1 ГЛАВА. Объявленная война
— Сначала на районе нашем девку резанули, потом пизделки с моей скорлупой устраиваете. Это чё, по-твоему, — повышая тон голоса, возмущается Кащей, — тыкалки обычные?
— Ты о чём вообще, Кащей? Кого там резанули? — Жёлтый, словно загнанный в угол, бегал взглядом по лицам напротив.
— А ты поинтересуйся у своих шестёрок. — пьяная ярость Кащея клокотала, не зная берегов. — Турбо... как их там?
— Колик, Шкура, и новенький кто-то, — с гримасой отвращения процедил супер.
Жёлтый обвёл взглядом названных парней. Отвращение плескалось и в его глазах – это было совсем не по понятиям.
— Кащей, клянусь, я не в курсе этого. Даю слово пацана, что лично с них спрошу.
— Какой ты сердобольный, Жёлтый. Ну-ка, господа, поаплодируем этому мальцу! — Кащей обернулся к своим, и ехидная волна улыбок прокатилась по Универсаму. Вслед за лидером, они разразились аплодисментами. — А ещё знаешь что? Возместишь моральный ущерб. Пятьсот рублей с тебя за инцидент.
Жёлтый заметался взглядом, пытаясь возразить.
— Не нужно возмущений, друг. Не занесёшь вовремя – счётчик потихоньку будет капать, — прошипел Кащей, вкрадчиво приближаясь к нему. — И ещё кое-чё: с твоими утырками мы сами разберёмся. Руки уже давно чешутся.
Кулак лидера обрушился на челюсть Жёлтого. Универсам взревел, бросаясь в битву на Домбыт. Кащей, словно дирижёр хаоса, пробираясь сквозь бьющиеся тела, подошёл к музыкальной стойке, обращаясь к ведущему:
— Врубай чего-нибудь весёлого! Не на похоронах же!
Турбо сорвался с места, хватая свою главную цель — Шкуру. Удар, и капли крови брызнули из разбитого носа. Ярость, копившаяся с того злополучного вечера, когда именно Домбытовский вонзил нож в грудь девушки, вырвалась наружу. Он бил лежачего, не заботясь о том, жив ли он ещё.
— Жаль, ножа нет под рукой! Такую гниду, как ты, давно бы прирезал! — рычал Турбо, вколачивая кулаки в изуродованное лицо.
Зима столкнулся в схватке с Коликом, который пытался защищаться. Их бой проходил на равных, где ребята получали по лицу одинаково. Универсамовский не щадил противника, помня о слезах и боли девчонок.
Адидас старший взял на себя лидера Домбыта. В этом не возрастном бою, Суворов превосходит Желтухина, вовремя уклоняясь от ударов. Трое друзей возрастом младше ввязывалась в драку значительно сильнее раскидывая скорлупу противника в разные углы танцпола.
— Хватит! — рявкнул Кащей, приглушая музыку. Он подошёл к полуживому Жёлтому и присел рядом. — Ну что, Жёлтый, поздравляю. Ты своего добился.
— Чего? — хрипло выдохнул Жёлтый, сплевывая кровь.
— Как чего? Война между Универсамовскими и Домбытовскими объявлена. Но ты не боись, когда должок возвращать будешь. Звякни, чтоб мои ребятки тебя не пришили.
— Менты! Шухер! — заорал Лампа, разнося весть по дому культуры.
Валера, Вахит и Марат, словно по команде, ожили. Старшие рванули по лестнице за девчонками, пока младший отправился за верхней одеждой ребят в гардероб.
— Подъём! На выход! — кричал Турбо, врываясь в комнату, где прятались девушки, хватая их за руки, спуская вниз.
— Быстро одевайтесь, — проговорил Вахит, раздавая девушкам пальто, что держали младшие.
— Что происходит? Скажите хоть что-нибудь! — требовала Даша.
— Некогда объяснять. Потом, мелкая, — отрезал Вахит, помогая застегнуть ей пуговицы. — Маратик, живо к Кащею за ключами. Подгонишь к заднему входу. Айгуль с нами.
— Я с остальными побегу. С Вики и Дашки глаз не спускать! — крикнул Никита, растворяясь в толпе.
