Глава 31
День зимнего солнцестояния был самым коротким днем в году. Для этих маленьких праздников праздные наложницы всегда придумывали способы собраться на пир. Каждый год в это время во дворце Минлуань кипела жизнь, но в этом году супруга Шу отклонила все приглашения.
Как только стемнело, она позвала всех троих детей во дворце в главный зал, чтобы вместе поесть клецек. Служанки и евнухи, которые не были на дежурстве, прислуживали внутри, поэтому в просторном и великолепном главном зале сегодня было особенно оживленно.
Как только они втроем вошли, супруга Шу щедро наградила каждого из них мешочком, полным пресноводного жемчуга. Цзюнь Хуайлан передал свой мешочек Фуйи на хранение и с улыбкой сказал супруге Шу:
— Гуму, какое совпадение! У нас с Линхуань тоже есть для тебя мешочек.
Супруга Шу подняла брови и игриво сказала:
— Дай мне посмотреть? Я видела много хороших вещей, ты не сможешь обмануть меня обычными предметами.
— Конечно, это необычно, — улыбнулся Цзюнь Хуайлан и протянул руку Фуйи, который ослепительно улыбнулся и вручил кучу мешочков.
Среди кучи мешочков, очевидно, много времени ушло на верхний. Он даже был украшен несколькими маленькими бусинками. Но вышивка на нем была действительно слишком ужасной, чтобы на нее смотреть. Стежки были грубыми, а узор бесформенным и перекрученным.
— Это мешочек, который Линхуань вышила для Гуму, — улыбнулся Цзюнь Хуайлан и передал мешочек супруге Шу. — Она много шила. Это самая красивая форма, только для тебя.
Один взгляд на кривоватую вещицу, и супруга Шу внезапно расхохоталась.
— Эти швы! Один взгляд, и вы можете сказать, что это от дочери семьи Цзюнь.
Она сняла с пояса расшитый золотом мешочек с благовониями и бросила его ближайшей служанке, небрежно сказав:
— Ты вознаграждена, — затем она привязала мешочек Цзюнь Линхуань к своему поясу и сказала, — Я надену это завтра, и пусть Его Величество полюбуется вышивкой Линхуань.
— Это еще не все, — сказал Цзюнь Хуайлан, удивленный ее действиями. Он взял все мешочки, оставшиеся в руках Фуйи, и лично раздал их окружавшим его служанкам и евнухам. Тот, что внизу, был прикрыт его рукавом. Цзюнь Хуайлан спокойно держал его, пока, наконец, не передал Дяньцуй.
— Это было сделано самой Линхуань, и духи также были выбраны ею. Никому не позволено испытывать к ним неприязнь, — сказал Цзюнь Хуайлан с полушутливой улыбкой.
Рядом с ним супруга Шу тоже улыбнулась и вмешалась:
— Слышали? Носите это каждый день, любой, кто осмелится снять, будет наказан.
Дворец наполнился смехом. Все евнухи и служанки уже получили щедрый подарок от супруги Шу, а теперь они получили что-то ручной работы маленькой госпожи. Все они улыбнулись и выразили свою благодарность.
— Я вижу, что у тебя тоже есть такой, — внезапно сказала супруга Шу. — Вы подарили Сюэ Яню?
Она намеренно взяла небрежный тон, но Цзюнь Хуайлан сразу понял, что она обеспокоена тем, что Сюэ Янь остался в стороне.
— Естественно, — сказал Цзюнь Хуайлан.
Супруга Шу все еще хотела подразнить его.
— Серьезно? Не обманывай меня, достань это и дай мне посмотреть.
Цзюнь Хуайлан рассмеялся. Он никогда не видел, чтобы Сюэ Янь носил мешочек, даже Сюэ Юньхуань никогда его не видел. Как он мог показать его супруге Шу? Он собирался ответить, когда увидел, что Сюэ Янь, который молча сидел рядом с ним, приподнял подол своей темной мантии и поднял темный мешочек того же цвета, что и мантия, показывая его супруге Шу.
