19 глава
Намерения Гарри сводят меня с ума. Я даже не могу взять и оттолкнуть его, чтобы между нами больше не происходили подобные порывы, которые пугают. Я боюсь, что не смогу взять себя под контроль и без сомнения отдамся ему. Я не в силах сопротивляться столь пьянителным губам, глубоким ямочкам на впалых щеках и изумрудным глазам. Они гипнотизируют, и я буквально тону в них, даже не понимая, что уничтожаю себя.
Моя проблема, что я не могу отказать Гарри. Что бы он ни делал со мной, я не сопротивляюсь, а наоборот отдаюсь из-за своих чувств. Я не могу противостоять ему, насколько бы сильно сама этого ни желала. Позавчера я должна была влепить ему пощечину за то, что он меня поцеловал. Но у меня даже не поднялась рука. Если бы мне не позвонил папа, я не знаю, чем бы вечер закончился. По движениям Гарри и тому, как он ловко раздевал меня, было ясно, что он жаждет большего, чем поцелуй. Но почему?
Я с восьмого класса стремилась хотя бы заговорить с ним, но все заканчивалось плачевно. А сейчас он сам приглашает меня на свидание, защищает от Люка и целует так, словно мы слишком давно встречаемся. Это все неправильно. Даже если я люблю его, я не должна целоваться с ним, как только ему этого захочется. Я совсем не привыкла к подобным правилам. Я не могу взять и целоваться с парнем без причины. Но я это сделала, причем не один раз.
После поцелуя Гарри не пытался поговорить со мной на эту тему. Вчера он делал вид, будто ничего не произошло, и мы продолжали писать проект. Мы сидели в школьной библиотеке, он смеялся и смотрел мне в глаза, но ничего не сказал о вечере после концерта. Я ждала, что он объяснит свое поведение, но этого не произошло.
– Привет, – Найл закидывает руку на мои плечи, следуя со мной на одном уровне по коридору.
– Привет, – я с улыбкой поворачиваю голову к нему.
– Как продвигается проект со Стайлсом? Надеюсь, вы почти закончили, и он наконец отстанет от тебя? – заинтересованно спрашивает он, сжимая губы.
– Если не забыл, Харрисон назначил проект не так уж давно, прошло всего три недели, – издаю я смешок.
– Вот именно, что прошло уже три недели. Давно пора заканчивать. Ты же всегда готовишь домашку заранее. Что тебе мешает закончить проект побыстрее?
– А вы с Луи что, уже закончили проект и сдали его?
– Мы даже и не приступали. Я не собираюсь находиться больше часа в одной комнате с этим кретином. Он невыносим, – эмоционально выпаливает он.
– Томлинсон, конечно, придурок, но из-за него я бы не портила себе семестровую оценку.
– Плевать мне на жалкую "A" с плюсом. Меня тройка вполне устраивает, – Найл сжимает пальцами мое предплечье и сильнее притягивает меня к себе, когда мы заворачиваем за угол.
– Ты даже не пытаешься получить оценку повыше. Будто так сложно послать гордость куда подальше и написать проект с Луи.
– Ты понятия не имеешь, кто такой Томлинсон. Он еще та сволочь и Гарри ничуть не лучше него, – утверждает Хоран, свободной рукой проводя по блондинистым волосам.
– Что случилось между вами? Ты еще с пятницы пытаешься настроить меня против Гарри. Зачем? – я останавливаюсь у двери кабинета и вопросительно смотрю на него.
– Я не настраиваю тебя против него. Я предупреждаю, что он совсем не тот, кем ты его видишь. Будь осторожнее, я не хочу, чтобы ему удалось тебя обжечь, – Найл с заботой в глазах смотрит на меня, положив ладонь на ручку двери.
– Все будет нормально. За три недели ничего плохого не произошло, не думаю, что за остальное время Гарри что-то сделает мне. Я не настолько наивная.
