Глава 4
Глава 4
Победа и поражение

Сан опаздывала на работу. Все валилось из рук. За утро она успела разбить любимую чашку из Парижа, споткнуться о ножку стула и уронить сумочку, из которой вывалилось все содержимое. Сидя на корточках, она сердито собирала раскатившиеся по полу помаду, флакончик духов, кошелек и пачку презервативов, которые носила с собой на всякий случай.
Негодяй из снов не выходил у нее из головы, а его слова о том, что она якобы убила его жену, бесили до невозможности. Как он вообще мог такое ляпнуть! Никогда в жизни в здравом уме она не опустилась бы до убийства соперницы! Да еще из-за мужчины, который ее предал! Этот придурок доверял своим снам, будто это истина в последней инстанции, но Сан хорошо знала, как непредсказуема человеческая психика, которая может искажать во снах реальные факты. И все равно сердце было не на месте, а подозрения так и точили душу, потому что Сан не могла игнорировать тот неприятный факт, что эти сны отличались от тех, в которые она попадала на протяжении трехсот лет. Слишком они были четкими и реальными.
После того как проснулась среди ночи и немного пришла в себя, Сан открыла все известные ей исторические источники и архивы, чтобы провести свое расследование на основании того, что узнала. Во-первых, психопат в прошлом носил фамилию Мин и являлся сыном чиновника. Во-вторых, что более важно, Сан узнала кое-что и о себе. Судя по словам придурка-Мина, она была дочерью дворянина. Как тогда стала кисен? Во времена Чосона такое случалось, правда, нечасто. Девушек из благородных, но обедневших семей родители могли продать за долги. Либо по приказу государя всю семью понижали в статусе до государственных рабов, а младших дочерей отдавали в гёбан. Причины тоже были разнообразными, но сводились к серьезным нарушениям закона, например, растрата государственных средств, взятки или измена.
В любом случае, дворян с фамилией Ким было гораздо больше, чем Минов, поэтому она решила начать с более простого – предавшего ее негодяя. Если его отец действительно был министром, она найдет его, ведь эта фамилия нечасто встречается даже сейчас. А уж в Чосоне тем более. В основном Мины принадлежали либо к клану королевы Вонгён, жены Тхэджона, либо к клану королевы Инхён, супруги короля Сукчона, во время правления которого и родилась Сан.
Она с азартом приступила к поискам, выписывая всех представителей древней фамилии, их даты рождения и ранг. Но очень скоро поняла, что эта задача тоже не из легких: Минов было много в разных ведомствах и на разных должностях. «Вот расплодились, заразы!» – в сердцах подумала она, найдя очередного. Ей предстояло выяснить родословную каждого и сопоставить с примерным возрастом мерзавца, который бросил ее триста лет назад. Если он не соврал, и его жена действительно умерла после свадьбы, это обязательно должно быть где-то отражено. Сан не сомневалась ни секунды, что обвинения в убийстве не просто беспочвенны – это вопиющая провокация и наглая ложь. Но нужны были доказательства, чтобы бросить их в лицо негодяю, когда они снова увидятся во сне. Сан чувствовала, что эти встречи будут повторяться, пока полностью не раскроется связывавшее их прошлое.
Сан оторвалась от ноутбука, когда уже взошло солнце. Она засмотрелась, как солнечные лучи играют на задернутых шторах, и подошла к окну. Раздвинула портьерную ткань, взглянула вниз на проснувшийся город. И только сейчас почему-то подумала о том, что где-то среди этих новомодных высоток и старых построек живет человек, который терроризирует ее по ночам. Было бы гораздо проще встретиться с ним в реальной жизни и просто поговорить. Возможно, даже вместе провести расследование об их общем прошлом и все выяснить. Но Сан не знала, кем он был и как его найти. Ведь совсем не обязательно, что нынешняя реинкарнация носила фамилию своего прошлого воплощения.
Сан посмотрела на часы и поняла, что опаздывает на работу. Сегодня ей предстояло провести коллоквиум по итогам правления короля Ёнджо у группы, где учился Джисон. Она бесилась из-за того, что ко всем прочим неприятностям ей опять придется лицезреть этого незрелого сосунка, который наверняка снова будет трепать ей нервы. «Когда там этот профессор уже выйдет на работу!» – Она застегивала мелкие пуговицы на блузке, с удивлением заметив, что руки дрожат. Все-таки эти проклятые сны не прошли бесследно для ее эмоционального состояния. И хоть она не верила ни слову предавшего ее когда-то чувака, но чувствовала, как внутри с каждым днем растет тревога. Хорошо, что сегодня пятница и впереди два выходных, чтобы как следует отдохнуть и развлечься. «Надо будет позвонить Хери и вечером отправиться в какой-нибудь клуб за очередной партией молодых красавчиков».
Но, к счастью, когда она зашла в аудиторию, Джисона там не оказалось. «Опаздывает, что ли?» – подумала она, ожидая, что он вот-вот откроет дверь. Однако после начала пары он так и не появился.
– Госпожа Ким, – подошла к ней одна из студенток и протянула флешку. – Это от Ли Джисона. Он просил передать вам его проектную работу, потому что не сможет сегодня присутствовать.
– Не сможет? Почему? – удивилась и одновременно обрадовалась Сан, забирая флешку.
– Сегодня вечером он уезжает в Пусан на соревнования.
– Какие соревнования? – заинтересовалась она.
– Финал между университетами страны. Джисон будет биться за первое место на турнире по большому теннису.
У Сан отпала челюсть. Этот заносчивый сопляк занимается теннисом? Она очень любила этот вид спорта и даже когда-то сама занималась им с тренером. Да и сейчас иногда приезжала на корт, чтобы отвести душу и выплеснуть накопившийся негатив. Но удивило ее другое: откуда у студента такие деньги? Теннис – элитный вид спорта. Одна только ракетка стоит несколько тысяч долларов. А если заниматься профессионально, их приходится часто менять.
– Он играет в теннис? – как бы невзначай спросила Сан. – Наверное, Джисон из обеспеченной семьи, раз может позволить себе такие дорогие увлечения.
– Совсем нет, он сирота. Вырос в приюте, – тихо сказала девушка, которая, похоже, чувствовала себя неловко из-за этих расспросов. Она то и дело посматривала на свой стол и нервно поправляла волосы, не зная, как побыстрее слинять от назойливой преподши.
– Хорошо, я поняла, можешь вернуться на свое место, – кивнула Сан, убрав флешку в сумку.
«Сирота… – пораженно думала Сан, пока студенты возились, доставая письменные принадлежности и ноутбуки. – Тогда откуда у него столько денег? Да и одевается он явно не на Тондэмуне. Ой, да без разницы!»
После активного общения со студентами на коллоквиумах Сан чувствовала себя выжатой как лимон. Она уже вышла из главного корпуса и собиралась вызвать такси, как вдруг в ее руках завибрировал телефон. Профессор Пак.
– Здравствуйте, профессор, – поздоровалась она настороженно, чувствуя, что позвонил он не для того, чтобы узнать, как у нее дела.
– Сан, дорогая моя, мне очень нужна твоя помощь. Выручишь? – голос мужчины звучал взволнованно, и Сан занервничала.
– Что случилось?
– Понимаешь, я должен был сопровождать команду университета в Пусан, но дочку только что увезли в больницу с аппендицитом. А жена как назло в командировке в Китае! Не могла бы ты поехать вместо меня?
Сан заскрипела зубами. Так и знала, что это какая-то подстава.
– Профессор, я бы с удовольствием, но у меня планы на вечер. Разве больше некому вас заменить?
– Эта проклятая пандемия всех скосила! А у тех, кто еще в строю, завтра занятия, – жалобно сказал господин Пак.
– Подождите, но… – Сан набрала в легкие воздуха, пытаясь на ходу сообразить, как отмазаться. Все это было так неожиданно, что она растерялась. – Я ведь даже не числюсь в штате! Да и понятия не имею, что делать. К тому же, это такая ответственность!
– Я дам тебе пропуск и сообщу организаторам, что вместо меня приедешь ты, – с готовностью разбил ее аргументы профессор. – Ты должна будешь сверить студентов по списку, когда сядете в автобус, отметиться в комиссии по прибытии и присутствовать на награждении. Ах да, еще сказать пару слов, если кто-то из наших ребят победит. Одновременно будут проходить несколько соревнований в разных видах спорта, тебе нужно присутствовать хотя бы на одном как представителю университета. Какой – выберешь сама.
Сан казалось, что у нее голова лопнет от количества информации. Вместо потрясающего вечера в клубе вместе с Хери она должна будет трястись в автобусе четыре часа до Пусана и нянчиться с великовозрастными детками. Одним из которых был приставучий Джисон. Она внутренне зарычала.
– Я выпишу тебе премию! В двойном размере! – использовал последний свой козырь профессор.
