любовный контракт

Номер 4, Прайвет Драйв, Суррей Литтл Уингинг

Гарри Поттер сидел на краю кровати в своей комнате по адресу Прайвет Драйв, дом 4. Обычно мальчик с растрепанными волосами цвета воронова крыла и изумрудно-зелеными глазами воспринимал свою жизнь в доме своих родственников; своего дяди Вернона, тети Петунии и кузена Дадли Дурсли, как жалкую тюрьму, а не дом. К счастью для зеленоглазого мальчика, через неделю он собирался отправиться в Нору, дом семьи Уизли. Гарри нравилось быть с Уизли, тем более что они всегда относились к нему как к члену своей семьи. Уизли были именно такими, какой Гарри представлял себе настоящую семью: счастливыми, любящими, принимающими, верными друг другу и всегда готовыми друг к другу.

Гарри вернулся из своей школы чародейства и волшебства Хогвартс, заканчивая свой третий год в Хогвартсе. Третий год Гарри оказался довольно интересным.

1) Хогвартс временно населяли темные существа, называемые Дементорами; существа, которые служили охранниками тюрьмы волшебников, известной как Азкабан, питались самыми счастливыми воспоминаниями людей и вызывали глубокую депрессию; из-за сбежавшего заключенного по имени Сириус Блэк, которого все считали охотником за Гарри, и они проявили к нему большой интерес, заставив его заново пережить момент, когда его мать была убита Волан-де-Мортом.

2) Он обнаружил, что Сириус Блэк на самом деле был его крестным отцом и был ложно обвинен в предательстве своих родителей, передаче их и его самого лорду Волан-де-Морту и убийстве человека, который также был близким другом его родителей, который был ответственен вместе с двенадцатью другими магглами; и что он был анимагом, волшебником, обладающим способностью превращаться в животное в виде большой черной собаки.

3) Он встретил человека по имени Ремус Люпин, который оказался лучшим защитником от Темных искусств в Хогвартсе на сегодняшний день, который также был близким другом его родителей, страдавших от прискорбной болезни оборотня; который также научил его накладывать чары Патронуса, которые были единственным средством защиты от Дементоров.

4) Он помог своему крестному отцу и Ремусу раскрыть, что человек, который действительно был ответственен за предательство его родителей, Питер Петтигрю, все еще жив, после того как двенадцать лет жил как ручная крыса Рона Короста; хотя некомпетентный министр магии Корнелиус Фадж ему не поверил.

5) У него появилась специальная карта, которая могла показать вам, где кто-либо в Хогвартсе находился в любой момент времени, которая была сделана его отцом, крестным, Ремусом и Питером во время их студенческих лет в Хогвартсе под названием "Карта мародеров".

6) С помощью своей лучшей подруги Гермионы Грейнджер он использовал специальное устройство, называемое Поворотом времени, и отправился в прошлое, чтобы спасти своего крестного отца от дементоров с помощью заклинания Патронуса, успешно применив его и создав телесного Патронуса в форме Оленя, который был анимагической формой его отца.

В целом, третий год обучения Гарри был интересным. Когда Гарри узнал, что у него есть крестный отец и что его обвинили в убийстве его родителей, у Гарри было немного времени, чтобы поговорить со своим крестным отцом. Сириус предложил дать Гарри настоящий дом, подальше от Дурслей, и прекрасную жизнь с его крестным отцом, и все это зависело от того, чтобы найти и выдать настоящего предателя, Питера Петтигрю, живым; к сожалению, поскольку ночь, когда они поймали Петтигрю, пришлась на полнолуние, Ремус превратился в оборотня и не принял свое зелье уничтожения волков, позволив Петтигрю использовать момент смерти. отвлекающий маневр, чтобы использовать свои анимагические способности, превратиться в свою анимагическую крысиную форму и сбежать. Из-за побега Петтигрю и того факта, что Корнелиус Фадж не желал верить ему и двум его лучшим друзьям Гермионе Грейнджер и Рону Уизли, что Петтигрю жив, Сириус был вынужден жить как беглец. Теперь единственный шанс, который когда-либо был у Сириуса, снять с него все обвинения и объявить свободным человеком, был, если бы Петтигрю был найден и схвачен. До тех пор у Гарри не было другого выбора, кроме как оставаться с Дурслями.