– Ты уже поддаешься ему, хотя он еще не преступил к серьезным намерениям, – быстро говорит Найл, а затем от своих же слов шокировано расширяет глаза.
– О каких намерениях ты говоришь? – я делаю один шаг к нему.
– Не о каких. Забудь, я сам не знаю, что несу, – Найл заметно нервничает, поворачивая голову в разные стороны.
– Найл, ты мне врешь? – спрашиваю я, бегая глазами по его лицу.
– Нет, я никогда не вру тебе, – он открывает дверь в момент, когда звенит звонок и заходит в класс.
– Но ты что-то утаиваешь от меня, я же вижу, – я иду позади него, снимая рюкзак с плеч.
– Ничего подобного. Если я что-то скрываю от тебя так это то, где спрятан запас моих шоколадок, но уж точно не что-то серьезное, – он отодвигает стул и садится возле окна.
– Ладно, считай, я поверила, – я кладу рюкзак на парту и сажусь рядом с ним, когда в класс входят Гарри с Клэр и рядом с ними Зед.
Мой рот приоткрывается, когда глаза пробегаются по лицу Стайлса, который смеется в один голос с Зедом. Я стараюсь сильно не пялиться, но у меня плохо выходит. Гарри прекращает смеяться и, почувствовав на себе взгляд, переводит глаза на меня. Я продолжаю глядеть на него, боясь пошевелиться, когда он также смотрит на меня.
На его лице расползается ухмылка, когда я смущаюсь и опускаю глаза на парту. Он садится с Клэр, а Зед с Брук, когда следом за ними в класс заходит мистер Харрисон. Нейтан кивает нам головой, когда проходит мимо и садится сзади вместе с Луи. Найл тут же оживает и, повернувшись полу-боком, начинает болтать с Чедвигом и Томлинсоном.
Гарри несколько раз поворачивает голову в мою сторону, стараясь незаметно смотреть на меня, но всякий раз оказывается пойманным мною. Мистер Харрисон рассказывает биографию Оноре де Бальзака. Я слушаю его и жду с нетерпением момента, когда он начнет задавать вопросы по роману «Отец Гарио», и я смогу с легкостью ответить на каждый. Мне необходимо отвлечься.
Найла я не трогаю, так как он увлекательно что-то обсуждает с Нейтаном и Луи. Мне удается услышать несколько реплик по поводу очередной вечеринки и на этом мой интерес подслушивать прекращается.
– Теперь, я вас разделю на группы по четверо в каждой, и вы обсудите детали романа, – говорит мистер Харрисон и класс наполняется недовольными возгласами.
– Мы можем остаться на своих местах и просто повернутся к соседней парте? – раздраженно спрашивает Брук.
– Можно, но не в этом классе.
– Потрясающе. И с кем я буду в паре? Опять посадите с придурком Найлом или с его подружкой-монашкой? – язвит Клэр.
– Иди в задницу, Стоун, – огрызается на нее Найл.
– Успокойтесь, ребята. Чтобы вы не возникали, ты, Клэр, садись к Брук, а Луи и Нейтан могут к вам присоединиться. Гарри, садись на место Чедвига, ты будешь в паре с Найлом и Эшли.
– Ладно, – хмыкает Стайлс и, встав с места, лениво идет в нашу сторону.
– Зед, ты тоже можешь сесть с Гарри.
– Спасибо, мистер Харрисон, теперь я точно получу "А", – Хеммингс с улыбкой на лице присаживается за нами и дает пять в начале Гарри, а затем Найлу.
Клэр садится с Брук, и они сразу начинают что-то шумно обсуждать. Я хмурюсь, пытаясь сосредоточиться на задании, но шум в классе просто немыслимый.
– Стоун, Хартли, неужели вы готовы отвечать? – учитель вытягивает подбородок, сверкнув взглядом.
– Не совсем, но мы в процессе, – говорит Клэр и Луи усмехается, положив руки за голову.
– Превосходно, отвечать будете первыми.
