Часть 1. Конфета
Поправляя тёплый шарф на белокурых волосах, девушка аккуратно сходит с поезда на перрон, от чего под ногами тут же слышится хруст снега, и оглядывается по сторонам, выдыхая пар. Он растворяется в воздухе также быстро, как и сигаретный дым, что испускает молодой человек, стоя чуть поодаль от девушки и порой привставая на носочки, чтобы разглядеть все лица, которые мельтешат с невероятной скоростью. Губы невольно растягиваются в усмешке, пока пальцы сильнее сжимают ручку дорожной сумки.
Она замечает брата сразу же, стоит ей только обернуться на его громкое «эй» в сторону какого-то парня. В Казани совершенно ничего не меняется даже со временем. За это можно поблагодарить или её неумение признавать изменения, или покойного мужа, который три года назад увёз девушку в Рязань, чтобы хоть немного обезопасить семью.
— Привет, братец, - мужчина вздрагивает от до боли знакомого голоса и поворачивает голову в сторону его обладателя, тут же выплёвывая недокуренную сигарету в сторону, когда замечает на руках сестры маленькую девочку, что, походу, спит уже несколько часов.
— Мелкую кашей откармливаешь? – он дарит блондинке широкую улыбку и забирает племянницу к себе на руки настолько аккуратно, словно Аниса передает ему самый тонкий хрусталь в мире. Сожми он его ещё немного – и тот точно разлетится на мелкие осколки, теряясь в белом покрывале.
Аниса тихо смеётся и отрицательно качает головой, наблюдая за старшим братом, который старается быть тише воды и ниже травы, чтобы не разбудить малышку. Только вот этот маленький ураган невозможно разбудить никакими громкими или резкими действиями. Дорога выматывает не только взрослых людей, но и детей. Точнее, детей в особенности.
И она, наконец-то, рада вернуться обратно в родной город и родные места, хоть и слышала, что здесь сейчас не всё так тихо и гладко, как раньше. По крайней мере, Аниса надеется, что всё происходящее в Казани – никак не коснётся ни её, ни её трехлетней дочери, для которой переезд хоть и не сильно важен, но принесёт какие-то жизненные изменения.
— Давно ели? – Никита говорит шёпотом, удерживая ребёнка двумя руками и стараясь идти как можно тише и медленнее, чем вызывает смешок у сестры. Он кидает на неё чуть осуждающий взгляд и останавливается возле своей машины, осторожно перехватывая племянницу одной рукой, пока вторая тонет в кармане кожаного пальто в поисках ключей.
— Эмилия ела буквально два часа назад, я не успела, так как она начала капризничать из-за того, что спать хотел, - когда дверь автомобиля открывается с помощью брата, блондинка благодарно кивает ему и садится внутрь, ставя дорожную сумку к себе на колени и поворачивая голову в сторону заднего сидения.
Никита аккуратно укладывает племянницу на подушку, которую, как думает Аниса, тот берёт только сегодня, чтобы встретить её с поезда, и догадываясь, что племянница, скорее всего, будет сладко спать. Этот жест вызывает у девушки лёгкую улыбку, что сама невольно появляется на пухлых устах.
Брат всегда был очень внимательным и подмечал любые детали, ссылаясь на то, что в будущем ему это только пойдёт на руку. Обычно так и происходило, но в детстве Аниса совсем не хотела этого признавать, ведь сама была не столь внимательна ко многим деталям.
— Они установили причину смерти то? – вопрос, свалившийся, как снег на голову, заставляет девушку слегка вздрогнуть и покинуть омут воспоминаний. Руки непроизвольно сжимают лямки сумки крепче, когда Никита кидает на неё беглый взгляд и возвращает всё внимание к дороге, что пустует в столь поздний час. Только несколько машин проносятся мимо них.
— Сказали, что лопнул сосуд в сердце, - тихо отвечает на вопрос девушка и облизывает обветренные губы. — Он скончался сразу же. Я бы никак не успела привезти его вовремя в больницу будучи с ребёнком на руках, да ещё с таким вот... заключением.
