спасибо

Фейн всё-таки отстранил меня от тренировок, запретив брать в руки шпагу, и отправил в бассейн, договорившись с тренером по плаванию, что я буду приходить туда и проплывать по пять километров. Зачем? "В зале, со своей рассеянностью ты или покалечишь кого-нибудь, или сам покалечишься, а твою дурную энергию девать куда-то нужно, так что завтра чтоб пришел с плавками и полотенцем, а о шпаге забудь." Так что последнюю неделю я провел в воде.

Сейчас я сижу в доме на Тисовой, оперевшись спиной на диван и перечитываю Пушкина. У меня не так много русской классики, поэтому некоторые книги я зачитываю до дыр. Я скучаю. Скучаю по своей родине. А книги, они хотя бы говорят со мной на родном языке, поэтому у меня есть небольшое собрание. Почему классика? Потому что я элементарно боюсь забыть язык, не те жаргонизмы, которые использует для изъяснения большая часть населения, включая меня, а настоящий русский, который по праву и великий и могучий, да и не читала я некоторые произведения, а сейчас смотрю на них как на величайшую ценность.

Почему я у Дурслей? В тот день, когда Остин принес свидетельство об усыновлении, состоялся разговор, в котором мужчина сказал, что Дурсли выставили одно условие: я должен периодически появляться у них в доме, чтобы соседи думали, что я там все еще живу вместе с ними. Тогда, Остин не объяснил мне причину этого, а я и не настаивал, просто чаще, чем можно было попадался старушке Фигг на глаза, но, когда мне исполнилось десять, мужчина решил, что я вырос, и поведал о том, что Дурслям меня подкинули, оставив письмо в котором просили позаботиться обо мне, и рассказывали, что лучше бы прислушаться к этой просьбе, иначе отправитель очень расстроится. Единственной причиной, по которой маленький Гарри жил на Тисовой был страх. Во время своего рассказа, мужчина внимательно следил за мной, видимо, боясь, что это известие меня очень расстроит, а потом долго обнимал, говоря, что он меня очень любит, и всегда будет рядом, а я... Я обнимал его в ответ, и тоже говорил, что люблю. Я и правда люблю его, не как отца, конечно, ведь он всего на десять лет старше меня, если брать мой реальный возраст, но как старшего брата, так точно. Так что у "своих" родственников я бывал довольно часто, Вернон даже пытался первое время запрягать меня, чтобы делал работу по дому, но нарвался на Остина, который сказал, что его(!) сын, работать тут не будет, а если он узнает, что Дурсли допекают меня, то и вовсе перестанет меня сюда отпускать. Дурсли прониклись. Теперь, когда я бывал тут, то обычно сидел в гостиной, читая книги, или на улице, когда было тепло, занимаясь тем же. Когда Петунья поняла, что я не собираюсь скакать по ее идеальному дому и крушить все своей магией, у нас, на мой взгляд, сложились прекрасные отношения - я не обращал внимания на них, а они на меня.

Сегодня тридцатое июля, а значит завтра за мной должен прийти Хагрид. Почему я так уверен в этом? Потому что всю предыдущую неделю, этих несчастных людей штурмовали совы, неся почту "Мистеру Г. Поттеру, графство Суррей, город Литтл Уингинг, улица Тисовая, дом четыре, чулан под лестницей". Чему я, впрочем, несказанно рад. Все эти письма значили лишь одно - никто в магическом мире даже не догадывается о том, где и с кем я живу.

Часы пробили десять, а значит то самое пресловутое завтра наступит через два часа. Ведь Хагрид, на сколько я помню, заявился именно в полночь. Странно это все, если честно. Прийти в чужой дом, в который тебя не звали, причем ночью, оскорбить и испугать маленького ребенка, пусть и наглого, этого у Дадли не отнять, а когда хозяин, имеющий на это, вообще-то, все права, потребует покинуть свои владения, заткнуть ему рот. Ах, да, после всего этого поинтересоваться, не напоят ли его чаем, а то он, видите ли, устал с дороги. Конечно устал, кто спорит, ведь использовать портключ - это невероятно энергозатратно, нужно же взять его в руки и произнести кодовое слово или что-то у него отломать, или разорвать веревочку, или куда-нибудь нажать, смотря на что он настроен, а времени-то сколько нужно потратить, аж целых десять секунд. Ладно, допустим у него был тяжелый день и он устал, но лег бы тогда спать, зачем черте куда переться? Так, стоп. Прекратили думать в этом направлении. Я вообще раньше не пытался анализировать эту ситуацию: когда я читал эту сцену, Хагрид казался мне спасителем от несправедливых Дурслей, а когда попал в это тело, то было как-то не до того. Ладно, нечего голову забивать. Посмотрим, как все будет на этот раз.