«Да сдались мне эти гроши, я бы сама заплатила, чтобы кто-нибудь поехал вместо меня!» – кипела от возмущения Сан.
Однако ей было неловко отказывать профессору Паку, все-таки он много для нее значил. К тому же она понимала, как он сейчас переживает из-за дочери. Презирая себя за мягкотелость, Сан буркнула в трубку:
– Во сколько уходит автобус?
– Ты чудо, Сан! В пять часов с парковки у главного корпуса, – в голосе мужчины слышалось облегчение. – Прости, что так вышло. С меня обед в лучшем ресторане! И, кстати, профессор Квон сегодня звонил, ему уже гораздо лучше, и на следующей неделе ты будешь свободна!
Это было неплохой новостью, однако Сан все равно с трудом справлялась с досадой и злостью. Ну почему все так! Может, она и правда совершила что-то ужасное в прошлом, раз ей досталось такое наказание? Она страдальчески возвела глаза к небу.
– Ну нет, обедом вы со мной не расплатитесь. Передавайте привет дочке, пусть поправляется, – проворчала она.
Распрощавшись с обрадованным профессором, Сан тяжело вздохнула и написала Хери, что ее не будет до воскресенья. Зашла на кафедру за пропуском, списками студентов и адресом отеля в Пусане, где они должны разместиться.
«Ну что ж, на все надо смотреть позитивно. Я лет тридцать не была в Пусане, вот и оценю, как он изменился», – подумала Сан и поспешила домой, чтобы переодеться и собрать вещи.
До отъезда оставался всего час, она торопилась, кидала в чемодан все подряд, стараясь ничего не забыть. Ночная сорочка, интимные принадлежности, шампунь, кондиционер для волос, нижнее белье… Она не успела прочитать отзывы об отеле и просмотреть фото, но не сомневалась, что для студентов не стали бы снимать «пять звезд», поэтому лучше подстраховаться и взять все необходимое. Зайдя в гардеробную, с сожалением посмотрела на роскошные дизайнерские наряды и открыла шкафчик, где лежало то, что она надевала крайне редко: спортивный костюм, джинсы, футболки и прочее шмотье, которое любила Хери. Придется на пару дней слиться с серой толпой.
Без пятнадцати пять она уже везла свой чемодан к большому автобусу, возле которого толпились студенты.
– Ребята! Всем внимание! – она остановилась и помахала табличкой с названием университета Хонгик. Молодежь прекратила разговоры и удивленно уставилась на нее. – Профессор Пак не сможет вас сопровождать, поэтому его заменю я. По всем организационным вопросом обращайтесь ко мне. Когда отправляемся? – обратилась она к водителю в идеально выглаженной голубой рубашке и строгих брюках.
– Через десять минут, – кивнул он и махнул ей на багажный отсек, куда можно убрать чемодан.
Сан еле впихнула его среди чужих вещей, отругав себя за то, что не взяла спортивную сумку. Наверное, половина вещей ей точно не пригодится, в частности длинное коралловое платье и туфли на каблуках, но ей необходимо было знать, что у нее есть возможность хоть раз одеться нормально, а не как серая мышь.
Уперев руки в бока, она оглядела гомонивших студентов, невольно ища глазами Джисона. Его не было. «Если он опоздает, я его убью!» – подумала она, нервно взглянув на время.
Студенты медленно стекались в автобус, рассаживаясь по местам. Сан тоже поднялась, «забронировала» себе место в самом конце, где никто не сидел, и выглянула в окно.
– Пока ждем, давайте устроим перекличку! – повысила она голос, возвращаясь в начало салона. – Ким Миён?
– Здесь! – выкрикнула девушка со второго ряда.
– Ли Канджун?
– Здесь…
– Смотрите, Джисон приехал! – воскликнула одна из студенток, показывая в окно на подъехавшее такси, и девчонки зашевелились. Кто-то в диком темпе пудрил лицо, кто-то подкрашивал губы, а девица на переднем сиденье беззастенчиво поправила бюстгальтер, выпячивая свои прелести в треугольном вырезе топа. «Тройка, не меньше!» – с долей зависти подумала Сан, презрительно скривившись.
Она наблюдала за студентками, не понимая, чем вызван такой ажиотаж. Джисон что, самый популярный парень в универе?
– Извините за опоздание, – он легко взбежал по ступеням и, немного притормозив рядом с Сан, одарил ее холодным взглядом.
Сегодня на нем были шорты до колен, свободная футболка и бейсболка козырьком назад, которая открывала высокий чистый лоб и делала лицо совсем юным. Хорошенький, даже очень. И эта чертова родинка…
– Проходи, мы как раз считаем, все ли на месте, – Сан вежливо улыбнулась, стараясь не пялиться на него и не уподобляться этим соплячкам.
– Джисон, садись со мной! – понеслось по рядам, и он смущенно рассмеялся, растерянно скользя взглядом по салону.
Девица с буферами расправила плечи, еще больше выпятив грудь, и кинула на него томный взгляд.
– Да пусть он уже сядет куда-нибудь! Достали уже, нам ехать пора! – недовольно крикнул один из парней с задних рядов. Девочки немного поутихли и затаили дыхание в ожидании, кого же он выберет.
Джисон быстро прошел вперед и сел на одиночное сиденье. Мудрое решение. Раздались разочарованные вздохи, и Сан, наконец, закончила перекличку. Автобус тронулся, она вернулась на свое место и достала наушники, чтобы послушать музыку. Сан планировала в дороге продолжить свое расследование про Минов, но эта поездка возникла так внезапно, что она в спешке забыла захватить ноутбук. А с телефона это делать неудобно. Поэтому разгадки прошлого пришлось отложить до возвращения.
Студенты заголосили, один из парней достал гитару, и молодежь дружно затянула песни. Они так искренне и самозабвенно вопили, смеялись и дурачились, что Сан невольно улыбалась, наблюдая за ними. Такие юные, счастливые… Каждое событие воспринимают как приключение, им все в новинку, все интересно. Наверное, когда-то Сан тоже встречала каждый новый с день с таким же чистым восторгом и радостью, но она уже не помнила этого. Зато сейчас жила уже без розовых очков и фантазий, в полной мере ощущая все краски жизни и наслаждаясь тем, что у нее есть. А есть у нее практически все.
Через час сделали остановку, и ребята высыпали из автобуса, чтобы размяться, перекусить, покурить или посетить уборную. Сан выходила последней, наблюдая из окна за тем, как Джисон галантно подает руку, помогая девушкам спуститься. Но, увидев ее, демонстративно развернулся и пошел за друзьями. Она опешила. «Он что, думает, меня это заденет? Самовлюбленный наглец!» Но ее задело, и она, как коршун, следила за ним, пытаясь понять, выделяет ли он кого-то из девчонок.
Взяв себе кофе, Сан села на лавочку, откуда было хорошо видно Джисона и окруживших его студенток. Он купил на всех воду и раздавал по бутылке каждой. «Буферам» принес кофе, другой девушке – влажные салфетки, третьей – одноразовые маски. Соплячки вились возле него, как стая мотыльков у огня. А он на удивление был внимателен к каждой. Кому-то поправит растрепавшиеся волосы, кого-то слегка приобнимет за талию, кого-то шутливо потреплет по голове. Девушки млели от его внимания, что совсем не нравилось парням, которые мрачно наблюдали за всем из курилки. Сан это тоже почему-то не нравилось. Казалось, что Джисон совсем не играет, чтобы понравиться противоположному полу, а делает все искренне. Что-то с Сан он себя так мило и галантно не вел. Хотя… его утренние намеки на совместный завтрак и прогулку скорее всего были из этой же серии пикап-съема.
Теперь ей стало понятно, где он успел набраться сексуального опыта. Если даже по разу оприходовал каждую из этих девчонок, то это все объясняло. А кроме них были еще его сокурсницы, на которых он скорее всего тоже отрабатывал свои умения.
– Джисон такой милашка! Настоящий джентльмен! – вдруг услышала Сан и обернулась. На соседней лавочке сидели две студентки из ее автобуса.
– И кто ему привил такие манеры? Он же вырос в приюте. Наверное, это от рождения, – блаженно поддакнула ее подружка.
Действительно. От кого он этого понабрался? Наверное, посещал какие-нибудь дешевые курсы пика-перов.
Оставшуюся часть пути Сан дремала, слушая музыку и время от времени возвращалась мыслями к своим снам. В голове всплыло лицо Мина, его ледяной взгляд, нос с горбинкой и четко очерченные губы. Сердце опять дало сбой, и старые чувства вновь захлестнули ее. Сильные и пугающие. Самое неприятное, что она не могла четко разграничить свои эмоции и эмоции Сан-кисен из Чосона. Не понимала, влечет ли ее к незнакомцу сейчас, или же это отголоски прежних ощущений. Она сделала над собой усилие, возвращаясь мыслями в реальность. Нужно обязательно найти доказательства своей невиновности и ткнуть в них носом этого придурка, чтобы он наконец отстал от нее.