– Как же... – выражение лица Луи тускнеет, когда глаза расширяются.
– Это не обсуждается.
– Я рад, что ты со мной в паре, Робертс, – шепчет Гарри мне на ухо, прикасаясь своей щекой к моей.
– Я тоже, – тихо говорю я, замерев от его теплого дыхания, что обжигает затылок.
– Эшли, одолжи ручку. Я свою забыл в шкафчике, – кинув взгляд на Гарри, Найл закидывает руку на мою спинку стула.
– Держи, – я протягиваю ему запасную ручку, а затем вместе с ним разворачиваюсь назад к парням.
Столкнувшись чуть ли не лбом с Гарри, я ахаю и резко прекращаю дышать. Мои глаза не могут оторваться от его разгневанного лица и сжатых скул, что выделяют челюсть. Его руки сжимаются в кулаки, подрагивая, когда темный взгляд прожигает дыру в Найле. Он не отрывает от него темных изумрудных глаз. Хоран с кривой ухмылкой убирает руку с моего стула и подпирает ею подбородок. Стайлс отворачивает голову в сторону, издав рык, когда я продолжаю завороженно разглядывать его.
– Эм-м... что скажете по поводу романа? – Зед пробегается взглядом по каждому из нас, пытаясь разгладить обстановку.
– Я никогда не читаю, что задает мистер Харрисон. Литература мой второй враг после Томлинсона, конечно, – безразлично отвечает Найл.
– Не хочу выглядеть идиотом, но я тоже не читал роман. Литература - не мое, – признается Хеммингс и двигает стул поближе к парте.
– Эшли в любом случае прочитала книгу, нет смысла даже спрашивать. А что насчет тебя, Стайлс? – спрашивает Хоран.
– Я такой ерундой не занимаюсь. Я не читаю сопливые романы про любовь. Тем более я не читал «Отца Гарио», – Гарри опускает взгляд, стараясь врать как можно правдоподобнее.
– Ох, черт, если из нас четверых читала только Эшли, нам конец.
– Расслабься, Хеммингс, ты точно не получишь "F", – пытается утешить его Найл.
– Сомневаюсь, мы все трое получим "F".
– Я "F" точно не получу. Это вам двоим стоит подумать, как нужно выкрутиться. Мистер Харрисон никогда не делает поблажек, – Гарри кладет локти на парту и сплетает пальцы рук между собой.
– Как ты не получишь неуд, если не читал роман? – спрашиваю я, стараясь скрыть ухмылку, которая так и просится наружу.
– Опровергну все, что ты скажешь, – подмигивает он.
– Чего?
– Тебе ли не знать, как Харрисон любит, когда мы с тобой спорим. У нас никогда не совпадают мнения и это его привлекает.
– Ты прав. Но как ты сможешь спорить с моей точкой зрения, если понятия не имеешь о чем роман? – я приближаю лицо к нему, улыбнувшись от своего издевательства над ним.
– Увидишь, я...
– Эшли, можешь рассказать кратко, о чем роман, чтобы мы тоже смогли сказать хоть что-то? – просит умоляюще Зед.
– Да, конечно.
Следующие пять минут я стараюсь как можно быстрее и короче рассказать ребятам суть романа, не забыв упомянуть, как дочери Гарио отвратительно отнеслись к последней его просьбе. Я объясняю происходящее в романе, доказывая Найлу и Зеду, что Анастази и Дельфина являются плохими дочерями, которым не требовалась любовь и забота отца, а только его состояние. Девушки относились к отцу с уважением, пока отец мог обеспечивать их украшениями и деньгами. Но, как только в его карманах стало пусто, Анастази и Дельфина забыли об его существовании, отказываясь даже прощаться с отцом в последние минуты его жизни.
– Анастази и Дельфина предпочли провести день с мужьями вместо того, чтобы проститься с отцом. Ну, конечно, какое им дело до отца, если же он больше не может обеспечить их деньгами, – продолжаю я.
