295.
7 дней до войны
Стресс – вот всё, через что я проходила, наблюдая за Гарри. Последнюю неделю он не ложился спать допоздна и вставал рано утром, чтобы спланировать свою войну. Я слышу, как он почти в три часа ночи бьёт боксёрскую грушу на улице, и вижу, как он сидит за столом около полуночи с Луи и Найлом, держа в руках кучу бумажных планов. Я чувствовала, что он был настолько подавлен. Брайар – единственное, что его успокаивает, он по-прежнему проводит с ней столько времени, сколько может.
С того дня, как на собрании, у меня не было воспоминаний, и они длились всего три секунды. Я была рада, что мне приснилось прошлое, но была разочарована, когда увидела, что там практически ничего нет. Скорее, это видение ещё больше лишило меня надежды на возвращение памяти. Потому что если это всё, что я получила за все эти недели, то я никогда не смогу вернуть себе весь потенциал Темы. Всё, что я видела, – это четыре вдоха, которые длились у нас, когда мы спорили о том, что он не Бог, – это было лишь воспоминание.
Поэтому я не рассказала Гарри об этом, не могла. Я не хотела его обнадёживать, потому что в глубине души знала, что не верну все эти воспоминания.
Но в любом случае...
Я стала гораздо лучше взаимодействовать с Брайар, я медленно, но верно учусь быть матерью. Я начинаю понимать, что ей нравится, а что нет. Я начинаю понимать её и чувствовать с ней большую связь. Но мне было так жаль её, она понятия не имела, что её ждёт. Я хотела, чтобы она проводила как можно больше времени с отцом.
Было около девяти утра, когда я проснулась и, приведя себя в порядок, спустилась вниз. Как обычно, я услышала, как Гарри шаркает по кухне, что сразу привлекло моё внимание. Он, наверное, уже несколько часов не спал.
Я зашла и увидела его говорящим по телефону, держащим Брайар на руках. На его подтянутом теле не было футболки. Он стоял ко мне спиной, ходил по кухне, споря с кем-то по телефону, но не слишком громко. Серые спортивные штаны обтягивали бёдра, сквозь которые торчали боксёры.
Я не видела его голого торса с той ночи, когда застала его в полотенце. Я не забыла, как он выглядел, но и не помнила, насколько это было захватывающе. Его острые мышцы были скованы, обтянутые слоем загорелой кожи, покрытой чернилами. Я прищурилась, глядя на пояс его очень низких спортивных штанов, V-образный вырез которых дразнил меня, открывая то, что скрывалось под плотной тканью.
-Нет, если у нас не будет этих, блять, людей на этой конкретной башне, то они получат её раньше нас, — потребовал Гарри в телефон, прервав мои греховные и неэтичные мысли.
-Блять! — по привычке повторила Брайар, занятая сидя на бедре Гарри.
-Тсс, детка, — сказал он ей, отойдя от телефона.
-Привет... — тихо сказала я, чтобы быть в курсе событий, и его взгляд метнулся к моему.
-Привет, дорогая, — прошептал он мне.
-Нет! Итан последним об этом узнает. - Затем он говорит в телефонную трубку уже строже, подходя к столу, на котором разбросаны все его бумаги.
-Я смотрю на углу улиц Клейтон и Финли, — говорит он, глядя на карту Эшборна, переместив руку с телефоном на сгиб щеки и плеча, чтобы свободной рукой указать на то место, о котором говорил.
Брайар начала тянуться к своему уху, теребя его и хихикая, продолжая говорить по телефону и, казалось, даже не замечая этого.
-Да, да, мне нужно, чтобы они были там за час до начала, — говорит он, пока я подхожу к холодильнику и достаю из кувшина апельсиновый сок, наливаю себе небольшой стаканчик и ставлю его обратно.
-Ладно, тогда приведи всё в порядок! - Он что-то прокричал в устройство у уха, Брайар даже не дрогнула.
Я смотрела ему в спину, пока он смотрел на бумаги на деревянном столе, склонив голову набок, чтобы держать телефон на плече. Его рука, покрытая татуировками, обнимала Брайар, а на спине не было ни единой татуировки. Я подошла к нему сзади со своим соком и взяла на себя смелость нежно поцеловать его в центр спины между лопатками.
Хватит себя дразнить.
