287.
Амелия Адамс
Впервые в жизни я почувствовала, что потеряла себя.
Сегодня я очнулась, очнулась после несчастного случая, которого не помню. Я только что столкнулась лицом к лицу с парнем, который держал меня за руку и смотрел мне в глаза, словно я была для него чем-то важным, но он и не подозревал, что на самом деле он для меня ничто. Он так крепко держал меня за руку и каялся в своих ошибках. Когда я думала, что он просто ищет моральной помощи от незнакомца, на самом деле он искал у меня прощения.
Но я понятия не имела, кто он такой, как и большинство этих людей, которые сегодня были в моей больничной палате. Единственными знакомыми лицами, которые я видела, были моя мама и моя лучшая подруга Одри.
-Амелия, дорогая... — сказала мама, держа меня за руку, но я была прикована к окну больничной палаты, из которого открывался вид на коридор.
Я смотрела на доктора, разговаривающего с тремя мужчинами, у всех которых были татуировки и точёные черты лица. В центре стоял парень, который утверждал, что он мой жених.
Он стоял, скрестив руки, и смотрел на доктора, который объяснял ему что-то, чего я не могла расслышать из-за закрытой двери. Даже с такого расстояния я видела, как его пронзительные зелёные глаза блестят от паники, челюсти сжаты, а густые брови нахмурены так, что между ними образовалась глубокая морщина.
-Мама, что со мной случилось? - Я посмотрела на неё, чувствуя, как мои пазухи опухают. Меня охватила паника.
-Почему я никого из них не знаю, но все они утверждают, что знают меня? Почему этот мужчина называет меня своей невестой! – пробормотала я, пока она держала меня за руку.
-Дорогая, произошёл несчастный случай ... – начала она, но это было совсем не то, что я хотела услышать.
-Люди постоянно говорят одно и то же, но никто не говорит мне ничего другого. Я не помню этих людей и даже не знаю, что думать! Я думала, что этот мужчина – какой-то сумасшедший незнакомец, которому просто нужно с кем-то поговорить! - Я немного повысила голос, потому что нервничала.
-Я хочу, чтобы врач объяснил тебе всё это прежде всего, – сказала она, не отвечая ни на один мой вопрос. Я так расстроилась.
Я смотрю на Одри, стоящую позади неё со скрещенными руками и сочувствием в печальных глазах.
-Одри, пожалуйста, расскажи мне, что случилось. Ты знаешь этих людей там? — спрашиваю я в надежде на какой-то ответ.
Она посмотрела на меня так, будто вот-вот заплачет, и замерла, прежде чем ответить, разомкнув свои ромбовидные губы.
-Мейлс, что ты помнишь последнее? — спрашивает она меня.
Я думаю про себя, пытаясь вспомнить последний момент перед всем этим. Мне пришлось хорошенько подумать, потому что ничего не держалось в голове.
-Хм... школа. - Я напрягаю память, разглядывая свои ноги у изножья кровати.
-Помню, как сидела с тобой на уроке истории. - Я вспоминаю внимательнее.
-...был карантин. - Я снова смотрю на неё, и она смотрит на меня ещё шире.
-Амелия, постарайся лучше, что случилось после карантина? - Она подходит ближе и оказывается рядом с моей мамой, сидевшей на стуле.
Я закрываю глаза и пытаюсь сосредоточиться, как она и просила, но всё вокруг было пусто. Последнее, что я помнила, – это карантин.
-Ничего. Тогда и произошёл несчастный случай? – спросила я, глядя на маму и Одри, которые выражали одинаковое беспокойство. Должно быть, это и было причиной моего несчастного случая, что-то во время карантина, потому что это было последнее, что я помню. Они обернулись и с тревогой переглянулись, а потом снова посмотрели на меня.
-Амелия... это было два года назад. И в тот день ты познакомилась с Гарри, – с горестью шепчет Одри.
Сердце словно остановилось, челюсть отвисла, и глаза тут же наполнились слезами.
