Белый пепел

Дом Регинлейв был светлым и большим. Конечно, не таким большим, как школа, но гораздо больше, чем те дома, в которых Гарри приходилось бывать прежде. Над землей возвышались три этажа. Сквозь открытые окна в дом врывался солнечный свет и прохладный ветер с моря. Пахло старыми ракушками и морской водой. Стены украшали портреты предков. Люди, изображенные на них, передвигались и могли разговаривать, в коридорах и ванных зеркала делали вежливые замечания, всюду было полно других волшебных предметов, большинство из которых Гарри уже видел в школе или на картинках в книгах. Ему удалось не показать излишнего любопытства и не дать Регинлейв понять, что он впервые находится в доме волшебника.
Особняк находился на острове Анхольд. Маггловского населения здесь почти не было, так что Кенинги жили, едва скрываясь. По словам Лейв, дом построили около двухсот лет назад и использовали долгое время исключительно в качестве коттеджа у моря, куда семья изредка приезжала отдыхать. Но поражение Гриндевальда сильно ударило по роду Кенинг. Магические войска противников Темного лорда изгнали или убили всех аристократов, которые оказывали ему какую-либо поддержку. Европейские правительства ужасно боялись продолжения войны и всячески пытались устранить угрозу. Тогдашнему главе семьи Кенинг удалось бежать в Данию и укрыть родных в этом особнячке. С тех пор, более сорока лет, Кенинги жили здесь. Сейчас у них была возможность вернуться на историческую родину. В Европе в последние годы отношение к старой волшебной аристократии стало меняться. Умерли многие из тех, кто еще помнил террор Гриндевальда, стали подзабываться действия Волдеморта, власти утратили бдительность. Чистокровные тут же воспользовались этим, чтобы восстановить свои прежде утерянные позиции. Однако, несмотря на возросшее влияние, Кенинги не спешили возвращаться в Германию. Нынешнее поколение родилось и выросло в Дании, она стала их новой тихой и уютной родиной.
Лейв жила с братом, который был всего на шесть лет старше ее самой. Их родители скончались несколько лет назад, оставив Хагена управлять всем имуществом. Старшего брата Гарри увидел всего на несколько мгновений. Регинлейв представила его, объяснила, что помогает ребенку по просьбе Полякова, и поспешила увести. Хаген Гарри не заинтересовался, и мальчик выдохнул с облегчением. Похоже, этот дом все же не был смертельной ловушкой для Гарри Поттера.
Лейв выделила гостю просторную комнату с большой постелью, стенным шкафом и отдельной ванной комнатой. Раньше у Гарри никогда не было своей комнаты, если не считать нескольких дней, которые он прожил в новом доме Дурслей. Впрочем, чулан в некотором роде был его собственной маленькой комнатой. В общем, выделенное место Поттеру более чем понравилось.
У них с Лейв очень быстро установился постоянный распорядок дня. Гарри с облегчением понял, что ему не придется следовать какому-то особому этикету, придуманному взрослыми. До полудня девушка спала, и Гарри, привыкший вставать рано, занимался в это время своими делами – обычно читал книги, которые ему позволили брать из домашней библиотеки Кенингов. Там было не так уж много литературы на английском, но то, что имелось, Гарри вполне устраивало. Потом ребята вместе ели, болтая о всякой ерунде. Ближе к часу дня Лейв начинала занятие. Она не только рассказывала ему всякую полезную информацию о жизни старост в Дурмстранге, но и помогала с домашним заданием. Кроме того, Лейв учила Гарри немецкому языку. К счастью для Поттера, девушка вполне прилично говорила по-английски, иначе они могли бы столкнуться с проблемой полного непонимания. Живя в Дурмстранге, мальчик совершенно забыл о языковых барьерах. А ведь он мог поехать к тетке Петунии летом, туда, где совсем не смог бы объясниться с окружающими! Поэтому он с энтузиазмом взялся учить новый язык.
– Всегда мечтала иметь младшего братика, – усмехнулась Лейв через неделю их совместного проживания. – Тем более такого умного и спокойного.