Старшие промолчали на указ Шпалы в этой суете. Парни, схватив за руки своих спутниц, пробились сквозь хаос к заднему выходу. Долго ждать Марата не пришлось.
— О, а вот и машинка подъехала, — ухмыльнулся Кащей, увидев, как Марат выруливает к заднему входу. Универсамовские непонимающе переглянулись между собой. — А чего вы ждали? Что я просто так ключи ему отдам? Девчонок садите, а сами – дворами и в подвал.
Парни, не переча, подчиняются указанию. Валера, шепнув Вике: "Не бойтесь главное, никто не обидит, мы скоро будем", наспех, но нежно коснулся губами её лба, не ожидав такого отношения от себя. Двери захлопнулись, и Марат, сорвавшись с места, умчался прочь. Кащей, восседавший на переднем сидении, включил музыку и устремил свой пустой взгляд на дорогу, обдумывая произошедшее.
Супера, видя, как Марат сверкает фарами в ночи, рванули следом. Они неслись дворами, слыша лишь крики милиционеров в спину. Завернув за угол обшарпанного дома, и убедившись, что погони нет, остановились, чтобы перевести дух.
Валера глянул на часы. 21:47. Ещё час до того, как нужно вернуть спутниц домой.
— Итак, дамы, перед вами – главная достопримечательность, — не умолкал пьяный Кащей всю дорогу, проводя "экскурсию" для девчонок. И даже сейчас, подъезжая к подвалу, продолжал своё дело. — Главный подвал района. Наш подвал, Универсамовский.
Марат заглушил двигатель, вытаскивая своего лидера из автомобиля. Девчонки выскочили следом. Кащей, пошатываясь, отправился в подвал, пока ребята остались на улице.
— Внимания не обращайте на него. Кащей – он и есть Кащей, — сказал парень подругам, ведь его девушка давно привыкла к выходкам лидера.
— Может, хоть ты расскажешь, что там в ДК произошло? — спросила Шпалова.
— Дождитесь Турбо и Зиму, они всё расскажут. А щас пойдёмте, а то окоченеете на морозе.
Девочки не возражали, ведь стоять в колготках на морозе, было не очень-то приятно. Плетясь быстрым шагом за влюблённой парой, они спускаются в подвал. Войдя, подруги с любопытством огляделись: большой ринг в углу, несколько тренажёров, боксёрская груша, и терпкий запах пота – всё это создавало особую, "мужскую" атмосферу.
Подруги присели на тренажёры по наставлению Суворова младшего, пока тот о чём-то говорил с Кащеем в каморке. Даша опустила голову на колени, закрыв глаза. В голове крутилась тревога, ведь к сегодняшнему вечеру её психика не была готова.
"Во что я ввязываюсь? Что вообще происходит в моей жизни? Я не готова к такому!".
Слёзы невольно наворачивались в глазах. Дышать становилось сложнее, прокручивая события быстрой спешки в доме культуры. Видя состояние Михайловой, Шпалова обняла её за плечи.
— Дашуль, что с тобой? Всё же хорошо, — попыталась успокоить она. Айгуль обернулась на эти слова.
— Что хорошо, Вика?! Мне страшно от того, что сейчас происходит! Сходили на дискотеку, называется, — прокричала Даша, всхлипнув.
— Даш, не зацикливайся на этом, — Айгуль, подойдя к ней, присела у её ног и заглянула в глаза. — Это дела ребят, мы ничего не можем сделать.
— Почему в этих делах мы участвуем?
— Потому что, мы сами выбрали этот путь. — спокойным голосом протянула Ахмерова, продолжая держать зрительный контакт.
— Я никакой путь не выбирала!
Айгуль хотела бы возразить и поспорить насчёт этого, но не стала. Юноша выходит из коморки, прикрывая дверь. Он обнимает, поправляет её шарф и ведёт к выходу.
— Вы куда? — задаёт вопрос Вика, останавливая пару.
— Нам пора уже.
— Мы одни здесь не останемся с ним. — намекая на Кащея, произносит она.
— Ничё не случится, это же Кащей. — говорит Марат и движется к выходу, не обращая внимания. — Пока.
— Марат! — зовёт Шпалова, но никакой реакции в ответ.