-Ч-что? — заикаясь, пробормотала я, слёзы хлынули из глаз. Я поднесла руку ко рту и тут же увидела, как мама тоже начала плакать от моей реакции.
-Я п-пропустила два года жизни? — пробормотала я, прикрыв рот рукой.
-Нет, дорогая, ты не пропустила. Ты просто сейчас не можешь вспомнить. С тобой произошёл несчастный случай семьдесят дней назад и с тех пор была в коме. - Она крепче сжимает мою руку и пересаживается со стула на край кровати.
Я не могла всё это осознать.
-Какой? — заикаясь, пробормотала я, опуская руку.
-В доме случился пожар, и Гарри вытащил тебя как раз вовремя, но ты получила серьёзные повреждения мозга. Врачи тебя вылечили, но в результате ты попала в кому, — объясняет мне мама, потирая мне руки, а Одри вытирает за спиной слёзы.
-Наш дом сгорел? — спросила я.
-Нет, твой и Гарри сгорели, — уточняет она.
Это всё было так тяжело.
-Я жила с этим незнакомцем? — спросила я.
-Амелия, ты его любила. И он любил тебя. Он сделал тебе предложение год назад, и ты должна была выйти замуж. - Она объясняет как можно проще, но у меня было так много вопросов.
-Тогда займись ею! - Я услышала громкий лающий голос из комнаты, заставив меня вздрогнуть, и поняла, что это говорит Гарри, на лице которого кипела лишь ярость. Он кричал на доктора, пока двое других пытались его успокоить.
Он выглядел очень пугающе, когда злился, совсем не таким, каким я его себе представляла.
-Я собиралась за него замуж? — переспросила я, на всякий случай, если возникнет недопонимание. Мама отвела взгляд от окна и снова посмотрела на меня.
-Он сейчас очень расстроен, не бойся, — спокойно сказала она, но мне от этого не стало легче.
-Дорогая, мне так много нужно тебе рассказать, но сначала врач должен снова тебя осмотреть, чтобы понять, что происходит. Может быть, это можно исправить, — сказала она, потирая мне руки.
-Где папа? — спросила я, понимая, что его нет.
-Он уже едет, — ответила она.
Я снова перевожу взгляд в окно, на мужчину, в которого, как все говорили, я была влюблена. Он стоял рядом с двумя друзьями, всё ещё слушая доктора, но с более чётким, гневным выражением лица. У него были тёмные вьющиеся локоны, которые постоянно откидывались назад, а руки, покрытые татуировками, тянулись по обеим рукам.
На каждом из его пальцев, за исключением безымянного и больших, красовались разные кольца. Он был весь в татуировках, и я имею в виду, что их было полно. Обе его открытые руки были покрыты ими, и мне было интересно, сколько же их под чёрной футболкой. Он был высоким, определённо выше шести футов и выше своих друзей. Но больше всего меня в нём поражало то, что он был устрашающим, очень, очень устрашающим.
Он выглядел так, будто мог разорвать кого-нибудь на куски за то, что кто-то наступил ему на ногу, а я никогда не представляла себя рядом с таким человеком. Он выглядел крепким, как гвоздь, уже из-за своей позы, и это меня немного пугало.
-Подождите, – говорю я, осознав, и с широкими глазами разглядываю маму.
-Какой ребёнок? - Она хватает меня за ногу.
-Он... Гарри. Недавно он что-то говорил о потере ребёнка – кажется, о Брайар. О чём он говорил? Кто это? – спросила я, отчаянно нуждаясь в ответе.
Они молча смотрели на меня, обе, казалось, не хотели отвечать. Я переводила взгляд с одной на другую, ожидая объяснений, но мне было трудно справиться с молчанием.
-Это не... - Я даже не смогла закончить предложение, мне было слишком страшно, и по моей горячей щеке скатилась слеза.
-Амелия... - Мама горестно выдохнула, и этого было достаточно, чтобы я поняла ответ.
