Она твоя сестра, Гарри!

Какого было мое счастье, когда Гарри решил взять меня с собой в студию. Было странное смешение чувств, потому что с одной стороны я была бесконечно рада этому, а с другой – реальный риск спалиться. Одно дело, когда ты притворяешься хейтером перед братом или перед отдельной личностью из группы, но когда они все вместе в одном помещении… будет треш.

– Какие-нибудь правила будут? – смеясь, спросила Гарри, который вел машину прямиком к студии.

Черт, до сих пор не верится, что я буду так близко к ним ко всем. Нужно подавить чертов фангерлинг прямо сейчас, иначе будет плохо.

Он нежно улыбнулся мне, восприняв мои слова как шутку, но так оно и было, поэтому я отсмеялась в ответ. Тепло наливалось по всему телу, заставляя каждый раз вздрагивать, будто меня ударило током.

– Вообще-то, будут, – более серьезно ответил Гарри, приковав взгляд к дороге.

– Начинается, – буркнула под нос, откинувшись на спинку сидению и устремив взгляд в окно.

– Пенни, – накрыл рукой мою, – это важно, – убрал руку.

– Только давай быстро, – недовольно произнесла и перевела взгляд на него.

Он так усердно следит за дорогой, в то же время стараясь обращать внимания и на меня.

– Никакого мата, прошу. Большинство ребят из нашей команды семейные люди, у них есть дети. Прояви уважение.

– Та-ак, – протянула, кивнув, – допустим, с этим пунктом я согласна. Что дальше?

– Не подходи к Найлу, – тихо произнес, что мне показалось, что мне послушалось.

– А? – переспросила, пододвинувшись к нему ближе.

Его тело напряглось. Он ясно чувствовал, что я сейчас буду истерить, поэтому не смотрел на меня. Вообще. Лишь дернул ручку коробки передач и завернул куда-то в сторону.

– Что мне нельзя делать? – переспросила, нахмурив от шока брови.

– Не подходи к Найлу! – громко произнес, нажав на газ.

Победно усмехнувшись, села в прежнее положение. Остановившись у здания, он отстегнул ремень безопасность и широко улыбнулся тому, что я, поджав, губы, пытаюсь расстегнуть свой. Он легко коснулся моей руки. Знаете, бред это все про электрический ток, или что там было? У него холодные руки, поэтому все, что я почувствовала – мурашки.

Он услужливо помог мне с этим ремнем, затем откинулся на кресло и тупо смотрел вперед себя, не делая ничего.

– Ты опаздываешь на работу, – напомнила, собравшись выйти из машины, но он не позволил, дернув меня к себе. – Что не так? – возмутилась, с непониманием уставившись на него.

– Еще кое-что, – тихо произнес, чуть наклонившись ко мне.

– Не боишься, что тебя спалят? – усмехнулась, продвинувшись еще ближе так, что могла чувствовать его дыхание.

Провел рукой по волосам, так же коварно улыбнувшись, но не произнес и слова – поцеловал. А мне до сих пор это странно, потому что он, все же, мой брат. О, как же это отвратно звучит!

Выйдя из машины, он держался максимально позади меня, как делал всегда, когда кто-то был рядом. А меня это почему-то всегда смешило, потому как часто ловила на себе его взгляды, кричащие отчаянием и нежностью.

Следующие несколько часов, а я совершенно не знаю, сколько часов я буду торчать тут, мы должны были максимально правдоподобно изображать из себя нормальных брата и сестру, которые не целуются тайком ото всех и не проводят ночи в одной кровати, что еще более странно. Гарри ужасно любит ложиться со мной рядом и тупо обнимать, прижав к своей груди. И почему я раньше считала, что он бабник?!..

В студии. Нет, давайте так: в наикрутейшей студии, в которой я когда-либо была, а была я, внимание, только в этой студии, встретились все пять моих мальчиков. Сдерживать фангерлинг было просто невыносимо. Я говорила: одно дело видеть их по отдельности. Но тут… тут они все. Я тупо улыбалась и смотрела, поджав губы и пытаясь глубоко дышать.

– Эй, Пенни, – задорно прокричал Пейно и крепко обнял меня.

Думаю, он до сих пор под впечатлением от той крутой вечеринки, с которой все и началось.

– Ты разве не с отцом должна быть? – удивился.

Этот вопрос заставил меня оттаять и принять тот самый образ взбалмошной девчонки, которая не знает ничего, кроме моря сарказма и открытого стеба.

– Неужто ты не рад видеть меня? – самоуверенно скрестила руки на груди и уставилась с укором на этого несостоявшегося боксера, вскинув брови.

Он быстро поднял руки на уровни груди и отошел в сторону, типа даже не попытается спорить со мной. Слабак. Но я жутко люблю его. Не в том смысле, как Гарри, хотя мечтаю, чтобы было наоборот.

Они все свое время тратили на запись песен и прочей фигни, которой страдают все поп-дивы. А я осталась на съедение их команды. Лу очень приятная девушка, честно сказать. Точно такая, какую я ее себе представляла. Она попыталась уговорить меня сделать что-нибудь с волосами, но я яро выступала против, потому что любила свою прическу аля «Расчешусь и довольно».