В глубине души Гарри понимал, почему она говорит это. Лейв было одиноко в большом пустом доме. Она не видела занятого старшего брата, а больше в особняке никто не жил. Скорей всего, обычно Лейв много времени проводила с подружками, но не постоянно же. Гарри отлично понимал, что такое одиночество. Но ему не хотелось говорить с ней об этом.
– Ты бы меня разбаловала, – ответил ей Гарри. Девушка нехотя согласилась. Она протянула руку, словно хотела потрепать его по волосам, но быстро одумалась и вернула ее.
– Лейв, можно задать личный вопрос? – робко поинтересовался Гарри. Загадка не давала ему покоя, хотя спрашивать он стеснялся. Но девушка кивнула, и Поттер решился. – Поляков сказал, что следующим летом вы поженитесь. Как ты относишься к тому, что он встречается с другой девушкой?
Она странно посмотрела на Гарри, удивленная его словами, краешком губ прикусила кончик пера. Поттер решил, что она не ответит. Вопрос действительно был слишком уж личным. Однако Лейв вдруг заговорила:
– Когда дед бежал из Германии в сорок пятом, ему пришлось бросить почти все наше имущество. Конечно, кое-что осталось в Гринготтсе, что-то он смог утащить сам, однако наше состояние уменьшилось вдвое, а послевоенная разруха, потеря земель и бизнеса уменьшила его еще больше. Иначе говоря, мы стали практически нищими. Все, что у нас осталось – безупречная родословная. Да, многое удалось восстановить за прошедшие годы, но былого нам, наверное, еще не скоро удастся достичь. Брат очень усердно работает, но этого недостаточно. Алекс Поляков не из древней аристократии. Он и его младший брат всего лишь третье чистокровное поколение в семье. И они первые среди Поляковых, кто смог овладеть исконной магией. Его отец безумно богат, но этого мало, чтобы стать желанным гостем в европейских светских салонах. Для них все изменится, стоит мне войти в их семью. Три года назад брат просто вынужден был продать меня. Поляков старший предложил столько, что отказываться было бы кощунством. Брат еще поколебался бы, если бы Алекс был страшным уродом или глупцом, но мой будущий муж умен и красив. О таком все девушки мечтают.
– Просто брак по расчету, – кивнул Гарри. Он уже понял, что такое среди древних волшебных семей часто случается. Они берегли свою способность к исконной магии и тщательно подбирали партнеров для брака, чтобы получить хорошее потомство. Личные чувства не имели ни малейшего значения. Гарри удивился, когда нашел подтверждение словам Каркарова и понял, что его отец действительно совершил, на взгляд чистокровных, ужасную вещь, женившись на магглорожденной девушке. Если бы Чарльз и Дорея Поттер были живы к тому моменту, то скорей всего не позволили бы ему такого. Однако теперь Гарри уже свыкся с мыслью о браках по расчету и не удивлялся услышанному.
– Да, так что для меня не имеет значения, с кем встречается Алекс, – подтвердила Лейв. – Мы с ним не влюбленные, мы – союзники. Когда поженимся, станем одной семьей, с одними целями. Его благополучие – мое благополучие.
– И тебе совсем не обидно? – все же спросил он.
– Совсем нет, я ведь тоже встречаюсь с другими, – подмигнула ему девушка. Гарри только головой покачал от ее легкомысленного тона. Он не мог сформулировать в слова то, что чувствовал, но он точно знал, что к отношениям нужно относиться более серьезно. – К тому же, в школе сложно перевести отношения на более глубокий уровень, чем парочка невинных поцелуев.
– Почему? – Гарри покраснел, но все же пересилил смущение и спросил. Не то чтобы он задумывался об этом раньше, но в Дурмстранге было множество укромных уголков и отдельных комнат.
– Потому что школьный совет приглядывает за этим, – ухмыльнулась Лейв. – Всего в совете семь человек, так не возникает проблем с голосованием. Главный староста, главная староста девочек, ответственный за прессу, за спорт и развлечения, комендант, секретарь и ответственный за нравственность.
