Контракт

Корвус сидел, чувствуя себя довольно самодовольным, пока что сегодняшний день проходил великолепно, и, учитывая приближающийся суд над Дамблдором, это, похоже, был один из его любимых дней. Только что было проведено голосование по количеству часов, которое дементорам будет разрешено провести в Азкабане. Пять часов — отведенное им время на острове. Дож был с пеной у рта из-за этого соглашения. К счастью для Корвуса, на его стороне был закон, и они логически не могли допустить, чтобы это продолжалось, не нарушая свои собственные законы. Два с половиной часа утром и два с половиной часа вечером охрана ждала расстановки и в течение следующих двух недель подпишет контракты и приступит к работе до конца месяца. Дело было сделано, все, что ему оставалось сделать сейчас, это приступить к следующему этапу своего плана, пока он ждал подходящей возможности, чтобы организовать испытание для своих сыновей.

Он должен был признать, что был удивлен тем фактом, что Визенгамот не тянул с этим дело. Он подозревал, что пройдут еще месяцы, прежде чем это будет введено в действие. Однако нет, как будто законы, которые они прочитали, подожгли их коллективные задницы, и они были полны решимости сделать это как можно скорее. Не то чтобы он был против, он был благодарен, что они не тянули с этим.

Кто бы мог подумать, что закон станет именно тем, что позволит его сыновьям обрести свободу?

— Ты очень доволен собой, — гладко сказал Люциус, слегка ухмыляясь, стоя перед Корвусом в столовой. Корвус пил кофе, убивая время, пока они ждали суда над Дамблдором. Уходить практически не имело смысла, не все пятнадцать минут, которые потребуются на то, чтобы все подготовить.

— Да, — согласился Корвус, наклонив голову, давая Люциусу разрешение сесть с ним. "Как ваша семья?" — спросил он более автоматически — привычка на всю жизнь — чем какое-либо реальное желание узнать.

— Нарцисса наслаждается временем, которое она провела с Драко до того, как он вернется в школу, — плавно сказал Люциус, присоединившись к нему, насыпав немного сахара в кофе и размешав его, прежде чем добавить немного молока. «Драко с нетерпением ждет возвращения в Хогвартс. Ему нравится проводить время с Гарри. Мне сказали, что Гарри становится лучше в шахматах?

Корвус промурлыкал: «Действительно, он не играл до того, как я представил ему игру». это была сложная игра, но Гарри достаточно хорошо в нее вжился, но он был далек от уровня эксперта, это заняло бы несколько лет, помогло то, что у него хватило ума думать наперед. Он не позволил Гарри выиграть у него игру, нет, это то, что ему придется заслужить. Он не верил в потворство детям и в то, чтобы заставлять их думать, что они лучше, чем они есть на самом деле, особенно против игр, которые могли бы заставить их хотеть стать лучше. Даже его сыновья не ставили на него пари, пока им не исполнилось по крайней мере семнадцать, и они тоже были заслуженными победами.

— Магглы, — усмехнулся Люциус, — чем они занимаются весь день, если не обучают своих детей? Это было варварство, их даже не научили чему-то такому сложному, как шахматы? Это было неприятно. «Слава Мерлину, что ты заполучил мальчика именно тогда», — подумать только, что он стал бы позором для волшебников.

Корвус едва удержался от закатывания глаз, Люциус прекрасно знал, что он не «понял мальчика». Гарри пришел к нему и привел все в движение, чтобы вырваться из хватки Дамблдора и Дурслей. Очевидно, Люциусу хотелось верить, что мальчика легко обмануть или сбить с пути. «Я очень надеюсь, что Нарцисса никогда больше не будет вести себя таким образом перед Гарри… мы поняли?» не нужно было озвучивать то, что произойдет, все, что требовалось, — это взгляд, и Люциус немного побледнел, плотно сглотнув, явно уловив намек.

«Она просто… немного завидует», — признался Люциус, — «Мало того, что Гарри наиболее разборчив, чтобы получить титул Чёрного Светлости… но Драко говорит и пишет о нём почти постоянно. Она не привыкла быть… второй после всех. Я верю, что Драко нашел с мальчиком редкую и настоящую дружбу. Из всех, конечно, это был бы Гарри Поттер. По крайней мере, ему стало легче от того, что Темный Лорд знал. Знал и, по-видимому, не имел ни малейшего возражения против мальчика. Это поразило его, но он не собирался раскачивать эту лодку. Темный Лорд был рад, что сохранил свой дневник, причем в оптимальном состоянии.

Корвус едва удержался от фырканья, неудивительно, что мальчик так хорошо прижился к Гарри. Судя по тому, что написал Гарри, он не терпел махинаций Драко, его постоянной потребности унижать других, упоминая отца, и его превосходящего отношения. Гарри опускал Драко на их – студенческий – уровень, и это позволяло Драко больше сближаться со своими одноклассниками. Заставить их меньше уставать расстраивать его, сделать его более похожим на одиннадцатилетних детей, которыми они были.

— Он возвращается в Хогвартс? — спросил Люциус, ожидая, что ответ будет «да», но, тем не менее, спросил. Воздерживаясь от слишком частого использования имени Гарри, они могли обсуждать не так много «Гарри». Рассеянно попивая, ожидая ответа, они все равно успели убить.

«Все зависит от исхода этого суда», — достаточно легко сказал Корвус, и это была правда. Он не был уверен, стоит ли отправлять Гарри обратно, когда стало ясно, что Дамблдор пойдет на все, чтобы оставить Гарри в Хогвартсе. Он не мог помешать Гарри посещать Хогвартс, он будет там, по крайней мере, до тех пор, пока не сдаст СОВУ, а затем и ТРИОН, если захочет их сдать.

«Это пойдет в нашу пользу», — уверенно сказал Люциус, — «Антонио свергнет Дамблдора». он был лучшим из лучших, поэтому все его использовали, определенно номер один - обратиться к адвокату для всех, кто попал в беду. На самом деле он сам использовал его несколько раз.

— Он так и сделает, — согласился Корвус. Антонио был в ярости из-за действий и бездействия Дамблдора, когда дело касалось Гарри Поттера. Тем более, когда он узнал, что происходило с сентября. Он собирался сделать все возможное, чтобы Дамблдору был вынесен самый суровый приговор, какой только мог, учитывая, что его очень любили, а тюремное заключение казалось маловероятным, и если он действительно получит приговор, то, скорее всего, это будет всего лишь несколько месяцев. Некоторые могли бы счесть то, что они собирались сделать, закулисным, но ему, честно говоря, было все равно, он хотел, чтобы Дамблдор исчез из поля зрения, и пошел на все средства для достижения этой цели. Этот суд уже состоялся бы, если бы этот проклятый идиот-волшебник не решил разозлить магла и использовать магию на его глазах. За что он и заплатил: суд состоялся, его поместили в Азкабан на пять месяцев, а магглы забыли о том, что они видели. «И говоря о Черном Светлости, Гарри уже делает шаг, чтобы претендовать на него».

Люциус задумчиво прищурился: «Почему именно сейчас?» осознание того, что что-то должно было произойти, иначе зачем начинать этот процесс только сейчас? Он мог бы получить титул Чёрного Светлости несколько месяцев назад, и нельзя было предположить, что Гарри не знал об этом.

Корвус взмахнул палочкой, заключая их обоих в заглушающий пузырь, чтобы они могли говорить свободно. «Дамблдор предпринимает шаги, чтобы освободить Сириуса Блэка из Азкабана». Он сообщил Люциусу с ноткой горечи в голосе.

Люциус изогнул бровь: «И что это даст?» сбитый с толку тем, что он только что услышал. Сириус Блэк был заключен в тюрьму на всю жизнь. Он не только предал Поттеров, но и убил тринадцать магглов, пытаясь сбежать от авроров.

