Чистокровный

     Как и предполагал Драко, к Панси прилетела сова на следующий день с письмом, что её берут певицей в новый ресторан. Она тут же уволилась со старой работы. С новым аккомпаниатором, тем, что сломал руку на прослушивании, она сразу же нашла общий язык. Да и с остальным персоналом она быстро сошлась. Открытие элитного ресторана было освещено в прессе, и в одной газете даже написали пару лестных строчек о Панси и её голосе с эпитетами лирический и волнующий.
      Утренняя тошнота беспокоила Драко всё меньше. Зато появилась сонливость, особенно после обеда. Он мог неожиданно заснуть на середине предложения, читая Джимми книжку или слушая Панси. Колдомедики сказали, что это нормально для беременности, но кофе и зелья для бодрости пить запретили.

      Насчёт предстоящего суда Драко совершенно не беспокоился. В день суда Драко взял с собой договора о продаже авторских прав, черновики рецепта, надел шёлковую серую мантию с фиолетовым кантом, пообещал Панси, что вернётся часа через три и спокойно отправился в Министерство. На самом деле Драко был уверен, что на рассмотрение его дела уйдёт не больше часа, плюс время на регистрацию в Министерстве.
      В Министерстве он спустился на второй этаж, где проходили заседания суда по гражданским делам, и сдал свою палочку. Элвис Коэн прибыл с адвокатом из фирмы "Готовые зелья на все случаи жизни", с которым Драко только здоровался, все договоры он подписывал с Флоком. Кроме них в зале были судебные приставы, и пара журналистов в качестве зрителей.
      Судьёй оказалась низенькая полная волшебница с глазами-щёлочками и пухлыми губами, её короткие каштановые волосы были завиты в тугие кудри. Драко был разочарован назначенной судьёй. И дело не в том, что это была женщина – почему-то Драко представлял, что заседание будет вести высокий седой мужчина с проницательным взглядом, а в том, как сурово она посмотрела на него, категорично поджав розовые губы.
      Судья спросила, не желают ли стороны закончить дело миром и не хочет ли истец, Драко Малфой, отказаться от иска. После отказа, Драко как можно убедительнее изложил свои требования, предоставив в качестве доказательства договора на продажу авторских прав на другие свои зелья. Затем он последовательно подал ходатайство об употреблении Веритасерума для опроса ответчика, ходатайство на использование Думосбора и ходатайство на применение Легилименции. Драко предполагал, что, возможно, судья противник использования одного из этих средств в отношении "мирных" граждан, поэтому подготовил сразу три ходатайства в случае отказа судьи.
      Но судья отвергла все три ходатайства. Это было гражданское дело, ответчик до сих пор не был отмечен ни в каких правонарушениях, и предложенные средства являются избыточными. Досадно, но Драко не стал сокрушаться. Задача перед ним оказалась непростая. Понадобится всё его незаурядное красноречие. Он предложил применить любое средство к нему. Но всё пошло по наихудшему сценарию. Судья отказала ему в озвученном решении. Отказ о применении Веритасерума она объяснила тем, что он мог заранее выпить антидот. Предложение проверить его на употребление каких-либо зелий, было отклонено без объяснения причины. Думосбор и Легилименция были отвергнуты по абсурдной причине, что Драко может якобы подделать воспоминания. Доводы Драко о невозможности подделки она тут же пресекла, заявив, что для бывшего Пожирателя Смерти это не помеха.
      Уже ни на что не надеясь, Драко прибегнул к последнему аргументу. Он предусмотрительно принёс с собой черновики рецепта и попросил приобщить их к делу. Судья, рассмотрев рецепты, нехотя приняла их и передала слово противной стороне.
      Адвокат ответчика рассказал, что Элвис Коэн работает в фирме "Готовые зелья на все случаи жизни" уже полтора года, и за это время зарекомендовал себя как образованный и компетентный специалист. Также он заявил, что ответчик закончил Академию Алхимии с отличием и попросил приобщить копию диплома к делу. Затем адвокат начал перечислять все курсы и семинары, которые Коэн посещал, с просьбой занести в дело серебряные и золотые сертификаты об их окончании…
      – Мистер Малфой! Призываю вас к порядку. Прекратите спать!
