1
Однако самая печальная, ужасная правда, с которой ты когда-либо столкнешься, заключается в том, что они не всегда являются теми, с кем мы проводим нашу жизнь
— неизвестно
Эта книга для всех, кто борется с зависимостью и каждый чертов день старается оставаться на плаву.
У тебя все отлично получается. Не сдавайся.
Найди свою Полярную Звезду и никогда не отпускай.
Хэлли
У каждого есть свое мнение о горе. Многие из нас потеряли кого-то на своем пути. Родителей, братьев и сестер, возлюбленных... самих себя. Это забавная, неосязаемая вещь: чувство одиночества в мире.
Это накрывает меня подобно приливной волне, когда я смотрю, как гроб моего отца опускают в земляную яму.
- Маркус был любящим мужем, отцом и коллегой... - Начинает отец Эшби.
Слова не находят отклика. Я смотрю на капли дождя. Не такой дождь, который барабанит в окна и портит весь день. Мягкие капли, которые пропитывают все, не оставляя нетронутой ни одну поверхность. Они стучат по моему зонтику, соскальзывая с черной ткани и попадая на пальто. Я рассеянно вытираю щеки, обнаруживая, что они тоже мокрые. Все пропитано сыростью и печалью.
- Иди сюда, любимая. - Соседка, Фиона, обнимает меня рукой и крепко сжимает. Я даже не знаю ее - это у нее собака, которая сводила папу с ума? Он ненавидел эту женщину. - Твой папа теперь спокоен. Проклятый рак, я его ненавижу.
Подавляя желание оттолкнуть ее и закричать во всю силу своих легких, я пытаюсь говорить ровным голосом.
- Он страдал. Мама, я полагаю, тоже бы этого не хотела. - Если бы она была жива.
- Так и есть. Теперь они снова вместе, Хэлли. Это все, что имеет значение.
- Думаю, да, - выдавливаю я.
Они вместе, но я одна. Насколько это справедливо? Я киваю и отключаюсь от ее непрекращающейся болтовни, больше мне нечего добавить. Когда приходит моя очередь подойти к могиле, я бросаю горсть земли на гроб. Дешево, лучшее, что я могла себе позволить. Он не оставил много денег, чтобы покрыть расходы на эти похороны. Большая их часть была потрачена на уход за ним в конце жизни. Только мы вдвоем до самого конца; мне приходилось делать то, чего ни один ребенок никогда не должен делать для родителя.
- Поэтому мы предаем это тело земле, - нараспев произносит отец Эшби, захлопывая библию. - Земля к земле, прах к праху, пыль к пыли.
Все встают, ожидая финальных реплик, некоторые держатся за руки, другие тихо сплетничают. Это крошечная группа, среди них нет родственников, в основном соседи или коллеги по работе, которые ищут повод погрустить. Я почти никого не узнаю.
- В верной и вечной надежде на воскресение к вечной жизни.
Проповедь заканчивается, и я ухожу, не сводя глаз с тяжелых серых облаков. Переполненная гневом и сдерживаемыми слезами, такими же, как моя ноющая грудь. Некоторые люди пытаются остановить меня, желая выразить соболезнования или похвалить меня за храбрость заботиться о моем отце, в то время как неизлечимый рак медленно разъедал все его существо. Я протискиваюсь мимо них всех.
- Ты же знаешь, она бросила школу только для того, чтобы заботиться о нем.
- Я слышал, она помогла ему покончить с этим. Полагаю, раньше, чем это смог сделать рак. Вероятно, она хотела нажиться на его страховке жизни.
- Не говори глупостей, Милдред. Он умер во сне, она не смогла вовремя добраться до него. А этот мужчина был чертовски беден, у нее ничего не осталось.
Я начинаю бежать, убегая от домыслов и обидных мнений. Никто из них не понимает. Были только я и папа, рак или не рак, мать его. Два мушкетера против всего мира. Мне было все равно, что он стал ребенком, а я родителем, заботиться о нем не было тяжелой работой. Это была легкая жертва, потому что я любила его. Я так сильно любила своего отца.
- Хэлли, ты хочешь, чтобы кто-нибудь приехал и остался с тобой? - Спрашивает Фиона.
- Со мной все будет в порядке.
- Ты знаешь, где я, если понадоблюсь.
Я вызываю такси, готовая вернуться в свой пустой, холодный дом без родителей. Теперь я осталась одна, больше не о ком заботиться. Папа был моим последним родственником, и этот жестокий мир настоял на том, чтобы забрать у меня и его.
Без него я - корабль, дрейфующий в море. Без руля и с нулевым направлением. За исключением того, что я чувствую, что вода может захлестнуть меня в любой момент, она заливает все вокруг, а я не умею плавать. Я не умею грести. Я, блядь, не могу дышать в этом чертовом обтягивающем платье, окруженная незнакомцами, которые притворяются, что знают, что я чувствую.
- Такси, пожалуйста, - говорю я водителю, убегая с похорон. После поминок идти некуда, делать больше нечего. Я не буду смотреть, как они засыпают свежим грунтом последнего оставшегося члена моей семьи на участке рядом с могилой мамы, который давно зарос сорняками.
Такси отъезжает, оставляя мое разбитое сердце в деревянном ящике. В уединении автомобиля я полностью сдаюсь.
- Пока, папочка, - шепчу я. - Передай от меня привет маме.
Ответа, конечно, нет.