Глава VIII
На следующее пробуждение, Рена увидела, развалившегося на кровати, Кастиила. Он болтал ногами, глядя в потолок, и напевал тихонько какую-то песню. А заметив, что девушка проснулась, принялся говорить.
Он говорил о глупостях, впервые ничем не пытаясь задеть Рену. Рассуждал, какой соус лучше подходит под стейк, и какой автомобиль надежнее всего. Эстре очень давно не слышала ничего подобного, а потому не возражала. На короткий миг ей даже показалось, что завтра очередное совещание в StarLine», и она увидит задорную улыбку мистера Хьюча.
Мистера Хьюча, который преспокойно сидел рядом с президентом, пока тот собирался отправить Рену в тюрьму. За то, что она спасла страну от ядерной ракеты.
Однажды он сказал Рене, что с радостью посмотрит, как она поставит весь мир на колени. Теперь Эстре, в первую очередь, хотелось поставить на колени его самого. Затем президента.
- Харисс уничтожил столицу моей родины? – неожиданно просипела девушка.
Кастиил замолк на полуслове, удивленно покосившись на нее.
- Харисс знал, что это захочешь сделать ты сама, - в конце концов, улыбнулся демон. – Война войной, а до столицы такой могущественной страны не так уж и легко подобраться. Харисс не стал тратить на нее время, уступив её тебе.
Рена больше ничего не сказала, зато словесный поток Кастиила никак не собирался заканчиваться.
- Знаешь, Рена, человеческий мир уже давно не заслуживает спасения. Но ты заслуживаешь отмщения.
Трезвый разум девушки охотно принял мнение голограммы.
Отомстить родине. Не Хариссу. Она не винила его в своем заточении, уже нет. Ибо понимала, что на его месте поступила абсолютно также, а возможно и хуже. Харисс был её врагом, и в то время, когда Рена думала о том, что победила его в сражении, он победил её в войне. Их игры разума окончены. Победитель объявлен. Остается только пожать друг другу руки.
Нет, Эстре не перестала его ненавидеть, но он открыл новые грани этой ненависти. Даже ненавидя, можно уважать. А вот её собственная родина предала её, мгновенно позабыв обо всем, что Рена сделала для спокойствия граждан.
Став Королевой, Эстре совсем размягчилась, хотя прежняя она удавила бы каждого за толчок в спину.
- Тебе пора снова показать миру свои клыки и когти, - продолжал Кастиил.
- Замолчи, - прошипела тихо Рена.
Она примет сторону самостоятельно, без давления на неё.
Эстре отвернулась к стеклянной стене, а Кастиил продолжал шептать о том, что она может сделать с предателями. И его шепот будто занимал абсолютно всё пространство камеры.
Нет, всё-таки Рена удавит и Харисса, но только после освобождения родителей. А потом... потом и себя. Ибо невозможно будет дышать дальше, в мирах, где ей нет места. Ни один укромный уголок не смоет с неё прошедший и грядущий ужас.
Ни одно воспоминание прошлых жизней более не имело значения. Компания, Корона, вожделение и цели. Всё пустое. Она не могла поверить, что когда-то обещала свое сердце Бастиану.
И как глупо было верить в помощь Кастиила. Он бы никогда за ней не вернулся, ибо был Принцем и Королем до мозга костей. Однажды, демон уже говорил ей о том, что она вольна вернуться к людям, но он не последует за ней.
Но попади Кастиил сам в ловушку, Рена прошерстила бы все миры. Она бы его нашла.
И снова ненависть скрутила ей кишки. Никто никогда не был предан Эстре настолько, насколько была предана всем она сама. Это было её даром и её же проклятием.
- Я хочу увидеть своих родителей, - прохрипела она, снова поворачиваясь к голограмме.
- Разве я похож на того, кто может исполнить твое желание? – рассмеялся демон.
- Нет, ты похож на того, кто может передать о моем желании Хариссу.
Голограмма подернулась рябью, а затем и вовсе исчезла. Рена не знала, позволит ли Харисс еще раз увидеть ей родителей, но ей это было нужно. Нужно, потому что Эстре казалось, что прошла целая вечность заточения, и она перестала понимать цель.
- Дорогая Рена, - в помещение спустился Рейн. – Не скажу, что мне приятно прерывать совещание, ради твоих прихотей. Но поскольку я обещал...
Рена поднялась, настороженно глядя на мужчину. Он открыл камеру и повел её по коридорам. Лицо Харисса ничуть не изменилось с тех пор, как Эстре полоснула лезвием по его шее – вдруг подумалось ей. Только глаза, неестественно синие, холодные...
Но это были не те синие глаза, которые она видела перед встречей с Мраком. Те блестели неподдельной тоской, а у Харисса в них застыла смерть.
- Ты бессмертен? – спросила Рена, оглядывая пещеры.
- Могу ли я жить вечно, если не получу пулю в лоб? – вскинул брови он, и улыбнулся. – Вероятно.
- Так значит, пуля в лоб всё же убьет тебя?
- Есть два пути воскрешения, Рена. И оба требуют взамен души. Первый путь отберет душу чужого, а второй путь отберет твою собственную. Но ни один из них не сделает тебя истинно бессмертным.
- Если ты пошел вторым путем, и остался без души, зачем пытаться восстановить свою страну?
Харисс ухмыльнулся.
- Меня воскресили не вторым путем. Но всех остальных да.
- Всех остальных?
Рена посмотрела на него, пытаясь понять, о ком он говорит. И его довольная улыбка будто подзадоривала девушку, вынуждая работать заржавевшие, в заточении, мозги.
Она поняла.
- Твои солдаты.
Разведчики Рены говорили о том, что большинство его солдат ни разу не сомкнули глаз, и даже не двигались. Потому что бездушным мертвецам не нужен сон.
Эстре не испытала ни ужаса, ни удивления. Пусть так. Не имело никакой разницы, с кем именно она отправится однажды исполнять цель. И им самим будет плевать на Рену – а это даже хорошо.
Харисс кивнул, и подвел девушку к стеклянной стене комнаты её родителей.
Мама читала пресный детективчик, вытянувшись на мягком бежевом диване. А отец разгадывал кроссворд, сидя у светлого журнального столика.
Рена плюхнулась на холодный каменный пол, и продолжила просто наблюдать. Харисс немой тенью привалился к противоположной стене.
Возможно, где-то в другой реальности у Эстре тоже была подобная идиллия. Рядом был любящий муж. Но в этой, она никогда уже не сможет ощутить похожего.
И родить детей никогда не сможет. Только не после пережитого ужаса.
А потому она просто смотрела.