Вспоминать всё это слишком страшно. Страшно и не особо желаемо, ведь по сути с момента смерти мужа, которого Аниса хоть и любила где-то в глубине души, проходит всего два месяца. Душевная боль, отзывающаяся во всём теле, даёт о себе знать, когда Эмилия каждый день задаёт вопросы о том, где её папа и как скоро он приедет домой. Аниса ненавидит лгать. Ни себе, ни своим близким, а в особенности своему ребёнку, чьи глаза смотрят с толикой надежды и детской наивностью. Аниса не знает, когда расскажет ей ужасную правду, которую дочь, возможно, не захочет принимать за действительность. Не знает, но обязательно это сделает.
***
Обустраиваться на новом месте было не так легко, как кажется на первый взгляд. Девушка понимала это, но всё равно шла на столь ответственный шаг, зная, что старший брат всё равно мог ей помочь. Проблем с поиском работы не возникло, за что она смело могла сказать "спасибо" своей покойной матери, которая отправила дочь учиться в медицинский университет. Только благодаря ей и брату, Аниса могла похвастаться красным дипломом и званием старшей медсестры.
Единственная и самая, наверное, значительная проблема появилась с детским садиком, куда Эмилию обязательно нужно было отдать, а иначе бы Аниса могла забыть о своём трудоустройстве, потому что с девочкой просто не с кем было сидеть.
Но Никита успел даже здесь. Его язык, не имеющий костей, точно бы довёл его до конца земли, если бы он сам того захотел. Он взял заведующую своей харизмой и. конечно, подкупом, куда без этого, но Аниса закрыла на это глаза, по крайней мере, в данной ситуации. Да и, вряд ли бы, Никита отправил свою любимую племянницу в какой-то другой садик и тем более в другом районе.
Его сестра была наслышана о группировках в Казани и не особо обрадовалась новости о том, что старший брат возглавлял одну из них. Она только качала головой на его рассказы и кидала осуждающие взгляды, в глубине души надеясь на то, что в одну из ночей на порог их квартиры не явятся сотрудники милиции с известием о смерти Никиты.
Брат уверял её, что всё будет хорошо и ей не о чем переживать, но, к сожалению, участие брата в одной из ОПГ, заставляло Анису напрячься и смотреть на всё происходщее с трезвой и холодной головой. Давалось это редко за эти две недели, что они с дочерью находились в Казани, потому что каждый день в больницу привозили мальчишек с побоями, проломленной головой или переломами и кровоточащими ранами.
— Мам, я хочу вон ту конфету! - блондинка вырывается из собственных мыслей из-за голоса дочери, что тычет своим маленьким пальчиком на трюфельные конфеты и надувает губы. Аниса кидает взгляд на цену, вбирая побольше воздуха в лёгкие и понимая, какая истерика её сейчас ожидает на ближайший час, и отрицательно качает головой.
— Милая, у нас сейчас нет лишних денег, чтобы позволить себе купить такие дорогие конфеты, - подбирая правильные слова, чтобы не сильно расстроить ребёнка, блондинка садится на корточки перед ней и мягко улыбается, заглядывая в глаза цвета морской волны.
— Но, мам, пожалуйста... Дядя Никита обещал их купить, когда давал попробовать! - Эмилия не унимается и топает ножкой, шмыгая красным носиком, что ещё не отошёл от зимнего мороза на улицах Казани. Аниса тяжело вздыхает, стараясь справиться с собственным желанием купить конфеты дочери, но в кармане у неё, дай бог, валяются злосчастные два рубля, а цена конфет за килограмм составляет аж целых восемь.
— Эмилька, прости, солнце, но нет, - аккуратно отказывая дочери, на чьих глазах начинают накатываться слёзы, что переливаются всеми цветами радуги из-за света ламп в магазине, девушка целует её в лобик и встаёт в полный рост, выпрямляясь.