Студентов тоже разморило от долгой езды, и в автобусе воцарилась тишина. Кто-то спал, кто-то тихонько переговаривался или смотрел фильмы на телефоне. Сан видела профиль дремавшего Джисона, который время от времени просыпался, когда автобус покачивало на трассе. Один раз он обернулся и посмотрел на нее. Ей показалось, что в его глазах мелькнула какая-то странная грусть. Она недоуменно пожала плечами: что мальчишке от нее надо?
Через несколько часов они прибыли к трехэтажному хостелу недалеко от моря, который университет полностью арендовал на две ночи. Студенты вяло выходили из автобуса, зевая и потягиваясь – поездка утомила всех. Сан оформила документы, проследила, чтобы все заселились в свои комнаты и отзвонилась профессору Паку, что все прошло благополучно. Ей не нравилась роль мамочки для взрослых детишек, которые уже разбрелись по хостелу, шумели и хлопали дверями. Она мечтала сходить в душ, а потом прогуляться по пляжу Хэундэ. Завтра ей предстоял насыщенный день, и она хотела провести этот вечер возле моря. Оно всегда успокаивало.
Парень, который в автобусе играл на гитаре, собирался устроить вечеринку по случаю приезда, но на нее мало кто хотел идти, ведь завтра решающие соревнования, и все должны быть в форме. Поэтому массовая попойка перенеслась на следующий вечер, когда все волнения останутся уже позади.
Сан получила отдельную комнату с огромной кроватью и большим окном, из которого открывался потрясающий вид на море и пылающий огнями широченный пляж. Она еще помнила этот город пропахшим рыбой с маленькими, теснившимися на холмах домишками. А сейчас по обе стороны побережья во всю мощь раздавались огромные небоскребы и мосты, создавая столько света, что казалось, солнце все еще не село за горизонт. Пляж Хэундэ был необыкновенно красив: разноцветные фонари расцвечивали песок красным, синим и желтым светом.
Сан быстро высушила голову, накинула легкий сарафан и, поняв, что с каблуками в этой поездке придется распрощаться, надела шлепанцы. Выйдя на улицу, почувствовала, насколько в здесь жарче, чем в Сеуле. Воздух здесь был тяжелее из-за близости к морю и высокой влажности. От раскаленного асфальта исходил жар, горячий ветер обжигал кожу и трепал волосы. Сан медленно спускалась к воде, с любопытством оглядывая окрестности.
Пусан сильно отличался от Сеула. Столица была деловой, холодной, жесткой и равнодушной. Этот же приморский город казался средоточием настоящей корейской жизни. Шумные, громкоголосые жители одевались гораздо проще сеульцев, и Сан повсюду слышала пусанский диалект с характерным растягиванием последней гласной. Здесь было много иностранцев. Некоторые провожали кореянку заинтересованными взглядами, а она игриво улыбалась в ответ. Хоть Сеул был ее сердцем и душой, но приморские города обладали особенной прелестью и очарованием.
Идя по улице, Сан заметила, какое разнообразие национальностей царит в Пусане. Направляясь к побережью, можно было встретить кого угодно: от турецкого торговца рахат-лукумом до азербайджанца, обжигающего на гриле шаурму.
Город гудел, как улей, и казался свободным и счастливым.
Сан спустилась к воде мимо множества кафе и ресторанов самого разного уровня. Повсюду горели огни: фигурно выстриженные кустарники с подсветкой, оплетенные гирляндами деревья, бьющие прямо из асфальта фонари. Сан шла, словно в сказке, поражаясь тому, насколько преобразился город. Вдали, на песчаной косе, стоял ресторан в виде корабля и заманчиво подмигивал тем, кто остался на берегу.
Сан забыла обо всех неприятностях и проблемах, сняла шлепанцы и медленно брела по пляжу, наслаждаясь красотой отстроенного заново мегаполиса, мягкостью рассыпчатого песка под ногами и легкой музыкой, доносившейся из кафе.
От воды веяло прохладой, и она поежилась, жалея, что не взяла с собой кардиган или пиджак. Пляж был усеян влюбленными парочками. Кто-то устроил пикник и пил вино, кто-то молча обнимался, глядя на черную бездну моря, а некоторые вовсю целовались, и Сан хмыкнула: скоро кому-то придется бежать в ближайший мотель. В принципе, в этой примитивной романтике была какая-то прелесть, и, пожалуй, Сан сейчас тоже не отказалась бы полюбоваться луной под шум волн вместе с красивым парнем. Но… нет, это влечет за собой всякие неприятные последствия вроде разбитых сердец и прочей ерунды. Нельзя поддаваться моменту.
Пройдя практически весь пляж, она заметила, что парочек становится все меньше, огней тоже, а поведение молодежи, наоборот, развязнее. Она остановилась, повернувшись лицом к воде. Море накатывало на берег с мерным ревом, выплескивало на песок белую пену и водоросли. Сан подошла к воде, рассеянно наблюдая, как волны накрывают ее ноги, а ступни медленно утопают в мокром песке.
– Мне холодно… – услышала она за спиной капризный женский голос.
– Возьми мою толстовку.
Сан резко развернулась, завязла одной ногой в песке и едва не упала. В нескольких метрах от нее расположились Буфера в компании Джисона. Он по-рыцарски снял с себя толстовку и накинул на плечи девицы. Значит, все-таки она добилась его безраздельного внимания. Молодые люди, похоже, так увлеклись друг другом, что не заметили Сан.
Она едко усмехнулась, в глубине души злясь, что наслаждаться умениями парня сегодня ночью будет не она, а какая-то невзрачная девица. Но тут уж ничего не поделаешь, свой выбор Сан сделала. Однако не смогла побороть искушение подгадить парочке и хоть немного испортить им вечер. Подойдя чуть ближе и сделав вид, что только что их заметила, она громко сказала:
– Эй, только не проспите завтра! Автобус отъезжает в девять утра!
Нацепила постановочную улыбку и помахала им рукой, ожидая реакцию Джисона, которая последовала незамедлительно. Он подорвался с места и, не обращая внимания на девчонку, которая пыталась остановить его за руку, подбежал к Сан. Бессмертная коварно улыбнулась, чувствуя мстительное удовлетворение: стоит ей только поманить пальцем, и этой сучке ничего не обломится!
– Мы можем поговорить?
Джисон был непривычно серьезен.
– Не ставь нас обоих в неловкое положение. Твоя дама сердца за нами наблюдает, – тихо сказала Сан, глядя на его колдовскую родинку, которая опять раздражала и мешала трезво мыслить.
– Госпожа Ким, вы уже посмотрели мою презентацию? Ынсу должна была ее передать, – нарочито громко спросил он. Буфера стояли в стороне, ожидая своего звездного часа, и хмуро пялились на Сан, будто чуяла угрозу.
– У тебя завтра матч за первое место, возвращайся в отель, – спокойно ответила Сан и развернулась. Свою власть она продемонстрировала, теперь можно уходить. Но парень незаметно остановил ее за руку.
– У меня с ней ничего нет, мы просто болтали. Она предложила прогуляться, было стремно отказать… – начал было он, но Сан его прервала.
– Почему ты оправдываешься? Мне нет никакого дела до твоих интрижек.
Джисон отступил назад, как будто эти слова причинили ему боль, но потом он вновь шагнул к ней и горячо зашептал, наклонившись очень близко:
– Я понимаю, что начали мы не очень, но давай попробуем еще раз. Уже серьезно, как настоящая пара. Ты мне правда нравишься. Очень нравишься!
– Стоп-стоп-стоп! – прервала его Сан, отводя взгляд. Его горящие глазищи очень мешали думать рационально. – Кажется, я ясно выразилась, что это был секс без обязательств.
– Да, но почему он не может перерасти во что-то большее? – настаивал Джисон.
Она посмотрела на него, и ей опять показалось, что он гораздо старше своих лет, настолько его лицо было по-взрослому серьезным и решительным. Ни следа ухмылочек и милашных ужимок, которыми он щедро одаривал сегодня студенток. Как будто перед Сан сейчас стоял совершенно незнакомый человек.
– Потому что я не хочу, чтобы он становился чем-то большим. Мы классно провели время, но на этом все! Почему ты не можешь просто насладиться приятным приключением и жить дальше? Для чего все так усложнять? – она искренне не понимала, чем так успела зацепить пацана, что он все никак не может ее забыть?
– Джисона, – противно позвали Буфера, но он даже не обернулся, полностью поглощенный разговором с Сан. Она видела, что для мальчишки это по какой-то необъяснимой, не поддающейся логике причине, очень важно. Может, правда влюбился? Или банально хочет взять штурмом непокорившуюся крепость?
