𝐮𝐧𝐝𝐞𝐫 𝐭𝐡𝐞 𝐬𝐤𝐢𝐧 ★ 𝘳𝘢𝘧𝘦 𝘤𝘢𝘮𝘦𝘳𝘰𝘯

Посмотри мне в глаза, я хочу сказать:
Они у тебя красные, пока огонёк не погас
Тебе мне врать без мазы, будь со мной ласковой.

Мия Беннет.

Тяжесть вчерашней смены в баре осела на Мие усталым бременем. Даже щедрая помощь Ирэны Грэйсон, её бывшей одноклассницы, ныне верной соратницы по бесконечному разливанию коктейлей, не смогла рассеять липкую усталость, что окутала её, словно саван. Переступив порог своей скромной обители, Мия позволила телу рухнуть на кровать, которая с жалобным стоном прогнулась под её хрупким весом. Сквозь тонкий матрас противно впивались старые, выпирающие пружины, напоминая о необходимости давно назревшей замены. Замены, как и всего, что окружало её в этом обветшалом доме. Замены, как и её самой.

Бар был сегодня пуст, отдыхал от гула голосов, звона бокалов и громкой музыки. Два дня в неделю Мия дарила себе передышку, отсыпаясь и восстанавливая силы после марафонских смен, которые приносили долгожданную прибыль. Вчера был именно такой день – прибыльный, но изматывающий. Особенно щедрым на заказы был... Рэйф Кэмерон. Его неизменная порция коньяка, словно ритуал, завершала его вечер.

И вот опять он. Воспоминания о нём проникали в самые отдалённые уголки её сознания, словно ядовитые споры, заражая тихий омут её души.

Его взгляд. Этот затуманенный, пронизывающий взгляд, направленный, казалось, сквозь завесу времени и боли, сквозь ресницы, как сквозь дымку прошлого, заставлял её невольно вздрагивать. Почему, спустя столько лет, несмотря на все попытки забыть, понять, простить и двигаться дальше, ей это так и не удавалось? Почему эта рана в её сердце отказывалась затягиваться?

Телефон в кармане предательски завибрировал, вырывая её из плена мучительных воспоминаний. Сообщение от Сары.

"Приходи сегодня ко мне, проведём день вместе! Бездельничать и сплетничать!" – гласила короткая, но многообещающая записка.

Первая мысль, молнией пронзившая сознание Мии: "А вдруг там будет и Рэйф?" Сердце забилось учащённо, смешивая в себе страх и болезненное, нездоровое любопытство.

Ещё одно сообщение последовало незамедлительно:

"Брата сегодня не будет! Он укатил на вечеринку к Торлтону, так что мы в безопасности! Жду!"

Облегчение, словно прохладный душ, окатило её с головы до ног. Значит, сегодня действительно будет шанс расслабиться, побыть в компании Сары, послушать её бесконечные рассказы об Уизи и её неразделённой любви к школьным сердцеедам. Обычные девчачьи посиделки, с обязательным распитием дешёвого пива, хрустящими чипсами и обсуждением последних новостей. Именно это было нужно после изнурительных смен в баре – немного беззаботности, глоток свежего воздуха в этом замкнутом кругу работы и воспоминаний.

Мия сбросила с себя домашнюю одежду и переоделась в свой любимый спортивный костюм, состоящий из расклешённых штанов с заниженной талией и короткой кофточки на молнии с капюшоном, и вышла на улицу, направляясь к дому Кэмеронов.

Величественный особняк возвышался на холме, словно каменный страж, хранящий в себе тайны их общего прошлого. Он ждал её, как и много лет назад, когда Мия была всего лишь наивной девчонкой, полной грёз и надежд. Тогда этот дом казался ей волшебным замком, полным смеха и беззаботной радости. Теперь же он вызывал лишь горькую усмешку и тяжёлое предчувствие. Но, несмотря ни на что, она продолжала идти вперёд, словно невидимые нити тянули её к этому проклятому месту, словно мотылька, обречённого лететь на огонь, зная, что он опалит ей крылья.

