Глава Vll
Замурованная в мертвецком
подвале.
Вернемся опять во дворец барселонский.
Князь дон Педро, пробужденный шумом и открывший глаза, обнаружил на полу лежащий нож, а у своих ног в обморок упадшую любовницу.
Крови, однако, и отрезанных пальцев он видеть не мог, ибо, во-первых, в покое было темно, во-вторых, и пальцы сии закатились под разные предметы обстановки. И Курт выскочил в окно и скрылся.
И все же князь в испуге вскричал.
В покой начали сбегаться слуги.
С ними прибежал и главный дворецкий князя Педро ди Рудибанеры, несший в руке письмо.
Письмо это происходило из королевской канцелярии и содержало подписанное королем нотариальное заверение завещания старого князя, по которому он все свое имущество после смерти своей завещал
своей любовнице, а дворец и конюшни — ордену братства Иисусова.
На завещании том отсутствовала лишь подпись князя.
Любовница и иезуиты знали о завещании, как и о том, что сегодня оно должно было быть подписано, и заранее уже точили на наследство зубы.
Сразу же после того, как князь подписал бы свое завещание, хотели иезуиты его отравить, чтобы как можно быстрее завладеть наследством.
Любовница князя также знала о сем щедром наследстве, однако и она ни с кем не хотела его делить,
собираясь вести впоследствии с иезуитами тяжбу за дворец.
Обо всем этом, однако, иезуиты уже давно разузнали, посредством исповедника оной любовницы, и ожидали лишь случая, чтобы и ее на тот свет отравить.
Сегодня этот случай как раз настал, как мы убедимся.
Вслед за дворецким в залу вошел исповедник князя, он был также и исповедником его любовницы, которую звали Эльзевирой де Алдин.
Эта дама была по происхождению дочерью нищенки, а позднее сворачивала сигары на некой большой
мадридской фабрике, после чего вышла за графского возничего, от которого, впрочем, быстро сбежала и стала экономкой у венской княжны, у которой с ней и
познакомился победитель сарацин, как раз возвратившийся из крестовых походов, Петр Алдин. Хотя уже долгое время был он вдовцом, сыновья бы не позво-
лили ему взять оную особу неблагородного происхождения в жены, так что он пока что сделал ее простой любовницей. Граф Алдин, путешествуя с Эльзевирой
по свету, остановился однажды в Монте-Карло, где в то время как раз находился с визитом старый князь дон Педро, искавший потерянную дочь. Красота ее произвела на него такое впечатление, что Педро вызвал Петра на дуэль, убил соперника, а Эльзевиру, восхищенную богатством князя, привез к себе в Гишпанию.
Как только исповедник углядел в обмороке лежащую залитую кровью любовницу и запачканный
кровью нож, в мозгу его со скоростью молнии промелькнул негодяйский план.
Он воскликнул мощным голосом:
— Посмотрите на злодейку, которая хотела убить нашего обожаемого князя!
Князь как раз пришел в себя и увидел ее окровавленные пальцы.
Он сразу же понял, что эта женщина совершила покушение на его жизнь.
— Клементина, Клементина, что же ты наделала? - вопросил князь грозным голосом.
Она, впрочем, не ответила ему, поскольку именовалась Эльзевирой.
Это было действительно ее истинное, как мы уже знаем, и князь его спутал лишь оттого, что был со сна.
Потому-то она не хотела ему дать никакого ответа на положенный им вопрос.
Князя это чрезвычайно рассердило, и он возопил
страшным голосом:
— Схватите эту душегубку и замуруйте ее в подвале замка, в назидание потомкам!
После чего он обратился в последний раз к несчастной Эльзевире, которую стражники уже уводили в подвал для замуровывания, и промолвил:
— Завещание, в котором я тебе свое имущество передал, еще сегодня же будет изменено, и я все, что имею, завещаю в знак благодарности братству
Иисусову.