Глава 4
Когда Гарри открыл глаза, вокруг него все было белым, и на какой-то миг он решил, что рехнулся от боли. Подождав пока зрение сфокусируется, Гарри огляделся. Астрономическая башня, которую он запомнил перед тем, как потерять сознание, исчезла, и на ее месте появилось больничное крыло. Узнать точное время было невозможно, но, судя по свету, проникавшему в окна лазарета, был день.
- А, очнулся! – услышал Гарри голос мадам Помфри.
Медсестра приблизилась к его постели и внимательно посмотрела на него.
- Как ты себя чувствуешь?
- Вроде неплохо, - Гарри попытался сесть, но голова закружилась, а перед глазами заплясали темные пятна.
- Лежи уж, «неплохо». Сейчас профессор Снейп должен принести зелья.
Гарри послушно застыл на подушках. Он совершенно ничего не помнил. Башня, Снейп, а потом что? Как так получилось, что он упал без сознания? Гарри наморщил лоб, пытаясь восстановить память о событиях часовой давности, но ничего не выходило. В голове было пусто.
Через некоторое время дверь в больничное крыло отворилась, и к кровати Гарри стремительным шагом направился Снейп. Он остановился там же, где минуту назад стояла мадам Помфри, и пристально посмотрел на Гарри.
- Что, на мне цветы выросли? – спросил Гарри, не решаясь шевелиться.
Снейп сразу расслабился и прекратил буравить Гарри взглядом.
- Наглеешь на глазах – признак хорошего самочувствия, - сделал вывод Снейп, ставя на тумбочку возле кровати флакончики с зельями. – Что-то болит?
- Нет, только голова кружится... почему-то.
- Неудивительно. Из тебя столько крови вылилось!
Гарри изумленно приподнял брови. Снейп, заметив его реакцию, озадаченно прищурился.
- Я не... - пробормотал Гарри. – Что произошло? Ничего не помню.
- У тебя снова заболел шрам, - медленно проговорил Снейп, - и, кажется, у тебя было видение.
- Видение? – повторил Гарри.
Он растерянно посмотрел на Снейпа, и тот нахмурился.
- Ты что же, ничего не помнишь, Поттер?
Гарри угрюмо помотал головой.
- В министерстве магии было совершено нападение на мистера Уизли, - подсказал Снейп.
Воспоминания нахлынули внезапно, словно внутри Гарри сломался какой-то стержень, удерживающий их. Перед глазами всплыло безумное лицо Беллатрисы, окровавленное тело мистера Уизли...
- О Боже! – крикнул Гарри, подскакивая на постели. – Что с мистером Уизли? Беллатриса... Беллатриса проникла в министерство.
- Она была не одна.
Гарри замолчал. Он вглядывался в лицо Снейпа, хмуро рассматривающего его, и пытался вспомнить. Да-да, Беллатрису он запомнил очень хорошо, но еще кого-то... Гарри в ужасе понял, что понятия не имеет о том, кто был помощником приспешницы Волдеморта. Ему сказал Снейп:
- Поттер, ты меня пугаешь. Там была Нагайна. Учитывая, как сильно произошедшее подействовало на тебя, ты должен был знать.
Паника поднималась в Гарри холодной волной. Он не помнил змею. Просто не помнил! В его воспоминаниях не было никакой Нагайны.
«Так, дыши, это еще ничего не значит. Попытайся успокоиться, возможно, ты ее просто не заметил».
Гарри зажмурился и принялся упорно воскрешать минувшие события. Беллатриса, мистер Уизли, проклятая дверь, Беллатриса... Внезапно сердце Гарри сбилось с ритма. Только сейчас он осознал, что наблюдал за событиями в министерстве откуда-то снизу, не с высоты роста человека.
«Черт побери! Это невозможно! Это неправда!».
Он заново восстановил ход произошедшего. Да, так и есть. Он видел... видел нападение так, как видела его змея!?
- Поттер? – позвал холодный голос Снейпа.
Гарри открыл глаза и, стараясь, чтобы его голос прозвучал как можно правдивей, выдавил:
- Да, я вспомнил Нагайну.
Вероятно, солгать получилось, поскольку Снейп перестал подозрительно на него смотреть. Гарри незаметно выдохнул, поклявшись себе ни в коем случае не рассказывать о совершенном им открытии кому-либо.
- Как мистер Уизли? – спросил он.
- Могу сказать, что благодаря тебе с ним все в порядке. В относительном порядке.
- Что это значит? – Гарри ощутил, как сердце замедляет ход, словно предчувствуя нечто страшное.
Снейп принялся объяснять:
- После того, как ты потерял сознание, ты был... не в себе. Как в бреду. Нес чушь про Беллатрису Лестрейндж, двери и Артура Уизли, кричал, что тот умирает. Мы сообщили директору, и он... Неважно, что он сделал, но твое видение подтвердилось. Артура обнаружили в отвратительном состоянии и тут же отправили в больницу Святого Мунго. Поздравляю, Поттер, ты спас человека.
Гарри ощутил колоссальное облегчение от слов Снейпа. Мистер Уизли выжил!
Снейп же открыл один из флаконов и протянул Гарри. Тот послушно выпил и закашлялся, в горле запершило.
- Ну и гадость.
- Зато гадость лечебная, - фыркнул Снейп. – Так, Поттер, вставать разрешаю только через два часа. К тому времени зелье должно полностью подействовать. Никаких побегов из больничного крыла и прочих глупостей. Если я обнаружу твое бессознательное тело где-нибудь в коридоре или же на Астрономической башне, которую ты так любишь, то на этот раз добью.
Глаза слипались. Гарри из последних сил выдавил из себя слабую усмешку и пробормотал:
- Ага, добьете вы, как же.
Гарри мог бы поклясться, что проспал целую вечность. На деле же прошел всего час с небольшим. Лазарет оказался девственно чист: даже мадам Помфри отсутствовала. Гарри поворочался с боку на бок, затем не выдержал и сел. Голова была на удивление ясной. Гарри очень хотелось вскочить с постели и отправиться в башню, но он понимал, что если наткнется на Снейпа, тот закует его в кандалы и отправит обратно в парализованном состоянии.
Долго скучать Гарри не пришлось. Не успел он, от нечего делать, прочитать все надписи на бутылочках и флаконах, стоящих на соседних двух тумбочках, как дверь скрипнула, и в нее прокралось... нечто. Гарри никого не видел, но слышал чьи-то тихие шаги, приближающиеся к его кровати. Он уже собирался кинуть в «нечто» кружку с водой, как перед ним появилась Гермиона, скинувшая мантию-невидимку.
- Фу, черт, Гермиона! – с присвистом выдохнул Гарри, ставя кружку на место. – Ты меня на тот свет решила спровадить?
Выглядела девушка не ахти. Гарри заметил темные круги под глазами, непривычно бледное лицо и растрепанные больше обычного волосы. Ничего не отвечая, Гермиона бросилась ему на шею и всхлипнула.
- Что случилось? – не на шутку испугался Гарри.
- Ничего, я... - Гермиона отстранилась. – О, Мерлин, это была ужасная ночь.
- А где Рон?
- Он, Джинни и близнецы отправились в Нору, когда стало известно о нападении на мистера Уизли. Рон хотел остаться с тобой, но Дамблдор приказал всем Уизли покинуть школу в полном составе. Господи, ты не представляешь, что это была за ночь!
Гермиона снова всхлипнула и закрыла лицо ладонями. Гарри осторожно обнял девушку. Его внимание привлекла мантия.
- Гермиона, а почему ты в мантии?
Он услышал глухой смешок.
- Я, кажется, нарушила сотню школьных правил сегодня.
* * *
Гермиона нервно посматривала на портрет Полной дамы.
- Его нет уже минут сорок, - сказал Рон, - хватит гипнотизировать дверь, пойдем, найдем его.
Гермиона судорожно кивнула и накинула на себя и Рона мантию-невидимку. Вдвоем они выскользнули из гостиной.
- Где он может быть? В Выручай-комнате?
- Вряд ли, - ответила Гермиона, - с Чжоу они, скорей всего, уже поговорили. Может, они поругались и он пошел... Куда?
- Я спрашиваю то же самое, - закатил глаза Рон. Слушай, а может, он пошел в туалет Миртл? Он туда всегда курить ходит.
- Рон, у него же нет сигарет, - напомнила Гермиона.
- А, ну да, - Рон задумался.
Они почти бежали по пустому коридору. Их шаги гулко отдавались в темноте. Выйди сейчас кто-то из преподавателей, мантия-невидимка не спасла бы их.
Словно в ответ на эту мысль из-за угла резко вывернул белый как мел Снейп, левитирующий перед собой...
- Что вы с ним сделали? – завизжала Гермиона, скидывая с себя и Рона мантию.
Снейп остановился и зло посмотрел на девушку.
- Ваш друг потерял сознание на Астрономической башне. Немедленно приведите в лазарет директора, - рявкнул он, проносясь мимо.
Гермиона хотела было кинуться за ним и Гарри, но Рон потянул ее за руку.
- Ты слышала? Нужно к директору.
Рон первым кинулся к кабинету Дамблдора. Когда они подбежали к горгулье, Гермиона тяжело проговорила:
- Я не знаю пароль.
- Черт возьми! – воскликнул Рон. Он пнул горгулью, на которую это действие не произвело ни малейшего впечатления, и заорал. – Профессор! Профессор Дамблдор!
- Рон, ночь на улице, - Гермиона попыталась закрыть другу рот рукой, но тот увернулся. – Ты перебудишь сейчас весь замок.
Но удача была на их стороне. Не успел Рон поголосить и минуты, как Горгулья отъехала в сторону, и в коридор вышел взволнованный директор.
- В чем дело? – спросил он.
- Сэр, Гарри... Профессор Снейп попросил немедленно привести вас в лазарет. Мы не знаем, что случилось.
Дамблдор не стал задавать лишних вопросов и с немыслимой для человека его возраста скоростью побежал к Больничному крылу. Рон и Гермиона едва поспевали за ним.
В лазарете они застали Гарри, мечущегося по кровати, сбивающего простыни, кричащего, но не открывающего глаз. Снейп прижал его к постели, не давая упасть на пол, и изрыгал ругательства. Мадам Помфри бессильно смотрела на эту сцену.
- Поппи! – воскликнул Дамблдор.
Медсестра обернулась и, увидев директора, покачала головой:
- Я не знаю, что с ним. Я ничем не могу помочь.
- Альбус, наконец-то! – закричал Снейп, заглушая вопли Гарри. – А вас, кретинов, только за смертью посылать!.. Альбус, необходимо узнать, что с Артуром Уизли. Поттер повторил его имя больше миллиона раз.
Гарри перестал кричать и только задрожал всем телом. Снейп не рисковал от него отходить. Дамблдор, велев Рону и Гермионе следовать за ним, поспешил назад к своему кабинету.
- Профессор, что происходит? – подал голос Рон. – Причем тут мой отец?
- Подождите, пожалуйста, мистер Уизли, - немного резко оборвал его Дамблдор.
Рон замолчал. Он встретился взглядом с Гермионой и нашел в ее глазах отражение собственного страха.
В кабинете директора уже находилась профессор МакГонагалл. Дамблдор, если и удивился, то только на секунду. Затем он быстро подошел к одному из портретов, висящих на стене, и позвал:
- Дайлис! Артур Уизли. Вы знаете, где его искать.