— Привет, подружка! — воскликнула Сара, распахивая дверь с заразительной энергией. Она заключила Мию в крепкие объятия, словно хотела вобрать в себя остатки её усталости, словно сдуть с лица тонкий слой грусти, который ей так не шел. Затем, игриво дернув за руку, повлекла за собой к лестнице, ведущей наверх, в святая святых — её личную комнату, где рождались девичьи тайны, плелись интриги и разбивались сердца.

По пути к заветной цели, они миновали череду безликих, роскошных комнат, каждая из которых источала холодное величие. Мимолетный взгляд Мии задержался на двери, ведущей в спальню Рэйфа. Неожиданное желание захлестнуло её, словно нахлынувшая волна. Хотелось приоткрыть дверь, хоть на мгновение, вдохнуть ускользающий аромат его присутствия, узнать, сохранилась ли в этом пространстве хоть толика прежнего Рэйфа или же время безжалостно стёрло все следы, оставив лишь пустую оболочку. Однако Сара, не заметив колебаний подруги, увлекла её дальше по коридору, пока они не оказались у последней двери. Распахнув её, она почти силой затолкнула Мию внутрь, словно спасая от невидимой опасности.

Комната Сары, в отличие от остального дома, дышала жизнью, буйством красок и индивидуальности. Широкая кровать, утопающая в мягких подушках, была устлана цветастым покрывалом, словно яркий лоскутный ковёр. На ней, словно трофеи, расположились две бутылки фруктового пива, переливающиеся всеми цветами радуги, и тарелка, щедро усыпанная сочными ягодами – вишней, клубникой и малиной, манящими своим аппетитным видом. Всё, как любили девочки — простые радости, разделенные на двоих. Сара, не теряя ни секунды, плюхнулась на кровать, поджав под себя ноги, и, озорно подмигнув Мие, забросила в рот спелую, лопающуюся вишню, оставив на её губах дразнящий рубиновый след.

— Представь себе, мы с Джоном Би в конце недели сбегаем на соседний остров! — прошептала Сара заговорщицким тоном, словно делясь величайшей государственной тайной. В её глазах плясали искры предвкушения, а щеки покрылись лёгким румянцем.

— А как же твой отец и Роуз? Они хоть что-то подозревают? — с тревогой спросила Мия, зная, как Уорд Кэмерон относится к увлечению дочери представителями живцов — островитянами с другой стороны баррикад.

— Да ты же знаешь моего папочку! Пока что ему на это наплевать, ведь мы просто гуляем в общей компании, ничего предосудительного. Но между мной и Джоном Би... всё гораздо глубже, всё гораздо серьезнее, — мечтательно протянула Сара, закатывая глаза, словно погружаясь в океан грёз.

— Знаешь, я тоже, можно сказать живец, с недавнего времени, но ты же со мной общаешься, и мы лучшие подруги, – с легкой иронией заметила Мия.

— Ну, ты — совсем другое дело! Мы с тобой, как сёстры, ты же знаешь. Это даже не обсуждается! Для папы — ты наша семья. — Сара тепло улыбнулась, стараясь загладить неловкость, и нежно взяла руку Мии в свою. — А партию для жизни нужно искать соответствующую, понимаешь? Он об этом мечтает...

В голосе Сары проскользнула знакомая черствость, в которой сквозило влияние отца и его предрассудки. Мия знала, как Сара мучается из-за этой дилеммы, как мечется между долгом и желанием, между семьей и любовью.

— Кстати, Рэйф вчера опять поздно вернулся домой. Отец искал его по всему острову, не знал, куда он подевался, — продолжила Сара, тактично сворачивая тему, которая явно причиняла ей боль.

— Он был в баре, у меня, пил коньяк, — небрежно ответила Мия, стараясь скрыть внезапно вспыхнувший интерес. Упоминание имени Рэйфа всегда вызывало в ней бурю противоречивых чувств.

