Сталл 2 | h.s [rus]

Джимми

Это будет весело.

Боже, я не могу сдержать хихиканье.

У меня, наверное, минут 30 на это, плюс-минус. Времени должно хватить. Думаю, я справлюсь и за 15, но я не против дополнительного времени для игры.

Я прислоняюсь к капоту машины, обхватываю рукой сигарету, зажатую между губами, прикуриваю ее, делаю глубокий вдох, затем выдыхаю дым медленной тягой через губы и смотрю на часы.

Я как раз вовремя.

Я усмехаюсь про себя, отталкиваюсь от машины и делаю еще одну затяжку, откидываю голову назад, чтобы выдохнуть дым в воздух, и начинаю прогуливаться по дорожке.

Я чувствую, как волнение бурлит в моем животе, и хотя я знаю, что это безумие, я не могу, черт возьми, ждать.

Это будет так здорово.

Я напеваю себе под нос какую-то песню, затягиваюсь сигаретой и медленными шагами иду через ворота к входной двери.

Я провожу пальцами по волосам, зачесывая их назад, и бросаю сигарету в сад рядом с парадными ступенями, когда, наконец, дохожу до парадного входа.

Я поднимаю кулак, чтобы постучать в дверь, напевая слова песни в такт стуку.

Ice Ice Baby dun dun dun dun dundundun Ice Ice Baby.

Я приостанавливаю стук, когда слышу шаги по деревянному полу за дверью, и ухмыляюсь про себя, прислонив руку к дверному проему.

Я слышу щелчок замка, прежде чем дверь со скрипом открывается, и мой взгляд падает на те большие шоколадные глаза, которые я так хорошо помню.

Мои губы растягиваются в волчью ухмылку, и я наклоняю голову:

- Хей, ты скучала по мне?

Лицо Маргарет застывает в ошеломленном шоке, и я окидываю ее взглядом, рассматривая женщину, которую я не видел 10 лет.

Ее некогда брюнетистые волосы теперь стали мягкими светлыми и опустились чуть ниже плеч, на ней надето скромное кремовое платье и тиловый кардиган. Я провожу глазами по ее ногам до черных туфель на каблуках и улыбаюсь про себя.

Хорошие туфли.

Мне нравятся туфли.

Все в Маргарет чопорно, правильно и ни одной неуместной вещи. Она похожа на женщину, которая устраивает чаепития для развлечения, пока она и ее подруги сравнивают, какое средство для смягчения ткани лучше для их белья.

Не позволяйте этому обмануть вас.

Это маленькая лисичка - леди на улицах и чертова грязная шлюха в постели.

Возможно, я немного развратил ее, это отчасти моя вина.

В любом случае, годы были добры к ней. Сейчас ей сколько? 44-45? Но она как одна из тех классических американских машин. С возрастом становится только лучше, но она всегда была красивой женщиной, и по сей день я не могу понять, что она нашла в моем дерьмовом отце.

Он может быть харизматичным, когда хочет, привлекать людей, и мне неприятно признавать, что я унаследовал кое-что из этого.

Но я думаю, что главной приманкой у моего отца были большие долларовые знаки в глазах. Не вините ее, я уважаю предприимчивость.

Хотя я не думаю, что любой суммы денег будет достаточно, когда она узнает, во что именно она ввязалась, выйдя замуж за этого петуха.

- Джей... Джимми? Что ты здесь делаешь? Ты не можешь быть здесь, - заикается она, и если бы на ней был жемчуг, она бы его сжимала.

Неправильно. Я могу быть здесь. Кто меня остановит?

Несмотря на то, что она выглядит запаниковавшей, я не упустил, как ее взгляд быстро окинул меня, и в ее глазах вспыхнул тот похотливый, нуждающийся взгляд, который я так хорошо помню.

Не могу винить ее, я бы тоже хотел трахнуть себя.

- Ты собираешься пригласить меня войти? - спрашиваю я, демонстрируя ей невинную ухмылку и трепеща ресницами.

Губы Маргарет приоткрываются, и она кивает, словно не в силах вымолвить и слова, прежде чем наконец запинается:

- Хорошо - конечно, э-э... входи.

Это слишком просто.

Я отталкиваюсь от дверного проема, где моя рука была занесена над головой, и делаю большой шаг внутрь, что заставляет Маргарет сделать большой шаг назад.