– Неужели ты совсем ничего ко мне не чувствуешь? – прошептал он с каким-то отчаянием, и у Сан на миг сжалось сердце, так искренне прозвучали его слова.
Мгновение она колебалась, но затем сказала:
– Прости, нет. Ты красивый парень и обалденный любовник, но между нами ничего не может быть. Я не готова менять свою жизнь ради отношений, исход которых предрешен. Не хочу ни к кому привязываться, – вырвалось у нее.
Она тут же пожалела о том, что ляпнула. Почему именно перед этим мальчиком вдруг обнажила застарелые душевные раны, о которых так старательно пыталась забыть? Но на искренность хотелось ответить искренностью, а не едкими фразами.
– Почему предрешен? Ты не можешь знать, что нас ждет в будущем, – горячо возразил парень и попытался взять ее за руку.
Сан вздохнула. Не скажешь же, что она бессмертная, и все ее отношения априори обречены. Хотя бы потому, что партнер когда-нибудь умрет.
– Я живу сегодняшним днем. Мне нравится моя жизнь именно такой, какая есть. Я не хочу ничего в ней менять, по крайней мере, пока.
– Значит, ты даже не дашь мне шанса?
– Нет. Извини. И больше не заводи этот разговор.
Она повернулась и пошла дальше, стараясь не думать о том, как и в чьей компании Джисон закончит сегодняшний вечер. Ее так и подмывало обернуться, но она сдержалась. Чувство собственности требовало вернуть Джисона и утащить в ближайший мотель, чтобы он не достался этой невнятной девице, но Сан одернула себя: это не по-взрослому. Нельзя уподобляться малолеткам. И вообще, она слишком размякла и чуть было не дала слабину. Для чего разоткровенничалась с чужим человеком? Нет, на этом нужно поставить жирную точку, а Буфера пусть довольствуются тем, что милостиво не захотела брать Сан. Лучше сосредоточиться на себе и своем прошлом.
Когда она вернулась, в хостеле стояла тишина. Студенты либо уже спали, либо еще не вернулись, как Джисон со своей пассией. Сан умылась, легла в постель и закрыла глаза, настраиваясь на очередную встречу с агрессивным незнакомцем. Однако этой ночью она попала в другой сон, в котором долго гонялась за убегающей от отвратительных монстров школьницей. «Меньше надо смотреть ужастики на ночь глядя!» – сердито подумала Сан, догнав, наконец, истошно вопящую беглянку и вернув ей душевный покой.
На следующий день в девять утра ко входу в хостел подъехал автобус и повез студентов в спорткомплекс «Чонхап». Спортсмены выглядели собранными и серьезными, а Буфера буквально светились от радости. Сан почувствовала, как внутри заворочался ревнивый монстр, которому хотелось разорвать девчонку на куски. Видимо, она добилась-таки своего и уложила Джисона в постель. Он же выглядел напряженным, ни на кого не смотрел и явно был сосредоточен только на предстоящем матче. Даже не обхаживал девчонок. Сан он полностью игнорировал и демонстративно не смотрел на нее, когда проходил мимо. Обиделся, что его отшили. «Оно и к лучшему, зато я четко расставила все точки над „i“. И что-то я слишком много думаю о случайном знакомом», – самой себе удивилась бессмертная.
Когда автобус прибыл на место, она направилась к организаторам, чтобы зарегистрировать своих подопечных. Еще раз проведя перекличку, обратила внимание, что Буфера зовут Со Юнсо. Девчонка была пловцом и сегодня соревновалась на дистанции двести метров в комплексном плавании.
Проследив за тем, чтобы студенты рассредоточились по своим объектам и начали подготовку к старту, Сан заколебалась, решая, куда ей пойти. Поскольку из всех видов спорта она больше всего любила теннис, то направилась в подтрибунные помещения, не выпуская из вида маячившую впереди широкую спину Джисона. Конечно же, ей хотелось оценить его спортивные навыки. Тем более Корея не была богата на даровитых теннисистов, и, как знать, вдруг кто-то из сегодняшних соперников в борьбе за золото в будущем станет следующим Роджером Федерером или Рафаэлем Надалем.
В зале для разминок Джисон положил на скамью сумку с ракетками и взял скакалку, но остановился, увидев Сан. Его лицо окаменело, он подошел к ней и, не стесняясь присутствия посторонних людей, заявил:
– Ты мешаешь тренировке. Уходи.
Сан немного опешила от такой резкости, однако понимала, что парень нервничает из-за предстоящего матча, а ее присутствие еще больше добавляет ему нервозности.
– Я просто хотела проверить, что все нормально и ты можешь приступать к разминке. Я не останусь на матч, чтобы не смущать тебя, – сдержанно ответила Сан, не желая развивать конфликт.
Джисон ухмыльнулся уголком рта и опять одарил ее ледяным взглядом.
– Не думай, что ты так много для меня значишь, просто матч очень важный, и я хочу победить. Можешь остаться и посмотреть, если хочешь.
«Говнюк!» – подумала Сан и приняла вызов.
– Окей, буду с интересом следить за твоей игрой с трибуны.
Поднявшись наверх, она заняла самое лучшее для обзора место. Как и ожидалось, зрителей было очень мало, хотя билеты стоили непозволительно дешево. Все-таки теннис в Корее значительно проигрывал по популярности бейсболу или футболу. Ожидая начала матча, Сан позвонила Хери, чтобы узнать, как у нее дела, и заодно убить время, которое тянулось чудовищно медленно. Подруга сходу вывалила на нее недовольство из-за этой внезапной поездки и порушенных планов на выходные, а также пожаловалась на Джумока.
– Он достал меня своими извинениями и просьбами поговорить! Как будто это может исправить то, как он поступил со мной в школе! – фыркнула она. – Да и мне давно уже плевать.
Сан улыбнулась. Судя по голосу, ей было далеко не плевать.
– Может, дашь ему шанс объясниться? Все-таки столько лет прошло, он наверняка изменился и, скорее всего, жалеет о своем поступке.
– Вот еще! Если сожалеет, то я буду рада наблюдать, как его мучает совесть, – ядовито выдавила Хери.
Похоже, ведьма отомстила всем своим обидчикам, кроме Джумока, и Сан подозревала, что подруга все еще испытывает к нему чувства. Но решила не читать нотаций и не давать советов, пусть сама примет решение.
Наконец, игроки вышли на корт. Сан внимательно наблюдала за Джисоном, параллельно отмечая, что он просто создан для тенниса: хороший рост, длинные руки и ноги, гибкое тело. Это было определенным преимуществом при подаче, особенно с соперником, который заметно уступал ему в росте. Но физические данные еще не все, важна была техника и быстрые ноги. Как с этим у него обстоят дела, она пока не знала.
После официальных представлений судья взобрался на вышку и разыграл право первой подачи. Ее выиграл Джисон, и Сан приготовилась смотреть, чувствуя, что невольно волнуется за него. Она обожала теннисные матчи и готова была смотреть их несколько часов подряд.
Джисон взял мяч, постучал им по покрытию и ударил ракеткой. Судья крикнул: «Аут!» Мяч улетел за пределы квадрата, а на табло загорелась цифра «240 км/ч». Очень неплохо! Жаль, что мимо. Вторая подача, как правило, была медленнее, и соперник без труда отбил ее, отправив мяч длинным кроссом[12] на сторону Джисона. «Нет!» – внутренне завопила Сан, стиснув руками сумку. Противник поймал его на противоходе и заработал первое очко. А следом – сразу два подряд, выиграв гейм на чужой подаче.
Джисон был не в своей тарелке, злился и даже один раз швырнул ракетку, за что получил предупреждение от судьи за неспортивное поведение. Он пропускал простые мячи, лупил в сетку, а потом удивлял мастерски выполненными ударами. Лучше всего ему удавался бэкхенд[13] в линию, и Сан поняла, что это его коронный удар. Он играл из рук вон плохо и в итоге первый сет проиграл практически всухую со счетом 2:6.
Во время перерыва Джисон вытер мокрое лицо полотенцем и зло бросил его на землю. Сел под зонтик и жадно припал к бутылке с водой. Его игра была полностью расфокусированной. Создавалось ощущение, что он никак не может собраться и думает о чем угодно, только не о матче. Правда, иногда Сан отмечала проблески умений и точные удары, которые вызывали аплодисменты зрителей. Но на фоне полной разобран-ности это выглядело скорее случайностью, чем свидетельством мастерства. В его игре был класс, но нервы мешали ему продемонстрировать его в полной мере.
Джисон сидел, опустив голову, и периодически что-то бормотал себе под нос, будто пытался договориться сам с собой. Сан хотелось как-то помочь ему или даже что-то посоветовать, но во время матча это было запрещено. Она с досадой шлепнула себя по колену. Ей хотелось, чтобы он победил или хотя бы поборолся за победу, чтобы потом не жалеть о проигрыше. Пока же все выглядело так, будто он опустил руки и смирился с поражением.
