3. Джинни и Драко...
— Это я виноват! — сокрушался Гарри. — Я знал, что ей грозит опасность. Я чувствовал это! А теперь... Теперь...
— Не вини себя, Гарри. — попыталась утешить его миссис Уизли, держа за руку спящую Джинни. — На ее месте мог оказаться кто угодно...
— Но я выбрал ее! Я полюбил ее! И она пострадала из-за меня!
— Она всегда была готова отдать свою жизнь за тебя, мальчик мой! Даже если бы ты ее и не полюбил. Она полюбила тебя раньше. И выбрал не ты ее, а она тебя...
Мистер и миссис Уизли, Билл и Флёр, Джордж и Алисия, Перси и, даже, приехавший из Румынии, Чарли— все стояли в палате и мрачно склонив головы, грустили об участи самой младшей Уизли. Миссис Уизли собиралась забрать Джинни в Нору и сама ухаживать за дочерью, но Гарри запротестовал:
— Она моя невеста! Она вернётся в наш дом и я позабочусь о ней! — твёрдо заявил Гарри.
— Но, милый, ты ведь работаешь! — возразила Молли Уизли.— И мне будет спокойней если я сама смогу ухаживать за ней!
— Миссис Уизли, — подала голос Гермиона, — Не переживайте! Мы вместе справимся. Тем более, у нас есть Кикимер, у которого очень большой опыт присмотра за больными людьми. Он стольких хозяев выходил...
— И, тем более, что вы можете приходить к нам когда угодно! — подхватил Гарри.
— Нет, Гарри, — улыбнулась Молли, — нам всем будет спокойней, если я буду лично ухаживать за ней. Да и она живет с тобой всего-ничего. Возможно домашняя обстановка ей будет привычней и она проснётся.
— Нет, она хотела жить в Нашем доме, который мы подготовили для жилья! — твёрдо стоял на своём Гарри. — Скажи же, Гермиона, она ведь радовалась, что наконец съехала от... — Гарри осекся, поняв, что наговорил лишнего. Миссис Уизли всхлипнула:
— Что ж, я знаю, Гарри, как мои дети не любили Нору из-за убогой обстановки и истеричной мамаши, которая вечно всеми командовала!
— Нет, что вы, миссис Уизли! — попытался исправиться Гарри. — Я имел ввиду, что Джинни хотела поскорее начать самостоятельную жизнь, вот и всё! Ох, прошу вас, простите меня! — Гарри уже понял, что сказанного не изменить и опустил голову. — Вы же знаете, миссис Уизли, что вы мне заменили мать! И я никогда, ни в коем случае, не обидел бы вас нарочно! Вы — лучшая женщина на свете! И ваши дети всегда вас любили и уважали! Как и я...
Миссис Уизли, расплакавшись, обняла Гарри. Все остальные представители их семейства молча наблюдали за этой картиной.
Драко с Гермионой вышли. Драко сел на лавочку и пробормотал:
— Вот смотрю я на Уизли... Такой контраст между моими родителями и ими... Гарри с такой яростью признаёт свою вину, а миссис Уизли утверждает, что он ни в чем не виноват... Когда мои родители из-за такого пустяка...
— Перестань сравнивать людей, Драко! Особенно, своих родителей с кем-либо еще... В данный момент это неуместно...
— Да, ты права, но это сравнение невольно лезет в голову...
В этот момент послышались крики. Драко с Гермионой поспешили вернуться в палату Джинни. Их глазам предстала картина, как Гарри, направив палочку на Джорджа и Рона кричал:
— Как вы можете думать обо мне такое?! Кто я по-вашему?!
— Что произошло? — недоуменно уставилась Гермиона на миссис Уизли. — Гарри, успокойся, прошу тебя!
— Но мы просто высказали своё мнение, Гарри! Не нужно так реагировать! — Протянув руки вперёд, в знак примирения, оправдывался Джордж.
— Я никогда, слышите, никогда не оставлю ее!
— Да объясните мне кто-нибудь, что тут происходит! — воскликнула Гермиона.
Рон ответил:
— Мы с Джорджем просто подумали, что раз уж Джинни в таком состоянии, то Гарри навряд ли женится на ней...
— Мерлин! Уизли, ты как всегда в своём репертуаре! — скептически произнёс Драко. Затем добавил. — Простите, мистер и миссис Уизли! Это было адресовано лишь Рону!
— Да мы уже поняли, Драко! — грустно улыбнулся Артур Уизли.
— Давайте сделаем так, — предложил Драко, — пусть первое время Джинни поживет с нами! Я попытаюсь привести ее в сознание с помощью Легиллименции...
— Это очень опасно! — строго ответил мистер Уизли. Тем временем, в глазах остальных членов семейства загорелась надежда.