Гарри слышал все это и раньше. Невозможно прожить в Дурмстранге целый год и не знать, кто входит в школьный совет. Даже если тебе не хочется ничего знать, школьное радио доступно обо всем рассказывало, а спрятаться от назойливого голоса Энтони Забини было сложно. Очевидно, что ответственный за прессу контролировал школьную газету и радио, так же в его обязанности входило взаимодействие с внешним миром, например, приглашения на зимний бал рассылал именно он. Комендант следил за хозяйственной частью: контактировал с домовиками, составлял меню, осуществлял закупки. Ответственный за спорт и развлечения занимался организацией праздников, соревнований, в том числе и дуэльной недели. Секретарь вел летопись школы, записывая все значительные события, он же считался знатоком всех традиций. Однако про ответственного за нравственность говорили мало, словно он ничего не делал, Гарри даже не задумывался о том, чем этот член школьного совета занимается. Он даже не мог припомнить, кто занимает этот пост.
– На самом деле, это один из самых трудных постов в совете, – улыбнулась Лейв, заметив его недоумение. – Если верить статистике, то примерно три четверти студентов, ставших Главными старостами, занимали сначала именно эту должность.
– Но чем он занимается? – вслух поинтересовался Гарри.
– А сам подумай! В Дурмстранге без присмотра родителей почти круглогодично находятся примерно две сотни разнополых подростков, – воскликнула девушка. – Если пустить все на самотек, то сколько же появится незапланированных беременностей? Да и само по себе лишение невинности – это важное событие для магов, ведь это сильнейший источник волшебной силы, который нужно использовать с толком. Кто-то должен контролировать ситуацию, сдерживая школьникам гормоны. И это ответственный за нравственность.
Щеки Гарри пылали. Он совсем не думал, что его разговор со старостой зайдет на такие темы, когда неосторожно задал ей вопрос. Конечно, он не был бесчувственным чурбаном и любил хотя бы искоса глянуть на симпатичную девчонку, но это не слишком занимало его. Вокруг было полно куда более важных вещей. Гарри так же отлично знал, откуда берутся дети и что такое лишение невинности, но говорить об этом вслух, да еще и с девушкой, было ужасно неловко.
– И как же он это делает? – сглотнув, с трудом выдавил из себя вопрос Поттер.
– Я не знаю, – просто ответила Лейв. – Думаю, они все делают это по-разному.
– Но ведь школьный совет подчиняется Главному старосте, и если он хочет... м–м–м... сделать что-то неподобающее, разве его кто-то станет останавливать? – промямлил Гарри.
– В обычной ситуации нет, – довольно усмехнулась Лейв. – На мое счастье, последние два года ответственным за нравственность была моя двоюродная сестра.
– А–а, – понимающе протянул Поттер, подхватывая улыбку. Потом в голову пришел еще один вопрос. – А может быть Главным старостой девушка?
– Правилами не запрещено, – пожала плечами Лейв. – Но мало осуществимо на самом деле. Школьный совет существует уже несколько столетий, а девушки становились во главе едва ли с десяток раз. Тогда соответственно она была Главной старостой и обладала всей положенной властью, а ее партнер становился просто главным старостой мальчиков. Впрочем, причина этого более чем понятна. Девочек в чистокровных семьях нечасто учат пробиваться вперед. Скромность, красота, покорность, хорошее происхождение, умение петь и рисовать – вот качества, которые ценятся больше всего. Да, есть такие как твоя знакомая Тереза, сильные личности, которые выбиваются из общей массы. Или как твоя подруга Сара, ей-то ни на внешность, ни на хорошее происхождение положиться нельзя.
Гарри покачал головой. Он не был влюблен в подругу, но считал ее очень симпатичной.
– К тому же, говорят, что если девушка станет Главной старостой, то будет проклята и никогда не выйдет замуж. Но я думаю, что это скорей показатель их властности и желания стать независимыми женщинами, – с легкой завистью закончила Лейв.