– Мне Гарри никогда не говорил, что у него две сестры, – улыбалась она мне, сидя рядом.

– Сама недавно узнала, что он мой брат, – усмехнулась в ответ.

– Но смотрит он на тебя как-то странно, – более серьезно произнесла девушка, скрестив ноги. – Так он смотрит только на Лили Коллинз, – прошептала, чуть прикрыв рот рукой.

– Кого? – сказала более громко, чем полагалось.

– Я тебе не говорила, но он часто о ней побалтывает, пока я его готовлю к выступлению. 

Тут я вообще перехотела с кем-либо общаться, поэтому встала и ушла, отмазавшись тем, что хочу попить. Проходя по холлу в поисках чего-нибудь, напоминающего кулер, я услышала нечто похожее на опрыскиватель или газовый баллончик. В воздухе витал запах свежей краски. Проходя дальше, я обомлела, увидев то, что всегда мечтала увидеть. И нет, это не свидетельство о том, что наши с Гарри отцы не братья, хотя от этого я тоже не отказалась бы. Это была та самая граффити-комната Зейна. Он стоял у дальней стены с респиратором и баллоном краски. Осторожно прошла внутрь и с очарованием осмотрела каждый рисунок.

– Круто, – вырвалось, когда я встала у одного из супер-героев Марвел. – Это ведь Железный человек? – спросила, но он ничего не ответил.

Продолжил красить, не обращая никакого внимания на меня. Даже обидно как-то было, но все эти рисунки просто зачаровали меня, и я уже не могла думать ни о чем, кроме всех этих красок.

– Теперь ясно, почему ты фолловишь художниц фандома. Рыбак рыбака, типа? – усмехнулась. 

– Стоит мне позвать Пола, и тебя выведут отсюда за шкирку, но я не Луи, поэтому выдохни и просто смотри. Сфотографируюсь с тобой позже, если ты не против, конечно, – слова, конечно, не из приятных, но сказал он их слишком доброжелательным тоном. Мне оставалось лишь улыбаться и смотреть на граффити.

– Как мило с твоей стороны, – я села посреди комнаты, продолжая осматривать комнату.

Казалось, что каждый раз, когда я по новой провожу взглядом по стенам, я нахожу новый эскиз и совершенно другой мир. Закончив, он сел рядом и проследил за моим взглядом.

– Этот я нарисовал вчера, – указал на небольшую надпись в правом углу.

«Let me change your ticket»

– Рисуешь на стенах слова из своих же песен? – удивилась, но написано было очень круто.

Как бы я не хотела, но я не могла объяснить того, что я вижу.

– Почему бы нет? – усмехнулся и встал. – Я обещал фото, – протянул мне руку, чтобы помочь мне встать. – Я где-то тебя уже видел, – нахмурив брови, заметил, внимательно осматривая меня с ног до головы.

– Пенелопа! – услышала крик своего братца и зажмурила глаза, поджав от негодования губы.

Черт, а все так удачно складывалось.

– Ты девушка Гарри? – еще больше удивился брюнет.

Я покачала головой с абсолютным сожалением.

– Сестра, – призналась, протянув ему руку. – Пенелопа Роналд, приятно познакомиться. Можешь не представляться. Я знаю, кто ты. И… пока мой братец не нашел меня… фото?

А что? Хоть с кем-нибудь сфоткаюсь из них. С Гарри не считается. С Гарри на память, чтобы по ночам целовать дисплей экрана телефона и вспоминать охуенность этих каникул. А Зейн оказался самым нормальным из них. Ну, более вежливый, как минимум. С Лимо мы хоть и отдаленное напоминание друзей, но знакомство оказалось не самым лицеприятным. Найл – вечно ржущий ирландец, который жутко смущается меня и, видимо, боится моего братца, хотя источники говорят, что Гарри младше Хорана, последний ведет себя как конченный ребенок. Луи? У него проблем куча. Я слышала, как ругался Пол из-за того, что он не пришел сегодня. Он в Вегасе, но сказать Гарри этого не мог, потому что яро считал, что не имеет права лезть в то, что его не касается, видите ли. Я говорила, что он слюнтяй и маменькин сынок? Подтверждено.

– Вот ты где! – ворвавшись в комнату Зейна, пробурчал Гарри и вошел, приняв серьезное выражение лица. – Зейн, тебя там зовут, – указав на проем, спрятал руки в карманы. Явным признак неуверенности в себе. Я с ним это делаю?

Малик мигом снял респиратор и помчался вон из своей любимой комнаты.

– О чем разговаривали? – проходя глубже, он поднял голову вверх, чтобы увидеть всю красоту этой изрисованной комнатки, хотя я совсем не уверена, что ему есть до этого дело.

– О Лили Коллинз, не поверишь, – грубо ответила, по привычке скрестив руки на груди.

Он резко обернулся, с удивлением уставившись на меняю Теперь же ясно, что Лу не врет мне. По реакции этого ублюдка видно.

