Жажда

шесть лет назад
октябрь

— Что вам нужно от меня? — кричала я, ударив рукой по железной двери. Парень по ту сторону насмешливо усмехнулся и уселся на стул, демонстративно закинув ногу на ногу. — Отвечай мне!

— Не волнуйся, дорогая. Просто успокойся и поспи.

Злость затмила рассудок. Я резко закричала и стала колотить кулаками по клетке, разбивая свои руки вдребезги. Костяшки пальцев посинели, их них быстрой струей сочилась кровь, но я больше не чувствовала боли. У меня было только одно желание — выбраться из этого места.

— Слушай, прекрати, хорошо? — он подошел ко мне и схватил за одну руку. Внимательно осмотрев ее, он покачал головой. — Ты хоть понимаешь, какой вред нанесла своему телу?

— Да мне плевать, что я ему нанесла. Выпусти меня отсюда, ублюдок!

— Господи, как же ты мне надоела, дура!

Я находилась в этом помещение второй день. В противоположных углах лежали потрепанные матрасы, на которых нам с девушкой приходилось спать. Здесь не было окон, поэтому я не знала день сейчас или ночь. Воздух был спертый, воняло сыростью. После того, как ушел тот парень, я несколько часов спала, а потом просто смотрела на решетку и только по истечению, наверное, целых суток я предалась слезам. Мне тяжело было отойти от странного ощущения в организме. Девушка сказала, что это все из-за эфира, которым они меня усыпили.

Отрезвев я не задавала много вопросов. Все равно ничего бы я не узнала, а поскольку девушку поместили незадолго до меня она тоже понятия не имела где мы находимся и почему. Если не плакала она, плакала я. И так по кругу, пока нас не останавливал парень, сидящей по ту сторону нашей клетки. Он сидел с нами день и ночь, громко слушал музыку и если не копался в своем телефоне, то рассматривал нас, а изо рта у него лилось такое гадство, что мозг медленно, но верно плавился. Он детально рассказывал нам о том, что с нами станется, если мы попытается противиться его указам или указам свыше, и мы зачастую затыкали уши, хотя это нисколько не помогало. Его это подзадоривало, он только сильнее на нас кричал.

Я ждала момента. Была молчаливой. Девушку это не раздражало, зато парня очень даже. Ему категорически не нравилось, что я держала рот замке и не отвечала на его вопросы. Пускай у меня была ужасная каша в голове, я решила, что нужно дождаться момента.

Правда, долго это не продлилось. Я вернулась в нормально состояние, боль немного утихла и на ее место встало прежнее чувство непомерной злости.

Девушка была намного бодрее и смелее меня. Ей ничего не стоило подойти вплотную к железным решеткам и извергать ругательства в сторону парня. Я удивлялась ее зверской злобе (хотя сейчас начала понимать), когда она голыми руками колотила по железу и не обращала внимания на кровь. Ее не смущали даже сломанные пальцы — так она жаждала некой мести. Парень над ней смеялся и изредка врывался в нашу обитель, чтобы как следует ей надавать, но она стойко выдерживала любые побои, пока я тихо наблюдала за разворачивающейся картиной, сидя в своем углу. Мне казалось, что именно так я должна была поступать. Я стала думать, что ей нравится, когда кто-то причиняет ей физическую боль. Возможно, таким образом, она отвлекалась от мыслей, ведь перетерпеть можно все, кроме душевной му́ки.

Один раз я обратилась к парню. Точнее сказать накричала на него за то, что он давил на наш разум и пытался запугать. Я обругала его, как делала девушка, но не получила никакого удара.

— Я бы тебя поколотил, но мне нельзя! — кричал он в ответ, ударяя арматурой по решетке. — Ты у нас почему-то ценный товар! Что тебе в такого, чего нет у нее?

Он указывал на девушку, у которой из разбитой губы шла кровь, щеки покраснели от вечных ударов. Она была полуживой.

— Где я нахожусь? Кто меня сюда привел? Есть тут кто-то кроме тебя? — спрашивала я, но в ответ получала улыбку и меня от нее воротило.

Я не могла больше это терпеть. Тяжело было вспомнить последние минуты того мгновения, во время которого прозвучал выстрел. Глаза тогда уже закрылись и тело мне не подчинялось. Я понятия не имела, что сейчас происходит с Денисом и эти мысли угнетали меня, как угнетало беспрестанное бормотание грязи из уст парня.

— Если я тебе надоела, — сказала я, сквозь трясущие губы, — почему ты просто не выпустишь меня. Что я сделала вам? Зачем вам понадобилась наша жизнь?

Складывалось ощущение, что жизнь действительно решила сыграть со мной злую шутку. В голове не укладывается — меня похитили! Просто напросто забрали черт знает куда, черт знает кто, черт знает зачем. И сколько бы я не размышляла об этом, ответов не находилось.