Несколько дней спустя после этого разговора Гарри привычно проводил утро в библиотеке. Обычно он выбирал какую-нибудь книгу или две, а потом шел с ними в свою комнату. Хотя в библиотеке было место, где можно сесть и почитать, мальчику больше нравилось упасть с книжкой на кровать и читать, попивая принесенный домовиками сок. Но книга, которую он нашел сегодня, настолько захватила его с первых же страниц, что закрыть ее и куда-то пойти оказалось просто невозможно. Он присел на корточки около стеллажа, а потом и вовсе уселся на пол, вытянув ноги. Это была книга о темных искусствах. Гарри любил читать о них, пытаясь компенсировать свою неспособность к практике теоретическими знаниями. Пока что ни одна книга не объяснила ему, как увеличить свои способности к исконному волшебству, но зато ритуалов и заклинаний он, наверняка, знал раза в два больше, чем большинство его однокурсников.
Сидящим у стеллажа и поглощенным чтением обнаружил Гарри хозяин дома. Гость встречал господина Кенинга редко. Во время таких контактов они просто вежливо кивали друг другу и расходились. Гарри очень плохо знал немецкий, совсем не владел датским. Он понятия не имел, умеет ли Хаген говорить по-английски. Но сегодня что-то изменилось. Кенинг замер в проходе и некоторое время смотрел на читающего мальчика, прежде чем подойти и на ломаном английском спросить:
– Интересная книга? – Гарри был так поглощен чтением, что не заметил его. Вопрос заставил ребенка вздрогнуть. Он робко улыбнулся, поняв, в каком виде его застали. Поттер поднялся и поздоровался.
– Книга очень интересная, – кивнул он. – Язык архаичный и сложно продираться сквозь некоторые обороты, но тут изложены несколько оригинальных теорий о развитии исконного волшебства. Профессор никогда не поднимал таких тем на уроках, хотя они могли бы быть весьма полезны.
Хаген мягко улыбнулся.
– Возможно, профессор Эминеску просто не знает этих теорий.
– Сложно представить, будто он не знает чего-то о темном волшебстве, – хмыкнул Гарри. – Ему же так много лет! Наверняка изучил все, что только мог.
– Дело в том, что эта книга уникальна. Она существует в единственном экземпляре и веками хранится в нашей семье, – пояснил Хаген.
– Ой, я надеюсь, что не нарушил какого-нибудь правила, взяв ее почитать? – испуганно поинтересовался Поттер. Ему совсем не хотелось по оплошности узнать какой-нибудь семейный секрет.
– Нет, она ведь стоит на общей полке, – засмеялся хозяин дома. – К тому же, я все равно понятия не имею, о чем она. Никогда ее не читал.
– Я думаю, стоит, – кивнул Гарри.
– Спасибо за совет, но не думаю, что смогу это сделать, – продолжал веселиться Кенинг. Его поведение уже начало вызывать у Поттера недоумение и настороженность. Мальчику начало казаться, что старший волшебник смеется именно над ним, а причины этого не понимал. Почему Хаген не мог прочитать книгу? Слишком занят? Не знает языка? Но это же глупо! Если эта книга так уникальна, то ее просто необходимо хотя бы пролистать, или можно нанять переводчика. Тем более если она в семье несколько веков, то перевод должны были сделать очень давно. А потом Гарри вспомнил историю. Несколько веков назад, интересно, сколько это? Книга выглядела старой, но на ней явно лежали чары для лучшей сохранности. Долгое время вся литература Европы писалась на латинском языке. Гарри изучал в Дурмстранге латынь и мог на ней читать, однако он был уверен, что книга на английском. Невольно Поттер перевернул обложку и прочитал имя автора.
– Она на змеином языке, – сказал Хаген. – Предполагается, что автор сам Салазар Слизерин.
– На обложке так и написано, – тяжело вздохнул Поттер. Он корил себя, что не увидел этого сразу. Гарри разговаривал со змеями и раньше. Незадолго до появления в их доме Каркарова, Дурсли брали племянника с собой в террариум, где мальчик побеседовал с бразильским удавом. В школе он узнал, что змеиный язык – это особый дар, которым обладали лишь наследники Слизерина, последним из которых был Волдеморт. Поттер тщательно проверил родословную своего отца и не нашел там никого, кто владел бы змеиным языком. Мать была магглорожденной, а значит, с ее стороны такого наследия быть не могло. Гарри сделал правильный вывод о том, что дар достался ему от Темного Лорда вместе со шрамом, поэтому скрывал свою способность. Но ему никогда не приходило в голову, что на этом языке можно писать! Поттер ни разу даже не слышал о книгах, написанных на змеином.