Девочки переглядываются между собой, не понимая, что им делать? Оставаться и ждать парней с пьяным и не адекватным мужчиной? Или же отправляться домой по ночному, безлюдному месту и пытаться не нарваться на проблемы?
— Вик, пошли домой... — тянет Михайлова, вглядываясь в лицо подруги. — всё равно их не дождёмся.
— А если снова случится что-то?
— Думаешь здесь ничего не случится? — ещё один намёк в сторону универсамовского лидера.
— Я думаю нет, — отвечает Шпалова, ведь слова Туркина о том, что их никто не обидит, давали хоть какую-то гарантию. — А идти домой, чтобы снова лежать в больнице, я не хочу.
— Так это вы что-ли? — тянет Кащей слова, стоя в проёме коморки.
— Кто? — спрашивает Даша, дрожа своим голосом от страха.
— Те, которых на районе резанули. — мужчина опускает взгляд, и напрягает свою голову, пытаясь вспомнить. — Как вас там... Даша и Вика?
Девочки молчат, вжимаясь в сидушки тренажёров. Вступать в словесный контакт не хотелось, да и нужно ли это было?
— Ну так вы или не вы?! — вскрикивает Кащей, не слыша их ответа.
— Мы! — отвечает Шпалова, приправляя свой ответ ноткой строгости.
— Айдате тогда сюда, чё там-то сидите?
— Да мы тут посидим. — проговаривает Даша, хватая руку подруги. В голове она уже продумывала план, как спастись из подвала.
— Айдате говорю. Я не кусаюсь.
Кащей подходит к ним, беря каждую за руку и ведя за собой. Рассаживая их на диван, он и сам садится напротив. Даша хлопает глазами, ведёт себя тихо. Её план рассыпался, ведь теперь им не получится выбраться от сюда.
— Так и кто из вас сестра скорлупы? — задаёт вопрос мужчина, прикуривая сигарету.
— Может угадаете? — спрашивает Вика, надеясь заговорить его. — Если сможете, конечно.
— Хах, смелая. — усмехается лидер, бегая взглядом по женским лицам. — Ну, наверное, ты, раз задала такой вопрос.
— Может быть.
— Получается, это тебя тогда резанули? — Кащей оглядывает девушку с ног до головы, останавливая свой взор на её лице.
— Получается, что да.
— Теперь понятно, чё супера-то мести захотели...
— Какой мести? — Шпалова задаёт вопрос, на который не последовало ответа.
— О, а вот и они! — проговаривает громко мужчина, поворачивая голову на вход.
Дверь подвала с неприятным металлическим взвизгом распахнулась, впуская парней. Валера и Вахит, угрожающей походкой идут по помещению, выискивая взглядом девочек.
— Девочки где?! — спрашивает Турбо, сея гневный взгляд на лидера.
— В целости и сохранности. — отвечает мужчина, когда они входят в коморку.
Парни оглядывают своих потерянных спутниц. Вахит скользит взглядом по Даше, которая была напугана, зажата, в уголках глаз которой, застыли не прошенные слёзы. Он машинально отметил про себя, что девушка в таком состоянии выглядит ещё более хрупкой и беззащитной, чем обычно. Ему захотелось подойти и обнять ее, укрыть от всего этого кошмара, но он понимал, что сейчас это было бы неуместно.
— Пойдёмте, проветримся, — сказал мужчина, туша сигарету и вставая со своего места. — обсудить кое-чё нужно.
— Нормально у вас всё? — задал тихим голосом вопрос Вахит, когда Кащей и Валера направились на улицу.
— А по нам не видно, что всё нормально?! — эмоционально громко ответила Михайлова, раскидывая руки в стороны.
— Успокойся, ничего же не произошло, — спокойным голосом протянул парень, на что девушка отвернулась. — пять минут и мы придём.
Дверь за парнями закрылась. Девушки остались в одиночестве, вслушиваясь в тишину. Ни одна из них не проронила и слова. Шпалова надеялась лишь на одно — поскорее оказаться дома. Эту надежду поддерживала и подруга, вдобавок обижаясь на Вахита.
Спустя минуты парни вернулись. Их было трое, но состав сменился. К их компании присоединился Суворов старший, идя плечом к плечу вместе с Кащеем.