Человек с портрета кивнул и исчез, а Дамблдор, наконец, обратил внимание на присутствующих.
- В чем дело, Минерва?
МакГонагалл сдвинула брови.
- Я хочу узнать то же самое. Сталкиваюсь в коридоре со Снейпом, который тащит куда-то Поттера. Потом ко мне прибегает Филч и с радостью заявляет, что некие гриффиндорцы разгуливают ночью по замку. Я оставила его возле портрета Полной дамы, пообещав во всем разобраться. Как это понимать, Альбус?
- Минерва, успокойся, я бы сам очень хотел понять.
Прошло несколько томительных минут, прежде чем человек с портрета вернулся и позвал директора.
- Альбус, он был на дежурстве. Его нашли, он жив, но очень плох. Лестрейндж проникла в министерство и напала на него. Никто не знает как.
- В министерстве не только члены Ордена, - вздохнул Дамблдор. – Спасибо, Дайлис.
Рон молчал, не сводя глаз с директора. Гермиона дотронулась до его рукава, но он этого не заметил.
- Профессор, на моего отца напала Пожирательница? – очень тихо спросил он.
Дамблдор посмотрел на него.
- Мистер Уизли, нам крупно повезло. Ваш отец сейчас уже в безопасности. Разбудите, пожалуйста, своих братьев, я отправлю вас в Нору.
Рон мгновенно исчез из кабинета.
- Минерва, будьте добры, разберитесь с Филчем. Как бы он не потревожил нашего Генерального инспектора. Мисс Грейнджер, приведите сюда мисс Уизли.
Гермиона и МакГонагалл помчались к общей гостиной Гриффиндора.
- Буду крайне удивлена, если Филч уже не оповестил Амбридж, - прошипела МакГонагалл в бешенстве. – Нужно было сразу оглушить этого идиота.
Она оказалась права. Около портрета Полной дамы Филч стоял не один. Амбридж, одетая так, словно и спать не ложилась, довольно улыбалась справа от него. Гермиона услышала, как застонала МакГонагалл.
- Могу я узнать, Минерва, что вы и пятикурсница Гриффиндора делаете в столь поздний час в коридоре?
- Сомневаюсь, что вас это касается, - бросила МакГонагалл, - видите ли, я декан Гриффиндора, а не вы.
Амбридж позеленела от злости.
- Мне кажется, вы забываетесь, Минерва! – провизжала она. – Я Генеральный инспектор, прошу не забывать.
- Сердечно поздравляю, эту песню я слышу каждый день. А теперь дайте пройти, Долорес.
МакГонагалл попыталась приблизиться к портрету, но Амбридж проворно заслонила путь. Гермиона нервно топталась позади своего декана, не зная, что делать и как исправить ситуацию.
Решение нашла сама МакГонагалл. Поняв, что никто не собирается уступать ей дорогу, она молниеносно выхватила свою палочку, и Амбридж, пискнув, тут же рухнула на пол.
- Нападение! – заверещал Филч, приударив к кабинету Дамблдора.
- Петрификус тоталус! – крикнула Гермиона, нацелив на него свою палочку.
Она с трудом понимала, что происходит. Тело действовало само. Только когда Филч последовал примеру Амбридж, до Гермионы дошло, что она и МакГонагалл устроили.
- Мерлин, - вырвалось у нее.
МакГонагалл хмыкнула:
- Совсем недурно, мисс Грейнджер. Отлеветируйте, пожалуйста, тело Генерального инспектора в ее комнату. Не волнуйтесь вы так, наутро она ничего не вспомнит.
- Но как же Филч?
- С Аргусом я сейчас поговорю. Не думаю, что после этого он захочет что-то сообщать Амбридж. Идите, мисс Уизли я займусь сама. Когда закончите, приходите к кабинету директора.
Гермиона, как во сне, заклинанием подняла Амбридж с пола и направилась к ее кабинету. Происходящее казалось чем-то сюрреалистичным. Внезапно Гермиона вспомнила о Гарри и почти бегом устремилась к апартаментам Амбридж. Уложив ее на кровать, девушка кинулась к лазарету.
Снейп все так же сидел на кровати у Гарри, который уже не стонал и не метался. На его запястьях Гермиона увидела синяки, скорее всего, от рук Снейпа. Мадам Помфри нигде не было.
- Как он? – тихо спросила Гермиона, подходя поближе.
Снейп вздрогнул от звука ее голоса. Не оборачиваясь, он ответил:
- Не знаю. Сейчас, кажется, уже лучше.
Возможно, Гермионе лишь показалось, но она услышала в голосе профессора тревожные нотки.
- Что там у вас? – спросил Снейп.
Гермиона вкратце рассказала зельевару о том, что случилось в кабинете директора, умолчав, однако же, о происшествии с Амбридж и Филчем.
- Значит, все обошлось, - кивнул Снейп, - хорошо. Сказали, в каком состоянии Артур?
- Он жив.
Гермиона подошла ближе к Гарри и всмотрелась в лицо друга. Тот выглядел измученным, но, в то же время, умиротворенным. Гермиона скользнула взглядом по Снейпу и улыбнулась: на лице того было в точности такое же выражение, какое бывало у Гарри, когда он был чем-то обеспокоен.
- Вы похожи, - тихо сказала она. – Странно, что я раньше этого не замечала.
Снейп промолчал.
- А где мадам Помфри? – спросила Гермиона.
- Ушла в мою лабораторию за мазью для этого негодного мальчишки.
Гермиона сжала зубы.
- «Негодный мальчишка», профессор, все-таки ваш сын.
- Неужели? – Снейп за долю секунды превратился в язвительного мерзавца. – Благодарю, мисс Грейнджер, без вас бы я ну никак не догадался, - и уже спокойнее добавил, - именно поэтому я до сих пор еще здесь.
- Что с ним было?
Снейп устало потер переносицу.
- Если бы я знал, то уже давно бы дал ему какое-нибудь зелье.
- Если это опять шрам, то зелья не помогут. Гарри говорил нам с Роном.
- Вот как? – удивился Снейп. – Выходит, шрам болел у него часто?
- Бывало, - уклончиво ответила Гермиона. – Я пойду, профессор. Меня попросили вернуться в кабинет директора.
У Дамблдора уже собралась толпа. Сам директор о чем-то вновь беседовал с картиной, МакГонагалл пыталась что-то объяснить Фреду и Джорджу, Джинни стояла рядом с Роном, обхватив себя руками.
- Итак, - громко заявил директор, - Фред, Джордж, Джинни и Рон, вы отправляетесь в Нору прямо сейчас. Ваша мать и несколько членов Ордена уже там.
- А Гарри? – спросил Рон, когда его сестра и братья двинулись к камину, - как же он?
- Мистер Поттер, боюсь, сейчас не в том состоянии, чтобы куда-либо ехать.
- Может, мне остаться?
- Рон, - позвала Гермиона, - с Гарри все будет хорошо, с ним профессор Снейп и мадам Помфри. Иди.
Поколебавшись еще какое-то мгновение, Рон подошел к камину. Не прошло и минуты, как все Уизли исчезли. Дамблдор устало вздохнул и посмотрел на оставшихся в его кабинете МакГонагалл и Гермиону.
- Минерва, вы уладили проблемы с мистером Филчем?
МакГонагалл слегка улыбнулась Гермионе и ответила:
- Конечно, Альбус, все в полном порядке.
- Замечательно. Мисс Грейнджер, вы можете отправляться спать.
Гермиона яростно замотала головой. Она не представляла, как сможет уснуть после всего случившегося. Один ее друг ушел к тяжелораненому отцу, а второй лежит в лазарете.
- Профессор Дамблдор, а нельзя мне к Гарри? Я...
- Мисс Грейнджер, - МакГонагалл прикоснулась к плечу девушки, - как вы сами сказали, за Гарри есть кому присмотреть. Отправляйтесь в постель.
Гермиона вышла из кабинета директора и удрученно поплелась к башне Гриффиндора. Сна не было ни в одном глазу, даром, что часы показывали начало второго ночи. Уже подойдя к портрету Полной дамы, Гермиона поняла, что до сих пор держит в руках мантию-невидимку. Оглядевшись, девушка закуталась в нее и двинулась к лазарету.
- Не прогоняйте меня, - умоляюще попросила она Снейпа, зайдя внутрь.
Тот возвел глаза к потолку и пробормотал:
- За что мне все это?
- Пожалуйста, профессор Снейп.
- Черт с вами, Грейнджер, оставайтесь. Но как только кто войдет, тут же ныряйте под мантию.
Гермиона радостно кивнула и опустилась на стул возле кровати друга.
* * *
- Вот так. А утром меня прогнала мадам Помфри, и пришлось снова забираться под мантию, чтобы попасть сюда.
Гарри, открыв рот, смотрел на Гермиону. То, что она рассказала, было... Он не знал, как описать это. Невероятно, что ли? Как будто она говорила о чем-то, что произошло далеко отсюда. Гарри и в страшном сне не мог вообразить себе, как МакГонагалл оглушает Амбридж или как Снейп позволяет Гермионе нарушить школьные правила. Ничего из того, что поведала ему Гермиона, он не мог представить.
Он взглянул на кисти своих рук: от синяков, которые упомянула Гермиона, не осталось и следа.
- Снейп сидел тут всю ночь? – спросил он, больше всего на свете желая услышать отрицательный ответ.
- Да, - Гермиона не оправдала его ожиданий, - он не мог от тебя отойти: мало ли что еще могло случиться. Тебя трясло, как в лихорадке. Он несколько раз пробовал поить тебя зельем, но ничего не помогало.
- О Боже, - пробормотал Гарри, - слушай, Гермиона, пойдем отсюда, а? Со мной уже все в порядке, не хочу и дальше тут торчать.
Спорить Гермиона, к его удивлению, не стала.
В коридоре было безлюдно. Похоже, ученики были на уроках. Гарри облегченно вздохнул: он не хотел сейчас ловить на себе чужие взгляды или, чего доброго, встречаться с кем-либо из преподавателей.
- Поттер! – прокатилось по коридору эхо чересчур знакомого голоса.
Гарри и Гермиона обернулись. К ним приближался чем-то взбешенный Снейп.
- Да, профессор? – спросил Гарри.
- Что вы здесь делаете? Я ясно сказал, ни шагу из больничного крыла. Вы плохо слышите?
- Два часа уже прошло, - оправдывался Гарри, - к тому же чувствую я себя значительно лучше... И... это... спасибо.
Снейп, по-видимому, готовящий язвительную речь, поперхнулся, и его лицо вытянулось. Гарри с деланным безразличием сказал:
- А что? Благодарность еще никто не отменял.
- Не стоит, Поттер, я всего лишь выполнял свой долг перед директором, - Снейпу удалось взять себя в руки.
Гарри рассердился.
- Вы мне помогли, я говорю «спасибо». А что вами двигало, меня не интересует.
Развернувшись, он зло зашагал по направлению к своей гостиной. Его догнал голос Снейпа:
- Директор желает видеть вас и мисс Грейнджер у себя.
Гарри не стал отвечать.
В кабинете Дамблдора царила самая настоящая война. Гарри и Гермиона, задержавшиеся на пол часа, чтобы переодеться, крупно пожалели о том, что вообще пришли. На Дамблдора наседали с двух сторон. С одной – Амбридж, визжащая, что без ее ведома из школы были высланы раньше времени четверо учеников, с другой – кто-то из министерства, требующий объяснить, каким образом школьникам стало известно о нападении Беллатрисы Лестрейндж на одного из их сотрудников, из-за чего они заявились в больницу Святого Мунго раньше собственной матери.