      Драко вздрогнул. Он заснул в суде в самый разгар слушаний. Драко быстро заморгал и пришёл в себя. Так глупо Драко никогда себя не чувствовал. Но показать, что он испытывает сильнейшую неловкость, гордыня ему не позволила. Он выпрямился и сказал, как будто ничего не произошло:
      – Извините, что забылся и не услышал основную и, вероятно, самую достойную часть перечня заслуг ответчика. Столь обширный список заставил меня почувствовать себя бесполезным.
      – Не ёрничайте, мистер Малфой. А то я оштрафую вас за неуважение к суду.
      – Прошу прощения. Но хотелось бы кроме перечня дипломов и сертификатов об окончании курсов ещё кое-что услышать. Нашли ли столь обширные знания практическое применение, кроме выполнения должностных обязанностей? Сколько изобретений было совершенно ответчиком? Какие модификации зелий были предложены? Возможно, усовершенствование технологии? Повышение эффективности зелий? Или зелье предвиденья – это единственное изобретение ответчика?
      – Вас уже выслушали, истец. Сейчас слово за ответчиком. И если вы будете так же явно демонстрировать пренебрежение к процедуре заседания, я вас оштрафую.
      Адвокат Коэна, закончив перечисление всех маломальских курсов и семинаров, которые прослушал его подзащитный, подал ходатайство об изъятии из дела черновика Драко с формулой рецепта, обосновав своё прошение тем, что истец мог сделать эти записи уже после выхода зелья в продажу; узнав состав, указанный на этикетке, он мог воспроизвести рецепт.
      Злорадно сверкнув глазками, судья удовлетворила ходатайство. Затем она дала слово самому ответчику. Коэн сказал, что не видел Драко с тех пор, как тот уволился, то есть больше года назад.
      – Да, мистеру Малфою повезло, что работа в фирме натолкнула его на идеи по созданию нескольких новых зелий, и он посчитал себя непревзойденным изобретателем. Но потеряв работу, он не потерял жажды славы и денег.
      – Я не терял работы! Я уволился…
      – Истец! Не перебивайте! Ещё одно слово, и я оштрафую вас на триста галеонов.
      В маленьких глазках судьи плескалась беспощадная решимость исполнить свой долг.
      – Я не могу молчать, когда меня пытаются опорочить.
      – Мистер Малфой, вы оштрафованы на триста галеонов.
      Коэн продолжал. Он заявил, что истцу запрещено использовать палочку, и невозможно разработать зелье без палочки, да ещё в домашних условиях. А сейчас истец работает санитаром в больнице и вообще деградировал, но былые успехи не дают ему покоя, поэтому он пошёл на клевету.
      Выслушивая эту ложь, Драко скрипел зубами, чтобы сдержать возмущённый крик. Нарываться на новый штраф не хотелось. Шансы на победу в деле катастрофически таяли. Он пожалел, что не привлёк Нотта. Обжаловать решение суда теперь он будет только с ним.
      После речи Коэна его адвокат подал ходатайство о принятии встречного иска за клевету. В иске ответчик выражал недоверие к истцу, как запятнавшему свою репутацию на службе у Волдеморта, где он и получил метку; нравственность Пожирателей Смерти определённо внушают опасения, их моральные принципы противоречат общепринятым. Адвокат заявлял, что Драко Малфой, распространяя сведения о том, что Элвис Коэн не способен изобрести рецепт зелья и украл рецепт, тем самым, запятнал репутацию ответчика и принёс ему невыносимые моральные страдания, которые оцениваются в восемь тысяч галеонов.

      Драко не мог поверить в происходящее, оно напоминало ему театр абсурда. Его, пострадавшую сторону, ещё и выставляли лжецом и клеветником.
      Приняв встречный иск, судья обратилась к Драко, есть ли у него что-то добавить.
      – Да, у меня ещё есть возражения по выступлению ответчика, – ответил Драко, – мне бы хотелось озвучить их.
      Драко сообщил, что если судья внимательно посмотрит предоставленные им документы, то увидит, что последние два договора были подписаны с фирмой "Готовые зелья на все случаи жизни" в этом году, когда он у них не работал, это доказывает, что рецепты зелий можно разработать, не находясь непосредственно в лаборатории, как утверждает ответчик. А в заключение хотел бы заявить, что он искупил свою вину, он – добропорядочный гражданин. У него есть решение комиссии о снятии обвинения, у него есть палочка, у него есть официальная работа, у него есть сын, и у него никогда не было метки, он так и не «удостоился» её, потому что не смог убить Дамблдора.
