Шпион.
Tobias
Три дня назад я раздал поисковой группе фотографии мужчины, который должен знать местонахождение Трис. Поиски начались немедленно. Все было абсолютно секретно. То, что мы ищем похитителя, знают только самые приближенные люди. Даже Кристине я говорю не все, за что она на меня явно злится. Я боюсь, что кто-то сольет информацию, этот человек поймет, что его ищут и исчезнет. Я думаю, он работает под прикрытием на Дэвида. Но напрягает одна вещь. Если бы он что-то искал, то был бы среди значимых лиц, но их всех я проверил. Из чего делаю вывод, что он прячется и чего-то ждет, но чего? Мы не должны его упустить: это единственный шанс найти Трис. При мысли о ней щемит в груди. Она вторая половинка, которую у меня отняли. Я чувствую, что она в опасности. Я бы все отдал, лишь бы узнать, где она находится, но я не знал, что это случится так скоро.
Я бы собрал всех людей в бюро и сравнил каждого с фотографией, но это слишком опасно. Поэтому я и поисковая группа разделились на зоны и осматривали каждого как можно незаметнее. Мне досталась столовая. Она просто кишит людьми. Я всматриваюсь в черты лица каждого человека и стараюсь найти его. Я изучил эту фотографию, как только мог. Мне кажется, что уже могу нарисовать ее по памяти, хотя я совсем не художник. Когда закрываю глаза, передо мной всплывает его лицо. Мужчина не старше тридцати лет, с иссиня-черными волосами, с высокими скулами, маленькими темными глазами и тонкими губами. У него не очень приятная внешность. Я его узнаю, если встретится мне на пути.
В моей рации раздался голос Калеба — он входил в поисковую группу. Калеб был одним из первых добровольцев. Я не доверял ему, но его буквально мучила совесть. Он все равно не отстал бы, пока я не принял бы его в отряд. Один раз он хотел поговорить со мной и извиниться, но я сказал, что он должен извиняться перед Трис. Дальше я не стал слушать, а просто ушел. Я был слишком зол и готов ему врезать.
— Тобиас, мы нашли его; он медицинском блоке, пытается найти какие-то препараты. Он вооружен.
— Я иду к вам.
— Нет, Тобиас, он засек нас и бежит в сектор Зика. Направляйся туда и... — в этот момент я выключил рацию и побежал в зал сборов. Я расталкивал людей и впопыхах извинялся. Из всей группы я находился ближе всех к нужному месту. На бегу достал пистолет, чтобы сразу выстрелить, если что-то пойдет не так. Я бежал по коридору к залу и уже видел дверь, как вдруг из лифта вышел он. Его лицо — такое же, как и на фотографии, грубое и злое.
— Стоять! — крикнул я и побежал за ним. Мужчина рванул к двери, которая ведет в зал. Тут я заметил у него пистолет. Мужчина резко развернулся и выстрелил. Я пригнулся, пуля пролетела мимо. Сейчас была надежда только на то, что Калеб предупредил Зика и он ждет «гостей».
Я попытался прицелиться и выстрелить, но на бегу ничего не получалось, поэтому не решился стрелять. Я мог задеть жизненно важные органы, и мужчина умер бы, так и не сказав, где находится Трис.
Он почти добежал до двери. Я начал задыхаться, но прибавил ходу; этого все равно было недостаточно. Сейчас одна надежда на Зика. Мужчина открывает дверь, прячется за ней и выстреливает в меня. Жгучая боль пронзает левую руку. Я застонал, но не сбавил темп. В этот момент он опять нацелился в меня и поставил палец на спусковой крючок. Я знал, что не успею пригнуться. Мужчина целился в сердце. Перед глазами пронеслась вся жизнь. Наверное, то же чувствовала Трис, когда в нее целился Дэвид. Я был готов к смерти, но судьба распорядилась иначе.