Увидев Гарри и Гермиону, Дамблдор в мягких выражениях попросил вопящую на него парочку заткнуться.
- Что происходит, Дамблдор? – требовательно спросила Амбридж, когда директор вручил Гарри и Гермионе по горсти летучего пороха.
- Отправляю детей домой, Долорес. По-моему, это очевидно. Как только закончу с этим, продолжу занимательное общение с вами и Долишом.
Амбридж чуть не закудахтала от негодования.
- Прошу прощения, Дамблдор, но...
- ...но директор здесь пока еще я.
Последнее, что услышал Гарри, перед тем как его затянуло в водоворот, это слова Амбридж:
- Пока еще.
__________
- Вставайте, сони! Рон, твоя мама приготовила завтрак и велела поднимать вас с Гарри.
Гарри горестно застонал и поглубже забрался под одеяло. Вставать и что-то делать было выше его сил, он предпочел бы остаться в постели и наслаждаться уютом и покоем.
В Норе он, Гермиона и семья Уизли надолго не задержались. Уже на следующий день после прибытия туда, поступил приказ Дамблдора перебираться в штаб. Он объяснял свое решение тем, что на площади Гриммо было установлено куда больше сильных защитных чар, чем на Норе, и, следовательно, там было в миллионы раз безопасней.
Гарри сдерживался, чтобы не кинуться в Хогвартс на шею директора. Он отправил его к Сириусу! Впервые Гарри проведет Рождество со своим крестным! Это был лучший подарок на праздники.
Мистер Уизли стремительно шел на поправку. Целители в больнице Святого Мунго отсчитывали дни до его полного выздоровления. Миссис Уизли навещала мужа почти каждый день, прихватывая кого-то из детей. Гарри в больнице не был, но возвратившиеся оттуда Фред и Джордж с серьезными лицами процитировали слова отца, где он выражал ему благодарность за свое спасение. Гарри это смущало и раздражало одновременно. Как никто не мог понять, что он в спасении замешан не был? Все сделали без него. Он всю ночь пролежал в беспамятстве, и все полезное, что сделал – назвал в бреду имя Артура Уизли и натолкнул Снейпа с директором на мысль проведать его. Все. К чему тут восхищение и благодарности?
- Гарри, вставай! Уже десять утра, - Гермиона не думала отставать.
- Ра-ано, - зевнул Гарри в подушку, - каникулы, расслабься.
После этого с него было безбожно сдернуто одеяло. Спать таким образом стало невозможно, и Гарри сел, сердито глядя на подругу, которая уже расталкивала Рона.
- Ой, Гарри, твои «убийственные взгляды» на меня не действуют, а устыдиться ты меня не заставишь, - Гермиона обезоруживающе улыбнулась и вышла из комнаты, мягко притворив за собой дверь.
Рон накрылся подушкой и тут же захрапел.
За завтраком Фред, Джордж и Рон сидели сонные и хмурые, Джинни и Гермиона бодро помогали миссис Уизли, а Гарри хохотал над рассказами Сириуса, который, казалось, сходил с ума от радости, что Рождество ему предстоит встретить в компании. Гарри задумался о том, сколько лет у Сириуса не было настоящего Рождества и его передернуло: лет четырнадцать, не меньше. Он поклялся себе, что постарается сделать так, чтобы крестный был счастлив, чтобы тоска, лежащая в глубине глаз, старательно прикрытая весельем, пропала оттуда окончательно. Кто как ни он сможет растормошить Сириуса, заставить его вновь стать тем человеком, которого Гарри видел на фотографии свадьбы его родителей.
«Ага, оживляй его, дружок. Только интересно мне, что будет с твоим крестным, когда он узнает, чей ты на самом деле сын? Видишь, он сейчас смеется? Он думает, что разговаривает с ребенком Джеймса Поттера».
Гарри готов был зарычать. Вонючий голосок не давал покоя ни днем, ни ночью, постоянно напоминая о правде, которую Гарри предпочитал не вспоминать.
«Ему все равно, чей я сын. Ясно?».
«Да-да, конечно, пытайся врать себе дальше. Если бы Сириусу было все равно, ты бы давно сказал ему правду».
Гарри тяжело вздохнул. Смысла отрицать очевидное не было. Голос, хоть и был занудой, говорил всегда только правду. И от этого становилось хуже.
- Эй, Гарри, ты чего? – позвал его Сириус.
Гарри взглянул на крестного и понял, что никогда, даже под пытками, под страхом смерти, не скажет ему, кто его настоящий отец. Он вымученно улыбнулся, но Сириус не оценил его потуг.
- Что-то не так, Гарри?
- Нет, все замечательно, - Гарри почувствовал на себе взгляд Гермионы и Рона, - просто не выспался.
- Ну вот, - расстроился Сириус, - а я рассказывал тебе про то, как мы с твоим отцом на третьем курсе сбежали в Хогсмид и там наткнулись на МакГонагалл и Дамблдора.
С твоим отцом... Гарри сцепил пальцы на руках и уставился в тарелку с овсянкой. Невыносимо было слушать истории Сириуса о его молодости, невыносимо было слушать, как он с восхищением и ностальгией рассказывает о похождениях Мародеров. Невыносимо.
Но он заставил себя надеть маску интереса и сидеть на месте, делая вид, будто ловит каждое слово Сириуса. Нельзя было показывать своих истинных чувств, нельзя было, чтобы кто-то что-то заподозрил.
Он видел, как Гермиона покачала головой, глядя на них с Сириусом. Гарри только чудом удержал себя в руках. В конце концов, их отношения были совсем не ее делом, даром, что она видела Гарри насквозь.
- ...и тогда я выскочил из сугроба, и Флитвик пролил все огненное виски себе на пальто, - говорил Сириус.
Гарри хохотнул, даже не зная, над чем, собственно, он смеется, но его реакция Сириуса удовлетворила и раззадорила. Он принялся рассказывать с большим жаром, а Гарри как назло вспомнился разговор с Гермионой двухдневной давности.
- Ты обещала рассказать, почему так отвратительно вела себя с Сириусом в гостиной, - в голосе Гарри слышались стальные нотки.
Гермиона отложила книгу и серьезно посмотрела на друга.
- А ты сам не понимаешь? Ладно, Сириус ведет себя как пятилетний мальчик, которому подарили большую красивую игрушку.
- Я, по-твоему, игрушка? – Гарри показалось, что он ослышался.
- Именно так, только не обижайся, прошу, дай мне закончить. Сириус не чувствует никакой ответственности по отношению к тебе. Ему нравится мысль, что ты действуешь так же, как действовали бы он и твой отец, и он плюет на элементарную безопасность. Ему нужно, чтобы ты был рисковым парнем, и только. Он не думает о том, что тебе нужны понимание и поддержка, он не думает, что тебе нужен в жизни кто-то, кто будет взрослее тебя, кто-то, кто будет давать советы, правильные советы! Он ведет себя так, словно ты его друг – Джеймс Поттер, который в силу обстоятельств временно разлучен с ним.
Гарри был как в тумане, а Гермиона все говорила:
- Его поступки и слова принадлежат глупому мальчишке. Он... Он не видит в тебе тебя, понимаешь?
Гарри отказывался это понимать. Он неистово замотал головой, испепеляя девушку взглядом.
- Он пишет мне! Он заботится!
- Заботится? Иди, Гарри, понарушай правила, министерство ведь совсем не жаждет выставить тебя идиотом и психопатом, отобрав палочку и с позором изгнав на Тисовую улицу! Что ты говоришь? Я знаю, я предложила эту идею с ОД, но я бы больше поняла, если бы Сириус, узнав, наорал на тебя, а еще лучше навешал подзатыльников... Но нет. Этого не случилось.
- Ты хочешь сказать...
- ...что человека, подобного родителю, отцу, ты в Сириусе никогда не увидишь.
После этого Гарри весь день избегал Гермиону, не желая ее ни видеть, ни слышать. Он ненавидел ее за то, что она сказала; он ненавидел Рона за то, что тот не стал ни с кем из них соглашаться. Но больше всего Гарри ненавидел себя за слабость и трусость, не присущие членам факультета Гриффиндор, потому что он точно знал – Гермиона абсолютно права.
_______________
После завтрака Гарри с Роном и Гермионой заперлись в одной из комнат на втором этаже. Она была захламлена больше остальных, и миссис Уизли не упускала случая напомнить, что даже в рождественские каникулы их ожидает уборка. Гарри от такого заявления было ни горячо, ни холодно, а Рон откровенно негодовал.
- Мы, вроде как, отдыхать должны, - пробурчал он, поддевая носком ботинка полуразвалившуюся коробку.
- Рон, смени тон на более жизнерадостный, - Гермиона сдержанно улыбнулась, - а то мы можем подумать, что в школе ты сильно перетрудился.
Гарри, чьи мысли целиком и полностью были заняты Сириусом, никак не реагировал на их перепалку. Привыкнуть к тому, что день будет считаться прожитым зря, если Рон и Гермиона не укусят друг друга, Гарри успел уже давно.
- Ты здесь? – сердитый голос Рона заставил Гарри оторваться от созерцания пола и взглянуть на друзей.
- Чего вам? – не слишком любезно отозвался он.
- Поговорить, - немедленно сказала Гермиона.
Гарри застонал.
- Эй, друг, ты стал сам не свой, как только прибыл из Хогвартса. С тобой невозможно нормально общаться: ты либо весь в себе, либо злишься и отказываешься слушать.
- Со мной все в порядке, - машинально ответил Гарри.
- Вот видишь, опять заладил, - вздохнул Рон.
Гарри медленно досчитал до десяти, чтобы не сорваться. Затем поднял глаза на друга и выдавил:
- Что ты хотел, Рон?
- На тебя очень много свалилось, и мы это понимаем, - вмешалась Гермиона, - но, пожалуйста, не держи все в себе.
- Гермиона, я дико боюсь, что Сириус может все узнать. До каникул это было... легче... А сейчас, стоит мне посмотреть на него, как у меня начинаются приступы паранойи.
Рон присел рядом с Гарри на корточки.
- Да откуда он узнает? То, что Снейп – твой отец знаем только мы с Гермионой, Дамблдор и Помфри.
- Единственное, что меня хоть как-то утешает, пробормотал Гарри.
- И Снейп, кстати говоря, не такой гад, как мы думали, - вдохновенно продолжал Рон, не замечая как Гермиона делает страшные глаза, а Гарри медленно сдвигает брови. – Я порой замечаю, как он смотрит... Что?
Гарри резко поднялся с кровати, на которой сидел. Рон отшатнулся в сторону, увидев лицо друга.
- Не такой, как думали? – прошипел Гарри. – Да он ненавидит меня и все, что со мной связано. Я уверен, что мечта всей его жизни – сделать так, чтобы я совсем не рождался и не падал ему как снег на голову. Знаешь, Рон, я представлял себе своего отца совсем другим. Хочешь расскажу? Мой отец был бы добрым, немного строгим, немного веселым, спокойным. Он бы помогал мне, когда совсем паршиво, он бы знал, как меня утешить и как поднять, когда я упаду. Неужели я не заслужил, Рон? Чуточку любви, а? Отец, которого я себе представлял, любил меня. Не безумной любовью моих тети и дяди, а просто по-человечески!
- Гарри, мы же...
