Крылатая

— Гермиона!

— Что, тетя?

— Прекращай распугивать воробьев! Они и так уже к тебе ближе фута не подлетают! Лучше спустись вниз и помоги мне.

— Хорошо, тетя. И я не распугиваю воробьев! Они сами пугаются!

Амалия Крейзенберг, почтенная пожилая дама, по пояс высунулась из чердачного окна частного дома и, задрав голову, внимательно вглядывалась в голубое небо.

Сбоку раздалось хлопанье крыльев, и через мгновение в воздухе напротив женщины материализовалась девушка лет пятнадцати с огромными белыми крыльями за спиной. В одной руке у нее болталась цепочка, на которой висел стеклянный шарик с фиолетовыми завихрениями внутри; в другой она держала большую книгу в блестящей обложке.

— Где ты была? Я десять минут не могла до тебя докричаться.

— На крыше. Читала Трансфигурацию за пятый курс. Ты знала, что если правильно преобразовать энергетические частицы, мелкие предметы можно трансфигурировать прямо из воздуха? И что при трансфигурации человека он сохраняет разум? И...

— Конечно-конечно, детка, не тараторь так быстро. Послушай, мне сейчас нужно в Косой переулок, купить ингредиенты для одного зелья. У нас кончились цветки златоглазки и тертые крылышки летучей мыши. Насобирай яблок, я хочу сделать пирог. Не забудь закрыть за мной дверь. И постарайся не превратить дом в руины к моему приходу.

Девушка рассмеялась.

— Хорошо, тетя. Не беспокойся. Когда я что-нибудь ломала?

— Позавчера ты взорвала котел с моим новым экспериментальным зельем.

— Не я, а Живоглот. Но это же книззл, он не специально. Ты же не сердишься на Глотика?

Амалия вздохнула.

— А на прошлой неделе разбила окно в гостиной.

— Это из-за Рона с его вопиллером. Он перепутал конверты, и вместо обычного письма отправил мне чертову кричалку. Я бросила в нее подушкой, думала, заткнется, а подушка промазала и разбила стекло. Но я же извинилась, даже окно сама починила!

Амалия снова вздохнула и, вдруг поняв, что до сих пор торчит в окне, быстро влезла обратно на чердак и уже оттуда крикнула:

— Спускайся и зайди в дом через входную дверь, как нормальный человек. Не дай Мерлин, тебя еще кто увидит.

Гермиона бросила взгляд на пустынную улицу, едва виднеющуюся сквозь густые кроны высоких садовых деревьев, хмыкнула и подлетела к балкону.

Аккуратно приоткрыв балконную дверь, девушка пробралась в комнату. На цыпочках вышла в коридор и спустилась по лестнице на первый этаж. Облегченно вздохнула и напоролась на строгий взгляд тетки, стоящей в прихожей.

— Я же тебя просила не заходить в дом через балкон. Ты своротила уже три моих кактуса.

— Прости, тетя, — однако, в карих глазах Гермионы не было и капли сожаления. Девушка с детства не любила кактусы. Да и кактусы девушку тоже недолюбливали. Она вспомнила, как, лет семь назад, случайно задев крылом шкаф, скинула одно из несчастных растений, расплодившихся по всему дому, на пол. Чисто рефлекторно поймав падающую колючку руками, Гермиона потом еще долго ходила с забинтованными ладонями и проклинала чертовы кактусы на чем свет стоит.

Тетка вздохнула и покачала головой, глядя на неисправимого ребенка. Талантливая умная девочка, лучшая ученица на курсе, но вместе с тем настолько неугомонная и хитрая, что и представить нельзя. Однако тетка ее любит, безусловно. Эта девушка словно стала маленьким солнышком, согревающим, поддерживающим и освещающим серые нудные будни старушки.

Она взяла девочку из детдома, разглядев в ней большой магический потенциал. Родители Гермионы погибли в автокатастрофе, когда ей было три, и, так как близких родственников у ребенка не было, а никто из дальних брать на себя такую обузу не согласился, ее отправили в детский дом в пригороде Лондона. Там ее и нашла Амалия. Маленькую, запуганную и замученную кроху. И взяла к себе.

Старуха была прекрасным опекуном. Она окружила девочку заботой и вниманием, так что Гермиона очень быстро освоилась в обществе старой ведьмы. Она называла Амалию тетей, и, хоть женщина и не скрывала от девочки ее приемность, маленькая волшебница никогда особенно не грустила по этому поводу. У мадам Крейзенберг не было своих детей, она не вышла замуж, так что весь свой нерастраченный материнский инстинкт старуха направила на воспитание юной мисс Грейнджер.

А к пяти годам на спине у девочки начали прорезаться маленькие белые крылышки. Амалия не потащила ребенка на растерзание целителям, а разумно сохранила необычную особенность Гермионы в тайне. Оббегав самые темные магазинчики Лютого переулка, она приобрела небольшой, но мощнейший артефакт — Дезилюминиационный Амулет, или Амулет Слепца. С тех пор девочка летала, скрытая чарами артефакта. И к семи годам уже полностью освоила свои крылья.

Тем временем Амалия искала объяснение особенностям девочки. Она перерыла массу старинных и темнейших томов, перекопав всю домашнюю и хогвартсткую библиотеку, но ничего полезного так и не нашла. Старуха исключила проклятье, так как видимых неудобств крылья девочке не приносили, и уже хотела смириться с тщетностью своих поисков, как вдруг наткнулась на одну старинную книгу. В ней велось повествование об икарах — полулюдях-полуптицах, много веков назад вжививших себе в спину крылья. Их дети рождались уже крылатыми, однако эти крылья вырастали лишь к трем-пяти годам. Несколько сотен лет назад икары вымерли, однако и по сей день встречаются крылатые люди, способности которых открылись лишь через несколько поколений.

В роду Грейнджеров были икары.
А магглы Грейнджеры даже не подозревали об этом.

Вздохнув, Амалия поправила шляпку, подцепила с пола сумку и вышла за дверь.