— Ну да, конечно, — усмехнулась Сара с горькой иронией. — В последнее время, как только он вернулся из Чарльстона, только и делает, что пьёт и гуляет где-то. Совсем перестал быть похож на себя прежнего. Словно его кто-то подменил.

— Это его жизнь... — тихо пробормотала Мия, потупив взгляд. В голове вновь всплыли обрывки того далекого вечера, много лет назад, который она мечтала забыть.

— Я ведь пыталась с ним поговорить, попыталась достучаться до него, объяснить, что я, ты — мы же его семья! Но он просто выгнал меня из комнаты. Кстати, заметила, что он сделал себе татуировку? Где-то здесь, — Сара провела пальцем по коже под своей грудью, обозначая примерное местоположение. — По моему, на испанском. Никогда бы не подумала, что он решится на такое.

— Помнишь, как он был помешан в детстве на татуировках? Хотел набить на лопатке... этого гибрида Человека-паука и Хеллоу Китти! — рассмеялась Мия, и тонкий звук её голоса, казалось, затерялся в плотном воздухе комнаты. В смехе, как в старой фотографии, проступали черты беззаботной юности, когда жизнь казалась простой и понятной, когда единственной заботой был поиск новых приключений на побережье.

Сара отпила из бутылки фруктового пива, и от удовольствия слегка прищурила глаза. Её губы, вымазанные малиновым соком от клубники, казались ещё более соблазнительными и беззаботными. — Господи, да! Мы потом сами, помню, пытались ему нарисовать эту абракадабру фломастерами. Получилось, знаешь ли, пикассовский период нервного срыва. Полный провал. — Она махнула рукой, словно отмахиваясь от неудачного воспоминания, и её взгляд стал задумчивым. — А у него, оказывается, набито «Моя Непокорная». Слышишь? Может, там, в Чарльстоне, и прячется его настоящая причина молчания? Может, он там нашёл... свою muse?

Мию словно окатили ледяной водой. Она незаметно сжала кулаки, чувствуя, как полумесяцы ногтей врезаются в мягкую плоть ладоней, словно пытаясь удержать ускользающее равновесие. Образ чужой девушки, таинственной и прекрасной, словно призрак, возник перед её внутренним взором. Той, которой Рэйф пишет стихи на коже, той, для кого он готов бросить вызов всему миру. О, эта мысль, словно игла, болезненно вонзалась в самое сердце, напоминая о её собственной ненужности. Ведь так часто бывает: рано или поздно каждый находит своё отражение, свою половинку, свою душу... Только вот Рэйф, похоже, выбрал не её.

— Возможно, Сара. Но в любом случае... это его выбор, — прошептала Мия, и в её голосе прозвучала горькая обреченность. Взгляд её скользнул по разноцветным подушкам, по плакатам любимых групп, по фотографиям, запечатлевшим моменты их дружбы. Но ничто не могло заполнить образовавшуюся пустоту.

— Мия, ну, а тебе-то когда уже надоест тосковать? Может, пора открыть сердце новым возможностям? Чем тебе Джей Джей не угодил? Он же от тебя глаз не сводит, да и вы с ним, как две половинки одного целого.

Мия с тихим вздохом откинулась на спинку кровати, чувствуя, как навязчивый аромат фруктов становится удушающим.

— Должно быть что-то большее, Сара. Недостаточно просто гармонично дополнять друг друга. Внутри должно бушевать пламя, должен быть взрыв, когда видишь человека. А с Джей Джеем... мне просто спокойно. А спокойствие... это не для меня. — она перевела взгляд на стену, словно пытаясь отыскать там ответы на свои вопросы.