— Я попытаюсь! Северус был хорошим учителем, а я старался быть хорошим учеником... Уверен, от одной попытки ничего не со мной не станется...
— Драко, ты уверен? — встревоженно подняла на него глаза супруга.
— Нет. — коротко ответил Драко. В комнате воцарилось напряженное молчание. Затем он добавил. — Но я уверен, что не прощу себе, если хотя бы не попытаюсь...
Посмотрев на ошарашенные лица находящихся в палате, Драко усмехнулся:
— Вы что, до сих пор вспоминаете того слизеринского хорька из младших курсов?! Перед вами, вообще-то, герой войны! И, к тому же, за эти несколько лет Джинни поразила меня своими невероятными умственными способностями! Будет жаль, если такие мозги пропадут!
Миссис Уизли в слезах расцеловала Драко и стиснула в объятиях. Драко мягко отстранил ее.
— Рано радоваться! Я ничего не могу обещать!
Гермиона с гордостью, перемешанной с тревогой, воззрилась на своего мужа. Нет, всё-таки она в нем не ошиблась! Он— лучший из мужчин!
Как и условились, Джинни была перевезена в дом Поттера. Кикимер очень бережно ухаживал за невестой своего хозяина, которая всегда с добротой относилась к тщедушному домовому эльфу. Молли и Артур Уизли настояли на своём присутствии при применении Леггилименции Драко к их дочери. Драко их предупредил:
— Только мне нужна абсолютная тишина! Ничто не должно отвлекать меня! И как бы я себя ни повёл- не трогайте меня! Это может закончиться летальным исходом... и Джинни и моим.
Мистер и миссис Уизли согласились. Когда все уселись вокруг кровати, Драко глубоко вдохнул. Затем, направив палочку на Джинни, произнёс:
— Легиллименс!
Драко перенесся в какое-то пустое тёмное место. Вокруг стояла кромешная тьма. Холодный пол был из чёрного мрамора, а вокруг: будто шептались призраки... Драко пошёл наугад.
— Джинни! — крикнул он. — Джинни! Ты слышишь меня?
Тишина в ответ. Драко повернул вправо и уткнулся в стену. Пришлось вернуться назад. Он совсем сбился с пути. Наконец, его голову посетила мысль. Он вытащил волшебную палочку:
— Люмос Максима! — крикнул он. Все вокруг осветилось, но оставалось таким же чёрным и таким же пустым... Внезапно, он услышал:
— Кто здесь?
— Джинни! — Драко побежал на голос.
Вдалеке он увидел маленькую фигурку, сидящей на холодном полу. Он обрадовался. Он нашёл ее! Но, подходя все ближе, он сбавлял шаг в нерешительности. Что-то с ней было не так. Она смотрела сквозь него. Драко наклонился к ней и всмотрелся внимательней в ее лицо. Ужас сковал его сердце. Он понял, что Джинни ослепла. Он схватил ее за плечи.
— Уизли, Уизли! Это я - Драко!
— Прошу вас, — Джинни расплакалась, — прошу вас, хватит!
— Джинни, Джинни! — Драко начал тормошить ее. — Опомнись! Это я, Драко! Нам надо выбираться отсюда!
— Нет, не трогайте меня! — чуть ли не в истерике билась Джинни. — Нет! Нет!
Драко ничего больше не смог сделать, кроме как обнять ее. Она рыдала, уткнувшись ему в плечо, затем, внезапно лишилась сознания. Драко выругался. Он принялся будить ее.
— Черт, Джинни! Джинни! Очнись? Агуаменти!
Струя холодной воды вылилась Джинни на лицо. Она закашляла.
— Наконец-то! — выдохнул Драко. — Джинни, а теперь спокойно выслушай меня! Это я, Драко! Ты понимаешь, что я тебе говорю?
Джинни кивнула.
— Я думала... это опять они... Они приходили... и снова пытали меня... — Джинни всхлипнула. — Драко, это и вправду ты?
— Да, да, это я! — Драко облегченно вздохнул. Если она узнаёт его, значит ещё не все пропало. Она не сошла с ума. — Послушай, Джинни. Ты должна осмыслить происходящее. Мы сейчас находимся в твоём сознании...
— А как ты сюда попал? Значит ты — плод моего воображения?
— Если бы я был плодом твоего воображения, то ты наверняка представила бы меня голым! — усмехнулся Драко. — Но, должен разочаровать тебя, я в одежде!
— Чертов нахал! — вспылила Джинни. Затем, помедлив, спросила. — Значит... Залез в мою голову с помощью Легиллименции!
— Браво! Попала в точку! И это с твоим-то зрением! — пытаясь превратить это в шутку снова усмехнулся Малфой. Это сработало. Джинни горько, но засмеялась.
— Пожиратели пытали меня Круциатусом до такой степени, что ... я ослепла...
— Ничего страшного, вернуть зрение вполне реально! В больнице Св. Мунго это вылечат!
