Полюби врага заново

Tris
— Дорогая, наконец-то ты проснулась, — сказала женщина, как только я открыла глаза, — мы уже начали беспокоиться, что ранение было слишком серьёзным.

— Кто вы? Что я здесь делаю? Как я сюда попала?

Я была в ужасе. Такое чувство, что кто-то стер ластиком все воспоминания. Я как беспомощный младенец. Сделав большой вдох, я постаралась напрячь память и вспомнить хоть что-то.

Меня зовут Беатрис Прайор. Мне шестнадцать лет. Все, это вся информация, которой я владею. Эти мысли промелькнули в голове буквально за долю секунды. Женщина как раз успела дослушать шквал моих вопросов и спокойным, ровным тоном ответила:

— Нам надо о многом поговорить, Беатрис, но сначала надо привести тебя в порядок.

Женщина помогла мне встать с кровати. Сразу закружилась голова и заболела спина. Я остановилась и спросила:

— Что со мной? Меня тошнит.

— У тебя небольшое сотрясение. Ты упала с большой высоты, когда убегала от людей, которые хотели тебя убить.

— Что?!

— Все позже, Беатрис, все позже, — женщина улыбнулась мне и повела к выходу.

Следующий час я нежилась в ванне с лепестками роз. В ванной комнате был мягкий свет и персиковая плитка на стенах. На меня прямо навеяло ощущение абсолютного спокойствия. Мне дали новую одежду; я решила, что посмотрю ее позже, после того как сотру с себя грязь. Меня как будто обваляли в земле. Я взяла ароматный гель для душа, мочалку и только сейчас заметила под ногтями кровь. 

В голове всплыла картинка, нечеткая, но картинка. Я стою с вилкой, прислонившись к стене. Открывается дверь, и входит мужчина. В этот момент замахиваюсь вилкой, и... картинка пропала. Боюсь представить, что было дальше. Кажется, я убила человека. Из глаз покатились слёзы. Я чудовище, я убийца. Теперь даже расслабляющая атмосфера ванной комнаты не помогала. В голове было множество вопросов. Чтобы хоть немного успокоиться, я погрузилась с головой в ванну и открыла глаза. Теперь не видно моих слез. Опять возникает картинка. Я в стеклянном кубе бью по стеклу, оно разбивается... в этот момент выныриваю из ванны. Моя память — она потихоньку возвращается. Теперь я не чувствую себя такой опустошенной, но мысль о том, что могла убить человека, все гложет меня. Во мне сейчас родилась ненависть к оружию и насилию над людьми. Думаю, что всю свою жизнь я так и считала.

Стерев с себя грязь и помыв голову, я вытерлась полотенцем и решилась развернуть сверток с одеждой. Там лежало черное нижнее белье и синее платье, почти как у той женщины, только чуть-чуть другого покроя. Мда, на мне оно явно не сидело. Мое детское тело смешно смотрелось в этом женственном платье, но делать было нечего. Я вытерла волосы полотенцем и взглянула в зеркало. Вдруг меня опять посетило воспоминание. Я стою перед зеркалом в серой одежде, а сзади женщина в таком же сером одеянии. Она заботливо положила руки мне на плечи и улыбнулась. Ее лицо было нечетким. Мне хотелось смотреть и смотреть на нее. Я сразу почувствовала, что она родной мне человек: от нее веяло домом и теплом. Картинка исчезла, а лицо женщины так и осталось перед глазами. Меня тянуло к ней. Я хотела обнять ее и рассказать, что со мной случилось. Сомнений не было: в зеркале я видела маму.

Выйдя из ванной комнаты, я побрела по коридору. Женщина сказала, где мы с ней встретимся, после того как я освобожусь. Она уже ждала в назначенном месте.
Передо мной сами раскрылись стеклянные двери. Видимо, это какой-то датчик, реагирующий на движения. Женщина повернула в мою сторону голову и слегка улыбнулась.

— А, Беатрис, заходи.