БУМ!

Я дернулся, автоматически наклоняясь ближе к полу и закрывая голову руками от возможного удара сверху, но падать на меня ничего не спешило.

БУМ!

Звук шел от входной двери. Перевожу взгляд на настенные часы - двенадцать, как пунктуально. Я поднимаюсь с пола, на котором успел задремать и кладу томик Пушкина на каминную полку. В спальню я не пошел - какой смысл ложиться, если тебя разбудят в полночь. Выглядываю в коридор - тут собралось уже все семейство, они стоят кучкой и с ужасом смотрят на дверь. Странные люди, если знают, что за дверью их ждет опасность, зачем стоят и смотрят? Я понимаю ещё Вернона, он мужик массивный, хоть что-то сможет сделать, но зачем здесь одиннадцатилетний мальчик и хрупкая женщина, и почему он не отправил их обратно наверх, остается для меня загадкой. Знаете, что часть людей в пожарах гибнет по той причине, что когда кричат: "Пожар!" - они бегут не от него, а к нему, чтобы посмотреть. Что ж, как заметил дядя Альберт: «Только две вещи бесконечны - Вселенная и человеческая глупость,

хотя насчёт Вселенной я не уверен».

- Кто там? - крикнул Вернон. - Предупреждаю, я вооружен!

Серьезно? Пойдем по пройденному сценарию и будем говорить книжными фразами?

За дверью все стихло. И вдруг...

ТРАХ!

В дверь ударяют с такой силой, что она слетает с петель и с оглушительным треском приземляется посреди коридора.

В дверях стоит великан, и он ни на йоту не напоминает милашку Робби Колтрейна, сыгравшего Хагрида в знаменитой экранизации. А вот в книге его описали достаточно точно - длинные спутанные волосы, клочковатая борода, маленькие блестящие глаза, напоминающие черных жуков. Выглядит страшно. Он наклоняется, поднимает дверь и легко ставит ее на место.

- Ну чего, может, чайку сделаете, а? Непросто до вас добраться, да... устал я...

Он идет в сторону гостиной, а я делаю шаг назад прячась в тени. Вслед за ним идет побледневший то ли от страха, то ли от злости Вернон, за ним Петунья, которая бросает на меня раздраженный взгляд.

- Я исправлю все, что он сломает, - одними губами шепчу я, но она слышит и кивает. Как-то Дадли с Пирсом решили сыграть в футбол в гостиной, и расколотили ее любимую вазу, чего по-моему, даже не заметили, мне тогда было восемь, и простыми чарами я уже владел, а потому предложил Петунье свою помощь, она долго сверлила меня взглядом, а потом согласилась. Ваза до сих пор стоит на прежнем месте целая и невредимая, а я перестал быть ненормальным и заслужил имя Гарри. А когда починил еще парочку вещей, то и благодарность заработал.

- А вот и наш Гарри! - удовлетворенно произносит великан, когда я появляюсь вслед за Петуньей. Ну а что, не прятаться же мне, ведь ради этой встречи я сюда и пришел. - Когда я видел тебя в последний раз, ты совсем маленьким был, — сообщает Хагрид. - А сейчас вон как вырос - и вылитый отец, ну один в один просто. А глаза материны. - А вот тут накладочка, милый мой друг. Как выглядел Джеймс Поттер я не знаю, ибо и я на Редклиффа не похож, а вот глаза у меня точно не как у Лили. Когда я в первый раз посмотрел в зеркало, они возможно и были такими, какими все ожидают их увидеть, но сейчас они мои. Точно такие же какие были в прошлой жизни. Да, тоже зеленые, но именно зеленые, а не изумрудные, а вокруг зрачка идет тоненький карий ободок, крапинками расходясь по радужке. Сейчас этого не видно, потому что свет так никто и не включил, и, кажется, не собирается, но днем...

- Я требую, чтобы вы немедленно покинули этот дом, сэр! - Приходит в себя Вернон. - Вы взломали дверь и вторглись в чужие владения! - Хм, а это забавно, кажется, что находишься на спектакле и сценарий тебе хорошо известен, да и игрой можно насладиться, ведь в данном случае актеры и правда живут этим.

- Да заткнись ты, Дурсль! - Интересно, он правда верит, что после того, как он вынес дверь с ним будут вежливы и обходительны?

- Да... Гарри, - произносит великан, заставляя меня вынырнуть из своих мыслей. — С днем рождения тебя, вот. Я тут тебе принес кой-чего... Может, там помялось слегка, я... э-э... сел на эту штуку по дороге... но вкус-то от этого не испортился, да?