Корвус вздохнул: «Существует… мнение, что он невиновен», — с гримасой сообщил он Люциусу. «Учитывая, как… Дамблдор ведет себя, я считаю, что он, возможно, всегда знал о невиновности Блэка и ничего не сделал, чтобы сохранить магическую опеку над Гарри и, конечно же, места, которыми он так наслаждался, поскольку это дало ему больше власти».

«Без этой власти он внезапно обнаруживает, что, если отпустит Блэка, он сможет вернуть себе все это, а также места Черных». Люциус сделал вывод, яростно сверкая глазами, охватывая отвращение, и публика назвала их злыми? Они держали невинных людей в Азкабане не для того, чтобы сохранить власть! Гарри не имел бы права голоса ни в чем, Блэк имел бы контроль над всем, и благодаря этому Дамблдор легко контролировал бы и то, и другое. Это было коварно жестоко и отвратительно.

— Именно, — ответил Корвус, его рот скривился в усмешке.

«Разве Гарри не эмансипирован по закону?» — плавно спросил Люциус, допивая кофе.

«Нет, пока контракт не будет завершен или не истечет», — объяснил Корвус. С юридической точки зрения он станет юридически эмансипированным только тогда, когда ему исполнится четырнадцать или пятнадцать лет. К тому времени он станет лордом Блэк-Поттером и будет официально эмансипирован, и после этого никто ничего не сможет сделать. Именно поэтому, как лорд семьи Лестрейндж, он смог взять Гарри к себе и присматривать за ним, это было его обязанностью, поскольку «Невеста» Гарри не могла о нем позаботиться.

— Понятно, — спокойно ответил Люциус, — я полагаю, ты не собираешься выступить в роли семьи Гарри через Невесту? зная, что это на самом деле не принесет ничего, кроме еще больших проблем для них обоих.

«Возможно, мне придется», - удивился Люциус, - сказал Корвус, он не хотел терять Гарри на светлой стороне, когда он ясно дал понять, что не хочет иметь ничего общего с войной. Корвус подозревал, что он не позволит Дамблдору попытаться вернуть Гарри обратно, даже если Гарри расскажет Дамблдору об клятве, данной Темному Лорду, что он продолжит свои попытки и в процессе убьет Гарри.

«Блэк будет не в состоянии принять ребенка, не сразу, что оставляет возможность усыновления». Люциус заметил: — Нарцисса, однако, связана с Гарри отдаленным родством, и ты не хуже меня знаешь, насколько ценна семья старой чистокровной семьи вопреки всему остальному. Ей было бы довольно легко подать петицию, если бы все пошло наперекосяк? поместить ребенка в конюшню вместе с сыном, с которым Гарри уже ладил, было гораздо проще, чем отдать его волшебнику, который был нестабильным и, в конце концов, провел десять лет в Азкабане.

«Даже если только по закону, и Гарри мог бы продолжать думать о поместье Лестрейндж как о своем доме». Он рассеянно добавил, что он в долгу перед Корвусом за то, что тот прикрывал его перед Темным Лордом.

«Возможно», — задумчиво подумал Корвус, — это определенно было бы хорошим применением запасного плана, если бы ситуация выглядела тревожной. Лишь в крайнем случае он был благодарен Люциусу за то, что он вообще предложил это.

«Предложение открыто и лежит на столе, если вы захотите его принять», — ответил Люциус. — «Похоже, у нас закончилось время. Полагаю, увидимся в зале суда? в его голосе прозвучала насмешка, когда он ухмыльнулся, и ничто, кроме штампа, не могло удержать Корвуса от этого испытания.

Корвус удивленно взглянул на время, на его лице появилась хмурая гримаса: Антонио должен был быть здесь. Они договорились встретиться в столовой перед судом, чтобы обсудить последнюю информацию. Обычно он не опаздывал, но всегда был первый. — Действительно, — пробормотал он, немного отвлекшись.

Кивнув, Люциус преодолел барьер молчания и быстро спустился в зал суда.

Он не видел Корвуса снова, пока все стороны не были приведены к присяге, и определенно не Антонио Эбботт наблюдал за процессом. Что-то происходило, и, судя по выражению лица Корвуса, это не было запланировано.

Люциус выгнул бровь, молча спрашивая, что происходит.

Рот Корвуса сжался в линию, ноздри раздулись от гнева, когда он покачал головой. Люциус подвинулся так, чтобы Корвус мог стоять рядом с ним, еще раз взглянув на волшебника, задаваясь вопросом, подозревает ли он вообще, что происходит.

«Я не могу связаться с ним, а его семья настаивала, что он уже уехал на суд», — выдавил Корвус, опасаясь, что Дамблдор что-то сделал. Он определенно боялся бы противостоять Антонио Эбботту, который был хорошо известен, уважаем и мог добиться от своих клиентов того, чего они хотели.

— Все стороны приведены к присяге, пожалуйста, садитесь, — раздался голос Огдена. Это был частный процесс, на местах не было ни одного журналиста или кого-либо, кто в настоящее время не связан с министерством, а точнее с визенгамотом. Закрытое заседание. Писец был единственным, кто на самом деле не был членом визенгамота, но он не мог никому ничего сообщить из-за данных им клятв.

— Альбус Дамблдор, ты здесь из-за невыполнения своих обязанностей, как ты оправдываешься? не было необходимости перефразировать информацию, поскольку она была буквально передана им всем непосредственно перед тем, как они были приведены к присяге.

Альбус драматично вздохнул, мерцание оставило его глаза, а его тело обвисло, ясно изображая стыд и несчастье. — Я понимаю, почему это должно произойти, я... с сожалением пренебрегал своими обязанностями, и буду придерживаться любого наказания, которое вы сочтете нужным мне назначить. , но, пожалуйста, прости старику ошибки».

Корвус стиснул зубы, ненавидя тот факт, что более половины людей в комнате уже наслаждались дисплеем Дамблдора. Где же был Антонио? Он ни за что не мог пропустить это, ни за что на свете.

«Достаточно просто признать виновным или невиновным, мистер Дамблдор», — ответил адвокат, заменивший Антонио из-за его отсутствия.

— Виновен, — пробормотал Альбус, глядя в пол, и ему было очень стыдно за себя.

Он едва удержался от того, чтобы посмотреть вверх, чтобы увидеть, как его реакция повлияла на остальную часть визенгамота. Многое зависело от их реакции и суждений, он с трудом мог поверить, что его вызывают в визенгамот по обвинению в неисполнении служебных обязанностей. Кем он и был, его, честно говоря, не волновали эти маггловские законы, которые принимались, чтобы облегчить жизнь заключенным! Это был верх идиотизма, он мог проповедовать «вторые шансы», но только для тех, кто был ему полезен, это были единственные люди, за которых он боролся.

Корвуса внутренне возмутил этот поворот, он не ожидал, что Дамблдор признает себя виновным. Возможно, у Антонио в любом случае не было бы возможности допросить Дамблдора. Поскольку он признал себя виновным, всем теперь оставалось только придумать «наказание, соответствующее преступлению», учитывая, что большинство членов визенгамота любили Дамблдора… и без ведома обо всем, что он сделал, особенно о том, что он сделал. что сделали с Гарри… ну, это не заставит их усомниться в собственном суждении. Он тоже не мог этого раскрыть, не без того, чтобы не задать вопросы, на которые он определенно не хотел отвечать в данный момент.

Дамблдора быстро вывели из комнаты в сопровождении двух охранников, оставив остальных членов визенгамота, сидевших за круглым столом, обсуждать, какое наказание должен понести Дамблдор.

«Он явно переживает из-за своего оплошности, я говорю, что мы отпустим его с предупреждением», — прокомментировал Доге первым, как только двери закрылись.

— Возможно, это не лучшая идея, — тихо и спокойно сказал Фадж. — Слухи, которые дошли до меня… особенно относительно того, что происходит в Хогвартсе в последнее время… ну, это глубоко тревожит.

