мне без нее никак||турбо

Три дня превратились в серую, тягучую неделю. Ад отходняка отступал, оставляя после себя выжженную пустыню усталости и стыда. Анфиса существовала в полусне, перемещаясь между кроватью и подоконником. Она ела, когда Аиша ставила перед ней тарелку и сидела рядом, пока последний кусок не исчезал. Пила воду, когда Вахит молча протягивал стакан. Но глаза оставались пустыми, будто все чувства выжгли голоса и кокаин.

Валера был тенью. Он спал рядом на ее кровате,принимая удары ночных хваток и бормотаний про отца и маму, вставал раньше всех, варил кофе – горький, крепкий, как он сам. Говорил мало. Чаще просто был здесь. Его присутствие было не громким, но неоспоримым, как стук сердца. Иногда он садился рядом на подоконник, не касаясь ее, просто глядя в ту же серую даль за окном. Молчание между ними было густым, но уже не таким взрывоопасным.

— Фис, — голос Аиши прозвучал осторожно, как шаги по тонкому льду. Она держала в руках потрепанный блокнот – их общий цитатник с глупостями. — Помнишь, как в Москве Еся пыталась пожарить яйца и устроила пожарную тревогу на весь дом? А мы потом писали: «Есения – пироман кулинарного ада».

Уголок губ Анфисы дрогнул. Микроскопически. Почти невидимо. Но рыжая заметила. Сердце ее екнуло.

— А этот твой перл, — Аиша листала страницы, — «Оптимизм – это когда идешь за хлебом в трусах, но веришь, что встретишь только соседку Зою, а не участкового». Помнишь?

Из глубины комнаты донесся хриплый смешок Вахита. Он сидел на полу, собирая разбитый принтер.Откуда они принтер спиздили?

— Соседка Зоя, между прочим, страшнее участкового, — буркнул он. — В прошлый раз она мне лекцию про геморрой читала полчаса.

На этот раз дрожь в плечах Анфисы была заметнее. Она опустила голову, пряча лицо в свитер Валеры. Но это не было рыданием. Это было... почти смехом. Заглушенным, надтреснутым, но живым.

Валера, стоявший у плиты и помешивающий какую-то бурду в кастрюльке,решив,что Анфисе нужен бульон, замер. Его спина напряглась. Он не обернулся, но каждым мускулом ловил этот звук. Первая трещина в ледяном панцире.

— Вот видишь, — подруга придвинулась ближе, голос стал теплее, увереннее. — А без твоих цитат цитатник – как суп без соли. Пресно. Скучно. Ваха вообще без тебя только про запчасти и может болтать.

— Эй! — возмутился Вахит, но беззлобно. В его глазах мелькнуло облегчение.

Анфиса подняла голову. Глаза все еще были огромными, с тенью былого ужаса на дне, но пустота отступила. В них появилась усталая, хрупкая осознанность. Она посмотрела на блокнот в руках Аиши, потом на Вахита с его принтером, потом на широкую спину Валеры у плиты. Кот Бес запрыгнул ей на колени, устроился клубком и заурчал, как маленький моторчик.

— Я... — ее голос был тихим, скрипучим от неиспользования. — Я испортила страницы. Водой. Когда... — Она не договорила. Не нужно.

— Ничего, — быстро сказала Аиша, открывая блокнот на чистой странице. — Новые глупости напишем. Свежие. Ты же мастер по части абсурда.

Кудрявый наконец обернулся. В руках он держал дымящуюся кружку бульона. Его взгляд встретился с Анфисой. В его зеленых глазах не было ни упрека, ни жалости. Была усталость, глубокая трещина от пережитого кошмара, но и какое-то новое, твердое понимание. Они прошли через очередной ад. И вышли. Пока.

— Пей, — он просто сказал, протягивая кружку. — Горячее.

Она осторожно взяла кружку. Руки дрожали, пар обжигал пальцы. Она сделала маленький глоток. Горячая жидкость обожгла горло, разлилась теплом по закоченевшему нутру. Это было не панацеей. Не концом войны с демонами в ее голове. Папин крик «ТЫ-НИКТО!» и холодный шепот Вовы еще прятались в закоулках сознания, ждали слабости. Стыд за срыв, за свою слабость, грыз изнутри. Кощей где-то там, и месть Валеры была лишь вопросом времени, еще одной бомбой под их хрупким миром.

Но в этот момент, с теплой кружкой в руках, урчащим котом на коленях, под пристальным, ненавязчивым взглядом кудрявого, который просто ждал, пока она допьет, и под бормотание Аиши, придумывавшей новую глупую фразу про Вахита и запчасти «Ваха и болтики: история одной ненависти и трех гаечных ключей», Анфиса почувствовала что-то кроме пустоты и боли.