Но сегодня Гарри был взволнован, потому что через неделю уезжал к Уизли, чтобы провести с ними остаток лета и посетить с ними чемпионат мира по квиддичу. И что еще лучше, мистер Уизли вместе с Роном и братьями Рона Фредом, Джорджем и Перси Уизли собирались приехать, чтобы забрать его. Хотя была одна вещь, которая не давала ему покоя в глубине души; как они собирались заполучить его? На втором курсе он вспомнил, что им с Роном пришлось "одолжить" летающий Ford Anglia мистера Уизли, чтобы добраться до Хогвартса, потому что барьер на платформе Девять и Три четверти был заблокирован Домовым эльфом Добби, в результате чего Гарри и Рону пришлось ехать в Хогвартс, но врезаться в Гремучую иву на территории Хогвартса. Поэтому он не мог не задаться вопросом, как Уизли смогут приехать и забрать его.

Однако этот ход мыслей был прерван, когда он услышал звонок в дверь, за которым последовал стук в дверь, сбивший Гарри с толку. Уизли должны были забрать его только на следующей неделе, они решили приехать за ним пораньше или что-то в этом роде? Гарри так быстро, как только мог, вскочил с кровати и побежал вниз по лестнице, надеясь добраться до двери раньше, чем это сделает кто-нибудь из его родственников. К несчастью для Гарри, его тетя Петуния смогла добраться до двери первой, одетая в свой лучший воскресный наряд, и взялась за дверную ручку. Дядя Гарри Вернон и кузен Дадли, оба они также в своих воскресных списках лучших, поскольку они ожидали, что семейный фотограф сделает их семейный снимок, за исключением Гарри, поскольку они никогда не включали его, сидели в гостиной и смотрели на Гарри. Когда Петуния смотрела на него, на ее лице и в глазах читались насмешка и ненависть; с тех пор, как он был всего лишь ребенком, которого оставили на пороге их дома, Дурсли относились к Гарри так, словно он был для них всего лишь грязью.

"Урод, открой дверь!" Она прошипела, в ее голосе ясно слышались яд и отвращение, когда она повернулась и ушла.

"Да, тетя Петуния". Гарри ответил, закатывая глаза в спину своей тети, когда она уходила.

Когда Гарри взялся за ручку двери, он в очередной раз задался вопросом, как могло случиться, что его мать, которая считалась одним из добрейших людей на свете, оказалась в родстве с кем-то вроде его тети Петунии Дурсли, урожденной Эванс. Его тетя не испытывала ничего, кроме гнева и ненависти к памяти о его матери, точно так же, как профессор зелий Хогвартса Северус Снейп относился к его отцу; Гарри не мог не задаться вопросом, что, если бы Снейп не был волшебником, возможно ли было, чтобы тетя Петуния вышла за него замуж, а не за дядю Вернона? Гарри сильно вздрогнул, когда эта мысль промелькнула у него в голове; сама мысль о том, что Северус Снейп приходится ему дядей, была неприятной. Тряхнув головой, чтобы прояснить мысли, Гарри повернул ручку и открыл дверь.

Выражение лица Гарри быстро сменилось крайним замешательством, потому что вместо мистера Уизли и его сыновей на пороге его дома стояли директор его школы Альбус Дамблдор и знакомая, но незнакомая симпатичная девушка. Вместо своей обычной мантии волшебника Дамблдор был одет в стильный фиолетовый маггловский костюм в комплекте с фетровой шляпой в тон. Что касается девушки, она выглядела ровесницей Гарри, с шелковистыми светлыми волосами до плеч и сверкающими сапфирово-голубыми глазами, которые очаровывали изумрудно-зеленые глаза Гарри. У нее была светлая кремовая кожа, доброе лицо, полные губы и симпатичный носик; хотя в тот момент Гарри показалось, что на ее лице читались признаки того, что она хотела быть где угодно, только не на Тисовой улице, 4, за что он не мог ее винить, поскольку он тоже не хотел проводить там большую часть времени. Ее лицо, по сути, излучало ледяной взгляд, но Гарри догадался, что она, должно быть, была ведьмой, так как была с Дамблдором. Однако, несмотря на ледяной цвет ее лица, в ее глазах явно читалось любопытство, когда она смотрела на Гарри.

