Она твоя сестра, Гарри!

Луи: Я, конечно, все понимаю, но у тебя есть работа! Бегом в студию!

Зейн: Даже знать не хочу, чем ты занят, но сегодня мы записываем новую песню!

Лиам: Пол послал Дэвида за тобой. Ты знаешь его, лучше прийти самому.

Луи: Где ты? Может, я приеду?

Найл: Она звонила мне. Ты не дома. И она очень на тебя зла. Где ты?

Лиам: Пенни очень зла на тебя. Я ТОЖЕ! Клянусь, Стайлс, хоть слезинку она проронит, ты огребешь! Я принял вашу с ней связь, рассчитывая на то, что ты не будешь таким ублюдком.

Найл: Она просит приехать. Ты ведь не против?

Пенелопа: 5 пропущенных вызовов.

В ее последний день я просто сбежал. Мне так хотелось провести с ней этот день, но я просто сбежал. Это так глупо – ее близость плохо на меня влияет. Знать, что ее вдруг не станет в моей жизни так невыносимо, поэтому я проснулся раньше нее и просто ушел из дома, оставив ее там одну. Я струсил, как обычно, в общем-то.

Телефон просто разрывался от смс и звонков. Я игнорировал их все, потому что не мог не думать о ней. Все внутри перегорает. Все чувства, которые так долго наполняли меня, заставляя улыбаться и всегда хотеть ее обнимать и целовать, все чувства, с помощью которых я чувствовал себя живым, медленно угасают с каждым выпитым стаканом виски. В голове проявляются воспоминания о том, как у нас с ней все началось, как я винил себя в том, что не сдержал себя:

Наутро после той вечеринки я проснулся от звона в ушах и смертельной головной боли. Я проклинал себя за то, что выпил так много. Одеяло чуть прикрывала тело. С трудом открыв глаза, я осмотрел комнату. Солнце светило слишком ярко, говоря о том, что время уже давно за полдень. Осознав, что рядом со мной кто-то спит, медленно повернул голову вправо и встретился с затылком девушки. Растрепанные прямые русые волосы и обнаженная спина. Девушка спала на животе, поэтому я не видел ее лица. Какого было мое удивление, когда я узнал, что это моя сестренка спит. Сейчас это кажется таким смешным, но я свалился с кровати, жутко перепуганный. Не было такого, чтобы я переспал с кем-то и не помнил об этом. Да вообще… я не из тех парней, которые снимают девушку на вечеринках такого типа. Громко свалившись с кровати, я стащил с девушки одеяло, прикрыв свое тело, потому что на мне даже боксеров тогда не было. С замиранием сердца я смотрел на нее. Дыхание перехватило, когда девушка на кровати медленно подняла голову и, поправив волосы, открыла моему взору свое лицо. Пенелопа. Я так и сидел на полу, прикрывшись одеялом, с отрытым от шока ртом. А она лишь сморщила лоб и грохнулась лицом обратно в подушку.

– Господи, ты такой громкий, – пробурчала про себя и перевернулась на другой бок. – Одеяло верни.

Я молчал и просто смотрел на ее обнаженное тело, не веря в то, что увидел. Знаете, я несколько раз повторил себе: «Вчера ты выпил много, а когда ложился спать, просто перепутал кровати». Но это никак не объясняло то, что и я, и она были абсолютно нагие. Пенелопа никогда не была стеснительной и с легкостью могла раздеться перед кем угодно, лишь бы не показать, что она чего-то боится или ей что-то слабо сделать. Нет. Стоит с ней поспорить, она сделает все, чтобы выиграть. Но проверять я этого никогда не хотел. Вы только представьте это:

– Пенелопа, спорим, ты не выйдешь к Найлу без верха?

Да она тут же выбросит свою футболку и лиф, чтобы утереть мне нос.

В тот день я не разговаривал с ней и даже если и смотрел, то только с подозрением. А она делала вид, будто ничего не было. Я удивлялся тому, как она может быть так спокойна. Но стоило мне попытаться с ней поговорить, как все ее спокойствие просто испарилось:

– Я ведь просто лег рядом, сняв всю одежду? – с надеждой протянул, когда она сидела на диване и читала очередной журнал.

