Глава 19. | Прошлое Кисы.
Мы все хотим, чтобы кто-то приглядывал за нами, хотим знать, что мы кому-то дороги.
(с) Потерянные души.
4:01
На небесном полотне стерлись краски мрачной ночи. Пастельные тона холодных, утренних сумерек простирались вдоль хрупкого купала, подготавливая бренный, жестокий мир к алому рассвету.
На бескрайнем горизонте показался свет нового дня, а я, лежа на кровати, что теперь казалась неудобной, не могла отпустить прошлое.
Да, вы все правильно поняли — я не спала этой ночью.
Вечерняя ситуация не выходила из головы, вынуждая тревожный, навязчивый поток мыслей хлынуть с новой силой.
Теперь я боялась быть не использованной, а отвергнутой.
Я не знала, какое обо мне мнение построит Кислов, увидев просочившееся видео. Неизвестность пугала, а я, была не в силах противостоять, ибо разум питал пессимистичный настрой.
4:03
Осознав, что беспробудный сон я не узрею ни в одном глазу, я подскочила с кровати и побрела на кухню.
Озарив крошечное помещение приглушенным светом, я, отворив дверцу холодильника, недовольно сморщилась, ибо то, что находилось внутри теплоизолируемой камеры — меня не привлекло.
Удрученно вздохнув, я, закрыв дверцу светлого холодильника, взглянула на старый чайник, что стоял неподалеку.
Приевшийся, ромашковый чай, что был единственный в арсенале быстро завариваемых напитков, мне не хотелось пить.
В связи с этим, я включила радио и достала из старинной тумбы медную, кофейную турку.
Как бы иронично это сейчас не прозвучало, но в семье заядлых кофеманов я славилась тем, что носила почетное звание «неумехи» когда дело касалось изысканного кофе. Каждый раз, крепкий кофе выходил недостаточно сладким или густым. И этот раз не стал исключением.
4:12
Допив неудавшийся, горький напиток, меня передернуло от отвращения. Я встала из-за стола, оставила кружку в алюминиевой мойке и взглянула на время.
4:14
Вспомнив про назначенную дуэль, незримое волнение проникло вглубь моего тела, пробирая дотла пылкое сердце. Я понимала, что там — на скалистом побережье, через час произойдет согласованное убийство.
Я глубоко вздохнула, пытаясь совладать с разумом, что разделился на два разных суждения.
Одно уверяло меня в том, что смерть мерзкого, гнусного человека, что поступил не по-людски пойдет обществу на пользу. И аргументом выступала смертная казнь — наказание, что применялось неоднократно к лицам, которых сложно было назвать «людьми»
Но дуэль — это не игра в одни ворота, убеждало меня второе суждение.
Упиваясь злобой к Роману, я вовсе позабыла о Егоре — чье сердце жаждало мести. Что будет, если погибнет он?
Смысл самосуда будет потерян!
Но если умрет Роман, то справедливость восторжествует и он окажется там, где ему следует быть. И с одной стороны — это от части верно. Но лишь от части!
Какого будет его семье?
Жена потеряет любящего мужа, а сын — отца. В любом из представленных случаев, убийство — это плохо.
Вновь оказавшись на перепутье, я понимала, что сойду с него только тогда, когда воочию узрею «решение» конфликта.
Кстати о нем. Время стремительно близилось к обговоренному. Оказавшись в своей комнате, я нацепила поверх черной футболки — теплую толстовку и тихо покинула дом.
4:41
Я сидела на скалистом камне, а морской бриз овевал моё румяное лицо, вынуждая задумать о том, что оставленная, весенняя куртка была всё таки не лишней. Я поджала под себя ноги и впилась усталым взглядом в бескрайнее, спокойное море, единовременно упиваясь совместно-написанной песней «МУККИ и Три дня дождя — Вода»
«Когда уходишь из дома, ты обретаешь свободу
И строго ходишь туда, куда нельзя
Ты королева всех джанков и уже неоднократно
Тащат подарки прямо к твоим ногам»
https://youtu.be/a7t4sLDYsHM
«И уже поздно бежать — не обнулится душа
Не говори, что нужен тебе сейчас
Твой неразборчивый слог, будто бы пуля в висок
Хоть и убит тобой я уже не раз»
Вдруг сквозь негромкую музыку я слышу шаги. Я снимаю беспроводные наушники и оглядываюсь.