- Я тут немного поностальгировал, понимаешь? Решил заглянуть, - говорю я, проходя вперед и захлопывая за собой дверь, пока Маргарет отступает на несколько шагов.

Она не говорит мне уходить? Она умная женщина, и я знаю, что она помнит, что я делал для нее. Даже десять лет не смогли притупить эти воспоминания.

Она также знала, что я сумасшедший, но я думаю, что именно это ее и пугало. Она бы точно знала, почему я здесь.

- Ожидаешь Дэвида в ближайшее время? - спрашиваю я, нахмурив брови, пока я продолжаю идти вперед, а Маргарет отступает назад к столовой.

Я уже знаю ответ, но она этого не знает. Насколько Маргарет знает, я все еще какой-то нехороший человек, который втихаря снял с нее нижнее белье на заднем сиденье своей машины после того, как я "случайно" столкнулся с ней в кафе.

Она прочистила горло, ее голос уже звучал взволнованно, когда она теребила край своего кардигана.

- Н-нет, - заикается она, - Он... он сейчас в отъезде. Какая-то длительная командировка.

- Правда? - я поднимаю брови, - Где?

- Я не знаю - он никогда мне не говорит. Сказал, что это не мое дело, - торопливо говорит она, останавливается, когда ее спина наконец-то ударяется об обеденный стол, и смотрит на меня широкими тревожными глазами.

Она всегда так чертовски нервничала и волновалась. Это было даже мило. Немного напоминает мне Персика.

Меня не удивляет, что она понятия не имеет, где Дэвид, но спросить не мешает.

Я здесь не для того, чтобы тратить время на светские беседы, так что можно сразу перейти к делу.

Я хмыкаю, прогуливаясь, чтобы встать перед ее маленькой фигуркой, возвышаясь над ней и глядя вниз с наглой улыбкой:

- Служанка здесь? Или ты одна дома, милашка?

Милашка. Это всегда было мое маленькое домашнее имя для нее.

Маргарет сглатывает, медленно кивает и выдыхает:

- Да, я одна.

Верно, да. Ты никогда не могла отказать Джимми, не так ли?

Как только она открыла дверь и узнала меня, я понял, что мог бы просто схватить ее и трахнуть о дверную раму, чтобы все соседи видели, и ей бы это понравилось. Мне не пришлось бы говорить ни слова, так всегда с ней и было.

Маргарет никогда не отличалась самоконтролем и самообладанием рядом со мной.

- Ты не ответила на мой вопрос, - надулся я.

Маргарет пискнула в шоке, когда я внезапно схватил ее за заднюю часть бедер, приподнял ее и опустил на обеденный стол, я услышал, как все китайские предметы на столе звякнули от силы удара ее задницы об стол, прежде чем шагнуть между ее ног.

Я прижимаю ладони по обе стороны стола и наклоняюсь к ее лицу с ухмылкой, поднимая и опуская брови:

- Ты скучала по мне?

Маргарет задерживает дыхание, застыв на мгновение, прежде чем быстро кивнуть, и я вижу, как ее грудь начинает подниматься и опускаться быстрее, когда она наконец выдыхает.

- Да? - спрашиваю я жеманным голосом, скользя одной рукой вверх по ее руке, через плечо, пока не обхватываю пальцами ее горло под челюстью и наклоняю голову, сузив глаза, - По чему ты скучаешь?

Я чувствую, как она тяжело сглатывает от моей ладони, прижатой к ее шее, смачивая губы, когда слабый вздох вырывается из нее.

Десять лет и ничего не изменилось, я знаю, что ей нравится. Как и в последний раз, когда я ее видел, я могу читать ее как книгу.

Я знаю, что это хреново, но я хреновый, и, наверное, поэтому меня это совсем не беспокоит.

Стив точно знает, что происходит сегодня вечером, каков был план. Он не против, он знает, что это просто бизнес, я просто принимаю участие в командной игре, и, честно говоря, у нас никогда не было обычных отношений. Я бы ни за что на свете не сделал ничего, что могло бы навредить его медвежьим чувствам, и я бы никогда ему не солгал. Я скорее умру.

Он знает, что он - это все для меня, и всегда будет.