Озарив лицо ухмылкой, она победно подняла глаза на меня и вытянула руку с часами:

– Три часа, – усмехнулась. – Ты продержался всего три часа, братик. Мне стыдно за тебя, – откинув в сторону журнал, встала и подошла ко мне, сократив до минимума расстояние между нами. – И часто ты просто голый ложишься спать с сестрами? – прошептала в губы и резким движением оттолкнула назад. – Ну и говнюк же ты, Стайлс. Не разговаривай со мной, – бросила и поднялась к себе.

Я так и не успел сказать ничего. Даже попросить прощения. Зато потом я так долго его просил, что просто умирал от того, что она просто игнорировала все мои попытки. Я говорил ужин – она выбрасывала. Я пытался с ней поговорить – она убегала к себе и запиралась. Пока в один прекрасный день она не ушла на свидание с Найлом…

Эти воспоминания. Сейчас я думаю о том, что я мог все остановить. Не просить прощение. Не давай ей повода приближаться ко мне и дать ей полное право ненавидеть меня. Ведь так было бы проще и сейчас я не пил в этом полупустом баре, заливая горе элитным виски. Если бы я просто позволил ей ненавидеть меня, она, возможно, была бы сейчас с Найлом и целовалась бы с ним в каких-нибудь потоемных уголках студии.

– Проблемы? –слышу со стороны и оборачиваюсь на девушку, которая залпом опустошает один из моих стаканов с виски.

– Элеонор? – вскидываю от удивления брови.

Она легким движением руки приказывает бармену налить еще и оборачивается на меня. Она улыбается, но по ее глазам я вижу, как ей хреново. Парень, которого она любила, просто ушел к другой. Я так ее понимаю. Но у нас есть различие: Луи ушел от безысходности, его винить нельзя. Я ухожу сам.

– Единственная и… заменимая, – горько выдыхает и опустошает стакан, который ей подает бармен. – Не рановато для виски? – спрашивает девушка, которая на 10 секунд выпила два стакана.

Это заставляет меня улыбаться, но я вспоминаю Пенелопу, и улыбка моментально гаснет. Желания нагружать Эль своей бредятиной нет никакого. Она исхудала, и два стакана мигом свернули е крышу. Разговаривать с ней бесполезно, но мне больше некуда идти, поэтому я остаюсь, посчитав, что разговор с ней, возможно, успокоит жар сердца. Говорят, что выговорившись, мы отпускаем все негативное. Я в это не верю, но жутко хочу проверить.

– Я влюблен в свою фанатку, – с усмешкой произношу, приложив к губам стакан. Слышу ее смех и улыбаюсь в ответ: – Ей 17.

– Мне бы твои проблемы, – ее истерический смех ни коим образам не говорит о веселье – только о горе. О таком сильном горе, что она уже не может плакать – только смеяться. – Четыре года, Гарри. Я перетерпела хейтеров, лш, оскорбления, но одна девушка просто все испортила, – опускает голову, сдерживая эмоции.

Кладу ладонь поверх ее руки, чтобы поддержать. Я не виню Луи, но я не хочу, что она передо мной плакала. Вообще не хочу, чтобы плакала.

– И что мешает тебе быть с ней? – переводит тему.

– Она моя сестра, – непринужденно отвечаю, подвергая ее шоку. Это я вижу по широко раскрытым глазам. – Отвечу на твой немой вопрос, который уже многие спросили – нет, это не Джемма.

***

От третьего лица

Многие собрались в квартире Гарри, обеспокоенные тем, что его нет. Никто не знает, где он и что с ним происходит. Спокойствие сохраняет только Пенелопа, но Найл чувствует, что под всей этой маской безразличия она тоже переживает за него. Она взбешена из-за того, что в ее последним день с ним, он просто сбежал куда-то, даже не предупредив. Как обычно скрестив руки на груди, он сидит на своей кровати со зло стиснутыми зубами. Она в ярости. И то, что Лиам все время ходит из угла в угол, еще больше раздражает ее.