- Вы живете с семьями, черт возьми! Вы даже не представляете, каково это: смотреть на человека, являющегося твоим отцом, и видеть в его глазах только злость, отвращение и презрение. Словно я ничтожество, досадная ошибка, которую уже не исправишь, и поэтому приходится сжимать зубы и терпеть ее.
- Но он не смотрит на тебя так! – прошептала Гермиона, чуть не плача.
- А ты приглядись повнимательней.
- Нет, конечно нет, Гарри, мы же это и пытаемся тебе сказать!
Гарри безразлично махнул на них рукой и вышел из комнаты. Он не понимал и не хотел понимать, почему Гермиона с таким завидным упорством продолжает отрицать очевидное, почему она и Рон все никак не могут успокоиться по поводу Снейпа.
«Эти двое, не задумываясь, пошли бы за тобой в ад, - прошипел голос, - они тебе плохого не посоветуют».
Гарри разъяренно посмотрел в зеркало, висящее на стене, и сказал:
- А не пошел бы ты!
___________________
Каникулы утекали сквозь пальцы, как струи воды. В доме Сириуса время, казалось, набирало ход. Не успел Гарри оглянуться, как Рождество осталось позади, и медленно, но верно стало приближаться возвращение в школу. Гарри поймал себя на мысли, что ему очень даже хочется поскорее уехать. Это было стыдно, противно, омерзительно, но оставаться рядом с Сириусом теперь оказалось довольно сложно. Актером Гарри никогда себя не чувствовал, а потому каждый спектакль давался ему с превеликим трудом и только благодаря помощи и поддержке Рона и Гермионы, которые оставили разговоры о Снейпе а точнее при нем, так как Гарри порой замечал, что они тихо переговариваются, когда знали, что он их не слышит. Такое положение вещей его устраивало.
Мистер Уизли на днях уже должен был вернуться в круг семьи живым и абсолютно здоровым. За пару дней, до того, как ехать в Хогвартс, миссис Уизли, ее дети, а также Гарри, Гермиона и несколько авроров должны были наведаться в больницу Святого Мунго, чтобы встретить мистера Уизли. Зачем при этом были нужны он и Гермиона, Гарри понятия не имел, но его приятно согрели слова, что Артур настаивает на их присутствии.
Вечером, перед отправкой в магическую больницу, которой Гарри никогда в своей жизни не видел, Гарри сидел на подоконнике в комнате, занимаемой им и Роном, и безучастно смотрел на то, как падает снег. Под окном, кутаясь в теплые шарфы, проходили люди. Гарри с улыбкой провожал взглядом каждого прохожего. Эти люди не знали о Волдеморте, о Хогвартсе, о Лили и Джеймсе Поттерах. Эти люди не знали даже о том, что в мире существуют маги. Странно и как-то по-своему забавно.
Дверь тихонько скрипнула, и Гарри обернулся. Джинни, кутаясь в плед, подошла к нему и прикоснулась в руке.
- Привет, - улыбнулся Гарри.
Он подтянул ноги к себе и позволил Джинни сесть на освободившуюся часть подоконника.
- Я все знаю, - не здороваясь, сказала Джинни.
Гарри сперва не понял, о чем она говорит.
- Эээ, что ты знаешь?
- То, что Снейп – твой папа. Не волнуйся, больше никто не знает. Просто я случайно слышала, как вы разговаривали с Роном и Гермионой.
Гарри готов был крушить стены собственной головой. Он закрыл глаза в надежде, что когда снова их откроет, то все окажется страшным сном, не более. Но затея с треском провалилась.
- Джинни, умоляю, никому ни слова.
Джинни кивнула.
- Сириус, как я понимаю...
- Да. Он ничего не знает.
Джинни молчала. Тишина в комнате не была неловкой. Гарри чувствовал, что Джинни его понимает и не хочет глупыми ненужными словами все портить.
Гарри не знал, сколько они так просидели, глядя в окно и слушая завывания ветра и далекий шум с первого этажа дома. Наконец, Джинни сказала:
- Мы с мамой вычищали один шкаф, и я кое-что там нашла. Идем, покажу.
Гарри подмывало сказать, что в доме полным полно всякого хлама и интересные находки в доме Сириуса уже не в новинку, но он не стал. Хотя бы потому, что Джинни взяла его за руку, а выпускать из своего плена теплую мягкую ладошку ему совсем не хотелось. Он заворожено уставился на рыжие волосы девушки, которые она нетерпеливо откинула назад, на ее профиль и блестящие глаза...
- Вот дьявол! – выругался Гарри.
- Что? – Джинни встревожено повернулась.
- Нет-нет... я... в глаз что-то попало.
Они вошли в темную комнату в самом конце коридора. Гарри нащупал выключатель и зажег свет. Джинни подошла к столу и указала на небольшую шкатулку, выдержанную в гриффиндорских цветах. Гарри мгновенно понял, что она принадлежит его крестному: кроме Сириуса в этом мрачном доме гриффиндорцев не было.
- Что это? – спросил он у Джинни.
- Открой.
Гарри откинул крышку шкатулки и с непониманием уставился на четыре маленьких флакончика и старый медальон с почерневшей от времени цепочкой. По необъяснимой причине он притянул все внимание Гарри, и тот дотронулся до него, ощутив на мгновение приятное тепло в кончиках пальцев.
- Надпись на шкатулке, Гарри, - сказала Джинни.
Гарри отдернул руку от медальона и посмотрел на крышку шкатулки. На ней была выгравирована надпись: «Школьные трофеи! На память от Бродяги и Сохатого».
Внутри Гарри что-то перевернулось. Он облизал внезапно ставшие сухими губы и неуверенно повернулся в сторону двери.
- Скорее всего, Сириус и сам позабыл, что у него есть нечто подобное, - пожала плечами Джинни. – Думали показать ему, но решили, вдруг тебе будет интересно. Все-таки здесь замешан еще и... Джеймс.
- Папа, - поправил ее Гарри, - здесь замешан папа. Джинни, я не собираюсь от него отказываться!
По лицу Джинни скользнула тень грусти, но она взяла себя в руки и нарочито весело улыбнулась.
- Это воспоминания, я полагаю, - она указала на четыре флакончика.
- Хочу посмотреть. Там, наверно, и отец будет, - Гарри обрадовался, но его улыбка тут же потускнела. – Ага, посмотрю. И как, интересно?
Джинни хмыкнула и извлекла из-под стола Омут памяти. У Гарри отвисла челюсть.
- Откуда? – только и выдавил он.
Джинни закатила глаза и ткнула пальцем в потолок.
- Ты даже не представляешь, что можно найти у Сириуса на чердаке.
Гарри негнущимися пальцами открыл первый флакончик и вылил серебристое содержимое в Омут памяти. По привычке набрав полную грудь воздуха, он погрузился в него.
Он очутился в Большом зале Хогвартса. С радостью и грустью Гарри узнал Сириуса, Джеймса и Люпина. На Петтигрю, маленького щуплого мальчишку, он старался не смотреть.
Сириус с горящими глазами что-то втолковывал Джеймсу, который на высокой скорости запихивал в себя омлет. Гарри подошел поближе, чтобы послушать.
- ...и будет весело. Эй, Сохатый, я к тебе обращаюсь. Ты хоть слышал, что я сказал?
- Сделаю вид, что нет, - Джеймс с трудом проглотил все, что было напихано в рот, и вскочил со скамьи. – Мне на тренировку надо, Бродяга, давай потом.
- Потом может быть поздно! – взвыл Сириус и кинулся за Джеймсом, который махнул Люпину и Петтигрю и устремился из зала.
Гарри побежал за ними, стараясь не отставать.
Сириус догнал Джеймса и схватил его за локоть.
- Ну, подожди ты! Мы скажем Нюньчику, как пробраться к Визжащей хижине. Этот придурок спит и видит, как бы разоблачить Лунатика. Давай попробуем, что мы теряем?
Джеймс нахмурился. Он потянул Сириуса за собой в темный коридор, где их никто не мог увидеть.
- Ты себя слышишь? – прошептал он. – Издевайся над Нюниусом сколько угодно, но то, что ты задумал, уже похоже на убийство. Честно, мне плевать на Снейпа, но если все выяснится, тебя засунут в Азкабан. А если Нюньчика покусает оборотень, то это конец.
- Ничего с ним не случится. Зато будет знать как совать свой нос куда не просят. Давай, а? – Сириус смотрел на лучшего друга почти умоляюще, ожидая вердикта.
- Даже не вздумай, Бродяга.
И Джеймс ушел, оставив Сириуса в темноте. Тот прищурился и обиженно поджал губы.
- А я все равно сделаю, - прошептал он.
Все завертелось, и появилась следующая сцена.
Гарри, не отошедший от увиденного, тряхнул головой, отгоняя назойливые мысли, и сконцентрировался на происходящем. Быть может, он просто неправильно понял? Во всяком случае, обдумать все можно будет позже.
Гарри очутился за деревом вместе с повзрослевшими Сириусом и Джеймсом. Они фыркали и толкались, разглядывая то, что происходило с другой стороны дуба. Гарри вышел на полянку, и у него защемило сердце. Он увидел маму, стоящую напротив Снейпа, вольготно развалившегося на траве и с улыбкой смотрящего на девушку. Снейп! Улыбался? Гарри не сводил с него глаз, понимая, что таким зельевара он не видел никогда в жизни и вряд ли увидит.
- Ты обещаешь, что не будешь смеяться? – спросила Лили.
Снейп притворно задумался.
- Даже не знаю, - потянул он, - смотря, что ты прочитаешь.
- Ммм, нет, давай ты!
Снейп демонстративно закинул руки за голову и усмехнулся:
- Я только что читал, твоя очередь. Счет, между прочим, 13:10 в мою пользу. Я так и выиграть могу.
Лили надулась, но возражать не стала.
- Точно! - воскликнула она. - Прочту Уильяма Блейка «Святой четверг».
Святость - это не про вас.
Ваша милостыня - срам.
Взгляд голодных детских глаз
Приговор выносит вам.
Или плач звенит, как песнь?
Или плачут не всерьез?
Или бедность, как болезнь, -
Проходящая от слез?
Гарри заслушался. Лили читала с выражением. Он посмотрел на Снейпа. Тот не отрывался от созерцания его матери. Гарри смутил этот взгляд. Казалось, Снейп вглядывается в редчайший и драгоценнейший музейный экспонат.
Когда Лили перешла к третьей строфе, из-за дерева выскочили Джеймс и Сириус.
- Браво, Эванс! Стих что надо, - крикнул Джеймс.
Лили вздрогнула и прервалась, а Снейп ощутимо напрягся.
- Поттер, тебе делать больше нечего, кроме как лезть к нам? – Лили скрестила руки на груди.
- К вам? – Джеймс растерялся. – Вы что же, уже вместе?
- Брось, Сохатый, - Сириус рассмеялся своим лающим смехом, - кому Нюньчик нужен! Эванс, бросай его скорей, идем с нами.
Лили прищурилась. Ярко-зеленые глаза полыхнули гневом.
- Сев, подойди ко мне, пожалуйста.
Снейп, послав Джеймсу презрительный взгляд, который он часто дарил Гарри, подошел к Лили. Та закинула руки ему на шею и поцеловала.
- Ничего себе! – вырвалось у Гарри.
Он захлопнул рот рукой, но тут же вспомнил, что его здесь никто не видит и не слышит.
