Вампир
Солнце ещё не успело бросить свои живительные лучи на сонный город. Луна уже исчезла и некому было освещать дорогу уже торопящимся по своим делам пешеходам. Это утро отличалось серостью. Снег, выпавший ночью, уже успел стать грязным и серым. Небо было полностью затянуто облаками, так что на ясное зимнее утро никто и не надеялся. Фонари изо всех сил старались осветить тротуары и дороги и хоть как-то заменить солнце, но у них это слабо получалось. Их время - вечер и ночь. А утром они бесполезны.
По грязным мокрым дорогам уже вовсю разъезжали машины, безжалостно уничтожая снег под колёсами и превращая грязь в воду. Ни один водитель не задумывался, как сильно он испортил день одной из тех молоденьких девушек, обрызгав на резких остановках перед очередным пешеходным переходом ей новое пальто, купленное совсем недавно. Светофоры тускло давали о себе знать, хоть как-то разбавляя это серое утро своим трёхцветием.
Посмотрев в окно, Ита впала в уныние. Может, ей сегодня не идти в школу? Подумаешь, один день пропустит, ничего же не случится. Как будто так больше никто не делает, пфф. Но нет, Ита просто не могла сидеть вот так вот дома, ей было ради чего, точнее, ради кого идти туда. Девушка посмотрела в зеркало и, увидев там сонную "доярку Светку" с растрёпанными волосами и слипающимися глазами, одетую в широкую белую майку, воскликнула: "Ой, красотка-то какая!" Конечно, это был сарказм. Девушка любила подстёбывать сама себя. Придав себе болей-меней человеческий вид, Ита пошла завтракать.
____________________________________
- Сыыын, давай вставай, в школу опоздаешь! - кричит мама громким противным голосом, так неприятно давящим на Эрика.
- Я сегодня не пойду, - тихо отзывается парень.
- Это ещё почему? Контрольная какая?
- Нету сегодня контрольных, мам, я просто не хочу.
- Ну, как хочешь, не мне же экзамены сдавать, - уверенно ответила мама, уже всунув ключ в дверь.
Эрик поднялся, когда мама уже вышла из квартиры. Худшего, как он считал, состояния у него ещё не было. Веки слипались, не успев ещё даже разойтись, лицо горело, будто он всю ночь тёр об него кусок наждачной бумаги, боль в голове отдавала в виски, в желудке, казалось, прошла столетняя война. Он встал, еле держась на ногах, и пошёл на кухню. Попив воды, Эрик схватил печенюшку и пошёл одеваться. Сегодня он не завтракал. У него только что родилась идея, ради которой он должен, нет, просто обязан явиться в школу, хотя всем сердцем этого не хотел. Кое-как одевшись и причесавшись, парень выбежал на улицу.
На остановке он стоит довольно долго и уже успел замёрзнуть. Но его это не волнует. У него есть дела поважнее.
В троллейбусе он набросил на голову капюшон и теперь смотрит в пол. К нему обратилась женщина лет 50-ти: «Молодой человек, пробейте, пожалуйста, талон». Эрик поднял голову, посмотрев на женщину. Та вдруг не на шутку побледнела, дёрнулась и, широко раскрыв глаза, быстро извинилась и попросила пробить ей талон стоящего рядом с Эриком мужчину в очках. Если бы любой из нас оказался на месте этой дамы, неизвестно, как МЫ бы отреагировали. Лицо Эрика было не узнать. Ещё вчера оно было здорового бежевого цвета, с каплей веснушек возле носа, милыми ямками на щеках. Блестящие карие глаза, почти всегда улыбающиеся своей пьянящей улыбкой губы. Сегодня это была как будто маска. Бледная, как у вампира, кожа и такие же бледные, почти бесцветные губы, застывшие, будто вода в 30-ти градусный мороз. Из-за того, что губы были тонкими, теперь их было почти незаметно. Фиолетовые полукруги под холодными, почти каменными чёрными глазами, окружёнными каким-то белым налётом, напугали женщину больше всего. Плюс ко всему этому на Эрике был чёрный капюшон, который окончательно свёл эту мадам с ума. Скорее всего, если бы в этот момент Эрика увидел сценарист какого-нибудь фильма про псих-больных, его бы безоговорочно взяли на главную роль, даже, наверное, без грима. Сам парень себя не видел и потому не понял, почему вызвал такую реакцию. Он снова опустил голову и продолжил рассматривать свой ботинок, считая секунды до нужной ему остановки. И вот наконец троллейбус остановился. Эрик пулей выбежал на улицу. Народ на остановке немного покосился на него, но парень не обращал на это внимания. Сейчас для него это было последним делом. Он зашагал в свою ненавистную ещё больше, чем прежде, тюрьму, как он любил называть школу.
Как только Эрик вошёл в класс, его сразу же хлопнул по плечу друг: "Воу, крутые линзы, бро. Выглядишь, как тот чувак из того фильма, как его.. эмм.. забыл. Но ты очень на него похож. Где купил?" Эрик кинул на него змеиный взгляд, сурово ответив: "Это не линзы". Он было чуть не прибавил "идиот", но не хотел портить настроение лучшему другу, который совершенно ни в чём не виноват. Давид(именно так его звали) сразу заметил нерасположение друга к привычным разговорам и шуткам: "Э, чувак, что случилось? Что с тобой?"
- А что со мной? Что вы все шарахаетесь?!
- Посмотри на себя. Дайте ему зеркало!
У Киры, рассматривавшей прыщи в этот момент в зеркале, быстро его вырвали. Сначала она возмутилась, но потом, когда поняла, что сопротивления бесполезны, успокоилась. Эрик посмотрел на себя. За секунду в его голову прилило достаточно крови, чтобы из бледного вампира с чёрными глазами он сделался белоснежкой с красными щеками и лбом. Он тут же выбежал из кабинета, бросив зеркало на парту. Давид понёсся за ним. Выбежав из кабинета, Эрик нечаянно столкнулся с заходившей в класс Итой. Мягко положив обе ладони на её плечи, он извинился и снова рванул пулей вдоль по коридору. Ита, начиная приходить в себя, снова попыталась войти в кабинет, но на этот раз снова была чуть ли не сбита с ног другом Эрика, который не был любителем лёгкой атлетики и не отличался особой ловкостью и скоростью. Наконец войдя в класс, она громко возмутилась: «Да что здесь, блин, происходит?» Несколько человек, подбежав к ней, тут же закричали в панике: «Ты видела Эрика? Видела, что у него с лицом? Что с ним вообще?» Ита, сделав вопросительное лицо, села на своё место. Она была в замешательстве. Девушка не помнила, как именно выглядело лицо «вампира», ведь он очень быстро скрылся, но у неё было ощущение, что в этом виновата... она. И что-то непонятное давило на девушку, мешая ей рассеивать туман, уже успевший образоваться в голове.