Глава 2. Не забывай
«И я забыть не сумею, как мы простились шутя»
С переезда прошла неделя. Казань все еще не нравилась девушке ничем. Люди не улыбаются, все в своих делах. В университете давно образовались компашки друзей, ни в одну из которых Вероника не вписывалась, приехала посреди года, смотрит на всех волком, сторонится. С пар сбегает, опаздывает, относится несерьезно. Во дворе пару раз пересекалась с Маратом, несмотря на разницу в возрасте темы для разговоров находились легко, дружбой назвать их общение было сложно, но ни с кем больше Ника даже не пыталась поговорить.
С утра шел мелкий, противный дождь, не ливень, не морось, а именно что-то среднее, липкое, как сопли. Ника стояла на балконе, курила "Приму" и слушала, как мать в очередной раз наливает водки отцу.
— Только чуть-чуть. Тебе же в школу.
— Я директор, Галь. Мне можно.
Ника закатила глаза и затушила окурок в цветочном горшке.
Стук в дверь вырвал её из мыслей.
— Это твой, — крикнула мать, не отрываясь от разговора в кухне.
— Кто?-своих у нее тут точно не было.
— Малой этот. Марат.
Она открыла.
— Пошли? — спросил он, как будто они уже договорились.
— Куда?
— Во двор. У нас там лавка, все свои, собираемся часто. Иногда Айгуль заходит, ну, девушка моя. Посидим, чаю попьём. Ну или пива. Как пойдёт.
— А мне можно?
— Кто тебе запретит?
— Ну ты ж сам сказал, тут все "свои".
— Ты теперь тоже почти своя.
Сказал — и почему-то сам не поверил.
На лавке уже сидели двое: пацан лет четырнадцати, со светлыми волосами, в дурацком пальто и Айгуль, вся в белом воротничке, с тетрадкой и брошкой с Лениным на груди. Она вежливо кивнула, глядя на Нику:
— Привет.
— Привет.
— Ты правда из Ростова? — спросила она.
— Ага.
— У тебя чуть-чуть говор другой.
— Это у вас другой— ответила Ника, вздохнув.
Айгуль улыбнулась. По-доброму, без подковырки. Ей вообще не свойственно было уколоть.
— Ты куришь? — спросил, посмотрев на пачку сигарет, торчащую из кармана, Андрей, светловолосый мальчик, с которым Ника успела познакомиться.
— А шо, нельзя?
— Можно всё. Просто спросил.
Они говорили про музыку. Про то, что кассету с «Форумом» можно достать у соседа дяди Сани за три рубля. Про то, что в дк на дискотеке в субботу будет "Ласковый май". Про то, как какие-то дела решают. При Нике старались лишнего не говорить, но по диалогу девушка поняла, что разговор о группировках, в Ростове парни тоже всем этим занимались, водителей на въезде гоняли, отец с матерью тревогу били, что их школьников втягивают в это, но Нике было неинтересно, ее не трогают—и на том спасибо.
Обсуждали всё как-то между делом, скользко. Марат болтал, Айгуль хихикала, Андрей жевал жвачку.
И вдруг всё стало тише.
Со стороны подворотни вышел парень.Высокий. В чёрной куртке, застёгнутой до горла.Кудрявый. Зеленые глаза, холодные, как зимнее стекло.
Шёл неспешно. Не смотрел — сканировал. Марат сразу выкинул сигарету в сторону, и выровнялся, как по струнке.
— Здорова, — сказал парень Марату.
— Привет, Валера.
Ника встала, чтобы выбросить окурок. Их взгляды пересеклись.Он остановился.
— Это кто?
— Это Вероника. Переехала только. Сверху живёт.
— Ты с ней тут тоже куришь чтоли, а?
— Нет конечно. Просто...
Парень смотрел на неё секунду. Потом на Айгуль. Потом на Марата.
— Ты чья?- спросил он, когда взгляд снова упал на Веронику.
— В смысле? — Вероника озадаченно подняла взгляд на парня.
— Ходишь с кем-то?
— Нет.
— К родственникам переехала?
— Нет, мы вообще не отсюда.
Валера снова отвернулся от нее и обратился уже к Марату.
— Ты чё, забываешь, кто ты и где? Кто разрешение давал с чужими возиться?—он не разговаривал, бил словами.
— Турбо, чё ты...- тихо пробормотал Марат.
Услышав кличку, Ника точно убедилась в своих догадках, группировщики. Связалась с бандитами на свою голову, не могла же с нормальными ребятами начать общаться.
— Тихо. Я спросил: ты с чужой сидишь и думаешь, что это норма?-рявкнул Турбо на пацанёнка.
Ника поджала губы. Ей не нравилось, когда о ней говорят в третьем лице.
— Эу, я вообще-то рядом стою. А ты кто, чтобы решать, кто здесь чужой, кто свой?
— Я тебя тут не видел никогда, только въехала, значит чужая, не знаешь, как тут люди живут, по каким правилам.
Он подошёл ближе. Не трогал, не дышал, но было ощущение, что воздух вокруг стал тяжелее.
— Тебя тут не было никогда, и дальше б лучше не было— процедил он. — Тебя никто сюда не звал. Здесь улица. Свои люди и правила, тоже свои.
— А ты из тех, кто командует двором, да? Местная консьержка чтоли? Воняет властью.
Он смотрел прямо, без колебаний.
— Язык прикуси, тебе не место рядом с пацанами. Особенно рядом с моими.
— Твои? Они что, собаки?
— Не провоцируй, девочка.
Она не испугалась. Не показала.
— Знаешь, что самое мерзкое?— сказала она, сжимая кулак в кармане. — Когда человек выдумал себе власть и теперь думает, что других унижать может, а на деле просто жвачка копеечная.....Турбо—усмехнулась Ника, процедив его погоняло через зубы.
Парень повернулся к Марату.
— Ещё раз с ней увижу — будет разговор. Не со мной, с братом.
И ушёл.
Без единого взгляда. Без последнего слова. Без сомнения.
— Ты чё молчал? — прошипела Ника на Марата.
— Это Турбо. Ему нельзя перечить. Он... ну, ты видела.
— Видела. И больше видеть не хочу.
Айгуль погладила её по плечу. Очень аккуратно.
— Не злись. Он такой со всеми. Просто он... вырос по-другому.
— А я? Я шо, не так выросла? У вас в Казани какие-то условия особые? В одной стране живем.
Айгуль не знала, что ответить.
С того дня Ника его ненавидела.
Не потому что он хам. Не потому что запретил что-то.А потому что он решил за неё.Решил, кто она, куда ей можно, с кем ей сидеть. Точно показал, что в этом городе ей не место.И хуже всего — Марат, который всегда хорошо к ней относился, промолчал, принял его условия.