Она почувствовала принадлежность. Хрупкую, как паутинка, но выдержавшую ураган. Она была здесь. В своем треснувшем, пропахшем дешевым кофе и кошачьим кормом убежище. Среди своих. Несмотря ни на что. Не никто. Пока – Фиса. Их Фиса.

Она сделала еще один глоток бульона. Больше. Глубже. И впервые за долгие дни подумала не о прошлом кошмаре, а о том, чтобы просто допить эту кружку. До конца. Минутка за минуткой. Как и говорил Валера.

— Вахит — хрипло произнесла она, глядя на клубок проводов в руках у парня. — Ты... ты этот принтер точно починишь? А то соседка Зоя опять придет... про геморрой.

Тишина повисла на секунду. Потом Аиша фыркнула. Вахит широко ухмыльнулся. А Валера, все еще стоявший у плиты, отвернулся, но Анфиса успела заметить, как дрогнули уголки его губ. Почти улыбка.

Их мир был треснут вдребезги. Дно показало свое истинное лицо. Но где-то среди осколков, склеенных кошачьим упрямством, глупыми шутками и молчаливой решимостью парня в маловатых трениках, теплилась жизнь. Хрупкая, раненая, но живая. И пока они держались вместе, минута за минутой, в этом была их странная, израненная, но настоящая надежда. Ад отступил. Началось медленное, мучительное, шаг за шагом, возвращение.

                                    ***

Дни начали обретать подобие ритма. Хрупкого, как первый лед, но ритма.За наблюдением Универсама оставили Сутулого и Грача.Анфиса по-прежнему была тихой, тенью прежней себя, но пустота в глазах постепенно заполнялась усталым вниманием к миру вокруг. Она помогала Аише разбирать сумку,которую не успела разобрать с приезда – теплые носки, странный травяной чай «для успокоения нервов» и новую, ярко-розовую тетрадь.

— Смотри-ка! — рыжая трясла тетрадью, как трофеем. — Чистые страницы! Как поле непаханое для будущего бреда! Ваха, глянь, тут даже котики на обложке! Твоя тема! — Она подмигнула лысому, который ковырялся в принтере с видом нейрохирурга.

— Коты – это святое, — важно провозгласил он, не отрываясь от платы. — А вот этот чип... он явно видел лучшие дни. Или паяльник психа.

— О, гениально! — Аиша щелкнула пальцами и тут же открыла новый цитатник. Крупными буквами вывела: «Вахит о электронике: Этот чип явно видел лучшие дни. Или паяльник психа» — Первая запись! Классика уже!

Анфиса, сидевшая на диване с Бесом на коленях, слабо улыбнулась. Это было больше похоже на движение губ, чем на настоящую улыбку, но прогресс был налицо.

Валера, вытиравший пыль с подоконника,что само по себе было событием космического масштаба, бросил на них взгляд. В его глазах мелькнуло что-то вроде облегчения. Аишины шутки, ее нарочито громкий энтузиазм – это была терапия, доступная им всем.

— Бешеный — позвала Аиша, подбегая к нему с тетрадью. — Твоя очередь! Давай что-нибудь философское! Про жизнь, про борьбу... или про то, как ты эту пыль десятилетнюю победил!

Валера фыркнул, отшвырнул тряпку.
— Жизнь – она как эта тряпка, — буркнул он. — Вытираешь одно, глядь – другое место засрали.

Лиса замерла с открытым ртом, потом расхохоталась так, что чуть не села на пол.
— Боже мой! Это же шедевр! — Она лихорадочно записала выражение — Фиса, ты это слышала? Гениально просто! Глубина! Экзистенциальный ужас в бытовухе!

Брюнетка тихонько фыркнула, пряча лицо в шерсть кота. Плечи ее слегка тряслись.

— Видишь? — Аиша торжествующе ткнула пальцем в тетрадь. — Наш цитатник – лучшее лекарство. Сильнее всех твоих порошков, Кощей,ебанат! — Она тут же спохватилась, бросив виноватый взгляд на Анфису. Та уже не смеялась, но в глазах не было прежней паники, только тень.

— Ничего, — тихо сказала Анфиса. — Он... он действительно ебанат.

— Ага! — Лиса снова оживилась, уселась рядом на диван. — И знаешь что? Мы тут с Вахой придумали новую рубрику. «Что сказал бы кот Бес, если бы мог говорить?». Ваха, озвучь первую версию!

Вахит оторвался от чипа, надул щеки:
— «Человеки, вы вообще адекватные? Опять эту шуршащую штуку принтер принесли? Я лучше посплю. На твоей футболке. Прямо сейчас»

— Супер! — Аиша записала. — А твоя версия, Фис?

Анфиса задумалась, гладя кота по голове. Бес блаженно жмурился:
— Наверное... «Двуногие, еда в миске на 0.3 миллиметра ниже оптимального уровня. Это саботаж. Или тупость. Исправьте. Немедленно».