Он повернулся, схватил телефон с плеча и снова поднёс к уху, но уже наклонился, чтобы поцеловать меня в лоб.
-Да, именно так я и сказал, — с достоинством проговорил он в трубку.
-Просто перезвони, когда разберёшься с этим дерьмом, у нас мало времени. - Он покачал головой, завершая разговор.
-Привет, извини. - Он положил трубку и посмотрел на меня более мягким тоном.
-Тяжёлое утро? — спросила я.
-Просто доделываю дела, — пробормотал он, потирая глаза свободной рукой.
-А, — кивнула я.
-Кто это был, тот парень, о котором ты говорил? — спросила я.
-Что ты имеешь в виду? - Он нахмурился, глядя на меня сверху вниз в поисках ответа.
-О! Итан? — спросил он.
-Да, кто это?
-Тот парень, который превращает нашу жизнь в ад, — к моему удивлению, ответил он.
-Полагаю, он из Спасения?
-Ну, теперь он, похоже, лидер Спасения. Я никогда не видел его лица, но это тот парень, который охотился за нами с тех пор, как Брайар было месяцев шесть. Он возглавлял банду под названием Обман после моего отца, но Луи в итоге отравил 80% банды, и те, кто остался, перешли в Спасение, - Он выложил всё, но я застряла на множестве вещей.
-Ладно, погоди-погоди, — я закрыла глаза и остановила его.
-Во-первых, ты даже не видел этого парня? И что ты имеешь в виду под «твоим отцом»? - Мне нужно было кое-что прояснить.
-Да, этот мелкий сучок, похоже, ни разу не показался, чтобы защитить себя. Я не знаю его возраста, цвета волос, вообще ничего. Так что это единственное, что хорошо в этой войне: надеюсь, я всажу ему пулю в череп. - Он объясняет половину моего вопроса.
-Ладно, он прячется в тени, а как же твой отец? — сдержалась я.
-Ну, он же банду возглавляет и всё такое, чтобы попытаться уничтожить меня в наказание за то, что я в детстве его посадил в тюрьму, но в итоге я его убил, так что это не такая уж большая проблема. - Он говорит это так небрежно, словно это список покупок.
-Ты убил своего отца? — я невольно ахнула.
-Камнем, если хочешь подробностей. - Он пожал плечами, но я всё ещё была в замешательстве от всего этого.
-Но как... Почему...
-Пойдём сядем. - Он говорит, беря меня за руку, а Брайар была на другой, и идёт в гостиную. Он ведёт меня и велит сесть на диван, ставя Брайар на ноги, но держась за журнальный столик, чтобы она стояла. Она смотрела на телевизор, заворожённая мультиками. Он сел сам лицом ко мне, повернув голову, чтобы снова встретиться со мной взглядом.
-Он всю жизнь издевался надо мной физически и морально, наверное, ещё когда я был младше Брайар. Всё стало настолько плохо, что в итоге у меня развилось раздвоение личности, от которого я принимаю лекарства, чтобы не стать другим человеком, – выпаливает он, пока мои лёгкие разучиваются дышать.
-Ах да, и он пытался убить меня первым, так что было справедливо, что я убил его, когда представилась возможность.
-Какой отец мог так поступить со своим ребёнком? — тихо спросила я, потрясённая всем происходящим. Мысль о том, что Гарри был маленьким мальчиком и его избивали, разрывала мне сердце.
-Такие люди, как он. Ему было на меня наплевать. - Он покачал головой, но говорил обо всём этом совершенно нормально. Я не видела слёз в его глазах или затруднённого дыхания, когда он отвечал на такие ужасные вещи. Это больше его не трогает.
-Мне так жаль, Гарри. - Я чувствовала то же самое, что и мы оба, мои собственные пазухи сжимались, и я вот-вот расплачусь.
-Ну, мне тоже. - Он говорил чуть тише, но всё ещё с силой.
-Но я в порядке, — говорит он с надеждой, улыбаясь мне. Похоже, он упорно трудился, чтобы оставить всё это позади, поэтому он так настойчиво объясняет.
-И что это за раздвоение личности? — спрашиваю я, потому что для меня это было новостью. Мой голос сейчас был очень тонким, отчего-то нервным. Когда я думаю о раздвоении личности, я представляю себе человека, который каждый день внезапно меняет свою личность и возвращается к предыдущей без всякой причины.
