Малыш Снейп

Прошло три месяца, а взрослый Северус ни разу не появился.

Я стал забывать, что мой мальчик – «не настоящий».

Северусу перестали сниться кошмары, все реже возникали всплески стихийной магии, он научился писать и мог делать это довольно быстро, правда, его почерк все еще был абсолютно неразборчивым. Я стал замечать, что он улыбается, а пару раз он даже смеялся в голос. У него так и не появилось друзей среди других детей, но я перестал переживать по этому поводу – может, он просто такой человек, не самый общительный в мире, и не стоит его ни к чему принуждать. Северус помогал мне на уроках, стал моим маленьким, но важным ассистентом, и со временем чем-то вроде живого талисмана факультета – мои змейки поладили с ним, наконец, хотя они находили его жутко смешным, а Северус от этого просто бесился.

Мы ходили на квиддичные матчи, хотя Северус находил это довольно скучным, и собирали травы в лесу, хотя это находил скучным я. Ближе к весне, когда работы с подготовкой к экзаменам стало слишком много, Северус с Чесли спелись и подсовывали мне еду. Однажды заботой этих двоих все мои записи и конспекты в сумке пропитались рыбным маслом, потому что кое-кто сунул между страниц тетради мне сэндвич с тунцом.

И мы почти не ссорились. Характер у мальчишки был не сахар, но я научился обходить все подводные камни. А Северус перестал презрительно фыркать и закатывать на меня глаза, когда я припугнул его, что если закатить слишком сильно, можно повредить мозги.

А потом настал день, когда Минерва вызвала меня в свой кабинет.

– Я волнуюсь за Северуса, – сказала она, сцепив пальцы в замок. Я ерзал на стуле перед ее огромным директорским столом, чувствуя себя виноватым школьником.

– Северус в полном порядке.

– Я имела в виду того Северуса, с которым я имела честь работать. Настоящего Северуса. Он все еще где-то там, Гарри, ждет своего момента.

И они ведь никогда бы не перестали давить, верно? Все вокруг то и дело спрашивали меня, когда же я верну им профессора Снейпа, словно я взял его в заложники.

– Что я могу сделать, Минерва? – я покачал головой. Буду говорить с ней, как взрослый. – Никто не знает, как вернуть его обратно, ни я, ни вы, ни колдомедики. Все, что я могу – просто заботиться о нем, пока он ребенок и нуждается во мне.

– Вообще-то, ты знаешь, как его вернуть, – сказала Минерва, подняв брови. – Или узнаешь в самом скором времени. Северус сам сказал мне об этом.

– Что?..

– Думаю, тебе лучше увидеть самому. – Она взмахнула палочкой, призывая Мыслеслив. Это был тот самый, который использовал Дамблдор. Я уставился на чашу с рунами, и меня прямо всего скрутило. Я не хотел туда смотреть, все внутри сопротивлялось.

– Минерва, я не...

– Мальчик мой, ты никогда не был трусом.

Мы с директрисой подпрыгнули на стульях. Портрет Дамблдора висел над каминной полкой и всегда молчал, потому что Альбус дремал почти все время – Минерва считала, что ему нужно как следует отдохнуть после такой активной жизни, и, возможно, он проспит еще несколько десятков лет. Но теперь Альбус с портрета смотрел на нас так ясно и пронзительно, словно никогда не умирал.

Я сглотнул.

– Да, сэр. Конечно, я посмотрю. Мне это раз плюнуть.

И как следует нырнул головой в чашу, будто на конкурсе, где надо зубами из воды яблоко вытаскивать. Воспоминания завертелись вокруг моего лица, хлынули в нос и уши, и вот я уже проваливаюсь сквозь время, барахтаюсь в каких-то зыбких завесах, секунда – и я приземлился ровно на тот же стул, где и сидел. За столом передо мной точно так же сидела Минерва, только в руке ее была чашечка чая. А Северус, взрослый, стоял у окна, повернувшись к нам спиной. Он стоял очень прямо, глядел в окно так, будто там было что-то интересное.

– Я не глупец, Минерва, и сам прекрасно сознаю опасность.

– И позволяешь этому случиться! – Макгонагалл стукнула чашкой по столу. – Тебе прекрасно известно, до чего опасны игры со временем. Если ты не вернешься в самое ближайшее время, ты просто перестанешь существовать, а вместо тебя будет другой Северус, и это изменит ход всех событий. Это может даже изменить исход всей магической войны.

– Ты переоцениваешь мою роль, – сварливо отозвался Снейп. Он ссутулился, опираясь о подоконник. – Но я не спорю. Каждая лишняя неделя, проведенная с Поттером, меняет меня. Почти гарантированно в лучшую сторону.

– Мне не нужна улучшенная версия Северуса, я знаю и люблю тебя, Северус Снейп, – очень сухо сказала директриса. – Даже если тебе сложно уложить это в своей глупой голове.

Северус довольно долго молчал и не шевелился. Я глядел на его напряженную спину. Мне-то известно, как он цепенеет, если кто-то говорит, что любит его. Наконец, Северус повернулся к Минерве и очень мягко сказал:

– Так или иначе, тебе не о чем беспокоиться. Скоро эти каникулы кончатся. Согласно моим смутным воспоминаниям, Поттер отправил меня назад весной, когда яблони опали.

– Гарри отправил тебя назад? Каким образом?

Северус опустил голову, губы его исказились в трагической усмешке.

– Он провел ритуал.

– Если бы он знал подходящий ритуал, разве стал бы замалчивать это так долго? Гарри понятия не имеет, как тебе помочь.

– Ну, все, что он делал в тот день, он делал вполне осознанно.

Я отчетливо слышал в его голосе обиду. Минерва тоже ее услышала, потому что сказала сочувственно:

– Ты ведь знаешь, что он сделал это для твоей пользы, ради тебя самого?

– Все мерзкие вещи в моей жизни происходили ради моей пользы, – ответил ей Северус, кинув быстрый взгляд на портрет Альбуса. – Я научился относиться к этому философски.

– Ты оставишь мне воспоминания о ритуале? На случай, если Гарри потребуется помощь.

– Если это необходимо, – мрачно согласился Северус.

И в следующий момент стул подо мной исчез, меня подкинуло вверх, как на катапульте, и тут же я очутился перед Мыслесливом, а Минерва внимательно смотрела на меня.

– Знать не знаю никакого ритуала, – заявил я сразу же. – И не в силах сейчас смотреть его воспоминания об этом.

– Просто сделай это до того, как яблоня отцветет, – многозначительно произнесла директриса, протягивая мне крохотный флакон. – Ты считаешь, что мы поступаем жестоко? Подумай о том, через что этот мальчик прошел, и как это сложило его личность. Представь, что кто-то повлиял бы на твое прошлое, быть может, сделал твое детство более счастливым, но ты бы перестал быть собой, Гарри Поттера больше бы не существовало – вместо него был бы совсем другой мальчик. Разве ты готов стереть из этого мира Северуса Снейпа, со всеми его недостатками и печалями?

– Это наверное все кресло, – пробормотал я. – Как-то по-особому действует, да, господин директор? Стоит в него сесть, и мудрые советы сами собой льются. Слово в слово со всеми сантиментами, что я слышал в прошлый раз от Альбуса. Теперь я вижу, вы действительно заняли его место.

Минерва стянула губы в ниточку, вид у нее сразу же стал неприступный.

– Обещайте мне, что подумаете об этом, мистер Поттер.

Думать – не моя сильная сторона, но я обещал.