Неожиданно послышался звук открывающейся двери. Ее скрип донесся до моих ушей и заставил меня подскочить к самому краю клетки, чтобы поскорее посмотреть на человека, который к нам направлялся.

— Наконец-то, теперь он точно тебя заберет, — недовольно проговорил парень, положив заряженный пистолет на стул.

В помещение вошел незнакомец, одетый в обычные черные джинсы и такую же футболку. Подошва тяжелых ботинок медленно шаркала по полу в такт его шагов, пока он не остановился возле нашего смотрителя и не поздоровался с ним. Тот и не пытался на него смотреть, он тотчас перевел взгляд на меня, после чего никто из нас не сказал ни слова. Отчего-то эти глаза были мне знакомы, словно когда-то где-то я их уже видела.

— Она практически ничего не ела и не пила, Неймар, — говорил наш охранник. — Слабая еще, нельзя наверх вести. К тому же колотила руками по клетке, ты погляди на них.

— Сам решу, — выплюнул тот и с интересом продолжал меня рассматривать.

— Но Дюран не любит, когда у девушки синяки на теле.

Неймар повернулся к нему и указав на стул проговорил:

— Сядь на место, Сэм. Следи лучше за другой, больно уж она буйная. Я слышал от нее много шума.

Он пугал меня своим внешним видом. И тем не менее, мне думалось, что ничего он мне не сделает. В ту же секунду Неймар подошел ближе и грубо схватил меня за руки. Костяшки опухли, на пальцах образовались кровавые дорожки. На самом деле, я тряслась, ведь боль, так или иначе, овевала меня и забирала все силы.

— Слушай меня внимательно, Ева. Так внимательно, как только можешь, иначе ничего толкового у нас с тобой не выйдет, поняла?

Я промолчала. Он подождал немного, надеясь, что я хоть что-то произнесу, но не получив ответа, продолжал:

— Сейчас мы с тобой выйдем отсюда, и я поведу тебя в наш дом. Я питаю надежду на твою благоразумие Ева, и рассчитываю, что ты не станешь выделываться. Никто не хочет быть наказанным, лучше усвоить это сразу. Будь умнее, не подчиняйся нынешнему инстинкту. Он тебе не поможет. Ты меня понимаешь? — он открыл дверь камеры и жестом попросил меня выйти. Его спокойный тон меня удивлял. — Мне все равно, что ты молчишь, однако если ты продолжишь поступать подобным образом в доме, то пожалеешь.

— Неймар, уходи отсюда к чертовой матери. Я не хочу слушать твои нравоучения, у меня и без тебя башка болит, — пожаловался Сэм.

— На выход, — сказал Неймар и подтолкнул меня вперед. Я действительно ему подчинилась. Вероятно, мозг многое в тот день решал за меня, а я ему доверилась.

Мы прошли по темному и сырому коридору. Дойдя до железных дверей, я не сразу обнаружила замочную скважину. Ее здесь вообще не было, зато рядом с ручкой был встроен специальный аппарат, куда Неймар приложил маленькую карточку. Услышав щелчок, он потянул на себя дверь и вновь пропустил меня вперед. Видимо, от его спокойного поведения я не сразу додумалась пуститься в бегство, но как только он встал передо мной с наручниками в руках, я сильно об этом пожалела.

— Чтобы не было соблазна удрать. Сниму их, когда мы поднимемся наверх, — проговорил он, закрепив их на одной моей руке и на своей. Я пригляделась к нему и не заметила никакого намека на агрессию. Возможно, она была скрытой, таилась где-то в его черной душе и в действительности он мечтал прикончить меня за пределами этого коридора.

Мы шли нога в ногу. Никаких резких движений, плохих слов и рукоприкладства. Я пыталась запомнить место, по которому проходили, но уже на втором повороте запуталась. Коридоры были длинными и нескончаемыми, вели непонятно куда. У них часто менялся интерьер, в основном меня окружали бордовые стены и холодный мраморный пол. Я почему-то была босиком.

Все было странно. Этот парень. Это помещение.

Я не понимала течения своей жизни. И пока я тихо ступала по полу, Неймар мне ничего не говорил и даже не оборачивался, чтобы посмотреть. Но в один момент я заплакала. Я испугалась и его, и не могла определиться с тем, какие эмоции бушуют внутри меня.

Парень остановился. Увидел, что я плачу и стоял с минуту тупо глядя на мое лицо. Иногда чужие слезы выбивают из колеи. Я видела это по его взгляду, который никак не мог прийти в одно нормальное состояние.

— Не нужно слезы передо мной лить. Никто же тебя не обижает, — заговорил парень тем же тоном.

Я приблизилась к нему, громко и тяжело всхлипывая, после чего резко толкнула в грудь. Он не удержал равновесия, отступившись назад, но поскольку нас соединяли наручники, я покатилась следом за ним.