Сколько лет она уже хранит этот болезненный секрет? Сколько бессонных ночей провела, мечтая о том, что никогда не сбудется? И как долго ещё она будет терпеть эту боль, этот страх, который Рэйф поселил в её душе? Страх быть отвергнутой, страх быть использованной, страх... быть забытой. Страх, о котором знала только она и те немногие, кому посчастливилось, или не посчастливилось, познать тёмную сторону Рэйфа Кэмерона.

В комнате Сары, где царили запахи клубники, ванили и грез, словно в старом сундуке, хранились обрывки их юности — потрепанные глянцевые журналы, фотографии с выцветшими красками и музыкальные пластинки, извлекавшие из забвения мелодии их первых влюбленностей. Но даже этот уютный кокон, сотканный из воспоминаний и девичьих секретов, не мог укрыть Мию от бушующих внутри нее страстей, отголоски которых, словно эхо из прошлого, доносились сквозь пелену дней.

— Ладно, ладно, сдаюсь, — Сара подняла руки в шутливом жесте капитуляции, и в её глазах мелькнул озорной блеск. — Ты у нас последний романтик, рыцарь печального образа, верна своим идеалам. Хотя, знаешь... — она задумчиво прикусила кончик указательного пальца, размазывая по нему остатки клубничного сока, — то, что я испытываю к Джону Би... Это нечто иное, чем просто мимолетное увлечение, как вспышка молнии в летнюю ночь. С ним я чувствую себя по-настоящему живой, свободной, готовой свернуть горы... А вот с Топпером...

— Ох, прошу, не напоминай мне о вашем мимолетном романе! — Мия картинно всплеснула руками, притворяясь расстроенной. — Это было... кхм... незабываемо в худшем смысле этого слова.
Я до сих пор с содроганием вспоминаю тот день, когда мне прилетел от него мяч в голову.

Сара, представив себе эту комичную сцену, откинулась на подушки, сотрясаясь от неудержимого хохота.

— Да, это было ужасно, — проговорила она, сквозь слезы. — Он так старался произвести на меня впечатление, изображая из себя галантного кавалера, что превратился в карикатурного персонажа из старинного романа. В его присутствии я чувствовала себя не девушкой, а экспонатом в музее восковых фигур.

— А по-моему, — проговорила Мия, задумчиво глядя в окно, за которым медленно гас последний отблеск заката, — Мне сейчас даже нравится эта относительная тишина и покой. Больше нет безумных гонок за приключениями, нет спонтанных побегов в другие города, нет... Рэйфа. Сейчас все стало таким предсказуемым, таким... безопасным. Хотя, признаюсь, иногда мне все же не хватает этой щемящей тоски по чему-то неизведанному. И я сейчас говорю о нас обеих, если ты вдруг не поняла, — добавила она с ироничной улыбкой, стараясь скрыть за ней нотки грусти.

— Пусть так будет во веки веков! Аминь! — Сара вдруг подскочила с кровати, словно её ужалила пчела, и начала активно жестикулировать, словно дирижер, управляющий оркестром вселенной. —
Слушай, Мия, а давай совершим древний ритуал? Дадим друг другу священную клятву верности, скрепленную невинной кровью и чистой душой! Шучу, конечно, кровь не понадобится, но обещание должно быть железобетонным. Поклянемся, что никогда, ни при каких обстоятельствах, не будем скрывать ничего друг от друга. Даже малейшую тень сомнения, даже мимолетную мысль, даже самый незначительный секрет! Помнишь, как меня истерзала боль и обида, когда я совершенно случайно узнала, что Рэйф уехал не на неделю, а навсегда? Это было предательство, нож в спину! Так вот, Мия, поклянись мне, что всегда будешь откровенна со мной, как бы сложно и мучительно это ни было. А я, в свою очередь, клянусь тебе тем же. Клянусь своей жизнью, своей дружбой, своей любовью!