      – Суд выслушал требования обеих сторон. Суд клянётся, что будет защищать справедливость всей властью закона. Суд удаляется для вынесения решения, – провозгласила судья.
      Ожидая возвращение суда, Драко снова задремал, а очнувшись, заметил, что во время перерыва в зале народу значительно прибавилось – журналисты специально подошли к слушанию решения…
     
      После оглашения своего решения, судья зачитала, как к таким выводам пришёл суд. Драко уже смирился, что ему откажут в удовлетворении иска и назначат слушание по делу о клевете. Но судья не стала этим обременять судебную машину и также вынесла решение по встречному иску в пользу Коэна, правда, понизив его притязания до пяти тысяч. Как говорится: проси больше, получишь сколько нужно. Но даже не это возмутило Драко, а то, чем руководствовалась судья при вынесении решения. Её не устраивало его прошлое, она вынесла ему низкую моральную оценку, только потому, что когда-то в молодости он сделал не тот выбор, став Пожирателем Смерти, вернее – у него не было тогда выбора.
      – Никто, никогда не сможет забыть, кем вы были во время войны. Пожиратели Смерти – угроза миру и безопасности, в котором сейчас процветает волшебный мир, – пояснила судья.
      Она не поверила его заявлению. Драко не выдержал и вскричал:
      – Что с вами, люди? Вы не верите в перерождение человека? По-вашему, ему только и остается, что катиться по наклонной плоскости? Вот этими руками, без палочки, своей головой, собственными мозгами я добился блестящего результата! А этот человек украл мой труд! Вы потакаете ему только потому, что украл он у бывшего Пожирателя. Вы поощряете воровство!
      Вокруг него засверкали вспышки колдоаппаратов, в зале зароились стаи колдофонов, журналисты радостно постанывали – давно не было такого шумного скандала.
      – Я штрафую вас ещё на триста галеонов!
      Мысль о том, что какая-то старая карга, облечённая властью судьи, наказала его за то, что он уже был наказан – за его веру в людей, ведь доверившись Коэну, он тем самым позволил себя обворовать – пробудила в Драко бессильную ярость. В глазах потемнело.
      – Это невозможно! Я пришёл сюда за восстановлением справедливости. И что получаю? Гнусное обвинение в клевете, непомерные штрафы и оскорбления!
      Перья журналистов с удвоенной скоростью заскрипели по пергаменту. Им тоже не нужна была справедливость, им нужна только сенсация. Он был лишь материалом для газетной хроники, «жареным» фактом, новостной бомбой. Никто не видел в нём человека.
      Неукротимый приступ гнева полыхнул в груди. Воздух вокруг словно раскалился, он задыхался и почти ослеп от ярости. В бешенстве он закричал:
      – Это не суд, а жалкая пародия на него! О какой справедливости может идти речь, когда вы вынесли приговор сразу же, как только увидели меня. Это надругательство над правосудием!
      – Мистер Малфой, стыдитесь! Вы оштрафованы ещё на пятьсот галеонов за неуважение к суду! Если вы не успокоитесь, то будете арестованы на трое суток! – судья попыталась призвать его к порядку.
      – Стыдитесь – вы! Что, неприятно выслушивать справедливые слова? Хотите меня заткнуть – не получится. Пусть пресса знает, что за правосудие у нас творится!
      – С меня довольно! Вы злостно нарушали порядок ведения суда в течение всего заседания, а теперь вы представляете угрозу окружающим, я просто обязана изолировать вас от общества! – потеряв терпение, судья объявила, что он арестован на трое суток и приказала приставам препроводить Драко из зала к месту отбывания наказания.
      Драко продолжал кричать, вырываясь от судебных приставов, ему нацепили наручники и, практически, выволокли из зала, сопровождаемого вспышками колдокамер.
