4
Когда Снейп, озлобленный втрое больше обычного, влетел в дом, хлопнув дверью так, что в прихожей штукатурка с потолка посыпалась, Гермиона быстро спряталась на кухне, а всё недавнее любопытство испарилось без следа — жизнь дороже. Профессор взлетел по лестнице и скрылся в одной из комнат, но дверью на сей раз хлопать не стал, что подтолкнуло Грейнджер к рискованной вылазке на второй этаж, для неё, как было сказано, вовсе не предназначенный. Но ведь не зря же она попала на Гриффиндор в своё время! Тихонько поднявшись по лестнице, трижды вздрогнув — по одному разу на каждой скрипнувшей ступеньке — и столько же раз ойкнув, отважная первооткрывательница всё же добралась до двери, что удивительно, незамеченной. — … в одном ты прав, Драко, — без труда различила она раздражённый голос за дверью, той самой, крайней справа, — это чудовищно. Начинаю искренне ненавидеть магглов. Гермиона нахмурилась, потому что до этого в бескрайний список недостатков Снейпа хотя бы ненависть к магглам не включала и наивно верила, что есть в профессоре что-то хорошее, а он взял и растоптал веру в лучшее. — Ага! Теперь-то ты меня понимаешь! — Малфой откровенно ликовал. Жалобно скрипнули пружины кровати, и оставалось только надеяться, что это он просто подпрыгивал на ней от радости. — Нет, не понимаю. И я нашёл эти маггловские штуки. Установилась тишина, и Гермиона прижалась к двери, пытаясь услышать ещё что-нибудь, но тщетно. Доносились лишь смешки, пыхтение и тяжёлые вздохи Драко, и любопытство от этого лишь разгоралось с новой силой. — Осталось выяснить, — внезапно раздался голос Малфоя в опасной близости от двери, да так неожиданно, что одна не в меру любопытная особа отпрянула к противоположной стене, — для чего эти штуки нужны и куда их пихать. — А ты подойди, я тебе всё объясню, наглядным пособием у меня станешь! — бархатно-низким голосом протянул любящий крёстный, но обмануть этим тоном он не сумел бы и пятилетнего ребёнка. — Северус, не смей! — позорно и совсем по-девчачьи взвизгнул Драко, и Гермиона прикрыла рот ладошкой, сдерживая смешок. — Ты мой крёстный, помни об этом! — А ты о чём помнил, когда три недели околачивался у моего порога с сомнительными предложениями? — переходя на угрозы шипящими интонациями, спросил Снейп, и Гермионе показалось, что он тоже теперь переметнулся к двери. — Я ведь всё объяснял... — Ладно уж, садись. — Ага, сейчас! Я с тобой рядом не сяду! Положи эти штуки, — и без того высокий голосок Малфоя ещё сбивался на визгливые интонации, но отпрыск благородного семейства, судя по всему, вспомнил всё же о фамильной чести и пытался взять себя в руки. — Драко, это просто для соединения. — Ага, а те вон длинные, тоже скажешь, для соединения? Чёрт, до сих пор покалывает... — Перестань паниковать и обвинять во всём меня! — возмутился Снейп, и Гермиона даже через дверь ощущала его недовольство, волнами расходящееся по комнате и за её пределы. — Во-первых, это была твоя идея. Во-вторых, я знаю не больше твоего. — Но ты должен знать, ты же вырос среди магглов! — У меня только отец из магглов, — мрачно поправил его Снейп, и Гермиона была уверена, что в этот момент он выгнул бровь, как делал всякий раз, когда был чем-то особенно недоволен, — и, уверяю тебя, он ничем подобным не занимался. — Прямо-таки святой алкоголик! — фыркнул юный магглоненавистник и, вероятно, хотел продолжить, но осёкся на полуслове. Несколько минут стояла тревожная тишина, и Грейнджер подумывала уже, не кинуться ли спасать школьного врага от праведного гнева, как его собеседник холодно и веско пригрозил: — Ещё одно слово в подобном тоне — и вылетишь отсюда пинком под зад. — Молчу, молчу, — буркнул Драко, и снова раздались его шаги, приглушённые ковром, — а ты как-то изменился... неплохо выглядишь. — Сменил шампунь, — отмахнулся Снейп, донёсся нарочито громкий шелест страниц — закрылся книгой, поняла Гермиона. — Ага, а также завёл гель, скраб, кондиционер, зубную пасту или, скорее, завёл личную стоматологическую клинику и салон красоты, — ехидно уточнил Малфой, затих на мгновенье и поражённо выдохнул: — Скажи мне, что это не то, о чём я думаю. — Это не то, о чём ты думаешь, — послушно повторил тот. — Во имя Мерлина! Ты же не мог использовать его, правда? Ты ведь сам говорил, что нужны дополнительные испытания, что действие нестабильно, побочные эффекты... — Я провёл досрочное испытание, — с наигранным спокойствием прервал его зельевар, — действие стабильно, насчёт побочных эффектов... есть парочка, но всё в пределах разумного. — Но зачем? Объясни мне просто, за каким боггартом тебе вдруг понадобилось тестировать зелье, которое ты готовил для отца? — Драко почти кричал, в его голосе мешались удивлённые, гневные, панические и наполненные страшным подозрением нотки. — Нет, зачем ему эта ерунда, я могу понять. У папы в последнее время на первых седых волосках и морщинах крыша поехала. Но тебе-то зачем?! Тем более, такой риск. — Услышал кое-что нелестное в адрес собственной внешности, — неохотно буркнул Снейп в ответ, и у Грейнджер хватило совести покраснеть. Ей и в голову не могло прийти, чем обернётся случайно оброненная фраза. — На протяжении двадцати с лишних лет почти вся школа именует тебя не иначе, как сальноволосым ублюдком, слизеринским уродом и летучей мышью-переростком. Слизеринцы и несколько относительно приличных преподавателей не в счёт. Тебя это не волновало никогда прежде! — недоверчиво возразил Малфой и, судя по торопливым шагам, то ли подошёл разглядеть поближе, то ли дёрнулся прочь. — Я изменил своё мнение. — За один вечер?! Кстати, запах не тот, что я помню. Ты ещё и состав поменял? — Да, прошлый вариант был недоработан. — И когда же ты успел его доработать? Повисло тягостное молчание. Видимо, Драко понял всё и без слов, а вот Гермиона стояла по другую сторону двери и уже почти ничего не понимала. Конечно, Снейп сказал, что использовал зелья, но она и подумать не могла, что он провёл целую ночь, практически по-новой — уж Гермиона-то хорошо помнила учебник Принца-Полукровки и догадывалась, что Снейп подразумевает под «доработкой» — создавая рецепт им же изобретённого зелья. А потом ещё и выпил непроверенный состав, и всё для того... А вот для чего всё это, Гермиона как раз и не могла понять, ведь не ради того, чтоб произвести на неё впечатление. Нет, это смешно. Она не стала даже думать в этом направлении.