– ЗАМРИ! – кричит на него во весь голос и выдыхает, осознав, что это было лишним.

Парень садится рядом с ней и протягивает к ней руки, чтобы успокоить, но это мало получается, потому что она думает лишь о том, что Стайлс предал ее. Да, она уверена в том, что он предал ее, оставив тут одну. Найл стоит у окна и смотрит на Пенни с сожалением, но она не ценит это. Она вообще не видит того, что он на нее смотрит. А он так хочет быть полезным. Два ее друга здесь. Они единственные, кто принял их связь с Гарри, хотя это было довольно тяжело.

– Все будет хорошо, – шепчет Лиам, продвигаясь ближе.

Протягивает к ней руки, чтобы обнять, но она лишь отстраняется.

– Все и так хорошо, – безразлично отвечает девушка.

– Мы найдем его, – обнадеживает Найл, а Пенелопа лишь усмехается его словам.

– А зачем? – подскочив с места, оглядывает двух парней. – Зачем? – истерит, уже не в силах сдерживать свою ярость. – Он ушел. И ладно. Зачем ему такая проблемная я? Сегодня вечером приезжает отец, а я даже поцеловать его не смогу на прощание! – глаза наполняются слезами, но она быстро их смахивает.

У нее никогда не было желания устраивать сопли перед кем-то. И даже если она плакала, она старалась сделать это тихо, чтобы никто даже не заметил этого. Парни просто окаменевают, слыша такое из ее уст. Они прекрасно понимают, что это всего лишь фальшь, что за этой взбалмошной девчонке есть милая, которая любит смеяться и хорошо проводить время в их кругу. Сейчас до нее просто невозможно достучаться.

В дверь кто-то звонит, и все подрываются с мест, надеясь, что вернулся Стайлс. Найл экипировал все соц.сети, надеясь на фанатов, но даже они не знали, где он. Какой нонсенс.

Лиам спешит к двери, роняя в спешке стул, и распахивает дверь: Луи.

– А, это ты, – выдыхает.

– И я рад тебя видеть, – проходит в квартиру, заводя Шарлотту. – Тебе помочь обувь снять? Или что там обычно беременным делают? – проводит ее внутрь, а девушка смеется его заботе.

– Луи, у меня всего лишь третий месяц, а не восьмой. Обувь снять еще в состоянии, – тянется вниз, но парень ее быстро одергивает и сам наклоняется, чтобы помочь. – Я же сказала, что сама сниму! – ворчит девушка.

– Да-да, – бормочет про себе Томлинсон, но все же делает свое дело.

Его чрезмерная обеспокоенность насчет беременности и ее протекания порядком поднадоела Шарлотте, но она всегда улыбается ему, принимая все, что он делает. Любит. А он так хочет детей, что делает все, чтобы девушка не нуждалась ни в чем. Всегда и везде берет ее с собой, еще больше возбуждая интерес папарацци на свою персону. Хотя по большому счету ему плевать на все это. Главное то, что у нее в животе. А именно его сын или дочь. Не важно. Его кровь.

Томмо так же обеспокоен внезапной пропажей Гарри. Ему все еще противна мысль о том, что он сделал, но он в какой-то степени принял это, когда узнал, что уже завтра эта Пенелопа уедет к себе домой.

– Не вернулся? – спрашивает, выпрямившись, и проводит свою невесту вглубь квартиры, а именно в комнату Пенелопы.

Весь вечер они сидят и ждут его. Даже Зейн объявляется, хоть и не жалеет видеть его сестру. Всегда стоит позади и листает что-то в своем телефоне, не обращая внимания ни на кого. Даже на своих коллег.

– Вирт с Перри? – комментирует Пенелопа, пытаясь отвлечь себя от мыслей о Гарри.

– Зато законно, – пренебрегающим тоном отвечает, даже не оборачиваясь на девушку.

А Пенни даже ответить не может, потому что понимает, что он прав. Он всегда каким-то образом оказывается прав.