"А, привет, Гарри, можно нам войти, пожалуйста?" Сказал Дамблдор, его глаза заблестели, когда он прервал минуту молчания Гарри и девочки.

"О, конечно, профессор Дамблдор!" Он ответил, быстро оправившись, когда позволил им двоим войти в дом, быстро взглянув на девушку.

Перед тем, как она вошла в дом, Гарри смог разглядеть только ее лицо и часть шеи, поскольку она смотрела со спины Дамблдора. Теперь, когда он мог ясно видеть ее, Гарри смог хорошенько рассмотреть тело девушки. Хотя ей было тринадцать лет, у девочки появились ранние признаки развития фигуры в виде песочных часов, той, которая нравится многим парням в девушках; у нее были красивые изгибы бедер, что только подчеркивало форму ее задницы, а грудь была особенно большой. Гарри подумал, что, если эта девушка действительно посещала Хогвартс, а она должна была, он, вероятно, никогда не видел эту растущую фигуру из-за школьной формы и тяжелых плащей. Он все еще ломал голову, пытаясь понять, кто она такая и на каком факультете учится, потому что она была знакомой; единственное, что он точно знал, это то, что она не была гриффиндоркой, иначе он бы легко узнал ее. Таким образом, она, должно быть, была из одного из трех других Факультетов.

Надеясь не попасть в беду, Гарри закрыл дверь и повернулся обратно к директору школы и девушке. В этот момент он, наконец, начал понимать, кто она такая. Хотя он еще не был уверен, он подумал, что, скорее всего, это была Дафна Гринграсс, девушка его года из Слизерина. Если он был прав в том, кем он ее считал, Гарри действительно должен был задаться вопросом: почему профессор Дамблдор решил посетить дом номер 4 по Тисовой улице с девушкой его года из Слизерина?

"Гарри, почему бы тебе не сопроводить мисс Гринграсс и меня в гостиную, где находится твоя семья, и мы могли бы должным образом представиться", - сказал Дамблдор, подтверждая личность девушки и игнорируя то, как Гарри съежился при слове "семья". "А потом я отвезу вас двоих в дом семьи Уизли".

Гарри посмотрел на своего директора так, словно у него выросла вторая голова. Если и было что-то, что Гарри знал относительно Уизли, так это тот факт, что они не были особыми поклонниками никого из тех, кто учился на Слизерине; мистер Уизли - в отношении Люциуса Малфоя, а Рон - в отношении факультета Слизерин в целом. Итак, для Гарри было большим потрясением услышать, как его директор сказал, что он собирается отвезти его и Дафну Гринграсс в Нору, дом семьи Уизли.

'Интересно, почему он хочет забрать меня и Гринграсс в Нору, особенно учитывая тот факт, что Уизли не фанаты слизеринцев.' Подумал Гарри про себя. "Особенно Рон".

"Профессор Дамблдор, но при всем моем уважении, я думаю, вы кое-что забыли", - впервые сказала Дафна Гринграсс, и ее голос показался Гарри почти ангельским. "Но моя мама специально попросила, чтобы Вы отвез нас с Поттером обратно ко мне домой и чтобы мы с мамой отвезли его к Уизли через неделю. Мой отец уже связался с мистером Уизли, чтобы тот был в курсе изменения планов."

Это было шоком для Гарри; почему мать слизеринской девочки попросила его провести неделю в их доме? Тем более, что большинство студентов Слизерина ненавидели его?

"Ах, да, вы совершенно правы, мисс Гринграсс"- удовлетворенно сказал Дамблдор. "Пожалуйста, простите меня, я, должно быть, забыл об этом. В любом случае, Гарри, будь добр, показывай дорогу."

