Она твоя сестра, Гарри!

Гарри, почему-то, начало волновать мое питание, но, судя по тому, что ест он, волноваться ему стоит не обо мне, а о себе. Тем не менее, он сгреб весь чертов супермаркет, набрав четыре с лишним пакета продуктов самых различных категорий, и сказал, что пока не попробую все – спать сегодня не лягу.

– Надеюсь, ты не додумался притащить морепродукты, – ворчала, разбирая пакеты, и заметила странную вещь в одном из них. С отвращением вытащив, отстранила ее от себя подальше и уставилась на Гарри. – Что это?

– Кажется, дуриан, – отмахнулся парень, устало грохнувшись на диванчик.

– Название оправдывает внешний вид, – буркнула я, отодвинув вонючий пакетик в сторону.

Он набрал всякой всячины, но я просто отказывалась все это даже в рот совать, потому что ни внешне, ни по запаху они меня не привлекали. А некоторые так вообще вызывали отвращение.

– Я старался! – кричал Гарри, вытаскивая те самые дуриан. – Мда, – скривился, оглядев фрукт ближе.

– Вообще-то, нормальное не назовут «Дуриан», – добавила, встав рядом с парнем.

Он легко коснулся тыльной стороны моей ладони и быстро одернул ее, нежно улыбнувшись, обнажая зубы.

– Странно, да? – мягко спросил, уставившись на меня.

– Каждый день целуюсь с братом. Что в этом странного? – прыснула, чуть усмехнувшись, и продолжила перебирать продукты.

Все, как одни: чудные, колючие и ужасно пахнут. Конечно, о вкусе это все ничего не говорит, но даже я видела, что эти дуриан то еще дерьмо. И все же он отрезал кусочек мне и себе. Сев напротив, глубоко вздохнул, боясь пробовать, но я видела, что он готов на многое, чтобы я хотя бы немного разнообразила свой рацион питания.

– Сразу после тебя, – словно сделав тост, подняла вверх руку с куском фрукта и уставилась на братца, ожидая его действий.

Вновь тяжело вздохнув, Гарри зажмурил глаза, смешно сморщив нос, и аккуратно положил весь кусок на высунутый язык, но глотать остерегался. Так и сидел секунды две с зажмуренными глазами и высунутым языком.

– Ну же! – крикнула, сев к нему на колени, и смеясь, приподняла его челюсть, чтобы он, наконец, закрыл рот, и не отпускала, пока не убедилась, что он все пережевал.

Он недовольно морщился, затем вздрогнул и ухватился за мою талию, чуть прижав к себе. Глаза открывать не спешил.

– Не ври, – предостерегла, заключив его лицо в своих руках.

Он все еще не открывал глаза, но приоткрыл рот и выдохнул, проглотив все. Совершенно бездвижен, но так красив. Я видела, как трепещутся его веки и как он глубоко дышит через приоткрытый рот.

– Ну, – протянула, ожидая комментариев насчет нового попробованного фрукта, но он молчал. – Так вкусно, что и сказать ничего не можешь? – удивилась, вскинув брови.

– Это было отвратительно, – выдохнул, резко распахнув глаза, и, быстро скинув меня со своих колен, побежал к раковине, чтобы прочистить рот.

Я никак не могла перестать смеяться. Набрал полный стакан воды и залпом опустошил его полностью, затем уставился на меня и на то, как я ухватилась за живот, не переставая смеяться.

– Ну, уж нет, – запротестовала, понимая, чего он хочет. – Никогда. Раз ты не смог съесть это, то я уж точно не буду!

Я собиралась бежать со всех ног, пока он не погонится за мной, но он уже достаточно хорошо меня знал, поэтому перегородил мне дверь своим высоким ростом и крупным телом. Рядом с ним я была ужасно хрупкой, и, казалось, он мог одним касанием сломать меня.