Корвус недоверчиво моргнул. Фадж был последним человеком, от которого он ожидал сказать такие вещи. Он взглянул на Люциуса и еще нескольких человек, заметив, что их самодовольные лица кричали, что они это спланировали.

"Что конкретно ты имеешь в виду?" Амелия Боунс внимательно расспрашивала Фаджа, ее племянница училась в Хогвартсе. «Моя племянница не жаловалась на подобные происшествия…» и она верила, что племянница ей все расскажет. Они были очень близки, в конце концов, она воспитывала ее с детства.

«По-видимому, ходят разговоры о том, что во время Хэллоуина сюда проник тролль, а в лазарете находится маглорожденная девочка, судя по всему, девочка все еще там, восстанавливаясь после нападения!» Корнелиус вскрикнул: «Если бы это был один из наследников нашей чистокровной семьи… ну… протест был бы огромным!»

«Тролль?» Амелия посмеялась над этой идеей: «Почему оно попало в Хогвартс и как, черт возьми, оно могло пройти через защиту?» ни капельки не веря в это. Это были просто глупые слухи.

— Это действительно произошло, — спокойно сказал Люциус, — Мой сын написал мне о странности празднования Хэллоуина. Сообщил мне, что его прервал один из профессоров, кажется, профессор Квиррелл, который так быстро побежал к студентам, что потерял сознание после того, как высказал свои опасения директору. Я ничего не слышал о том, чтобы кто-то пострадал. Однако, если бы это не был слизеринец, Драко бы не написал о своем беспокойстве матери.

Амелия моргнула, глядя на Люциуса, явно ошеломленная этим заявлением. «Если такой инцидент действительно произошел… тогда директор был по закону обязан немедленно проинформировать губернаторов и министерство». Такой инцидент должен быть расследован, чтобы гарантировать, что он не повторится. Как говорится, если бы это был чистокровный… что ж, из-за этого инцидента поднялся бы ад.

«Разве его работа Главного колдуна не единственная, к которой он проявлял халатность?» Лорд Нотт резко заявил: «Если этот инцидент не будет расследован… Я не допущу, чтобы мой сын оставался в школе Хогвартс».

«Я совершенно согласен, Нарцисса не желает, чтобы Драко посещал Дурмстранг, но если такие случаи продолжатся, я не думаю, что она увидит проблему в том, что его отправят куда-нибудь еще». Люциус согласился: «Мы не единственные, кто обеспокоен».

Фадж выпрямился: если чистокровные начнут вытаскивать своих потомков… они не смогут позволить себе держать Хогвартс открытым, а персонал будет платить за долгосрочное мышление. В течение десятилетия финансирование значительно иссякло бы. Они были единственными, кто мог позволить себе полную стоимость обучения, магглорожденные платили за обучение, и многим из них были предоставлены стипендии, чтобы их дети могли учиться.

Еще более тревожно то, что он увидел быстрое согласие, достигаемое среди тех, у кого были дети или внуки – а их было большинство – в Хогвартсе в данный момент. Дети — это будущее, и они никогда не допустят, чтобы с ними случился какой-либо вред. Если бы это было правдой, что тролль проник внутрь и причинил вред ученику… это могло случиться с любым из их потомков, и это совершенно не устраивало никого из них.

«Я считаю, что было бы полезно, если бы губернаторы взяли на себя большую роль в надзоре за Хогвартсом… вместо того, чтобы позволять Дамблдору добиваться своего. Мне кажется, что к старости он может стать… немного дряхлым. Лорд Флинт, мрачно сверкая глазами, предположил, что его сын учится в Хогвартсе. Насколько плох на самом деле был Хогвартс, что его сын не видел, насколько неестественно и необычно для тролля просто зайти туда? Нет, Маркус сообщил бы ему, тот факт, что он этого не сделал… ну, это не сулит ничего хорошего.

«Тупик! С ним все в порядке!» Дог зарычал, обороняясь. «Он обладает всеми своими способностями, ничто не ухудшено!» в ярости на тех, кто посмеет опозорить Альбуса таким образом. Особенно после всего, что он сделал для волшебного мира, он считал их всех невежественными и неблагодарными.

«В школе разгулялся тролль и не сообщил нам!» пришел ответ от нескольких человек.

— Видно, что-то не так!

«Я уверен, что он решил проблему!» Доге тут же возразил: «Нас не нужно было вовлекать в это!»

— Как бы поучительно все это ни было, — крикнул Боунс, перекрикивая шум, — Дамблдор предстал перед нами не для этого. Мы здесь, чтобы судить об одном и только об одном: о его невнимательности, когда дело касалось его обязанностей в Визенгамоте. Как всегда справедливо до крайности.

— В любом случае что-то нужно сделать, — раздался ровный голос Люциуса, который, как всегда, делал все возможное, чтобы подорвать авторитет Дамблдора.

Согласие возникло, они явно не были в настроении забывать то, что только что узнали.

— Тогда поднимите этот вопрос на следующем собрании Визенгамота или созовите экстренное, — спокойно сказал Боунс. — Теперь я думаю, мы все можем согласиться с тем, что Дамблдор пренебрег своими обязанностями. Он признал себя виновным и понимает, что сделал не так… и что будет дальше?» вернуть всех в нужное русло.

«Отпустите с предупреждением», — немедленно настоял Доге.

«Это не может случиться снова», — заметила вдовствующая Лонгботтом с задумчивым выражением на своем пожилом лице. — Он больше не главный визенгамот. Размышляя о том, был ли он вынужден уйти в отставку.

— На данный момент, — настаивал Доге, он был уверен, что Альбус достаточно скоро вернет себе свой статус.

Корвус напрягся, услышав эти слова, и сузил глаза в созерцании. Интересно, действительно ли Додж знал, что задумал Дамблдор… или, как всегда, Дамблдор держал свои карты близко к груди. Дамблдор не доверял никому, даже своему «шпиону», в этом он был уверен на сто процентов. У Северуса почти не было никакой информации, которой он мог бы поделиться, и он не знал о планах Дамблдора относительно Гарри. Не то чтобы он был нужен, поскольку следующую пьесу Дамблдора они уже придумали.

Сириус Блэк.

Сегодня вечером у них была назначена встреча в Гринготтсе, Гарри согласился претендовать на хранилища Блэков, стать наследником Блэков до тех пор, пока ему не исполнится пятнадцать, прежде чем заявить о своей светлости, так же, как он поступил со своими собственными. Светлость Поттера. У него не было бы проблем заявить об этом, поскольку он был следующим в очереди, никто не мог это оспорить, если только у Регулуса не было ребенка, о котором они не знали, что было крайне маловероятно.

Им нужно было сделать все возможное, чтобы помешать Дамблдору добиться успеха.

«Если бы это был кто-то другой, они бы сидели в тюрьме!» эти слова вывели Корвуса из его мыслей.

«Если ему не вынесут приговор, могу ли я предложить назначить ему испытательный срок и попросить кого-нибудь помочь присматривать за Хогвартсом, просто чтобы убедиться, что он не разрушил школу? Как и на других его работах? Мерлин знает, какой беспорядок он устроил из своего положения в ICW.

