Утро. Запах счастья и...
и… новое чудо
Дом наполнялся мягким светом раннего утра. На кухне пахло свежими тостами, жареными яйцами и кофейным ароматом. Музыка тихо играла из колонки, сын сидел за столом и рисовал что-то яркое фломастерами.
Я стояла у плиты, в своей любимой рубашке Банчана, на пару размеров больше — именно такой он любил видеть меня дома.
Он подошёл сзади, обнял, прижался щекой к моему плечу.
— Ммм… Ты пахнешь как моя семья. Как дом, — прошептал он, касаясь губами кожи. — И как воскресное утро, которое хочется растянуть на всю жизнь.
— А ты пахнешь как любовь, — засмеялась я, повернувшись к нему. — И чуть-чуть как кофе.
— Вкуснейшее сочетание, если честно.
Он посадил меня на стол, взял в руки мою ногу, начал массировать ступню.
— А вот это уже официально: мой личный рай. Я, ты, наш сын, завтрак и массаж стоп по утрам.
— Сын в двух метрах, — напомнила я с улыбкой.
— Он занят созданием шедевра, — кивнул Банчан на рисунок. — У нас есть целых пять минут свободы. Надо использовать.
**
Я смеялась, но в этот момент почувствовала, как рубашка на животе немного натянулась.
— Чан…
— Мм? — он поднял голову, не отпуская мою ногу.
— Посмотри… — я аккуратно положила руку себе на живот.
Он уставился на округлость под тканью. Не явную, не очевидную — но для нас, знакомых с этими признаками, уже слишком узнаваемую.
Он замер, будто боялся дышать.
— Ты… ты думаешь?..
— Учитывая, что у меня уже несколько недель странный аппетит, и я постоянно хочу поспать, — я улыбнулась, — думаю, да.
Он медленно встал, подошёл ближе и опустился на колени, прижав губы к моему животу.
— Ты снова носишь под сердцем мою любовь.
Потом посмотрел вверх:
— Это… чудо.
Он обнял меня, крепко, почти со слезами.
— Спасибо. За жизнь. За нас. За то, что снова даришь мне это счастье.
— Ну и, конечно, за тосты, — добавила я, пытаясь скрыть волнение.
Он рассмеялся сквозь влажные глаза и прижал меня к себе.
— Обещаю, всё будет хорошо. Даже лучше. У нас уже есть одна звезда… и теперь появится ещё одна.
В этот момент сын подбежал к нам с рисунком.
— Мама, папа! Смотрите, я нарисовал семью! Там я, вы… и ещё один малыш!
Мы переглянулись.
Он знал.
И это было началом новой главы их жизни.