— Рано ты. — Улыбнулась я. — Еще двадцать минут до назначенной дуэли.
— Не спится. — Мел прислонился к камню. — А тебе что, тоже?
Я поджала обветренные губы и закивала.
— Переживаешь, что свидетелем станешь?
— От части. — Усмехнулась я. — Но ... истинная причина,
Изменившись в лице и, склонив голову, я тихо промямлила:
— немного в другом.
Лицо Егора преисполнилось замешательством.
— И в чем же?
Я ничего не ответила, ибо место слов, я предпочла действия. Я достала телефон из широкого кармана темной толстовки, открыла страницу недоброжелательницы и протянула смартфон другу:
— Зайди в комментарии.
Меленин последовал моему указанию. Читая комментарии, он то хмурился, то удивлялся.
— Жестоко.
Он вернул мне телефон, и над нами воцарилась давящая тишина, что была им нарушена:
— Слушай, если не секрет ... то к-кто тебя так?
— Резникова.
Колеблясь, я взглянула в черное море.
— Она же в Кису по уши втюрилась. И тут я нарисовалась. — Я усмехнулась. — Не ясь откуда.
— Ты же не виновата в том, что у вас чувства взаимны.
— По мнению Марины, виновата! Он ведь ... — Мой голос проникся иронией. — её собственность.
Егор ничего не ответил.
— Кстати, Ваня как-то рассказал, что название для клуба ты придумал.
Меленин молча согласился.
— Вот с названием всё ясно. Уличный поэт там, стихи. Но ... что насчет самого клуба? Что вас побудило его создать?
Мел вздохнул, склонил голову и задумался.
— Вы же его не просто так создали. — Тихо добавила я.
— Вообще это долгая история. — Зыркнул он. — Но ... попытаюсь вкратце рассказать.
Я пододвинулась и в предвкушении закивала.
— Короче, случилось это месяца два назад. Тогда у Кисы отчим появился. Мать его пиздец влюбилась, все дела, и глаза на все закрывала. А этот мудак алкоголиком оказался. Да и ко всему прочему, сторчался потом, когда у Кисы заначку нашел.
Он замялся, пытаясь досконально припомнить события.
— И в один день ... — Вздохнул он. — Находясь не в самом адекватном состоянии, он на Ларису руку поднял. Киса его и так ненавидел, а насилие над матерью только усугубило всё. Там ... драка завязалась и с его слов: он бы его убил, если бы мать не оттащила. Вот ... Он это рассказал, когда мы с Гендосом бухали, ну и ... Генычу идея пришла ...
Мы переглянулись.
— На счет клуба. У бати его дуэльные пистолеты остались. Раритет, все дела. Ну и ... понеслось.
— Да уж ... А закончилось всё чем? Отчим Кисы всё так же ... живет с его матерью?
Мел отрицательно тряхнул головой.
— Разъехались?
— Убили. — Безэмоционально выдал Егор. — Киса его на дуэль вызвал, ну и ... в голову попал.
Мое лицо объяло изумление и я ошарашенно вздернула брови. Набрав в прокуренные легкие недостающий кислород, Меленен рассчитывал продолжить монолог, но передумал, ибо неподалеку послышались приближающиеся шаги.
— Чё, Мел, не отпустило еще? — Язвительно спросил Киса. — Ты это, аккуратнее с дозой! Галюны это, конечно, веселая вещь, но опасная, сука.
Он подступил и парня обменялись дружеским рукопожатием. Кислов отшагнул, шмыгнул носом и, перехватив мой взгляд, обратился к Егору:
— А ... я думал ты тут один.
— Как видишь. — Меленин улыбнулся и пожал плечами.
Ваня снова шмыгнул носом.
— Чё ты тут забыла? — Его голос был холодным.
— Прогуляться вышла.
— М ...
Он подступил, ухватил меня за локоть и вынудил встать с камня.
— Прогуляйся тогда в другом месте. — Слабая хватка иссякла. — Нам здесь лишние свидетели не нужны.
«А Мел не прогадал. Кислов повел себя в точности, как он предположил»
Я не хотела уходить, поэтому взглянула на парня щенячьим взглядом. Но это не подействовало.
— Давай, давай! — Он подтолкнул меня за спину. — Глазки будешь другому строить.
— Кис, это бухта! — Я развела руками. — Здесь негде гулять. Да и к тому же, я уже была свидетелем дуэли.
