## Глава 1: Пробуждение в Зеркале Иного
Тишина.
Не та благословенная тишина после долгой смены в переполненной больнице, где стоны смешивались с писком аппаратов. Нет. Это была тишина вакуума, абсолютная, давящая. Николь Милас не чувствовала ни усталости, ни ломоты в костях, ни знакомого свинца за веками. Только… пустоту. И холодный пол под щекой.
Она попыталась открыть глаза. Веки слиплись? Нет. Они открылись легко, но мир перед ней был размыт, как через запотевшее стекло. Очертания роскошного, но безликого потолка с лепниной. Бархатный полумрак. Запах… дорогого парфюма и чего-то чужого, мужского.
*Где я?* Мысль пронеслась тускло. Последнее воспоминание – папка с историями болезней, выскользнувшая из онемевших пальцев. Пол в ординаторской. Нарастающий гул в ушах. Сердце, рвущееся из груди, как загнанный зверь. И чернота. Глубокая, бездонная чернота. *Я… умерла? От переутомления? Сердца?*
Она попыталась подняться. Руки уперлись в холодный паркет. Руки? Они были… большими. С длинными пальцами, четко очерченными суставами, явно мужскими. Паника, острая и ледяная, пронзила пустоту. Николь рванулась к зеркалу в полный рост, стоявшему в углу комнаты.
В отражении застыл незнакомец.
Высокий. Очень высокий. Худой до болезненности, как подросток, переживший скачок роста. Но лицо… Лицо остановило ее дыхание. Черные, как вороново крыло, волосы, падавшие беспорядочными прядями на высокий лоб. Глаза – огромные, неестественно яркие в полумраке, цвета незамутненного льда или тропической лагуны. И губы… Пухлые, с мягким изгибом, казавшиеся слишком чувственными для этого угловатого, бледного лица. Айдол. Точь-в-точь как те, чьими постерами Николь когда-то украшала свою студенческую комнатку в порыве ностальгии по легкомысленной юности. Красота была неземной, но хрупкой, как фарфоровая кукла.
*Это… я?* Она подняла руку – отражение повторило движение. Коснулась щеки – холодной, с резко очерченной скулой. Коснулась губ. Чужое тело. Чужое лицо. *Мужское лицо.*
Внутри все перевернулось. Тошнота подкатила к горлу. Она отшатнулась от зеркала, споткнулась о край роскошной, но холодной кровати и рухнула на нее.
**< < ДИСКОНЕКТ. ОБНАРУЖЕНА АНОМАЛИЯ САМОИДЕНТИФИКАЦИИ. >>**
Николь вздрогнула. Голос? Нет. Текст. Ярко-голубые символы, словно выжженные неоновым светом, вспыхнули прямо в воздухе перед ее… его глазами. Прямо как интерфейс в тех визуальных новеллах, что она запускала на телефоне в редкие минуты отдыха.
**< < ЗАГРУЗКА ДАННЫХ ОБНОВЛЕННОЙ ЛИЧНОСТИ... >>**
**< < ИМЯ: НИКОЛАС МИКАЭЛИС. ВОЗРАСТ: 18. СТАТУС: НАСЛЕДНИК (ТРЕТИЧНЫЙ). >>**
**< < ЦЕЛЕВАЯ МЕТА: СТАТЬ ДОСТОЙНЫМ ЧЕЛОВЕКОМ. БЫТЬ ЛЮБИМЫМ. >>**
**< < ОСНОВНОЙ КОНФЛИКТ: НЕВЫПОЛНЕННАЯ ПОСЛЕДНЯЯ ВОЛЯ ИЗНАЧАЛЬНОГО НОСИТЕЛЯ. >>**
«Изначального носителя?» – хрипло прошептал новый голос. Низкий, бархатистый, непривычный. – «Что… что это значит?»
**< < ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ! >>**
Текст сменился на кроваво-красный, пульсирующий.