Я покорно вошла в комнату. Стены были бледно-желтого цвета. Везде висели роскошные картины. Женщина сидела на старинном кожаном диване. Рядом с ней находился газетный столик, на котором стоял поднос с двумя чашками чая. На полу лежал большой красный ковер. Помещение было достаточно уютным.
Я села напротив женщины и уже хотела раскрыть рот и опять обрушить на нее поток вопросов, но она меня опередила.

— Я хочу рассказать тебе все с самого начала, но если на какой-то из вопросов ты так и не услышишь ответа, то смело задавай, хорошо?

Я кивнула и продолжала слушать.

— Беатрис Прайор. Мы с тобой жили в Чикаго — это был необычный город. В нем все люди принадлежали к одной из пяти фракций: Дружелюбие, Отречение, Искренность, Эрудиция, Бесстрашие. До шестнадцати лет все жили в родной фракции, но в шестнадцать каждый гражданин проходил тест, показывающий, к какой фракции он принадлежит. В зависимости от теста человек решал, переходить в другую фракцию или остаться в своей. Но твой тест был неопределённым — таких называют Дивергентами. Тебя невозможно контролировать, ты не подходишь ни к одной фракции. Тест показал, что ты можешь выбрать Отречение, Бесстрашие и Эрудицию. За такими велась охота, тебя предупредили, и ты решила спрятаться в другой фракции. Окончательный выбор ты должна была сделать на церемонии выбора, но уже раз и навсегда. 

У каждой фракции были лидеры. Я была лидером эрудиции. Мое имя — Джанин Мэтьюс, — в это момент сердце дрогнуло от ужаса. Я не знаю почему, но это имя не вызывает у меня доверия.

— Твой отец был помощником лидера Отречения, и сама ты была отреченной, но на церемонии выбора поменяла решение, — женщина замолчала. Видимо, она дала мне время обработать полученную информацию. Я была во фракции Отречения; сказать, что я в шоке, — это не сказать ничего. Женщина продолжила: — Твой брат выбрал мою фракцию — эрудицию, — у меня был брат; глаза округлились. Значит, я не единственный ребёнок в семье.

— Ты же, Беатрис, выбрала фракцию Лихость.

Не могу поверить в то, что была смелой. Хотя я многого о себе не знаю и очень надеюсь, что Джанин все мне расскажет.

— У тебя были хорошие результаты, Беатрис, слишком хорошие. Твой тренер на одной из стадий инициации тебя раскусил и хотел сообщить об этом лидерам фракции. Но эрудиты знали, что лихачи уничтожают Дивергентов, и захотели им противостоять. Их поддержала твоя бывшая фракция — Отречение. Лихачи узнали об этом и развязали открытую войну с фракциями Отречение и Эрудиция. Лихачам нужна была сыворотка, которая позволяла бы контролировать разум, потому что не все члены фракции Лихость хотели вести войну. В этом им помог предатель-эрудит. Им оказался твой брат, — в этот момент земля ушла у меня из-под ног. Мой брат предал фракцию и предал семью. Я не могла поверить в это, в голове ничего не укладывалось. Я заподозрила Джанин во лжи, но все равно продолжала слушать ее.

— Подчинив разумы лихачей, лидеры их фракции направили войско на отреченных. Эрудиты пока ничего не знали об этом. Нападение было внезапным.

Тренер сообщил лидерам о том, что ты Дивергент. Тебя хотели убить твоим собственным страхом. Ты боялась утонуть, и тебя поместили в цистерну с водой, чтобы понаблюдать за реакцией Дивергента, то есть твоей реакцией, но твоя мама подоспела вовремя и успела спасти тебя, — я вспомнила свое недавнее видение. Значит, Джанин сказала правду. Я действительно чуть не утонула. 

— Она сбежала из своей фракции вместе с отцом и некоторыми членами Отречения. Пока вы убегали, вас засекли и твою маму тяжело ранили. Она успела сообщить, где прячется отец и остальные члены фракции, после чего скончалась. 

Ты отыскала отца и сообщила о смерти мамы. Вы решили пробраться в центр контроля за разумом и отключить эту симуляцию. В штабе Эрудиции находились главные члены фракции, в том числе и тренеры.

