1 Глава
Из Запретного леса на всех парах мчался разъяренный брюнет, волоча за собой мантию-невидимку. Парень был очень зол нет он был в ярости. Мало того, что опять влип в «неприятность года», так ещё и первое состязание школьного безумства - драконы! Драконы, чтоб им всем Дамблдор в розовых чулках приснился с подтяжками и в стрингах! Голый! И с Волан-де-Мортом в обнимку! Чем они думали, когда запланировали такое состязание для студентов не окончивших школу? Скорее уж вообще не думали. Да, именно так. У них явно тогда не работали мозги. Но как бы то ни было Поттер уже дошёл до замка, хотя и скорость его ходьбы можно было сравнить со скоростью его же "Молнии". Как добежал до гостиной и схватил Карту Мародёров, Гарри честно пытался вспомнить, но не смог. Но неопровержимый факт того, что он уже стоял перед горгульей, заслонявшей вход в кабинет директора, явно давал понять, что мелькнувшая мысль забрать меч Годрика Гриффиндора была переведена в реальность вне зависимости от решения мозга. Кабинет был пуст, а портреты предыдущих директоров спали, казалось, непробудным сном. Меч нашёлся быстро, и, не раздумывая, парень взял раритетное оружие, поглаживая идеально ровный и чистый металл. Действуя по какому-то наитию, Поттер быстро пошёл к туалету Плаксы Миртл. Воспоминания первого «знакомства» с мечом требовали срочного обдумывания в подходящей атмосфере. И проблема драконов требовала срочного обмозгования.
***
«Дожили, Поттер. Пришёл плакаться мёртвому василиску. Супер! А ты прям чемпион! А как же любовь ко всему живому?! Да Хагрид же удавится, если узнает что ты задумал. О, как же эта громадина будет тосковать по тому, что он так и не познакомился с добрым, старым василиском и не подружился со взрослым дракончиком. Одного из них добрый друг Гарричка, ножичком Гриффиндора заколоть хочет, и того Гарричку „профессор" Рубеус в слезах затопит, в горе о бедной тваринушке» — взлохмаченный Поттер сидел на хвосте василиска шлифуя металл о твёрдую чешую. Пусть когда-то Гарри и услышал краем уха, что сей артефакт гоблинской работы чистки и ухода никакого не требует. Но нервы успокоить надо было срочно. Но это же Поттер! Он не может спокойно посидеть хоть пару минут! Парень потёр переносицу, снимая очки. Вспомнилась любовь к зверушкам Хагрида, а с ней и "Вечная волынка" директора про «Великую силу любви...», тьфу, аж противно. Почему-то перед глазами сразу встала воображаемая сцена постельных игрищ драконов. Стало как-то страшно. Гарри хотелось биться головой о твёрдую чешую, может это принесёт моральное спокойствие? Но расшибать себе лоб ещё раз совсем не хотелось, парень разумно решил что одного шрама ему на лбу достаточно. Надо было срочно перевести внимание на что-то другое. Но, осмотр высоких потолков и далёких стен, вернул его к мечу, лежавшему в руке. Глянув на гравировку с именем Годрика Гриффиндора сразу же вспомнилась «Великая сила любви» Дамблдора. И сразу же предстал указанный директор в розовых чулочках, с цветочками в бороде и с заговорщическими глазами за стеклами очков, и фраза: «Любовь — твоя величайшая сила, мой мальчик...»* — приобрела несколько иной подтекст... появилось ещё большее желание биться головой о твёрдые чешуйки."Так Поттер, думай о чём-нибудь другом! О нормальном!" И перед внутренним взором сразу же предстали пристававшие по любому поводу слизеринцы. А дальнейшая картина заставила растянуть губы в зловещей ухмылке. Почему-то сознание упорно подкидывало картинки "слизней" присоединившихся к игрищам драконов. После пары минут подобного представления внутреннего кино Поттер искренне пожалел "слизней", хотя... может и нет. Но гриффиндорская душа заставляла успокоиться. Меч хорошо лежал в руке, приятно оттягивая мышцы. Василиск даже и не сопротивлялся, когда четырнадцатилетний парень обмазал смертоносным ядом клинок. В этом не было особой необходимости, но ради пущего эффекта Поттер решил проделать подобную процедуру. Артефакт приятно переливался в тусклом свете и вязь рун по всей длине словно напиталась магией и тускло засверкала. Гарри Поттер в очередной раз закатил глаза, рука никак не хотела отделяться от рукояти меча, а тело медленно, но верно начинало неметь. — Поздравляю Поттер, старинный артефакт решил залюбить тебя до смерти* — тело по прежнему немело всё сильнее, глаза уже пару секунд не видели, а сознание куда-то быстро утянуло.