Он не отрывал от меня взгляда, не решаясь объяснить подробно, но я молчала, пока не услышала объяснение.
-Когда я сильно злюсь, я теряю сознание и совершаю очень агрессивные действия по отношению ко всем на своём пути. А когда прихожу в себя, не помню ничего. Теперь я принимаю лекарства, чтобы не дойти до этого. Врач сказал, что вторая личность — это результат моей детской травмы, и когда я становлюсь ею, я принимаю личность своего отца, — тихо объясняет он, кладя руку мне на колено.
О Боже.
-Ты когда-нибудь причинял боль Брайар? – была моя первая мысль.
-Нет. - Он качает головой, отчего у меня сжимается сердце.
-Но я причинял тебе боль. - К моему удивлению, он добавляет, что я почему-то даже не думала о себе.
У меня перехватило дыхание, когда он посмотрел на меня с чувством вины в своих больших зелёных глазах.
-Ты п-причинял мне боль? – пробормотала я, удивляясь, что он вообще мог поднять на меня руку, учитывая, как сильно он старается уберечь меня и какой он хрупкий рядом со мной.
Он кивнул, его лицо было спокойным.
-Я никогда тебя не бил, не давал пощёчин, не бил наотмашь. Но... когда я... потерял сознание, я... – он помолчал, прежде чем ответить, и теперь его глаза были влажными. Объяснить его мёртвого отца было для него пустяком, но, похоже, объяснить, что он когда-то причинил мне боль, было настоящим испытанием.
-Ты что? - Я прошептала, когда он оторвал взгляд от моего и посмотрел на наши колени, лежащие друг напротив друга на диване.
-Душил тебя. - Он говорил едва слышно, голос был полон боли и раскаяния.
Я застыла, глядя на него, пока его глаза медленно сузились, чтобы увидеть мою реакцию. Я замерла, мой разум был совершенно пуст. Я не знала, как реагировать, что сказать, но всё, о чём я могла думать, – это как он меня душит.
Я пыталась представить себе этого мягкого, но сильного защитника, перекрывающего мне доступ воздуха. Одной рукой? Двумя? Как он это сделал бы? Прижал ли к стене? Или поднял бы меня в воздух? Что бы я сказала или сделала, чтобы заставить его это сделать? Почему я осталась после этого? Как он выглядел, когда делал это со мной?
-Брайар видела это? — прошептала я в нерешительности.
Он покачал головой.
-Нет, она никогда не видела, чтобы я причинял тебе боль. В последний раз это было до того, как мы начали думать о Брайар. Это было давно, и до того, как я научился контролировать эти провалы в памяти с помощью лекарств. - Он покачал головой.
-Когда ты в последний раз причинял мне боль? — спросила я.
-До того, как мы узнали, что ты беременна, и сбежали под землю. Мы сильно поругались, и ты в итоге молчала, пока я не сорвался и не прижал тебя к стене, схватив за горло. Но едва я успел что-то сказать, как остановился, осознав, что только что сделал. - Он объяснил, вселив в меня надежду, зная, что он тут же остановился, но всё равно был сбит с толку всем этим.
-Это был последний раз, когда ты поднял на меня руку с болью? — спросила я, потому что мне нужно было знать.
-Да, около двух лет назад. - Он кивнул.
-А когда ты решил начать принимать лекарства? — спросила я.
-Ну, когда ты была беременна, мы ссорились из-за того, что я рискую жизнью ради Malignant. Тебе это не понравилось, потому что у нас должен был быть ребёнок. Мы ссорились, и я потерял сознание. Ты знала, что я теряю сознание, поэтому убежала в спальню и заперла дверь, чтобы я не смог добраться до тебя. Я умудрился разнести дверь в клочья и чуть не ранил тебя, но вовремя опомнился, прежде чем совершить преступление, – говорит он мне с печалью, мои мысли путаются, и мне становится так трудно понять, через что мы прошли.
-Боже мой... – я едва удержалась, чтобы не сказать лишнего.
-Знаю. В тот момент я понял, что должен измениться ради тебя и Брайар, иначе ты больше не будешь в безопасности со мной. Вот тогда мы и пошли к неврологу, и я узнал, что это раздвоение личности овладело моим телом, раздвоение личности моего отца, которое проявляется, когда я чувствую неописуемую злость и угрозу. - Он осторожно говорит мне, рука всё ещё лежит на моём колене, и я заметила, что оно вспотело.
