда она отвечала, её голос был немного скрипучим.
- Они встают перед выбором – либо двигаться дальше, либо становиться призраком.
- Совершенно верно, - ответил Моуди, - но что, если человек так и не получает возможности окончательно умереть? Считается, что каждый век по крайней мере одного человека под Проклятьем Мнимой Смерти скорбящие родственники хоронят заживо. Немногих из них когда-либо обнаруживают.
Гарри почувствовал, как внутри всё холодеет при мысли быть похоронным заживо. Конечно, в этом случае ты совершенно не будешь осознавать, что происходит, но всё же... идея быть по существу мёртвым, но не быть способным умереть, была ужасной – практически такой же, как страдания от Поцелуя Дементора.
- Третье применение Проклятия Мнимой Смерти в Тёмных Искусствах – это косвенные пытки, - продолжил Моуди, - кто-нибудь из вас слышал о древнекитайском волшебнике по имени Ранка?
Никто не ответил.
- А как насчёт иудейского колдуна, известного как Хони Круглый Ящик? Немецкие волшебники по имени Петер Клаус и Карл Кац?
От класса всё ещё не было ответа.
- А что насчёт американского волшебника по имени Рип Ван Винкль?
Одна или две руки неуверенно поднялись вверх, но было очевидно, что на самом деле никто толком не понимает, о чём говорит Моуди.
Профессор тяжело вздохнул и в раздражении запустил руку в седые волосы.
- И чему вас Биннс учит, а?
- Никто не знает, - отозвался Колин, - никто не способен выдержать весь урок и не заснуть.
Класс наполнился нервным смехом, Моуди улыбнулся – или, быть может, это была гримаса, что сложно было различить – и тряхнул головой.
- Все волшебники, о которых я упомянул, умудрились влезть в конфликт с теми, с кем не должны были связываться, и закончили тем, что попали под Проклятие Мнимой Смерти, чтобы быть пробуждёнными спустя годы. Некоторые из них, как Кац, были достаточно удачливыми, чтобы проснуться лишь через несколько лет, и планы их врагов были разрушены, но другие... другие проснулись только после того, как их мир полностью изменился. Все, кого они знали и любили, были давно мертвы, и они сами потеряли волю к жизни.
- Также тёмные волшебники пользуются этой тактикой и тогда, когда они не могут, по какой-либо причине убить того, кого им надо убрать со своей дороги. Возможно, они поклялись Нерушимой Клятвой, что не будут убивать этого человека, или слишком щепетильно к этому относятся – это часто случается, когда чистокровные воюют с членами собственной семьи, но не хотят убивать друг друга, потому что не хотят подвергать риску непрерывность кровной линии. Вместо этого они отправляют поспать своего соперника лет на сто, чтобы быть уверенным, что в крайнем случае семейство не вымрет полностью.
Гарри вслушивался в большинство объяснений Моуди, но он знал одну очень важную вещь – он не собирался, ни при каких обстоятельствах, позволить этому проклятью быть наложенным на него.
После короткой паузы профессор Моуди вытащил из ящика письменного стола безжизненного кролика и осторожно положил окостеневшее тело на стол.
- Профессор Флитвик был так добр, что позволил мне одолжить одного из своих кроликов, - произнёс он, - кролик находится под воздействием Чар Мнимой Смерти уже целую неделю.
Некоторые из студентов побледнели при этом заявлении, но бывший аврор не обратил на это внимание.
- Я хочу, чтобы вы все сейчас подошли сюда и потрогали его, чтобы увидеть, какой убедительной может быть иллюзия смерти. Ну, живо!
Гарри неуверенно оглянулся вокруг и увидел, что все остальные делают то же самое. Глубоко вздохнув, он поднялся на ноги и, крепко сжав руку Джинни, подошёл к столу профессора вместе с остальными студентами. Он слышал, как некоторые кривились от отвращения, когда касались застывшего кролика, и как Колин Криви практически подавил тихий вскрик, после чего положил руку себе на грудь секунд на тридцать.