– О ком? – решил состроить из себя дурочка. – Лили Коллинз? Та, с которой меня в «Dark» сводят? И в еще нескольких сотнях фанфиков, кстати, – усмехнулся. – Почему именно о ней?

– Может, потому что она тебе нравится? – подошла ближе и уставилась на него снизу вверх, пытаясь передать весь упрек и отвращение.

– Может, – пожал плечами и отвернулся.

– Прекрасно, – буркнула и ушла.

Он даже догнать не пытался. Дерьмо ваши сериалы! Злость пробежалась по всему телу, и мне ужасно хотелось мстить. Он так и остался там, даже не попытавшись извиниться за свое поведение. То есть, все это просто для того, чтобы убить меня морально? Типа месть за то, что я над ним издеваюсь с самого начала его отпуска? Так я открою секрет, наверно – многие сестры так делают.

Рухнув на кожаный диван, я осмотрела эту уже ненавистную мне студию и наткнулась на взгляд Хорана, прикованный ко мне. Почему он меня так начал бесить? Со зла разжала руки и показала ему фак. У него чуть глаза из орбит не вылетели, ну, я в свою очередь разлилась истерическим хохотом, потому что только он так может поднимать мне настроение. Подсела к нему и просто молчала, ожидая его решительности.

– Как дела? – все, на что хватило его фантазии.

– Влюблена, – бросила, уставившись вперед.

– Бывает, – вздохнул. – Может, сходим куда-нибудь? – спросил, продвинувшись ближе и заключив руки в замок.

– Место будет более людным, чем тот старый дуб? – вскинула брови.

Он мягко улыбнулся мне, опустив голову вниз.

– Как насчет Кэмден Маркетс?

– Рынок? – я просто поверглась глубокому шоку. – Полностью за. Но… не боишься, что тебя там могут на клочки разорвать и по оптовой цене продать?

Он прикрыл глаза и покачал головой.

– Мы возьмем с собой Марка, – встал с места и протянул мне руку.

Что это такое? Почему все так со мной делают? Моя рука какая-то особенная? Приносит удачу? 

От третьего лица

Гарри так и остался смотреть на рисунки друга, но думал о том, что поступил ужасно глупо, признавшись, что эта актриса реально ему нравится. Он даже пытался пару раз пригласить ее куда-нибудь, но он слишком хороший мальчик, а знакомиться с девушками так вообще умеет. А для того, чтобы иметь возможность пригласить ее на свидание, ему необходимо было официальное знакомство.

Он так хотел бежать за Пенелопой, чтобы объяснить, что это было до того, как он понял, что по уши влюблен в свою же сестру, но не мог. Как бы на это отреагировала его команда? А он прекрасно знал, что начав объясняться с ней, он бы уже не смог остановиться. Поцеловал бы. Он и так держится из последних сил, мечтая оказаться в пустой квартире, где нет камер, чужих глаз, где он может целовать ее, забыв о том, что она его сестра, где он может лечь с ней спать, крепко обнимая за талию и прижимая ее к своей груди.

– Я вспомнил ее, – вернулся Зейн, начав разговор не самым доброжелательным тоном.

– Кого? – лишь спросил Гарри.

– Сестру твою, – прошагав к кудрявому, озлобленно ответил брюнет. – Девушка на интервью. Вопрос еще этот дурацкий про «больше, чем братские чувства». Гарри, не смей говорить мне, что ты давал ей даже повод задумываться над ответом на этот вопрос! – рычал, развернувшись лицом к Гарри.

Последний был выше брюнета – ему приходилось наклоняться, чтобы видеть гнев в глазах старшего.

– Да если я только посмел коснуться Валии! – кричал, ухватившись за ворот рубашки Гарри.

Стайлс не испытывал ничего, кроме глубокого сожаления. Он даже слова произнести не мог, потому что так глупо спалился. Еще удивлялся, как раньше другие не догадались. Это было таким очевидным.

– Ничего не хочешь сказать? – приковав парня к стене, шипел Малик, зло уставившись на своего друга.

Для Зейна семья значила все, и он даже подумать не мог, что такое вообще возможно в реальной жизни – не в книге или сериале, на которые он реагирует с не скрытым отвращением. Гарри покачал головой – сказать было нечего. Даже просто «я виноват» не играло бы особой роли. Может, другие парни еще поняли бы, но Зейн никогда. А уж если бы Луи узнал – боже, да это еще хуже, чем Малик. У Томмо шесть сестер, и обо всех них он печется всей душой.

– Исправь это! – бросил Малик, отпустив Гарри.

– Сегодня же, – прошептал Стайлс. – Прошу, никому не говори.

– Даже произнести это не могу, – с отвращением кинул брюнет, затем оставил Гарри одного в своей любимой комнате.

Гарри медленно шел в комнату, в которой должна была находиться Пенелопа, долго обдумывая подходящие слова для того, чтобы рассказать о том, что Зейну известно.

– Где Пенелопа? – удивился парень, когда не увидел ее там, где она должна была быть.

Все дружно пожали плечами и вернулись к прежним занятиям.

– А Найл? – вновь спросил, но все опять промолчали, лишь пожав плечами.