-Как звали твоего отца? - Я прошептала.
-Аксель, — бормочет он.
Аксель — пугающее имя для пугающего мужчины.
Это просто открыло совершенно новую главу в нашем прошлом, о которой я и не подозревала. Если бы у него не было лекарств, всё было бы иначе. Его издевательства надо мной были непростительны, и это изменило моё отношение к жизни по сравнению с тем, что было в последние несколько недель.
Но, кажется, это случилось очень давно. Я верю, что люди меняются, и даже без воспоминаний я вижу это в нём. Он не поднимал на меня руку почти два года, а теперь принимает лекарства, чтобы не потерять сознание. Он совсем другой. Если бы он сказал, что последний раз причинял мне боль прямо перед тем, как я впала в кому, я бы чувствовала себя совсем иначе и, тем не менее, немного боялась.
-Больше всего я сожалею о том, что причинил тебе боль, Амелия, и надеюсь, что ты не будешь думать обо мне иначе из-за всего этого. Я так и не простил себя за это и не заслуживаю этого. Наложить на тебя руку было неправильным решением, даже если я иногда не мог это контролировать. Хотел бы я, чтобы ты поверила мне, когда я говорю, что больше никогда так с тобой не поступлю, но я знаю, что так не получится. - Он извиняется за то, за что, вероятно, уже извинялся передо мной раньше, мне просто интересно, что я ответила тогда.
Глядя в его глаза, я видела доверие, и я не знаю, как это произошло. Возможно, он мне полностью лгал, возможно, он действительно причинил мне больше боли прямо перед комой и просто скрывает это. У меня, в конце концов, нет никаких воспоминаний. Возможно, я была в ловушке абьюзивных отношений, но он решил воспользоваться моей амнезией, чтобы заставить меня поверить, что этого никогда не было, и мы были просто «двоими влюблёнными детьми». Он глава банды, совершившей множество убийств, и нетрудно поверить, что он был так жесток со мной.
Но в глубине души я этого не чувствовала. Он мог быть просто невероятным лжецом и полностью обманывать меня. Но в глубине души я верила ему и как же он сожалел. Моя душа говорила мне, что он действительно любил меня всем сердцем, и я тоже была безумно влюблена в него. Между нами возникла связь, и я не могла понять, откуда она берётся, просто хотела просто быть к этому привычной.
-Спасибо, что рассказал. - Я кладу свою руку на его руку, которая всё ещё лежала у меня на колене.
-Мне следовало сказать тебе раньше, я просто боялся, что ты скажешь, — бормочет он хриплым голосом.
-Понимаю, но это не заставляет меня тебя ненавидеть. Это было давно, — тихо говорю я.
-У меня были глубоко запрятанные проблемы, и они до сих пор есть. Но, независимо от того, есть это или нет, я всё равно принял решение причинить тебе боль, и это только моя вина. Мне искренне и безмерно жа...
-Гарри, — перебиваю я его, останавливая, прежде чем он начнет извиняться.
-Всё в порядке, пожалуйста. Прежняя Амелия заслуживает извинений, а не я. И я уверена, что она знает, как тебе жаль, — говорю я, качая головой, и это звучит немного странно, но в моей голове это имело смысл.
Я не помню, чтобы он когда-либо причинял мне боль, так что мне сейчас не нужны извинения. Это буквально в моей забытой жизни, просто лучше не говорить об этом. К тому же, я уверена, мы всё это уже проходили.
-Я просто не хочу, чтобы ты думала, что я какой-то монстр, — оправдывается он.
-Я так не думаю, так что отпусти, – шепчу я, потирая его руку. Я не думала, что он злодей, после всего, что я видела. Может, я и безумна, что не задаю этому больше вопросов, но моё сердце не выдержало.
Он секунду смотрит на меня, волосы откинуты назад, но несколько выбившихся прядей свисают на лоб.
-Тебе позволено на меня злиться... – осторожно шепчет он.
-Знаю, но я не злюсь, – отвечаю я, наклоняясь и обнимая его. Я понятия не имела, что у него было такое тяжёлое детство, которое навсегда оставило шрам на его душе.