У нас есть доверие и хорошее общение, основы крепких отношений, даже если это не то, что общество называет "нормальными". По крайней мере, именно этому меня научили аудиокниги.

Иногда я просто нажимаю на его кнопки ради забавы, заставляю его ревновать, просто потому что знаю, что это его бесит, а потом меня трахают на матрасе.

Я люблю, когда он злится.

- Ну же, милашка, расскажи Джимми - как ты скучаешь по мне, а? - я воркую, сжимая пальцами края ее горла и наклоняя ее подбородок вверх, заставляя ее посмотреть на меня.

Маргарет снова сглатывает, ее губы расходятся, когда она сильнее прижимается шеей к моей ладони, и она тихо вздыхает:

- По всему.

- По всему, - эхом отзываюсь я, глядя на нее вниз носом, и беру свободную руку, чтобы провести ладонью по ее бедру, прежде чем схватить ее за колено и раздвинуть ее ноги, - Скажи мне, дорогая, все эти годы с тех пор, как я видел тебя в последний раз, ты заботилась о себе? Находишь кого-нибудь, кто относится к тебе правильно? Я знаю, что твой жирный муж-свинота не стал бы делать это для тебя.

Маргарет снова кивает, задыхаясь, когда я провожу рукой по внутренней стороне ее бедра под платьем и ощупываю плоть.

- Да? - я ухмыляюсь, оттягивая лицо назад, - Прислушалась к моему совету? Хорошая девочка.

Я перестал трахать Маргарет, когда у нас со Стивом все стало серьезно, но я сказал ей попереживать немного и найти удовлетворение там, где она может его получить. Я точно знал, что Дэвид не был ей верен, и, по крайней мере, если она сделает это, то быть с ним может быть сносно, по крайней мере, у нее будет что-то для себя.

На самом деле мне очень нравится Маргарет, она хорошая женщина. Просто в итоге у нее муж и сын - мудак.

- Но я должен знать, - говорю я, наклоняясь вперед, чтобы прижаться губами к ее уху и впиться пальцами в кожу ее внутренней стороны бедра, - Они когда-нибудь заставляли тебя чувствовать себя так же хорошо, как я? Кто-нибудь из них трахал тебя так же жестко, как я?

- Нет - нет, никогда, - торопливо отвечает Маргарет, задыхаясь.

Конечно, блять.

Мои губы растягиваются в довольную улыбку:

- Правда? Я так и думал, милашка. Я всегда знал, как о тебе позаботиться.

Дело в том, что Маргарет всегда знала, что я гей. Я никогда не скрывал этого от нее, но я также говорил, что не против повеселиться. Она никогда не задавалась вопросом, почему я ее преследую - я делал так, что она сама этого хотела.

А возможность сказать, что я трахнул жену своего отца-куска дерьма и донора спермы, была для меня бесценной.

Я мелкий ублюдок и совершенно не сожалею об этом.

Маргарет двигает бедрами, подаваясь вперед как безмолвная просьба поднять мою руку выше, туда, где она умоляет меня наконец прикоснуться к ней, что заставляет меня отдернуть ее.

- Не спеши, дорогая, - говорю я и щипаю ее за бедро, от чего она вздрагивает, - Ты хочешь, чтобы я снова заставил тебя почувствовать себя как в старые добрые времена? И поэтому ты извиваешься вокруг, желая трахнуть мои пальцы?

Мне нужно двигаться дальше, как бы я ни хотел затянуть это на всю ночь, это не то, ради чего я здесь.

Все это только для того, чтобы поиздеваться и похихикать.

- Пожалуйста, - хнычет она, уже глядя на меня так, будто хочет, чтобы я сорвал с нее трусы и трахнул ее на столе.

Это очень мило, знаете ли. После всего этого времени она все еще реагирует на меня так. Я польщен - но не удивлен.

- Ты хочешь меня? Придется сказать мне, дорогая, ты же помнишь правила. Я не читаю мысли, - бормочу я, откидывая ее челюсть назад, чтобы я мог пососать то место, где ее горло встречается с плечом, и еще раз предупреждающе сжать пальцами ее шею.

- Я хочу тебя - пожалуйста, Джимми, я скучала по этому, - задыхается она, когда я натягиваю кожу на ее горле между зубами.

Бинго. Именно то, что мне нужно было услышать.