"Конечно, профессор, следуйте за мной". Сказал он, жестом приглашая своего директора и Дафну следовать за ним; хотя, делая это, он случайно взглянул на Дафну Гринграсс, и они обе обменялись одинаковыми взглядами.

Взгляд, который говорил, что они не сомневались в том, что Дамблдор не забыл.

Гарри провел двух гостей в гостиную, где его ждали родственники. Когда Гарри привел двух гостей в гостиную, он начал немного беспокоиться о том, как его родственники, особенно дядя, собираются обращаться с Дамблдором и Дафной. Он не беспокоился о Дамблдоре, он полагал, что его директор сможет воспринять предвзятую тираду своего дяди, но он не был уверен, как Дафна Гринграсс, чистокровная студентка Слизерина, справится с этим. Как только Гарри попал в поле зрения своего дяди, Вернон усмехнулся над ним, как всегда, когда Гарри попадал в поле его зрения, хотя усмешка несколько уменьшилась, когда в поле зрения появился Дамблдор, она все еще присутствовала.

Когда Дафна, получив от Гарри предложение сесть, села, она посмотрела на Дамблдора и не могла не заметить, что по какой-то причине на лице ее директора появилась улыбка, когда дядя Гарри насмехался над ним. Конечно, он был маленьким, и его борода в основном скрывала его, но она все равно смогла его заметить, учитывая, что ее мать и отец воспитывали ее как наследницу старинной чистокровной волшебной семьи. Она посмотрела на Гарри и кивнула головой, показывая, что благодарит его за место на диване, к которому он склонил голову, чтобы показать ей, что понимает. Когда он сел рядом с ней, она огляделась по сторонам, но при этом наблюдала за родственниками Гарри.

Как и многие ученики Хогвартса, Дафна выросла на рассказах о Гарри Поттере, Мальчике-который-выжил, о том, как после поражения Темных лордов его отправили жить к сестре-маггл его матери. Однако ее мать и отец рассказали ей и ее младшей сестре Астории не только о Поттере и Сами-Знаете-Ком, но и о Джеймсе и Лили Поттер, о чьих отношениях почти всегда умалчивали, и о том, что семьи Гринграсс и Поттер были старыми друзьями семьи и союзниками на протяжении многих лет. Дафна знала, что ее мать была назначена крестной матерью Гарри Поттера его матерью, и в ответ ее мать сделала Лили Поттер своей крестной матерью; но всегда была одна вещь, которая ее беспокоила. Если ее мать, Элизабет Грейс Гринграсс, урожденная Уоррен, была крестной матерью Гарри Поттера, почему его отправили к его родственникам-магглам со стороны матери, а не к ее матери? Тем более, что ее мать всегда говорила о том, как сестра Лили Поттер ненавидела все, что связано с магией.

Ход мыслей Дафны был окончательно нарушен, когда она почувствовала, что Гарри сел рядом с ней, обменялась с ним взглядом, встретившись взглядом с его поразительными изумрудно-зелеными глазами, и они оба снова посмотрели на своего директора. Хотя Дафна с трудом могла это скрыть, она не могла не почувствовать, как поднимается жар, и ее щеки покраснели, когда она посмотрела в изумрудно-зеленые глаза Гарри Поттера. Подобно тому, как Гарри гордился своими глазами, которые унаследовал от матери, Дафна гордилась своими сапфирово-голубыми глазами, подаренными ей матерью. В некотором смысле, это придало Дафне что-то общее с Золотым мальчиком Гриффиндора. Кроме того, ей пришлось быть честной с самой собой, что она начала влюбляться в Гарри Поттера, потенциально настоящего Гарри Поттера, в какой-то момент во второй половине своего третьего курса в Хогвартсе.

"Итак, перейдем к делу", - начал Дамблдор, привлекая внимание Гарри, Дафны и Дурслей. "Гарри, я не знаю, знаете ли вы друг друга, но это мисс Дафна Гринграсс".