**< < СИСТЕМА «ПУТЬ ЗВЕЗДЫ» АКТИВИРОВАНА В АВАРИЙНОМ РЕЖИМЕ. ДУША ПРЕДЫДУЩЕГО НОСИТЕЛЯ (НИКОЛАС МИКАЭЛИС) НЕ ОБРЕЛА ПОКОЙ. ЕГО НЕВЫПОЛНЕННАЯ МЕЧТА ЯВЛЯЕТСЯ КЛЮЧЕВЫМ УСЛОВИЕМ ВАШЕГО СУЩЕСТВОВАНИЯ. >>**
**< < НЕВЫПОЛНЕНИЕ ПОСЛЕДНЕЙ ВОЛИ В ТЕЧЕНИЕ ОТВЕДЕННОГО СРОКА ПРИВЕДЕТ К ОКОНЧАТЕЛЬНОЙ ДЕИНИЦИАЛИЗАЦИИ: СМЕРТИ (ПОВТОРНОЙ). >>**
**< < ОТСЧЕТ ДО ДЕИНИЦИАЛИЗАЦИИ: 30 ДНЕЙ. >>**
Перед глазами возникли огромные, мерцающие цифры: **30:00:00:00**. И они начали неумолимо отсчитывать секунды.
Смерть. Снова. Через месяц. Николь, вернее, *Николас*, замер. Паника сменилась ледяным ужасом. Она умерла, чтобы тут же получить новый смертный приговор? За что? За то, что заняла чужое тело? Тело парня, который тоже не смог… чего-то добиться?
**< < ИНИЦИАЛИЗАЦИЯ БАЗОВЫХ СПОСОБНОСТЕЙ... >>**
**< < АКТИВИРОВАНЫ: «УСКОРЕННОЕ ОБУЧЕНИЕ» (ТАНЦЫ/ВОКАЛ/БОЕВЫЕ ИСКУССТВА/ЗАПОМИНАНИЕ). >>**
**< < ДОСТУП К СТАТУСУ: ОГРАНИЧЕН. ТРЕБУЕТСЯ ПОВЫШЕНИЕ ФИЗИЧЕСКИХ КОНДИЦИЙ И СИНХРОНИЗАЦИИ. >>**
В голове пронесся вихрь обрывков: смутные ощущения движений тела, базовые принципы дыхания для пения, стойки из какого-то боевого искусства, поток незнакомых имен и фактов, оседающих где-то в глубине памяти. Как будто в мозг загрузили учебники в ускоренном режиме.
«Последняя воля… Стать достойным… Быть любимым…» – Николас бормотал, глядя на свои слишком длинные, слишком худые руки. Воля парня, чью жизнь она украла? Нет. Система была ясна: душа *ушедшего* Николаса не обрела покой. *Он* не смог. И теперь *она* должна сделать это за него, иначе – небытие. Никаких вариантов. Никаких «вернуть назад». Только вперед. Стать Николаcом Микаэлиcом. По-настоящему.
Внезапно в голову пришла ясность, холодная и безжалостная, как скальпель в ее прошлой жизни. *Выжить.* Система дала инструменты – эти странные способности. И цель. Призрачную, но цель. А первое, что бросалось в глаза в зеркале – это тело. Худое, слабое, неспособное выдержать даже легкого ветра, не то что путь к «звезде» или «достойному человеку». Как она, Николь, знала цену выносливости и силе в медицине, так и здесь – физическая оболочка была фундаментом.
«Привести себя в порядок, – прошептал он новым голосом, уже с оттенком решимости. – Набрать массу. Повысить выносливость. Стать… сильным». Хотя бы внешне соответствовать этому лицу айдола. Первый шаг. Единственный понятный шаг в этом кошмаре.
Он подошел к зеркалу снова, вглядываясь в незнакомые синие глаза. «Николас Микаэлис, – произнес он вслух, привыкая к звучанию. – Ник. Я – Ник теперь». Голос дрогнул, но не сломался. За спиной пульсировали кровавые цифры: **29:23:59:47**.
Дверь в спальню распахнулась без стука. В проеме возникла фигура мужчины в безупречно сшитом костюме цвета антрацита. Высокий, подтянутый, с седеющими висками и лицом, высеченным из мрамора – холодным и непроницаемым. Прокурор Микаэлис. Отец. Обрывки знаний, подсунутые системой, слились в имя и титул.
