6
Хейли долго смотрит вслед Бену, пока он не скрылся за углом, оставив её наедине с мягкой тишиной вечера и хаосом внутри. Она чувствовала, как её пальцы слегка дрожат, будто всё её тело отказывалось поверить в реальность происходящего.
Она проводит рукой по волосам, делая глубокий вдох. Воздух был прохладным, но согревающая волна эмоций, вызванная его словами, никак не отпускала.
Хейли ловит себя на мысли, что хочет вернуться к нему. Сказать что-то в ответ. Или хотя бы просто задержать этот момент. Но вместо этого она тихо усмехается, покачав головой.
Она направляется к остановке, стараясь замедлить шаги, будто хочет растянуть этот вечер ещё хоть немного. Свет фонарей ложится мягкими пятнами на асфальт, а прохожие мелькают где-то вдали.
Её мысли кружатся вокруг одного: что значат его слова? И что она сама чувствует к нему?
На мгновение она останавливается и смотрит на ночное небо. Звёзды ярко мерцают, а луна, будто понимая её, улыбается сверху.
— Это ведь не конец, правда? — шепчет себе Хейли, и её губы трогает лёгкая, почти невидимая улыбка.
Автобус подъезжает, и надпись «Гринвич» мягко светится в вечернем сумраке. Хейли делает шаг вперёд, чувствуя, как автоматические двери раскрываются перед ней с едва слышным шипением. Она проходит внутрь, проводит карточкой у терминала и медленно двигается по проходу, пока не находит свободное место у окна. Сев, она краем глаза замечает мужчину напротив — лет тридцати, с русыми волосами и серыми глазами, которые, казалось, смотрели куда-то вглубь собственных размышлений.
Автобус начинает движение, и огни Кенсингтона за окном размываются в калейдоскопе света. Хейли смотрит вперёд, но мысли снова возвращают её к моменту, который произошёл всего несколько мгновений назад. Слова Бена звучат в её голове тихим, но настойчивым эхом.
Она переводит взгляд на своё отражение в стекле. Сердце бьётся в такт с лёгким покачиванием автобуса, как будто весь мир подстраивался под её внутренний ритм. «Любовь моя...» Эти два слова были настолько просты, но в них заключалось столько искренности, что её дыхание перехватило, как тогда, когда он произнёс их.
Любая другая девушка могла бы потерять голову от такого признания, но Хейли цеплялась за свои мысли, пытаясь не утонуть в нахлынувших эмоциях. Она знала, что внутри неё к Бену зарождается нечто похожее, что её сердце уже начинает делать свой выбор. Но осознание этого было ещё хрупким, как паутина на утреннем ветру.
Хейли делает глубокий вдох, глаза останавливаются на расплывшемся за окном Лондоне, который словно растворяется в ночной туманной мгле. Мысли её всё так же бродят, не находя пути, а слова Бена, что звучали в её голове ещё недавно, теперь тихо эхом отдаются в тишине, словно что-то забытое и невозможное. В этом тихом моменте, словно в паузе, она чувствует, как внутри всего лишь одна мысль набирает силу — она не готова. Не готова принять, не готова признаться.
Тихо выдыхая, Хейли прижимает лицо к холодному стеклу. Пары от дыхания начинают собираться, а её рука инстинктивно тянется к стеклу. С лёгким касанием пальца, она рисует. Не думая, не осознавая, но в этом движении есть что-то знакомое, что-то важное. Сердце. Сердце, которое вдруг появляется перед ней, как сам собой. Не сразу понимая, почему, она продолжает. Внутри сердца, без особых усилий, появляются две буковки: «H» и «B». Что значит — Хейли и Бен.
Когда её пальцы уходят в сторону, оставляя последний штрих, Хейли останавливается, и всё в этот момент становится как бы неважным, потому что теперь было важно только одно — она знает. Она осознаёт это. Она любит его. То, что казалось невозможным и отдалённым, теперь, как холодная волна, охватывает её сердце. Всё это простое, почти бессознательное движение на стекле стало свидетельством того, чего она так долго избегала.