Сара, словно вернувшись в беззаботное детство, протянула свой тонкий мизинец, предлагая заключить нерушимый союз, скрепленный невидимой нитью верности и преданности. Мия, с улыбкой, полной тепла и нежности, ответила на ее жест, и их пальцы переплелись в крепком рукопожатии, словно объединяя две половинки одного целого. Затем, затаив дыхание и заглянув друг другу в глаза, они произнесли в унисон: "Клянусь!". И, словно скинув с плеч груз прошлых обид и разочарований, девушки крепко обнялись, чувствуя, как между ними возникает невидимая связь, словно магнит, притягивающий их друг к другу с неимоверной силой.

Для стороннего наблюдателя эта сцена могла показаться наивной детской забавой, глупой выходкой двух взбалмошных девчонок, не имеющей ничего общего с суровой реальностью взрослой жизни. Но для Сары этот ритуал был священным, почти мистическим. Мия была для неё не просто подругой, а сестрой по духу, родственной душой, той единственной, кому она могла доверить свои самые сокровенные тайны, не опасаясь осуждения и непонимания. Она была ее компасом, ее якорем, её надеждой. Человеком, за которого она была готова отдать свою жизнь, не раздумывая ни секунды. Эта дружба, закаленная временем и испытаниями, была для Сары дороже всех сокровищ мира, дороже денег, славы и любви.

В вечернем полумраке, окутавшем комнату мягким пледом теней, экраны мобильных телефонов Мии и Сары вспыхнули, словно сигнальные огни, возвещая о прибытии нового послания. Это был эсэмэс-шторм, массовая рассылка, прокатывающаяся по виртуальным просторам молодежного сообщества Внешних отмелей, словно весенний ветер, разносящий пыльцу надежд и обещания грядущих развлечений. Сообщение, мерцая неоновыми буквами, вторгалось в их мир, словно приглашение на бал:

"Внимание, юные боги и богини, достигшие священного порога совершеннолетия! Приготовьтесь к феерии! Ровно через две недели врата роскошного поместья Кортни Эйлис распахнутся, чтобы принять вас в свои объятия и отпраздновать её двадцатый день рождения! Окунитесь в мир изысканного гламура! Дресс-код: для неподражаемых леди — струящиеся коктейльные платья, для галантных джентльменов — элегантные костюмы, демонстрирующие безупречный вкус. Вход абсолютно свободен! Все желающие прикоснуться к магии этого незабываемого вечера, оставьте символ "+" под этим сообщением, дабы мы могли предвидеть масштаб грядущего великолепия."

Мия, пробежав беглым взглядом по строкам, вымученно усмехнулась, и в её глазах вспыхнул огонек цинизма. Она искоса взглянула на Сару, словно спрашивая:

— Ну и что на этот раз придумали эти богатеи?

— Что ж, кажется, организаторы решили устроить гладиаторские бои, собрав под одной крышей всех живцов и акул, — произнесла Мия, в её голосе сквозила насмешка. — Посмотрим, кто кого съест на этот раз.

Затем, с легким вздохом, она коснулась экрана и оставила "+" под сообщением, словно подписывая договор о капитуляции. Сара, следуя её примеру, проделала ту же манипуляцию, но в её движениях читалось больше энтузиазма и предвкушения.

— Может быть, на этот раз у администрации действительно благие намерения, — задумчиво проговорила Сара, с надеждой глядя в окно, за которым сгущались сумерки. — Может, они наконец-то поняли, что пора стереть эти глупые границы между двумя мирами и дать каждому шанс почувствовать себя равным. Но, знаешь, Мия, я все же реалистка. Полагаю, до истинного равенства нам еще очень и очень далеко. Это лишь иллюзия, мираж в пустыне, за которым мы будем гнаться до скончания веков.

— Знаешь, какая мысль сейчас заполонила все мое сознание? — радостно пропела Мия, и её глаза загорелись предвкушением, словно зажженные спички в темноте.

— Наверное, та же самая, что и мое! — подхватила Сара, не дожидаясь ответа, и захлопала в ладоши, как ребенок, получивший долгожданный подарок.

