284.
Лиам Пейн
Вода ласкала мою кожу, дыхание задерживалось, пока я скользил по ней. Руки были вытянуты вперёд, чтобы двигаться, ноги работали, чтобы ускориться. Я проплыл по бассейну кругами, вода освежала тело и придавала мне сил.
Я добрался до стенки бассейна и перевернулся, отталкиваясь, чтобы вернуться в другую сторону. Мой привычный заплыв стал лучшей частью дня. Он действительно прояснил мысли и помог мне справиться с посттравматическим стрессовым расстройством, которое я испытывал под водой, когда меня мучил Обман.
Я продолжал плавать, всплывая только по необходимости. Я мысленно считал количество задерживания, но делая не больше двадцати счётов.
Плавание было одним из моих любимых занятий здесь, оно было очень спокойным и расслабляющим, а также давало лёгкую тренировку. Не буду врать, плавание тоже доставляет удовольствие, когда пытаешься делать что-то вроде стойки на руках и тому подобного.
Но никому не нужно знать, что я это делаю...
Я подплыл к стене, завершая последний круг. Когда я ухватился за бортик и высунул голову из воды, то увидел пару чёрных ботинок, стоявших прямо у края бассейна. Внутри у меня всё сжалось, когда я насторожился, увидев эти ноги в дюйме от моего лица.
Я смотрю на тело, заслоняющее солнце, и протираю глаза от воды, чтобы лучше видеть.
-Вижу, ты в порядке, — произнёс низкий знакомый голос, когда я посмотрел на Гарри в солнцезащитных очках, одетого в чёрное с головы до ног.
Прошло уже много времени...
На шее у него был шейный платок для посетителей, он стоял и смотрел на меня сверху вниз сквозь очки Ray-Ban с лёгкой улыбкой.
-Стайлс? - Я немного отступил в воду, чтобы лучше его разглядеть, зная, что это он, но это всё, что я смог сказать.
-Что ты...
-Я хотел зайти. - Он перебивает меня, но отвечает на мой вопрос.
Я думал, он меня ненавидит. В последний раз мы разговаривали, когда из-за моей вспышки Амелия потеряла ещё не рождённого ребёнка. Я с ним вообще не общался, только с Найлом и Луи. Я не знал, что у нас сейчас происходит, но не думал, что он вообще когда-нибудь здесь будет.
-Мы не разговаривали несколько месяцев, я думал, ты...
-...Ненавидишь? Ты понятия не имеешь, что вообще происходило последние несколько месяцев, Ли, — говорит он с лёгкой грустью и качает головой, отчего я сбит с толку.
-Что ты имеешь в виду? - Я подплываю к лестнице, поднимаюсь по ней и выхожу из воды на тёплую поверхность, чтобы оказаться с ним на одном уровне.
-Хорошо выглядишь, — делает он комплимент.
-Здорово, — добавляет он.
-Спасибо... э-э, хочешь пообедать или ещё куда-нибудь сходить? В восточном крыле есть закусочная, — спрашиваю я, подходя к шезлонгу за полотенцем, и на ходу оставляя лужи воды.
-Там есть закусочная? - Он поворачивает голову, поражённый здешними удобствами.
-Ага, пойдём, я тебе покажу, – говорю я, вытирая волосы полотенцем, чтобы они не так сильно промокли.
Я вытерся и переоделся, прежде чем мы отправились в закусочную, которая находилась в этом реабилитационном центре. Мы почти не разговаривали, и я всё ещё не понимал, зачем он вообще здесь. Я буквально не видел его несколько месяцев. Луи и Найл заглядывают, когда могут, но Гарри нет.
Мы садимся за стол, накрытый белой скатертью и расставленный изящными столовыми приборами. Комната была довольно элегантной, огромные окна открывали вид на сад и были залиты естественным светом. У меня никогда не было такой роскоши, но, должен сказать, с тех пор, как оказался здесь, я действительно ценю её.