Сердце, которое она оставила на стекле, похоже, стало отражением её чувств. Оно было не идеальным, но искренним. И, как в этот момент, когда автобус продолжал свой путь по Гринвичу, её сердце тоже не спешило двигаться, а просто стояло, замирая в какой-то промежуточной тишине. Время было почти на исходе, но Хейли, как будто не осознавая этого, ещё оставалась на грани.
Отступив назад и внимательно разглядывая рисунок, Хейли вдруг осознаёт, как её грудь наполняет лёгкое напряжение. Всё стало на свои места, но она ещё не была готова открыть все двери своего сердца. Ей нужно было время. Время, чтобы понять, как жить с этим признанием. Пока же её чувства были рассеяны, а сердце всё ещё свободно. Но этот момент, этот рисунок на стекле, останется с ней навсегда.
Громкоговоритель объявляет остановку, и голос разрезает тишину, наполняя её ощущением приземлённой реальности. Хейли вздрагивает, словно вырванная из сна. Автобус останавливается, двери открываются, и поток прохладного воздуха обрушивается на неё. Она выходит вместе с другими пассажирами, чувствуя, как напряжение слегка отпускает.
На улице было легче дышать. Свежий воздух напомнил ей, как сильно давила атмосфера автобуса. Она делает глубокий вдох, будто сбрасывая с себя остатки душного пространства. Но облегчение длится недолго. Впереди её ждёт ещё полчаса пешего пути до дома. Хейли идёт по тротуару, освещённому тусклым светом фонарей, а её шаги сливаются с гулкими мыслями.
Сердце всё ещё стучало слишком быстро. Но теперь причина была иной. Она обдумывала, что сможет сказать Бену в ответ, если момент для этого всё-таки настанет. Слова мелькали в голове, но ни одно из них не казалось достаточно сильным, чтобы выразить то, что она чувствует.
На середине пути Хейли внезапно останавливается. Мысли в её голове начинают пересекаться с новой силой, словно сплетаясь в клубок, который она уже не могла распутать. Она достаёт телефон из кармана пальто и смотрит на экран. Половина десятого. «Прекрасное время для ночных откровений», — думает она с лёгкой иронией.
Она находит знакомое имя в списке контактов и нажимает на номер. Звонок. Гудок. Ещё один.
— Боже мой, Хейли! — голос Эммы звучит удивлённо и одновременно радостно. — Это правда ты? Сколько лет, сколько зим!
Хейли слегка улыбается, но внутри всё равно остаётся странная тяжесть.
— Я тоже скучала, Эм, — отвечает она ровно, стараясь скрыть усталость в голосе. — И попрошу об одном: не драматизировать. Мы ведь разговаривали пару недель назад.
— Да ладно тебе, — смеётся Эмма. — Эти две недели тянулись как вечность! Ну, рассказывай, как дела?
— Всё нормально, — Хейли продолжает идти, ускоряя шаг. — Я возвращаюсь домой. Хочу просто рухнуть в постель, ничего не делать.
— Ох, как я тебя понимаю! — соглашается Эмма. — Ну а как съёмки? Всё прошло гладко?
— Вполне. Завтра премьера, — отвечает Хейли, чуть задумчиво глядя на тротуар перед собой.
— Ух ты, поздравляю! Это же успех!
— Спасибо. — Хейли ненадолго замолкает, словно собираясь с мыслями, а затем добавляет: — Но... есть одна деталь, которая всё портит. Такое ощущение, что я всё ещё в фильме.
— Хм, в фильме? — Эмма явно заинтересована. — Ты влюбилась в кого-то на площадке?
— Эмма, не торопись с выводами, — вздыхает Хейли, чувствуя, как уголки губ дрогнули в лёгкой улыбке. — Слушай, я перезвоню тебе, когда доберусь домой, хорошо?