      Его отвели на нижний этаж, где находились камеры для арестованных. Там приставы скинули его дежурным сотрудникам, освободив от наручников. Сами приставы пока остались тут же – они не могли передать арестованного в спецприемник без Постановления суда. Они были давно знакомы с дежурными и дружелюбно болтали с ними о семьях, друзьях и знакомых, ожидая постановления. Гнев его до сих пор не остыл, но Драко понимал, что ему ничего не остаётся, как смириться с арестом. Хоть Драко и был уверен, что Панси не оставит Джимми, позовёт Тео с Грегом посидеть с ним, он всё равно беспокоился о нём. Как ребёнок заснёт без него? Они никогда не расставались так надолго. Они сегодня почти не виделись, после работы он совсем немного побыл с сыном и сразу ушёл на суд. Драко уже скучал по Джимми.
      Он осмотрел помещение. На одном столе стояло несколько стеклянных шаров, как на уроке прорицания Трелони. Некоторые из них излучали свет, и внутри было заметно какое-то движение. Он догадался, что шары показывают, что происходит в камерах.
      Наконец прилетел бумажный самолётик с Постановлением, и дежурный начальник смены – волшебник лет тридцати, начал заполнять формуляры. Приставы ушли.
      Пока начальник смены оформлял документы, его более молодой напарник – ровесник Драко, провёл досмотр. Деньги и ключи сложили в конверт, ему же оставили носовой платок и резинового зайца, которого Драко забыл в кармане мантии с последней прогулки с Джимми. Потом сотрудник попросил снять обувь и вытащить из неё шнурки, а также снять ремень.

       Закончив с формальностями, начальник велел своему помощнику дать арестованному постельные принадлежности. Прижав подушку и бельё к груди, Драко прислушивался, как дежурные негромко переговаривались.
      – В четвертую камеру? – спросил помощник.
      – Нет, давай в третью, – приказал начальник.
      – Но там… – попытался что-то сказать первый, но начальник его пресёк:
      – Не возражай.
      Драко повели по коридору к камерам. Он насчитал шесть камер друг напротив друга, вместо стен в них были решётки. Как только Драко вошёл в камеру, дверь за ним сразу же заперли и быстро ушли. В третьей камере уже находился арестованный. Он поднялся с кровати, когда появился Драко. Драко поздоровался и уставился на него, ожидая ответа. Его сосед был без мантии, в брюках и фуфайке, невысок, но широк в плечах, на квадратном лице выделялись густые чёрные брови, под ними тёмные глаза угрюмо сверлили его недружелюбным взглядом. Драко не отводил глаза. Сосед, не выдержав игру в гляделки, тоже поздоровался и, ухмыляясь, отвернулся. Драко осмотрелся. В камере было две кровати. Драко подошёл к свободной, положил на матрас подушку и, нагнувшись, стал расправлять белье.
      – Я таких, как ты, с первого взгляда определяю, сладенький, – подошёл к нему сзади сосед, – вам же такое нравится, – и грубо ущипнул Драко за правую ягодицу.
      Драко, выпрямившись, развернулся и одним молниеносным движением ударил обидчика в глаз. Тот пошатнулся, но не упал, растерянно притронувшись к пострадавшему глазу.
      – Ой, как неловко вышло, это получилось рефлекторно, – притворно покаялся Драко, – я всегда неадекватно реагирую на нерегламентированные прикосновения. Такая вот психическая реакция.
      – Чево? – удивился сосед, не понявший половину слов из его речи, и спохватился, – да я тебя!
      И замахнулся для удара. Он не отличался резвостью, и Драко легко уклонился от удара – кулак просвистел далеко от уха. Азарт опьянил его, кровь забурлила в венах. Все свои обиды – на Коэна, судью, Волдеморта, даже на Гарри, всю злость на них он мог выплеснуть в этой драке. Его восприятие обострилось, он чувствовал себя быстрым, ловким, неуязвимым. Драко вложил в новый удар всю свою силу, чтобы вырубить обидчика. Из соседних камер раздались смех и улюлюканье. Сосед, получив сильный удар в челюсть, отступил на несколько шагов, но удержался на ногах и снова двинулся к нему.
      – Да твою ж мать… – Драко длинно и смачно выматерился, получив новую порцию восторженных выкриков из других камер, – ты успокоишься или нет?
      Он приготовился для удара, выставив правую руку перед собой, а левой прикрыв живот. В этот момент из камеры напротив раздались истеричные крики:
      – Помогите, гомики чести лишают!