– По семейной легенде, владелец этой книги отдал ее нашей семье на сохранение, а потом погиб. Так она и лежит, ожидая его возвращения, – рассказал хозяин дома. – Мы ее даже не прячем в сейф. Книги на змеином языке уникальны и бесценны, но никто не может их прочитать, так что и красть не станут, и секретов никаких не разведают. Так принято считать.
– Ясно, – кивнул Поттер. Он мог думать только о том, что их с Каркаровым игра провалилась из-за его глупости. Мальчик не знал, что делать. Ему некого было звать на помощь, и он не представлял, что сделает с ним Кенинг. И, похоже, хозяин дома заметил его панику.
– Не стоит волноваться, я никому не скажу, – усмехнулся он. – Мне совсем не выгодно ссориться с, полагаю, внуком Темного Лорда.
Гарри вскинул на него удивленный взгляд. Хаген допустил ту же ошибку, что и Поляков. Волшебники полагали, что дар говорить со змеями можно получить лишь по наследству, а единственным обладателем этой способности, о котором было известно, являлся Волдеморт. В общем-то, Гарри действительно получил его от Темного Лорда, но таким путем, какой никому и в голову придти не мог. Никто не знал, что в роковой Хэллоуин маленький Гарри стал обладателем не только странного шрама, но и куда более ценного приобретения. Учитывая, сколь многие чистокровные волшебники верили в возвращение Волдеморта, не удивительно, что Хаген хотел сохранить с его родственником хорошие отношения.
– Или все же с сыном? – живо переспросил Кенинг, заметив растерянность своего гостя. Гарри вспомнил, что хозяину дома всего лишь двадцать три года. Будь Хаген старше, то ситуация грозила обратиться действительно большими проблемами, но молодому человеку не хватало опыта, мудрости, изворотливости.
Поттер поклонился ему и попросил:
– Буду очень благодарен, если вы никому не скажете о том, что сейчас узнали.
– Я запомню, что у тебя передо мной долг, – довольно кивнул Кенинг. – Могу я познакомиться с твоей семьей?
– Нет, – решительно отрезал Гарри.
– Понял, – снова засмеялся Хаген. Он выглядел немного смущенным отказом, но настаивать, похоже, не собирался. Гарри невольно перевел дух. Ему показалось, что он только что прошел по кромке ножа. Сейчас он был полностью во власти этого молодого человека, но Кенинг даже не подозревал об этом. Хаген думал, что его гость под надежной защитой своей семьи. И предположение о том, что это семья Темного Лорда, пугало его.
После этого все изменилось. Кенинг постоянно старался попасться Гарри на глаза. Хаген приходил на уроки, присутствовал во время еды, развлекал гостя вечером. Он не заискивал, но явно проявлял интерес. Гарри напрягало такое внимание. Оно каждое мгновение напоминало о допущенной ошибке и возможных последствиях. Дом перестал быть уютным мгновенно. Это насторожило Регинлейв, но Поттер с облегчением понял, что Хаген действительно не планирует кому-то о чем-то рассказывать. Кенинг решил приберечь столь ценную информацию, так же как и долг, который взял на себя Поттер в обмен на сохранение секрета. Но ситуация Гарри все равно не нравилась. Лейв уже рассказала все необходимое о работе старост, так что после трех недель в гостях Поттер собрался вернуться домой. Не то чтобы ему хотелось снова жить с Дурслями, в окружении их своеобразной заботы. Кроме того, о том, где они живут, знал весь магический мир. И весь мир сразу поймет, что он дома, стоит лишь перешагнуть порог. Это было, по меньшей мере, опасно. Однако когда-то следовало вернуться. Проблема была в том, что он даже не представлял, как попасть домой. Конечно, Лейв могла его аппарировать, или создать портал, но при этом она могла догадаться, кого и куда доставляет. А если перенести точку аппарации достаточно далеко от дома, то как потом добраться до него самостоятельно? Поттер не подумал об этом, когда соглашался на предложение Полякова, а теперь очень жалел.