– Никто не просил его так усердно баловать их. По сути он сам виноват в безразличии дочерей. Его чересчур сильная забота и подачки в виде подарков или денег оттолкнули девушек, – Гарри стреляет глазами в меня.
– Он проявлял к ним любовь и пытался дать все необходимое для их счастья. Любой отец стремится дать своему ребенку самое лучшее. Гарио не исключение. Он просто слишком сильно любил их, чтобы в один день взять и прекратить одаривать дорогой одеждой или украшениями, – я уверенно смотрю в глаза Гарри, надеясь заткнуть его своим ответом.
– Он готов был ради них выколоть себе глаза. Вспомни только, как он умолял Растиньяка привести своих дочерей, которым не было дела до него. Он с детства приучал их к роскоши и вечно откупался деньгами. Таковой любви он не пытался показать. Всю любовь заменили деньги, – улыбка растет на лице Гарри, когда я шокировано смотрю на него, отказываясь соглашаться с этим.
– Да, Гарио слишком много баловал их, и это сказалось на них, но он всегда пытался сделать для них самое лучшее. Его дочери были для него всем. Он хотел, чтобы они были счастливы и ни в чем не нуждались. Разве любовь отца может испортить отношение дочерей к нему?
– Естественно. Это реальность, Робертс. Даже сейчас есть такие семьи, в которых детей не волнует отцовская или материнская любовь, главное, чтобы они могли выдавать им деньги, как печатная машина. В романе почти то же самое. Гарио именно из-за дочерей разорился. Он отдал самое последнее им, а они плюнули ему в лицо. Пока были деньги, Анастази и Дельфина с любовью принимали его вместе со своими мужьями. Как только деньги закончились, они пнули отца под зад.
– Интересно, продолжайте, – прижав кулак к подбородку, просит с азартом в глазах мистер Харрисон.
– Мистер Харрисон, пусть кто-то другой продолжит. Они перегрызут друг другу глотки, – с тревогой в голосе просит Зед.
– Нет, пусть договорят, – настаивает учитель на своем.
– Я не отрицаю, что он их любил. С первых глав это ясно даже идиоту. – Гарри кладет ладони на край стола и, подняв плечи, приближает свое лицо к моему. – Но вокруг них крутились деньги. Сплошные деньги и подарки. И как после этого они могут любить? Отец приучил их к деньгам, но не к любви. Он всегда только и делал, что баловал их, вот они и стали сволочами. Любви по сути не было. Только деньги.
– Деньги основываются, как проблема романа. Но отец ни в чем не виноват. Он не виноват, что они вместо него предпочли деньги. Он просто как папа хотел отдать им весь мир.
– Ну, если ты считаешь, что деньги это весь мир, то нам нет смысла продолжать этот бессмысленный спор, – еле слышно говорит он мне в губы, чуть ли не касаясь до них своими губами.
– Я не считаю деньги смыслом жизни. Деньги не стоят ничего. Они в один день могут переполнять кошелек, а в другой опустошить. Так и случилось в романе: Гарио, пока мог проявлял заботу в подарках, в драгоценных камнях и прочее, а как только они закончились, он проявлял ее в визитах и обычных посиделках, – растерянно говорю я, стараясь не зацикливать взгляд на его пухлых губах.
– Нужно было с самого начала проявлять заботу и любовь в посиделках и прогулках, но не в деньгах. Тогда этого всего не было бы. Он бы не умер от тоски и одиночества, а радовался жизни вместе с дочерьми.
– Робертс и Стайлс, я ставлю вам за урок "А" с плюсом, – мистер Харрисон улыбается, взяв в руки журнал.
– А что насчет меня и Зеда? Мы же тоже состоим в этой группе, – спрашивает Найл, когда звенит звонок на перемену.
– "F" сойдет?
– Признателен вашей щедрости, но мы обойдемся, – Зед встает одновременно со мной.