Джеймс тем временем закипал. Палочка выпорхнула из его кармана, и он направил ее на оторвавшихся друг от друга Лили и Снейпа.
- Ну все, Нюньчик, - выплюнул он, - делай свой последний вдох.
Сириус захохотал.
Снейп вытащил свою палочку. Считанные секунды отделяли этих двоих от драки. Но Снейпа загородила собой Лили.
- Отойди, Эванс, - запала в Джеймсе поубавилось, когда он увидел, на кого направлена палочка.
- И не подумаю. Уходи отсюда, Поттер!
- Лили, не стоит, я с ним разберусь, - встрял Снейп.
В его голосе слышались уверенные нотки. Гарри с удивлением понял, то в юности у Снейпа был в точности такой же голос, как у него самого.
- Нет, Северус, не связывайся с этими инфантильными идиотами. Они того не стоят. А ты, Поттер, не смей лезть в мою жизнь. Понял? Не смей!
Вокруг все завертелось. Гарри увидел Сириуса, Джеймса и Питера, прячущихся за статуей одноглазой ведьмы.
- А если он нас заметит? – пискнул Петтигрю.
- Заткнись, - шикнул на него Сириус.
Гарри не понимал, чего они ждут. Коридор был совершенно пуст. Но тут раздались шаги. Гарри сжал кулаки, молясь всем известным богам, чтобы это был не тот человек, о котором он подумал в первое мгновение... Боги его не услышали.
Из-за поворота показался Снейп. Он держал в руках учебник и о чем-то сосредоточенно думал.
«Пожалуйста, пожалуйста, прошу, пусть они его не тронут! Я не хочу больше разочаровываться. Пожалуйста!».
Он видел, как приготовились выскочить из-за статуи трое Мародеров. Снейп почти подошел к ним, но...
- Северус, мальчик мой!
Гарри и Снейп обернулись. К ним приближался полный мужчина, напоминающий моржа. Гарри не знал его.
- Да, профессор Слизнорт?
Мужчина приблизился и ласково улыбнулся Снейпу.
- Я знаю, зельеваренье для вас превыше всего, и, готов поспорить, СОВ вы сдадите лучше ваших однокурсников, кроме, разве, мисс Эванс, но все же. Почему бы вам не попробоваться в команду по квиддичу? Я знаю, вы превосходно летаете.
Снейп замотал головой.
- Нет, профессор, квиддич – это не мое, извините.
- А жаль, мы не выигрывали кубок вот уже целых четыре года. Возможно, если бы у нас появился такой игрок, как вы, этой печальной традиции пришел бы конец. Вы подумайте на досуге, хорошенько подумайте.
Слизнорт кивнул Снейпу и отправился прочь. Гарри, пребывавший в шоке от услышанного, на время позабыл про Мародеров. Снейп и квиддич? Как такое возможно?
«Эй, дурак набитый, он твой отец или как? Или ты думаешь, что все таланты, как и внешность, тебе от одного Джеймса достались?».
Поверить в то, что Снейп умел играть в квиддич, было непросто. Ха! Как и в то, что его мама какое-то время встречалась с будущим Пожирателем. Как и в то, что Джеймс действительно спасал шкуру Сириуса, когда кинулся «выручать» Снейпа, полезшего в Визжащую хижину в полнолуние. Как и в...
- Нюньчик! – пропел Сириус, вылетая в коридор. – Петрификус тоталус!
Снейп не успел среагировать. Он рухнул на каменный пол, полностью парализованный: только глаза выдавали, что он был в сознании.
Джеймс, зашипев, подскочил к своему врагу и с силой пнул его по лицу.
- Это тебе за Лили, скользкий ублюдок.
- Ребят, а если нас увидят? – снова пропищал Питер, опасливо косясь по сторонам.
А Гарри мечтал, чтобы их увидели. Как же он мечтал! Его трясло от невозможности сделать хоть что-то, вмешаться, встряхнуть Джеймса, ударить Сириуса. Хоть что-то!
Джеймс пнул Снейпа, на сей раз, по ребрам. В темных глазах промелькнула боль, но лицо, залитое кровью, осталось неподвижным.
- Ух ты, Сохатый, Хвост, смотрите, что у нас тут есть, - Сириус присвистнул, разглядывая медальон, выскользнувший из-под мантии Снейпа.
- Дай сюда, - рявкнул Джеймс.
Он сдернул медальон с шеи слизеринца и ухмыльнулся.
- Он, наверно, много для тебя значит, раз ты носишь его, да, Нюньчик? Пожалуй, мы заберем его себе, как трофей.
Последнее слово эхом отдавалось в ушах Гарри, когда она вынырнул из Омута памяти. Оглушенный, он смотрел в одну точку, не в состоянии сосредоточиться на чем либо кроме кошмара, виденного им. Разочарование жгло его как огонь, оставляя раны. Джеймс Поттер, благородный и смелый гриффиндорец, забияка и задира, но при этом преданный и надежный друг в какие-то мгновения рассыпался прахом. Вместо него появился ужасный мальчишка, измывающийся над неспособным дать отпор врагом, разгуливающий по школе и нападающий только в компании и безо всякой причины. Отвратительно, унизительно, противно!
- Гарри, - раздался испуганный голос Джинни.
Гарри посмотрел на девочку и увидел в ее глазах свое перекошенное яростью лицо.
- Я не хочу больше этого видеть, - отчеканил он и, одну за другой, разбил флаконы с воспоминаниями. – Я не хочу, чтобы это увидел кто-то еще.
- Что там было?
- Ничего хорошего. Я всего лишь узнал, что Джеймс Поттер был лицемером и подонком. А так все прекрасно.
Гарри взглянул на медальон. Это был тот самый медальон, который со Снейпа сдернул Джеймс. Повинуясь непонятному порыву, Гарри спрятал его в карман. Ему хотелось немедленно поговорить с Сириусом и, не обратив внимания на вопросы Джинни, он стремительно вышел из комнаты.
______________
На свете нет ничего идеального. Мир несовершенен. Хотя нет, что за бред? Мир совершенен, несовершенны люди, населяющие его. Ложь, предательство, лицемерие, подлость – эти качества не присущи идеальным существам. В каждом есть изъян: в ком-то больше, в ком-то меньше; у кого-то полным-полно маленьких незаметных недостатков, у кого-то есть пара-тройка, но гигантских.
Ошибки? Кто ж их не совершал? Если издавать книги, где будут записаны человеческие глупости и пороки, можно будет спокойно выстроить небольшую страну, состоящую только лишь из листов в переплетах.
Но Гарри, пока он, сдерживая рвущийся из груди рык, метался по дому в поисках Сириуса, такие мысли почему-то не успокаивали. В глазах от обиды и злости кипели слезы, которые он не собирался проливать на виду у всех, но которые не желали исчезать. В эти минуты он был готов убить, убить по-настоящему, как сделал это Волдеморт с Седриком и его родителями. Поднять палочку, произнести всего два слова и выплеснуть огонь ярости, наполняющий тело.
- Гарри, милый, все в порядке? – обеспокоенно спросила миссис Уизли, встретившаяся на его пути.
- Где Сириус?
- Он был на кухне пять минут назад. Гарри, ты точно...
Но Гарри уже умчался прочь от нее. Он понимал, что повел себя грубо, но сейчас его одолевали совершенно другие мысли.
Вломившись на кухню, Гарри застал там Сириуса с Люпином, мирно беседующих о чем-то. Увидев Гарри, Сириус поперхнулся чаем, а Люпин сосредоточенно нахмурился.
- Гарри, все в порядке?
- Нет! – рявкнул Гарри, пинком ноги захлопывая за собой дверь. – Все ужасно!
Люпин встал и протянул к Гарри руку в успокаивающем жесте, но тот отпрыгнул в сторону. Он знал, что выглядит безумно, но ему было все равно. Ему нужны были ответы, и он обязан был их получить.
- Я нашел ваши с папой воспоминания о школе, - без предисловий выпалил Гарри, - вы измывались над Снейпом. Просто так, без причин. Отец его избил! Когда он был безоружный! Когда он не мог ответить! Вы втроем напали на одного! Как это понимать, черт побери?!
Сириус побелел за долю секунды. Он махнул палочкой в сторону двери, очевидно, ставя заглушающие чары, и переглянулся с Люпином.
- Гарри, послушай, не делай поспешных выводов, мы были детьми. Мы... мы совершали, порой, идиотские поступки.
Гарри истерично рассмеялся и вновь увернулся от руки Люпина.
- Детьми? О, то есть я сейчас в том же возрасте, в котором были вы, а значит могу оглушить кого-нибудь и попинать ногами. Уверен, Дамблдор поймет, почему я это сделал. Ведь я ребенок. ЧТО ЗА ЕРЕСЬ! Вы были взрослыми, способными думать людьми!
- Твой отец и Сириус никогда... - начал было Люпин, но Гарри оборвал его на полуслове.
- Не вздумайте их защищать! Я видел, что они делали. Сириус! Как...
Внезапно Гарри сник. Ярость растворилась в крике, и он обессилено опустился на стул.
- Как вы могли? Как он мог? Я думал... Я считал, что он был самым благородным человеком на этом свете, что он был...
Гарри замолчал. Ему трудно было передать словами, кем на протяжении многих лет был для него Джеймс Поттер. Пелена спала. Его отец (пусть и приемный, как оказалось) был человеком, не святым. Но он был далек от совершенства, чрезвычайно далек.
Гарри еле-еле мог представить себе Малфоя, измывающегося над кем-то так же, как Джеймс измывался над Снейпом. Вряд ли даже Драко был способен на такое. А Джеймс Поттер смог.
Пальцы Гарри погладили медальон, лежащий в кармане. Холодная поверхность успокаивала.
На его плечо легла чья-то рука. Гарри поднял глаза от стола и увидел Сириуса.
- Он отдал жизнь за тебя, Гарри, - твердо сказал крестный, - не нужно вспоминать его прошлые ошибки, он сполна искупил их.
- Он избил беззащитного человека, - прошептал Гарри.
- Это был Снейп, - ответил Сириус.
- Чудесно-то как! – взорвался Гарри вторично. – А Снейп у нас уже к разряду людей не принадлежит?
- Ты защищаешь этого ублюдка? – не поверил Сириус.
- Сириус, замолчи! – гаркнул Люпин.
Гарри вскочил на ноги, стряхивая с себя руку Сириуса.
- Представь себе, защищаю! Он ничего вам не сделал!
Сириус смотрел на него, как на душевнобольного.
- Ты сам его ненавидишь, - возмущенно произнес он. – Что, теперь проникся симпатией?
- Я знаю, что это такое, когда тебя втаптывают в грязь, просто потому что ты – это ты. Я прошел через это. Как ты не понимаешь, Сириус, это... мерзко.
- Мерлин, Гарри, это всего лишь Снейп.
Гарри открыл было рот, собираясь разразиться новой тирадой, когда до него дошел смысл слов, сказанных Сириусом... Всего лишь Снейп... Он взглянул на крестного так, словно впервые видел его.
- Все понятно, - пробормотал он, выходя из кухни, - здесь не о чем разговаривать.
Гарри неуверенно окликнул Люпин, но тот ушел наверх. Больше всего ему хотелось забраться в кровать и уснуть, ни о чем не думая. Как он и поступил.
- Ты готов пожертвовать самым дорогим?
Голос прорвался в тревожный сон. Гарри попытался ему ответить, но губы не слушались.
- Ты готов?