-У меня есть ребёнок! – закричала я в шоке, моя рука потянулась прямо к животу, в который я не могла поверить, что когда-то держала ребёнка. В животе было что-то другое, но я не могла это описать. Казалось, что я чувствую себя более... расслабленно, наверное.
-Мейлс, просто расслабься, ладно-
-Нет, я не могу расслабиться! У меня есть ребёнок, которого я не помню! Последнее, что я помню, — это как я училась в школе, а теперь вы говорите мне, что у меня есть ребёнок и жених! У меня даже парня никогда не было, да у меня никогда не было секса, а вы говорите, что я когда-то рожала! - Я начала вертеться, крича от страха.
Дверь открывается, и вбегают врачи и трое незнакомцев, все выглядели обеспокоенными моим криком. Я была так ошеломлена.
Гарри подошёл к другой стороне моей кровати, его глаза были полны беспокойства из-за моей паники, и он схватил меня за руку.
-Амелия, всё будет...
-Пожалуйста, не надо! - Я резко выдёргиваю руку из его руки.
-Прости, пожалуйста, оставь меня в покое на секунду, — рефлекторно говорю я.
Это была не его вина, но я не могла сейчас на него смотреть, потому что это меня просто напугало. Он был для меня незнакомцем, но все говорят мне, что он мой будущий муж и отец моего ребёнка, о котором я даже не подозревала.
Его взгляд смягчился ещё больше, в нём появилась лёгкая обида, и мне стало не по себе, потому что я не хотела его ранить, но я была так напугана.
-Амелия, я получила ваши карты, и результаты сканирования оказались совершенно нормальными. Но из-за того, что вы много дней провели в коме, и того, что мы провели операцию на височной доле, вы, похоже, потеряли часть долговременной памяти. - Врач говорит очень спокойно, как будто это нормально, глядя в свою карту, пока я была в панике.
-Часть моей долговременной памяти? — усмехаюсь я.
-Я забыла о ребёнке, который у меня, предположительно, был! — вскричала я в горе.
-Мейлс просто ...
-Нет, Одри, я не могу расслабиться! Мне страшно, понятно! Извини, Гарри, но я понятия не имею, кто ты, и хотя я уверена, что ты отличный парень, я сейчас просто в шоке от того, что мы помолвлены. Я даже не помню, где мы познакомились! Одри говорила что-то о том дне карантина, что ты была там, почему? Я никогда не видела тебя в школе. - Я позволила всем своим парализующим тревогам выйти за пределы крыши, моя жизнь даже не казалась моей собственной, и это было самое страшное.
-Я всё тебе объясню, ладно? Я знаю, это страшно, дорогая, но мы все здесь, чтобы помочь тебе, — успокаивает Гарри, хотя я только что накричала на него.
-Мисс Адамс, амнезия не всегда постоянна. Иногда после долгой комы это может случиться с пациентами. Но за много лет моей медицинской практики я видела много случаев, когда что-то возвращало память. Иногда она возвращалась постепенно или сразу. Так что не теряйте надежды, главное, что вы здоровы и живы после того, как эти семьдесят дней были фактически потерянным временем. Вам повезло, что вы не потеряли способность говорить. Вокруг вас много людей, которые помогут вам вернуться в нормальное состояние и, надеюсь, попытаются вернуть вас в прошлое, чтобы снова стимулировать височную долю. - Лысый доктор с планшетом пытается пролить свет на этот туннель.
-Идеально, дорогая, мы все постараемся найти то, что может вернуть тебе память, — говорит мама с правой стороны кровати, Гарри — с левой.
-А если нет, мама? Как мне ко всему этому приспособиться? К материнству? Я ничего не знаю о детях, а теперь мне приходится растить одного и притворяться, что я знаю, кто он? Ещё вчера я думала, что я ребёнок. А теперь он у меня есть. - Я говорю, что паниковала от стресса, всё происходило так быстро.
-Амелия, тебе не придётся о ней заботиться, я всё сделаю сам, — говорит Гарри, когда я поворачиваю к нему голову. Он выглядел таким грустным, но пытался это скрыть ради меня.