Кроме того, это был уродливый мешочек. Швы на нем были особенно толстыми, и аромат, находившийся внутри, просочился наружу, когда его подняли.
Цзюнь Хуайлан на мгновение опешил. Сюэ Янь небрежно поправил свою мантию, выглядя так, словно не знал, насколько уродлив этот мешочек.
Сердце Цзюнь Хуайлана внезапно стало горячим. Принц выглядел холодным и замкнутым, но он все еще был добродушным человеком, который молча хорошо относился к другим. Он, несомненно, был таким же, как Цзюнь Хуайлан, и видел в Цзюнь Линхуань свою младшую сестру.
Супруга Шу просто пошутила, поэтому она тоже была ошеломлена. Через некоторое время она несколько раз взглянула на Сюэ Яня и сказала:
— Я не ожидала, что ты будешь ценить это, — её голос смягчился.
Вскоре слуги принесли обжигающе горячие клецки. Клецки, приготовленные на кухне супруги Шу, были изысканными и начинены различными начинками. От маленьких и нежных клецек, поданных на позолоченных тарелках, поднимался пар. Служанки расставили на столе клецки и приправы, затем встали, прислуживая. Супруга Шу взяла пару палочек для еды из слоновой кости и сказала:
— Поторопитесь, ешьте, пока горячее, — она взяла один и продолжила с улыбкой, — Правила те же, что и раньше. Посмотрим, кому повезет.
Услышав это, Цзюнь Линхуань очень обрадовалась. Она криво ухватила палочками для еды клецку и отправила ее в рот. Она потянулась за второй, но первая оказалась слишком горячей и обожгло ей рот.
Цзюнь Хуайлан весело рассмеялся. Он сказал ей притормозить и опытной рукой смешал для нее соус.
У семьи Цзюнь был обычай. Всякий раз, когда они ели пельмени на новый год, они клали медную монету внутрь одного из них. Тому, кто получит монету, повезет в этом году. Хотя это было всего лишь суеверием, оно делало всё очень оживленным и забавным каждый раз, когда они ели клецки.
В прошлом, когда Цзюнь Хуайлан ел пельмени, он сначала протыкал их палочками для еды. Если он ударялся о монету, то притворялся, что ничего не знает, и клал ее в чашу Цзюнь Линхуань. В этом году было то же самое. После того, как он смешал соус для Цзюнь Линхуань, он взял клецку, положил ее в свою миску и проткнул.
Мягкая, палочка для еды прошла насквозь с одного удара. Опытный Цзюнь Хуайлан знал, что в этом куске ничего нет. Съев несколько штук, Цзюнь Хуайлан взял клецку, слегка потыкал в нее и почувствовал внутри твердый металл.
Уголки его рта приподнялись. Он взял клецку, чтобы положить ее в миску Цзюнь Линхуань.
Краем глаза он заметил, что Сюэ Янь молча ест рядом с ним. Сюэ Янь был молчалив и спокоен, как будто он не вписывался в всеобщее радостное возбуждение.
Рука Цзюнь Хуайлана замерла. Он подумал обо всем, что видел собственными глазами, что происходило с Сюэ Янем. Он также подумал о мешочке с вытекшими духами, который Сюэ Янь молча достал минуту назад.
Несмотря на то, что теперь он был членом дворца Минлуань, он все еще выглядел как посторонний и наблюдал за волнением на расстоянии. Казалось, что ему повезло немного больше, чем в его предыдущей жизни, но он по-прежнему был таким же одиноким и молчаливым, как и раньше, отстраненный от всего.
Словно одержимый, Цзюнь Хуайлан положил клецку в миску Сюэ Яня.
Он подумал про себя, что удачи от этой медной монеты может хватить на год. Одной монеты в день зимнего солнцестояния и одной в новый год будет как раз достаточно для Сюэ Яня и Линхуань. Было бы здорово, если бы это действительно могло принести ему какие-то благословения.