Гарри бежал по коридору. Совсем чуть-чуть оставалось до черной двери в конце. Совсем чуть-чуть.
Он остановился около нее, а затем дернул ручку. Прямо за дверью стояла Джинни.
- Что ты здесь делаешь? – Гарри не был готов к такому повороту.
Джинни упала на пол и закричала. Гарри упал на колени и схватил вырывающуюся девочку. Почему она кричала? За дверью их было только двое.
- Нет, успокойся, успокойся, - повторял он.
- Ты готов пожертвовать самым дорогим?
Джинни исчезла. Просто испарилась. Гарри остался в одиночестве стоять на коленях. Перед ним промелькнуло испуганное лицо Рона, Невилл, прижимающий к себе окровавленную руку.
- Ты готов?
Гарри распахнул глаза и судорожно вцепился в край кровати. Ему потребовалось несколько минут, чтобы осознать: это был просто сон, он в штабе. Как только Гарри это понял, нашарив взглядом мирно посапывающего Рона, сложившего руки под щекой как маленький ребенок, он позволил себе расслабиться.
«Ну и чушь порой приснится», - подумал он, упорно отгоняя от себя мысли, что сны, подобные этому, преследуют его уже достаточно давно.
Гарри перевернулся на бок и закрыл глаза. Но уснуть ему так и не удалось.
Утро наступало медленно. Гарри, которому надоело смотреть на Рона, ожидая его пробуждения, наконец, не выдержал и, одевшись, спустился на первый этаж. Кухня встретила его равнодушной пустотой. Похоже, в доме все, кроме него, спали. Запрятав неприятный осадок глубоко внутри себя, Гарри, не торопясь, налил чай и принялся ждать кого-либо живого.
После третьей кружки на кухню вошла миссис Уизли. Увидев Гарри, она расцвела улыбкой и немедленно спросила того, как он спал.
«Отвратительно!»
- Спасибо, миссис Уизли, нормально. Извините за то, что вчера...
Гарри не знал, как продолжить, но миссис Уизли, кажется, поняла. Она ласково потрепала его по щеке.
- Ничего, милый, все хорошо.
Гарри на секунду прикрыл глаза. Как же хорошо было порой почувствовать себя любимым кем-то ребенком. Сказать кому, не поверят.
- Вы завтрак будете готовить? – спросил Гарри.
- Да-да, - миссис Уизли тихо принялась доставать посуду из ящиков, - сегодня надо бы поднять всех пораньше.
- Давайте помогу. Я готовить умею, - расплылся в глупой улыбке Гарри.
Миссис Уизли оценивающе посмотрела на него.
- А ты уверен, что ничего не сожжешь и не разобьешь? Я, помнится, попросила Билла последить за пирогами, а он умудрился сломать руку и превратить в пыль половину кухни.
- О, нет, я ничего такого не сделаю!
Миссис Уизли хитро прищурилась.
- Хорошо, тогда марш чистить морковь.
- Есть, мэм, - шутливо отсалютовал Гарри и взялся за дело.
Когда они уже заканчивали возиться, на кухню стали подтягиваться остальные обитатели дома. Гермиона и Джинни принюхались и радостно спросили:
- Будете нас баловать сегодня?
- Артур возвращается. Нужно было соорудить что-нибудь праздничное, - миссис Уизли скромно указала на ломившийся от обилия вкусно пахнущей еды стол. – Гарри, - позвала она мальчика, мешающего салат, - я тебя к себе забираю. У меня еще никогда не было такого талантливого помощника. Где ты только всему научился?
- Секрет, - усмехнулся Гарри, вспомнив брызжущего слюной дядюшку, который требовал подливку на запеканку, и тетушку, которая отвесила ему затрещину, когда он случайно пережарил бекон.
Гермиона, однако, подарила ему понимающий и сочувствующий взгляд, отчего Гарри едва не запустил в нее ложкой.
За завтраком Гарри сел подальше от Сириуса и Люпина. Разговаривать с первым не было ни малейшего желания, а слушать успокаивающие реплики второго и подавно. Он хотел дуться и злиться, и никто не смел ему мешать.
- Гарри, ты слышал? - шепнул ему Рон, накладывая себе еды. - Нас будут сопровождать Грюм, Тонкс, Люпин и Сириус.
Гарри подавился, и Рону пришлось хлопать его по спине.
- Что... Что ты сказал? Рон, это ведь шутка, да?
- Э, вообще-то нет, - Рон глянул по сторонам, но все были заняты завтраком и разговорами. – Дамблдор разрешил ему проводить нас до... как эта штука называется? Ну, с поездами.
Гарри поднял брови.
- Метро?
- Ах, точно! Мама вчера говорила, но я это дурацкое название не запомнил.
- Ничего оно не дурацкое, - буркнул Гарри. – Так что дальше?
- Собственно, вот и все, – Рон пожал плечами. – Сириус в анимагической форме проводит нас до метро и уйдет. Думаю, бояться нечего. Мама сказала, Дамблдор сперва ни в какую не хотел соглашаться, но потом решился. Тут идти, говорят, всего-то минут десять.
Перед выходом Гарри незаметно повесил на шею вычищенный медальон, подумав, что из кармана тот может вывалиться и потеряться.
Их процессию разделили на две группы. В первой были Гарри, Рон, Гермиона, Сириус и Грюм. Сириус, в облике Бродяги, бежал слева от Гарри. Несмотря на всепоглощающую ярость на крестного, Гарри ощущал смутное беспокойство. Ему не нравилось, что Сириус вышел из укрытия: слишком много людей искало беглого заключенного Азкабана. Он то и дело поглядывал по сторонам, не в силах отделаться от ощущения, что что-то неправильно.
Они зашли в метро. Гарри привычно огибал бесчисленных людей. Рон, в отличие от него, с изумлением пялился по сторонам и то и дело спрашивал Гермиону что, почему и как. У турникетов они задержались: Рон с открытым ртом тыкал в кнопку до тех пор, пока окружающие не начали косо на него поглядывать, и Гарри с Гермионой не оттащили друга в сторону.
На этом месте Сириус должен был покинуть их. Гарри повернулся к крестному, не зная что сказать и говорить ли что-то вообще, как раздался короткий вскрик и громкий хлопок. А после началось безумие.
Сириус лапами оттолкнул Гарри, и тот, врезавшись в Гермиону, полетел на пол. Мимо его уха пронесся красный луч. Люди закричали и в панике кинулись кто куда. А Гарри, наконец, увидел их: около десяти Пожирателей смерти. Они, выхватив палочки, обстреливали мечущихся людей заклинаниями, то и дело бросая взгляды на Гарри.
- Бегите вниз! – завопил Сириус.
Гарри с ужасом увидел, как Сириус в облике человека, кинулся в гущу схватки, где уже был Грюм.
- Гарри, скорей! - завизжала ему в ухо Гермиона.
- Стой, они же не справятся одни.
Выхватив палочку, Гарри направил ее на Эйвери, хлестнувшего невидимым прутом молодую женщину по спине, и рявкнул:
- Инсендио!
Одежда Эйвери загорелась, и он завопил от боли.
Рядом сотворили щитовые чары Рон и Гермиона.
- Что вы делаете? – проорал Сириус откуда-то. – Вон отсюда!
Гарри не слышал его. Он сбил с ног парнишку лет тринадцати, трясущегося от страха. Зеленый луч скользнул в паре дюймов от них.
- Беги вниз, - прошептал он, на мгновение заглянув в карие глаза.
Мальчишка всхлипнул и бросился к эскалаторам.
Раздался громкий взрыв. Турникеты разлетелись на части. Гарри закрыл голову руками, что-то обожгло ему плечо. Не обратив внимание на боль, он закричал:
- Экспеллиармус!
Пожирателя, рванувшего было к нему, отшвырнуло в сторону. Сбоку упало чье-то тело. Гарри взглянул туда, и его замутило: труп мужчины был обезображен.
Вопль Гермионы вернул его к действительности. Гарри увидел, что она лежит на полу, а над ней склоняется Фенрир Сивый.
- Урод! – Гарри не узнал свой голос. – Круцио!
Визг оборотня заполнил полуразрушенное метро. Гарри подбежал к Гермионе. Со всех сторон слышались хлопки аппарации, но разбираться, свои это или чужие, у Гарри не было времени.
- Рон, - прохрипела Гермиона.
Гарри, ожидая самого худшего, повернулся туда, куда указывала Гермиона, и его сердце едва не выпрыгнуло из груди. Рон раскинулся на полу в луже собственной крови.
«Только будь жив, только будь жив», - повторял он, как заклинание, вместе с Гермионой подползая к лучшему другу и постоянно выкрикивая: «Протего».
Гермиона приложила руку к шее Рона. Гарри, не дыша, вцепился в нее.
- Он жив, - она зарыдала.
«Хочу куда-нибудь подальше отсюда. Хочу, чтобы Рон был в порядке».
Внезапно Гарри почувствовал рывок, и вместе с Роном и Гермионой погрузился в водоворот красок. А после они дружно упали на пол. Гарри открыл глаза. Метро исчезло.
_____________
Гарри поднялся на ноги и дико посмотрел по сторонам. Рука горела от жгучей боли, но Гарри, пребывавший в крайнем смятении, ужасе и шоке, едва ли это замечал.
- Где мы? – хриплый от крика и рыданий голос Гермионы вырвал его из транса.
Гарри замотал головой, стараясь прогнать наваждение, зажмурился, открыл глаза, но видение не исчезало. Да-да, совершенно точно, он находился в той же гостиной, на камине стояли те же часы и они так же громко тикали. Но что-то определенно было не так, и Гарри пытался выяснить что. Гостиная... ожила? Стены были заклеены светлыми обоями, и на них появилось несколько кашпо. Пыль, грязь, а вместе с ними уныние и мрак куда-то подевались.
- Где мы, Гарри? – Гермиона часто и тяжело дышала.
И, кажется, феноменальные преображения были совершены не только в гостиной. В коридоре, который отлично просматривался с того места, где стоял Гарри, стало ярче и уютней. Там даже появился маленький шкафчик.
- Гарри! – взвизгнула Гермиона. – Куда нас занесло?
- Это дом Снейпа, - ответил Гарри.
- О, Боже мой! Что?
Повторить Гарри не успел. В гостиную ворвался сам хозяин дома и, застыв на месте, во все глаза уставился на странное явление в его обители. Гарри, в свою очередь, рассматривал профессора со смесью неверия, растерянности и одобрения. Снейп без своей неизменной черной мантии, в обычных маггловских рубашке и брюках выглядел как-то человечнее. Как-то по-домашнему.
- Как это понимать? – свирепо прорычал Снейп.
Гарри обернулся к Рону и молча указал на него профессору. Тот мгновенно очутился рядом с мальчиком и, отшвырнув Гермиону в сторону, принялся осматривать его.
Это длилось, наверно, целую вечность. Гарри, у которого до сих пор дрожали руки, обнял Гермиону за плечи, чтобы хоть как-нибудь успокоить и себя и ее. Девушка заливалась слезами, глядя на то, как Снейп бормочет заклятия и что-то шепчет себе под нос. Раны Рона постепенно затягивались, но чудовищная, ненормальная бледнота осталась. Гарри, не мигая, смотрел на белое лицо друга и ощущал страшный груз вины, упавший на плечи, подобно многотонной глыбе льда. Его не покидала мысль, что Пожиратели оказались в метро из-за него. Им нужен был он, Гарри. Не другие. Он должен был быть на месте Рона, он должен был истекать кровью. Так было бы правильно.