«Проснулся, наконец?» – голос был ровным, как лезвие. – «Ужин был час назад. Твое постоянное нытье и недомогания – не повод нарушать распорядок дома». Взгляд скользнул по худой фигуре сына с едва заметным презрением. «Приведи себя в приличный вид. Завтра утром отчет о твоих… «успехах» за месяц. Не разочаруй меня снова, Николас».
За его спиной мелькнуло другое лицо – девушка лет двадцати с безупречной укладкой каштановых волос и глазами, холодными, как у отца. Сестра. Ариана. Она усмехнулась, едва заметно.
«О, наш маленький трагический герой восстал! – ее голосок был сладок, как сироп, и ядовит, как цианид. – Надеюсь, ты готов к завтрашнему разгрому, Ники. Папа не любит пустые обещания». Она помахала тонкими пальчиками. «Не задерживайся, милый. Кухня уже убирается».
Дверь закрылась. Николас стоял, сжав кулаки. Волна чужой, но мучительной обиды, унижения и страха накатила из глубин памяти нового тела. «Ненависть семьи…» – прошептал он. Система не врала. Здесь его не любили. Здесь его презирали.
Холодок страха перед завтрашним «отчетом» смешался с жаром праведного гнева Николь. Она знала цену труду, упорству, преодолению. А этот мальчишка… этот *Ник*… он просто сломался? Под гнетом этого ледяного прокурорского взгляда и ядовитых усмешек?
**< < ЭМОЦИОНАЛЬНЫЙ РЕЗОНАНС ОБНАРУЖЕН. СИНХРОНИЗАЦИЯ +1%. >>**
**< < ЗАДАЧА: «ФИЗИЧЕСКОЕ ВОССТАНОВЛЕНИЕ – НАЧАЛЬНЫЙ ЭТАП». ЦЕЛЬ: +5 КГ МЫШЕЧНОЙ МАССЫ, БАЗОВАЯ ВЫНОСЛИВОСТЬ. НАГРАДАДА: ДОСТУП К БАЗОВЫМ НАВЫКАМ ТАНЦА. >>**
Интерфейс мигнул, предлагая четкую, измеримую цель. Спасение. Путь. Путь, начинающийся здесь и сейчас, в этой роскошной, но враждебной клетке.
Николас глубоко вдохнул. Чужим воздухом. Чужими легкими. Он подошел к окну, отдернул тяжелую портьеру. Город сиял внизу миллионами огней, чужих и безразличных. Где-то там была ее прошлая жизнь, закончившаяся на больничном линолеуме. Где-то там – его прошлая жизнь, полная боли и нереализованных мечтаний.
Он повернулся спиной к огням. К цифрам отсчета, пылавшим в его сознании. К холодному дому. Его взгляд упал на гантели, пылившиеся в углу комнаты – дорогие, явно купленные по чьему-то настоянию и заброшенные. Первый шаг. Не к звездам пока. К силе. К выживанию.
«Ладно, Николь, – прошептал он своему прошлому, своему страху. – Ладно, Николас. Начнем с нуля. С самого дна».
Он подошел к гантелям. Поднял самую легкую. Мышцы дрогнули, запротестовали. Он сжал зубы – острые, ровные, чужие зубы. И начал. Подъем за подъемом. Каждое движение – вызов системе, отсчитывающей время. Вызов холодному отцу. Вызов ядовитой сестре. Вызов собственной слабости и непостижимости этой новой жизни. Пот выступил на лбу. Дыхание стало прерывистым.
**< < ФИЗИЧЕСКАЯ АКТИВНОСТЬ ЗАФИКСИРОВАНА. ВЫНОСЛИВОСТЬ: +0.01%. МЫШЕЧНАЯ СТИМУЛЯЦИЯ: +0.005%. ПРОДОЛЖАЙТЕ. >>**
Цифры были смехотворно малы. Но они были. Движение. Прогресс. Первая, крошечная победа над неизбежностью красного отсчета.
В зеркале отражался красивый, изможденный юноша с синими, полными решимости глазами, поднимающий тяжесть, которая казалась ему непосильной. Путь Николаса Микаэлиса только начался. Путь, проложенный смертью девушки по имени Николь и неутоленной тоской парня по имени Николас. Путь к тому, чтобы стать Достойным. Любимым. Живым.