— Хорошо, но я жду подробностей, подруга!
— Ладно, пока, Эм.
— Пока, Хейли.
Она завершает звонок и на несколько секунд замирает, смотря в темноту впереди. Холодный воздух приносит запах сырой земли, а уличные фонари создают причудливые тени. Хейли снова делает шаг вперёд, но сердце её всё ещё отзывается эхом последних слов Эммы.
«Влюбилась?» — это слово звучало в голове слишком громко, чтобы его можно было просто проигнорировать.
Хейли продолжает шагать по улицам Гринвича, но в голове её мысли все так же путаются, а напряжение нарастает. Телефон всё ещё в её руках, и она бессознательно направляет его на себя, чтобы взглянуть на экран. Без пяти десять вечера. На душе как-то тяжело, а следующая десятиминутка до дома кажется бесконечной.
Не осознавая, почему, Хейли вдруг открывает мессенджер и находит его имя в списке чатов. Она переводит взгляд на последнее сообщение от Бена, которое он прислал раньше, и все эти слова, как будто возвращаются к ней с новой силой. Она читает его, еще раз, каждое слово.
«Похоже, все, что я сказал, лишило тебя дара речи. Я не хотел врать ни тебе, ни себе, но я чувствую, что между нами есть что-то, что мы никогда не сможем вернуть — время, когда мы были просто друзьями. Прости, если я тебя сломал своими словами. Но я хочу, чтобы ты знала: ты стала для меня единственным человеком, которому я могу доверить свои секреты. Которому я могу подарить всю любовь и ласку, что копилось у меня в сердце. А сейчас я в неопределенности. Напиши, как ты будешь готова. А я приму любой твой ответ.
P.S. Ты мне до сих пор нравишься.
Б.»
Сердце пропускает удар. Всё это кажется одновременно реальным и далёким. Она не успела ответить тогда, и теперь, глядя на его признание, чувствует, как сдавливает грудь. Его слова не отпускают, не дают покоя. И сейчас ей нужно решиться, что сказать. Скажет ли она что-то в ответ? И если да, то что?
Хейли не знала, что сказать. «Будет время подумать позже», – думает она, и, не раздумывая, убрала телефон в карман. Ее шаги ускоряются, и теперь она двигается гораздо быстрее, как будто бежит от невидимой угрозы — словно преступник преследует её, чтобы забрать что-то важное или похитить.
Знакомые улицы вновь предстают перед ней, такие же бурые кирпичи и старинные орнаменты, как и всегда. Она подходит к двери, входит в подъезд, и, не останавливаясь, бежит по лестнице, будто скрываясь от преследователя. Но на самом деле, никто её не догонял.
На третьем этаже, наконец, она находит свою дверь, вытаскивает ключ и, не думая, отщелкивает замок. Хейли врывается в свою квартиру, словно пытаясь убежать от чего-то или кого-то, но когда дверь закрыта за ней, в комнате остаётся только тишина. В воздухе ощущается её напряжение, и каждый звук кажется слишком громким. Она стоит несколько секунд у двери, прислушиваясь к своим мыслям и собственному дыханию.
Тело устало, но внутреннее беспокойство не уходит. Шаги её все ещё быстры и резки, будто она пытается сбежать от самого себя. Сняв ботинки, Хейли, не думая, идёт в ванную, стараясь освежиться. Взгляд в зеркало показывает её измотанное лицо — глаза тусклы, а выражение настолько неопределённое, что она сама не понимает, что чувствует.
Трудно собраться с мыслями, особенно когда сердце так быстро бьётся. Она стоит перед зеркалом, её рука слегка касается лба, как будто пытаясь успокоить собственное тело. Спокойствие кажется таким недостижимым. В конце концов она позволяет себе закрыть глаза и сделать несколько глубоких вдохов, пытаясь вернуть себе хотя бы немного контроля.
