Жажда

шесть лет спустя
наши дни

После праздников мужчины медленно вливались в привычный ритм жизни. Возможно, все у них было схвачено, но так или иначе около десяти дней я находилась в блаженном удовольствии своего одиночества и разделяла короткие минуты счастья вместе с Неймаром, который стал оберегать меня тщательнее. Разговор в машине исчез из наших мыслей, мы к нему не возвращались. Каждый вынес из него то, что показалось важным. На место этой неразберихи пришел тихий и довольно пугающий покой. Сначала дом пустовал, приходила только Мария, чтобы приготовить нам еды, но после появления Дюрана все оживились.

Январь подходил к концу, дом находился в странном молчании, поэтому я много времени уделяла своим ощущения. Мария — добрая душа — зная, что у меня нет возможности выходить в интернет, принесла потрепанный учебник для новоиспеченных мам, чтобы я самостоятельно изучала о беременности и уходе за новорожденными детками. Оттуда я вычитала, что будущие мамы начинают чувствовать шевеления плода на двадцатой неделе. Собственно, это и произошло со мной, когда я сидела на кухне и усердно читала мелкие предложения на желтых страницах. Я бы назвала это легким толчком или мягким прикосновением маленькой руки внутри живота. Подобное нельзя перепутать с газами в кишечнике, меня действительно кто-то толкнул. Я была очень ошеломлена движениями своего ребенка, пришла в жуткий восторг и никак не могла скрыть это от других глаз. Теперь я словно стала еще ближе к нему и это делало меня счастливой, несмотря на все плохое.

Правда, продлилось счастье не долго. Спокойствие в доме закончилось. С началом февраля в стаю Дюрана пришли новенькие и многие из них посещали его хоромы, дабы освоиться и заучить неприкосновенные правила. Я не могла понять на что клевали молодые люди, но факт был в том, что они пришли к нему и назад дороги не было. Все эти парни были чрезвычайно красивы и ухожены, излучали уверенность и вместе с тем некий страх. Страх от того, во что ввязались.

Неймар стал больше нервничать. Он часто занимался своими делами в другой части комнаты, чертил и писал, тихо разговаривал по телефону и иногда просил меня подойти к нему. Но когда я подходила к его кровати, он вдруг смотрел на меня через пелену в своих глаза, осекался и отправлял обратно. Однажды Неймар все же решил сам выйти на разговор.

— Смотри, — он положил возле моих ног лист с чертежом и поставил жирную точку в самом центре, — мы тут. Это наш дом.

Как оказалось, лес простирался вокруг всего дома и уходил намного дальше в горы. Неймар провел длинную линию до дороги, насколько я поняла, и поставил еще одну точку. В этих краях очень много маленьких поселков, расположившихся по обе стороны от трассы, которая делила свое место с железной дорогой.

— Наверное, тебе известно, что это единственная дорога? От нее исходит еще множество различных путей, и они ведут либо в горы, либо в деревушки и поселки. Иногда к рекам и озерам. От нашего дома до нее около четырех-пяти километров. Учитывая, что ты беременна, да еще и снег в лесу лежит, путь будет не легким.

Неймар всегда был задумчивым и внимательно глядел на каждый обрисованный им чертеж. Тогда я особо не размышляла о его затее, но чувствовала, что сердце дребезжит от страха. Пока остальные в доме готовились к главной сделке года, этот парень пытался вытащить меня на свободу.

— Можно пройти это расстояние за час, просто не все так просто! Не все так просто, — повторил он, отбивая ритм карандашом. — Как быстро ты умеешь ходить?

— Если нужно бежать, я побегу.

Он коротко засмеялся. Я улыбнулась, посмотрев на его покрасневшие от волнения щеки, по шее текла капелька пота, руки слегка потряхивало. Удивительно, как умело он мог играть две разные роли одновременно.

— Мария сказала мне, что ты начала чувствовать парня? — тон его голоса сделался мягким. Нервозность на секунду спала.

— Да. И это может быть девочка! — я пихнула его в бок, повалив на кровать.

— Ничего не поделаешь. Я представляю мальчика.

— С Кирой ты тоже так думал?