Гарри оглядывается по сторонам, выглядя совершенно неуместно в своей чёрной футболке и чёрных джинсах. Солнцезащитные очки на нём всё ещё были надеты, а руки, покрытые татуировками, лежали, вытянувшись на круглом двухместном столике, словно иголка в стоге сена.
-Очень шикарно здесь, да? - Он поёрзал на стуле, чтобы устроиться поудобнее, не привыкнув к такой элегантной обстановке.
-Со временем тебе это начинает нравиться. - Я пожимаю плечами. Правда.
Он кивает и снимает солнцезащитные очки, кладя их на воротник чёрной рубашки. Я впервые за долгое время вижу его зелёные глаза и не сразу понял, что первым моим ощущением было то, что они выглядят иначе. Но это было так, его глаза выглядели иначе, и я не мог понять, в чём дело.
Физически они всё ещё были зелёными, круглыми, большими, но почему-то всё ещё выглядели иначе.
Похоже, он что-то повидал, через многое прошёл. Что я пропустил с тех пор, как оказался здесь?
-Ну как дела? — тихо спрашивает он, разбивая серебряную монету и прерывая ход моих мыслей.
-О... — я был застигнут врасплох, моргая, чтобы отвести взгляд от его изменившихся глаз.
-Всё хорошо. Я... я начинаю снова чувствовать себя собой всё больше и больше с каждым днём. Мой психотерапевт действительно помогает мне настроиться на позитивный лад и справиться с посттравматическим стрессовым расстройством, — говорю я ему, держа руки на коленях.
-Всё ещё тяжело? — спрашивает он.
Я всё ещё не понимал, зачем он здесь и интересуется моим здоровьем. Я снова подумал, что он меня ненавидит.
-Да, бывают ночи, когда меня снова накрывают воспоминания, но и всё не безнадёжно. Я добился прогресса, и хотя здесь действительно потрясающие удобства, иногда я всё ещё чувствую себя в ловушке. Но я справляюсь. - Я киваю, немного посмотрев в окно и увидев, как колышутся деревья.
-Так... чем ты развлекаешься? Плаваешь? — спрашивает он, а я всё ещё пытаюсь понять, зачем он здесь на самом деле.
-Гарри... — бормочу я, глядя прямо на него.
-Зачем ты здесь? — сразу перехожу к делу, не грубя и не раздражённо, просто любопытно.
На секунду повисла пауза, его измученные глаза не отрывались от моих, словно он не хотел отвечать. Казалось, он почти не дышал, пока смотрел, но когда его голова опустилась, а плечо расслабилось, я услышал тихий вздох.
-Я облажался, Лиам, — пробормотал он, поднимая голову и глядя на меня.
Я хмурюсь, понимая, что что-то не так, но насколько это могло быть плохо?
-Для начала, — начинает он, — я пришёл сюда сегодня, потому что последние пару месяцев был совершенно не в себе, забыв о важных вещах в жизни. Я просто пытаюсь вернуться в колею и составить небольшой список дел, которые нужно сделать, чтобы всё исправить. Во-первых, я навестил тебя, чтобы извиниться за то, что не был рядом, когда тебе кто-то был нужен, — выпалил он, барабаня рукой по столу.
Мне так много хотелось спросить, потому что я действительно был в замешательстве.
-Ты сожалеешь, что не навещал меня в реабилитационном центре? — первый вопрос, пришедший мне в голову.
-За то, что я совсем не навещал тебя, даже до реабилитации. Ты был травмирован тем, что с тобой сделали в «Обмане», а я даже не помог тебе так, как должен был, — виновато говорит он.
-Всё в порядке, Гарри, ты не знал, что я был в таком состоянии. Скорее, ты спас меня от самого «Обмана», когда меня подстрелили. Ты привёз меня в больницу, - Я пытаюсь облегчить его чувство вины, что ему это было не нужно. Я не злился на него, он не знал, потому что я никому не рассказывал о своих чувствах.