- Каким же джентльменом я буду, если не дам даме то, что она хочет? Как в старые добрые времена, да? - размышляю я, откинувшись назад, чтобы посмотреть на ее раскрасневшееся лицо с широкой ухмылкой.

Я отпускаю руку с ее горла, делаю шаг назад и хватаю ее за бедра, опускаю глаза и смотрю на нее из-под бровей, прежде чем выдернуть ее из-за стола.

Я едва даю ее ногам время коснуться земли, прежде чем кручу ее, пока Маргарет вскрикивает в смеси шока и возбуждения, отбрасывая все, что попадается на моем пути, на стол, рушащийся на пол от взмаха моей руки, а затем нажимаю свободной рукой между ее лопаток, чтобы согнуть ее над обеденным столом.

Дэвид будет платить за замену всего этого дерьма.

В следующий момент я хватаю подол ее платья и задираю его вверх над ее задницей, видя ее круглую плоть, прикрытую только красным кружевным бельем.

- И что это ты, шалунья? - я задыхаюсь, просовываю палец под кружево на ее заднице и снова прижимаю его к ее коже, - Ты же не ждала кого-то другого? У тебя есть планы на вечер?

Маргарет качает головой, тяжело дыша:

- Нет, я просто... я просто ношу его для себя. Как ты и просил.

Я делаю паузу на мгновение, искренне улыбаясь.

О, сучка, это вызвало у меня эмоции.

Я помню, как купил Маргарет ее первый комплект нижнего белья и сказал ей, что она должна носить его в течение дня, чтобы чувствовать себя хорошо. Каждая женщина должна чувствовать себя самой красивой, не нужно носить это дерьмо только для мужчин.

Я сильно шлепаю ладонью по ее заднице, заставляя все ее тело подпрыгнуть, когда я ухмыляюсь:

- Молодец, милая, я рад это слышать. Продолжай в том же духе.

На чем я остановился?

Ах да, на трахании твоих мозгов. Чуть не забыл.

Предвкушение и возбуждение от всего этого заставило меня напрячься еще до того, как я переступил порог дома. Просто потому, что я знал, что получу огромное удовольствие от этого, независимо от того, женщина это или нет.

Я просовываю руку между бедер Маргарет, прижимаю ладонь к ее влажному центру и чувствую, как влага уже пропитывает ткань ее нижнего белья.

Это заставляет ее хныкать, ее идеально ухоженные руки сжимаются в кулаки там, где они лежат рядом с ее головой.

- Господи, ты ведь скучал по мне, не так ли? Я даже не прикоснулся к тебе, а ты уже вся промокла. Все еще та грязная женщина, которую я помню, - я сильнее надавливаю ладонью, честно говоря, просто пользуясь моментом, чтобы вернуться в привычное русло прикосновений к киске. В конце концов, прошло десять лет.

Я уверен, что это как езда на велосипеде, все вернется ко мне.

В буквальном смысле.

Я быстро проверяю часы на другом запястье, убеждаюсь, что иду вовремя, и так и есть - блять, все в порядке, у меня есть еще минут 15. Я могу сделать так, чтобы она не скучала, я думаю, что смогу получить по крайней мере один оргазм - может быть, два, если она будет готова, за эти 15 минут. В любом случае, в этот раз я не собирался кончать.

Я знаю, что это мудацкий ход, опять же в буквальном смысле, но нельзя приготовить омлет, не разбив несколько яиц, понимаете, о чем я?

Я плавно провожу рукой по ее спине, пока не запутываюсь пальцами в ее волосах, оттягиваю ее голову назад резким движением, как я знаю, ей нравится, и отодвигаю ткань ее трусиков в сторону рукой между ее ног и провожу пальцами по ее возбуждению, прежде чем обвести пальцами ее нервы.

- Сначала дам тебе свои пальцы, да? Ты этого хочешь? - мурлычу я, переводя взгляд с ее пышной попки на то место, где моя рука запуталась в ее мягких волосах.

Маргарет хнычет, толкаясь бедрами в мою руку:

- Боже, пожалуйста, перестань меня дразнить.

- О, но я думал, что дразнить - это одна из твоих любимых вещей во мне? - я воркую, проводя пальцами длинными медленными движениями по ее складочкам, и дразня указательным пальцем ее вход.