Перерыв закончился, произошла смена сторон и подающих, и теперь принимающим оказался Джисон. Он крутил в руках ракетку и готовился отбить подачу соперника. Сан замерла, повторяя про себя: «Ну давай! Пожалуйста, отбей!» Если она за кого-то болела, то болела всем сердцем и порой готова была нестись на корт, чтобы вправить мозги игроку или самой отбить мяч.
Джисон подобрался, внимательно следя за противником и, когда мяч перелетел через сетку, четким ударом с бэкхенда отправил его прямо в линию. С низким отскоком мяч упал за пределы площадки. У соперника не было шанса даже дотянуться до него. Трибуны взорвались восторженными аплодисментами, и Джисон заработал первое очко в этом. Он победно вскинул кулак, и Сан бурно зааплодировала. Прием подачи вышел превосходным. Еще два удачных удара, и гейм на подаче противника выигран.
Казалось, что во втором сете ход игры переломился, Джисон успокоился и собрался. Наконец, Сан увидела то, ради чего сюда пришла – захватывающий поединок, когда игроки вытаскивают, казалось бы, безнадежные мячи, буквально распластываясь по корту. Несмотря на длину ног, Джисон уступал сопернику в скорости передвижения, зато брал мастерством, которое теперь было очевидно: его удары были точны и филигранны. А коронный бэкхенд в линию каждый раз заставлял трибуны вздрагивать: попал – не попал?
Второй сет он выиграл со стандартным счетом 6:4, взяв брейк[14]. Настроение Джисона заметно изменилось, он больше не хмурился, а по лицу блуждала победная улыбка. Он посмотрел в упор на Сан и отсалютовал ей. А она яростно замахала ему в ответ и показала два больших пальца.
На время перерыва можно было выдохнуть, и она сбегала в автомат купить воды с лимоном, чтобы охладиться. У автомата столпилась очередь, и Сан нервно посматривала на время, боясь пропустить начало решающего сета. Она искренне желала Джисону победы, несмотря на то, что его соперник из Сеульского был хорош.
Начало она все-таки пропустила и жадно всматривалась в носящихся по корту парней. Оба были заметно напряжены, их движения стали более нервными, так как оба очевидно понимали, как важно не отдать инициативу. Игра проходила напряженно. Парни сражались, как тигры, с обоих лил пот, и они то и дело вытирали лица и шею полотенцами. Джисон сделал брейк и тут же отдал гейм на своей подаче, допустив обидную двойную ошибку. Счет сравнялся: 6:6. Их ждал тайбрейк[15], который был, наверное, самым тяжелым испытанием в этом виде спорта, потому что цена ошибки возрастала в разы, и каждый мяч мог стать последним.
Первым подавал Джисон. Он долго готовился, сосредоточенно стуча мячом по покрытию. Вдруг поднял голову и посмотрел на Сан. Ее сердце колотилось, как сумасшедшее, она показала ему знак «файтинг» и решительно кивнула. «Ну давай же, Джисон! Покажи, что ты ас не только в постели! Ты сможешь!»
Он подбросил мяч и ударил ракеткой. Подача на вылет. Стадион взревел, это был первый эйс за весь матч. Если он выиграет следующий мяч, то станет победителем. Видимо, Джисон тоже это понимал и из-за желания поскорее выиграть, допустил обидную ошибку: зарядил в сетку. Счет опять сравнялся, и он в сердцах швырнул полотенце на землю. Сан застонала. «Успокойся! Соберись и не смей расслабляться!»
Оба игрока были взвинчены, понимая, что сейчас решается исход поединка. Джисон перед подачей долго настраивался и глубоко дышал. Сан переживала так, будто сама стояла на корте. Сердце бухало в груди, сжатые в кулаки пальцы онемели. Джисон вновь вырвался вперед на одно очко, и если сейчас не распсихуется, то выиграет. Всего один мяч! Какой-то жалкий мяч!
Стадион замер. Подача… и… Сан казалось, мяч летел целую вечность, прежде чем приземлился точно в линию.
– Эйс! – завопил линейный судья.
Но противник Джисона поднял вверх ракетку, не соглашаясь с решением судьи. Парень что-то прокричал и запросил челлендж – электронный просмотр полета мяча. Запись подтвердила, что был аут, и мяч решили переиграть.
Сан дико переживала, что Джисон не справится, расстроившись из-за того, что преждевременно праздновал победу. Он снова долго настраивался на подачу, и Сан посылала ему всю свою энергию, чтобы он выиграл.
Мяч взлетел, и сердце Сан остановилось. Подача была мощной, противник едва дотянулся и чуть не упал, но все же перебросил мяч на сторону Джисона. Тот кинулся к сетке и в последний момент успел подставить ракетку. Мяч отскочил и приземлился на стороне соперника, но добежать до него тот уже не успел.
Зрители взревели, Сан вскочила с места и прыгала от радости как девчонка, а не трехсотлетняя, умудренная жизненным опытом дама. Джисон упал на колени и издал победный клич. Все-таки выиграл!
Награждение было запланировано чуть позже вместе со спортсменами, которые принимали участие в других соревнованиях. Переполненная эмоциями, Сан хотела подойти к Джисону, чтобы поздравить, но решила не мешать и дать парню возможность насладиться своей победой. Она с улыбкой наблюдала, как он бегает от радости по корту, как его поздравляют судьи, организаторы и просто зрители, восхищенные его игрой. Парень оказался полон сюрпризов! В этот момент Сан посмотрела на него другими глазами. Он уже не выглядел одноразовым мальчиком для секса, его личность приобретала новые краски и открывалась с других сторон. Она ухмыльнулась себе под нос и направилась к выходу со стадиона.
Вечером на общем награждении Сан предстояло произнести несколько слов о победителях из университета Хонгик, который представляла, и она точно знала, что скажет по поводу Джисона. Хорошо, что она все-таки догадалась захватить с собой хотя бы одно приличное платье, которое как раз подойдет к торжественному мероприятию.
Выходя с корта, она оглянулась и улыбнулась, глядя на счастливого Джисона, который все еще принимал поздравления и радостные похлопывания по спине.
Вечером Сан, немного волнуясь, официально поздравила победителей, почему-то особенно гордясь «своими» спортсменами из университета Хонгик. Она с улыбкой наблюдала, как искренне радуются студенты, которые так стремились к своей цели и в итоге получили заслуженную награду. Но не все были довольны результатом. Буферам досталось третье место в заплыве на четыреста метров, и она выглядела заметно расстроенной. «Наверное, ее сиськи ко дну тянули», – со злорадством подумала Сан, но тем не менее натянула вежливую улыбку и поздравила ее тоже. Среди студентов в спортивных костюмах с эмблемами университета она в алом платье до колен била в глаза, как габаритные огни в непроглядную ночь. Взгляды большинства присутствующих были устремлены на Сан – уж слишком она привлекала внимание, но ей было наплевать, даже когда девчонки с замаскированной презрением завистью смотрели на нее. Да пусть завидуют! Такое платье они не смогут себе позволить, даже если накопят стипендию за весь год! Джисон смотрел на нее как-то настороженно, словно не мог решить, стоит ли позволить себе открыто восхищаться яркой внешностью девушки или сделать вид, что его не трогает ее броская красота.
Сан ленивым движением откинула длинную прядь за спину, подошла к нему и поправила висевшую на шее медаль, едва заметно коснувшись пальцами его груди. Призывно улыбнулась, проверяя его реакцию. Глаза парня вспыхнули, и она удовлетворенно ухмыльнулась, инстинктивно чувствуя свою власть если не над его сердцем, то над телом точно. Ей нравилась мысль, что он побежит за ней, стоит только поманить. Пожалуй, давно ей не попадались такие колоритные парни. Может, и правда не стоит его отталкивать? Можно и поиграть немного. Хотя зачем ей это? Вдруг не отвяжется. Но в очередной раз потешить самолюбие было приятно.
Сан сказала несколько стандартных поздравлений всем участникам, особенно выделив Джисона. Поблагодарила организаторов соревнований и руководство университета Хонгик за возможность присутствовать на таком значимом и интересном мероприятии.
Глядя на счастливых студентов, которые разглядывали свои медали, Сан чувствовала, какая мощная энергия радости исходит от них. Как жаль, что зачастую ей приходится испытывать на себе только негативные эмоции смертных. А от некоторых еще и угрозы с ненавистью. Но сейчас не хотелось думать о плохом.
После награждения декан Университета Кёнсан подошел к Сан и предложил присоединиться к вечеринке, которую устраивали для преподавателей и представителей всех университетов-участников. Она помнила этого приземистого немолодого мужчину еще с конференции по истории позднего Чосона, и уже тогда он пялился на нее, едва успевая подтирать слюни. Сан вежливо отказалась, представляя, что начнется, если он выпьет. Нет, нельзя портить такой прекрасный день неприятными инцидентами. Завтра утром она уже сядет в автобус до Сеула и наконец-то вернется в любимую квартиру. Через несколько дней уступит свое место выздоровевшему профессору Квону, а затем вернется к привычной жизни и будет время от времени с теплотой вспоминать влюбленного в нее Джисона и маленькое приключение в виде неожиданной преподавательской деятельности.