-Нет, Найл спас тебя в тот день. Именно он убедил меня забрать тебя и отвезти в больницу. Я собирался оставить тебя там, потому что даже после того, как ты застрелил моего отца, я не думал, что могу тебе не доверять, — возражает он.
-Понятно, у Амелии были роды, и тебе нужно было защитить её на всякий случай, если я захочу причинить ей боль...
-Лиам. - Он обрывает меня, качая головой.
-Я ошибался, а не ты. Я принял решение, которое принял, потому что был эгоистичен и заботился только об Амелии и Брайар. Я был эгоистичен, когда списал тебя со счетов, когда ты исчез. Я был эгоистичен, когда собирался оставить тебя истекать кровью в штаб-квартире «Обмана». Я был эгоистичен, когда не пришёл навестить тебя, когда ты изолировался в доме Луи. И я был эгоистичен, когда полностью винил тебя в потере моего нерождённого ребёнка, когда ты страдал так, что собирался покончить с собой. Амелия и Брайар— мои главные приоритеты в этом мире, но они не единственные. Если бы я пристальнее искал тебя, когда ты исчез, я бы, возможно, спас тебя от всего, через что ты прошёл. - Он бормочет свои извинения, глядя на стол, а не на меня ближе к концу.
-Ты не знал, что всё это произойдёт, Гарри. Я не злюсь, что ты был занят семьёй. Если бы ты знал, что я иду этим путём, ты бы что-то сделал. В ту ночь я собирался покончить с собой, в ту ночь ты меня спас. Ты повалил меня на землю и не позволил мне покончить с собой, хотя знал, что если я это сделаю, с Амелией и Брайар всё будет в порядке. В ту ночь я был дальше от себя, чем когда-либо. И я думал, ты ненавидишь меня за то, что я сделал с Амелией. Я должен извиниться перед тобой за то, что поставил Брайар и Амелию в такую ситуацию. Я был тем стрессом, из-за которого она потеряла вашего второго ребёнка, и мне жаль. Я хочу, чтобы ты знал: в ту ночь я был не в себе, я был в темноте и не осознавал, что делаю. Я не ожидаю, что ты поймёшь, но знай, что я никогда не думал, что мои поступки могут причинить кому-то боль. - Я извиняюсь в ответ, зная, что не смогу объяснить, но надеюсь, он меня простил.
Он снова замолчал, теребя нож для масла на столе.
-Этот ребёнок всё равно бы не выжил, Лиам, всё в порядке, — говорит он, поворачивая нож на столе и не вставая с места.
-Что ты имеешь в виду? — спросил я с лёгким беспокойством и замешательством.
Он снова поднимает на меня взгляд, замораживая нож, свет отражается от его радужных оболочек, отчего они становятся по-настоящему зелёными.
-Найл и Луи правда ничего тебе не рассказали о случившемся? — спрашивает он так, словно я должен знать.
Я хмурюсь и качаю головой, совершенно растерянная. Чего мне не рассказали Найл и Луи?
Гарри слегка выпрямляется на стуле, кладёт нож обратно и складывает руки на столе.
-Лиам... с Амелией произошёл несчастный случай, — начинает он, и у меня замирает сердце.
-У неё было сильное кровоизлияние в мозг, и она уже шестьдесят семь дней в коме, — заканчивает он, и у меня отвисает челюсть.
-Ч-что? Шестьдесят семь... как это случилось? Почему мне никто не сказал? - Я качаю головой, чувствуя себя измотанным. Я видел Луи и Найла в течение последних шестидесяти семи дней, почему они не сообщили мне об этом?
-Может быть, они не хотели тебя напрягать — прости, я не знал, что ты ничего об этом не знаешь... — извиняющимся тоном говорит он.
-Нет, я просто не понимаю, почему я не узнал об этом раньше. Что случилось? - Я повторяю.