Хейли еще несколько мгновений стоит, глядя на свое отражение, затем включает прохладную воду и подставляет руки под струю. Капельки воды скользят по ее коже, медленно стекают по щекам и носу. Она аккуратно вытирает лицо полотенцем, и, чувствуя, как ее тело вновь наполняется холодным спокойствием, выходит из ванной.
Подходя к двери своей комнаты, она останавливается, не решаясь войти. Сделав несколько глубоких вдохов, как будто готовясь к разговору, она вдруг слышит мелодию звонка. Шагнув в сторону, Хейли подходит к карману пальто, где телефон продолжал вибрировать. С замиранием сердца она глядит на экран — имя абонента заставляет ее вздрогнуть.
Не медля, она поднимает трубку, но слова не приходят. Сердце стучит так сильно, что казалось, оно вот-вот вырвется из груди, а каждый удар отдавался в ней, как тяжёлый камень, падающий на каменные стены.
— Привет, как ты? — голос Бена звучит мягко, но с нотками беспокойства. — Всё в порядке? Почему ты молчишь?
Затянувшуюся паузу Хейли прерывает с трудом, стараясь взять себя в руки. Глубокий вздох, усталость сквозит в её голосе, и сдержать слёзы ей удаётся лишь с большим усилием.
— Всё нормально... Извини, просто отключилась. Устала немного.
— Понимаю. Не буду мешать.
— Бен, можно тебя на минутку? — её слова звучат тихо, почти виновато, как будто что-то важное вот-вот сорвётся с её губ.
— Конечно, что случилось?
— Ничего, просто... хочу пожелать тебе спокойной ночи.
— Спокойной ночи, Хейл, — его голос становится мягким, но с лёгким намёком на шутку. — А знаешь что? Я скину тебе колыбельную, чтобы ты лучше уснула.
— Колыбельную? — удивляется Хейли, и в её голосе слышится лёгкая усмешка, хотя внутреннее ощущение говорит, что он не шутит.
— Да. Сам спою.
— Ах да, помню, как ты вчера пел в автобусе.
— Это точно, — смеется он, и в её голосе тоже появляется тёплый смех.
Этот смех быстро уходит, оставляя после себя тень лёгкой грусти и тепла. Хейли делает глубокий вдох, её голос становится мягким и нежным:
— Я послушаю. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи.
Хейли кладет телефон на грудь, словно обнимает его мысленно, ощущая его присутствие. Легкая улыбка скользит по её лицу, и, погружённая в свои мысли, она направляется в комнату.
Там, сняв свитер и обнаружив под ним чёрную футболку, она падает на кровать, прижимая телефон к груди, словно она в его объятиях. Закрывая глаза, она ощущает его рядом, даже в этой ночной тишине.
Хейли вспоминает, что обещала перезвонить Эмме. Она быстро набирает номер, и спустя два гудка в трубке раздаётся бодрый голос подруги:
— Ну наконец-то ты позвонила! Как ты?
— В порядке. Лежу на кровати, отдыхаю, — отвечает Хейли с лёгкой усмешкой, устраиваясь поудобнее.
— Ну, рассказывай, кто был твоим счастливчиком на съёмках?
Слово «счастливчик» вызывает у Хейли смешок. Она тихо хихикает и отвечает:
— Его я видела впервые. И знаешь, это сложный вопрос... Потому что...
— Ты влюбилась? — нетерпеливо перебивает Эмма, выпаливая свои догадки.
— Да подожди ты! — почти возмущается Хейли. — Можешь дать мне договорить? Короче, я не могу сказать, что влюбилась, но... Меня к нему тянет, понимаешь? А что самое странное: перед тем как я уехала, он назвал меня «своей любовью».
— Что?! — восклицает Эмма. — Ты серьёзно?
— Да, — Хейли вздыхает, чуть закрывая глаза. — И теперь я не знаю, как на это реагировать. Голова идёт кругом, а эмоции зашкаливают.
