Жажда

шесть лет назад
 первый день после пробуждения

Я пришла в сознание ночью. В палате было слишком темно, чтобы что-то рассмотреть, и только изредка можно было заметить, как сверкали молнии и яростно гремел гром.

На комоде стоял маленький светильник, тусклый свет которого едва освещал пространство белых стен. Я приподнялась на локтях, но они совершенно меня не держали, и я неуклюже плюхнулась обратно на кровать, сжимаемая в тисках нестерпимой головной боли. Повязка оказалась толстой и неудобной. Пощупав лоб, я почувствовала что-то влажное и опустив пальцы к глазам с горечью поняла, что это была кровь.

Снова прогремел гром. Я вздрогнула от испуга и медленно простонала, потому что вместе с плохой погодой моя голова завывала еще сильнее. Рядом никого не оказалось. Я стала вспоминать, что же послужило моему плохому состоянию и вдруг в сознании вспыхнул образ моих бывших приятелей, пришедших в тот момент, когда мы разговаривали с Денисом.

А потом пустота. Именно она меня поглотила, как бы я этого не хотела. Мне нужно было только выйти за пределы комнаты и не пришлось бы смотреть на них. Однако даже его голос вернул меня в прошлое, заставил вспомнить о том, что я старательно пыталась забыть.

Дверь с шумом распахнулась. Палата резко осветилась яркими белыми вспышками. Я быстро положила ладонь на глаза.

— Проснулась? — спросила девушка. — Вот и славно! Мы уже и не надеялись на сегодняшний день.

— Можно выключить свет, пожалуйста? — попросила я и через секунду все вновь стало темным.

Медсестра подошла к окну, поспешно прикрыла его занавеской и вернулась ко мне.

— Как голова? — она глянула на меня и лицо ее мигом исказилась гримасой страдания. — Ну и вид, дорогуша. Нужно сменить повязку.

— А я так надеялась проснуться красавицей.

— Ну, если ты язвишь, значит с тобой точно все в порядке. Давай-ка, поднимай свою задницу.

Я попыталась улыбнуться, но мое лицо словно болело вместе с самой головой.

— Все болит, не смогу встать, — сказала я, когда она потянула меня за руки.

— Верю, ты же шмякнулась прямо лбом. Буквально разнесла его! Кровь так и хлестала в разные стороны, — девушка все кивала, пока говорила. Она положила одну мою руку к себе на плечо, а другую завела за спину, и неожиданно приложило столько сил, что ей за секунду удалось меня поднять.

— Серьезно?

— Ага, пришлось наложить швы. Неприятность жуткая. Теперь останется тоненький шрам.

Не страшно, думала я. Они не сравняться с тем, что твориться в моей душе. Плевать я хотела, пускай хоть на мне будет тысячу различных шрамов.

— Ева, помоги мне, иначе ты истечешь кровью. Нам нужно добраться до перевязочной, она тут в паре шагов.

— Нельзя здесь все перевязать?

— Чтобы у тебя пролежни образовались? Ты и без того провела в кровати столько времени. Врач сказал, что нужно вставать, вот мы и встаем.

— Когда меня выпишут? — я схватилась за руки медсестры и встала. Ноги тряслись, но это еще не самое плохое. Передвигать ими было намного сложнее тем более, когда все внутри так и норовило рухнуть.

Девушка засмеялась.

— Ближайшие пару недель лучше об этом не задумывайся. Как минимум.

— Как минимум?

— Разумеется. Ты вообще-то после операции, а еще голову разбила. Такое быстро не проходит.

Она подхватила меня, и мы вместе двинулись к выходу. В коридоре тоже было темно. Я прикладывала как можно больше усилий, но шли мы очень медленно. Тапочки шаркали по кафельному полу, разнося шум по огромному помещению. Мне точно удалось разбудить других людей.

Когда мы проходили мимо поста, сидящая на круглом стуле медсестра счастливо улыбнулась и привстала.

— Хорошие новости на ночь глядя. Как я рада, что ты очнулась!

Я улыбнулась ей. Она забежала за угол и скрылась из глаз, а я посмотрела на свою спасительницу и только сейчас осознала, что так и не спросила, как ее зовут.

— Как мне к тебе обращаться?

— Я-то думала, что ты не спросишь меня об этом. Люба, можешь так меня называть.

— Приятно познакомиться, Люба. И спасибо.

Мы вошли в перевязочную, и девушка мигом усадила меня на кушетку. Захотелось прилечь на секунду, однако она не дала мне проделать сие действие, подхватив в последнюю минуту моего падения. Пришлось остаться в горизонтальном положении и устало следить за Любой, которая бегала по кабинету в поисках необходимых вещей.

Через минуту возле меня появились несколько рулонов бинта, упаковка мази, множество ватных шариков и различные формы марлевых повязок, перекись и свободный лоток. Люба принялась аккуратно разматывать повязку на голове и дойдя до раны, слегка одернув ее от кожи, я запищала от боли.