-Обман спалил наш дом, пока мы спали. Амелия провалилась сквозь второй этаж, — тихо бормочет он, словно ещё не оправившись от всей боли.
-Боже мой... Гарри, мне так жаль. - Я не мог поверить своим ушам. Что, блять, творится в мире с тех пор, как я здесь?
-Да, и мне тоже, — шепчет он себе под нос, глядя на свои руки на столе.
-А где же тогда Брайар? — спросил я.
Он посмотрел на меня и пошевелил большими пальцами. Внезапно он стал очень встревоженным, словно что-то скрывал.
-Как я уже говорил, я облажался. - Он сдержался, готовясь признать то, чего, казалось, не хотел признавать.
-Когда ты сказал, что потерял себя – что ты даже не знал, кто ты и как твои поступки влияют на окружающих, я понимаю, - прошептал он.
-И что ты сделал? Брайар в порядке? – спросил я.
Он провёл рукой по волосам, поднёс кулак ко рту и прочистил горло. Он немного поёрзал на стуле.
-Я...
-Господа, могу я предложить вам что-нибудь выпить? – подходит официантка и спрашивает.
-Только воды, пожалуйста, – говорю я, прежде чем она смотрит на Гарри.
-Я в порядке. - Он кивает, его губы сжимаются в тонкую линию.
-И ему воды, пожалуйста. - Я говорю, зная, что он просто не любит просить о чём-либо.
Она кивает и уходит, а Гарри не отрывает взгляда от его рук и крутит кольца на пальцах.
-Ты говорил... — я хотел, чтобы он продолжил.
-Я потерял Брайар из-за детской службы, — признался он, и у меня снова отвисла челюсть.
-Что? Как? — я покачал головой.
Он ещё яростнее крутил кольца, отказываясь смотреть на меня.
-Я снова подсел на наркотики... — бормочет он, признавая поражение.
Вот блять.
-О... - Я не знал, что сказать. Помню, как Гарри, когда мы вышли из тюрьмы, пристрастился к кокаину, и это стало для него настоящим адом. В какой-то момент его госпитализировали, потому что сердце не выдержало.
-Найл и Луи позвонили в CAS, и её забрали, — говорит он, ещё больше меня шокируя, если такое вообще возможно.
-Что? Зачем им это? Они могли сделать так много всего другого. - Мне трудно поверить, что они могли так с ним поступить.
-Так я сначала и подумал, но они были правы, что сделали то, что сделали, как бы мне это ни было больно. Я не собирался меняться, пока не потеряю всё. И в ту минуту, когда у меня отобрали дочь, я наконец понял, что натворил. Я не понимал, во что превращаюсь, я знал только, что теряю того человека, которым так старался быть с тех пор, как встретил Амелию, — проговаривает он с виноватым видом.
Он казался совершенно потерянным.
-Не хочу показаться негативным, но быть тем, кто ты есть на самом деле, не должно быть чем-то, к чему нужно прилагать столько усилий, — говорю я ему.
-Знаю, но тот человек, которым я был с Амелией, мне... нравился. Мне казалось, что это тот человек, которым я должен был быть, но которого было трудно заполучить, потому что я всегда был уверен, что не заслуживаю этого. - Он впился взглядом глубже, глядя на меня своими открытыми глазами.
-Что такого было в том человеке, которым ты был, что ты считал его недостойным?
-Тот, кто... - Он остановился и поковырял ногти, чувствуя в своих словах некую тяжесть.
-Тот, кто любил себя, кто любил свою жизнь, — пробормотал он себе под нос, так, чтобы я услышал.
Мы оба замолчали, и Гарри наконец признался в том, чего, вероятно, никогда не говорил вслух. Я не привык к такому эмоциональному тону разговора с Гарри. Он стал мягче, но не в плохом смысле. Не знаю, когда он начал открыто говорить о своих эмоциях, потому что я знал его только как своего друга-социопата без эмоций. Я давно не был в его жизни, он так сильно изменился.