«Это выполнимо, но его следует оштрафовать на крупную сумму, чтобы он помнил, что действия имеют последствия». Вдовствующая Лонгботтом предположила, ко всеобщему удивлению, хотя она и не была последовательницей Дамблдора… они вместе практически со всем соглашались, когда голосовали по законам и тому подобному. Правда заключалась в том, что вдовствующая Лонгботтом не доверяла Дамблдору с тех пор, как ее сын присоединился к ордену, и это «пророчество» стало известно, что было слишком удобно, на ее вкус, особенно с учетом того, что война принимала более мрачный оборот, и другая сторона побеждала. Именно это проклятое пророчество нацелило мишень на спины ее сына и невестки. «Я определенно созову экстренное совещание по поводу приема кого-нибудь в Хогвартс и наблюдения за происходящим». Там был ее внук, ее единственный внук, наследник поместья Лонгботтомов и однажды лорд Лонгботтом. Если бы с ним что-нибудь случилось, то это было бы все, имя Лонгботтома исчезло бы, и она вздрогнула от одной только мысли, нет, мысль о том, что это может произойти, ужасала ее до глубины души. Возможно, она и не была Лонгботтомом по рождению, но она была из Лонгботтомов по браку и была им с семнадцати лет, и их нравы были ей давно привиты.

«Августа!» — вскрикнул Доге, уставившись на женщину, потрясенный ее словами.

С другой стороны, большинство людей не осознавали, насколько сильно она на самом деле ненавидела Дамблдора. В конце концов, она была не из тех, кто проявляет свои эмоции, и следовала своим соглашениям относительно законов и постановлений, и если они просто совпадали с колодцем Дамблдора, вряд ли она теперь провозглашала верность старику, не так ли? Независимо от того, что думали Дамблдор или ее коллеги-члены Визенгамота.

«Я согласен с этим», — твердо заявил лорд Нотт, несмотря на его чувства к Лонгботтому и на то, что она пыталась разрушить их образ жизни. Он знал, что Дамблдору не грозит ничего хуже, чем крупный штраф. Все знали, что члены темной фракции кипели, но, тем не менее, это ничего не меняло.

Корвус проворчал себе под нос, разгневанный этой последней неудачей. И снова Дамблдор собирался освободить шотландцев. Черт его побери, он должен был привыкнуть к коварству Дамблдора, и он, как он предполагал, не остановил гнев, вырвавшийся на поверхность, когда он понял, что происходит. Его беспокойство за Антонио тоже начало нарастать. Что с ним сделал Дамблдор? Он молился, чтобы это было что-то простое, например, отправить его не в ту комнату, в другое время, и ничего… постоянного. Он бы ничего не оставил позади Дамблдора.

Споры продолжались целых полчаса, прежде чем было достигнуто хоть что-то похожее на компромисс. В основном между любителями Дамблдора и его ненавистниками. Они видели в этом способ заставить Дамблдора заплатить любым возможным способом. Да, они были крайне разочарованы тем, что не смогли увидеть его брошенным в Азкабан, но, тем не менее, хотели, чтобы он поплатился. Удивительно, но не Люциус или Корвус возглавили оппозицию – чего они не сделали, зная, что это только усугубит ситуацию, к их ужасу, но оба посеяли правильные семена на будущее – это был Лорд Флинт, казалось, он сейчас испытываю необычно странную ненависть к Дамблдору.

Конечно, его дочь не могла сообщить ему подробностей, но Корвус готов был поспорить на свое огромное состояние, что она нашла способ что-то раскрыть. Но это был для тебя Слизерин, умный и способный пробраться даже через самый продуманный контракт. Плюс его сын, Маркус, вероятно, тоже все ему рассказал, и его указ запретить им доступ к Гарри, ну, было бы легко соединить точки.

— Хорошо, поднимите палочку, если согласны на этот компромисс? — сказал Главный Маг, все еще привыкая к своей новой роли. Пытался отделить себя от Дамблдора, делать все по-своему и не быть точной копией Дамблдора… который, казалось, в данный момент переживал довольно… мутный период. Это был не первый раз, возможно, и не последний.

Было ясно, что половина зала не хотела просто дать ему большой штраф и предупреждение. Они хотели, чтобы он больше страдал из-за своей халатности, ведь мадам Боунс обнаружила новых ненавистников Дамблдора, причем очень глубоко укоренившихся. Что они знали? Что мог сделать Дамблдор? Было ли это связано с инцидентом с троллем? Было ли еще что-то, чего она не знала? Ей нужно было немедленно поговорить с племянницей и получить больше информации. Надеюсь, она сможет выяснить, что заставило Флинта, который был совершенно беспристрастен по отношению к Дамблдору в течение последнего десятилетия… внезапно захотеть увидеть его уничтоженным? В конце концов, они выразили поражение своей палочки лишь одним из многих проявлений на их лицах.

— Верните его обратно, — потребовал главный колдун Огден, выпрямляясь и поджимая губы. Лично? Он не имел ничего против Дамблдора, но чем больше он копался в новых законах и законодательстве, принятых маглами за последнее десятилетие, тем больше он задавался вопросом, не был ли Дамблдор не просто небрежен, но полностью и целенаправленно избегал привлекать к ним их внимание. Он не прошел и четверти пути, и он знал, он просто знал, что это еще не все. Его новая работа должна была стать плавным переходом, но этого не произошло: ему приходилось брать работу с собой домой, чтобы следить за всем, что они пропустили. Он задавался вопросом, сможет ли он принять предложение гоблинов… как предложил лорд Лестрейндж… это даст ему больше времени для выполнения других своих обязанностей.

----0

«Они ждут вас», — заявил аврор, когда они вошли в боковую комнату, в которой сидел Дамблдор, охраняемую, чтобы предотвратить побег. Не то чтобы Дамблдор так поступил, он был слишком хорош для этого. Не то чтобы его обвиняли в убийстве или в чем-то еще, поэтому охрана была не такой строгой, как следовало бы.

— Конечно, — мрачно ответил Альбус, его обычного веселого вида нигде не было видно. В конце концов, было бы неуместно быть веселым, в данный момент он изображал пристыженный персонаж. Он с трудом мог поверить в то, что происходило последние месяцы. Все должно было идти по плану, но все рухнуло, и теперь он не имел контроля над Министерством, Гарри Поттером и, что еще хуже? Волдеморт вернулся, он до сих пор никого не позвал к себе, он, должно быть, не достаточно силен, чтобы так рисковать.

Он позволил им провести его обратно в зал суда, который на самом деле был не таковым, а скорее залом для дискуссий, где они выбирали наказание, соответствующее преступлениям. На самом деле его не поместили в зал суда, во всяком случае, в тот, который они использовали в качестве зала суда. Сгорбил плечи, пытаясь выглядеть как можно более жалким и забитым. Сердце его беспорядочно колотилось. Честно говоря, он понятия не имел, как оно могло туда попасть, друзья они или нет, они все поклялись соблюдать закон, а он, даже если «случайно» этому препятствовал. Он ненавидел тот факт, что попадал в ситуацию, исход которой не был известен. Темные и нейтральные стороны... их было больше, чем тех, кого он знал наверняка, и которые никогда не допустят, чтобы с ним что-нибудь случилось. Они были слишком очарованы личностью, которую он представил миру.

Присев, он одухотворёнными глазами смотрел на членов визенгамота, скрывая свою расчетливую настороженность. Сердце у него начало замирать, слишком много мрачных лиц, как он вылез из этой ямы? Он не сомневался, что пресса получит массу удовольствия… как ему удалось привлечь людей на свою сторону? Что он мог сказать? Что он мог сделать? Его разум продолжал обдумывать возможные сценарии. Однако сначала ему нужно было выяснить ущерб здесь, прежде чем он сможет начать где-то еще. Он молился, чтобы это не было тюремным заключением... потому что это... сломало бы его. Он был могуч, дементоры были бы привлечены к этому, а с его воспоминаниями… да, он сломался бы, и эта мысль пугала его. Нет, он никогда не попадет в Азкабан, он скорее умрет первым.

«Альбус Дамблдор, ты признал себя виновным в пренебрежении обязанностями, теперь ты здесь, чтобы услышать приговор, ты понимаешь?» - Огден мрачно произнес:

— Да, — мягко сказал Альбус, — я понимаю, что ты должен это сделать, это…

«Молчание», — крикнул Огден. Им не разрешалось болтать оправдания или говорить после заявления, это только раздражало всех тем, что закон нарушается дальше.