Но жизнь, как обычно, плюнула ему в спину, заставив страдать близкого, нужного ему человека. Она называла свои действия: «Я спасу тебя от смерти за счет жизней других». Лицемерная дрянь!
Снейп поднялся на ноги и, махнув палочкой, устроил Рона на диване.
- Что с ним? – Гермиона кинулась к дивану и схватила Рона за руку.
- Режущее заклинание, потерял много крови, - Снейп шагнул к серванту и вынул оттуда небольшую бутылочку. – Укрепляющий раствор, Грейнджер. Дайте ему через десять минут. Сейчас принесу вам успокоительное. Поттер, за мной.
Гарри, недоумевая, что от него на сей раз понадобилось зельевару, понуро поплелся за ним, предчувствуя самый худший вариант развития событий. Вновь вспомнились слова Сириуса, впечатавшиеся в память, как клеймо: «Мерлин, Гарри, это всего лишь Снейп». Он взглянул на спину профессора и по совместительству родного отца, почувствовав, как в груди неприятно холодит.
Всего лишь Снейп.
Хоть он и ненавидит его, но он тоже человек. Тем более в нем увидела нечто большее его мама. А Лили была самой прекрасной женщиной на земле. Гарри был в этом убежден.
Всего лишь Снейп.
Да, этот человек был бы счастлив не видеть его никогда в жизни, но все же он не заслужил, чтобы в школе над ним издевалась группа жестоких подростков. Издевалась просто потому, что им так хотелось.
Снейп завел Гарри в комнату, смежную той, где тот очнулся летом и, бросив: «Сиди здесь», - ушел. Гарри сел в единственное кресло и приготовился ждать своей участи. Его глаза пробежались по комнате: шкафы, полки которых прогибались от обилия книг, стол с тщательно разложенными по стопочкам ингредиентами, котел с темно-серой жидкостью. Гарри втянул носом аромат, веющий от котла, и улыбнулся: пахло свежей выпечкой.
Снейп вернулся в комнату почти сразу. Он остановился напротив Гарри и протянул ему стакан с подозрительным светло-зеленым нечто.
- Успокоительное, - не дожидаясь вопросов, пояснил Снейп, - пей, живо.
Гарри залпом выпил противное на вкус снадобье. Снейп забрал у него стакан и велел:
- Раздевайся.
- Чего? – Гарри в недоумении посмотрел на профессора.
Тот скривился.
- Снимай с себя всю верхнюю часть одежды, - раздельно проговорил он, словно разговаривал с непроходимым тупицей, - куртку, кофту, что там еще у тебя?
- За-зачем?
Снейп молча ткнул пальцем в левое плечо Гарри. Тот взглянул туда и охнул: куртка насквозь была пропитана кровью.
- Странно, я подумал, что просто ударился, поэтому так болит, - пробормотал он себе под нос, но Снейп услышал и снизошел до ответа.
- Адреналин, Поттер, слышал о таком? Я дал тебе, как и Грейнджер, самое сильное и быстродействующее успокоительное, а вас до сих пор колотит.
Гарри хотел съязвить по этому поводу, но не нашел подходящих слов.
- Раздевайся! – повторил Снейп, вынимая палочку. – Или мне применить силу?
Гарри с опаской покосился на профессора и обреченно вздохнул.
- Ладно, только отвернитесь.
- Издеваешься? Что я там не видел? – Снейп закатил глаза, но просьбу все же выполнил.
Гарри мысленно поблагодарил небо за такую сговорчивость зельевара. Он не имел никакого желания демонстрировать прямо сейчас медальон Снейпу. Кто знает, как среагировал бы на это профессор? В лучшем случае, сказал бы, что Сириус отдал крестнику медальон и сообщил о том, как вместе с Джеймсом измывался над его хозяином в школьные годы. В худшем - просто задушил голыми руками.
Он быстро сунул медальон в карман джинсов, и расстегнул куртку. Под ней была одна легкая футболка.
- Все уже? – спросил Снейп.
Гарри стянул с себя футболку, заляпанную кровью, и швырнул ее на кресло. На плече красовались два глубоких пореза, тянущиеся к груди. Снейп, повернувшись, направил на них палочку и принялся неспешно водить взад-вперед, шепча заклинания, как в случае с Роном. Порезы затягивались на глазах. Через несколько секунд на месте ран остались только две бледные полосы. Снейп шагнул назад и, ленивым взмахом палочки убрав кровь с футболки Гарри, с недовольством посмотрел на него.
- Что не так? – Гарри чувствовал себя неловко.
- Ты худой как щепка. Еще немного и прозрачным станешь, - недовольство в глазах Снейпа сменилось презрением. – Диета, чтобы выглядеть хорошо перед девушками? Готов на все, лишь бы покрасоваться, да, Поттер?
«Иди в чулан, никакой еды... Сегодня остаешься без ужина, дрянной мальчишка... Неделю на хлебе и воде, негодяй, чтобы думал лучше... Не заслужил обед, марш в свою комнату...»
Гарри с деланным безразличием пожал плечами.
- Как вам удобнее думать, сэр. Я согласен на все варианты, вы ведь все равно мне не поверите, даже если я выпью ведро Веритасерума.
Пока Гарри одевал футболку, Снейп, подозрительно сузив глаза, смотрел на него.
- Что ты хочешь сказать?
- Я хочу промолчать, профессор. Если я вам больше не нужен, я пойду к Рону.
Снейп скрестил руки на груди и, только Гарри сделал шаг по направлению к двери, сказал:
- А я, вроде, тебя никуда не отпускал. Вернись и сядь на место.
- Ну, что еще? – Гарри сердито упал в кресло.
- Рассказывай мне все, что произошло.
Краткое повествование Гарри заставило Снейпа беспокойно заходить по комнате, убрав руки за спину. Гарри не понимал, чем вызвано такое странное поведение. Он вообще ничего не понимал до тех самых пор, пока профессор не заговорил.
- Нападение было спланировано. Понимаешь, Поттер? Спланировано. Пожиратели смерти не имеют обыкновения шляться по метро. Они знали, что вы будете добираться до больницы маггловским способом.
Во рту Гарри мгновенно пересохло. До него начало доходить то, что пытался сказать ему Снейп.
- Но как Пожиратели могли узнать? Ведь только члены Ордена были в курсе, что...
Снейп остановился и пристально посмотрел на Гарри. Тот в ужасе открывал и закрывал рот.
- Кто-то из наших донес Во...
- Не смей произносить его имя, глупый мальчишка!
- Да, хорошо. Значит, кто-то из наших донес Ему о сегодняшних планах? В Ордене есть шпион?
- Дошло, наконец? – Снейп покачал головой. – Альбус порой верит непойми кому, Мерлин бы его побрал!
Гарри стиснул кулаки так, что костяшки пальцев побелели.
- Надо найти шпиона! – воскликнул он.
- Неужели? Какой ты догадливый! – фыркнул Снейп и свирепо добавил. – Найдем, и эта тварь горько пожалеет.
Внезапно он прекратил метания и быстро произнес заклинание патронуса. Лань, выскочившая из палочки, склонила голову перед Гарри, отчего тот потерял дар речи. Лань... Такая красивая... И такая до боли родная.
Люпин рассказывал ему что-то о патронусах его родителей. У Джеймса был олень, как у него самого, а у Лили...
- Мама, - прошептал Гарри, не отрывая глаз от лани.
Издалека донесся голос Снейпа:
- ...останутся у меня. Через портал или с помощью аппарации их переправлять нельзя, мистер Уизли не в том состоянии. Маггловские средства передвижения небезопасны. Я буду через полчаса.
Лань исчезла с последним словом Снейпа. Гарри все смотрел на то место, где она стояла, и не мог совладать с одолевавшими его чувствами.
- У вас патронус, как у мамы.
До Гарри донесся тихий вздох Снейпа.
- Лили была лучшей женщиной, - глухо произнес зельевар. – Она умела слышать, понимать, сопереживать. Она была настоящей. Редко кому удается сохранить в себе доброту и сострадание, как это сделала она.
Снейп внезапно отрезвел и его лицо из задумчивого вновь стало непроницаемым.
- Кстати, Поттер, я забыл, как вы трое попали в мой дом?
- Я... Я не знаю, сэр.
Гарри впервые задумался над этим. А, правда, как? И почему именно к Снейпу? Ощущения, когда он, Рон и Гермиона перемещались, напоминали ощущения, возникающие при использовании портала. Только вот портала у Гарри на тот момент не было.
- Интересно. Аппарировать вы не умеете... Так-так, значит, портал.
Гарри нахмурился.
- У нас не было. Я помню, что захотел оказаться подальше оттуда, но...
Лицо Снейпа потемнело.
- У вас было что-то с собой? Какой-нибудь инородный предмет?
- Нет, я бы...
Гарри запнулся. Как он мог забыть? Медальон! Медальон Снейпа! Но, стоп, он не мог быть порталом. Порталы действуют, когда с ними соприкасаются, а Гарри не исчез в ту же секунду, как дотронулся до медальона.
«А может, просто отдашь его Снейпу и перестанешь мучиться догадками?».
Гарри, вполне осознавая, что ему сейчас запросто могут отрубить руку в приступе гнева, вынул медальон из кармана и протянул его Снейпу. В комнате воцарилась звенящая тишина, давящая на слух. Прошло несколько томительных мгновений, прежде чем пальцы Снейпа прикоснулись к ладони Гарри, забирая медальон.
- Где ты взял его? – спросил Снейп.
Не веря в собственное счастье, Гарри отпустил целехонькую руку и взглянул на профессора, рассматривающего медальон с немыслимым для него трепетом.
- Нашел в доме Сириуса. Хотел вернуть вам.
В глазах Снейпа мелькнуло недоверие и гнев. Он ухмыльнулся.
- Вернуть мне? Что, псина успела просветить тебя о своих заслугах в школе, и ты, в порыве героизма, решил проявить снисходительность и отдать мне мою вещь? Что, здорово вы посмеялись надо мной со своим крестным? Весело провели время?
Стоило ли ссориться с Сириусом ради такого? Гарри резко вскочил на ноги.
- Знаете что? Вы недалекий кретин, который не видит дальше своего носа. Не понимаю, что мама нашла в вас! От вас же разит неприязнью ко всему, кроме себя, Великого и Всезнающего. Орете, что ваши ученики идиоты? Да вы на себя посмотрите! Несете бред и свято в него верите. Чем быть вашим сыном, лучше удавиться.
Выплюнув последние слова, как грязные ругательства, Гарри выскочил из комнаты, громко хлопнув дверью.
* * *
Снейпа не было несколько часов. Все время его отсутствия Гарри и Гермиона практически не разговаривали. Гермиона сидела возле дивана, где лежал все еще не пришедший в сознание Рон, и держала его за руку. Гарри, быстро сообщивший, о чем он говорил со Снейпом, ушел в темную, пустую нежилую комнату в конце дома. Там он какое-то время ходил из угла в угол, потом сел на пол и уткнулся лицом в колени.
Как же они все его достали! Гарри готов был рычать и вгрызаться зубами в стену. Готов был плюнуть на магический мир, уехать в другую страну под другим именем и никогда больше не вспоминать того, что с ним происходило. Как же они все его достали!
Снейп любил Лили. Конечно же! Гарри горько усмехнулся. Как можно обожать женщину, но слепо ненавидеть их общего ребенка? Вон даже дядя Вернон, натуральный гад, но за Дадли стоит горой.