      Драко стало смешно, он засмеялся и с запозданием увернулся, получив скользящий удар по скуле. Драко тоже ударил, но промахнулся, второй удар ему не дали сделать – в камеру ворвались дежурные, и один из них перехватил его руку.
      – Говорил же, надо было его в четвёртую камеру, – сказал он.
      – Ничего страшного, сейчас и переведём, – ответил начальник смены.
      Драко отпустили.
      – Собирай вещи, переезжаешь, – велели ему.
      – Только не ко мне, – закричали из камеры напротив. – Да он настоящий псих, сам признался!
      Драко пригляделся – верещал щуплый волшебник в неопрятной мантии с длинными спутанными волосами. Драко невольно поднял руки к своим волосам – причёска была взъерошена, несколько прядей выбилось из хвоста. Растрепанные волосы он заново собрал в хвост, перетянув лентой. Потрогал саднящую скулу – на ней осталась царапина, у его сокамерника, наверное, было на пальце кольцо и, хоть удар прошёл по касательной, кольцо поранило кожу.
      Сосед напротив не унимался.
      – Только не ко мне! – кричал он.
      – Ладно, – согласился после некоторого раздумья начальник смены и приказал первому постояльцу, – Дункан, собирай свои вещи, переезжаешь.
      – А чё я-то, – начал Дункан, но его тут же пресекли.
      – Собирайся, если не хочешь в изолятор.
      Дункан стал собирать постельные принадлежности, не переставая возмущаться:
      – Меня завтра уже выпустят, и чё мне на одну ночь таскаться, а он даже не успел расправить…
      После его ухода Драко прилёг на свою лежанку. Упоение от схватки постепенно улеглось, на смену бурным эмоциям пришло отрезвление. С опозданием он почувствовал страх за ребёнка, и хотя срок был небольшой и мышцы живота у него крепкие, он не должен был так рисковать. С одной стороны он повёл себя глупо, а с другой… Драко понимал, что как бы ни старался, вряд ли смог сдержаться. Предвзятость суда, раздражающее внимание журналистов и арест послужили порохом, а провокация Дункана – искрой, приведшей к взрыву. Но ведь раньше он был более осторожным и сдержанным, это всё – внутренняя перестройка организма под беременность. А вдруг это ребёнок так проявляет характер? А если родится девочка, то что – станет драчуньей? Трудно будет воспитать из неё леди. А ведь это точно девочка, с Джимми его не тошнило, с ним он не был таким вспыльчивым, его так не тянуло в сон…
      Драко разбудил лязг ключей – пришло время ужина. Арестованных кормили в небольшой столовой на том же этаже. Драко сидел за столом с Дунканом и его патлатым соседом. За другим столом сидели четверо арестованных из других камер. Драко в своей дорогой мантии и блестящими чистыми волосами, аккуратно собранными в хвост, конечно, выделялся своим аристократизмом на фоне остальной братии. Интересно, как он будет выглядеть через трое суток?
      На лице Дункана расцветал синяк. Сам Дункан агрессию больше не проявлял, более того, смотрел на Драко с уважением. Он был их тех, кто понимает только силу, получив в глаз, он зауважал Драко за то, что тот смог дать отпор. А тот факт, что он сам сумел ударить Драко, поднимал его авторитет в собственных глазах.
      На ужин был ромштекс с пюре и зелёным горошком, чай с булочкой. Видимо для арестованных не готовили отдельно, а кормили из министерской столовой.
      – Зовут-то тебя как? – спросил его Дункан.
      – Малфой.
      – Дункан. А это – Робби, – бросил кивок в сторону соседа.
      Аппетита не было, Драко разровнял в тарелке пюре и положил ложку на стол.
      – Ты чего не ешь? – спросил его Дункан.
      – Так нет ножа и вилки, я без них не могу.
      Соседний стол грохнул от смеха.
      – Ты серьёзно? – спросил Дункан.
      – Шучу, конечно. Аппетита нет, – ответил Драко и тут же сообразил, почему Дункан его спрашивает.
      – Бери, – и Драко подвинул к нему тарелку.
      – Точно не хочешь?
      – Точно, – кивнул Драко.
      – Ну, давай, – согласился Дункан, подтягивая тарелку к себе.