— Я считал, что у нас будет девочка, — он весело подмигнул мне. —Алиса вечно рассказывала мне о своих ощущениях, она была взволнованна появлением ребенка. Мы вместе готовились к новой жизни, несмотря на то, что были слишком молоды для этого. Мама до сих пор говорит, что мы буквально помешались на мысли о семейном быте. Может, это и привело к смерти Алисы. Кто знает.

— Вань, это случайность, — я взяла его за руку, — пойми же.

— Понимаю, — кивнул он и внимательно посмотрел на мои пальцы. —Мне хочется, чтобы у мальчика была мама. Ты не заслуживаешь того, что сейчас приходится переживать.

— Если надо будет бежать, Вань...

— Пять километров толстого слоя снега. Мы пытаемся придумать что-то другое, но пока этот вариант самый подходящий.

— Вы хотите, чтобы я бежала?

— Да. На следующей неделе мы примем окончательное решение. Нам потребуется время, чтобы подготовиться.

— Кто-нибудь еще знает об этом?

Он покачал головой и поднялся.

— Мой папа? Андрей? Хоть кто-то.

— Никто, Ева. Мы не будем говорить, нельзя сбивать людей с толку. Сейчас каждый готовится к так называемой сделке. Если твой папа узнает, что ты беременна и собираешься бежать в нынешнем положении, он попытается просто тебя забрать. Отменит уговор, приедет сюда и начнется настоящая чертова стрельба. Невозможно допустить подобное, ты можешь пострадать. Запомни: никто не должен знать.

— Но что мне делать, если получится бежать?

— У тебя будет...

Неймар неожиданно посмотрел на дверь, после чего приложил палец к своим губам, призывая меня молчать. Он тихо подошел к ней и прислонился щекой к дереву. Заперев дверь на ключ и стремглав ринувшись в другую часть комнаты, он спешно собрал все бумаги в черный рюкзак.

В дверь заколотили с такой силой, что она вот-вот собиралась рухнуть с петель. Я сбросила с себя одеяло, а Неймар закинул рюкзак на самую дальнюю полку шкафа.

— Открывай, Неймар! — завопил Клим, снова и снова колотя по дереву. — У Дюрана срочные новости для своей племянницы.

Мы с Неймаром напряженно переглянулись.

— Он требует привести ее в кабинет прямо сейчас. Открой чертову дверь! — еще один удар и Неймар  распахнул ее.

Нам хватило одного взгляда, чтобы понять, что новости будут не из лучших. Я настроилась увидеть на лице Клима привычную насмешку, но вместо этого его глаза источали замешательство и глубокую задумчивость.

— Что случилось? — спросила я, ощущая нарастающий страх в груди.

— Дело в твоей материи. Ты должна знать кое-что.

***

шесть лет назад 
февраль

Я сжала пальцы в кулак стоя возле двери Дюрана. Чутье подсказывало мне идти обратно в комнату и отказаться от разговора по поводу своей семьи, но мама всегда подстегивала мой интерес, поэтому я схватилась за ручку. Меня обдало теплотой его кабинета, когда я ступила внутрь.

— Я не собираюсь соглашаться с подобными выходками. Тебе известны мои правила, так что будь добр — исполняй. Все, держи меня в курсе, — мужчина злостно отключил телефон.

Дюран посмотрел на меня и уселся в кресло, жестком указав подойти ближе. Я расположилась на краю дивана. В этот раз я чувствовала себя гораздо увереннее, чем в прошлые встречи, но страх никуда не делся.

— Ты изменилась, — его глаза устремились на мой живот, и я тут же накрыла его руками. Иногда меня потрясали внезапные порывы полностью спрятать ребенка от этого страшного мира, хотя прямо сейчас он и без того находился внутри меня. Никто не мог напрямую навредить моему крохе.

— Очевидно, ребенок растет, — ответила я. Дюран выглядел иначе. Никой тебе взвинченности и злости. Всего лишь лохматые волосы, отросшая щетина и небрежно заправленная рубка. Он был странным. 

— Как твое самочувствие? Может быть, нужен врач?