Анисе самой не нравится такой расклад нехватки денег на элементарные вкусности родному ребёнку, но Эмилия должна привыкнуть к тому, что желаемое не получают так сразу и только по одной слёзной просьбе. Но лёгкой истерики не миновать, потому что девочка опускает свою голову вниз прямо у кассы и слегка пинает впереди стоящего парня в ботинок, за что сразу же слышит тихое шиканье со стороны матери.
Молодой человек оборачивается, выискивая глазами человека, что беспокоит его покой и личное пространство, пока не перемещает взгляд вниз, невольно расплываясь в улыбке.
— Простите, она обычно никогда так не делает... - начинает оправдываться девушка, прикладывая ладонь в варежке к груди.
— Но я хочу те конфеты, мам! Они очень вкусные! Давай возьмём хотя бы одну! - иногда Аниса жалеет, что её дочь умеет так резво разговаривать для своих трёх лет. Конечно, многие буквы она выговаривает не так хорошо, как ей хочется, но понять детский лепет из её уст - труда не составит.
Парень только тихо смеётся и повторяет то же действие, что и Аниса несколько минут назад, опускаясь на карточки перед малышкой, чтобы быть с ней на одной уровне. Девочка тут же пугается и осторожно заходит за спину матери, выглядывая из-за неё, как неопытный шпион.
— Как тебя зовут, конфета? - парень склоняет голову в бок и пытается разглядеть лицо малышки получше, от чего Аниса слегка напрягается и кладёт свою ладонь на её макушку.
— Эмилия, - голос у неё резко становится тихим и не таким звонким, как несколькими минутами ранее.
Юноша в фернандельке улыбается ещё шире и, чуть отклоняясь в сторону, запускает свою руку в карман куртки, начиная шебуршать. Эмилия смотрит на попытки незнакомца что-то найти с интересом и нелепостью, пока не видит протянутую ладонь, в которой лежат несколько жвачек "Турбо". Глазки загораются восторгом, и даже сама Аниса чувствует, как её губы трогает лёгкая непринуждённая улыбка.
— Я - Турбо, - Эмилия хмурит брови точно также, как и мать, взгляд которой ловит новоиспечённый знакомый. — Очень любил жвачки эти, особенно вкладыши коллекционировал, но эти отдаю тебе за место тех конфет, которые ты хотела, конфета. Сойдёт?
Эмилии долго думать не надо. Пока дают - бери, а если бьют - беги. Чему только не научит Никита этого, понимающего и порой слишком умного, ребёнка.
— Сойдёт, - она кивает головой и широко улыбается, выходя из-за спины матери уже с полной уверенностью того, что парень не представляет никакой опасности, и хватает двумя ручками все жвачки с ладони, что больше её раза в три. — Спасибо, Турбо, который любит жвачки "Турбо".
Тот треплет малышку по голове и встаёт с корточек, переводя своё внимание на мать девочки, которая смотрит на него с некой опаской. Он не вызывает у неё доверия или какого-то расположения, в отличие от дочери, для которой этот Турбо теперь будет супер-героем.
— Спасибо за жвачки, - всё-таки она решает отблагодарить этого парнишку. — Ты устранил часовую истерику, которую бы я выслушивала по дороге.
— Я думаю, что спасатель должен знать имя той, которую он спас, - настойчивость и прямолинейность изумляет блондинку. Она думает, что это шутка, пока не видит всю серьёзность во взгляде серо-зелёных глаз.
— Аниса, - быстро тараторит та, даже не задумываясь о том, разберёт ли он вообще то, что она сказала. Сейчас ей точно не хочется находиться рядом с ним. И резко появившиеся доверие к нему у Эмилии - ни о чём ей не говорит.
Турбо. Погоняло. Ещё один человек, точно состоящий в одной из группировок, который с ничего отдаёт жвачки со вкладышами маленьким детям. Возможно, это просто паранойя, с которой Анисе несомненно нужно бороться, но. к сожалению, её интуиция никогда не подводит. В одном блондинка уверена на все сто процентов - этот парень является синонимом к слову "опасность".