Эмма делает короткую паузу, затем её голос становится мягче, словно она сейчас раздаёт советы с Олимпа:
— Слушай, Хейл. Я думаю, это не просто так. Если тебя тянет к нему, а он говорит такие вещи, то, возможно, это знак. Я бы на твоём месте сказала, что чувствую. Иначе потом ты будешь жалеть, что не сделала шаг. Судьба ведь редко даёт такие шансы.
Хейли внимательно слушает подругу, а её слова отзываются где-то глубоко внутри. Она делает протяжный вздох, а затем тихо говорит:
— Я не знаю, что бы я без тебя делала. Думаю, ты права. У меня ещё есть две недели, пока я не вернусь обратно. Может, успею разобраться и поговорить с ним. Но, знаешь, мне немного страшно.
— Помнишь: если ты поддашься страху, то он победит?
Хейли смеётся, вспоминая эту фразу из детства.
– Ты мой Купидон, Эмма.
Она краем глаза замечает время в телефоне: почти половина одиннадцатого вечера. Хейли понимает, что уже наговорилась, поэтому с благодарностью подносит телефон к уху.
— Ладно, Эм. Я пойду спать. Спасибо тебе за совет.
— Для этого и нужны подруги! — уверенно отвечает Эмма. — Спокойной ночи, Хейли. И удачи тебе со Счастливчиком.
— Спокойной ночи. Скучаю по тебе.
— Ещё две недели, и я увижу тебя!
— Скоро увидимся, — тепло отвечает Хейли, после чего завершает разговор, чувствуя, что на душе стало немного легче.
Она кладет телефон рядом с подушкой и, переворачиваясь на бок, устремляет взгляд в панорамное окно. Сияющие звезды на небе Гринвича как будто не имели конца, создавая ощущение, что весь мир простирается куда-то в бескрайность. Лунный свет мягко касается её лица, едва ли более яркий, чем тёплый свет лампы на прикроватной тумбочке, но в этом свете она ощущала что-то успокаивающее и одновременно отдалённое, как нечто важное, но недосягаемое.
Мысли Хейли возвращаются к словам Эммы, которые звучали так уверенно, так по-настоящему мудро. Эмма всегда умела быть честной, даже если это причиняло боль. И вот сейчас, наедине с собой, Хейли не может избавиться от ощущения, что она, возможно, делает всё неправильно. Она снова убегает от своих чувств. А что если Эмма права? Что если она упустит свой шанс и больше никогда не увидит Бена? Эта мысль холодным кулаком сжала её грудь, и, словно что-то невидимое заблокировало её дыхание.
В голове всё громче звучало:
«Ты не можешь уйти. Ты не можешь позволить себе потерять его».
Она закрывает глаза, пытаясь выдохнуть. Не осознавая, как, спустя пару минут размышлений, её рука снова тянется к телефону. Она открывает мессенджер и находит Бена среди чатов. Сообщений нет, только её собственные слова. После небольшой паузы Хейли, набрав в ответ сообщение, пишет:
«Привет. Не спишь ещё? Как дела с колыбельной?»
С лёгким дрожанием в руках отправляет сообщение. В этот момент ей снова кажется, что она поступает правильно, что она не сделала ничего плохого. Но где-то внутри всё ещё звучат сомнения, путаясь с предрассудками, которые она не в силах полностью отогнать.
Её телефон вибрирует. Она застыла, надеясь, что это он. Она открывает сообщение и видит ответ Бена. Сердце её замирает, а на губах появляется едва заметная улыбка.
Он написал:
«Почти готова. Жди её через минуту».
Рядом с этим — маленькое сердечко.
И в этот момент она чувствует, как её сердце начинает биться быстрее, наполняясь теплом. Всё вроде бы на своём месте, как будто сам мир подстраивается под её чувства.