Мои брови почти взлетели вверх. Почти! Я успела сдержать себя, боясь выказать ненужное удивление его словам. С минуту я приходила в себя, пытаясь разгадать настроение Дюрана, но я мало что могла разглядеть на его лице.

— Нет, все в порядке, — ответила я, решив не рисковать своей жизнью. Я не верила, что он мог отвезти меня к врачу, да и врачам с его стороны я верить не хотела. 

— Тогда перейдем сразу к разговору. Вчера твоя мать вышла со мной на связь. Признаться, я был очень удивлен.

— Что произошло?

— Присядь за мной стол. Идем же, я не стану причинять тебе боль, клянусь.

Я замешкалась. Мне хотелось, чтобы рядом был Неймар, который смог бы быть буфером между нами. Да, я боялась Дюрана и у меня были веские причины. Когда он понял, что я не собираюсь сдвигаться с места, мужчина отодвинул кресло и потянулся к одной из полок, встроенных к его письменному столу. Вынув оттуда полностью исписанный лист бумаги, он передал его мне и отвернулся.

— Даша сказала, что там ты найдешь ответы на все свои вопросы, — проговорил Дюран. — Разговор у нас с ней выдался непростой.

Ева, я влюбилась в твоего папу в восемнадцать лет. Моя вспыхнувшая любовь в сердце была настоящей. Это не минутная страсть.

Я с детства была сорванцом и бунтаркой, одноклассницы в школе никогда не приглашали меня к себе в гости, друзей я практически не могла завести, а в университете сразу встретила Вову. Я спокойно влилась в их мужскую компанию. Меня приняли спокойно. Я всегда находилась рядом с ребятами. С Сергеем мы особо не разговаривали, он был малость закрытым молодым человеком, но вскоре я все же пригласила его на прогулку. Это был поистине замечательный день, я поняла, что действительно влюблялась. Быстрее, чем хотела бы признать. Он поначалу даже не брал меня за руку, пришлось действовать самой. Ну, а потом Сергей не отпускал меня, собственно, сделав самой счастливой девушкой на всем белом свете.

Ты понимаешь меня, Ева? Когда любимый держит тебя за руку и смотрит так, словно ты лучшее, что происходило в жизни? Тебе кажется, что сердце напрочь выпрыгнет из груди! Так и случилось, оно мне не принадлежало с тех пор. Оно находилось под защитой Сергея.

Я никогда не хотела уходить от него. Да и он не собирался. Зачем? Мы были молоды и счастливы, наслаждались проведенными вместе днями и иногда размышляли о будущем.

Незадолго до беременности Сергей сделал мне предложение, и я согласилась. Иначе и быть не могло. Свадьбу решили играть после окончания университета. Рассказали об этом его близким родственникам, сообщили моим родителями (у меня с ними были плохие отношения), затем узнали Вова и Женя. Первый плохо воспринял эту новость. Я склонялась к его прошлым чувствам, Ева. Мы познакомились раньше всех, долгое время проводили вместе и только потом он представил меня своим друзьям. Я думала, что мы могли бы...могли бы быть парой, но полюбив Сергея я не вспоминала о ранних попытках верить в романтику. В общем, факт в том, что Вова взбесился, разгромил мою комнату в общежитии и мы очень сильно поругались.

Порой мы совершенно не разбираемся в людях, милая. Мы думаем, что знаем их. Думаем, что этот человек наш настоящий лучший друг. Но это не так. И не нужно винить себя за их обманчивое поведение и отношение. Ты верил в мир и дружбу. Я верила и сделала ошибку.

В один из вечеров Вова пришел ко мне в комнату. Я усиленно готовилась к экзаменам, но из-за крупной ссоры не могла сосредоточиться. Голова была забита больными и ранящими словами, сказанными в адрес друг друга. Я чувствовала себя счастливой и любимой, ведь мне сделал предложения мужчина, в которого я была влюблена, которого я выбрала любить, Ева. И вместе с этим меня угнетало отвратительно чувство обиды. На тот момент Вова давно не принимал наркотики, поэтому я очень удивилась, когда он заявился ко мне в угаре. Лишь раз я видела его под воздействием наркотиков и это не сравниться с тем, что происходит с опьяневшим человеком. Я никогда его не боялась, он был моим — нашим — другом. Мы все хотели помочь ему, понимаешь?