Эм... я думаю испортился, да и не люблю я торты настолько сильно, чтобы есть их когда они упали, или на них кто-то сел, я вообще к сладкому весьма равнодушен.

Дальше все пошло по тексту, только на этот раз Хагрид не орал на Дурслей, что они ничего мне, гады такие, не рассказали, потому что на его: "Ты, конечно, знаешь, что это за штука такая, Хогвартс?" - я неопределенно пожал плечами, не отвечая ни да, ни нет. Да и Дурслям хотелось, чтобы все это безобразие поскорее закончилось, а потому против моего отъезда никто не возникал. Выходя из гостиной, в которой остался ночевать Хагрид, и не забыв захватить с собой Пушкина, я задавался только одним вопросом - зачем было приходить ночью?

После того, как Гален взялся учить меня, в Косом переулке я больше не бывал: одежда покупалась в маггловских магазинах, книги были в обширной библиотеке Галена, а деньги... Денег в сейфе Мальчика-Который-Выжил оказалось немного, как сказал гоблин: "Хватит, чтобы пожить пару тройку лет, не голодая". Я тогда расстроился, а Остин лишь пожал плечами: - "Я нормально зарабатываю, ты полностью на моем обеспечении, мне казалось это решенный вопрос". Я тогда предложил перевести их в маггловские и положить на счет мужчины, а он недоуменно посмотрел на меня, а затем сказал, что если я еще раз предложу ему подобное, то очень сильно обидится, и что эти деньги мои, и я могу их все потратить хоть на шоколадные конфеты, только он не позволит мне все их съесть за раз, а так против не будет. Я не знал, что с ними делать. Знал, что деньги не должны просто лежать, а должны работать, вот только как и куда их вкладывать я понятия не имел, а потом мне вспомнилась фраза: " Не знаешь, куда вложить деньги - вложи их в себя". Поэтому, мои занятия с Галеном оплачивались именно из этого счета. Гален был хорошим мастером и оплату брал соответствующую. Спросив на эту тему гоблина, я узнал, что такую цену выставляют все мастера, а потому даже возникать не стал. Гален учил меня не только оговоренным в договоре зельям и артефакторике, но и чарам и менталистике, как обещал, незаметно впаивал в меня этикет, учил французскому, напоминая, что стыдно проводить в стране по полдня каждый день и не знать ее языка. Мимоходом рассказывал об ингредиентах, их происхождении и добыче, поэтому волшебную флору и фауну я тоже знал неплохо, а потом добавились основы боевой магии. Через два года деньги в сейфе закончились, и я пришел к Галену, чтобы сказать ему спасибо, потому что основу он дал мне очень хорошую, а на ней я и сам смогу построить что-нибудь стоящее. Гален тогда улыбнулся и потрепал меня по голове.

- Мне не нужны от тебя деньги, Арис, ты же теперь знаешь, сколько стоит наша работа, я могу заработать такую сумму за месяц, не особо стараясь. - Я это знал. А если постарается, то за месяц он может заработать в два раза больше, потому что сейчас мастеров его уровня очень мало, ведь он совершенствуется всю жизнь. - Это тебе было нужно платить их мне. Это ты, а не я учился эти два года, как проклятый. - Это было так. Я быстро посчитал, что суммы лежащей в сейфе хватит именно на этот период времени, и так же быстро понял, что другого такого шанса у меня может и не быть - пробовал разобраться самостоятельно - не вышло. А потому я запоминал все, что говорил Гален, читал все книги, даже мимоходом упомянутые им, как губка впитывал информацию. - Я предлагаю тебе и дальше учиться у меня, Ри, мне приятно делиться с тобой своим опытом, а деньги, - он достает из кармана кошелек, а из него чек и вписывает туда сумму, что я заплатил ему за все это время, - хочешь, возьми, кажется Остин разрешил тебе накупить себе кучу сладостей, - он кладет бумагу передо мной. А я беру ее и комкаю, чтобы она попала точно в камин, когда я ее туда кину. Чек сгорает быстро и ярко, я перевожу взгляд на Галена, тот поднимает бровь.

- Сам заработаю, - бурчу я, - а сладости я дарю вам, - он смеется и посылает в меня заклинание щекотки, в наказание за мою дерзость. После этого наши отношения с Галеном улучшились, и я еще усерднее стал заниматься, подгоняемый чувством благодарности за такую возможность, развиваться.

В общем в банк в Косом переулке я не ходил тоже, потому что мой сейф опустел достаточно давно, а больше на волшебной улице мне делать было нечего, да и шрамом светить не хотелось.

- Гарри, - за эту ночь я так и не выспался, потому что разошлись мы только полвторого, - Гарри, нам пора за покупками, спускайся! - А громкий у Хагрида голос, ничего не скажешь.