У него были пухлые ромбовидные губы, маленький белый шрам слева внизу. Глаза — словно гипнотическое море изумруда, и у него было самое мужественное, но в то же время ангельское, лицо, которое я когда-либо видела у мужчины. Он был очень красив, это было очевидно. Но когда я смотрю на него, я не чувствую ни любви, ни преданности. И это пугает меня.
-Ты сказал, её зовут... Брайар? — спросила я тише, и в комнате воцарилась тишина.
Он тихо кивает, не отрывая от меня взгляда, сидя на стуле рядом с моей кроватью.
-Брайар Элизабет Стайлс. - Он произносит её полное имя со своим английским акцентом – имя, которое я, вероятно, слышала и повторяла когда-то в своей жизни.
У неё было идеальное имя.
-Дорогая, думаю, будет здорово, если мы дадим вам с Гарри минутку поговорить наедине, хорошо? Обещаю, я буду прямо за дверью. Но, думаю, на твои вопросы должен ответить он, – утешает мама, похлопывая меня по вспотевшей руке, когда я отвожу взгляд от Гарри и смотрю на неё.
-Ладно, – нервно пробормотала я.
Мама и Одри были единственными, кому я действительно доверяла в этой комнате. Мне не нравилась мысль о том, что они могут быть где-то ещё, но сейчас мне нужно было быть сильной.
Мама встала, и все тихо вышли из комнаты, закрыв за собой дверь, оставив нас с Гарри в этой ужасно тихой комнате.
Я снова посмотрела в его зелёные глаза, пытаясь найти в них что-то знакомое, но не смогла.
-Сколько ей лет? – спросила я.
-Завтра ей исполняется годик, – тихо ответил он, низким и хриплым голосом.
У него был приятный голос, этот мужчина был просто одарённым во всём.
-Подожди, это значит, что я была беременна, когда мне было...
-19? Да, так и было. - Он ответил за меня.
У меня слегка отвисла челюсть. Помню, вчера мне было девятнадцать, и тогда у меня даже близко не было парня. Но он говорит, что я каким-то образом забеременела в течение этого года?
-К-как... Но я...
-Ты забеременела всего через несколько месяцев после того, как мы были вместе. Мы оба, очевидно, не планировали этого, но это случилось, и когда мы узнали, что ты...
-..не хотела аборта. - На этот раз я перебила его, зная, что он скажет, потому что речь шла обо мне. Мне ещё до девятнадцати лет было известно, что я никогда не смогу сделать аборт.
-да... — он сжимает губы в тонкую линию и кивает.
-А тебе...
-25, тебе 21. - Он снова читает мои мысли. Мы довольно хорошо заканчивали предложения.
-А... когда ты сделал предложение? — спрашиваю я.
-В тот день, когда мы привезли Брайар домой из больницы. - Он быстро ответил, сложив руки на коленях.
-Ты просто решил, что если у нас будет ребёнок, мы могли бы пожениться? — спрашиваю я, думая, что, скорее всего, так оно и есть.
Он тихонько усмехнулся и покачал головой.
-Ты так плохо обо мне думаешь? — спрашивает он почти с юмором, не ожидая, что я восприму это всерьёз. Я всё ещё была слишком расстроена, чтобы смеяться в ответ.
-Извини, просто... ты не похожа на человека, готового к браку, — сказала я, стараясь не осуждать, но сейчас у меня не было возможности сглаживать эмоции.
-Я и не похож. - Он выпрямляется и наклоняется вперёд, кладя татуированные предплечья на колени.
-Но ты была любовью всей моей жизни, я хотел любить тебя вечно и называть своей женой до конца своих дней. - Он говорил тихо, с чистой искренностью.
Возможно, я понимаю, почему когда-то любила этого мужчину. Кажется, он говорил мне нечасто, но когда он всё же произносил их, они становились ещё более искренними.
-О-о, – бормочу я, не находя слов.