Аиша завизжала от восторга.
— Точно! Это же он! Наш пушистый тиран! — Она записывала, чуть не тыча карандашом в бумагу. «Двуногие, еда в миске на 0.3 мм ниже оптимума. Саботаж? Тупость? Исправьте. Немедленно»

Даже Валера, присевший на корточки проверить, не завалялся ли под диваном еще один «важный» винтик от принтера, усмехнулся в усы.

— А теперь, — Аиша закрыла тетрадь с театральным вздохом, — самое сложное. Надо придумать эпичную цитату про нашу героическую соседку Зою. Ту, что про геморрой читала.Лысый, твой ход.

— «Зоя: ходячая медицинская энциклопедия с упором на проктологию и искусство устрашения молодежи», — выдал Вахит не задумываясь.

— Неплохо! — рыжая снова открыла тетрадь. — Но можно жирнее! Фис, помогай!

Анфиса прикрыла глаза, будто вспоминая.
— Визит к Зое – бесплатный мастер-класс: 1001 способ узнать о своих болезнях, о которых ты не подозревал, и получить фобию на всю жизнь.

Аиша зааплодировала.
— Браво! Идеально! — Она вывела: «Соседка Зоя:Визит к ней = бесплатный мастер-класс: 1001 способ узнать о своих несуществующих болезнях и заработать фобию на всю жизнь» — Валера, а твоя версия? Ты ж ее дольше всех знаешь!

Валера вылез из-под дивана, вытирая пыль с колена.
— Зоя... — Он почесал затылок. — Ходячий предвестник апокалипсиса и геморроя. Лучшая защита – крепкая дверь и беруши.

— ГЕНИАЛЬНО! — Аиша чуть не порвала страницу от усердия.— Вот и новая страница заполняется! Жизнь продолжается, Фиска! Скоро весь этот блокнот будет пухлым от нашего счастья! Ну, или от нашего крепкого... э-э-э... словесного творчества!

Она подмигнула Анфисе. Та уже не пыталась скрыть слабую, но настоящую улыбку. Она взяла новую тетрадь из рук девушки, потрогала гладкую обложку с котиками.

— Счастье, — прошептала она, глядя на Валера, который теперь пытался «помочь» Вахиту с чипом, вызывая у того тихий ужас, — это когда у тебя есть беруши от Зои... и люди, которые готовы их одолжить, если свои потерялись.

Тишина. Потом Аиша ахнула, выхватила тетрадь обратно и стала лихорадочно писать, бормоча:
— Это... это шедевр! Философия! Глубина! — «Анфиса о счастье: Счастье – это когда есть беруши от Зои... и люди, готовые их одолжить, если свои потерялись». — Записано! В золотой фонд!

Валера перестал тыкать в плату отверткой, посмотрел на Анфису. Не улыбался. Но в его глазах, обычно таких острых и настороженных, было что-то мягкое. Теплое. Как тот бульон, что он варил неделю назад.

— Беруши, говоришь? — он хмыкнул. — У меня пара запасных есть. На черный день. Или на белую Зою.

Аиша закатила глаза, но улыбалась во весь рот. Вахит фыркнул. Бес громко замурлыкал, как будто одобрял новую запись в их хрупкой, смешной, такой необходимой летописи выживания. Война с тьмой в голове Анфисы была далека от завершения. Кощей где-то маячил на горизонте. Но пока в их треснувшей вселенной звучал смех рыжей, скрипел карандаш по бумаге цитатника, а Валера был готов одолжить беруши – минута за минуткой, шутка за шуткой – они держались. И это было их главным, самым трудным и самым смешным оружием.

Жизнь в «треснувшей вселенной» Валеры, Анфисы и компании постепенно обрастала новыми, пусть и причудливыми, ритуалами. Главным из них стал ежевечерний «сеанс глупости» с цитатником. Аиша превратила это в священнодействие.

— Так, народ, внимание! — Аиша вскочила на табуретку с новенькой тетрадью в руках - розовой, с котиками. — Сегодня у нас спецвыпуск: «Бытовой Апокалипсис глазами Турбо». Валера, твои впечатления от попытки починить кран на кухне? Мы все видели потоп!

Валера, мокрый по пояс и с разводным ключом в руке, мрачно посмотрел на лужицу у своих ног.
— Водопровод – он как женщина, — провозгласил он, вытирая лоб грязным рукавом. — Только начнешь ковыряться в одном месте, течет уже отовсюду. И денег просит.

Аиша закатилась смехом, чуть не свалившись с табуретки.
— Шедевр! — выдохнула она, записывая. — «Валера о сантехнике: Водопровод – он как женщина. Ковыряешь в одном месте – течет отовсюду. И денег просит». — Фиска, ты запомни это! Это твоя новая мантра!