***
Тело немного ломило, а на руку давил своей не слишком большой тяжестью меч. Поттер открыл глаза быстро осмотревшись, но не признав поляны, понял что опять куда-то влип. И влип по полной программе. Хотя подобные подозрения были и до этого, но подтверждение они нашли именно сейчас. И пусть поляна была красивой, а трава мягкой, это не отменяло того, что он исчез из Хогвартса! Неизвестно куда, неизвестно как, не используя аппарацию. Хотя в Хогвартсе аппарировать даже нельзя! Поттер стукнул себе рукояткой меча по лбу, он опять отличился... Почему-то очень захотелось иметь под рукой побеждённого василиска. Чешуя твёрдая, большая, пару раз стукнуться и можно улететь в сны с кошмариками. Других почему-то Гарри Поттер давно не видел. Рядом послышался смешок, явно мужской, со звучными интонациями. Сразу вспомнился громкий бас Хагрида. Но подняв глаза, Гарри обнаружил рыцаря в очень красивых, старинных и, на вид, довольно лёгких латах, с огненной гривой волос и смеющимися карими глазами. — Здравствуй, юный рыцарь — брюнет вспомнил то, какое он имеет хрупкое телосложение по сравнению со стоящим перед ним воином и ударил себя рукоятью меча по лбу с удвоенной силой, да и рыцарем Поттер себя назвать явно не мог.— Годрик Гриффиндор к вашим услугам, юноша... — Гарри Поттер, — парень стукнул себя ещё раз, кажется, даже не услышав рыцаря, да и брюнет благоразумно решил что в это время даже его фамилии не существует. Гриффиндор же, будучи довольно наблюдательным человеком, присмотрелся к орудию пыток поттеровского лба, — Однако, что делает у тебя мой меч? От резкой смены, от добродушного баса до холодного, пробирающего насквозь голоса, Гарри поёжился. Застывшая рука с мечом повисла в воздухе. А мозг отчаянно соображал. Годрик Гриффиндор... Гриффиндор... Меч Гриффиндора... Лицо Поттера несколько исказилось от умственных процессов.
Годрик прищурился. Эта картина казалась ему несколько абсурдной и смешной. А одежда странного юного мага заставляла то ли смеяться, то ли задуматься о её происхождении. А сам Поттер тем временем посмотрел на артефакт в своих руках. Потом посмотрел на Годрика и снова на артефакт. Похоже, до него только сейчас дошло, с кем он говорит и чей меч держит у себя в руках. Казалось, обречённый стон был вытянут из глубин лёгких. Да, Поттер, покой тебе только снился... — Ты не поверишь, Гриффиндор, не поверишь... Губы не хотели шевелиться, а на голову медленно, но верно сваливалось понимание того, КАК он в этот раз влип... Первые минуты парень так хотел скинуть всё это на бред. На солнечный, мать его, удар. Да хоть на не смешную шутку близнецов! Или хотя бы на того же Малфоя стоило надеяться. Но нет. Куда там! Поттер теперь не мелочится, а сразу попадает в крупнейшие неприятности. Перед брюнетом стоит огненно-рыжий мужчина в доспехах и выжидающе смотрит, ожидая ответа на свой вопрос. Чуть приподнятая бровь и лёгкая ухмылка на губах почему-то слишком отчетливо напоминают опять-таки Малфоя. Да, именно Малфоя и мимику этой слизеринской заразы. «Эта заноза будет преследовать меня и здесь...» — Поттер потёр пальцами переносицу, снимая очки во второй раз за сегодня, и, не отдавая себе отчёт, Мальчик-с-не-одним-прозвищем развалился на траве, закрыв глаза и не двигаясь. От подобных действий, Гриффиндор казалось впал в ступор. — Поттер... и что же ты делаешь? — едва заметная вопросительная нотка заставила вышеупомянутого нервно хмыкнуть. Сам парень очень часто задавал себе подобный вопрос, но так ничего за три года и не смог ответить. Но, разве это был бы Поттер, если бы спасовал перед основателем самого безбашенного из факультетов? Пф, Гарри Поттер мог считать свой послужной гриффиндорский список самым обширным и ненормальным из всех остальных представителей своего факультета, кроме, разве что, близнецов Уизли. У тех тоже наберется немало приключений на голову. Да, Гарри мог вполне себе позволить отдохнуть возле статного рыцаря Гриффиндора, не боясь что в грудь, как в масло, войдёт меч. Всё-таки в пасть к василиску лезть ни на йоту приятнее и безопаснее.