Он медленно отводит взгляд от меня и медленно, в тишине, опускает глаза к полу.
-Я знаю, это очень сложно принять, но меньше всего я хочу, чтобы ты меня боялась. - Он переключает тему, заставляя меня задуматься.
-С чего бы мне тебя бояться? – спросила я.
-Из-за того, что я сейчас тебе расскажу – расскажу о себе и о том, кто я. Наверное, не стоит рассказывать тебе сейчас, но если это поможет тебе меня вспомнить, то это то, что мне нужно сделать, – говорит он почти зловеще, лишь сбивая меня с толку.
-Ну и что? Ты же не... насильник, правда? – спросила я, сама не зная почему.
-О нет, нет. - Он тут же качает головой.
-Но ты должна быть открыта и понимать, что то, что я сейчас скажу, не так плохо, как ты думаешь. То есть, это плохо, но я это преодолела и оставила в прошлом. Сегодня я совершенно другой человек, чем раньше. - Он готовится к признанию, но это только усиливает мою тревогу.
-Что такое? — повторяю я.
Он помолчал, прежде чем ответить, вздохнул, не отрывая от меня взгляда.
-Я лидер Malignant, — признаётся он.
Сначала я подумала, что он шутит, и это он хотел сказать мне, что у него есть чувство юмора. Но когда он не рассмеялся и не изменил своего тревожного выражения лица, я поняла, что это совсем не шутка.
У меня сжался желудок.
-Но прежде чем ты что-нибудь скажешь или начнёшь истерику, знай, что я больше никому не причиняю вреда из-за тебя. Я причиняю вред только тем, кто попытается причинить вред тебе или Брайар. Я не причиняю вреда ни тебе, ни ей, и хотя я возглавляю эту банду, я больше никого не приказываю убивать. Malignant больше не правит улицами, мы просто затаились. - Он произносит всё это очень быстро, стараясь выговорить каждое слово на одном дыхании.
Он что, действительно пытался оправдать убийство этим словом?
Ни за что, ни за что на свете моё прошлое «я» не полюбило бы убийцу невинных людей.
Он посмотрел на меня в надежде на ответ, его глаза просто кричали, умоляя, чтобы я не психанула. Я понятия не имела, как выгляжу в этот момент, но я не была счастлива. Malignant болезнь земли, которая причинила столько боли людям, он убийца. И я бы ни за что добровольно не влюбилась в убийцу. Он мне что-то недоговаривал, не рассказывал, как именно мы познакомились.
-Одри сказала, что мы познакомились в день карантина. Ты сам был на карантине? - Мой голос слегка дрожал, и я не осознавала, что крепко сжимаю матрас, пока не почувствовала, как напряглись пальцы.
Он выглядел немного удивлённым, когда мой ответ превратился в вопрос. Думаю, он ожидал, что я в панике, узнав, кто он. Я в панике, но в глубине души, потому что у меня было так много других вопросов о том, как я узнала и полюбила этого мужчину.
Он фыркнул себе под нос, крутя кольца на пальцах, словно, если бы постарался, то в конце концов раскрутил бы их.
-Одри права, я встретил тебя в тот день. И это потому, что я... - Его голос затихает, и он опускает голову. Кольца закручиваются быстрее.
-Ты что? — спрашиваю я в предвкушении.
Он снова смотрит на меня с бледным лицом.
-Я похитил тебя, — признаётся он.
Мои руки тут же сильнее сжали кровать, грудь сжалась.
-Но это же было для твоей безопасности, — быстро говорит он, широко раскрыв глаза, чувствуя, как мне становится не по себе.
-Я взял тебя, чтобы защитить от надвигающейся новой войны. Malignant находились под землёй, в совершенно ином мире, а я был её лидером. И я собираюсь многое тебе сейчас объяснить, так что, пожалуйста, постарайся быть открытой, ладно? Ты и так всё знаешь, — предупреждает он, готовясь выболтать много всего, пока я в шоке от отсутствия слов.