Анфиса, сидевшая на диване и вяло ковыряющая вилкой в тарелке с макаронами,ее личный подвиг – съесть полпорции, слабо фыркнула. Прогресс.

Вахит вылез из-под стола, где что-то паял. В руках он держал дымящуюся... тостерную вилку?

— Ну Лысый! — Воскликнула рыжая — Валера, твой прогноз? Сколько минут продержится это чудо техники?

Кудрявый мрачно осмотрел дымящийся тостер.
— До первого тоста. Или до пожара. Ставлю на пожар. У нас же нет огнетушителя. Только кошачий лоток.

— О! — Аиша ахнула от вдохновения. — Блохастый о пожарной безопасности: Огнетушитель? Не, не слышал. У нас есть кошачий лоток. Надеюсь, Бес метки.Бес! — Она повернулась к коту, который умывался на подоконнике. — Ты готов к тушению пожаров? Будешь нашим главным пожарным?

Бес презрительно ткнул хвостом в воздух и продолжил умываться.

— Значит, отказ, — констатировала девушка. — Пишем:Кот Бес о карьере пожарного:Мяу. Нет. Я занят. Вылизываюсь. Вы там как-нибудь сами. Сгорите – миску все равно наполните.

Анфиса тихонько рассмеялась. Настоящим, хоть и тихим смехом. Валера убрал ключ и сел рядом с ней, осторожно, как сапер.

— Ладно, тяжелая артиллерия! — Аиша потерла руки. — Тема: Что сказала бы Анфисина мамаша, увидев наш быт?Ваха, начинай!

— Доченька, ты живешь в помойке с дебилами и психом? Я же говорила, ты кончишь плохо! Дай рубль на опохмел, — безжалостно сымитировал Зима пьяный визгливый голос.

— Жестко! Но реалистично! — Акимова записала. — Фис, твоя версия?

Анфиса помолчала. Глаза немного потускнели, но она взяла себя в руки.
— О боже, тут хоть бутылка-то найдется? И что это за хлюпик в трениках? Он тебя кормит? Хотя бы водку ставит?

Аиша присвистнула.
— Точняк! — Версия Анфисы: О боже, тут хоть бутылка? И кто этот хлюпик в трениках? Кормит? Хотя бы водку ставит?. — Валера, твой ответ хлюпика в трениках?

Валера хмыкнул, наливая брюнетке компот.
— Бутылки кончились. Водку променял на кота. Кот полезнее. И мурлыкает громче вашего нытья.

Рыжая визжала от восторга.
— ИДЕАЛЬНЫЙ ОТВЕТ!Заносим в учебники по сарказму! Бес, подтверди!

Кот Бес громко заурчал, как будто соглашаясь.

— И наконец, — Аиша сделала паузу для драматизма, — коронка вечера! Придумываем официальное название нашей хаты! Варианты?

— Бункер Наденька — немедленно выдал Вахит. — В честь нашей спасительницы-соседки, которая вечно стучит и орет Надежда, тише!,хотя Надежды тут нет.

— Приют для потерянных проводов и разбитых надежд, — тихо предложила Анфиса, ковыряя вилкой в макаронах.

— Круто! — Аиша записала. — Но мое лучше! Резиденция Три П: Пыль, Принтеры, Психи и кот. Валера, твой вариант?

Валера осмотрел комнату: пыль на подоконнике, разобранный принтер Вахита, Анфису, медленно жующую макароны, Аишу с тетрадью, и кота, умывающего лапу на осколке принтера.
— Нормально — буркнул он.

— Блохастый! — взмолилась Акимова. — Это не вариант! Ну хоть что-нибудь!

— Место, где учатся дышать — неожиданно четко сказал он, глядя на Анфису.

Тишина повисла на секунду. Даже Бес перестал умываться. Аиша медленно, без обычной театральности, записала: Валера о нашем месте: Место, где учатся дышать. Она не стала это комментировать. Просто закрыла тетрадь.

— Ладно, — сказала она, спрыгивая с табуретки. — Сессия глупости завершена! Победитель – Турбо с его дышать. Приз – право вымыть пол!

— А откуда вы принтер достали? — насторожилась брюнетка

— Его Зима с помойки притащил! — крикнул кудрявый с кухни

— Ну хорошая ведь вещь!Жалко оставлять! — защищался лысый,но подушка прилетела четко в него.

Реабилитация – это когда твои демоны отступают перед лицом кошачьего урчания, глупых шуток и бульона от психа в трениках.
______________________________

Прошу подписку на тгк!!!
Фиска пишет🐈‍⬛(https://t.me/esexxs1)
буду очень благодарна!!!
Там будут выходить эдиты,видео про героев и возможно спойлеры,всех жду!
Ставим звездочки!!
Я вас люблю! 🫶