Не марионетка. (18+) [ЗАВЕРШЁН]

Авелина потратила почти целый день на магазины, хотя и составила накануне список необходимых покупок. Предпраздничная суета вовлекла ее в свой водоворот, и она долго бродила, разглядывая груды товаров и выбирая подарки.

Наконец, забив салон своей машины свертками и коробками, она направилась домой. Только ей показалось, что она преодолела все заторы на дорогах, как попала в новую пробку.

Светофор упорно смотрел на нее красным глазом, не пуская вперед. Находясь в правом крайнем ряду, Авелина устало поглядывала на снующих мимо нее прохожих. Вдруг ее взгляд выхватил из толпы знакомую женскую фигуру, развевающиеся огненного цвета волосы которой заставили больно сжаться сердце Авелины, разбередив с таким трудом зарубцевавшуюся рану.

Женщина энергичной походкой приближалась к машине Авелины. Неожиданно она посмотрела в ее сторону, и их взгляды встретились. Лина уловила в ее глазах смятение и испуг. На секунду задержавшись, женщина резко повернулась и пошла в обратную сторону, унося с собой тяжелые воспоминания Лины.

Посмотрев вперед, Авелина увидела радостный зеленый свет светофора и облегченно вздохнула. Скоро она будет дома!

***

Телефон зазвонил, когда Лина, уложив близнецов, спускалась по лестнице. Недовольно ворча, она крепче прижала к себе шестимесячного Джорджа и сбежала по ступенькам в холл. Поднеся руку к телефонной трубке, она вдруг остановилась, увидев свое отражение в зеркале над столиком для телефона. Господи, на кого я похожа! - с досадой подумала она. Маленький пучок светлых волос съехал набок, выбившиеся из хвоста каротких волос пряди намокли и в беспорядке свисали вдоль раскрасневшегося лица и шеи, на голубой блузке темнели мокрые пятна - следы купания трех малышей. Да еще Джордж определенно стремился усугубить общую картину, дергая за пуговицы в попытке добраться до ее груди. Он никогда не страдал отсутствием аппетита и как всегда проявлял нетерпение.

- Нет. - Авелина мягко, но решительно отцепила пальчики малыша от блузки. - Подожди. - Она поцеловала сына в пушистую головку и сняла трубку, все еще хмуро глядя на свое отражение.

- Алло? - рассеянно спросила она. Поглощенная другими мыслями, Авелина не заметила короткой паузы перед тем, как на другом конце провода прозвучал осторожный ответ:

- Авелин? Это Алла.

- Привет, Ли! (так она называла подругу) - От приятной неожиданности выражение лица в зеркале смягчилось, и Лина вдруг осознала, какой у нее был сумрачный вид. От этого она снова нахмурилась, на этот раз озадаченно, подумав о том, что в последнее время это происходило с ней слишком часто.

- Джордж, подожди немного, пожалуйста, - сказала она дергающему ее блузку малышу.

Он недовольно посмотрел на мать, и та, поддразнивая, ответила ему нарочито сердитым взглядом, в то время как ее зеленые глаза светились любовью. Быть может, он был самым своенравным и капризным из троих детей, но она обожала его, как, впрочем, и всех остальных. Да и могло ли быть иначе, если каждый раз, когда она заглядывала в эти серые, с сизым оттенком глаза, ей казалось, что это Джон смотрел на нее?

- Разве твои отпрыски еще не спят? - недовольно спросила Ли.

Она не скрывала, что дети раздражали ее. Ли была олицетворением светской женщины. У нее не было времени для детей. Высокая, стройная, рыжеволосая, изысканная - она шагала по жизни совсем не так, как Лина - жена, мать, хозяйка дома. При этом Ли оставалась лучшей подругой Авелины, хотя, возможно, в этом утверждении таилось некоторое преувеличение. Скорее, она была единственной подругой, с которой Авелина поддерживала дружескую связь еще со школы. Да и из всех приятельниц только она жила сейчас в Лондоне, как и Авелина. Остальные обосновались на своей родине.

- Двоих уже уложила, сейчас буду укладывать третьего, - объяснила Лина. - Джорджа надо покормить, но он может подождать, - добавила она, чтобы умиротворить Аллу.