Он закатил глаза и недовольно вздохнул.
— В отличие от прошлого раза, живым отсюда никто не уйдет. — Он повысил голос. — Поэтому сделай, сука, одолжение, просто уйди!
Я восприняла его слова буквально.
Я демонстративно нацепила беспроводные наушники и, включив громкую музыку, зашагала вдоль пустующего пляжа.
Я отошла от друзей на сто метров и, повалившись на холодный песок, взглянула в бескрайнее море
4:52
К месту обговоренной встречи пришел Хэнк.
Он обменялся с друзьями дружеским рукопожатием и, столкнувшись со мной взглядом, кивнул в знак приветствия. Только я махнула рукой, Киса, хлопнув друга по плечу, приковал к себе его произвольное внимание.
Парни в лице Кисы, Бори и Мела начали сумбурно что-то обсуждать, а я, взгляну в близкий горизонт, принялась вслушиваться в меланхоличный текст песни «Три дня дождя — Вдох»
«Я увидела в нём то, что не видела в них
Нашла в себе силы для того, чтобы заговорить
Я боюсь быть одна, он согласился помочь
И показать мне то, что прячет за собою ночь»
https://youtu.be/nVcU_Nmbi9Y
«Это было, как в кино, в котором кто-то умрёт
Мы были в той компании, где лютый холод и лёд
Почему мне так не хочется сегодня засыпать
С тем, кто меня не поймёт?»
Пара минут, и я краем глаза вижу подходящего Ваню.
«И вот полгода позади
И даже плакать нету сил
Он меня на это чувство
Как специально, подсадил
И больше нет этой любви
Я сбегала, чтоб найти тепло
Но так и не нашла (Его)»
Он подступил, убрал руки по карманам темной куртки и, пронзая меня взглядом, начал ждать, когда я обращу на него своё внимание. Но я даже бровью не повела.
«Думала: это сон, метилметкатинон
И все мои загоны закрутит веретено
Лишь бы это был сон
(Делая новый вдох) ... »
Не дождавшись от меня внимания, он недовольно вздохнул и, шагнув, цинично спустил с меня беспроводные наушники. Я остановила песню, как только услышала его бесцветный голос:
— Я же попросил уйти.
— Так я ушла. — Я не отрывала взгляд от утреннего пейзажа. — Недалеко, но ушла ведь.
Он с безнадегой вздохнул.
Прозвучал приглушенный «вжик» исходящий от застёжной молнии. Пара мгновение и мне на плечи упала теплая куртка, что была пропитана холодным парфюмом и благоуханием низкосортного табака.
Я склонила голову и снисходительная улыбка тронула губы.
— И зачем? — Зыркнула я.
— А ты трясись меньше, чтоб такие вопросы не пришлось задавать.
Он шмыгнул носом и огляделся.
— Сейчас уже Спилберг прийдет, ты идешь?
— Сначала прогнал, а сейчас позвать решил?
Я отвернулась.
— Биполярка вещь опасная. Советую не затягивать.
— Короче!
Он подступил ко мне сзади и, подхватив меня за руки, поднял с холодного песка. Я развернулась и мы встретились взглядом.
— Если ждешь от меня сюсю-мусю, то боюсь тебя огорчить! От меня ты это не увидишь.
Киса углядел сползающую куртку. Он противоречиво поправил верхнюю одежду, застегнул молнию и, щелкнув меня по носу, раздраженно добавил:
— И харэ уже дуться! А то такими темпами, еще немного, и взорвешься.
Я усмехнулась и мое внимание привлек неопрятный мужчина, которого я при первой встречи посчитала за бомжа.
— А это кто? — Я указывающее кивнула.
Кислов шмыгнул носом и обернулся.
— Доктор.
«Доктор» — как назвал того Ваня, походил на обычного, среднестатистического наркомана. Впрочем, моя догадка вскоре была подтверждена.
— А ваш этот доктор сам-то не откинется? М? А то ломает его больно по-чёрному.
— Для Антохи это нормально. Он ведь на хмуром сидит.
— На хмуром?
— Ну ... на героине.
— М ...
— Да ... Вещь конечно страшная, но другого у нас нет.
Он шмыгнул носом, охватил меня изучающим взглядом, а после громко произнес:
— Ладно всё! Пошли.
Он вцепился в болтающийся, пустой рукав и поволок меня за собой.