Гарри посмотрел на Дафну и кивнул ей головой, и она ответила тем же жестом. Правда заключалась в том, что Гарри действительно знал Дафну, хотя только по имени, и они проходили мимо друг друга в коридорах и на уроках зелий в Хогвартсе. Гарри чувствовал, что Дафна, возможно, хороший человек, с которым можно дружить, хотя он не мог не задуматься, не ограничивает ли он себя в том, чтобы завести больше друзей в Хогвартсе, кроме двух своих лучших друзей Рона Уизли и Гермионы Грейнджер. Чем больше он думал об этом, Гарри понял, что, возможно, его воспитание было причиной нехватки новых друзей в Хогвартсе; Гарри все еще помнил, как Дадли прогонял любого, кто пытался подружиться с Гарри. Также была, по общему признанию, нелепая вражда между Гриффиндором и факультетом Слизерин, которая, казалось, мешала большинству студентов Гриффиндора и Слизерина подружиться друг с другом, а еще был Рон.

Всем в Хогвартсе, как ученикам, так и преподавателям, был очень хорошо известен факт, что Рон испытывал огромную неприязнь ко всем в Слизерине. В глазах Рона все до единого темные волшебники и ведьмы происходили исключительно из Слизерина, в то время как остальные три факультета производили добрых волшебников и ведьм, что Гарри знал лучше. В конце концов, на первом курсе был Квиррел, и он был родом из Равенкло, и был Питер Петтигрю, человек, который предал родителей Гарри, которые были из Гриффиндора, и они оба перешли на темную сторону. Кроме того, если Гарри правильно помнит, Мерлина распределили на факультет Слизерин, когда он учился в Хогвартсе, и он боролся со злом и темными искусствами магии. Итак, даже если в Слизерине было несколько плохих личностей, наверняка были и хорошие люди. Именно эта мысль заставила Гарри решить, что он начнет заводить больше друзей с другими учениками в школе, и ему будет все равно, на каком факультете они учатся, будь то Гриффиндор, Хаффлпафф, Равенкло или даже Слизерин.

"Итак, Гарри, мне недавно сообщили об этом, но, похоже, в разгар последней войны волшебников твои родители и родители мисс Гринграсс заключили контракт о помолвке между вами двумя" - продолжил Дамблдор, отвлекая Гарри от его мыслей. "Следовательно, это означает, что вы и мисс Гринграсс должны пожениться друг на друге в определенное время и возрасте".

В тот момент, когда Дамблдор сказал, что Гарри полностью сосредоточил свое внимание на Дамблдоре, в то время как Дафна сосредоточила свое внимание и на Гарри, и на Дамблдоре. При этом она смогла узнать две вещи: реакция Гарри наводила на мысль, что он совершенно не знал об их помолвке, что лишь немного помогло ей, потому что она тоже не знала о помолвке между ними, пока ее родители не сказали ей об этом через неделю после окончания третьего курса. Затем последовала реакция профессора Дамблдора; опять же, Дафна едва смогла заметить это из-за бороды Дамблдора, но она смогла заметить, что на лице ее директора была насмешка. Она была немного обеспокоена этим фактом и задавалась вопросом, не запланировал ли Дамблдор что-то еще для Гарри, только для того, чтобы это было разрушено контрактом о помолвке между ней и Гарри.

Гарри был совершенно шокирован тем, что узнал. Он никогда не думал, что его мать и отец втянули бы его во что-то, что лишило бы его свободы выбора, с кем ему быть. Не говоря уже о том факте, что человек, с которым он теперь должен быть помолвлен, - девушка из Слизерина.

"О боже, Рону это не понравится!" подумал Гарри про себя.

В этот момент Вернон Дурсли наконец решил заставить себя заговорить. Его лицо покраснело, как будто он собирался взорваться от гнева. Что для Гарри было более чем вероятно.

"ТЕПЕРЬ ПОДОЖДИ, ЧЕРТ ВОЗЬМИ, МИНУТКУ!"

Гарри, Дафна, Дамблдор, тетя Петуния и Дадли повернулись, чтобы посмотреть на патриарха Дурслей. Одно было ясно наверняка: что бы он ни собирался сказать, приятным это не будет.

"Я не знаю, что, по-твоему, ты делаешь, но я отказываюсь терпеть еще одного урода в этом доме!" Вернон заорал, не заботясь об оскорблении наследницы Гринграсс.