- А Джон? - спросила Алла. - Он уже дома?

Почувствовав в тоне подруги еще большее неодобрение, Авелина улыбнулась. Алла и Джон не ладили между собой. Каждый раз, когда им случалось оказываться в одной компании, между ними словно проскакивали враждебные искры.

- Нет, - ответила Авелина и добавила улыбаясь: - Можешь спокойно обзывать его, как хочешь. Он не услышит.

Это была шутка, причем не новая. Авелина всегда позволяла Алле изливать свою неприязнь к Джону, когда того не было рядом. Это давало подруге возможность освобождаться от тех слов, которые она хотела бы высказать ему в лицо, на что у нее никогда не хватало смелости. Но на этот раз в ответ на разрешение последовало странное молчание, и Лина вдруг почувствовала в легком потрескивании в телефонной трубке необъяснимое напряжение.

- Что- то не так? - резко спросила она.

- Черт, - пробормотала Алла. - Да. Можно сказать, да. Послушай, Лин, я чувствую себя, как последняя сволочь, но ты имеешь право...

Как раз в этот момент на лестнице появилась маленькая фигурка в забавной пижамке, воображающая себя пилотом истребителя, стреляющим из пушек, и заскользила вниз. Джордж, увидев старшего брата, издал вопль ликования.

- Я хочу пить, - сообщил пилот в ответ на вопросительный взгляд матери и «улетел» в направлении кухни.

- Послушай, - нетерпеливо сказала Алла, - я слышу, ты там занята. Я перезвоню тебе позже, может быть, завтра. Я...

- Нет! - перебила Лина. - Не смей вешать трубку! - Она почувствовала, что Алла хочет сказать что-то очень важное. - Подожди минутку, я сейчас освобожусь.

Положив трубку на столик, Лина поспешила за старшим сыном. Невысокая, но изящная, в белых эластичных брюках, облегающих красивые длинные ноги, в белых носках и кроссовках, Лина выглядела удивительно стройной и подтянутой, особенно если учесть, что она выносила и родила троих детей. Правда, надо сказать, что этому способствовали регулярные занятия в местном спортивном центре плаванием и аэробикой и время от времени игра в бадминтон.

- Пойман с поличным! - заявила она шестилетнему сыну, запустившему руку в коробку с печеньем, бросив на него суровый взгляд, от которого тот залился краской, и нетерпеливо добавила: - Ладно уж, бери, и возьми одно для Кэсси. Но никаких крошек в постели! - крикнула она вдогонку, когда мальчик с радостным воплем помчался прочь, боясь, как бы мать не передумала.

Кухня была уютной и просторной - настолько просторной, что в одном из ее углов поместился сетчатый манеж. Лина посадила туда Джорджа, сунула ему соску и вернулась к телефону.

- Все в порядке, - сказала она, распутывая телефонный шнур, чтобы устроиться поудобнее на нижней ступеньке лестницы. - Ты слушаешь, Алла?

- Да. - Ответ прозвучал жестко. - Почему ты не наймешь кого-нибудь, кто помог бы тебе с детьми? - раздраженно спросила Алла. - Иногда они просто невыносимы!

- Я передам это Джону, - пригрозила Лина, не обижаясь всерьез. Алла была лишена материнских инстинктов, с этим приходилось мириться. Лине материнство доставляло радость, и она не стыдилась признаться в этом. - Я предпочитаю, чтобы дом принадлежал только мне. Когда в нем прислуга, чувствуешь себя так, будто у тебя все время гости. Я не могу расслабляться в присутствии посторонних.

- Ну-ну, продолжай расслабляться, - с издевкой сказала Ли, - того и гляди, совсем уснешь! Ради Бога, Авелин, когда ты перестанешь строить из себя спящую красавицу и раскроешь глаза?

- Раскрою глаза?

Авелина нахмурилась, совершенно не понимая, что заставило Аллу предпринять такую атаку. Тяжелый вздох докатился до ее слуха.

- Авелин, - спросила подруга, - где сейчас Джон?

- Он задержался на работе, - ответила она, все больше мрачнея.

- С ним это часто бывает в последнее время, не так ли?