— Что я здесь делаю? — закричала я. Неймар завел мою руку за спину и заставил посмотреть на него, всем телом прижимаясь к моему. Сколько бы я не противилась, он не давал мне и шелохнуться. Никогда еще не было мне так противно от человека. Даже тогда, в том доме, когда Владимир сидел возле меня, я не понимала, что это были за чувства. А сейчас я все прекрасно осознаю, и меня пугает тот факт, что мысли то и дело возвращаются к слову «убийство».

— Он объяснит тебе, какого хрена ты тут делаешь! — зарычал он на меня. — Я же ясно дал понять, чтобы ты не вытворяла всякую ерунду.

— А мне плевать, что ты там мне сказал, — плакала я. — Ты делаешь мне больно, отпусти!

Я пошевелила рукой и Неймар тотчас меня отпустил. Посмотрев на нее и убедившись, что он ничего с ней не сделал, я все-таки заметила следы от его пальцев, как и он сам.

— Ты тянешь время, девчонка. У нас слишком много дел, а мы тут фигней занимаемся. Ступай за мной и не делай так больше, — он подтолкнул меня. — Прекрати рыдать, черт подери. Никто тебя на куски не режет.

— Ты бы сделал это!

— Больно надо! Боже, — он поднял голову вверх и закрыл глаза, — мне еще с тобой возиться придется. Боюсь, нам с тобой будет очень тяжело вместе.

Прибавив шагу, мы двинулись дальше и уже через секунду оказались в просторном светлом холле. Я обернулась посмотреть на дверь, из которой мы вышли. Она напоминала обычную дверь в кладовку, но только входившие в нее люди, знали, что ничего хорошего за ней нет.

Слева от меня показалось большое окно. На улице была глубокая ночь. Я ничего не видела за пределами дома, но не это привлекло мое внимание. Дом, а точнее его интерьер, был схож с музеем Древней Греции и Рима. На стенах красовались росписи, кое-где — фрески с изображением древнегреческой истории. Весь потолок был поделен на объемные квадраты, а их перекрытия украшали золотистые лепнины, окрашенные в бежевый цвет.

Не думаю, что человек, владеющий таким домом, скупился бы на обычный пол. Здесь был не обычный паркет из дерева, и не плитка под натуральный камень. Пол этот был весь покрыт настоящим мрамором, тем самым по которому мы шли еще в подвале.

Мебель невзысканных форм, арки с мощеными колоннами, множество напольных ваз, бюсты, статуэтки и статуи. Все это помещалось в одном месте и это лишь малая часть того, что я увидела. Мои глаза действительно были поражены масштабами и красотами дома, и это невольно наводило на страх. Вместо того, чтобы выдохнуть, я напряглась еще сильнее.

Неймар дернул меня за руку, вернув в реальность.

— Ты знаешь, как меня зовут. Это мое прозвище, настоящих имен здесь никто не использует. Мы находимся в доме человека, который руководит всеми нами. Я бы даже сказал, что он руководит другой стороной нашего города, но об этом ты узнаешь из его уст. Мы далеко от людных мест, бежать через леса и поля нет смысла. И да, вся территория огорожена забором, находящимся под напряжением. Я рассчитываю на твое благоразумие, — последние слова он повторил с еще большим напором.

Он прервал свой рассказ. Насколько я поняла из гостиной показался другой молодой человек. Улыбаясь, удерживая в руках бокал с темной жидкость, он подошел к нам и кивнул Неймару. Затем его взгляд остановился на мне, и я не могла упустить из виду его аккуратно уложенные светлые волосы, белую рубашку и классические черные брюки. Щеки покрывала легкая щетина и пахло от него мятой, а еще газировкой.

— Как тебе новая подопечная? — спросил парень, пожимая руку Неймару.

— Мы только что поднялись. Кстати, — он достал маленькие ключи из кармана и выпустил наконец наши руки из железки. Я потерла кисть. — Дюран дома?

— Скоро будет. Эй, приятно с тобой познакомиться, красавица, — парень обратился ко мне и протянул руку. — Зови меня Клим.

— Мне все равно, как тебя зовут, придурок, — съязвила я, получив в ответ громкий, заливистый смех.

— Вполне ожидаемо, — он сделал глоток из бокала. — Ступайте. Переодеть ее надо, приятель, потом привести на кухню. Мария покормит девочку. Они там что, молоко с хлебом давали?

Неймар пожал плечами и сказал:

— Подвалом не я руковожу, так что понятия не имею, чем они там занимаются с девчонками. Ты пьешь?

Клим улыбнулся.

— Обычная кока-кола. Ты же знаешь, жить без нее могу. А пить не хочу, не то настроение.

Неймар взял меня за руку.

— Слушайся своего нового друга, Ева. Здесь не любят непослушных девочек и мальчиков.

И я меня потянули вперед.