– Я так и думал, – кивает мистер Харрисон, когда я раздраженно кладу тетрадь в рюкзак, быстро застегивая его.
Гарри снова это сделал. Он опять попытался противостоять мне. У меня такое ощущение, что ему нравится играть со мной в «кошки мышки» и утирать нос на глазах у всех. Он будто жаждет момента, когда нам предстоит спорить по поводу очередного романа.
– У меня есть для вас две хорошие новости, – внезапно говорит мистер Харрисон и становится у двери, преграждая всем путь.
– Не тяните время, говорите, – просит Луи и недовольно кладет ладони по бокам талии, откидывая голову назад.
– Первая: проект вы сдадите в конце декабря перед каникулами. Последний день сдачи будет вечером перед вечеринкой в актовом зале в честь рождества.
– Тоже мне хорошая новость, – усмехается Нейтан в один голос с остальными.
– Вторая новость. Завтра мы отправляемся в поход на пару дней.
– Вы издеваетесь? И где, по-вашему, хорошие новости? – Гарри становится рядом со мной, упираясь бедрами о парту.
– Не забудьте взять необходимые вещи, включая и гигиенические. Мы останемся ночевать там на несколько дней, поэтому советую хорошенько подготовиться, – учитель игнорирует недовольные возгласы.
– Надеюсь, мы не будем спать посреди леса в палатках? Что если на нас нападет дикое животное или с кем-то из нас что-то случится? – спрашивает Брук, упираясь локтем о плечо Зеда.
– Мы не будем спать в лесу, Хартли. Около леса есть отель, где мы и поселимся в номера.
– И во сколько отправляется автобус? – я вытягиваю шею, пытаясь увидеть Харрисона через толпу.
– В семь утра. И без опозданий! Если кто-то не явится, то до конца года после уроков будет мыть полы в спортзале, – угрожающим тоном предупреждает он. – И в первую очередь это касается тебя, Стайлс.
– Сомневаетесь в моей пунктуальности? – усмехается Гарри.
– Я сомневаюсь, что ты вообще явишься. В прошлые года ты никогда не ехал в походы, но в этом тебе не отвертеться.
– Конечно, не отвертеться. Такой выбор: либо ехать в семь утра в лес, либо до конца годы мыть полы, – издает смешок Найл, переглянувшись со мной.
– Мы можем идти? – спрашивает Томлинсон, закатывая глаза.
– Да, жду вас всех завтра в семь на школьной парковке. Без опозданий, Стайлс, – указав папкой с листами на Гарри, мистер Харрисон отходит от двери.
Все еще дуясь на Гарри, я игнорирую, что он идет позади. Мне не хочется сталкиваться с ним или начинать вести разговор. Пусть ко мне он больше не подходит, не считая дней, когда мы будем заниматься проектом. Мне все это не нравится. Если он не прекратит, я не смогу себя контролировать и натворю глупостей, о которых потом буду жалеть. Я знаю себя и свое влечение к Гарри. Вряд ли наше общение закончится только на поцелуях.
– Встретимся завтра в семь, Робертс. Никогда не думал, что встану так рано, – Гарри догоняет меня, прежде чем я успеваю скрыться от него.
– Все бывает впервые, – я смотрю по сторонам, пытаясь придумать, как уйти от него.
– Ты поедешь или предпочтешь остаться дома?
– У меня нет выбора, мне придется поехать. Не думаю, что кому-то захочется мыть полы в спортзале, – смеюсь я, увидев на другом конце коридора Беттани.
– Я бы не встал так рано и пропустил поход как обычно. Мистеру Харрисону все равно не удастся заставить меня мыть полы, – Гарри скручивает обеими руками тетрадь и в упор глядит на меня.
– Если ты такой плохой парень, который сам ставит законы, зачем тогда едешь?
– Хочу побыть с тобой, – как-то застенчиво говорит он, застав меня врасплох
– Ладно, но только без глупостей, – предупреждаю я с красными щеками и обхожу его, направившись к Беттани.