Когда Бен отправляет аудиосообщение, Хейли чувствует, как её сердце сжимается. Она замирает на секунду, словно готовясь услышать что-то настолько важное, что это может изменить всё. Сделав несколько глубоких вдохов, она старается успокоить свои нервы.
«Хейли, просто послушай. Без эмоций, только слушай», — строго приказывает себе она, хотя пальцы всё же дрожат, когда нажимают на треугольник воспроизведения.
Её комната наполняется его голосом. Низким, мягким, обволакивающим, словно тёплое одеяло. Это тот самый голос, который она услышала впервые, когда он напевал в автобусе. Но теперь этот голос звучит только для неё.
Каждая нотка, каждое слово, каждый аккорд проникали в самое сердце, будто были предназначены только для неё. Слова почти «колыбельной любви» — искренние, трогательные, наполненные чем-то глубоким и личным — заставляют её почувствовать, как сильно она для него значит. Это не просто песня. Это послание, это признание, это попытка сказать то, что невозможно выразить словами.
Слёзы появляются на глазах Хейли, сначала осторожно, а потом всё сильнее. Это не грусть, а щемящее счастье. Когда песня заканчивается, она ещё несколько секунд сидит неподвижно, боясь разрушить магию момента.
Она улыбается сквозь слёзы, прижимая телефон к груди, словно обнимая Бена через расстояние. Этот жест — её способ поблагодарить его за этот подарок.
— Что ты со мной делаешь, Бен... — шепчет она, устремляя взгляд к потолку, пока слёзы медленно катятся по её щекам.
Телефон вибрирует, возвращая её в реальность. Она читает его сообщение:
«Ну как тебе? Сильно я тебя растрогал?»
Хейли смотрит на экран, её тело будто застывает. Она не может найти слов, а эмоции так переполняют её, что пальцы едва касаются экрана. В голове только одно — как передать всю ту благодарность, что сейчас чувствует?
«Только эмоции... Я безмерно благодарна тебе. Даже не знаю, как это можно... отблагодарить...» — она отправляет сообщение, а потом снова и снова перечитывает его, переживая каждый момент. Тихий всхлип вырывается из груди, спокойный, без истерики.
Она вытирает слёзы с щёк, не понимая, почему они не прекращаются. И вновь смотрит на его только что написанный ответ от него:
«Не нужно благодарить, Хейл. Я просто хочу, чтобы ты была счастлива. Главное — что мы есть друг у друга, любовь моя».
Сердце на мгновение замирает, когда в памяти всплывает, как Бен назвал её «любовь моя», провожая до остановки. Хейли невольно закрывает глаза, будто пытаясь вновь пережить этот момент. Её губы трогательно дрогнули, а рука сама потянулась к телефону. Не осознавая до конца, что делает, она пишет:
«Точно, мы есть друг у друга. Ты – точно моя любовь...»
Секунда — и сообщение уже отправлено. Осознание накатывает позже. Она резко выходит из мессенджера, как будто это могло отменить всё сказанное. Щёки горят, словно охваченные пламенем, а сердце скачет в груди, как дикая рысь, загнанная в угол.
«Блин, Хейли, ты серьёзно?!» — мысленно кричит она на себя. — «Что ты только что написала?! О чём ты вообще думала?!»
Хейли бросает телефон под подушку, словно он мог причинить ей вред, и забирается под одеяло. Она прижимает его к себе, надеясь скрыться хотя бы от самой себя. Глаза плотно закрыты, но сон не идёт.
Её взгляд всё-таки находит окно. Небо над Гринвичем кажется бескрайним и усыпано звёздами. Маленькие белые точки словно хаотично нарисованы ребёнком на синем фоне. Их мерцание завораживает, притягивает, успокаивает.
Её дыхание постепенно замедляется. Мысли о том, что будет дальше, растворяются в ночной тишине. Глядя на это звёздное полотно, Хейли незаметно проваливается в сон, словно укутанная одеялом самой Вселенной.