— Нет, Драко, не вылечат! — горестно покачала головой Джинни. — Потому что это вызвано не физической травмой, а, скорее психологической... Круциатус поражает наш мозг, а именно, заставляет думать, что у тебя болит та или иная часть тела. Мне фактически расплавили глаза этим заклятием и поэтому... там... во внешнем мире я восстановиться не смогу...
— Хочешь сказать, здесь ты это сможешь?
— Вероятность есть. Скажи, что ты видишь вокруг?
— Вокруг ... ничего! Сплошная темнота. Ну, палочка моя Люмосом светит...
— Это потому, что Я ничего не вижу, Драко. Это ведь мое сознание. А отблеск от твоего Люмоса я вижу еле-еле. Не могу я вернуться. Я должна восстановиться здесь.
— Вот что, Уизли, давай ты не будешь геройствовать и пытаться вылечиться здесь в одиночку! Вставай! Мы найдём выход! Там Поттер и твои родители с ума сходят!
— Ты не понимаешь, я не выйду отсюда, пока не смогу видеть!
— Но как ты вылечишься?!
— Заговорами, Малфой. На это уйдёт много времени, возможно, годы... но они помогут! Главное, чтобы во внешнем мире мне тоже помогали! У меня должно быть здоровое тело, чтобы я смогла восстановиться и физически и психологически... Пусть меня продолжают кормить через специальную трубку. Пусть прикладывают целебные зелья. Я выкарабкаюсь. Но позже. Когда начну видеть хотя бы немного...
Драко вздохнул, поняв, что она права. Он сел, оглядывая ее, а затем, спросил:
— Ты хотя бы видела, кто это сделал?
— Видела, Драко...
— Ты знаешь их?
— Да, знаю...
— Скажи мне, кто это! Они ответят...
— Лучше, я покажу тебе...
Позади Джинни начал прорезаться свет и Драко понял, что она напрягает свой мозг, чтобы выдать ему воспоминания. У Драко расширились глаза...
Прошло около четырех часов, как Драко впал в Легилимитивный сон. Родители Джинни уже сами задремали, сидя на софе рядом с дверью. Гермиона читала книгу, стараясь, переворачивать страницы бесшумно. И, лишь, Гарри, практически, не смыкая глаз, следил за состоянием Джинни. Он все надеялся, что сейчас произойдёт чудо — и Драко и Джинни оба очнутся. Но время шло- час за часом, а изменений - никаких.
Внезапно, Драко упал на пол и начал биться в судорогах. Из его носа пошла кровь. Гермиона хотела подбежать к нему, но Гарри остановил ее.
— Ты что, не помнишь указаний Драко?! Что бы ни случилось, как бы он себя ни повёл — не трогать его! Иначе, он может застрять там навсегда!
Гермиона послушно остановилась, с болью наблюдая за мучениями своего любимого мужа. Наконец, он затих и открыл глаза, тяжело дыша. Гермиона подбежала к нему.
— Драко, ты в порядке?
Драко молча затравлено посмотрел на окружающих, затем, оглянулся на Джинни, которая так и осталась лежать в коме. Подойдя к ней, Драко положил ладонь ей на лоб. Затем, посмотрел на Молли и Артура и произнёс:
— Отвезите ее в больницу Св. Мунго. Скажите целителям, что она лишилась зрения...
— Что?! — схватилась за сердце Молли, но Драко, невозмутимо, продолжал:
— В больнице должны хорошо ухаживать за ней. Гарри оплатит все расходы.
— Но мы можем лечить ее и дома! — запротестовала Молли, но Гарри протянул руку, заставляя ее замолчать. Драко посмотрел на него.
— Нельзя держать ее дома. Пожиратели в любой момент могут прийти и сюда и в Нору. А в больнице Св. Мунго безопасней. Там круглосуточная охрана, которую не обмануть. — затем, слегка улыбнувшись, он сказал. — Она очнется... Но спустя долгое время. На это могут уйти годы, но она очнётся! Ручаюсь вам!
Из груди Гарри вырвался радостный вздох и он припал к руке своей Спящей Красавицы. Молли с Артуром бросились к Драко и начали благодарить его. Однако, Драко оставался хмурым и Гермиона видела это.
Когда Джинни снова привезли в больницу, Драко дал чёткие указания целителям. Джинни поселили в одноместную палату, которую Гарри оплатил на год вперёд. Они понимали, что ожидание будет невыносимым, но он слишком сильно любил ее, чтобы так легко сдаться...
Несколько дней Гермиона толком не видела Драко. Он рано уходил на работу и поздно возвращался. И был ужасно замкнут.
Однажды Гермиона увидела, что Драко начал перебирать все свои зелья. Она встревожилась:
— Драко, милый, объясни мне пожалуйста, что произошло? Что ты видел в сознании Джинни?