Скрестив руки на груди, он сурово смотрел на меня, прожигая взглядом. Тело дрожало, хотелось того самого запретного поцелуя, который стал теперь таким частым. Встав в точно такую же позу, что и Гарри, я смотрела ему в глаза, ожидая момента, когда он сдастся, потому что я не была намерена есть то, что он притащил.

– Я купил креветок. Выбирай: дуриан или некогда живые создания, отмучавшиеся и замороженные, – усмехнулся, сделав два шага вперед.

Слишком близко. Сделав шаг навстречу, сложила руки на его груди, которая тяжело вздымалась каждый раз, когда я так делала. Его тело напряглось, и он разжал руки, опустив их. Провел легко по спине, продвинувшись еще ближе. Я слышала, как бьется его сердце и, как он дышит. Медленно подняв голову, посмотрела в его зеленые глаза, о которых так давно мечтала. Еще с 14 лет. Пульс участился, когда он опустил голову, чтобы иметь доступ к моим губам. Он тихо прошептал:

– Ничего не выйдет. Ты съешь это.

– Ну, пожалуйста, – взмолила, обреченно выдохнув.

Он подошел к столу и отрезал еще, так как свой я удачно бросила на пол. Развернувшись, подошел ко мне так близко, как только было возможно.

– Он вкусный, правда, – протянул кусочек и ждал, когда я возьму его. Я покачала головой. – Ты веган. Я не стал брать тебе мясо. Но давай ты хоть иногда будешь есть не яблоки и бананы, – прокричал он и приложил фрукт к моим намертво закрытым губам. – Пожалуйста, – выделил. Неохотно открыв рот, я позволила ему накормить меня.

Медленно пережевывала, остерегаясь слишком экзотического вкуса. Но… боже, он такой вкусный. Раскрыв от удивления глаза, я участила темп пережевывания и широко улыбнулась брату, который так нагло соврал мне еще вначале.

В этих пакетах были куча всяческих фруктов, и он заставил попробовать меня каждый. После дуриана я уже не боялась, потому что первый уж больно вонючий, но жутко вкусный. Так что теперь я не имею никакого права на осуждение этих продуктов. После каждого попробованного фрукта, он смеялся мне, потому как я всегда зажмуривала глаза и боялась открыть их, пока не пережую все. И это его жутко смешило.

– Креветки? – изогнув брови, вопросил он, когда я покончила с одним пакетом. Благо он не додумался килограммами притащить все. – Они тебе тоже понравятся, – настаивал парень, делая совершенно невинное личико. Я зло оглянулась на него. – Ладно, – вскинул руки и поставил кастрюлю с водой на плиту.

– Зачем?

– Креветки, – коротко ответил, взмахнув рукой. – Ты не будешь, зато я буду, – зная, к чему я клоню, быстро добавил и подошел, чтобы обнять.

Поправил легко мои волосы и наклонился для поцелуя. Он делал это редко, и я совершенно не знаю почему, ведь я сказала «Да». Да, я готова на такое. Почему нет? Гарри боится чего-то. Прикрыв глаза, приоткрыл рот, наклоняясь ниже.

– Сейчас должен кто-то все испортить, – хрипло отозвалась я, предвкушая поцелуй.

– Почему? – издал смешок и еле коснулся моих губ.

– Закон сериалов номер 1, – приподнялась на носочки и поцеловала более уверено, чем он.

Целовать брата так нежно, так пылко. Жутко неправильно. Но ни он, ни я никогда уже не сможем сдержаться.

– Значит, ты не будешь креветки? – выдохнул, неловко оглянув меня.

– Нет! – запротестовала и ушла к себе в комнату, услышав напоследок лишь его довольный смешок.

От третьего лица

Гарри улыбался всегда, как его учила его любимая Лу. Сердце разрывалось, потому что он понимал – это ненадолго. Всего пара месяцев, и она уедет вместе с отцом в Бирмингем. Он ее больше не увидит. Но целовать ее всегда боялся, потому что до последнего был уверен, что поступает ужасно, хоть и желал ее всем сердцем. Касания, поцелуи, ночи вместе – он тонет. Тонет в отчаянии – это продлится недолго.

