Одержимые

За одну ночь моя жизнь изменилась. Всего одна ночь сделала меня самым счастливым, вернув в мою жизнь женщину, которую люблю, и ребёнка от неё же. Я ещё не верю во все происходящее, это как сон. Какой я был идиот, почему тогда, три года назад я не поговорил с ней? Почему не рассказал, как на самом деле обстояли дела? Выйдя из ее квартиры, я понял, что за сегодня я много изменю в своей жизни, и все равно, что потеряю часть бизнеса, будет огромный скандал, я все изменю. Улыбка с моего лица была всю дорогу, до момента, пока я не зашёл в свою квартиру. Мори все увешала шариками, ленточками, и моя улыбка поплыла вниз, преображаясь в злость. Мало того, что она опять зашла без спросу, у неё откуда-то ключи от моей квартиры, она устроила здесь какой-то бред. Мори спала в моей спальне, в нижнем белье, и я отдернулся, скривившись.

—Что, твою мать, ты здесь делаешь? — Мой голос жёсток. Мори подскакивает и растерянно смотрит на меня, надувая обиженно губы.

—Я хотела сделать сюрприз, — смотрит на меня виноватыми глазами.

—Какой, нахрен, сюрприз?

—Ну я же беременна, хотела, чтобы ты был счастлив, у тебя будет ребёнок, — меня передернуло.

—У нас ничего не было.

—Ты не бесплоден, как видишь, и это было в ту ночь, когда ты напился, и бормотал, звал, ну я и пришла, и теперь у нас будет малыш, — она улыбается, а мне становится отвратительно от всего этого. Мы стоим и смотрим с ней друг на друга, в её глазах какая-то надежда, в моих отвращение.

—Я подаю на развод, — её лицо меняется, как будто объелась лимона.

—Это все из-за той подстилки?! — Резко взвизгивает она.

—Какая разница-то? Тебе все равно все достанется, — спокойно отвечаю, держа себя в руках, лишь бы не удушить её здесь и сейчас.

—Мне достанется все, даже твой любимый клуб, который я разорю, и выкину за борт этой индустрии, а твой дружок будет мне услуживать, — из неё льётся жёлчь, а я лишь расплываюсь в улыбке.

—Да, попробуй, — ухмыляюсь, зная что этот клуб точно ей не достанется.

—Твой отец точно не будет счастлив этому решение, — пытается остановить меня.

—Плевать.

—Особенно, когда узнает, что я беременна, — кричит уже мне, когда я выхожу из комнаты, но ничего не отвечаю, мне нужно забрать все свои вещи, я перееду к Наби, мы все начнём сначала. Мори бежит за мной и смотрит за моими действиями, судорожно бегая глазами по всей комнате. Она как раненный зверёк мечется, и после кидается к панорамному окну и открывает его, вставая на край.

—Я выкинусь, если сделаешь шаг за порог, — выкрикивает она и стоит вцепившись в раму, и я пытаюсь понять серьёзно она или нет, замерев смотрю на неё.

—И кому ты хуже сделаешь? — Наверно это не то, что говорят в таком случае, но таков я.

—Твоя подстилка не простит тебе и себе такого!

—Мори, успокойся и давай руку, — аккуратно протягиваю свою ладонь в её сторону.

—Нет! — Её глаза вспыхивают и вижу как она цепляется руками за раму.

—Подойди ко мне и мы поговорим, — приказываю, и ей нравится, что над ней имеют власть. Минуту она смотрит на меня, отходит от окна и идёт ко мне. Приблизившись вплотную, что я чувствую тепло тела.

—Поцелуй меня, — тянется ко мне, а я чувствую отвращение, в моей голове впервые срабатывает такой четкий "стоп".

—Что ты хочешь? — Делаю шаг назад и смотрю на неё, обходя вокруг и закрывая окно, чтобы эта идиотка снова ничего не выкинула.

—Чтобы ты любил меня, целовал, как с ней, — я отрицательно качаю головой, показывая, что не выйдет, внимательно слежу за её действиями. Мори медленно гуляет взглядом по комнате, её нижняя губа предательски трясётся, и она пытается унять её.

—Чем я хуже? — Взгляд меняется и становится более жестоким.

—Ты не хуже, просто так получилось, — вру, но сейчас это те слова, которые я должен сказать.