— Это значит, что мы отправляемся на поиски самых обворожительных платьев!!! — в унисон воскликнули девушки, и их голоса слились в едином порыве восторга, нарушив тишину уютной комнаты.

— И, возможно... даже с кавалерами... — задумчиво протянула Сара, и в её глазах промелькнула мечтательная искра. — Как думаешь, Джон Би согласится составить мне компанию?

— Только, надеюсь, ты пригласишь его не для того, чтобы в очередной раз доказать что-то своему отцу, — осторожно уточнила Мия, с тревогой глядя на подругу.

— Боже мой, нет! — Сара возмущенно всплеснула руками. — Мне совершенно наплевать на мнение папы! Я хочу пойти с Джоном Би, как со своим парнем, понимаешь? Чтобы все видели, что он — часть моей жизни. А ты... — она хитро прищурилась, — могла бы взять под руку Джей Джея. Да, да, я все еще не оставляю эту навязчивую идею.

— Ну уж нет, Сара. Даже если я и решусь пойти с ним на эту вечеринку, то исключительно в качестве друга, и не более, — улыбнулась Мия, стараясь пресечь дальнейшие уговоры.

Девушки провели в комнате ещё долгих два часа, увлечённо предаваясь сладостным грезам о будущих образах. Мию неудержимо влекло к роскошному, алому платью, которое, по её мнению, должно было пылать страстью и источать соблазн, словно запретный плод.

Саре же грезилось нечто воздушное и эфемерное, сотканное из лунного света, шёпота ветра и нежных прикосновений, словно наряд для лесной нимфы. Подруги с головой погрузились в бескрайние просторы интернет-магазинов, бережно сохраняя в закладки понравившиеся модели и торжественно пообещав друг другу через пару дней отправиться по магазинам.

— Сара, мне уже пора бежать, а то завтра на смену в бар, — нехотя проговорила Мия, с сожалением отрываясь от захватывающего занятия. Она встала с кровати, чувствуя, как приятная усталость разливается по телу. — Как думаешь, Рэйф еще не вернулся? Мне бы не хотелось с ним сталкиваться.

— Мия, этот дом такой же твой, как и мой, — тепло улыбнулась Сара, — Ты здесь всегда желанная гостья. Поэтому смело иди вниз и не о чем не беспокойся. А Рэйф, скорее всего, все еще тусуется у Топпера, иначе мы бы давно услышали его шаги.

Мия, словно крадущаяся тень, отступила от двери комнаты Сары, стараясь унять предательский стук собственного сердца. Ладонь все еще ощущала прохладу лакированной поверхности, и она медленно разжала пальцы, позволяя двери плавно закрыться, словно укрывая тайну за собой. Каждый скрип петель казался ей громом, и она затаила дыхание, пока механизм окончательно не замер, погружая коридор в тишину.

Она начала спускаться по лестнице, каждый шаг был выверен и осторожен, словно она ступала по тонкому льду. Ей до озноба не хотелось столкнуться с ним лицом к лицу, избежать этой неловкой, щемящей встречи, которую, вопреки здравому смыслу, ее душа жаждала. Какой-то внутренний голос, словно предостерегающий шепот, удерживал ее, оплетал сомнениями, словно тонкой паутиной. Но необходимость покинуть этот дом, словно вдохнуть свежий воздух после долгого заточения, с каждой секундой становилась все более нестерпимой.

Мягкий, персидский ковер, словно темное море, поглощал звук ее шагов, даруя ей возможность подслушать жизнь, бурлящую внизу. Из-под двери кухни вырывался теплый, медовый свет, окутывая теплым сиянием первые ступени лестницы. Внутри, словно алхимик в своей лаборатории, колдовала Роуз, склонившись над плитой. В воздухе витал густой аромат корицы, ванили и чего-то еще, неуловимо пряного, что пробуждало в памяти рождественские воспоминания.