Дамблдор еще больше ссутулился, стыдливо глядя в пол, явно чувствуя себя виноватым из-за того, что пренебрег своими обязанностями.

«Вы заплатите штраф в размере 41 480 галеонов 12 сиклей 12 кнатов, который должен быть выплачен до конца недели в пользу Министерства магии. Если вы не заплатите штраф вовремя, вас приговорят к тюремному заключению в Азкабане за неуплату. Ваше безрассудное пренебрежение своими обязанностями является серьёзным нарушением протокола и никогда не должно было случиться. Возможно, нам придется выплатить компенсацию множеству людей из-за ваших действий!» - серьезно заявил Огден.

Глаза Дамблдора вылезли из орбит от суммы, которую от него ожидали в качестве штрафа. Черт возьми, где он найдет такие деньги через неделю? То, что он уладил, этого не покрывает. Вдобавок к этому у него на пороге была война, и без денег он ни черта не мог сделать. Шатаясь от шока, он уставился на них всех, возможно, с самым искренним выражением лица, с которым они его когда-либо видели.

Все просто смотрели на него с пустыми лицами, за исключением Доге, который выглядел побежденным и опечаленным.

— Ч-неделя? Дамблдор заикался, не в силах сдержаться: «Конечно, его можно… расширить?» он определенно не собирался в Азкабан, поэтому он сделал бы все, что мог, чтобы обеспечить выплату, но если бы он мог продлить срок, он бы это сделал. «Не у всех есть неограниченные средства», — добавил он с легким упреком в тоне.

Это была четверть миллиона фунтов, они наверняка пожалеют.

"Одна неделя." — решительно заявил Огден, зная, что если он сдастся, Дамблдор ничему не научится. Тогда другие сочтут его слабым, и он не продержится на посту главного колдуна, закон есть закон.

— Очень хорошо, — ответил Дамблдор, закутавшись в плащ, как в защитное одеяло, и его собственное лицо стало непроницаемым. Смотрел на них всех с явным разочарованием, задаваясь вопросом, как они могут жить сами с собой.

«Вы можете уйти, я объявляю эту встречу завершенной!» — заявил Огден, решив назначить встречу с гоблинами. Он воспользуется ими, чтобы обновить ситуацию, он сделал мысленную пометку поблагодарить лорда Лестрейнджа за идею, в противном случае он знал, он знал, что ему придется заниматься этим месяцами, десятью или одиннадцатью месяцами в общей сложности, чтобы навести порядок в этом беспорядке. Он не мог этого сделать, по крайней мере, между остальными своими обязанностями, а он всего лишь человек, ему нужно было поспать.

Альбус стоял прямо, с прямой и напряженной спиной, не позволяя им увидеть, насколько он на самом деле не в себе из-за того, что произошло. Он этого не ожидал, совсем нет, ему нужно было получить средства как можно быстрее.

«Можно мне сказать, министр?» послышался голос Люциуса Малфоя, который замедлил ход Альбуса, пока он шел медленнее, не будучи заметным.

— Конечно, но у меня есть…

— Это не отнимет у тебя много времени, — вежливо сказал Люциус.

«У меня встреча с новым лордом Слизерина… через пять минут, возможно, во время обеда…»

"Прошу прощения?" - прохрипел Люциус, явно озадаченный этим заявлением. - Я имею в виду, очень хорошо, - поспешно добавил он, - тогда и увидимся, - и с этими словами Люциус повернулся и сделал вид, что идет быстро, оставив Дамблдора в неведении, что это было тщательно спланированный более чем одной стороной.

Дамблдор замер, не слушая ничего дальше. Нет, нет, нет, этого не было, этого не могло быть. У него была встреча с Корнелиусом Фаджем? Его желудок упал сильнее, чем уже было при этой встрече. Альбус поспешно покинул Министерство магии, воспользовавшись каминной сетью в Атриуме, чтобы поспешно вернуться в Хогвартс.

Взмахнув палочкой, произнося Патронус: «Северус, мне нужно увидеть тебя немедленно!» с этими словами он позволил «Патронусу» отплыть, и можно было не беспокоиться, что кто-нибудь это подслушает. Северус избегал большого зала, когда мог. Он также был в своей лаборатории зелий и знал каждый раз, когда Мастер зелий покидал территорию и куда он направлялся. Он доверял ему, но только до поры до времени, а если темная секта ему не доверяла, то от него не было абсолютно никакой пользы.

Что задумал Волдеморт? Что он делал в министерстве? Дамблдор прорычал себе под нос и добавил, что ему нужны деньги… он чувствовал, что вот-вот сломается под стрессом последних нескольких месяцев.

Нет, он все уладит, заплатит чертов штраф и получит нужную ему информацию. Сириуса Блэка освободят, он получит опеку над паршивцем, узнает свою проклятую невесту, кто бы это ни был, с ним произойдет несчастный случай, и он начнет учить мальчика быть тем, кем ему предназначено быть. Попросите Блэка передать его под опеку на случай, если что-нибудь произойдет, и если Блэк когда-нибудь станет… раздражителем, то с ним тоже произойдет несчастный случай.

— Тебе нужно было меня увидеть? — спросил Северус, выходя из камина, с раздраженным выражением на лице.

— Волдеморт звонил тебе? — спросил Дамблдор, он был отвлечен и мог пропустить хоть один сигнал, указывающий на то, что Снейп покинул Хогвартс и вернулся. В последнее время он был в беспорядке, и это было невыносимо, он больше этого не допустит. Волдеморт не победит, он восстановит контроль. Начиная сейчас.

Северус вздрогнул от боли, пронзившей метку, когда Дамблдор произнес это имя. Мерлин, каждый раз, каждый раз, когда он это делал, он знал, какую боль это причиняло, агонию нервных окончаний, но он продолжал это делать. трудно ли было бы просто в его присутствии назвать его как-нибудь по-другому? Что-то, что не вызвало вспышку метки? Разве его рука не болела несколько часов после этого? Особенно, когда он варил зелья для больничного крыла? Поскольку Рождество только что прошло, и наступила холодная погода, Поппи глотала наброски «Пеппер-Ап», как будто это были сладости. «Нет, знак постепенно набирает свою силу, но это единственный признак того, что Темный Лорд, возможно, вернулся».

— Если тебя позовут, уходи немедленно, несмотря ни на что, — потребовал Дамблдор, поджимая губы, Мерлин, это была пустая трата его времени. "Ты можешь идти." - добавил он, обдумывая, как получить деньги, - он не хочет брать кредит, ни в коем случае, ему нужно будет заставить Фоукса плакать слезами, это принесет значительную сумму... если бы он захотел. Такое упорное существо, и несколько его книг прибавят значительную сумму… он не мог взять больше пятисот галеонов из фондов Хогвартса… но он только что сделал это, так что об этом не могло быть и речи.

Альбус сел в кресло, продолжая обдумывать все, что ему нужно сделать, чтобы выплатить штраф. Деньги, помоги ему Мерлин, оставят его без двух кнатов, которых можно было бы соединить. Учитывая, что война на горизонте, это было нехорошо, он задумался, сможет ли он получить состояние Сириуса Черного, поскольку это последнее, что он наверняка сможет получить? Возможно, ему удастся добиться принятия нескольких законов, используя, конечно, Дожа… задумчиво напевая, он поморщился при мысли о потере своих драгоценных книг, но, честно говоря, он предпочёл бы это, чем оказаться в Азкабане.

Он даже не обратил внимания на Северуса, который задержался еще на несколько минут перед уходом. Любопытное выражение на его обычно пустом лице, когда он наблюдал за Дамблдором, который на самом деле демонстрировал беспокойство и страхи, которые он чувствовал именно в этот момент.