– Может, пока мы его ждем, в бутылочку? – предлагает девушка, но все странно на нее оглядываются, давая понять, что тут только две девушки, одна из которых несет под сердцем ребенка. – Ну же, я же слэшер! Устройте мне праздник напоследок, – молит, но все синхронно качают головами, а Найл сдерживает улыбку.

Она ему нравится, потому что даже в самой напряженной обстановке может развеселить кого угодно.

– Только не говори, что не хотел бы поцеловать меня, Хоран, – задорно замечает, пытаясь делать все, но не казаться скучной.

– Я говорил тебе, что ты пропитана фальшей? – встревает Луи. – Если да, могу повторить. Признай уже, наконец, что тебе хреново! – кричит на нее, продвигаясь ближе, но Пенни опускает голову, чтобы не показывать свою слабость.

Она привыкла к этому. Она никогда не показывает слабость, даже если все так хреново, как сейчас. Все просто сходят с ума от того, что не знают, где он.

– Луи, – дерет его за руку Шарлотта, чтобы умерить его пыл. – Она еще девочка.

Ближе к полуночи Пенелопа засыпает рядом с Найлом, который уже давно устал от просмотра ленты в твиттере и инстаграмме. Шарлотта мирно спит на коленях у Луи, что так нежно держит ее за руки с со всей лаской смотрит на уже выпуклый животик. Лиам и Зейн проводят время на кухне, уже удостоверившись, что в доме нет ни капли спиртного.

– Тебе пора простить его, – тихо произносит Лиам, садясь рядом с другом. – Он ведь не виноват в том, кого полюбил.

– Только давай без сеансов психоаналитика, – сурово отвечает. – Он поступил отвратительно. Как можно такое так легко забыть?

– Он твой друг, – совершенно спокойно отвечает. – Ты же не такой, Зейн. Ты не агрессор. Это больше подходит к Томмо. И заметь, даже он это принял. А ты…

– А я нет! – кричит, подрываясь с места. – Я нет! Я не могу. Она его сестра, Лиам. Это же… это же… фу!

– Ты видел, как он смотрит на нее? – Зейн отворачивает от Лиама и прикрывает от переизбытка эмоций глаза. – А она на него?

– Видел, – смотрит на парня через плечо. – Это злит меня еще больше.

***

Гарри пьет, глотая все напитки без разбора. Уже давно потерявший счет минутам, часам, он пляшет под треки ди-джея, что выступает в этом клубе. Рядом с ним Эль продолжает игнорировать свою боль и делает все, чтобы забыть своего бывшего. Им хорошо. Им хорошо, потому что алкоголь давно заглушил все чувство и вырубил в чертям сознание, придав их тела лишь музыке и прекрасной атмосфере.

– Черт, Стайлс, я не верю! – кричит во весь голос Колдер. – Ты и твоя сестра! Ты побил все рекорды.

– Плевать! – отвечает и притягивает девушка за талию, продолжая танцевать. – Она завтра уедет, –оповещает.

Элеонор резко отталкивает парня и с непониманием смотрит на него.

– Тогда какого хрена ты тут? – удивляется. – Я потеряла его, но я не дам потерять тебе ее, – хватает за руки и тащит к выходу.

У выхода клуба его как всегда ждут папарацци, которых не пустили в клуб. Он сторонится их, коря себя за то, что не прихватил с собой охрану, но идет за Эль, которая тащит его к дороге.

– Я не могу, – выдыхает Гарри, вырвав из ее хватки свою руку.

Фотографы надоедают своими вспышками, не давая видеть девушку в полной красе. Стайлс подзывает одного из вышибал, чтобы тот сыграл роль его охранника. Тот, конечно, соглашается.

– Я не могу, – повторяется. – Это больно, Эль. Тебе не понять, – горько замечает, отстраняясь назад.

– Мне? – шокировано произносит девушка, указывая на себя. – Мне не понять? – повторяется, но оглядываясь, осознает, что это не то место, где можно устраивать разбор полетов. – Просто садись в машину и закрой свой рот!

Он послушно садится в такси вместе с ней и едет домой к своей Пенелопе, совершенно не понимая, что уже слишком поздно. Отец Пенни буквально несколько минут назад приехал и сидит себе сейчас в компании остальных парней и своей дочери.