      Драко стал пить чай, а булочку отдал Робби.
      – Где ты научился так ругаться, с виду и не подумаешь? – спросил Дункан, принявшись за второй ромштекс.
      – У нас в поместье одно время жили егеря и оборотни, много интересного пришлось услышать, – ответил Драко.
      – Оборотни? – испуганно переспросил сосед Дункана, которого тот ласково называл Робби. – А у нас сейчас не полнолуние?
      Робби, похоже, боялся всех подряд – гомиков, психов, оборотней. Дункан же спокойно доедал второй ромштекс.
      – Нет, не полнолуние, и я не оборотень, успокойся, – серьёзно ответил Драко.
      – А не врёшь? – не поверил Робби.
      – Был бы оборотнем, от мяса бы не отказался, – сказал кто-то с соседнего стола.
      – Вот именно, – согласился Драко, – не бойся, меня не обращали. А вот драться научили.
      Робби хотел ещё что-то спросить, но его перебили ребята, сидевшие за другим столом, до этого внимательно прислушивающиеся к разговору.
      – На сколько тебя сюда упекли? – спросил один их них.
      – На трое суток.
      – А за что загремел? – поинтересовался другой.
      – Злостно нарушал порядок заседания суда.
      – Это как?
      – Перебивал ответчика, неуважительно отзывался о суде.
      – Что, обложил судью матом? – с надеждой предположил Дункан.
      – К сожалению, нет, а надо было. Всё равно арестовали, а так хоть бы душу отвёл. Я же просто сказал, что это пародия на суд и надругательство над правосудием.
      – Просто сказал?– прозвучал вопрос из-за соседнего столика.
      – Возможно, немного громче, чем требуют приличия. А, ещё заснул во время речи адвоката ответчика.
      За соседним столиком рассмеялись.
      – Заснул?
      – Ну да, очень уж он неспешно зачитывал список заслуг ответчика.
      – Так ты был истец? И тебя же ещё наказали?
      Драко кивнул. Их снова развели по камерам. Драко устроился на кровати и собирался вздремнуть, но из дальней камеры выкрикнули:
      – Эй, как тебя там, а что сделал тебе ответчик?
      – Украл.
      – Что-то ценное?
      Отвечая на вопросы, Драко разговорился и незаметно для себя рассказал со всеми подробностями о краже его изобретения и о заседании суда. Закончив рассказ, он спросил, за что сидели остальные – делать всё равно было нечего. Оказалось, большинство сидело за нарушение Статута Секретности – колдовали перед маглами. В основном неосознанно, многие даже не понимали, что выдают себя. За исключением Дункана, который сидел за хулиганство, и ещё одного волшебника, который обманывал маглов умышленно.
      Слушая собратьев по несчастью, Драко вытащил из кармана зайца. Интересно, как там Грегори с Тео, уложили уже Джимми спать? Зря он не сказал Панси куда пошёл. Она, конечно же, очень волнуется. Как бы это не отразилось на её выступлении. Но она девушка волевая, должна взять себя в руки. Если бы Панси знала, что он ушёл на суд, то обязательно сказала бы Тео, и он бы попытался его вытащить. У него, конечно, ничего бы не вышло, но хотя бы свидание им разрешили, они бы Джимми привели. Трое суток не видеть сына - чересчур жестоко. Но, вообще-то, они всё узнают завтра из газет, и, возможно, смогут добиться свидания. Вот бы ещё Джимми привели.
      Размышления о сыне прервал подошедший дежурный:
      – Вставай. Тебя забирают в Аврорат.
      Драко вскочил, стиснув зайца, испустившего звонкий писк.
      – Зачем? Что им от меня надо? – встревоженно спросил он, засунув зайца в карман.
      – Не знаю. Постель оставь как есть, это временно…
      Дежурный открыл дверь, но Малфой не двигался.
      – Я ни в чём не замешан. На каком основании? – происходящее ему не нравилось.
      – Какой-то следственный эксперимент будут с тобой проводить, – ответил дежурный и вошёл в камеру.
      – Я никуда не пойду, пока не покажете ордер, – он уже привык к камере, она казалась ему надёжной, а что с ним сделают в Аврорате – неясно.
      – Не волнуйся, все документы в порядке.