Пока ты пыталась выкрасть жесткий диск, твой отец был убит тем человеком, который сообщил лидерам, что ты Дивергент. Ты смогла украсть диск и тем самым спасла фракцию Отречение от истребления. Тебе надо было где-то укрыться, и ты поехала в Дружелюбие. Лидеры Лихости были в ярости, и твоему бывшему тренеру поручили найти тебя, убить и выкрасть диск.

Во фракции Дружелюбия ты надолго не задержалась и бежала к правдолюбам. Но они приняли сторону Лихости, и ты поняла, что скоро тебя рассекретят и сдадут лидерам Лихости. В одном из боев один из лидеров лихачей был уничтожен, и на его место поставили твоего убийцу. Ты решила искать поддержки у эрудитов, — меня это насторожило. 

— Если я знала, что у Отречения и Эрудиции союз, то почему не пошла к эрудитам с самого начала?

— Ты не доверяла нам. И не могла смириться с предательством брата, — почему-то я и сейчас не сильно доверяю эрудитам, тем более Джанин.

— Все это время тебя преследовали, и один раз ты чудом избежала смерти. Добравшись до штаб-квартиры Эрудиции, ты почувствовала себя в безопасности. Твои близкие были мертвы, и ты хотела мстить. Некоторые члены Лихости, которые были против истребления Дивергентов, перешли на сторону Эрудиции. Вместе с ними ты заняла оборонительную позицию, когда лихачи напали на Эрудицию.

Как потом оказалось, лихачи боялись Дивергентов, потому что они были генетически чистыми и мешали системе фракций.

Мне пришлось инсценировать свою смерть. Ты попала под влияние сыворотки смерти и выжила. Ты единственный человек, который выжил после нее, но это дало побочный эффект, и ты потеряла память, а также была сильно ранена в бою тем человеком, которого послали тебя убить, но мои люди успели тебя спасти. Они все равно продолжают искать, потому что понимают, что ты очень опасна. Ты оружие Эрудиции.

Все это время ты лежала в коме, и мы боялись, что не сможешь выжить, но ты очнулась, — Джанин замолчала, и я поняла, что рассказ закончился.

В душе бушевала буря. Я испытывала ненависть к своей же фракции и к себе. Ведь я не спасла родителей. Брат — предатель. Убийца ищет меня. Я в опасности.

— У тебя есть какие-то вопросы? — спросила Джанин.

— Да. Почему я ваше оружие?

— Потому что мы хотим вернуть мир в Чикаго. Мы хотим, чтобы люди забыли боль и беды, которые пережили, чтобы опять вернулась система фракций. Мы хотим, чтобы мир существовал так же, как и сто лет назад. Для этого нам нужен твой генетический код. Мы сделаем сыворотку, которая подействует и на Дивергентов, и на генетически поврежденных людей. Я думаю, ты захочешь мне помочь и вернуть мир в родной город. За это боролись твои родители, и за это они погибли. 

— Это безумие, — выпалила я.

— Нет, дорогая, это утопия. Ты со мной? — Джанин ждала от меня ответа.

Я не знала, как поступить, но считала, что это единственный правильный выход. Больше не будет смертей; я приняла решение.

— Да, я согласна.

— Отлично, но есть одно условие. Мы распылим эту сыворотку над городом, и все забудут о войне и о разрушениях, которые принесла фракция Лихость. Ты тоже должна будешь забыть прошлое.

Я не хотела, но, с другой стороны, я забуду всю ту боль, которую ощущаю сейчас. Я не смогу держать всю правду в себе и когда-нибудь сойду с ума.

— Хорошо, я согласна забыть все.

— Превосходно.

— Но у меня тоже есть условие.

— Какое? — спросила Джанин.

— Я убью того, кто хотел уничтожить меня и убил моего отца.

Джанин расплылась в злобной усмешке и ответила:

— Хорошо, я согласна на твое условие.

— Как зовут того человека?- твердо спросила я.

Джанин долго молчала, а потом с ухмылкой сказала:

— Его зовут Тобиас Итон.

Во мне родилась ненависть к этому человеку, и я решила, что буду мстить.