– А где мой племянник? – удивляется толстячок, замечая расстроенные лица присутствующих. – Пенелопа, дочка, прощайся со своим парней и ложись спать. нам завтра рано вставать, – бросает мужчина и встает с места, чтобы идти в гостевую.

– Мистер Роналд, – встречает Найл, желая открыть тайну, что он не ее парень, но ловит грозный взгляд Пенелопы и глотает слова, которые хотел сказать.

– Что? – вскидывает брови уставший Эрл.

– Можно я останусь с ней?

– Эм… – протягивает усач, все время переводя взгляд на дочь и на Найла. – Ей всего 17, молодой человек.

– Я лягу на диване, сэр, – быстро отвечает, понимая, к чему идет разговор.

– Тогда… ляжешь в гостевой со мной. Чтобы я мог быть уверен, что через стенку ничего не происходит.

Эрл уходит в гостевую, и именно в эту минуту входит в квартиру виновник сие торжества. Его волочит на себе Элеонор, пытаясь затащить его. Все удивленные смотрят на него, но Пенелопа отворачивает взгляд. Он опоздал. Он не может теперь даже тронуть ее. А его состояние вызывает только отвращение.

– Поможете? – уставившись на парней, просит.

Все тут же подбегают к ней и тащат парня в его спальную.

– Я… я.. – лепечет Стайлс, обвивая руками Томлинсона. – Я пьяный, – смеется.

– Да что ты говоришь, – утрирует. – Шарлотта, иди на кухню. Нечего отравлять перегаром моего ребенка, – приказывает, держа крепко Стайлса.

Он старается не смотреть на свою бывшую, пока при нем его невеста. Но когда последняя уходит, он робко смотрит на шатенку и кивает ей, приветствуя.

– И как он умудрился? – спрашивает у Эль.

– Когда влюблен в сестру и не так набухаешься, – отвечает, придерживая Гарри. – Тащи его к ней.

– Пенелопа, – кричит Гарри, вырываясь из рук своих друзей, но чуть не сваливается на пол. Эль и Луи ловят его.

Робкие взгляды и случайные касания.

– А ты как с ним оказалась? – спрашивает шатен, все еще удерживая в равновесном положении Гарри.

Девушка не отвечает, просто ведет Гарри в ее спальную. Странно, что Эрл так и не вышел на шум. Все это время он разговаривал по телефону с кем-то, что-то яро обсуждая и не замечая ничего вокруг себя.

Гарри с грохотом кладут на ее кровать, где она сидит в объятиях Найла, который пытается ее успокоить, удержать от возможного насилия. Она ненавидит, когда он пьет, и то, что он сделал сегодня – отвратительно.

– Ты моя хорошая, – сюсюкается Стайлс, поднимая на ее взгляд. Продвигается к ней и хватает ее лицо руками. – Я так тебя люблю, – целует в губы, подвергая шоку и умилению всех.

Это смешанное чувство, когда ты вроде рад за друзей, но знаешь, что это неправильно. Девушка резко отталкивает его от себя так, что он просто падает на спину.

– От тебя несет дерьмом, Стайлс, – кричит и быстро уходит в его комнату, решив, что ляжет там.

Гарри с недоумением обнюхивается себя, не понимая ничего.

– А говорят, что хороший одеколон, – пожимает плечами.

Он так и засыпает там. Все расходятся по домам, кроме Луи, Шарлотты и Найла. Томлинсон считает нужным остаться, потому что в его трудные моменты Стайлс был рядом. Он желает отплатить тем же.

– Я лягу с ним. Ты иди к Пенелопе, – шепчет Шарлотте.

– Я не хочу к ней, – качает головой девушка, вспоминая все комментарии русоволосой в ее адрес. – Она ненавидит меня.

– Потерпи, – пожимает плечами, но Чарли остается на месте, впервые отказываясь выполнять то, что сказал шатен. Парень удрученно вздыхает и подходит к ней. Берет за руки и целует в лоб, заставляя ее замереть на месте. Так бывает всегда, когда он подходит так близко. Дыхание перехватывает, а тело напрягается. – Попроси ее лечь на диване, сама ложись на ее кровати. Иди.