Он все же сварил эти креветки и оставил их на столе, все еще надеясь, что она съест хотя бы одну. Он яро не понимал, почему она не хочет питаться нормально. Гарри видел, что у девушки нет ни комплексов, ни неуверенности в себе. Но она всегда отказывалась от полноценного ужина, предпочитая яблоки, которых Гарри всегда ей покупал. Даже если она их хотела к часу ночи.

Аккуратно зашел в ее комнату, где она сидела в темноте на своей кровати и листала что-то на своем телефоне. Гарри подсел к ней и смотрел на нее, а она совершенно не обращала внимания, упорно смотря только на дисплей телефона. Раздался пронзительный дверной звонок.

– Я же говорила! – победно усмехнулась Пенни и побежала к двери.

Парень за ней. Распахнув дверь, Пенелопа увидела в дребезги пьяного Луи, облаченного во что-то похожее на толстовку с огромным капюшоном, который закрывал все его лицо. Шатен еле стоял на ногах, поэтому придерживался за дверной косяк с опущенной на пол головой. От него жутко несло перегаром.

– Примите? – несвязно произнес парень, сделав шаг в квартиру.

– В свою комнату! – приказал Стайлс Пенелопе.

– Не пойду, – запротестовала девушка, выпрямившись.

Гарри это ожидал, поэтому силой поволок ее к себе. Она сопротивлялась, но была слаба по сравнению с ним. Пропустив друга в квартиру, помог ему дойти до свободной спальной и уложил на кровать.

– Почему мне все врут, Гарри? – бормотал Томмо, переворачиваясь на другой бок.

Стайлс пытался снять с него обувь, чтобы шатен не запачкал постельное, но ему так это и не удалось.

– Бухать меньше надо, – выпалил Гарри, старательно переворачивая друга на другой бок, чтобы он смог накрыть его одеялом.

Луи был тяжеловат для него.

– Кто бы говорил, – прыснула Пенелопа, появившись у дверного проема.

Она стояла как всегда, скрестив руки на груди и с презрением смотря на Стайлса, который знатно выдохся, помогая другу принять нормальное положение для сна. Луи что-то бормотал про себя, что уже никто не мог понять. Пенелопа подошла ближе и удрученно посмотрела на пьяного Томлинсона, который так смешно обнимал подушку, засыпая крепким сном.

– Шарлотта соврала, уж не знаю почему. Ребенок есть, – на выдохе проинформировала брата.

– Откуда ты знаешь? – удивился Гарри, нахмурив лоб и с удивлением уставившись на Пенни.

Она ничего не ответила. Лишь оглядела комнату и заметила диван.

– Я лягу здесь, – бросила она и прошла к нему.

Наутро Томмо проснулся без понятий, как он тут оказался. Алкоголь здорово повлиял на его сознание. Но он помнил причину его заскока. Шарлотта. Девушка соврала, и узнал он об этом не сам, а через чертовы таблоиды. Теперь он намного хуже, чем просто изменник. Теперь он еще и мерзавец, бросивший беременную девушку. Он жутко любил свою Элеонор, но не мог идти против моральных ценностей. А он ведь так хотел детей.

В комнату вошел Стайлс с заветным стаканом воды с аспирином и протянул его Луи. На лице не было ничего. Он оглядел комнату, где на диване увидел все еще спящую Пенелопу. Дома помимо их двоих есть Луи, а значит быть близко к ней нельзя. Нельзя разбудить, нежно прикоснувшись к губам, как делал он раньше.

– Я ничего не помню, – выдохнул Луи, опустошив стакан.

– Вообще не удивительно, чувак, – отсмеялся Стайлс, обернувшись на шатена и приняв тот самый образ развязного парня, каким был для многих.

– Ты же, наверно, уже в курсе, что я снова в жопе? – вскинул брови, протянув пустой стакан обратно кудрявому.

– Еще бы, – грустно ответил Стайлс.

– Закажи мне билеты в Вегас, – попросил и рухнул лицом в подушку.