—Останься со мной, на сегодня, в последний раз.. — тихо произносит она.

—Нет, — жёстко даю отпор.
Мори разворачивается и бежит в ванну, я следую за ней, но перед моим носом захлопывается дверь, как в мыльной опере, ей богу. Опираюсь о косяк и стою жду, прислушиваясь, что происходит внутри, не важно, что это неприлично, нарушает границы личного пространства в столь интимном месте.

—Мори открой, — произношу не громко, и дверь отпирается и она проносится мимо меня в кухню, а я чувствую себя, верным псом, который ходит за ней по пятам, иду снова. Она вливает в себя стакан воды.

—Я не дам тебе развод, — тяжело дыша, шипит на меня, её настроение меняется каждую минуту, если не секунду, выводя меня из себя.

—Разведемся через суд, — спокойно отвечаю, но чувствую, как киплю.

—И что же ты скажешь?! Я решил развестись, так как у тебя есть новая подстилка!

—У меня есть видео измен моей жены, этого хватит, — мои губы дергаются непроизвольно, в победе этой битвы.

—Я беременна! — Начинает она визжать, а дальше, я вижу, как она замолкает и её лицо белеет, сначала я не понимаю ничего, но после вижу, как она оседает на колени, хватаясь за живот. В ушах зазвенело, и стало дико страшно, в моих руках две жизни, и я хватаюсь за телефон и вызываю скорую помощь, держа Мори за руку, впервые проявляя к ней заботу.

—Все хорошо, держись, скорая скоро будет, — смотрю на её лицо, и вижу, как по щекам катятся слезы. Минуты страха, от которых меня вывернуло наружу, за то, что в моих руках жизни. Скорая приезжает, не знаю через сколько, и забирают её, мы едем в больницу, а дальше было одно ожидание, тревога, как бы я не относился к ней, но ничего плохого не желал.

Приехал отец, как только я сообщил, влетел, как черт, схватил меня за шиворот и начал трясти.

—Что ты с ней сделал?!

—Я ничего не делал, — спокойно уже ответил, потому что сейчас стресса хватает, и если я расскажу, что собираюсь подать на развод, и женится снова, и что у него есть внучка, его взвинтит ещё больше.

—Не верю! Ты к ней относишься, как к какой-то...

—Как к кому? — Обхватываю его пальцы и разжимаю, освобождая себя, от его хватки.

—Молись, чтобы с ней и ребёнком все было в порядке, — угрожает мне, разворачивает и хочет уйти .

—Это не мой ребёнок, и если даже мой, лучше ему не быть им, — мой опекун разворачивается и смотрит на меня непонимающе.

—Что ты несёшь?! — Делает несколько шагов в мою сторону.

—Что ты слышал? — И его лицо бледнеет.

—Что сделали мои родители, что теперь на меня открыли охоту? — Спрашиваю напрямую, мне нужна правда.

—Тебе угрожали? — Тихо спрашивает он, и я киваю.

—Я разберусь, — разворачивается и пытается уйти от ответа, сбежав снова.

—Нет, мне надоело это, расскажи все наконец, — хватаю за локоть, и он смотрит на меня, хмуря брови. Сейчас его взгляд поменялся, стал таким же, как тогда, когда он забрал меня только, с долей тоски и теплоты, любящий.

—Хорошо, — кивает мне.

—Ли Феликс, можно вас, — обращается ко мне врач, подкравшийся к нам незаметно.

—Да, говорите, — пару минут мужчина смотрит на нас, после прочищает горло и говорит.

—Сейчас ваша супруга спит, все хорошо, она съела слишком много таблеток, давление упало, но пару дней советую полежать ей, — значит эта идиотка запивала таблетки.

—Что с ребёнком? — Спрашивает отец.

—С каким ребёнком? — Удивляется врач.

—Она беременна же, — произношу.

—Нет, беременности нет, да и не может быть сейчас, по её медицинской карте, она недавно сделала аборт, — у меня было облегчение, а после какое-то отвращение к себе, после к ней.

—Аборт? — Отец переспросил.

—Да, сейчас ей нужен отдых, приходите завтра, поговорим подробно обо всем, — врач улыбнулся, попрощался и ушёл. Между нами повисла тишина, после чего опекун произнёс.

—Поедем, поговорим.