Ребята устроили на крыше вечеринку с барбекю, а Сан приняла душ и наконец легла в кровать. Ей хотелось поскорее уснуть, чтобы быстрее настало утро и их долгожданный отъезд. Однако очень скоро она поняла, что поспать ей сегодня не удастся. Обалдевшие от радости студенты шумели так, что не спасали даже наушники. Наверху постоянно двигались стулья, словно все они ежесекундно вскакивали с мест. Сан открыла глаза и зло посмотрела в темный потолок. Взрывы хохота и женские визги чередовались со скрипом ножек стульев по полу и грохочущей музыкой. Просто ад какой-то!
Сан рывком села в кровати и собралась было устроить им разнос, но вовремя спохватилась, что будет выглядеть, как ворчливая старая бабка. Ну и справедливости ради надо сказать, что ребята действительно заслужили вечеринку, ведь университет Хонгик выиграл пятнадцать наград в разных видах спорта. Да и вряд ли она одна сможет угомонить эту оргию.
Поэтому вздохнула, мужественно признала тот факт, что поспать ей сегодня не судьба, и вышла в общую комнату, чтобы сварить кофе. Она смотрела, как темно-коричневая жидкость медленно течет в чашку, и вдруг услышала, что дверь наверху с грохотом распахнулась, и несколько пар ног потопали вниз. Поспешно взяв кофе, Сан уже направилась в комнату, как вдруг услышала:
– Госпожа Ким! Пойдемте к нам!
Она повернулась и увидела Джисона вместе с одним из студентов, имени которого она не запомнила. Судя по их раскрасневшимся лицам, они уже прилично выпили. Джисон посмотрел на ее шелковый халат и голые ноги в домашних тапочках.
– Я хочу спать, очень устала сегодня, – вежливо улыбнулась она и открыла дверь своего номера, но парни уже оказались рядом. Джисон мягко, но настойчиво закрыл дверь и посмотрел на нее в упор. Его взгляд был каким-то горячечным, глаза блестели, но пьяным он не выглядел.
– Бросьте, госпожа Ким! Это и ваша победа тоже, вы же были вместе с нами все это время! – канючил друг Джисона. – Пойдемте! Ну пожалуйста!
Рука Джисона все еще лежала на дверной ручке, и отпускать ее он не собирался, хоть и не сказал ни слова.
Сан была в замешательстве. С одной стороны, ей совершенно не хотелось опять возвращаться во времена буйных студенческих попоек, которые она проходила много раз. Но с другой, все равно ведь уснуть уже не удастся. К тому же ей хотелось посмотреть на Джисона рядом с Буферами и понять, как развиваются их отношения и развиваются ли они вообще. Поэтому она поднялась с парнями на крышу вместе со своим кофе и решила, что просто немного побудет там, но пить не станет.
Наверху царило светопреставление. Грохотала музыка, дым от жарящегося мяса смешался с сигаретным. На крыше была оборудована очень симпатичная зона для барбекю с диваном и креслами на открытом воздухе и затянутый плотным полиэтиленом каркас для беседки, посередине которой стоял длинный стол и стулья. Студенты орали, смеялись, пели, дергались в некоем подобие танцев, курили, матерились, обнимались и целовались.
Сан немного опешила и замешкалась у дверей. Джисон слегка подтолкнул ее вперед и, улыбнувшись, прошел дальше, включаясь во всеобщее веселье. Буфера мгновенно оказались рядом. Кинув на Сан неприязненный взгляд, девчонка по-хозяйски обняла его за талию со спины. Сан едва не раздавила в руках горячую чашку. Вот мерзавка!
– Проходите, госпожа Ким! – крикнул ей один из парней, подбежал и отодвинул для нее стул. – Джисон купил для всех мяса в честь своего золота, будете?
– Нет, спасибо, я уже ужинала, – выдавила Сан, чувствуя себя абсолютно лишней на этом празднике жизни.
Ладно, можно посидеть немного, а потом незаметно уйти. Мало кто заметил ее присутствие, и она не понимала, для чего ребята вообще ее позвали. Джисон даже не смотрел в ее сторону, мастерски разливал по стаканам соджу вместе с пивом, делая корейский ёрш. Буфера прилипли к нему, и время от времени рука девчонки бесстыдно спускалась на его ягодицы. Сан чувствовала, как начинает медленно тлеть, но сдерживалась. Нужно с достоинством выдержать это испытание, иначе она сама обесценит сказанные вчера на пляже слова. Может, мальчишка специально позвал ее сюда, чтобы продемонстрировать свои новые отношения и вывести на эмоции? Если Сан сейчас даст волю чувствам, то это подпитает его фантазии, и он решит, что она к нему неравнодушна. Этого нельзя допустить.
Поэтому девушка встала из-за стола, обогнула веселящихся студентов и вышла из беседки на открытую часть крыши. Там царил разгул разврата, она едва не наткнулась на любвеобильную парочку, самозабвенно целующуюся возле ограждения. Переступая через валяющиеся пустые бутылки, Сан подошла к относительно свободному участку и облокотилась на парапет. В нескольких шагах от нее стояла группа парней, которые что-то негромко обсуждали, то и дело оборачиваясь на оставшихся в беседке ребят.
– Ну и урод, как же он бесит! Думает, если выиграл золото, то ему все можно?
– Опять Джисон отхватил самую красивую девчонку…
Сан прислушалась и слегка повернула голову, наблюдая за участниками диалога.
– Юнсо ведь меня из-за него бросила. Тупой придурок, – сплюнул на пол парень в белой футболке, которая ярким пятном выделялась в ночной темноте. – Откуда только взялся! Да что с него взять, приютское отродье. Надо его проучить, чтобы девок наших не трогал.
– Вот именно! Раз нет родителей, пусть знает свое место и не высовывается, будто он нам ровня.
Сан почувствовала такую злость, в сравнении с которой ревность из-за соплячки с буферами померкла. Она сжала зубы и пошла на парней. Намеренно столкнувшись с тем, что был в белой футболке, выплеснула на него еще не успевший остыть кофе и мстительно улыбнулась.
– Ащ-щ! Смотри, куда прешь! – разъярился парень.
– Горячо? – невинно поинтересовалась Сан. Глаза привыкли к темноте, и она отчетливо видела ярость на его лице.
– Ты слепая, что ли? Совсем сдурела? Да ты хоть знаешь, сколько это стоит! – плевался ядом пацан. Видимо, в темноте он не узнал своего сопровождающего.
– Тише, она преподша из нашего универа, – шепнул ему на ухо друг, и придурок немного остыл.
Сан подошла вплотную к озлобленному парню и ткнула его пальцем в грудь.
– Да, я препод и, кстати, тоже сирота, но, к счастью, не такое отстойное дерьмо, как ты. Денег у меня полно, могу оплатить химчистку или купить тебе новое шмотье. Скажи, куда его прислать.
Она обогнула ошарашенных парней и отправилась к беседке. Развернувшись на полпути, сказала:
– И мой тебе совет: не будь неудачником. Может, тогда Юнсо перестанет виснуть на Джисоне и вернется к тебе.
Не глядя ни на кого, она спустилась с крыши на свой этаж и вернулась в номер, громко хлопнув дверью. Зачем она это сделала? Вот какое ей дело до того, что говорят о Джисоне за спиной? Это его проблемы. Но почему-то это очень взбесило, и она никак не могла успокоиться.
Интересно, наступит ли время, когда в Корее перестанут с презрением относиться к сиротам? Перестанут такое огромное значение придавать роду, клану, семье. Сан как никто другой знала, как болезненно не знать свои корни, но это не помешало ей состояться в жизни, не сделало моральным уродом или человеком второго сорта, какими общество считало детей без родителей. Мир так стремительно меняется, технологический прогресс несет человечество далеко вперед. Люди осваивают космос, при этом сохраняя архаичное, дремучее сознание и судорожно цепляясь за традиции. Но Сан была убеждена, что традиции, которые унижают достоинство человека, ограничивают его свободу и личность, нельзя сохранять. От них нужно избавляться, потому что именно они тянут людей в прошлое, заставляя постоянно оборачиваться назад вместо того, чтобы смотреть вперед.
Этой ночью она спала спокойно. Злобный Мин не появлялся уже вторую ночь, как будто знал, что она в поездке, и дал ей передышку.
Следующим утром Сан наконец-то села в автобус и без сожалений простилась с Пусаном. Все-таки столица, пусть холодная и равнодушная, была ей ближе и роднее любого другого города мира. За триста лет она успела пожить и в Америке, и в Европе, и даже какое-то время в Бразилии, но Сеул остался ее любовью.