- Джимми, - скулит она, похоже, ей больно, пока она крутит бедрами против моей руки.

Я просовываю палец мимо ее входа, чувствуя, как ее мышцы трепещут и напрягаются вокруг него, что сопровождается резким вдохом Маргарет, и я хмыкаю от этого ощущения: 

- Все в порядке, куколка, не волнуйся, я сделаю так, чтобы тебе было очень хорошо.

Я делаю несколько медленных толчков в нее, затем добавляю второй палец, изгибаю их в поисках той самой "веселой кнопочки", которая есть у женщин, и когда ее стенки смыкаются вокруг моего пальца, и когда она издает стон, я понимаю, что нашел ее.

Да, блять, после стольких лет я все еще могу делать это.

Я отпускаю ее волосы, и она прижимается щекой к дубовому обеденному столу, пока я начинаю расстегивать ремень, затем перехожу к расстегиванию брюк и стягиваю трусы достаточно, чтобы освободиться. Я продолжаю работать с ней пальцами, трахая ее ими, пока я достаю презерватив, который вытащил из кармана пиджака.

У Стива было только три правила для сегодняшней работы: не целоваться в губы, не целовать киску и надевать презерватив.

Я подумал, что это справедливо.

- Джим-Джимми, пожалуйста, - лепечет Маргарет, снова надавливая на мои пальцы, - Пожалуйста, просто трахни меня.

Я разрываю фольгу презерватива зубами, вытаскиваю латекс и начинаю наматывать его на свой член, который в этот момент начинает пульсировать.

Просто слышать, как кто-то умоляет меня, действительно делает свое дело, заставляет кровь кипеть, понимаете?

Я вынимаю из нее пальцы, стягиваю трусики в сторону, затем берусь за член, подношу его к ее входу и бью бедрами вперед, погружаясь в нее одним плавным движением без предупреждения.

Маргарет вскрикивает "Иисус Христос", прежде чем прикусить костяшку пальца, чтобы подавить крик.

Интересно, знают ли женщины на ее чаепитиях, насколько грязен ее рот? Хотя, наверное, все они одинаково плохи. Это всегда тихие домохозяйки, которые сходят с ума в постели.

- Ты это имела в виду, милашка? - я пыхчу с ухмылкой, оставаясь неподвижным внутри нее, и сильно бью ладонью по ее заду.

Маргарет только стонет в ответ, кивая, и я хватаюсь за ее бедро, впиваясь пальцами, а другой рукой пробираюсь по передней части ее бедер и между ними, чтобы погладить ее клитор.

- У меня осталось мало времени, так что давай сделаем это быстро и сильно, да? - я стону, чувствуя, как ее тепло сжимается и напрягается вокруг меня, обхватывает меня, как плотная перчатка, и прижимает мой центр к ней.

Не дожидаясь ее ответа, я отвожу бедра назад, подаваясь вперед так сильно, как только могу, с глубоким рыком и крепко хватаюсь за плоть ее бедра, на котором, вероятно, останутся синяки, поскольку я начинаю двигаться в таком бурном темпе, что мне становится интересно, выдержит ли стол.

Маргарет вскрикивает от неожиданной силы, ее дыхание сбивается, а все тело подается вперед с каждым толчком моих бедер.

Я проникаю в нее так глубоко, как только могу, ее влажное тепло поглощает меня в райском ощущении, в то время как я продолжаю работать пальцами против ее чувствительности, кружа их быстрее с большим давлением, чтобы довести ее до края так быстро, как только могу.

Видите? Прямо как езда на велосипеде.

В данном случае велосипед - это мама Энди.

И я выебу все дерьмо из этого велосипеда.

Непристойные стоны Маргаретс льются из нее, обрываясь, когда она задыхается при очередном грубом толчке, а я просто наслаждаюсь видом ее задницы, отскакивающей от меня каждый раз, когда я подаюсь центром вперед.

- Черт побери - все еще знаешь, как правильно обнять мой член своей маленькой пиздой, не так ли? - я скрежещу зубами, хрюкая, когда ее стенки сжимаются вокруг меня. Я наклоняюсь над ней, просовываю руку вверх, чтобы взять ее за горло и поднять ее лицо вверх, сильно сжимая пальцами ее шею.