Когда наступила очередь Гарри, он отпустил ладонь Джинни и осторожно потянулся рукой к телу кролика. Шерсть на ощупь была нормальной, но когда он дотронулся до кожи, то с удивлением отдёрнул руку.
- Он холодный, - прошептал он, отдвигаясь, чтобы пропустить Джинни.
Она начала гладить шерсть кролика с такой уверенностью, что Гарри подумал, будто всё это оставило её совершенно безучастной, пока не заметил, что она мелко дрожит, возвращаясь на своё место. Как только она опустилась на стул, её рука крепко сжала его ладонь.
На самом деле их реакция не имела никакого смысла. В конце концов, это был всего лишь кролик, и чары, под которыми он находился, были лишь на время. Опять же, напомнил себе Гарри, Моуди мог быть двинутым настолько, чтобы заставить их трогать действительно мёртвого кролика, прежде чем показать им такого, который находится в состоянии приостановленной жизнедеятельности. Когда дело касалось Моуди, трудно было сказать что-то наверняка.
- Кто может мне сказать, что заставляет думать, что этот кролик мёртв? – спросил Моуди, как только все ученики вернулись на свои места.
Через секунду он кивнул кому-то слева от Гарри.
- Он окоченел, - ответил Захария Смит голосом, тон которого находился где-то между скукой и отвращением.
- Очень хорошо, - проворчал профессор Моуди, - что ещё? Криви?
- У него сердце не билось, - быстро ответил Колин.
Из-за полного отсутствия привычного энтузиазма в его голосе у Гарри мурашки по спине побежали.
- И он не дышал, - добавила Демельза Робинс.
- И он был холодным, - едва слышно пробормотал Гарри.
- Очень хорошо, - пробормотал Моуди, - фактически, единственным видимым отличием этого кролика и кролика, который на самом деле мёртв в течение недели, это отсутствие признаков разложения. Теперь, смотрите внимательно. Alacrita!
Вспышка голубого цвета вырвалась с конца палочки Моуди, ударив кролика прямо в грудь. Кролик тут же открыл глаза и подскочил. Затем он сел посередине стола, слегка дёргая носом.
- Я уверен, что теперь вы все понимаете, что по внешнему виду или же проверяя пульс, невозможно сказать, мёртв человек или нет, - добавил бывший аврор через пару мгновений, - единственным способом убедиться в этом – это попытаться оживить его. Так вот этому мы и собираемся учиться.
Моуди поднял маленький мешок, лежащий позади его стола, и отправил его содержимое на парты лёгким взмахом палочки. Через пару секунду, в центре каждого стола лежала кажущейся мёртвой мышь.
- По очереди пытайтесь оживить свою мышь, - проинструктировал Моуди, - пытайтесь и помогайте друг другу, если видите какие-то ошибке в движениях палочки. Приступайте.
Никого поощрения больше и не требовалось, и в классе забурлила деятельность, когда во всех парах студенты по очереди начали пытаться накладывать чары на своих мышей. К концу занятия никто не добился какого-либо прогресса, но это никого не удивило. В качестве домашней работы Моуди сказал им написать эссе длиною в фут об одной из упоминавшейся на занятии жертв Проклятия Мнимой Смерти.
Когда Гарри сложил учебники и взял Джинни за руку по пути из классной комнаты, то почувствовал, что реальность войны с лордом Волдемортом начала приближаться к нему. Ученики изучали чары, которые они должны были бы изучать лишь через годы, чтобы быть готовыми защищать себя и других. Он тихо вздохнул и, бросив взгляд на Джинни, почувствовал, как немного надежды, которой она всегда давала ему, поднимается у него в груди. Она был права, говоря, что пророчество было хорошей вещью. Оно значило, что он мог положить конец всему. У него есть сила, чтобы одержать победу над лордом Волдемортом. И он ни за что не позволит себе проиграть.