Северус никогда не видел, чтобы Дамблдор демонстрировал что-то кроме того, что он хотел, чтобы другие видели.

Он определенно проигрывал.

------0

Корвус почувствовал облегчение, вернувшись домой, пусть даже на несколько мгновений. Ощупывание защиты, где находится Гарри. Он не удивился, обнаружив его в гостиной, завернутого в одеяло рядом с камином и с книгой в руке. — Ты принял зелья? — спросил он, садясь рядом с мальчиком. Даже без приветствия, но они провели утро вместе, так что это не было похоже на то, что он совершил социальную оплошность.

— Конечно, — тихо сказал Гарри, отмечая книгу. — Как все прошло? жаждет информации, зеленые глаза светятся жаждой знаний. «Ой, так плохо?» — добавил он, мягко и сочувственно улыбаясь.

Корвус вздрогнул от этих слов, недоумевая, как Гарри вообще мог так легко его прочитать. "Прошу прощения?"

— Ты злишься, — заметил Гарри, нахмурив брови, — твои руки сжимаются и разжимаются, твое лицо мрачно, твое тело излучает несчастье или, может быть, раздражение. Он не пережил Дурслей, будучи ненаблюдательным.

Корвус автоматически посмотрел на свои руки и, к своему ужасу, обнаружил, что Гарри был совершенно прав. Должно быть, он много вещает, раз Гарри так легко его читает. Тот факт, что Гарри даже на его гнев не реагировал ни страхом, ни беспокойством, привел к осознанию того, насколько сильно мальчик ему доверял. Это значительно согрело его и позволило расслабиться и отдохнуть после долгого мучительного часа общения с Дамблдором.

— Ты сделал упражнения? — спросил Корвус, убирая важные вещи с дороги, прежде чем рассказать что-нибудь о Дамблдоре. Не нужно было спешить, они должны были появиться в банке не раньше, чем через двадцать минут.

— Да, — Гарри кивнул, воздерживаясь от слова «да», поскольку Корвусу это не очень нравилось.

"И как это было?" – спросил Корвус, пристально глядя.

Гарри нахмурился: «Это все еще не так легко, как раньше», и, черт возьми, Мерлин, как это было больно, у него все было так хорошо. То, что его так основательно отбросили назад из-за одного дня, сильно разозлило и расстроило его.

— Ты доберешься туда, — успокоил его Корвус, он видел, как тот злился на Дамблдора. Он тоже был таким, особенно когда стали ясны последствия этого трюка. Миллисент предупреждала их, но Корвус и Гарри, если уж на то пошло, действительно верили этому, пока им не пришлось жить с ними.

— Я знаю, — сказал он, просто ему не нравилась эта неудача или боль, вызванная действиями Дамблдора. Насколько больше он выздоровел бы, если бы просто остался в покое?

«Это просто несправедливо», — подумал Корвус, полагая, что именно об этом думал Гарри. — Боюсь, Дамблдор признал себя виновным, а это значит…

— Его не допрашивают, верно? Гарри высказал скорее предположение, чем реальное понимание магического закона. Он медленно продвигался через это, но это не значило, что он знал, какие шаги предпринимал магический мир во время и после завершения испытания.

— Не перебивай, — сказал Корвус, его тон содержал лишь незначительный выговор за то, что Гарри перебил его. «Однако вы совершенно правы: человека, признавшего себя виновным, не допрашивают. Чего-то я не предусмотрел, когда строил планы. Это означает, что даже половина того, что сделал Дамблдор, не раскрыта. Однако Люциус «упустил» информацию о тролле, так что по этому поводу будет проведено расследование.

— Значит, он все еще в Хогвартсе, — пробормотал Гарри, не уверенный, что он чувствует по этому поводу. «Я бы предпочел, чтобы он ушел», по крайней мере, так ему не придется терпеть бесконечные «разочарованные» взгляды Дамблдора, разговоры, на которых он пытается настаивать, и постоянное вторжение Дамблдора в его жизнь. Плюс, по крайней мере, в Азкабане у него было бы время отдохнуть в Хогвартсе… видимо, этого не должно было быть.

— Разве мы все не сделали бы это, — мрачно признал Корвус, все еще разъяренный этим чертовым исходом. Глубоко вздохнув, волноваться не имело смысла, что сделано, то сделано. «Итак, ты одет для поездки в Гринготтс?» он не мог видеть, во что был одет Гарри, настолько же прикрытый пледом.

— Да, — заверил его Гарри, быстро вставая, складывая плед и аккуратно кладя его на диван, на котором он сидел несколько минут назад.

Корвус автоматически выстрелил в него заклинанием, сняв одежду с одобрительным кивком.

— Тогда пойдем, — легко сказал Корвус, тоже встав, они могли бы пойти, пока боль Гарри была минимальной из-за его зелий, которые он принял не более получаса назад по расписанию.

Им не потребовалось много времени, чтобы покинуть поместье Лестрейндж, всего десять минут. Гарри мог идти быстрее, когда ему не мешала боль. Оказавшись на краю защиты, Корвус применил к ним обоим заклинание, чтобы никто не обращал на них никакого внимания. Гоблины, конечно, знали бы, их не беспокоила магия волшебника. Они могли видеть сквозь жалкие чары там, где другие волшебники и ведьмы не могли.

"Готовый?" — спросил Корвус после того, как они аппарировали прямо в Гринготтс, и мраморные ступени показались вплотную.

— Да, — тихо пробормотал Гарри. Он сделает все, что угодно, лишь бы не оказаться в руках Дамблдора. В большей степени, чем всего несколько месяцев назад, потому что он знал, каким был Дамблдор и на что он способен. С этими словами оба начали подниматься по ступенькам к кассирам, ему пора было разобраться со своей второй светлостью.

Рука Корвуса сжалась на плече Гарри, когда он увидел, что Дамблдор находится в Гринготтсе. Он слушал, как Дамблдор тихо разговаривал с гоблином, используя заклинание, чтобы подслушивать, когда они приближались к кассиру. Его глаза заблестели, когда он понял, что задумал старый дурак. «Мы хотели бы поговорить с Терексом, и я считаю, что вам следует уменьшить сумму за эту продукцию. Дамблдор примет то, что вы желаете. Боюсь, он оказался получателем довольно большого штрафа», — мстительно сказал Корвус, любой То, как он мог усложнить жизнь Дамблдору, его устраивало.

Гоблин тупо смотрел на него какое-то мгновение, прежде чем на его лице появилась злая и злобная ухмылка. Затем он кивнул и залаял на тарабарщине в сторону Дамблдора и гоблина, наблюдающего за текущим торгом с Дамблдором. Его лицо не изменилось, но глаза… ну, они приобрели свой злобный блеск.

Дамблдор с ними точно не победит.

«Сюда, следуйте за мной», — настаивал кассир, вставая со стула и направляясь к офису Терекса. Он знал, что у них назначена встреча: на платформе кассы была книга, в которой они знали обо всех встречах на день и о том, с каким гоблином. Они тщательно записывали все, даже встречи.

«Спасибо, пусть ваше золото когда-нибудь течет», — любезно сказал Гарри, прежде чем проскользнуть внутрь, узнав об обрядах и обычаях, которые широко практиковались в Гринготтсе. Корвус просто кивнул, прежде чем закрыть дверь, давая им возможность поговорить с Терексом наедине. Ему было неудобно рисковать с Дамблдором в здании, поэтому чары молчания, пропитанные офисами, защитят их.

— Наследник Поттер, лорд Лестрейндж, — сказал Терекс в приветствии, не удивившись их появлению, но удивившись тому, что они так скоро вышли на связь. "Чем я вам сегодня могу помочь?"

«Гарри хочет заявить права на Черное поместье», — объяснил Корвус, садясь, Гарри сделал это несколько мгновений спустя.

Терекс нахмурился: «Что-то случилось?» — проницательно спросил он.