Я чувствую, как бьется ее пульс, прижимаюсь ртом к ее уху и начинаю бить по ней бедрами изо всех сил:

- Давай, милая, будь хорошей девочкой для Джимми и кончи для меня, да? Покажи мне, что у тебя есть.

Маргарет может быть на 15 лет старше меня, но даже когда мне было 20, она любила, когда я называл ее так.

- О - Ах!

Внезапно Маргарет вскрикивает, все ее тело содрогается, и сила, с которой ее стены сжимаются вокруг меня, почти выталкивает меня из нее, когда я трахаю ее до оргазма, атакующего ее тело.

Маргарет напряженным голосом выкрикивает мое имя и все бранные слова, которые, как мне кажется, она знает; она извивается подо мной, и мне чертовски трудно не кончить прямо сейчас.

Но мне не нужно беспокоиться об этом, потому что следующее, что я слышу, это бешеный стук во входную дверь, прежде чем она распахивается с голосом бешено орущей сучьей задницы Энди.

- Мама! Где ты! Ты в порядке! Клянусь богом, если вы, мудаки, блять, ее обидели!

Похоже, Энди получил сообщение Стива.

Хехе.

Медленная ухмылка растягивается на моем лице, пока я не двигаю бедрами, Маргарет все еще слишком ошеломлена тем, что кончила, чтобы понять, что происходит.

Я слышу торопливые шаги Энди по деревянному полу, пока не слышу его голос:

- Отойди от нее!

Маргарет, наконец, понимает, что происходит, и с криком "О Боже!" судорожно поднимается со стола, я натягиваю на нее платье, чтобы прикрыть ее, и вытаскиваю и заправляю свой член обратно в брюки. Оглянувшись через плечо, я вижу, что Энди приближается ко мне с убийственным выражением лица, и когда он делает выпад в мою сторону, я сильно бью ладонью по центру его лица, останавливая его на месте, и отталкиваю его назад.

Энди теряет опору, падает на землю, а я улыбаюсь ему:

- Эй, ублюдок, рад тебя здесь видеть.

- Я убью тебя на хрен! Как ты смеешь ее трогать! - кричит Энди, пытаясь встать.

- Нет, Энди, остановись, пожалуйста, он не трогал меня, - паникует Маргарет позади меня, пытаясь выпрямиться, - Мы просто, о боже, я в порядке, я знаю его. Черт, мне так жаль, что тебе пришлось это увидеть - просто дай мне объяснить.

Я застегиваю брюки и начинаю застегивать ремень с непринужденным выражением лица, когда Энди поднимается на ноги с яростным выражением лица, понимая, что то, что он только что увидел, было не моим нападением на его мать, а совершенно добровольным сексом:

- Ты, блять, знаешь его? Откуда?

Ну, я нападал на нее с этим членом, но ей это нравилось.

Мне нужно не забыть снять этот презерватив, когда я сяду в машину.

- Я просто... Я знаю его, это трудно объяснить. Энди, мне так жаль, что ты это видел, - заикается Маргарет, начиная все больше паниковать, и я хмурюсь, когда в ее голосе появляется намек на страх.

- Как ты могла! - он кричит на нее с того места, где Маргарет стоит позади меня, и я сжимаю челюсть, - Ты должна быть матерью, а не какой-то гребаной шлюхой, которая изменяет своему мужу с такими кусками дерьма, как этот!

Простите?

Я бросаюсь к Энди, хватаю его за горло и бью кулаком по ребрам, слушая, как Маргарет вскрикивает, а Энди издаёт булькающий звук от боли.

Я отталкиваю его назад, пока его плечи не ударяются о стену с сильным шлепком, и нажимаю на его дыхательное горло, наклоняя свое лицо к его уровню:

- Ты будешь следить за своим гребаным ртом, когда будешь говорить с этой женщиной - ты меня понял? Прояви немного гребаного уважения к женщине, которая тебя создала.

Энди задыхается, глядя на меня расширенными глазами, но они уже не такие испуганные, как обычно, в них все еще есть ярость, у кого-то растут яйца, а?

- Какого хрена ты здесь делаешь? - он плюется, его слова прерываются, когда он пытается вдохнуть воздух.

Я пробегаю глазами по его лицу, наклоняю голову с ухмылкой:

- Просто пришел передать тебе сообщение.