      Со стороны наверняка это выглядело противоестественно – заключённый не хотел выходить из места заключения.
      – Я хочу видеть ордер, – стоял на своём Драко.
      – Не заставляй меня применять силу, выходи из камеры.
      – Сначала – ордер! – крикнул Драко.
      – Драко, всё в порядке.
      Драко повернулся в сторону знакомого голоса – к камере подходил Гарри в аврорской форме.
      – Временно я забираю тебя в своё Подразделение для следственного эксперимента, – сказал он.
      – У вас кроликов для экспериментов не хватает в Аврорате, Поттер? – Драко постарался скрыть всколыхнувшуюся радость.
      – Ага, забыли подвезти, – хохотнул Гарри.

      Драко вышел из камеры. Все страхи пропали – Гарри пришёл за ним. Пока они шли по коридору, им вслед раздавались шепотки из камер: «Это Поттер. Гарри Поттер… сам Поттер». Гарри до сих пор был популярен в магическом мире.
      Ему вернули ремень и шнурки, начальник смены предложил Гарри надеть на Драко наручники.
      – Вы сомневаетесь, что я смогу справиться с волшебником без палочки?
      – Вообще-то, он малость строптивый.
      – И вовсе не… – начал Драко.
      – Знаю, вовсе не малость, – продолжил за него Гарри, улыбаясь, и тут же изменился в лице.
      – Кто это сделал? – строго спросил он, указывая на лицо Драко.
      Драко схватился за то место, на которое показывал Гарри – ссадина, про которую он уже забыл.
      – Вы ответите за превышение служебных полномочий, если это ваша вина!
      – Мы не виноваты, – начал оправдываться начальник смены.
      – Чьих рук это дело?! – распалялся аврор. – Да вы будете полы в камерах мыть без магии, если это ваша деятельность!
      – Да он сам в камере, я же говорю – строптивый.
      – Что сам? Что ему сделали? – никак не мог успокоиться Гарри.
      – Поттер, остынь, ну подумаешь, всего-то царапина, ну сцепились немного с… – попытался утихомирить героя Драко. Зачем раздувать трагедию, ничего страшного ведь не случилось, он выпустил пар, к тому же заслужив уважение других арестованных.
      – Сам в камере подрался, – ответил дежурный на вопрос Поттера.
      – Он же один в камере сидел! Сам с собой подрался? – не унимался Гарри.
      – Мы уже потом их разделили, ну, как только разняли, – запинаясь, защищался начальник.
      Его напарник посмотрел на него укоризненно и виновато отвёл глаза. Драко проследил за его взглядом, тот смотрел на видео-шары. Драко в одном из них узнал Дункана, который прижался ухом к решётке, вероятно, вслушиваясь, о чём кричат в приёмной. Драко осенила догадка, что начальник смены специально подселил его к задиристому Дункану, а не к боязливому Робби, как предлагал помощник. Начальник хотел устроить себе бесплатное шоу – посмотреть как бледный аристократишка, не поднимавший ничего тяжелее волшебной палочки, будет вопить, чтобы его защитили от кулаков сокамерника.
      Значит, позабавиться решили за его счёт? А вдруг Дункан бы оказался проворней и ударил его в живот? Вот подонки. Хотя его подчинённый не хотел подселять его к Дункану.
      – Поттер, у вас в Арорате есть такие шары? Хочу посмотреть, как этот, – Драко показал на начальника, – будет мыть полы руками.
      – В Аврорате всё есть, – хмуро ответил Гарри.
      – Кроме кроликов?
      – Кроме кроликов, – согласился Гарри, он немного успокоился, – всё, пошли отсюда.
      – Так утром вы вернёте арестованного? – вкрадчивым голосом спросил начальник смены.
      – Уже не уверен, из-за вашего отношения к арестантам.
      И подтолкнув Драко к выходу, Гарри пошёл за ним.
      – Ну, хотя бы документ пришлите, – раздался за спиной заискивающий голос начальника смены. – Мне же голову снимут за потерю задержанного.
      – Там посмотрим, – неопределенно ответил Гарри, и они вышли.
      Как только они оказались за дверьми спецприёмника, Драко обратился к Гарри:
      – Спасибо большое, но как ты узнал?
      – Ежедневный Пророк. Экстренный выпуск.