Кто же знал, что главарь банды всё это время просто скрывал свою истинную сущность – человека, который на самом деле был полон любви.
-Ты же знаешь, что эта реабилитация основана на искусстве любить себя, да? Бойкотировать все наркотики, травмы и тёмные мысли и понять, что ты на самом деле тот, кто достоин любви и заслуживает лучшего. То, через что ты проходишь, – самое сильное, что я слышал, потому что ты всё это делаешь один. Я здесь уже несколько месяцев, и я до сих пор не достиг своей цели – научиться полностью любить себя. Ты же, Гарри, ищешь свой путь, – говорю я серьёзно, пытаясь показать, что восхищаюсь его силой, которую он сам в себе, похоже, не замечает.
-Лиам, тебя мучили месяцами, твои битвы гораздо сложнее моих. - Он обрывает себя.
-Гарри, тебя всю жизнь мучили, морально. - тут же отвечаю я.
Он замер и посмотрел на меня, всё ещё сгорбившись на стуле, словно не зная, что ответить.
-Ты никогда толком не рассказывал мне о своём прошлом, но не нужно быть гением, чтобы понять, что у тебя была не самая лучшая жизнь. И тот факт, что ты не был доволен собой, пока не появилась Амелия, сразу говорит мне, что ты переживаешь ту же борьбу, что и многие здесь. В одиночку ты в конце концов нашёл того, кем тебе было суждено быть. И да, ты его потерял, но знаешь что? Ты здесь сегодня, потому что пытаешься снова его найти. Ты проделал весь этот путь сюда, чтобы извиниться, чего никогда бы не сделал пару лет назад. Ты находишь свой путь, Гарри, и это займёт время, потому что у тебя нет Амелии, на которую можно опереться, чтобы обрести уверенность, но я знаю, ты справишься, – выпалил я, надеясь, что хотя бы некоторые из этих слов запомнятся.
Я говорил только то, во что искренне верил.
Я не знал, что он собирается сказать, но это было неважно. Я просто хотел, чтобы он знал, что с ним всё будет в порядке.
-Если бы мы только поговорили об этом много лет назад... - Его губы расплылись в лёгкой ухмылке, освещая ситуацию. Я невольно рассмеялся.
-Может быть, мы бы не начали войну, – предсказываю я.
-Может быть, – усмехнулся он, снова выпрямляясь, пока я смеялся ещё больше.
Когда наш смех стих, снова наступила тишина, но тишина была уютной.
-Спасибо, – пробормотал он слова, которые я никогда бы не заподозрил.
-Тебе стоит подумать о том, чтобы стать психотерапевтом или кем-то ещё, когда ты выйдешь отсюда, – говорит он более беззаботно.
-Может быть, кто знает. Это место определённо многому меня научило. Думаю, я смогу уйти отсюда, оставить позади все банды и смерть, и начать жизнь заново. - Я пожимаю плечами, когда официантка подходит и ставит нам воду. Я поблагодарил её, и мы оба сделали по глотку.
-Рад, что тебе уже лучше. И рад, что твои волосы больше не светлые. - Он смотрит на мои волосы, которые я перекрасил в свой первоначальный цвет.
-Да, светлые кончики — это не моё, — усмехаюсь я, вызывая у него улыбку.
-Определённо нет, — беззаботно соглашается он.
-Ты же знаешь, что я вообще-то не знаком с твоей дочерью, да? — с любопытством спрашиваю я.
К сожалению, она была там в ту ночь, когда я собирался застрелиться, но я до сих пор не знаю, как она выглядит.
-Правда? — Он выгибает бровь.
-Да, у меня нет о ней никакой информации, кроме того, что её зовут Брайар. - Я пожимаю плечами, находя это довольно забавным.
Он роется в кармане джинсов, достаёт телефон и открывает его.