- Джимми, пожалуйста, не трогай его! - Маргарет умоляет меня сзади.

Я оглядываюсь через плечо, дуясь на нее:

- Я должен набить ему морду за то, как он с тобой разговаривал, но все в порядке, милашка. Я просто поболтаю с ним, мы же старые приятели, правда, Энди?

Я поворачиваюсь назад и наклоняюсь к уху Энди, прижимая его к стене, чтобы он не мог двигаться, и говорю низким голосом, чтобы Маргарет не услышала:

- Это предупреждение, ты, ублюдок. Либо ты узнаешь, где твой отец, и говоришь нам - либо дальше для тебя начнется чертовски жаркий ад. Не забудь сообщить дорогому старине Дэвиду, что я заходил.

Я крепче сжимаю руку вокруг его горла, пока он не начинает бороться за воздух:

- И я надеюсь, что у тебя хватит ума держать то, что ты только что увидел, при себе, это было специальное шоу только для тебя.

Это тебе за синяки на моем маленьком Персике, ублюдок.

Когда я думаю, что Энди вот-вот потеряет сознание, я отпускаю его шею и слушаю, как он кашляет и задыхается, глядя на меня. Его глаза покраснели и слезятся от недостатка кислорода.

- Ты убьешь Эбби, занимаясь этим дерьмом, ты ведь знаешь это, не так ли? Я пытался предупредить ее, - он кашляет, глядя мне прямо в глаза, его голос едва превышает шепот, - Ей нужно убираться от всех вас - она не должна была быть с этим твоим придурком-другом с самого начала.

Я сужаю на него глаза, мои ноздри дергаются, когда я сопротивляюсь желанию проломить его чертову голову:

- Держи имя моего Персика подальше от своего гребаного рта - никто не тронет ее, пока у меня есть воздух в легких - подойди к ней и увидишь, что произойдет.

- Ты не знаешь, что ты начинаешь с моим отцом. Ты в полной заднице, - шипит он на меня, и я вскидываю руку вверх, чтобы обхватить его челюсть, прижав его спиной к стене.

Я поднимаю брови:

- Не, ты хочешь знать, кто в жопе? - я снова наклоняюсь к его уху и улыбаюсь, - Да, мамочка.

Тело Энди напрягается, он рычит:

- Ты, гребаный урод, ты за это заплатишь! - он пытается освободиться, но я бью его апперкотом по ребрам с другой стороны, заставляя его вскрикнуть.

- Джимми, пожалуйста, остановись! - Маргарет умоляет позади меня, и я обращаюсь к ней, но не свожу взгляда с Энди.

- Почти готово, дорогая, я скоро уйду - мы просто болтаем.

Я ухмыляюсь Энди, бросаю на него угрожающий взгляд и понижаю голос:

- Гарри трахает Эбби так хорошо, что она едва может ходить - а теперь я трахнул твою маму, - наклоняюсь ближе к нему и шепчу, - Как тебе это, Энди, а?

Он пытается выдохнуть слова, обессиленный от удара по ребрам, и я откидываюсь назад, освобождая его челюсть, когда он горбится вперед, сжимаясь вокруг своего туловища с болезненным ворчанием, и я шлепаю его по спине.

- Но посмотри на это с другой стороны, - говорю я поздравительным голосом, - По крайней мере, теперь ты действительно можешь называть меня папочкой.

Я смотрю на Маргарет, которая стоит застывшая в шоке, прижав руку к груди, поправляю пиджак и подмигиваю ей:

- Это было очень мило, надеюсь, тебе понравилось. Увидимся.

Я поворачиваюсь обратно к Энди, наклоняюсь к нему, где он все еще сгорблен, и бормочу ему:

- В следующий раз, когда будешь разговаривать со стариком, почему бы тебе не спросить его, кто я на самом деле? - похлопываю ладонью по его щеке, - Братик.

Я выпрямляюсь, одариваю Маргарет яркой улыбкой, пока она все еще стоит в шоке, и поворачиваюсь на пятках, выхожу из столовой и иду к входной двери, насвистывая про себя мелодию.

Я бы сказал, что сегодняшний вечер удался на все сто.

Думаю, я заслужил гребаный Хэппи Мил.

***

У нас есть глава от лица Джимми :D