Дафна просто подняла бровь, как будто из презрения, а не оскорбления, хотя она заметила, как вздрогнуло тело Гарри. Она задавалась вопросом, не была ли домашняя жизнь Гарри такой, какой утверждал Драко Малфой; конечно, она никогда не слушала и не верила тому, что он говорил о Гарри Поттере в любом случае. Правда заключалась в том, что она уважала Гарри, и ее семья была старыми друзьями семьи Поттеров, хотя она подозревала, что Гарри, вероятно, не знал об этом.

"Мистер Дурсли, уверяю вас, я не пытаюсь сделать что-то смешное", - сказал Дамблдор, пытаясь урезонить мужчину. "Я здесь просто для того, чтобы сообщить Гарри, что он был обручен с прекрасной молодой леди, и теперь, когда я обручился, я должен попросить его приготовиться к отъезду".

Дамблдор повернулся к двум тринадцатилетним подросткам и склонил голову, показывая, что им нужно собираться уходить.

"Гарри, почему бы тебе не сходить за своими вещами, такими как твоя одежда, Хедвиг и школьные принадлежности?" Пожилой директор предложил, зная, что Гарри, вероятно, будет нервничать из-за того, что Дафна увидит старый шкаф, в котором он спал ребенком.

Когда Гарри и Дафна встали, тело Гарри напряглось, беспокойство и страх перед тем, что Дафна Гринграсс подумает о нем, усилились. Гарри всегда стыдился того, каким он вырос в детстве, и ни разу никому не рассказывал о своем воспитании, даже Рону и Гермионе. Только Альбус Дамблдор потенциально знал, как он рос, и Гарри надеялся, что он скоро сделает что-нибудь, чтобы помочь ему. Теперь он узнал, что был помолвлен с девушкой, которую распределили на факультет Слизерин, и Дамблдор предложил ему показать ей шкаф, в котором он спал. Гарри не мог понять, зачем Дамблдор это делает.

"Ммм ... конечно, профессор Дамблдор". Ответил Гарри, указывая Дафне на лестницу.

Когда двое подростков подошли к двери, Гарри остановился, что-то осознав. Он повернулся к своему пожилому директору и решил рискнуть задать свой вопрос.

"Профессор Дамблдор, я только что понял", - начал Он. "Вы не сказали, когда мы с Дафной Гринграсс должны пожениться".

Дамблдор посмотрел на Гарри, подняв брови, как будто он был шокирован вопросом Гарри, или, скорее, тем, что Гарри заметил пропущенную информацию. Дамблдор точно знал, когда Гарри должен был жениться на наследнице Гринграсс, но хотел сохранить эту информацию при себе или, по крайней мере, надеялся, что сможет. Тот факт, что Гарри заметил, что не уточнил, когда он должен жениться на своей новой невесте, указал Альбусу, что Гарри обрел некоторую самостоятельность, что беспокоило его. Несмотря на это, Альбус Персиваль Вулфрик Брайан Дамблдор был полон решимости осуществить свои планы относительно мальчика.

"Ради высшего блага". Подумал он про себя.

"К сожалению, Гарри, я не уверен, когда ты должен жениться на мисс Гринграсс", - ответил он, солгав мальчику и совершенно не заметив скептического взгляда светловолосой девушки. "Но я посмотрю, что смогу выяснить".

Гарри, казалось, принял ответ, хотя он также скептически относился к тому, что Альбус Дамблдор не знал об этой единственной информации. Дафна Гринграсс, с другой стороны, была настроена очень скептически и не верила, что она и директор школы Гарри не знали о том, когда она и Гарри Поттер должны были пожениться. В конце концов, ее родители знали, когда она должна была выйти за него замуж, и сказали ей. Так как же мог великий Альбус Дамблдор не знать?

Несмотря на это, двое подростков вышли из гостиной, чувство недоверия к своему директору укоренилось в их сердцах. Хотя эти двое собирались пожениться, ни один из них не подозревал, что их жизни изменятся из-за множества неожиданностей в их жизни.