Голова гудела, и, казалось, он слышит каждый шорох. И, конечно, он услышал, как перевернулась на другой бок Пенелопа. Резко вскочив с кровати, тем самым вызвав новый поток головной боли, посмотрел на девушку, лежащую на диване, и еще больше удивился.

– Это ее комната? – перевел взгляд на Гарри.

– Она захотела лечь тут, – пожал плечами.

– Что она вообще все еще тут делает? – негодовал шатен. – Ты, вроде, говорил, что это на отпуск?

– Я, вообще-то, вас слышу, – недовольно прыснула девушка и вновь перевернулась на другой бок, лицом к стене.

– Еще и вредная, – добавил Луи.

– Сказал парень, который предохраняться не умеет, – она села на диване, упершись ладонями о края и уставившись на парней.

– Умница, – гордо кивнул Томлинсон. – Сарказм – сила.

– Это был не сарказм, а констатация факта.

– Ну да. Хотя разницы не вижу.

Ближе к обеду Луи уже мог двигаться и нормально реагировать на шумы, хотя, все же, это немного раздражало. Пенелопа как раз таки и была тем самым источником шума, который так его бесил. Она врубила на всю громкость Maroon 5 – Sex and candy.

– Девочка, не беси меня! – кричал он, шагая к стереосистеме Пенелопы. 

Та мужественно встала у своей аппаратуры, пытаясь защитить свое самое любимое, но парень с легкостью перекинул ее через плечо и понес на кухню, попутно выключив музыку.

Пенелопа не Пенелопа, если не будет пинаться и орать во все горло. Как она и делала, но по сравнению с Луи, который так любит посещать спортзалы, она была слишком слаба и не нанесла и значительного удара.

– Ублюдок! – вопила девчонка, поняв, что кулаки ей мало чем помогут.

Вцепилась ногтями в его поясницу и медленно провела ими снизу вверх к лопаткам. Луи болезненно зашипел, ухватившись за ее талию, и чуть приподнял ее вверх, от чего она еще громче завизжала.

– Прекрати орать! – приказал Томмо, поставив ее на ноги. – Тебе не говорили, что мужчины с похмелья бывают злыми? 

– Где тут мужчину видишь? – толкнув двумя руками грудь парня, прокричала Пенелопа, но Луи даже не шелохнулся.

– Ой, хорош! – проскулил шатен, задрав голову назад. – Знаю я, что ты дирик. Так визжат только наши сучки, – шокировал парень. – Где расписаться? – иронично пропел и прошел мимо, задев плечо Пенни.

– Ты…

– Не расскажу, у меня своих проблем по горло, – закончил и начал перебирать ящики в поисках еды. – Что за вонь? – сморщил нос, оглядев кухню, затем уставился на Пенелопу, выжидающе.

– Я принимала душ, – быстро начала оправдываться. – Это, скорее всего, дуриан.

– Фу, та еще гадость, – вновь проскулил и продолжил перебирать ящики. – У Стайлса, обычно, всегда есть что-то похожее на мясо, – протянул парень, рыща в поисках чего-нибудь съедобного.

– Что ты собираешься делать с Шарлоттой?

– Кажется, он забыл приготовить, – удрученно почесав затылок, вышел из кухни и пошел в свою комнату.

– Я спросила! – воскликнула девчонка, шагая вслед за ним. – Луи!

Она все еще его бесила, но также он был немного благодарен ей, что она тогда, на интервью, выручила его. Но показать это не хотел. Развернувшись, близко подошел к ней и посмотрел в ее глаза, сверкнув гневом.

– Ты всего лишь маленькая фанатка, считающая, что мы любим дерзких девчонок. Ты пропитана фальшей, и я терплю тебя лишь по тому, что ты сестра моего друга. Тебе крупно повезло. И то, что происходит в моей личной жизни – касается только меня. Не лезь! – с каждым словом тон его голоса повышался.