Она написала Хери, что выезжает, и сердито посмотрела на Джисона, который сел рядом с Буферами. Видимо, они уже официально стали парой, и девчонка, упиваясь своей победой, липла к нему, как жвачка. Остальные студентки с завистью косились на то, как она поправляет ему волосы и что-то шепчет на ухо. Интересно, по какой причине Джисон выбрал именно ее? Она производила впечатление довольно примитивной пустышки, а он не выглядел парнем, которому будет интересно с такой девушкой. Хотя, возможно, Сан ошиблась, и Юнсо обладала богатым внутренним миром, который тщательно скрывался под оболочкой пустоголовой красотки. Видимо, Джисон все-таки умудрился его разглядеть.
Вчерашний придурок с крыши покосился на Сан и сел впереди. Адрес, куда отправить новую одежду, он так и не сообщил. Ну, ей же лучше.
Автобус тронулся в путь, Сан воткнула в уши наушники и закрыла глаза. Откинула сиденье назад, удобно вытянула ноги и приготовилась спать под мелодичные песни к-поп исполнителей.
Но как только почувствовала, что проваливается в сон, сразу же услышала Зов. От знакомого ощущения, будто кто-то тянет ее невидимыми клещами в неизвестность, стало не по себе. Вокруг была темнота, она будто парила в невесомости и не могла нащупать опору под ногами. Пошевелившись, девушка ощутила мягкие теплые волны и соль на губах. Она в воде? Осторожно открыв глаза, Сан увидела, как солнечные лучи проникают с поверхности, освещая подводный мир.
Осмотревшись, увидела на глубине качающиеся водоросли, бугристые рифы и стайки разноцветных рыбок. Завороженная красотой причудливых кораллов, окрашенных в невероятные цвета, Сан поплыла вперед на зов души. Разрезая руками густую толщу воды, она обогнула риф и увидела на глубине дом, издалека напоминавший ханок. Девушка устремилась к нему, уже понимая, что опять попала в сон Мина.
Приблизившись, медленно оплыла здание, невольно любуясь водорослями, которые выглядывали из открытых окон и створок дверей; замшелой ярко-зеленой крышей и стайками оранжевых рыбок, метавшихся по пустому двору. Ханок выглядел, как затонувший корабль, хранивший множество тайн. Она ощущала, что негодный Мин совсем рядом, но пока не видела его.
– Ты снова здесь? – неожиданно раздался за спиной знакомый голос, и она обернулась. Тяжелый взгляд мужчины обездвижил ее, и Сан застыла, качаясь на волнах. Однако помимо привычной злости в его глазах мелькнуло недоумение, словно он сам не ожидал вновь увидеть ее.
– Явился! – цокну ла Сан. – Что опять? Еще какую-нибудь гадость хочешь мне показать?
– Вообще-то нет, – скривился он. Интересно, что изо рта не вырывались пузырьки воздуха, и под водой они говорили так, будто находились на земле. – Хотя я могу чего-то и не помнить.
– Тогда пошли, – Сан качнула головой в сторону ханока. – Или боишься?
– Чего мне бояться! – фыркнул мужчина и посмотрел на приоткрытую дверь, из которой высовывались зеленые щупальца водорослей, словно приглашая зайти. – После того, что ты сделала, меня уже ничем не удивишь.
Сан взялась за скользкое дверное кольцо одновременно с Мином, ощутив теплую ладонь на своих пальцах. Мужчина брезгливо отдернул руку, будто коснулся таракана, и она почувствовала, как болезненно дернулось сердце от этого жеста. Неужели она так ему отвратительна?
– Не трогай меня! – вспыхнула она, пытаясь гневом замаскировать обиду.
– Очень надо! Случайно получилось, – скривился он и холодно вздернул брови. – Ты заходишь или нет?
– Можно подумать, у меня есть выбор, если ты опять затащил меня в свой сон!
– Ничего страшного, потерпишь. Наверное, это твое наказание, – злорадно усмехнулся Мин, а Сан внезапно подумала: что, если и правда ее «работа» и бессмертие планировались как расплата за что-то? Ведь несмотря на то, что она кайфовала от своей жизни, попадать в кошмары было нелегким делом, и каждый раз это оставляло шрамы на сердце. Нет, глупости. Во-первых, никаких смертных грехов она не совершала, во-вторых, на наказание это мало походило, ведь Сан не тяготило бессмертие, она им наслаждалась.
Открыв дверь, молодые люди оказались вовсе не в комнате, а посреди многолюдного двора. Фонтан посередине, деревянный мостик, соединяющий две части большого дома, красные фонари… Они вновь очутились в гёбане и сейчас стояли на том самом месте, где пару дней назад Сан залепила Мину пощечину. Во дворе было шумно, слышался смех нарядных кисен и громкие возгласы гостей. Видимо, гулянье было в самом разгаре.
Сан посмотрела на своего спутника, но мужчина не повернул головы. Он выглядел растерянным, а напряженно сдвинутые брови говорили о том, что он удивлен.
– И что дальше? – спросила Сан, но он только неопределенно пожал плечами, увернувшись от подвыпившего аристократа в съехавшей на бок шляпе. – Ты видишь это впервые?
– Да, – односложно ответил он, внимательно вглядываясь в мужчину и женщину, стоявших на мостике. – Нам туда.
Огибая пьяных дворян, они пошли в указанном направлении, и вскоре в двух незнакомцах на мосту Сан узнала и себя прежнюю, и прошлое воплощение Мина. Мужчина качался, и если бы не держался за деревянные перила, то точно свалился бы в пруд.
– Зачем ты столько выпил? – голос Сан-кисен был строгим, она смотрела на своего собеседника с холодным разочарованием. Что странно, обращалась она к нему неформально, хотя в их предыдущую встречу была вежлива и почтительна. Сан-бессмертная осторожно обошла парочку с другой стороны и с замиранием сердца посмотрела в свое же лицо. Оно выглядело еще совсем юным, на вид ей было не больше восемнадцати. Значит, эта встреча произошла за несколько лет до той безобразной сцены со шпилькой.
– Не знаю, Сан… – Мин из прошлого едва фокусировал взгляд на своей спутнице.
– Вам нужно вернуться домой, – сказала Сан уже более официально. – Ваш отец отругает вас, если опять останетесь в гёбане.
– Мне все равно! Как будто ты не знаешь, почему я прихожу сюда каждый день! – пьяно взмахнул рукой Мин. – Почему ищу утешения в объятиях других женщин! Они мне не нужны, мне нужна только ты!
Он схватил кисен за плечи и наклонился, чтобы поцеловать, но она оттолкнула его. На ее лице явственно проступило отвращение.
Вот оно что! Значит, этот придурок был влюблен в нее! Сан бросила на нынешнее воплощение Мина уничтожающий взгляд и ехидно скривилась, наслаждаясь обескураженным выражением его лица. Он-то считал, что она за ним бегала и готова была на все ради того, чтобы остаться рядом, а на самом деле инициатором этих странных отношений был он сам!
– Вы пьяны, господин, не говорите того, о чем завтра пожалеете, – сказала кисен и отвернулась, но аристократ схватил ее за руку.
– Неужели ты все еще не можешь забыть его? – горячо зашептал он, отчаянно сжав девушку в объятиях. Она не отталкивала, но и не обнимала в ответ, будто терпеливо пережидала этот шквал эмоций. – Он поступил как трус, бросил тебя в тот момент, когда ты так нуждалась в поддержке! Кто остался с тобой? Я!
– Не смейте так о нем говорить! – кисен вырвалась, ее глаза гневно сверкали и, казалось, она сейчас снова влепит ему пощечину. – Вы не имеете права судить его!
– Да? – Мин будто враз протрезвел и зло посмотрел на девушку. – Благодаря кому ты сохранила достоинство? Это я заплатил хозяйке гёбана, чтобы мужчины не трогали тебя!
– Я благодарна вам за помощь и никогда не забуду того, что вы для меня сделали, – Сан-кисен глубоко поклонилась и, казалось бы, взяла себя в руки. Ее тон стал мягче, и глаза уже не сверкали такой яростью. – Но я не позволю вам осквернять его имя.
– И все? Все, что ты испытываешь ко мне – лишь благодарность? Неужели ты совсем ничего ко мне не чувствуешь? – голос мужчины упал до шепота, руки опустились.
В голове Сан всплыли недавние слова Джисона, которые Мин повторил слово в слово.
– Господин, мы знаем друг друга много лет, и я всегда уважала вас, – кисен говорила медленно, будто с трудом подбирала слова. – Если бы не вы, не знаю, что бы со мной было. Кроме вас у меня никого не осталось, и я не хочу терять нашу дружбу. Но я не могу приказать своему сердцу не чувствовать боль, разочарование и утрату. Прошу вас, поймите, мне нужно время, чтобы приспособиться к новой жизни и забыть человека, которого так долго любила.