Вахит подходит к шкавчику, копошится в нём и достаёт вату с флаконом спирта, попутно кидая девочкам: "собирайтесь, по домам поедем".
— Бывайте, девчули. — кидает напоследок Кащей, оглядывая уходящие фигуры.
— Кащей, — встревает Суворов. — чё за дела? Женского внимания не хватает?
— Не твоё дело, мой друг.
*****
Валера усаживает девушек на задние сиденья, после садясь вперёд вместе с Вахитом, который принялся обрабатывать рассечённую бровь.
— Расскажете теперь, что произошло в ДК? — спросила Вика, кутаясь в своё пальто, чтобы согреться.
— Домбытовские в ДК были. Те самые, что вас тогда поймали, — сказал Вахит, не отрываясь от зеркала, обрабатывая рану. — Не могли же мы просто стоять и танцевать с ними.
— Вы их побили? — вступила в разговор Даша.
— А что ты думаешь, мы вас вывели, а сами с ними мир заключать побежали? Мы их не только побили, — с раздражённой усмешкой сказал Зима. — За косяк нужно отвечать.
— И что теперь будет после этого? — спросила Вика.
— Ничего. Всё останется, как было, — ответил Валера, глядя в одну точку на лобовом стекле. Не стоило рассказывать девчонкам, что война группировок вступила в силу.
— Турбо, сначала нас довези, а потом дальше поедете, — сказал Зима, откладывая медицинские принадлежности первой помощи.
Ребята ехали в тишине. Напряжение висело в воздухе, но никто не решался заговорить первым. Подъехав к дому, Вахит попрощался с друзьями, выводя Дашу из автомобиля.
— Ты в порядке? — интересуется парень, входя в подъезд.
— В полном.
— Обижаешься на меня? — девушка молчит на этот вопрос. — Хватит дуться, ответь.
—Нет, — сдаётся под напором она, когда рука парня останавливает её в пролёте этажей.
— А что тогда за выходки? Кричишь на меня не из-за чего, — проговаривает парень, впиваясь в неё взглядом.
— Потому что мне было страшно, — отвечает она с дрожью в голосе, сдерживая слёзы, которые вот-вот могли выплеснуться наружу. — Марат ушёл, мы остались одни с этим Кащеем...
— Ничего же не случилось за это время? — с какой-то надеждой интересуется он, ведь в мыслях уже проскользнули ужасные события.
— Нет, он только спрашивал, мы это или не мы, кого поймали.
— Ну вот, видишь, — успокаивает Вахит её и себя. — ничего не случилось.
— Но всё равно было страшно!
— Я понимаю. Больше не оставлю тебя одну.
Михайлова усмехается, внутренне радуясь от его слов. Зима замечает, что тушь на её лице смазалась. Пытаясь убрать следы внезапных слёз, он плюёт на свой палец, подтирая чёрную смесь. Девушка хохочет, но не отстраняется.
— Ничего смешного в этом не вижу, — с улыбкой произносит он, продолжая дело.
— Всё? — спрашивает Даша, улыбаясь.
— Всё, пошли, —отвечает парень, беря за руку. — Завтра увидимся, если время вечером будет.
— Приходи утром, родители на работе будут.
— Позвоню тогда утром, там и решим, — проговаривает он, становясь напротив квартиры. — Заходи домой и отца зови. Мне нужно отчитаться за тебя.
Девушка слушается, выполняя его просьбу. В коридоре квартиры появился её отец, и Вахит обменялся с ним парой коротких фраз. На прощание пожал ему руку и направился к себе.
Тем временем, у подъезда дома Шпаловой, парень заглушил двигатель. Взглянув на часы, он отметил, что время близится к одиннадцати: 22:43.
— Пойдём, у нас осталось пятнадцать минут, — сказал он, отстёгивая ремень.
— Подожди, — девушка перебралась на переднее сиденье. — У тебя на лице раны, нужно обработать. Не хочешь же ты испугать моих родителей?
Туркин усмехнулся, позволяя ей взять всё в свои руки. Шпалова достаёт вату, смачивает спиртом и осторожно прикладывает к разбитой губе. Виновник происходящего не издаёт ни звука, но девушка заботливо наклоняется, нежно дуя на рану. Парня такая забота удивляет, теплит его израненную душу.