«Блэк выглядит невиновным, и Дамблдор пытается вытащить его из Азкабана», — сказал Гарри, скривив губы от гнева. «Мы все знаем, как это произойдет»

Корвус откинулся назад, позволяя Гарри справиться с этим так, как он считал нужным. У него были дружеские отношения с гоблинами, которых обычно не увидишь. Он ясно видел, что Терекс обеспокоен тем, что что-то произошло, а гоблины обычно не заботятся о волшебниках. Нет, Терекс и Крюкохват перешли все границы, чтобы защитить Гарри и его активы.

Терекс в ярости оскалил зубы, конечно, это было в духе Дамблдора, портить планы. Тем не менее, он был прав, желая завладеть состоянием Блэков, это дало бы ему огромное количество силы, силы, которой волшебники и ведьмы не хотели бы противодействовать. Это дало бы ему лучший шанс получить то, что он хотел, без борьбы за это. Тем более, что общеизвестно, что к Черной удаче люди не могли прикоснуться, даже к хранителю. Черные не добились того, чего достигли, не проявив осторожности. — Дай мне минутку, — и с этими словами Терекс начал собирать все необходимое, чтобы передать состояние Блэка от Блэка Ориона Гарри Поттеру. Несмотря на то, что жена Ориона Вальбурга пережила его, она не была главой семьи, независимо от своего статуса. «Угощайтесь», и перед ним оказалась тележка, наполненная разнообразной едой и напитками.

— Давай, — как всегда убеждал Корвус, поощряя Гарри есть, чтобы поддерживать его в форме и здоровье. Он не ел достаточно для своего душевного спокойствия, но питался восемь раз в день, так что, возможно, если суммировать все это, это было много, но он не мог дождаться того дня, когда Гарри будет давать все чисто.

Гарри положил на свой покой несколько сэндвичей и печенья и начал есть, скорее для того, чтобы доставить удовольствие Корвусу и сделать его счастливым, чем для того, чтобы проголодаться. Корвус налил себе кофе, конечно, убедившись, что он не отравлен, по чистой привычке гоблин при этом даже не дернулся. «Хогвартс снова начнет работу завтра, не так ли?» еще не уверен в своем расписании. Только вспоминая то, что сказал ему Корвус.

— Да, — согласился Корвус, поджимая губы за чашкой кофе, и не был на сто процентов уверен, что позволит Гарри вернуться к Дамблдору. — Ты упакован?

«Нет, полагаю, я соберу вещи сегодня вечером», — ответил Гарри. Поместье Лестрейндж было его домом, местом, которое он так любил, и за такой короткий промежуток времени. Мысль о том, чтобы оставить это навсегда, причиняла ему боль. Он не хотел остаться с Сириусом Блэком и Дамблдором, он боялся того, что они с ним сделают. если бы его все-таки заставили уйти, ему нужно было бы убедиться, что он сможет полностью защитить себя от всех зелий и заклинаний, в то время как его кольца сделают большую часть этого… он все еще был уязвим для других вещей. Дамблдор дал это ясно понять своим проклятым заклинанием ранее.

Корвус издал звук согласия, попивая кофе.

— Как прошла встреча? Гарри спросил: «Я имею в виду настоящую, а не…» Гарри сделал паузу, прекратив заикаться, собрался с мыслями, прежде чем сел прямо и заявил: «Заседание по законодательству».

Корвус одобрительно кивнул, не в силах ничего с собой поделать. Видеть сияние на лице Гарри было довольно захватывающим чувством. Он знал, что рано или поздно это прекратится, Гарри получит полный контроль над своим лицом, независимо от того, что он чувствует. На данный момент его похвала, казалось, заставила Гарри забыть обо всем и стать счастливым. «Время пребывания дементоров в Азкабане сокращено до пяти часов с утра до вечера. В остальное время в Азкабане будет стоять охрана».

Терекс, вернувшийся несколько минут назад, приподнял густую густую бровь, слегка удивившись тому, что Министерство изменило абсолютно что-либо. Вместо того, чтобы вернуться к другой стороне стола, он остался рядом с Гарри, положив документы в руки и очень знакомое перо, которым он пользовался раньше, на столе рядом с собой.

«Нет никого, кто мог бы соревноваться?» — спросил Корвус, — нет ли среди них других черных сыновей, о которых они не знали бы. Блэк, судя по тому, что он слышал, был настоящим ловеласом. С другой стороны, как и всех чистокровных наследников, их учили предотвращать любые… досадные происшествия.

«Основной Черной линии больше нет, других наследников мужского пола нет», Терекс даже не стал ждать, пока Гарри взглянет, он знал, что Гарри одобряет то, что Корвус говорит от его имени. Женщины не могли претендовать на состояние, хотя Драко Малфой мог бы это сделать, если бы Гарри Поттера не существовало. Все могло бы измениться, если бы у Нимфадоры Тонкс в будущем родился сын.

— Понятно, — ответил Корвус, ставя чашку на стол и принимая документы, которые Гарри вручил ему после того, как прочитал их сам. Молчаливо желать, чтобы вторая пара глаз проверила все, было в порядке, принимая во внимание гоблинов и обучение Корвуса всегда проверять документы, прежде чем подписывать что-либо близко к сердцу.

На проверку всех документов у них ушло пятнадцать минут, и неудивительно, что все было в порядке.

«Условия поместья гарантируют, что ни Сириус Блэк, ни Альбус Дамблдор не смогут использовать места или брать деньги из хранилищ, если произойдет худшее. Независимо от того, кто станет вашим магическим опекуном. Терекс объяснил, когда Гарри начал расписываться в документах, которые давали ему полный контроль над поместьем, вместе с Корвусом, который в тот момент был опекуном Гарри из-за контракта о помолвке.

— Есть ли что-нибудь подобное на Поттерах? — задумчиво спросил Гарри, позволяя Корвусу исцелить его руки и успокоить боль.

Терекс задумчиво посмотрел: «Вы можете сделать это, но для этого потребуются ваши подписи, а также подписи обоих Лестрейнджей. Вы можете сделать практически невозможным доступ к хранилищу для кого-либо, кроме вас самих, вашей невесты и вашего опекуна в настоящее время. И ваши места тоже. — добавил он, зная, что Гарри не хотел бы, чтобы Дамблдор восстановил над ними контроль.

— И ничего не изменится, если Дамблдор получит опеку? Или Блэк? — спросил Гарри, искренне обеспокоенный этим.

«Нет, для этого потребуется, чтобы и ваша невеста, и вы подписали его вместе, чтобы изменить его, и вас будут регулярно проверять на предмет любых… наводящих на размышления мер, если какие-либо изменения захотят внести».

Гарри полностью расслабился: «Тогда, пожалуйста, напишите детали контракта, я верну его в субботу вечером», конечно, после того, как Рабастан подписал его. Благодарен, что его своды и сиденья останутся в безопасности и не попадут в руки Дамблдора или Сириуса Блэка, если уж на то пошло. Все, что предотвращало вмешательство Дамблдора, облегчало ему жизнь. Он знал, что Дамблдор был в таком отчаянии не из-за этого, но это определенно было благом для старика, и он не собирался облегчать ему задачу.

— Очень хорошо, пожалуйста, извините меня, — с этими словами Терекс снова ушел, чтобы собрать необходимую документацию для защиты поместья Поттеров.

«С гоблинами очень легко разговаривать, — заметил Корвус, — Гораздо проще, чем со всеми остальными», не включая его, конечно, но Гарри проводил с ним гораздо больше времени, чем с гоблинами, так что было понятно.