Мужчину кто-то затянул за дверь, и та пуля, которая должна была попасть мне в сердце, угодила в стену. Дверь захлопнулась, и за ней были слышны звуки борьбы. Я добежал до двери и открыл ее. Там происходило следующее:
этот мужчина лежал на полу, а Зик надевал на него наручники. Еще двое стояли и направляли на пойманного оружие. Мужчина лежал без сознания. Видимо, Зика успели предупредить, и он ждал его. Я нагнулся к мужчине и потрогал пульс. Живой.
— Мы поймали его, Тобиас, — сказал Зик, подняв голову.
— Как-то слишком просто.
— Просто?! Он убил одного из наших и прострелил тебе руку. Мы ловили его по всему Бюро, а ты говоришь, просто, — Зик встал с пола прямо напротив меня.
— Он убил кого-то?
— Именно это я и хотел сообщить по рации, но ты как всегда меня не слушал, — сказал человек с оружием. Я посмотрел на него и понял, что это был Калеб. Он изменился за это время, стал более мужественным. В его поведении появилась решимость. Кажется, мальчик решил повзрослеть, после того как украли сестру из-за него же.
— Кто был убит?
— Дуглас, — ответил Калеб, — он прикрыл одного из наших, и его убили.
Я разозлился, хотел рвать и метать, потому что знал, кого прикрыл Дуглас.
— Это был ты, Калеб. Ведь так? — я не стал дожидаться ответа, потому что знал, что это так. — Калеб, тебе не кажется, что слишком много людей тебя прикрывает? И слишком многих мы из-за тебя теряем, — я подошел к нему вплотную и еле удерживался, чтобы не дать ему в рожу. Вместо этого я выхватил у него оружие. — Ты отстранен, хватит бестолковых смертей из-за тебя, — Калеб был растерян и одновременно зол на меня. Он развернулся и вышел из зала.
— Может, отведём его в комнату допроса, пока не очнулся? — прервал паузу Зик.
— Да, понесли его.
Мы с Зиком взяли беглеца под руки, Макс (так звали второго человека с оружием) взял его под ноги, и мы понесли его в комнату допроса, стараясь избегать людей, чтобы не сеять панику.
— Куда ее отвезли, отвечай! — кричал я. Нам удалось узнать имя этого человека и пробить его по базе. Оказалось, что его зовут Мэтью Уотсон, ему двадцать девять лет. Родился в Чикаго, во фракции Бесстрашия. В шестнадцать лет перешел к эрудитам. Мать и отец — урожденные Бесстрашные. Мэтью генетически чистый.
— Я ничего не знаю. Мне известно только то, что ее увезли в лабораторию.
— Ты врешь, — я подошел к нему и врезал в челюсть. Пулевое ранение дало о себе знать. Рука сильно заболела. От удара стул, на котором сидел Мэтью, упал. Я нагнулся и спросил еще раз: — Куда ее отвезли? — он молчал.
Все лицо мужчины было в крови. Я явно сломал ему нос. Это был наш второй за сегодня допрос. Мэтью знает, где прячут Трис, но скрывает это.
— Хорошо, — сказал я, — поговорим о другом. Как ты оказался в Бюро?
— Я приехал сюда вместе с первой группой людей из Чикаго. Я ученый. Меня нашел человек в инвалидной коляске и сказал, что если я хочу выжить, то должен сделать так, как скажет он, — Мэтью замолчал.
— Что, что он сказал тебе сделать? — я рывком поднял его вместе со стулом и поставил на пол. — Отвечай! — Мэтью закрыл глаза и медленно продолжил:
— В тот день, когда исчезла ваша Трис, я был рядом с той лабораторией и услышал выстрелы. Там был еще один выход. Я о нем знал, и Дэвид тоже. Когда я попал в лабораторию, увидел лежащую на полу девушку с пулевыми ранениями. Она лежала в луже крови — я вспомнил ту кровь. Тело явно тащили. Это было первое доказательство похищения; Дэвид велел мне прощупать ее пульс, я так и сделал. Девушка была жива. Тогда Дэвид мне показался растерянным, он постоянно бормотал что-то про сыворотку смерти. Он кому-то позвонил и сообщил о том, что она еще жива. Это был женский голос, она велела привезти раненую в лабораторию. Дэвид сказал мне нести девушку к выходу. Там их ждала машина. Он не взял меня с собой и сказал, что я еще пригожусь. Напоследок он дал мне оружие, рацию, и они уехали; после этого я старался не привлекать к себе внимания, — он замолчал и открыл глаза. Я понял, что ученый говорит правду. Мэтью продолжил: — Вчера я получил сообщение по рации. Говорил Дэвид. Ему понадобились препараты; сказал, что они нужны для осуществления второй части плана. Что за план, мне так и не сказали. Сегодня я пытался найти их, но вы меня раскрыли. Все, поверьте, я больше ничего не знаю.