Впрочем, проблему разрешил Малфой. Он прислал сову с приглашением для Гарри провести с ним остаток летних каникул. Друг хотел отпраздновать с ним свой день рождения, познакомить с родственниками и приятелями из Шармбатона, а в конце августа вместе посетить магические магазины и поехать в школу. Получалось, что в гостях у Малфоев Гарри проведет больше месяца, но Поттер собирался бесстыдно воспользоваться гостеприимством друга. В конце концов, Абраксис был обязан ему жизнью.
Хаген очень огорчился, когда Гарри сообщил, что покидает их дом. Под подозрительным взглядом сестры Кенинг попытался уговорить гостя остаться еще ненадолго, но в конце концов сдался и позволил Гарри воспользоваться каминной сетью. Напоследок он вручил ему ту самую книгу на змеином языке.
– Думаю, она все равно принадлежит твоей семье, – пожал плечами он. – У нас на ней только пыль скапливается, а тебе пригодится.
Поттер неохотно принял подарок. Книгу-предательницу, выдавшую его дар, он так и не дочитал, но ему этого все же очень хотелось. Вежливо поблагодарив за подарок и гостеприимство, Гарри попрощался с братом и сестрой, которая, к счастью, не поняла, что именно брат подарил ее подопечному.

Из камина Гарри выскочил уже во Франции. Это был маленькая шляпная мастерская с прилегающим к ней магазинчиком в Париже. Заведение принадлежало подруге мадам Малфой, так что она могла спокойно подождать появления мальчика за чашечкой чая. Изначально друг предлагал перенестись прямо в его дом, но Гарри не хотел сообщать Хагену Кенингу, к кому отправился. Было бы спокойней, если он думал, что наследник Темного Лорда живет в Париже.
Мадам Малфой оказалась высокой блондинкой приятной внешности. Она была просто копией своего старшего брата Люциуса, которого Поттер видел на фотографиях в газетах. Дама посмотрела на мальчика своими холодными проницательными глазами. Удивительно, что у женщины с таким взглядом вырос настолько легкомысленный сын. И совсем не удивительно, что она смогла побороть семью и выйти за приглянувшегося человека. Малфой текучим движением поднялась со своего кресла и подошла к Гарри, а потом неожиданно склонила голову.
– Мой сын теперь в полной вашей власти, прошу вас позаботиться о нем, – тихо, но четко произнесла она. Мадам Малфой была англичанкой по происхождению и прекрасно говорила по-английски. Гарри невольно отшатнулся. Да, конечно, Абраксис действительно был в некотором роде во власти своего друга из-за долга жизни, но такая покорность просто пугала, да и не было в ней необходимости. Она пыталась навязать Гарри заботу о своем сыне. Должно быть, Абраксис нарассказывал ей небылиц о свершениях Эванса в Дурмстранге, и ведьма вообразила себе невесть что.
– Он мой лучший друг, конечно, я позабочусь о нем, – кивнул Гарри в ответ. Она поджала губы, недовольная таким ответом, видимо, ожидала чего-то другого.
– Я Чарис Малфой, – представилась она запоздало. – Можешь звать меня мадам Чарис.
– Очень приятно. Гарольд Эванс.
Она протянула ему руку, которую Гарри принял, решив, что таким образом они поприветствуют друг друга, но она аппарировала их, лишь кивнув напоследок дамам в магазинчике.
Абраксис нетерпеливо бросился к Гарри, стоило тому появиться на ковре гостиной. Мадам Чарис тут же отпустила его руку, позволив сыну полностью завладеть вниманием гостя, и вышла.
– Я успел соскучиться! – сообщил Абраксис своему другу. Он говорил с заметным акцентом, но все же на вполне приличном английском, так что Поттер вздохнул с облегчением. Каникулы научили его опасаться языкового барьера. – Ты хорошо провел начало каникул? Повидался с семьей?
– Было неплохо, – уклончиво ответил Гарри, осматриваясь. Гостиная была небольшой и уютной, совершенно маггловской, как у тетки Петунии.