      – Иногда есть прок от этих журналюг, – развеселился Драко.
      Они вошли в лифт. Гарри залечил ему царапину на лице.
      – Ещё синяки есть? – внимательно осматривая Драко, спросил он.
      – Да нет же, говорю, чуть-чуть царапнуло кольцом, зато я ему врезал два раза, – Драко показал сбитые костяшки пальцев на правой руке, которые Гарри тут же залечил.
      – Драчуном заделался? – неодобрительно сказал Гарри.
      – С волками жить, и не такому научишься, – ответил Драко. – Я бы, конечно, предпочёл дуэль на палочках, но сам, понимаешь, палочка осталась на входе в суд.
      – Да, сейчас уже поздно, никого нет, палочку заберём завтра утром, – сказал Гарри и стал объяснять дальнейший план действий.
      – Утром обжалуем твоё пребывание под арестом по медицинским показаниям. До утра ты вроде как находишься в Аврорате, а на самом деле переночуешь у меня.
      – Я пойду к Панси, – возразил Драко. – Мне надо забрать Джимми, он у неё.
      – Джимми у меня. Он уже спит.
      – Как у тебя? – удивился Драко.
      – Перед тем как идти на работу, Панси принесла его ко мне домой. Когда я укладывал Джимми спать, прилетела сова с Пророком. Ну а дальше не составило труда понять, где ты.
      – Ты бросил Джимми одного в незнакомом ему доме?
      – Я велел Кричеру не спускать с него глаз. И установил сигнальные чары, – Гарри вытащил из кармана круглый значок. – Он нагреется, как только Джимми проснётся.

      Дома Гарри также не скрывал своей тревоги.
      – Ты поужинал? Там, наверное, несъедобная пища.
      – Вполне приличная, к моему удивлению.
      – Давай всё-таки ты поешь, – предложил Гарри.
      – Да нет, в горло не полезет.
      – Тогда ложись спать, уже поздно. А у тебя был тяжёлый день – выглядишь усталым.
      – Мне надо домой, – возразил Драко. Он боялся, что если переночует здесь, то не захочет уходить отсюда. С этим особняком на площади Гриммо связано так много приятных воспоминаний. Здесь Драко чувствовал себя как дома.
      – Я забрал тебя под свою ответственность, и ночевать ты будешь у меня, – сказал Гарри.
      – Я понял. Хотел кое-что взять.
      – Чистое бельё, пижама – это всё есть у меня. Если что-то надо для Джимми – Кричер может принести от вас.
      – Хорошо. А где Джимми?
      – Не волнуйся, с ним всё в порядке, – Гарри вынул значок. – Когда Панси ушла, мы с ним поиграли, почитали книжку. Вечером я его покормил, переодел, уложил спать.
      – Хочу на него посмотреть, целый день его не видел.
      Гарри отвёл его в комнату рядом с его спальней, в комнате мягко горел волшебный огонь в светильнике на столе. В центре комнаты стояла детская кроватка из резного дерева. На полу на ковре лежала юла, рядом с ней стояла деревянная лошадка. На столе Гарри разложил детские вещи, не забыл и расписной горшок на полу возле кроватки.
      Драко подошёл к кроватке ближе. Джимми спал на спине, раскинув ручки у головы на белоснежной подушке с кружевными рюшами, накрытый кремовым одеяльцем.
      – Ну, как, всё правильно? - робко спросил Гарри
      – Растёшь. Глядишь, такими темпами из тебя ещё и получится приличный отец к его поступлению в Хогвартс, – тихо ответил Драко и чуть не ослеп от лучезарной улыбки – Гарри засиял так, будто получил лучшую похвалу в жизни.
      – Но если ты надеешься, что мы останемся больше чем на одну ночь, то напрасно.
      – Но тебя же уже не тошнит, – возразил Гарри.
      – Гарри, пойми, мы не вместе. Не ответив мне, ты тем самым отказался от нас. Бросил.
      – Извини, – пробормотал Гарри.
      – Извинения не принимаются.

      Драко склонился над кроваткой, любуясь сыном. Темнота в комнате сгустилась, видимый свет сузился до белого пятна на одеяльце Джимми. Кажется, Гарри что-то сказал, но он его не понял - в ушах с грохотом шумела вода. И свет померк совсем…