-Malignant планировал новую войну. И твой брат был её частью. Знаю, ты мне не поверишь, но в тот день, когда он исчез, отправившись в продуктовый магазин, он присоединился к нам, чтобы обеспечить безопасность своей семьи. Я страдаю диссоциативным расстройством личности, и это происходит, когда я сильно злюсь, теряю сознание и причиняю боль всем, кто не может себя контролировать. Сейчас я принимаю лекарства от этого, но тогда я не принимал. Твой брат не хотел начинать новую войну, потому что хотел защитить тебя, но я был слишком эгоистичен, чтобы его слушать. Мы спорили и ругались, пока он не довёл меня до крайности словами, которые, как он знал, меня уничтожат, и я сорвался. Я потерял сознание во время нашей ссоры, а когда очнулся, причинил ему такую сильную боль, что он умер. И я знаю, что это, вероятно, ещё больше отдалит тебя от меня, но я скрывал это от тебя в первый раз, и это закончилось ужасно, поэтому мне нужно признаться сейчас. Я ненавидел себя за то, что сделал с твоим братом, потому что он был моим лучшим другом. Поэтому, хотя я всё ещё... Планируя войну, я решил забрать тебя, чтобы ты была в безопасности под землёй, где не было бы войны и где ты была бы под моей защитой. Сначала ты долго меня ненавидела, и я тоже тебя не любил, но в конце концов я безумно влюбился в тебя, и ты каким-то образом тоже меня полюбила. Как бы странно это ни звучало, это правда. Вот почему наши отношения развивались так быстро, потому что мы были так безумно влюблены и через столько всего прошли, что через несколько месяцев ты забеременела. Ты полностью изменила меня, Амелия, и я знаю, ты этого не знаешь, но всё, чего я хочу, – это чтобы ты мне доверяла. В прошлом я совершал ужасные, беспощадные поступки, но если бы не ты, я бы никогда не научился с ними справляться. Я изменился, и всё благодаря тебе, – заканчивает он, выплёскивая всё это из своей души.
Я лишилась дара речи, не веря ни единому его слову. Мне казалось, что я задыхаюсь, и, возможно, он лжёт. Мне хотелось плакать, но почему-то эта новость меня не шокировала.
-О. - Мой язык заплетался.
В его лице промелькнуло нервное смятение, он изогнул бровь.
-О? – сдержался он.
-Ты слышала что-нибудь? Я сказал, что убил твоего брата. - Он повторяет, но я слышала его громко и отчётливо.
Почему я не плачу? Я должна была плакать прямо сейчас. Он только что сказал мне, что убил моего брата, Адриана. Моего брата, которого я так любила, убил этот человек, сидящий передо мной. Мне следовало бы кричать врачу, чтобы он вызвал полицию, или сделать всё возможное, чтобы отомстить ему, но мне не хотелось этого делать.
-Я тебя услышала, – отвечаю я, ещё больше сбивая его с толку.
-Тогда почему ты не кричишь, чтобы я убирался? — спрашивает он, всматриваясь в моё лицо в поисках эмоций, которых я не проявлял.
-Тебе кажется... ты уже слышала это раньше? — спрашивает он.
-Ну, нет. Но мне кажется, что я уже переживала это чувство... как будто я знала, что его убили. Мне должно быть грустно, но я почему-то не в себе, — бормочу я, вспоминая его слова.
Последнее, что я помню о брате, – это то, как он ушёл и больше не вернулся. Но новость, которую Гарри сообщил мне между союзом с Malignant и его смертью, почти не ощущалась как новость. Я не могла плакать из-за его смерти, потому что, как мне казалось, я так много плакала из-за неё в другой жизни.
-Ладно... ну... ладно, это хорошо, Амелия. Значит, ты, возможно, что-то вспомнишь, и мы сможем всё это вернуть. - Он придвигает стул ближе, и в его лице начинает проступать надежда.
-Хотя я и не помню толком. - Я качаю головой.