В гостиной, утопая в полумраке, Уорд, словно древний дуб, укоренился в кресле. Под тусклым светом настольной лампы его морщинистое лицо казалось еще более изрезанным прожилками теней. Он был полностью поглощен чтением газеты, его брови хмурились, а губы беззвучно шевелились, словно он спорил с напечатанными строками.

А где-то в глубине дома, словно птица в клетке, щебетала Уизи, ее звонкий голос, преисполненный восторга и сплетен, эхом отдавался в пустых комнатах. Она явно вела оживленную беседу по телефону, ее смех, то приглушенный, то взрывной, проникал сквозь стены, словно тонкая струйка воды.

В этот самый момент Мия почувствовала слабую надежду, хрупкий цветок облегчения, пробивающийся сквозь толщу тревоги: Рэйфа, кажется, не было дома. Обычно его присутствие ощущалось как тяжелое, давящее бремя, словно невидимая рука, сжимающая ее сердце. Но куда он подевался? Этот вопрос, словно ядовитый шип, вонзился в ее сознание, отравляя то мимолетное ощущение свободы.

Она остановилась на последней ступеньке, прислушиваясь к звукам дома, в котором часто бывала, но никогда по-настоящему не чувствовала себя своей. Аромат Роуз, словно невидимые нити, тянул ее к кухне, напоминая о материнской заботе, которую она так отчаянно жаждала.

Роуз, словно почувствовав ее присутствие, подняла голову и одарила ее теплой, понимающей улыбкой. В ее глазах, как в зеркале, отразилось легкое беспокойство.

— Уже уходишь? Поешь хоть немного, дорогая.

— Спасибо, Роуз, я не голодна. Но мне уже нужно домой. Завтра смена в баре. — Мия натянула слабую, натянутую улыбку в ответ.

— Как знаешь. — улыбка тронула ее лицо. — Доброй ночи, Мия. — после этих слов Роуз скрылась за дверью.

Девушка свернула за угол, направляясь к двери. Воспоминание о последней встрече в баре всплыло в памяти, обжигая её, словно раскалённый уголь. Тяжёлая атмосфера прокуренного помещения, приглушённый свет, и его взгляд... Рэйф смотрел не на неё, а будто сквозь неё, видя лишь отражение собственных демонов. Голубые глаза,  затянутые мутной пеленой алкогольного опьянения.

Её пальцы коснулись холодной, лакированной дверной ручки, когда этот хриплый, пропитанный табачным дымом и алкоголем голос пронзил тишину, словно удар кнута.

— Мия...?

Всё внутри неё оборвалось. Она застыла, не в силах пошевелиться, словно попала в капкан. Каждый мускул напрягся, готовый к бегству или атаке. Она медленно обернулась, стараясь сохранить видимость спокойствия, хотя внутри бушевал настоящий ураган.

Рэйф стоял в тени, облокотившись на стену с нарочитой небрежностью, как будто вся эта ситуация не имела для него ни малейшего значения. В руке он держал граненый стакан, в котором плескался янтарный напиток, словно жидкое золото. Лёгким движением он покрутил стакан, заставляя жидкость игриво переливаться в свете люстры. Уголок его губ тронула кривая, презрительная усмешка, в которой угадывалась смесь превосходства и глубокой, скрытой боли.

В одно мгновение все барьеры, которые Мия так тщательно выстраивала вокруг себя, рухнули, обнажив её уязвимость. В уголках глаз предательски заблестели слезы, готовые в любую секунду хлынуть потоком, выдав её слабость.

Собрав остатки самообладания, Мия выпрямилась, гордо вскинув подбородок. В её глазах вспыхнула искра вызова. Она развернулась, и, не произнеся ни слова, вышла за дверь, слегка хлопнув ею.

В ответ донёсся ленивый смех Рэйфа, резанувший по сердцу острой болью. Мия прикрыла глаза, стараясь унять дрожь, охватившую её тело. По щеке скатилась предательская слеза, оставив на коже солёный след и картинка того вечера всплыла вновь перед глазами...

тгк: посиделки с сашей 🩷