Я обняла его, и он замер. Я крепко обняла его и закрыла глаза, сделав то, чего он, вероятно, не ожидал. Через пару секунд, вдыхая его запах, он обнял меня сзади, крепко прижимая к себе своими обнажёнными руками. Я чувствовала, как его сердце бешено колотится.
Он держал меня так, словно меня собирались вырвать, а во-вторых, мои глаза оставались зажмуренными, пока я впитывала это чувство. Сердце разрывалось от осознания того, что у меня осталось так мало времени до войны, чтобы обнимать его вот так. Его кожа была такой тёплой, что мне хотелось остаться в этом положении навсегда.
Открыв глаза, я встретилась взглядом с Брайар, которая стояла рядом с журнальным столиком примерно в двух метрах от меня, ни за что не держась.
Она стояла сама.
-О Боже, — в шоке воскликнула я, отстраняясь от Гарри.
-Что? — спросил он, оглядываясь туда, где я с благоговением смотрела.
Она стояла там одна, глядя на нас с улыбкой. Глаза Гарри загорелись, и он тут же спрыгнул на пол.
-Вот это да! — воскликнул он, сидя на полу, прислонившись спиной к дивану. Я села на край дивана позади него, расположившегося между моих ног, и мы оба уставились на Брайар.
-Детка, иди сюда! — ободряюще сказал Гарри, раскинув руки в надежде, что она подойдёт к нам.
Она замерла, глядя на нас, как на инопланетян. Мы оба так хотели увидеть её первые шаги.
-Брайар! - Я помахала ей рукой, чтобы она подошла, но она лишь рассмеялась и уставилась на нас, словно мы пытались подшутить.
-Куколка. - Гарри похлопал по полу перед собой и поджал губы.
Она секунду смотрела на него, а потом, подражая ему, наморщила губы, её глаза светились счастьем. Я молилась, чтобы она подняла ногу и сделала хотя бы шаг.
Гарри продолжал поджимать губы, надеясь, что это подтолкнёт её подойти и получить поцелуй. Она стояла в подгузнике, с весельем глядя ему прямо в глаза.
Я подумала, что мой разум обманывает меня, когда увидела, как она неуверенно подняла свою крошечную ножку и сделала шаг вперёд. Мы продолжали звать её по имени и кричали, подбадривая её, а моё сердце бешено колотилось. Гарри с силой ударил о пол между ног, подбадривая её. Она рассмеялась и сделала шаг вперёд, медленно поднимая другую ногу и очень мягко делая ещё один.
-Да, Брайар! – подбадривала я.
-Продолжай, детка! - Гарри улыбнулся, а я положила руки ему на плечо, сидя над ним. Он положил свои руки на мои, и мы оба наблюдали, как она делает свои неуверенные первые шаги.
Когда она сделала третий шаг, я подумала, что сплю. Она прикрыла рот рукой и не отрывала взгляда от Гарри, словно это был её главный объект. Невозможно описать словами, какую гордость я сейчас чувствовала.
-Да! – закричала я.
Когда она сделала ещё один шаг, её ноги внезапно подкосились, и она упала на попу, икнув. Несмотря на то, что она упала, на её лице всё ещё сияла широкая улыбка, потому что она знала, что только что сделала.
-Молодец, детка! - Гарри подбежал и с гордостью поднял её, прижав к груди. Она рассмеялась, когда я подошла к ним, и поцеловала её в щёку, пока он её поддерживал. Я была так рада за неё, и чувствовала себя польщённой, что увидела её первые шаги.
Гарри целует её в лоб, а она не могла стереть сияющую улыбку с лица, видя, как мы рады.
Мы с Гарри обменялись взглядами, и в наших сердцах царила лишь чистая гордость. Он широко улыбался, и я, уверена, тоже. Он держал её на руках, наклонившись вперёд, чтобы нежно и быстро поцеловать меня в губы, и во мне пробежала искра. Мы оба были так счастливы в этот момент, так поглощены наслаждением жизнью этого маленького человечка, которую мы создали вместе. Она становилась больше, чем просто младенцем, тем, кто умеет ходить. Я не могла это осознать и представить, как Гарри всё это воспринимает.
Мы оба сидели на полу в гостиной, держа дочь на руках и излучая друг другу лишь чистейшее удовольствие.
-Ты так быстро растёшь, куколка. - Он держал её в своих татуированных объятиях, закрыв глаза.