Все это было правдой. Мне стало не по себе. Что это за вторая часть плана и в чем заключается первая часть? Одно было ясно наверняка: Трис в опасности. Каждую секунду я думаю о ней. Все, что я делал за последние две недели, я делал ради нее.
— Что ты должен был делать после того, как найдешь препараты? — спросил я у Мэтью.
— Он сказал, что сейчас в Бюро не сможет попасть. Он пришлёт человека. Мы должны встретиться с ним в столовой, потому что там людно и нас не заметят.
— Как ты его узнаешь?
— Дэвид сказал, что он сам найдёт меня. Главное, я должен стоять ровно в назначенное время под большими часами.
— Во сколько? — я почти сорвался на крик.
— В два, в обед. Пожалуйста, отпустите меня. Я больше ничего не знаю. Я не приду на встречу, только отпустите меня.
— Нет, на встречу ты как раз-таки пойдешь, — в комнату вошел Зик. Все это время он наблюдал за нашим разговором вне комнаты, за стеклянной стеной. Он буквально влетел комнату.
— Что ты задумал? — сказал Зик. — Он никуда не пойдёт. Первое, что он сделает, — это сообщит о том, что его раскрыли, или просто сбежит.
— Он не сбежит, — я ехидно улыбнулся. Зик вопросительно посмотрел на меня.
— С чего ты взял?
Я достал рацию и сказал в неё:
— Макс, пригласи, пожалуйста, мистера и миссис Уотсон.
Мэтью поднял голову и посмотрел на меня. Он не поверил моим словам, пока в комнату не вошли его родители. Я отвязал Мэтью, и он медленно подошел к ним. Отец обнял сына, а мать была в ужасе от его внешнего вида.
— Отпустите его, — просила она.
— Мы отпустим Мэтью, но после того, как он поможет спасти одну девушку.
Отец шепотом сказал сыну:
— Сделай, что они говорят, и тебя отпустят.
— Нет, они лгут.
— Мы говорим правду, Мэтью, — сказал я. — Если ты поможешь нам, то мы тебя отпустим, но при одном условии. Вы с родителями сразу уедете из Бюро, и желательно подальше от Чикаго. Это ради твоей же безопасности, — Мэтью стоял ко мне спиной, а родители что-то шептали ему. Мама взяла его за руку и сказала: «Помоги им, тебя отпустят». Мэтью стоял и не мог решиться. Он метался, явно не доверял, и это чувство было взаимно.
— Хорошо, я согласен. Вы сдержите свое обещание, а я сдержу свое.
— Отлично, но только без глупостей, — я вышел из комнаты, оставив Мэтью на попечение Зика.
Я испытывал разные чувства: радость, недоверие, предвкушение и страх. Завтрашний день очень важен. Уже завтра мы сможем найти Трис.
— Может, расскажешь нам, что ты задумал, Тобиас? — спросила Кристина. Она настояла на том, чтобы присутствовать на собрании. Сейчас я расскажу им свой план.
— Все просто. Мэтью берет нужные препараты и идет на место встречи. На эти препараты мы поставим датчик слежения, и даже если мы потеряем их из виду, то будем знать, где они. Дальше Мэтью ждет человека и передаёт коробку. Больше он не будет нужен, дальше все будет зависеть только от нас.
— Ты предлагаешь проследить с помощью препаратов. Я бы сказал, что это безумно, если бы это не было гениально, — сказал Зик.