Внезапно в его тарелку положили клецку. Сюэ Янь поднял глаза и увидел Цзюнь Хуайлана, улыбающегося ему в ярком свете ламп.
— Не ешь только те, что лежат перед тобой. Эта начинка тоже вкусная. Попробуй? — сказал Цзюнь Хуайлан.
Когда Сюэ Янь опустил глаза, он увидел клецку в центре своей тарелки – симпатичную, белую и дымящуюся. Он снова посмотрел на Цзюнь Хуайлана и увидел ожидание, светящееся в его глазах, как будто он ждал, когда Сюэ Янь съест её.
Обычно Цзюнь Хуайлан обладал зрелостью не по годам, у него редко было такое живое выражение лица. Мысли Сюэ Яня опустели. Он пошевелил палочками для еды и отправил клецку в рот.
Сразу после этого Цзюнь Хуайлан увидел, как он нахмурился.
— Что случилось? — поспешно спросил он.
Сюэ Янь молча выплюнул блестящую медную монету и нахмурился, взглянув на неё, а затем небрежно положил ее на стол.
— Повар, должно быть, был небрежен, это ерунда.
Но Цзюнь Линхуань тихо воскликнула:
— Ах! Пятый принц-гэгэ, ты съел удачу!
Сюэ Янь сделал паузу.
— Какую удачу?
Цзюнь Линхуань указала на медную монету и сказала:
— Она прямо здесь!
Супруга Шу улыбнулась и объяснила:
— В нашей семье есть обычай класть монету в один пельмень. Тот, кто съест эту медную монету, будет иметь удачу в наступающем году.
Взгляд Сюэ Яня упал на медную монету. Затем он услышал, как Цзюнь Хуайлан разочарованно сказал:
— Кто знал, что монета была в этом пельмене? Если бы я знал раньше, я бы не отдал его тебе.
На его лице читалось нежелание, но глаза были полны улыбки. Маленький павлин специально положил в его миску эту так называемую "удачу".
Сюэ Янь никогда не верил в богов или Будд, поэтому, естественно, он также не верил в эти маленькие хитрости. Но, глядя на ослепительную улыбку в глазах Цзюнь Хуайлана, он знал, что тот послал ему эту монету, надеясь, что она принесет ему удачу.
…Возможно, маленький павлин не знал, что Сюэ Яню уже повезло с ним познакомиться. Не было необходимости давать ему и эту монету.
Супруга Шу улыбнулась и ткнула Цзюнь Хуайлан в лоб рукой.
— Ты такой скупой, почему ты сожалеешь о том, что отдал это? Эта удача должна принадлежать Сюэ Яню, иначе этого совпадения не произошло бы.
Цзюнь Линхуань тоже притворилась взрослой и кивнула.
— Гэгэ не может быть таким мелочным!
Цзюнь Хуайлан с улыбкой потрепал Цзюнь Линхуань по волосам, когда услышал это, и кивнул, сказав:
— Гуму права, этот племянник усвоил урок.
В зале было очень тепло от дилуна и пар от пельменей наполнял воздух. Видя шум и теплоту перед собой и улыбки на лицах присутствующих, Сюэ Янь был немного ошеломлен. Он привык к презрению и холодности. Он никогда не думал, что его могут принять в этот яркий мир.
И он знал, что все это было дано ему Цзюнь Хуайланом.
Главный зал супруги Шу был великолепен. Яркий свет, отражающийся от жемчуга, нефритов и золотых предметов, придавал улыбке Цзюнь Хуайлана особенно яркий вид. Это запечатлелось в сердце Сюэ Яня. Его сердце громко стучало в ушах. Теплые эмоции скопились в его груди, заставили его взволноваться и его кровь забурлила.
Его рука непроизвольно опустилась на медную монету, и он крепко сжал ее в ладони. Казалось, это ослабило внезапный импульс в его сердце, настоятельное желание обладать чем-то и спрятать это подальше.