Глава 5
Роксель старалась не думать о том, как она оказалась в этой ситуации. Ее голова все еще немного кружилась, когда она осторожно вытиралась полотенцем, переживая ослепительно яркий свет ванной комнаты. Впрочем, в этот момент ее больше волновало не состояние здоровья, а ужасное чувство стыда, которое буквально грызло изнутри.
Тем временем Томас, ссутулившись чуть ниже обычного, быстро метался по кухне, стараясь приготовить хотя бы что-то подобие завтрака. Он понимал, что пагубное влияние алкоголя на вечеринке вышло за рамки . Но он не был злым человеком, и сейчас ему было куда важнее позаботиться о своей студентке.
Когда дверь ванной скрипнула, Томас, делая вид, что не обращает особого внимания, замер напротив кофемашины, держа в руках две кружки. Он чувствовал как его сердце стучит о рёбра, но внешне старался не подавать виду.
Рокс медленно подошла к порогу кухни, одеваясь в высохшее платье ......
-Том, спасибо за все, я, пожалуй, пойду домой, - произнесла она, голос её дрожал, а щеки пылали красотой неуклюжего молодого возраста.
– Ты в порядке? – Том со вздохом поставил кружки на стол и повернулся к ней. – Может, позавтракаешь, потом я отвезу тебя?
Роксель, не поднимая глаз, улыбнулась и качнула головой, не давая себе обмануться мирным тоном профессора.
– Нет, спасибо, Том, правда. Я уже порядком доставила тебе неудобств, - она ускорила шаг и взяла куртку.
Том выдохнул, после чего нашел её ключи, которые ждали своего часа на столике у двери.
– В таком случае... хотя бы возьми это. – Он помотал связкой ключей перед ее глазами, чему она невольно улыбнулась.
– Спасибо. – Роксель взяла ключи и направилась к двери, стараясь не оглядываться, но при этом понимая, что Том наблюдает за ней. Ей хотелось одним взглядом завести разговор о прошедшем вечере.....
Но дверь захлопнулась прежде, чем она успела сделать что-то большее. Том медленно сел на ближайший стул и прикрыл глаза, обдумывая, что же делать дальше.
Том сидел в кресле у огромного окна, смотря на мокрые от дождя улицы Лондона. Каждая капля, бьющая в стекло, словно усиливала его внутреннюю бурю. Сердце сжималось, а разум не уставал твердить, что он сошёл с ума. Веки наливались тяжестью, а мысли путались. Роксель, её улыбка, её звонкий смех и её юная невинность — всё это не покидало его разума.
Он включил свет, и комната осветилась мягким, приглушенным светом. Это был его любимый уголок, место, куда он приходил, чтобы остаться наедине со своими мыслями. Но сегодня он чувствовал себя пленником, заложником собственных эмоций. Роксель была слишком молода для него, разница в возрасте едва ли вписывалась в моральные нормы. Но его сердце, вопреки всем рациональным доводам, стремилось к ней.