Гарри ощутил солоноватый привкус на губах. Он слизнул каплю и понял, что плачет. Почему-то захотелось хохотать, и Гарри зашелся в беззвучном смехе, чередуя его с приступами рыданий. Где-то на краю сознания мелькала мысль, что у него истерика, но Гарри не мог остановиться.
Вот интересно, а если бы Снейп узнал, что он его сын, еще когда Гарри только родился, как бы выглядела тогда его жизнь? Наверно, дорогой папочка ежедневно винил его за смерть любимой женщины, шпынял и глумился. Или, может, просто взял и сдал в приют. А что? Во всяком случае, это было бы гуманней.
Темнота за окнами напомнила, что наступил вечер, а Гарри все сидел на полу, не трогаясь с места.
Еще через какой-то промежуток времени дверь скрипнула, и в комнату кто-то вошел, освещая путь палочкой. Гарри было бы глубоко безразлично, хоть бы там явились Пожиратели во главе с Волдемортом.
- Вот ты где, Поттер, - от голоса Снейпа внутренности свело судорогой. – Я пообщался с Блэком и... Поттер?
Гарри вновь затрясло от смеха. Кошмар продолжался. И что Снейп не оставит его в покое? Что не уйдет? Ведь их же тошнит друг от друга.
Сильные руки схватили его за плечи и заставили поднять голову от колен.
- Отвяжитесь, - Гарри отпихнул Снейпа от себя.
Тот выпрямился и быстро вышел из комнаты. Не успел Гарри вновь удобно устроиться на коленях, как Снейп вернулся, неся с собой пузырек с зельем.
- Сами пейте свою отраву, а меня оставьте в покое, - выдавил Гарри сквозь смех.
Снейп, молча, одной рукой сжал ему руки, подавив слабое сопротивление, а второй ловко влил в рот мальчику содержимое пузырька. Гарри вяло дернулся, но Снейп уже отпустил его, скрестив руки на груди и ожидая результата.
Гарри закрыл глаза. Безумие исчезло не оставив и следа, но Снейп все еще стоял здесь, и смотреть на него не было ни малейшего желания.
- Я, видимо, был неправ, когда расценил твой поступок как очередную подлость в свой адрес, - голос зельевара был предельно сух. – Медальон этот передавался в роду Принцев из поколения в поколение многие века. Эта вещь – уникальный портал. Она действует тогда, когда возникает опасность жизни, и человек, в чьих жилах течет кровь Принцев, высказывает потребность очутиться в безопасности. Так как ты... хм... являешься моим сыном, медальон тебя послушался.
- Благодарю за лекцию, профессор Снейп, только вашего сына я здесь в упор не вижу.
- Поттер, я уже извинился.
- Вы не извинялись.
- Я сказал, что я был неправ, - парировал Снейп.
- Это не одно и то же.
- Разница несущественная, так или иначе. А что насчет медальона, я хочу, чтобы он был у тебя. С твоей феноменальной способностью влипать во все неприятности, какие только существуют, думаю, он окажется незаменимой вещью.
Гарри взглянул на Снейпа. В голове табуном пронеслись мысли. Извиняется, значит? Хочет, чтобы медальон был у него? А вот нет!
- Простите, профессор, но мне ничего вашего не нужно.
Обогнув Снейпа, застывшего с чуть взволнованным выражением лица, Гарри вышел из комнаты и не смог сдержать самодовольной улыбки.
* * *
Рон очнулся ближе к ночи. Гарри, прислонившийся к дивану возле стула, на котором сидела Гермиона, нес с ней вахту до победного. Снейп его больше не трогал. Пару раз он приходил проверить самочувствие Рона и дать ему, в случае необходимости, зелье, один раз безуспешно предложил поужинать. Все остальное время зельевар провел в своих комнатах.
Гарри и Гермиона перебрасывались короткими фразами, чтобы только не сидеть в тишине. Рядом с Роном она угнетала. Гарри, положив голову на диван, пытался представить, что бы было, имей он маховик времени. Наверно, они с Гермионой, как тогда, на третьем курсе, отмотали несколько часов назад и предотвратили бы нападение в метро. Заодно можно было бы надавать пинков шпиону. Но, увы, маховика не было, а личность шпиона оставалась для Гарри тайной. Конечно, можно спросить у Снейпа, не выяснил ли он чего, проведя столько-то часов в штабе, но Гарри дал себе зарок, что скорее отгрызет собственную ногу, чем подойдет к профессору. Когда Снейп приходил к Рону, Гарри ловил на себе его взгляд, но упрямо не поворачивал головы. Пускай Снейп разбирается со своими проблемами сам, надоело после разговоров с ним чувствовать себя облитым с ног до головы помоями!
Стон Рона, показавшийся Гарри благословением неба, прозвучал ровно без четверти двенадцать. Гарри оторвал голову от дивана и во все глаза уставился на шевельнувшегося друга.
- Эй, Гермиона, просыпайся, - толкнул Гарри задремавшую девушку.
Та сонно пробормотала:
- Что такое?
- Где я? – хрип Рона мигом прогнал сонливость Гермионы и, спустя секунду, она уже, улыбаясь, смотрела на него.
- Гарри, веди сюда своего... то есть Снейпа, - сказала Гермиона.
- А у меня что, уже есть персональный Снейп? – недовольно буркнул Гарри, но все же поднялся и направился к комнатам профессора.
Тот ожидаемо не спал. Гарри на какое-то время задержался в дверях, глядя на то, как Снейп с книгой в руках сидит возле котла с тихо бурлящим зельем.
Он стукнул по дверному косяку, привлекая к себе внимание. Снейп оторвал взгляд от книги и вопросительно посмотрел на него.
- Рон очнулся, - сказал Гарри.
Снейп отложил книгу и вместе с Гарри вышел из комнаты.
- Мы нашли шпиона, если тебе интересно, Поттер, - бросил Снейп.
Гарри умолял себя промолчать, сделать вид, что он не слышит, но любопытство взяло верх и, ненавидя себя, Гарри спросил:
- Кто это?
- Любимый вор Альбуса – Наземникус Флетчер, - в голосе Снейпа прозвучало отвращение. – Мы собрали всех членов Ордена, и директор недвусмысленно намекнул, что если шпион не обнаружит себя добровольно, каждому присутствующему будет насильно влит Веритасерум. Флетчер признался. Его завербовали месяц назад. Он обязан был сообщать Темному лорду обо всех твоих перемещениях.
Гарри вспомнил пропахшего табаком маленького человечка, чем-то напоминающего Хвоста. А ведь Флетчер ему понравился, когда они познакомились летом, даром, что тот был вором.
- Что с ним будет? – спросил Гарри.
Снейп остановился.
- Не говори, что жалеешь эту продажную трусливую мерзость.
Гарри понимал, что это неправильно, что Рон пострадал, что мог пострадать кто-нибудь еще, Джинни, например, или миссис Уизли, но ничего не мог с собой поделать. Флетчера ему было жалко.
- Если бы это спасло его, он бы с радостью отдал тебя Пожирателям смерти, - продолжал наступать на него Снейп.
- Что с ним будет? – настойчиво повторил Гарри.
- Вы с Альбусом одного поля ягоды, - фыркнул Снейп. – Ничего с ним не будет. Директор всего лишь исключил его из состава Ордена и предоставил убежище в Болгарии, хотя я предлагал четвертовать, а Молли Уизли меня всячески поддерживала.
Они добрались до гостиной, где Гермиона уже счастливо разговаривала с Роном. Тот полусидел на диване и выглядел гораздо здоровей.
- Мистер Уизли, что-нибудь болит? – спросил Снейп, пресекая разговоры.
Рон, казалось, был смущен всеобщим вниманием: его выдавали алые уши. Он отрицательно помотал головой.
- Очень хорошо, - Снейп вручил Рону зелье, - выпейте это, и я смогу отправить вас домой.
Гарри облегченно улыбнулся. Хоть одна приятая новость за день.
Через несколько минут они вчетвером аппарировали на порог дома номер двенадцать. Снейп открыл дверь штаба и первым вошел внутрь.
- Отродья! Предатели крови! Ничтожества, осквернившие дом моих чистокровных предков!
Гарри зажал уши руками. От визга миссис Блэк, проснулся бы и мертвый. Снейп махнул палочкой и закрыл портрет пыльным покрывалом.
- Не могу налюбоваться на дражайшую матушку псины, - брезгливо поморщился он, - теперь понятно в кого сынок психом уродился.
Гари следовало бы оскорбиться, но он едва сдержал смешок. Да, миссис Блэк была местной достопримечательностью. Фразы, которые временами выдавал портрет, можно было смело записывать, чтобы потом использовать в словесных дуэлях.
- О, мои дорогие. Мои хорошие! – вопль миссис Уизли был ничуть не тише визгов матери Сириуса.
Миссис Уизли выбежала из ближайшей комнаты, заключила сына в объятия, удостоверилась, что он жив-здоров, и накинулась на Гарри с Гермионой.
- Северус, спасибо тебе, - всхлипнула она.
Снейп спокойно кивнул.
- Проходи, оставайся. Я вас всех накормлю.
- Я лучше дома, - скривился Снейп.
- Ой, Северус, будет тебе.
Миссис Уизли подтолкнула ошеломленного такой потрясающей наглостью Снейпа по направлению к кухне. Гермиона хихикнула и шепнула Гарри:
- Лицо точь-в-точь, как у тебя, когда ты смотришь в учебник по зельям.
- Тише, Гермиона, - шикнул на нее Рон.
Но миссис Уизли, к счастью, не слышала. Она была занята тем, что усадила Снейпа на стул, после чего суетливо принялась доставать еду.
- А где остальные? – спросил Гарри, немного обиженный отсутствием Сириуса.
- Наверху спят, - беззаботно откликнулась миссис Уизли, - я единственная осталась на первом этаже и поставила на лестнице заглушающие чары. Они даже не слышали, что вы пришли.
- Как папа? – спросил Рон.
- Хорошо, родной. С папой все в порядке.
- Никто не пострадал, миссис Уизли? – Гермиона помогла матери Рона расставить тарелки.
На столе появился утренний салат, сосиски и сваренный Гарри по рецепту Петуньи Дурсль суп. Только увидев еду, Гарри понял, как он оголодал.
- Слава Богу, нет. Ремуса немного помяли, на Сириусе несколько царапин, а так все обошлось. Ешьте-ешьте!
Просить дважды не пришлось. Гарри, Рон и Гермиона набросились на еду. Скосив глаза на Снейпа, Гарри увидел, как тот с чопорным видом прихлебывает суп, мнительно вглядываясь в каждую ложку.
«Да, навоза я туда насыпал!», - подумал Гарри сердито.
Через несколько минут все тарелки на столе оказались пусты. Гарри почувствовал, как у него слипаются глаза. Раздался звук отодвигаемого стула. Снейп поднялся из-за стола и обратился к миссис Уизли:
- Большое спасибо, Молли, было очень вкусно.
- Ох, нет, - улыбнулась миссис Уизли, - вон наш повар сидит.
Снейп недоверчиво уставился на Гарри, а тот приподнял брови.
- Что ж, я рад, мистер Поттер, что вам хоть что-то удается.
«Катись в ад, Снейп!»
Вскоре Снейп ушел. Гарри упал на кровать в их с Роном комнате и, не успев пожелать другу спокойной ночи, провалился в сон.