Драко остановился и произнёс, опустив голову:
— Я видел ее... Она сидела на холодном полу и смотрела сквозь меня... — Драко посмотрел на жену. — А вокруг темнота, потому что она ничего не видит! И я не смог ее вытащить оттуда, потому что в своём сознании она ослепла, понимаешь?! Она даже представить ничего не может, потому что пытка сломала ее изнутри!
— Милый! — Гермиона сочувственно погладила его спину. — Я представляю, как это было ужасно... Но, почему ты перебираешь зелья? Что случилось? Мне кажется, ты что-то не договариваешь мне...
Драко, с молниеносной быстротой поцеловал ее в губы. И сделал это так отчаянно, словно, в последний раз...
— Послушай, Пушинка... — Драко посмотрел ей в глаза. — Сейчас мне надо кое-куда отлучиться. Это нужно для Джинни. А когда я вернусь, я расскажу тебе всё, как было на самом деле, клянусь тебе!
— Что?... Я... не понимаю! — Гермиона растерялась. Но Драко отошел от неё и произнёс:
— Я вернусь! Я обещаю! — И, трансгрессировал.
— Стой! — крикнула Гермиона, но Драко испарился.
Гермиона трансгрессировала в министерство, но его там не оказалось. Затем, в больницу Св. Мунго... Затем, в Нору... Драко нигде не было видно... Гарри тоже встревожился не на шутку и отправился вместе с Гермионой на поиски Драко. Спустя сорок минут Гарри догадался отправиться в Азкабан. Они приземлились на соседнем островке недалеко от тюрьмы и понеслись туда. Внезапные крики борьбы заставили их почти лететь. Издалека они увидели Гойла и Драко стреляющих друг в друга непростительными заклинаниями. Гойл стоял вдалеке, а Драко, почти лежал в измождении.
— Экспеллиармус! — крикнул Гарри, направив палочку на Гойла, но тот, с необычайной для него ловкостью, увернулся от заклятия и посмотрев в их сторону, увидел Гарри и Гермиону. Его лицо исказилось от злости и он, направив палочку на гриффиндорцев, молча связал их ноги заклинанием Инкарцеро. Гарри и Гермиона упали на землю и выронили свои палочки. Они были в шоке, не ожидав, что Грегори Гойл — тупица из тупиц — сможет атаковать невербально. Драко крикнул срывающимся голосом:
— Авада Кедавра! — но снова промахнулся.
Гойл посмотрел на своего бывшего школьного друга и яростно произнёс:
— Адское пламя!
Дальше Гермиона все видела будто, в замедленной съёмке. Из волшебной палочки Гойла вырвался бешеный, неуправляемый огонь, который поглотил Драко с головы до ног. Сам Гойл окинул сгорающего заживо Малфоя, презренным взглядом и трансгрессировал. Гермиона слышала тот последний мучительный крик ее мужа... Она быдаже не поверила, что это кричал Драко, если бы не видела все своими глазами- столько боли и мучений было в этом крике. Он не успел ничего сказать, он не успел даже посмотреть на неё перед смертью. Из груди Гермионы вырвался отчаянный вопль. Гарри в шоке смотрел, как его друга, союзника, мужа его лучшей подруги поглотило Адское пламя. Он не хотел верить в происходящее и все твердил, как в бреду:
— Нет, нет...
Адское пламя начало подбираться к ним все ближе. Вдруг внезапно их кто-то поднял в воздух. Мракобоцы, во главе с Роном, летели на мётлах и хором произнесли:
— Вингардиум Левиоса!
Гарри и Гермиона поднялись в воздух и освободившись от верёвок, сели на метла позади других мракоборцев.
— Рон! — кричал Гарри. — Нужно поскорее тушить огонь!
— Поскорее не получится! Это же Адское пламя... Гермиона!!! — вдруг проорал Рон.
Гермиона, произнесла:
— Левикорпус! — и подвесив, вверх ногами сидящего спереди мракоборца, пересела на его место и спикировала вниз на метле так, как никогда этого ни делала раньше. По пути вниз, чувствуя, как языки пламени уже обдают ее кожу, она крикнула:
— Саинти Агуаменти Максима!
Из ее палочки вырвались какие-то блестящие капли, которые, при соприкосновении с Адским пламенем, разрастались и отгоняли его в сторону моря. Огонь все убывал и убывал, пока не погас вовсе.
Гермиона побежала к месту, где в последний раз видела Драко. Слёзы и дым застилали ей глаза. Гарри и Рон звали ее, но Она не хотела слышать ничего и никого. Наконец, приблизившись, она увидела обгорелое тело, практически скелет своего мужа. Упав на колени, она подползла к нему.
— Люмос! — прошептала она и, осматривая его тело, она увидела на его руке обгорелые остатки обручального кольца.