-Но ты помнишь эмоции, которые должна была испытать в ту секунду, когда я тебе всё это рассказал. Потому что мы уже через всё это прошли. - Он объясняет это так, словно это было совершенно логичное объяснение.
Я верчу большими пальцами, глядя на колени. Я чувствовала себя такой безнадёжной, что не помню свою жизнь. Мне удалось забыть всё, что произошло за два года, и, судя по всему, это были самые насыщенные событиями два года в моей жизни.
-Как произошёл этот несчастный случай? Тот, из-за которого я впала в кому, — шепчу я.
Знаю, что мне следовало бы больше сосредоточиться на том, что он только что рассказал мне о своих прошлых поступках, но я чувствовала себя такой оцепеневшей. Словно часть меня умерла в этой коме.
-Амелия, думаю, всё, что я тебе уже рассказал, пока достаточно. Я не хочу тебя перегружать...
-Пожалуйста. - Я запрокидываю голову, чтобы снова посмотреть ему в глаза, прервав его слова.
-Мне нужно знать, — оправдываюсь я, не желая секретов.
-Мои враги ворвались, когда мы спали, и подожгли дом. Мы выбрались вовремя, но ты забыла что-то ценное внутри и побежала обратно, пока я не видел. Ты оказалась зажата между стеной и огнём на втором этаже. Я побежал назад, чтобы схватить тебя, но пол просел, и ты провалилась сквозь него на землю. Я выпрыгнул, чтобы найти тебя, и вынес из дома, но, добравшись до травы, понял, что ты не дышишь. Тогда я и отвёз тебя в больницу, где тебе сделали операцию из-за кровоизлияния в мозг. - Он объясняет подробно, как раз те подробности, которые мне были нужны.
-Ты спас меня? — спрашиваю я с ясностью.
-Я вытащил тебя оттуда, — тут же поправляет он.
-Что значит спасти меня, — бормочу я.
-Нет, спасти тебя — значит вытащить тебя без единой царапины. - Он качает головой.
-Но я могла бы погибнуть, если бы ты меня не вытащил. Ты меня спас.
-Я не спас тебя от комы, Амелия, — говорит он в заключение, заставляя меня замолчать, не отрывая взгляда от его ярких глаз.
-Неважно. - Он отмахивается, поправляя стул.
Я заправляю волосы за ухо, покусывая внутреннюю сторону щеки. Я не знала, как со всем этим справиться, я была так потеряна. Я, технически, забываю всю свою жизнь, и было так трудно поверить, что я когда-то была тем человеком, о котором он говорил. Пожары, дети, банды и убийства? Не из этого состояла моя жизнь. Школа, чтение и рисование — вот единственное, что у меня было, насколько я помню.
-Перестань кусать щёку изнутри, – говорит он, отчего мои глаза расширяются, и я мгновенно отпускаю сжатые пальцы.
-Как ты...
-Ты делаешь это, когда волнуешься, и это всегда так режет рот, что ты жалуешься на боль в течение следующих нескольких дней. Прожив с тобой так долго, я знаю, когда ты это делаешь, – говорит он, каким-то образом зная этот факт обо мне до последней капли.
-О, – пробормотала я.
В комнате воцарилась тишина, потому что у меня было ещё много вопросов, но я не знала, о чём спросить.
-Амелия, я знаю, это тяжело. Но я сделаю всё возможное, чтобы ты снова вспомнила, а если нет, то ничего страшного. У тебя есть мама и папа, Одри, двое других парней, о которых ты ещё ничего не знаешь, и я. И я знаю, что для тебя я всего лишь незнакомец, но если ты позволишь, я буду рядом больше, чем кто-либо другой, – мягко объясняет он.
Я медленно кивнула ему, не зная, что сказать. Мне хотелось плакать, кричать, вопить; но я оцепенела и потеряла понимание того, кем я была на самом деле.
-Потому что, в конце концов, — повторил он, глядя на меня очень серьёзно.
-Я никогда не перестану любить тебя, Амелия.