— Да, мы найдем не только Трис, но и Дэвида, а вместе с ним и лабораторию. Мне не понравились слова Мэтью про какой-то план. Я боюсь, что Дэвид что-то затеял и ему для этого понадобилась Трис.
— Что ты предлагаешь делать после того, как мы найдём их местонахождение? — спросил один из членов поискового отряда.
— Мы возьмём с собой небольшой отряд. Он будет состоять из членов Бесстрашия.
— Все бы хорошо, но мы не знаем план этой лаборатории, и ее наверняка защищают; это слишком опасно, Тобиас. И почему небольшой отряд? Нас так мгновенно перебьют.
— Мы просто найдем Трис и тихо уйдем. Только кто-то должен пробраться в лабораторию и выяснить, что затевает Дэвид. Дальше мы отвозим Трис в безопасное место, и к нам приходит подкрепление. Мы успеем передать им план этой лаборатории.
— Нет, Тобиас, пойми, это все непродуманно. Что-то может пойти не так. Может, мы не успеем увести Трис, или подкрепление опоздает, нас просто убьют. Дэвид может сбежать вместе с разработками, и мы никогда не узнаем, что он затевал.
— Я знаю, риск есть, но мы должны попробовать. Другого шанса не будет, а Трис долго не протянет.
— Тобиас, — осторожно сказала Кристина, — я не уверена, что Трис вообще жива. Дэвид мог задеть жизненно важные органы. Она могла вообще не дотянуть до лаборатории. Нам просто надо смириться с ее смертью.
— Нет! Кристина, как ты не понимаешь? Он бы просто добил ее, если бы она не была ему нужна. Он бы не стал ее похищать. Я думаю, она и есть первая часть плана, и поэтому меня пугает вторая.
— Хорошо, ты знаешь, мы все доверяем тебе. Ты по-прежнему наш лидер. Куда ты — туда и мы. Все согласны? — Кристина обратилась ко всем собравшимся в этой комнате. Сначала повисла гробовая тишина, но потом каждый уверенно сказал «да».
— Отлично, я рад, что вы меня поддержали. Завтра с утра начинаем подготовку, а днем, — я сделал паузу, — начнем операцию.
Все начали покидать комнату, и в ней остались только я и Кристина.
— Очень надеюсь, что ты хорошо все обдумал, ведь эти люди доверяют тебе, и их гибель будет на твоей совести, — Кристина буравила меня своими большими тёмными глазами.
— Не надо меня упрекать. Я знаю, что план не идеален, но все может получиться.
— Раз так, то я тоже участвую в операции. Я проберусь в лабораторию и выкраду сведения.
— Нет, исключено, слишком опасно.
— Я делаю это ради Трис и не боюсь смерти, — Кристина подошла ко мне совсем близко. Так близко подходила только Трис. Я был растерян, но старался не показывать этого. Кристина нагнулась ко мне и поцеловала. Я сделал шаг назад.
— Не надо, ты же знаешь, что...
— Знаю, ты любишь ее, — она разочарованно посмотрела на меня, развернулась и быстрым шагом вышла из комнаты.
Я испытал только одно чувство, когда она меня поцеловала, — гнев. Её поцелуй был как гром среди ясного неба. Она считает, что Трис мертва и я теперь один, но это не так. Кристина с самого начала не верила в то, что Трис жива. Я люблю только Трис и никого больше. «Я делаю это ради Трис и не боюсь смерти», — конечно, она делает это ради себя. Кристина пала в моих глазах.
Рука сильно ныла. Мне вытащили пулю, зашили и забинтовали. Я почти не чувствовал руку и боялся, что это помешает мне в завтрашней вылазке.
Я пошел в свою комнату и лег на кровать. Уже завтра решится наша судьба, уже завтра я увижу ее. Закрыв глаза, я постарался представить нашу встречу. Трис видит меня и бежит в мою сторону. Она падает в мои объятия, я крепко прижимаю ее к себе. Она целует меня в губы, мы растворяемся друг в друге. С этой мыслью я уснул, так и не переодевшись.
Тогда я еще не знал, что наша встреча будет совершенно иной.