— Они помогли мне, — тихо сказал Гарри, его любовь к ним всегда присутствовала. — Они ни о чем не просили, да и не нужно было, это бы на них не повлияло, не было бы еще один банк, в который я мог бы обратиться за услугами… так что да, они помогли, потому что хотели. Они никогда не скрывают того, чего хотят, они говорят всю правду, и мне это нравится…» Он действительно, действительно любил. Он ненавидел, когда ему лгали, в конце концов, Дурсли лгали о нем всю его жизнь. Не только то, как умерли его родители, кем они были, они не были безработными хамами, живущими на правительство, а то, кем он был и его магия.

Корвус спрятал эту информацию, как и большинство вещей, касающихся Гарри. Ему определенно не нравилось, когда ему лгали, видимо, учитывая его жизнь до сих пор, он, честно говоря, не был удивлен этой новой информацией. Возможно, поэтому он так терпимо относился – если можно было использовать этот термин – к Тому, Том в конце концов никогда не лгал, независимо от того, чьи чувства были задеты. Это также могло бы объяснить, почему он сделал это условие в контракте: как тот факт, что они не могли раскрыть то, что обсуждалось в Азкабане, так и тот факт, что они не будут лгать друг другу.

На руках у него был очень заметный мальчик, который, как он знал, однажды перехитрит его и, возможно, окажется на одном уровне с Томом. Ему не терпелось увидеть, каким станет взрослый Гарри, но сейчас он будет ценить то, что у него есть на данный момент. Молодой жаждущий ум, нуждавшийся в руководстве, и он предоставил его правдиво и полностью.

«Вот копия документа, как только он будет подписан, он исчезнет в клубах дыма», — сообщил Терекс Гарри, который принял пергамент. «Основной документ, который у меня есть, он затем уберет вместе с другими защищенными документами, и поправки будут внесены в поместье». Затем он перешел на другую сторону стола и положил его в файлы Поттера. Он проверит их в субботу днем, когда он узнал, что Гарри посетил Рабастан Лестрейндж, свою невесту.

— Я понимаю, — ответил Гарри, кивнув, прежде чем спрятать пергамент на себе. Каждые несколько мгновений рассеянно похлопывал, чтобы убедиться, что он все еще здесь. "Спасибо за все что ты сделал для меня."

— Всегда пожалуйста, мистер Поттер, — настаивал Терекс. — Пусть ваши хранилища когда-нибудь течет.

— И твоя казна никогда не пустеет, — добавил Гарри, и на этом стало ясно, что встреча окончена, кивнув менеджеру «Поттер-Блэк». Гарри и Корвус начали выходить из банка, убедившись, что Дамблдора нигде нет. в непосредственной близости.

Но, к счастью, он этого не сделал, а главный чернокнижник Огден был, и Корвусу не потребовалось много времени, чтобы понять, почему. Честно говоря, почему не были приняты дополнительные меры против подслушивания чар, он не знал. К счастью для него, как он предполагал, Огден просил помощи у гоблинов, чтобы облегчить его работу. В конце концов, это был разумный шаг, который он бы сделал сам.

Благодаря этому новые законы будут приняты гораздо быстрее, черт возьми, ему может просто понравиться Огден, если он продолжит так усердно работать над тем, чтобы все шло гладко.

Вскоре они покинули банк, несмотря на подслушивающие чары.

«Ну, будущий лорд Поттер-Блэк, чем ты хочешь заняться? Продолжить читать книгу или нам придется присматривать за животными? Оставим это до следующей дозы?» — спросил Корвус, как только они появились в поместье Лестрейндж.

— Подожди, а почему это Поттер-Блэк? Гарри ошеломленно спросил: «Почему не Черный Поттер?»

«Вы могли бы исходить из этого, но во всех официальных документах это Поттер-Блэк, — объяснил Корвус. — Имя Блэка более почитаемо, более известно, древнее, поэтому его привлекательность была обеспечена так же, как ваше имя был поставлен. Конечно, вы по-прежнему можете носить имя Гарри Джеймс Поттер, но, как я уже сказал, в официальных документах это Гарри Джеймс Поттер-Блэк. Прежде чем добавить: «Включая экзамены». более рассеянно, чем что-либо другое, зная, что у Гарри будут свои экзамены, даже если это будут только экзамены в конце года.

— Понятно, — пробормотал Гарри. — Думаю, я лучше почитаю, — добавил он, понимая, что не ответил на вопрос Корвуса и будет ждать ответа.

«Ну что ж, это легкое чтение», — согласился Корвус, у него все равно были документы и письма, которые нужно было пройти, так что немного тишины и покоя пойдет им на пользу после дня, который они оба провели. Настройтесь на разочарования.

--------0

Корвус постучал в дверь Гарри в десять часов вечера, зная, что Гарри проснулся, он только что пообедал в последний раз за день и принял зелья. Он не входил в комнаты Гарри, пока ему не было предоставлено разрешение, которое пришло быстро. В конце концов, Гарри знал, кто это был, здесь жили только он и Гарри.

"Что-то не так?" — спросил Гарри, устроившись в своей теплой постели в пижаме, и было видно, что Гарри только что поел за столом. У домашних эльфов еще не было возможности забрать его. Корвус был рад видеть, что все это было израсходовано, после всех месяцев знакомства с Гарри и его выздоровления вес не нарастал так сильно, как хотелось Корвусу, но медленно и уверенно делал это. Рядом, как всегда, была книга, честно говоря, он очень редко видел Гарри без нее.

«Как бы вы себя чувствовали, проведя остаток первого года дома?» — спросил Корвус, садясь на край кровати. Он уже не был таким молодым и бодрым, как раньше, и устал, он не спал с шести часов утра.

Гарри еще больше выпрямился: «Что случилось?» он знал, он знал, что Корвус не спрашивал бы об этом, если бы не случилось что-то еще.

Корвус поджал губы. — Антонио Эбботт, мой адвокат, — Гарри кивнул, он знал, кто он, — он сейчас в больнице Святого Мунго, он без сознания, они не знают, что с ним не так, они не могут найти причину его нынешнего… состояние." Ему потребовалось все, чтобы не разрушить весь офис, когда он услышал об этом.

Гарри тяжело сглотнул. — Ты думаешь, это был Дамблдор, — пришел к выводу он, он думал, что это был Дамблдор.

«Я думаю, это было сделано по велению Дамблдора, — поправил Корвус, — Дамблдор очень редко пачкает руки, именно поэтому ему так долго удавалось брать верх над всеми». Шанс найти виновного был ничтожно мал, а это означало, что Дамблдор не будет замешан в этом. Однако он собирался сделать все возможное, чтобы найти кого-то, кто что-то знает. «Я бы очень предпочел, чтобы вы остались здесь до конца учебного года. Предпринимаются шаги по... расследованию в Хогвартсе... эта... девочка Грейнджер все еще в больничном крыле? да, он слушал Гарри или читал, в зависимости от обстоятельств.

— Ну, я так думаю, я имею в виду, что ее не было на занятиях до того, как я ушел, — ответил Гарри, удивившись, узнав, что они расследуют Хогвартс. «Означает ли это, что они могут ввести больше классов и избавиться от некоторых?» немного более чем обнадеживающе: «История магии такая… скучная», читать его книги было гораздо веселее, чем он и занялся, как предложил Рабастан несколько месяцев назад.

«Это зависит от результатов и того, что сделает совет управляющих, — объяснил Корвус. — Я могу повлиять на некоторых, если вы этого сильно желаете?»

Гарри покачал головой: «Нет, оставь свои карты в рукаве, они могут тебе понадобиться для чего-то лучшего».

Корвус весело рассмеялся, ухмыляясь Гарри, полагаю, он поймет и без необходимости констатировать очевидное. «Очень хорошо», — согласился он, но он, по крайней мере, позаботится о том, чтобы Люциус пытался их переговорить. "Что вы думаете?" он мог видеть, что Гарри даже не начал собирать свои вещи, и это, возможно, даже неосознанно, указывало на то, что Гарри тоже не хотел возвращаться в Хогвартс.