Видимо, его очень сильно волновала моя жизнь. Свадьба предполагала закрепить связь с Сергеем. Стать одним целым с человеком навсегда. А Вова этого не хотел. Он хотел меня. И в тот вечер ему удалось сделать меня своей.

«Ты должна принадлежать только мне, Даша». Я НЕНАВИЖУ ЭТИ СЛОВА. К сожалению, отчетливо их помню. Думаю, не стоит говорить, что он сделал со мной. Время больше не имело смысла. Он встал, оделся и вышел за дверь, исчезнув на некоторое время из моей жизни. Только Вова не забрал с собой грязь, осевшую на моей коже. Не забрал боль, разрушившую каждую клеточку моего тела. Душа покинула меня. Улетела. Растворилась в небытие.

Потом я сняла кольцо Сергея и хранила его в шкатулке. Меня окончательно подбило случившееся. Я решила никому об этом не говорить. Замуж за любимого человека я выйти не могла. У меня не вышло бы спокойно жить. Через несколько недель я узнала о беременности... После того...я не могла смотреть на мужчин. Даже не могла держать за руку или обнимать. Сергей прекрасно понимал, что что-то произошло, но я уверяла его, что это беременность так на меня влияет. Вове я ничего не говорила, быть может, он сам понял о ребенке. О тебе.

Есть такие вещи, которые нельзя решить обычным «прости меня». Вова умолял меня простить его, умолял меня на коленях, рыдал, как маленький ребенок, но это ничего не значило. Он ничего не понимал. Не понимал, какую боль причин мне и моему телу! Не понимал, что буквально уничтожил меня! Я никогда не смогу забыть те ужасные моменты. Никогда. О ребенке он все же догадался. Я ударила его и убежала. Не видела вплоть до родов.

Понимаешь, милая, я полюбила тебя. Ты помогла мне удерживаться на плаву. Я думала: что же за малышка там такая сильная, которая не дает своей мамочке сбежать от мира? Я часто говорила с тобой, а ты в ответ резво пиналась. Так что я пережила беременность и встретила тебя со всей возможной любовью. Хотя стоило тебе заплакать, как обстоятельства накатили на меня с еще большей силой. Я заболела и ничего...абсолютно ничего не могло меня остановить. Сергей старался выяснить причину бесконечных слез и терзаний. Пытался понять, почему я не хотела выходить за него замуж, ведь у нас с ним уже есть ребенок! Я не могла рассказать ему правду! Не могла! Я была уверена, что если оставлю вас вдвоем, то он сможет воспитать тебя в одиночку и ты никогда не будешь знать о матери и настоящем отце. У меня не получилось отделаться от мысли, что именно так будет лучше для вас.

Спустя двадцать лет, когда Ему удалось найти меня в другой стране, я все еще хочу скрыться.

Ты так похожа на него, Ева. Разрез глаз, носик, губки. Фигура. Ты точная копия Вовы. Но глядя на тебя — такую взрослую, красивую, статную — я вижу лишь Сергея. Полагаю, внешность не самое главное, что ты получила от этой жизни. Невероятный мужчина сделал из тебя невероятную женщину. Тебя ВЫРАСТИЛИ и ВОСПИТАЛИ лучшие люди, Ева.

Мне пришлось бросить университет и вернуться к родителям, но я никогда не забывала о тебе. Все напоминало о том, что с нами случилось. Напоминало о том, что моя жизнь распалась на маленькие кусочки и ни один из этих кусочков мне больше не принадлежал. Меня словно разжевали как следует и выплюнули. А время все шло и вскоре превратилось в бесконечно замкнутый круг. Я жила в нем и лила слезы  двадцать лет.

Мне очень жаль, что наша молодость, наши общие ошибки причиняют вам с Денисом огромнейшую боль. Мне очень жаль.

Я сделаю все, чтобы вытащить тебя оттуда.

Ты будешь счастлива, Ева.

Я тебе обещаю.