– Она не позволит!

– Иди, – твердо приказывает.

POV Гарри Стайлс

Я стараюсь не встречаться глазами с другими ребятами, которые видели меня во вчерашнем неудачном состоянии. Все дружно сидят за столом и уплетают завтрак, а я, прикрыв глаза, мажу джем на тостер. Угнетающая тишина с их стороны отравляет легкие. Даже весельчак-Эрл молчит. Пенелопа сидит с каменным лицом, даже не смотрит на меня. Зато палится Луи, с бывшей которого я вчера бухал.

– Найл, как часто ты будешь нас навещать? – прерывает тишину Эрл, напоминая мне, что когда-то Пенни ляпнула, что он ее парень.

Настроение падает еще ниже.

– Раз в неделю, папа, – отвечает за него сестренка.

– Так часто? – смеюсь я, встревая.

На душе кошки скребут, потому что я не могу быть с ней, а он может. Никто даже не подумает ничего, если он поцелует ее прямо тут, при всех. Отец в ней души не чает, поэтому принимает все ее решения.

– Да, сэр, – кивает Эрлу блондин, затем смотрит с улыбкой на Пенелопу. – Но скоро у меня тур, поэтому… обещаю звонить.

– Хорошо, ты мне нравишься, Найл, – смеется мужчина. – Ты хороший парень. Но если ты ее обидишь, ни одна охрана тебя от меня не спасет…

– Папа! – прерывает его Пенелопа.

– Что? – возмущается Эрл, вызывая у Найл смех.

– Простите, – продолжает смеяться тем самым смехом, которым покорил многих.

Поднимаю взгляд на Пенни, которая смотрит на то, как он смеется. Она улыбается ему, его смеху. Это причиняет боль. Сам того не понимая, громко кладу вилку на стол и выхожу из кухни. За мной идет Луи.

– Эй, – одергивает меня, хватая за локоть. – Нужно поговорить.

– О чем? О том, что она там флиртует с Найлом? Не думаю, что я хочу, – вырываю руку из его хватки и иду дальше к себе.

– Нет, стой, – вновь бежит за мной.

В комнате и садится у кровати и выдыхает, не решаясь начать. Он нервничает, но не может найти слов. Редко можно застать его в таком состоянии.

– В общем, – протягивает, – в общем, я принял это. Я принял вашу с ней связь. Я принимаю и дальше. Буду относиться к тебе так, как прежде, потому что ты, Гарри, мой друг, – на выдохе произносит, затем встает и подходит ко мне. – Но обещай мне, что ты закончишь это…

– Оно само заканчивается, – напоминаю ему.

– Ты не понял, Гарри, – утруждено качает головой. – Я знаю тебя, поэтому прошу, не делай ничего, чтобы быть с ней. Не приезжай на дни рождения, на Рождество, Хэллоун, Новый год…

– Но…

– Ты ведь думал об этом, но так будет только хуже.

– Луи, – качаю головой, понимая, что не смогу такое обещать так просто.

– Обещай, – настаивает.

– Хорошо, – опускаю голову.

Он подходит ближе и ободряюще обнимает, понимая, как мне это было тяжело сделать. Я отпускаю ее, чтобы она могла жить нормально, чтобы у нее были отношения, которые не нужно скрывать ото всех.

Ближе к полудню они уже с собранными вещам стоят у входа в здание и ждут такси в аэропорт. Все тут. Черная Эдисон Ли, объятия, крепкие объятия.

– Ты не можешь меня поцеловать, – тихо шепчет на ухо.

– Зато я могу тебя обнять, – отвечаю и прижимаю еще крепче. В последний раз.

Отец помогает ей сесть в такси, пожимает мне руку так сильно, как может только он.

– Спасибо, что помог, сынок, – улыбается и садится в такси.

Я обещал, что сделаю все, чтобы держаться от нее так далеко, как это возможно. Но я не говорил, что не буду смотреть, как уезжает эта черная машина, забирая мою Пенелопу.