Пенни отступила на шаг, не веря, что считала его самым искренним в их группе. Получается, что она ошиблась? Он зол, его дыхание прерывистое. Он не тот Луи, которого она всегда знала.

Луи просто ушел, оставив ее, как сделал бы всегда. Он перерыл все ящики не только из-за еды. Луи надеялся, что у Гарри припрятан алкоголь, но его не было. А он так хотел выпить. Луи и Гарри были чем-то похожи: оба любили шатенок, оба тащились от авто, и оба залечивали душевную травму стопкой текилы. Но Луи даже не подозревал, что его проблемы ничто по сравнению с тем, что происходит у Гарри. Влюбленный в свою сестру, обреченный быть без нее.

Луи долго сидел в комнате, не решаясь выходить из нее. Гарри до сих пор не возвращался – решил поехать за билетами лично, зачем-то. Скука угнетала. Томмо встал и пошел к Пенни, которая сидела у себя на кровати и листала ленту в твиттере, что так яро обсуждала недавнее интервью мальчиков.

– Прости, – выдохнул шатен, сев рядом.

Девушка даже не взглянула. Просто продолжала читать и читать.

– Я просто… просто я устал от этого. Так устал, – взвыл, подняв голову к потолку. – Я не хотел такого. Зато теперь у меня будет сын, – эта мысль заставила его улыбаться.

– Если она тебя вообще на порог пустит, – заговорила Пенни и услышала довольный смешок Томлинсона. – А вообще, почему ты уверен, что будет мальчик? Я ставлю на девочку.

– Сколько? – широко улыбнувшись, он протянул ей руку для пари. Ей впервые улыбался искренне, Пенни это видела. – Ставлю 1.500 фунтов, что будет мальчик, – смеялся парень.

– Ну, нет, – также засмеялась девушка, протянув ему руку. – У тебя гены плохие, поэтому будет девочка.

Они еще долго смеялись и спорили насчет ребенка, пока не вернулся Гарри:

– Завтра вылет, – констатировал кудрявый и протянул билеты шатену. – Удачи тебе.

– Спасибо, – взяв в руки билеты, ответил парень и встал с кровати девушки.

– Ой, еще поцелуйтесь, – протянула Пенни, оглядывая двоих.

– Ты лш, что ли? – удивился Томмо.

– Она хейтер, – вставил Гарри.

– Ну, да, – подмигнул девушке и вышел вместе с Гарри.

Проводив Луи, Гарри вернулся к Пенни. Он был рад, что дома вновь никого нет, что он теперь вновь может касаться ее, где угодно касаться. Прошел в ее комнату и увидел, что она, свернувшись в свое одеяло, собирается спать. Удивленно вскинув брови, парень посмотрел на часы. Всего 6:23 p.m.

Медленно, почти бесшумно прошел к ее кровати и лег рядом, чуть приобняв за талию.

– Нет, Гарри, – быстро одернув его руку, отрезала Пенни. – Иди к себе.

– Что-то случилось? – приподнявшись на локтях, просил Стайлс, коснувшись ее плеча.

Случилось. Она любит своего брата, но никогда не сможет быть с ним. Она ненавидит то, что он Гарри Стайлс. Тот самый Гарри Стайлс – кумир миллионов девочек-подростков по всему гребанному миру. Она бы хотела с ним убежать, но его персона слишком обсуждаема. А есть Луи, у которого скорого будет ребенок, у него все наладится: появятся жена, ребенок, счастливая семья. И никто ничего ему не скажет, потому что он не связан кровью со своей Шарлоттой. А Пенелопа связана. С Гарри. Самое ужасное и самое прекрасное, что было в ее жизни – он. После этой фразы логично было бы подумать, что он обращается с ней плохо, но он оказался совсем не таким, каким знали его многие. Он оказался лучше.

Гарри все еще ждал ответа, но Пенни лишь сделала вид, что спит, чтобы не отвечать на его вопросы, чтобы не быть слишком нудной, заносчивой… влюбленной.

Сильнее укутав ее в одеяло, он вышел, тихо прикрыв дверь.