-У меня не так много новых фотографий, но определённо много тех, что были пару месяцев назад, — говорит он, нажимая на кнопку на телефоне, открывая фотографию и поворачивая её, чтобы показать мне.
Я посмотрел на фотографию ребёнка, которая была вылитая Гарри и Амелия. У неё были пронзительные зелёные глаза, глубокие ямочки на щеках и лохматые тёмно-каштановые волосы. Она была очень милой девочкой, и я не мог поверить, что она его.
-Вау. - Я улыбнулся и посмотрел на него, тоже уткнувшегося в телефон.
-Мило, правда? - Он улыбнулся, проведя пальцем по экрану, чтобы показать видео.
-Это видео, которое Амелия сняла однажды утром, где мы с ней делим банан, — говорит он, показывая видео, словно гордый родитель.
Я видел, как на экране телефона отражалась радость: Брайар сидела на высоком стульчике, Гарри кормил её кусочками банана и сам что-то ел.
-До сих пор не могу поверить, что у тебя есть ребёнок. - Я с благоговением качаю головой, когда видео заканчивается.
-Да, я тоже. - Он забрал телефон и снова убрал его в карман.
-Я сделаю всё, чтобы вернуть её. - Затем он добавляет тише.
Прежде чем я успел ответить, он снова заговорил.
-Как думаешь, долго ты здесь ещё пробудешь? - Он сменил тему, отпивая из высокого стакана воды, которая, как я знал, ему бы очень понравилась.
-Не уверен, я бы сказал, что я уже почти закончил, но кто знает.
-Ты совсем отрезан от внешнего мира? — спрашивает он серьёзнее, но всё ещё небрежным тоном.
-Да, они так делают, чтобы избежать стресса, который могут принести новости и тому подобное. Мы здесь как будто в своём собственном маленьком мире. - Я смотрю в окно на яркий солнечный день.
-Понятно. - Он кивает.
-Я бы остался здесь ещё как минимум на два месяца. - Он рекомендует, заставляя меня выгнуть бровь.
-Почему два месяца? — спросил я.
-Без причины... Просто хочу, чтобы ты не уходил, пока не будешь готов, — подозрительно говорит он, словно что-то скрывает.
-Это очень точный срок, — бормочу я.
-В любом случае, — он отодвигает стул.
-Мне пора, ещё нужно заехать к Амелии, а потом вернуться к шести. - Он встаёт и проверяет карманы, чтобы убедиться, что всё в порядке.
-Да, у меня скоро сеанс, и, кажется, твой час посещений уже почти закончился. - Я откидываюсь на спинку стула, готовясь встать.
-Да, кажется. Постараюсь чаще видеться с другими ребятами. Рад, что мы всё уладили, — говорит он, надевая солнцезащитные очки.
-Всё ещё в очках в помещении, да? — усмехаюсь я.
-Придурок — всегда придурок, что тут скажешь? - Он ухмыляется.
Я смеюсь и встаю, откидывая волосы назад.
-Удачи во всём, я знаю, всё будет хорошо, — снова говорю я серьёзнее.
Его лицо омрачается, и он кивает, снова проверяя карманы, чтобы убедиться, что всё есть. Я знаю, он просто чувствовал себя неловко.
-Спасибо, я бы ответил тебе тем же, но это место больше похоже на курорт, а ты кажешься довольно стабильным, так что я знаю, что тебе моя удача не нужна. - Он усмехается, когда я киваю.
-Ну, спасибо. - Я киваю, когда он уходит.
-Увидимся, — говорит он, уходя и поворачиваясь ко мне спиной.
-Не будь чужим, — кричу я в ответ, когда он выходит.
Я развернулся и пошёл к выходу из закусочной, руки в карманах, с лёгкой улыбкой на лице. Я не ожидал, что это произойдёт сегодня, да и вообще в любой другой день.
Впервые я разговаривал с Гарри.
Не со Стайлсом.
С Гарри.