– Обещай, что когда-нибудь полюбишь меня так же сильно, как и его. Мне нужна эта надежда! – страстно зашептал Мин, жадно ища в ее глазах признаки нежных чувств.
Кисен вздохнула, улыбнулась немного грустно и, взяв его за руку, сказала:
– Сегодня можете остаться в моей комнате. Не ходите к другим женщинам.
Она повернулась к нему спиной и направилась к комнатам гёбана. На лице мужчины проступило робкое неверие, но он тут же бросился вслед за ней, оставляя Сан и хозяина сна одних посреди гудящего двора.
– Ну, что теперь скажешь, господин Мин? – она щелкнула пальцами, наслаждаясь потрясенным выражением его лица. – Оказывается, это ты был от меня без ума и прохода мне не давал. А я вообще любила другого чувака. Так и знала, что все те воспоминания – просто бред твоего воспаленного сознания. Как и мнимое убийство твоей жены.
– Не может быть! – качал головой мужчина, напряженно о чем-то размышляя. – Это не могло быть ошибкой. Я сотни раз видел эти сны, переживал ее смерть снова и снова!
– Давай успокоимся и все обсудим. Для начала, как тебя зовут и где ты живешь? Нам лучше встретиться в реальности, так будет проще выяснить наше прошлое.
– Ну уж нет, избавь меня от твоего присутствия еще и в обычной жизни, мне вполне достаточно тебя здесь, – он обвел рукой двор гёбана.
– Ну ты и засранец. Ты только что сам видел, как чуть ли не в ногах у меня валялся, умоляя о любви. А теперь опять за старое? – вскипела Сан, воинственно скрестив руки на груди. Ее так и подмывало хорошенько его чем-нибудь огреть. А потом уединиться с ним в одной из комнат гёбана.
– Я заплатил, чтобы тебя не трахали другие мужики, – снисходительно выдавил он, опять глядя на нее как на насекомое.
– Ага, чтобы трахать самому. Как мило! А главное, благородно. Поступок, достойный истинного аристократа. Наверное, я должна рассыпаться в благодарностях?
Мин фыркнул и отвернулся. Ответить-то на это было нечего.
– Давай-ка проясним кое-что, – Сан демонстративно встала перед ним, и он вынужден был посмотреть на нее. – Ты стал моим покровителем в гёбане, признался в любви и умолял о взаимности. Потом, когда эту взаимность получил, завел другую бабу и женился на ней, а меня кинул. Я ничего не упустила?
Он фыркнул и опять отвел взгляд.
– И, если принять твою версию с убийством жены за правду, даже после всего, что мы сейчас видели, ты продолжаешь считать меня чудовищем? А кто же тогда ты? – Сан ткнула его в плечо, пытаясь обратить на себя внимание. Ей хотелось увидеть его глаза. Почему-то даже сейчас она нуждалась в том, чтобы он хоть раз посмотрел на нее без неприязни и ненависти. Ей нужно было знать, что сейчас он думает иначе!
– Я начал видеть эти сны полгода назад, когда в автокатастрофе погибла моя жена, – медленно произнес он, испепеляя Сан тяжелым взглядом. – У моей жены в прошлом и настоящем было одно лицо. Она тоже переродилась, чтобы соединиться со мной в другой жизни, но судьба опять отняла ее у меня.
– Сочувствую тебе, но в смерти твоей жены в настоящем я уж точно не виновата. У меня даже водительских прав нет! – Сан покоробили его слова. И ей стало немного стыдно за то, что так поверхностно отнеслась к его переживаниям. Но сейчас больше всего ее волновали собственные чувства, которые вспыхивали, как факел, каждый раз, когда она смотрела на этого мужчину. Мужчину, который ненавидел ее за то, чего она даже не совершала. Или не помнила.
– Знаю. Но не могу избавиться от неприязни к тебе. Она возникает сама собой, будто это заводские настройки. Вот сейчас я понимаю, что, возможно, все не так однозначно, как я считал раньше, но все равно смотреть на тебя невыносимо. Это словно заложенная кем-то программа.
Мужчина тяжело вздохнул и отвернулся. От его слов сердце затрещало по швам, и где-то глубоко внутри задрожала, просыпаясь, забытая боль. Настолько сильная, что Сан схватилась за грудь, боясь, как бы ее не разорвало на части. Как будто из-под огромной толщи льда рвались наружу погребенные эмоции, черным дымом сочились сквозь трещины, отравляли душу.
Сан задыхалась, голова кружилась. Не устояв на ногах, она осела на деревянное покрытие моста и повторяла про себя: «Пора возвращаться. Пора возвращаться». Она уже слышала шум автобуса и голоса студентов, но что-то словно удерживало ее на месте, не давая вернуться в свое сознание. Мин присел рядом на корточки и с беспокойством заглянул ей в глаза. Его лицо то расплывалось, то вновь приобретало четкие очертания. Он протянул руку и, поколебавшись, коснулся ее плеча.
– Ты в порядке? Что случилось?
В голове звучал другой голос: «Сан! Ким Сан! Очнись! Приди в себя!» Она закрыла глаза и, держась за этот голос, вернулась в реальность. Первое, что она увидела, были вытаращенные глаза Джисона и склонившиеся над ней лица студентов. Ее лихорадило и тошнило.
– Госпожа Ким, вам плохо?
– Как вы?..
– Откройте дверь, ей надо на воздух.
Перед глазами все плыло. Сан поднялась на ноги и, шатаясь, устремилась к выходу. Кто-то шел следом, спрашивал о самочувствии, говорил о том, что надо вызвать парамедиков. Сан вывалилась из салона, и яркое солнце полоснуло по глазам. Едва она оказалась на улице, ее вывернуло три раза подряд. Все расплывалось от слез и удушающей боли, которая последовала за ней из сна. Чьи-то руки заботливо гладили ее по спине и держали волосы.
Когда она немного отдышалась, то подняла голову и увидела встревоженного Джисона.
– Ты в порядке? – в больших глазах плескался страх.
– Да… Укачало, наверное, – просипела она. Горло саднило, и невыносимо хотелось пить.
– Возьми, – парень протянул ей открытую бутылку с водой. Он смотрел настороженно и будто бы с подозрением.
– Спасибо.
Сан вытерла рот тыльной стороной ладони и вернула воду. Джисон медленно принял из ее рук бутылку и тихо спросил:
– Кто такой господин Мин?
P.S. 4
Джисон взял пульт и поднял шторки дувшего прямо в шею кондиционера. Он устало потер глаза и посмотрел на время. Почти четыре утра, поспать бы немного, а потом уже собираться в дорогу. Соревнования как всегда вызывали азарт и желание выиграть, и Джисон не сомневался в том, что принесет победу своему университету.
Он посмотрел на экран ноутбука, где готовил для Сан «презентацию». Как она отреагирует на нее, когда увидит? Дрожь волнения прошла по телу. Может, не стоит этого делать? На телефоне пиликнуло оповещение от Ынсу. Она обещала завтра на занятиях передать Ким Сан флешку с его проектной работой и просила Джисона принести ее утром в общежитие.
Осталась всего пара штрихов, но он не знал, как закончить. Из размышлений его вырвал ввалившийся в квартиру вдрызг пьяный Юрим. Шатаясь в прихожей, он кое-как снял ботинки и, держась за стену, вошел в комнату.
– Ты сегодня рано, – сказал Джисон, наблюдая за попытками друга снять с себя рубашку и брюки. Пуговицы никак не хотели расстегиваться, и Юрим злился. Наконец, плюнув, он как был, одетый, плюхнулся на свой диван и застонал.
– Выключи кондер… У нас же будут огромные счета за электричество.
– На улице под сорок, а здесь вообще можно свариться, – прокомментировал Джисон, но все же уступил другу и нажал на кнопку пульта.
– Как стать таким же везучим, как ты? – Юрим прикрыл глаза ладонью, а затем мотнул головой и медленно сел. – Эти попойки убьют меня раньше, чем я успею продолжить свой род.
– Все в твоих руках, – хмыкнул Джисон, думая о том, что друг и не подозревает, с каким «везунчиком» живет. А если бы узнал, то бежал бы от него без оглядки.
– Как же мне плохо… – Юрим встал на ноги и нетвердой походкой направился к холодильнику за водой. Жадно отпив из горлышка, спросил: – Сколько выходных тебе дали?
– Три, и то еле выпросил. Суббота и воскресенье – самые жирные дни.
– Чем занимаешься? Неужели все еще изображаешь из себя отличника? – друг кивнул на раскрытый ноутбук и допил воду.
– Типа того, – улыбнулся Джисон и, немного подумав, набросал последние штрихи в своем послании для Сан.
Сохранил файл и, поколебавшись, переименовал его. Вспомнит ли она все?