– Идем, я покажу, тебе твою комнату, – потянул Абраксис, отвлекая Гарри. Они прошли на второй этаж. Поттер быстро понял, что попал в типичный маггловский загородный коттедж. Здесь было четыре спальни, кухня, гостиная и пара туалетов. Однако если гостиная и была похожа на маггловскую, то второй этаж выглядел по–настоящему волшебно. Поттер увидел движущиеся портреты, услышал комментарии волшебного зеркала, а стрелок на часах было пять, и показывали они на планеты, а не цифры.
– Иногда к папе приходят друзья-магглы, поэтому внизу комнаты совсем обычные, – пояснил ему Абраксис.
– Твой отец на работе?
– Нет, он работает дома. Отец переводит книги. Сидит где-нибудь в саду и перепечатывает текст, – пояснил Абраксис. Малфой открыл одну из дверей и с гордостью провел друга внутрь. – Это твоя спальня. Сначала я хотел, чтобы ты спал со мной, но мама сказала, что это будет невежливо по отношению к тебе. Так что когда приедет Крис, он будет спать в моей комнате, – уныло закончил мальчик. Гарри с трудом сдержал восхищенный вздох, когда огляделся. Эта комната была примерно того же размера, что и та, в которой он жил у Регинлейв. Но этот коттедж был значительно меньше, а значит и помещение раздвинули с помощью пространственной магии. Выглядело просто чудесно, даже несмотря на то, что обстановка была гораздо проще и дешевле, чем в доме Кенингов. Понятия Лейв о нищенстве все же были сильно преувеличены.
– А Крис приедет? – выдавил из себя Поттер.
– Ага, через пару недель, к моему дню рождения, – радостно откликнулся Абраксис. Он заметил, что Гарри восхищен комнатой, и теперь пыжился от гордости за свой дом. – Мне удалось отделаться от Эпстейн, – Малфой осторожно покосился на Гарри. – Надеюсь, ты не против.
– Это твой дом, – пожал плечами Гарри. Он вошел внутрь и бросил вещи на пол у кровати. Как же все-таки здорово, что почти год назад в Косом переулке Каркаров велел ему купить сумку, которая внутри была больше, чем снаружи, вместо огромного громоздкого чемодана.
– Ну, она ведь твоя подружка, – усмехнулся Малфой. Поттер удивленно посмотрел на него и яростно замотал головой в отрицании. – Значит, нет? Ха, так и знал. О, я еще забыл сказать, что здесь мой кузен.
– Драко? – переспросил Гарри. Фактически Драко Малфой был и кузеном Поттера тоже. Нарцисса Малфой являлась одной из самых ближайших родственниц Гарри, поэтому ему очень хотелось познакомиться с ней и ее сыном, однако он даже не предполагал, что может подвернуться такой шанс.
– Да, – кисло согласился Абраксис. – Там у вас в Англии что-то стряслось, поэтому его отец отослал Драко сюда еще в начале лета. Сказал моей маме, что тут безопаснее.
– Ты не выглядишь слишком счастливым, – усмехнулся Гарри.
– Во время переписки кузен куда милее, чем когда живешь с ним долгое время под одной крышей, – сообщил Малфой. Поттер засмеялся. После нескольких месяцев разлуки и Дадли теперь ему казался намного безобиднее. Их разговор прервал светловолосый худой мальчик, очень похожий на Абраксиса. Гарри сразу понял, что это и есть Драко. Малфой влетел в комнату, и, не утруждая себя приветствиями, протянул двум остальным мальчишкам газету.
– Это сегодняшний «Пророк»! – воскликнул он. – Только что сова принесла!
Абраксис глянул на страницы и капризно поморщился.
– Ненавижу читать по-английски.
– Сириус Блек бежал из Азкабана, – прочитал за него Гарри. Поттер нахмурился и принялся внимательно читать статью.
– Кто такой Сириус Блек? – спросил Абраксис.
– Он был правой рукой Темного Лорда, – возбужденно сказал Драко. Правда, газета интересовала его уже меньше, чем стоящий рядом с братом мальчик. – Убил кучу магглов. После октября восемьдесят первого попал в тюрьму. А теперь бежал и...
– ... если верить газете, ищет Поттера, – с тяжелым вздохом закончил Гарри.