Затем Вика принялась за его ссадину над бровью, приближаясь ближе к лицу, и продолжая всю ту же манипуляцию. Всё это время Валера не сводил с нее глаз. Сейчас её волосы были слегка растрёпаны, несколько прядей игриво спадали на лицо. Этот беспорядок лишь подчеркивал её нежность, лёгкость и детскость. Он бережно убрал одну прядь за ухо, и девушка встретилась с ним взглядом.
Аккуратно взял её руку и отвёл от лица. Парень сглотнул и, нежно коснувшись ладонью её подбородка, утягивает в поцелуй. Вика на мгновение растерялась от неожиданности, смутилась, но тут же ответила. Её щёки вмиг всполыхнули, как и всё тело. Он обхватил её лицо ладонью, а другая рука расстёгивает пуговицы пальто, обвивая и стискивая талию. Шпалова укладывает свои дрожащие руки ему на грудь, слегка сжимая ткань мастерки, видневшейся из-под расстёгнутой куртки.
Их губы сплелись в нежном танце, лишённом всякой пошлости. Игравшая на фоне мелодия растворялась, заменяя громкие звуки тишиной. Тишиной любви, нежности, и давно ждавшего момента.
Переплетая губы в последний раз, парень отстраняется, шумно выдыхая. В мыслях он начинает думать о неприятных вещах, ведь в спортивных штанах становилось тесно.
— Знаешь, Вика... Ты мне нравишься, и не думай, что этот поцелуй ничего не значит, — произнёс он, не убирая руку с талии.
— Ты мне тоже нравишься, Валера, — ответила она, смущаясь еще сильнее. — И я никогда не подумаю, что твои действия ничего не значат.
Туркин внутренне выдыхает, а внешне лишь улыбается. Он помогает с пуговицами, поправляет её шарф, затягивая потуже, и выходит из машины. Открыв пассажирскую дверь, он помогает выбраться с автомобиля, ведь он "джентльмен".
Вместе они вошли в подъезд и поднялись на нужный этаж. Стоя у двери квартиры, он крепко прижимает девушку к себе.
— Завтра встретимся? —тихо спрашивает она, поднимая голову и заглядывая в его глаза.
—Вечером завтра сборы у меня.
— А утром?
— А утром я свободен, — отвечает парень, потирая нежную кожу щеки Вики своими шершавыми подушечками пальцев. — Но утром я только на чай загляну.
— Заглядывай, — с усмешкой говорит она. — Я буду ждать.
— Только родителей предупреди, а то получится некрасиво, если я загляну без предупреждения, — он рассмеялся, и Шпалова подхватила его смех.
Они были так увлечены друг другом, что не заметили, как открылась дверь квартиры. На пороге стоял Никита, увлечённо жующий яблоко.
— Ты уже дома? — спросил Валера, не размыкая объятий. Вика лишь повернула голову в сторону двери.
— Да, — ответил юноша, откусывая очередной кусок яблока.
Он был удивлён, увидев своего старшего таким спокойным. Трудно было представить, что его супер может быть таким нежным, ведь Валера всегда старался казаться настоящим пацаном.
— Ну, вы стойте тут, а я пойду папе скажу, что Валера тебя привёл.
Дверь закрылась, а ребята продолжили обниматься. На прощание Туркин поцеловал девочку в лоб, прошептав: "Спокойной ночи, пусть тебе приснится что-нибудь хорошее". Она ответила ему тем же, поцеловав, неожиданно для себя и него, в щёку.
Шпалова входит в квартиру, снимает обувь и пальто, пока Туркин наблюдал за ней из дверного проёма. В этот момент из гостиной вышел Сергей Александрович.
— Еще раз добрый вечер, Сергей Александрович. С Викой всё в порядке, вот, привёл в целости и сохранности... — быстро проговорил парень, глядя в глаза отцу Вики.
— Добрый вечер, Валерий. Рад, что ваша дискотека прошла без происшествий, — отец подошёл к нему и пожал руку. — И вовремя успели. Молодцы.
— Ну, я, наверное, пойду. Доброй ночи вам.
— Забегай завтра, — сказал Сергей Александрович. — Доброй ночи.