— Сейчас обработаю, будет щипать. Потерпишь?

— У меня есть выбор?

— Конечно, нет, — засмеялась она. — Но после перевязки я угощу тебя кексами. Очень вкусные, между прочим.

— Ты что, пытаешься задобрить меня?

Люба обмакнула ватку жидкостью и мягко провела по ране. Она действительно щипала, но все оказалось куда легче, чем я думала. Чуть успокоившись, напряжение мало-помалу начало спадать. Прикрыв глаза, я доверилась девушке, окончательно расслабив свое тело.

— Да нет, просто я уже почти сутки на работе. Я устала и мне не с кем поболтать.

— А как же другая медсестра?

— Она с реанимации. Подолгу со мной не сидит, поэтому особо не разгуляешься.

И она принялась мазать рану.

— Меня так клонит в сон, — бормотала я.

— Будешь бодрствовать еще примерно час. Я должна поставить тебе капельницу. Как раз посижу с тобой, заставлю тебя рассказывать мне разные истории.

Я усмехнулась. Люба мне нравилась. Простая, энергичная и точно знающая свое дело. Я проследила за ее умелыми действиями и удивилась тому, насколько аккуратно и чисто она проделывает свою работу. К тому же язык у нее хорошо подвешен. Я чувствовала исходящую от нее уверенность.

Послышался настойчивый стук в дверь. Сначала девушка промолчала и продолжала перевязку, но, когда стук становился все громче и уже никак не собирался прекращаться, она бросила ватку в лоток, подошла к двери и резко ее распахнула. Перед ней стоял Денис, опираясь здоровой рукой на костыль, а позади него, придерживая огромного парня, примостилась та самая медсестра из реанимации.

 — Чего пришел, дурень? — возмутилась Люба. — Ты мешаешь, хотя должен спать.

Вряд ли медицинский работник мог называть своего пациента «дурнем», но мне нравится такой расклад.

— Мне сказали, что Ева проснулась. Хотелось поскорее увидеть ее.

— А ты сначала спросил бы, хотела я тебя увидеть или нет, — возразила я, помахав ему рукой.

Никого не слушая, Денис протиснулся через Любу и подошел ко мне. На лице читалась ярко выраженная обеспокоенность. Страх просачивался даже через самые скрытые уголки его эмоций, которые он обычно никому никогда не показывал. Денис был совершенно другим, будто внутри него что-то перевернулось, и он закрыл прежнего парнишку глубоко в душу.

— Разве не хотела? — спросил он, усевшись рядом.

— Ну! — воскликнула Люба. — Не трогай ее, я же перевязываю.

Денис опустил руку, но палец уже измазался в желтой массе. И что я к нему сейчас чувствую? Смятение какое-то, наверное.

— Не хотела, — заявила я, отворачиваясь от него.

— Слышал ее? — Люба кивнула в сторону двери. — Я только из-за нее тебя отсюда не вышвыриваю, а надо бы. Оставьте разбирательства на более...одухотворенный день, ребята. Вы оба слабые и ничего не соображаете.

— Ты злишься из-за них. Но я понятия не имел, что они приедут, Ева.

— Этому я поверю. Вообще-то я ничего не имею против того, что ты с ними общался, Денис, не тебе же парень изменил. Просто не надо меня в это впутывать.

Люба если и удивилась, то ничего не сказала. Она сложила губы в линию и потуже затянула начало бинта. Попросив меня придержать кусок, она принялась наматывать его вокруг всей моей головы.

— Я просто не знал, как тебе об этом рассказать. Мы с Матвеем иногда созванивались. Пару раз он приезжал ко мне.

От неожиданности я повернулась к нему и пристально посмотрела в его усталые глаза. Мне хотелось плакать. Целыми днями напролет рыдать, склонившись лицом к подушке. Почему же я так мало знаю о людях, которые меня окружают? Которых я люблю?

— Я верю, что когда-нибудь между нами не останется тайн.

Денис резко встал. Ему это все не нравилось, да и мне тоже. Люба права, сейчас не самое лучшее время для разговоров. Еще немного и я взорвусь от  боли.

— Завтра поговорим, — прошептал Денис. На секунду я вернулась в тот момент, когда целовала его губы и мне вдруг захотелось остановить время, чтобы за эти крохотные мгновения я сумела и обнять его, и поцеловать, и признаться в бесконечной любви, таящейся внутри. Но он ушел куда раньше.

Я действительно не питала к нему ни единого плохо чувства и совершенно не злилась. Мы пробыли вдали друг от друга слишком много времени и за эти года изменилось все. Характеры, судьбы. Особенно последнее. Я рвусь навстречу этому парню, но отчего-то дорога к нему постоянно сворачивает в другую сторону и на пути встречаются проблемы. Они не решаются, лишь сильнее подливают масло в огонь. А как противиться я понятия не имею, да и вряд ли можно это делать.

Поэтому я повернулась к Любе, заметила ее улыбку и просто закрыла глаза, позволяя проворным рукам доделывать остатки своей работы.