Бумажная принцесса

Оставшуюся часть дня мне удается пережить и не расплакаться, но как же мне хочется стать Кэррии проучить своих одноклассников, да так, чтобы мусор в шкафчике показался им сущим пустяком! ( *Кэрри героиня романа Стивена Кинга )
Во время урока я получаю сообщение от Намры :
Ты как? Слышала о шкафчике. Санна овца.
Я отвечаю:
Все нормально. Тупость такая, как ты и говорила - никакой креативности. Мусор? Она слизала это из сериала канала «Дисней»?
Ха! Лучше молчи. Иначе она придумает что-нибудь похуже.
Поздно.
Я принесу цветы на твою могилу.
Ох как мило. Заметив на себе взгляд учителя, я убираю телефон. Когда звенит звонок - пафосный перезвон колокольчиков - оповещающий нас о конце урока, я засовываю вещи в рюкзак и выхожу на улицу, надеясь, что меня уже ждет Иль Сон и я смогу сбежать в свою спальню принцессы. Сочетание розового и белого начинает мне нравиться.
На школьной парковке шумно, куча народа и дорогих машин, но Иль Сона нигде нет.
- Манобан. - Справа от меня появляется Намра. - Тебя некому отвезти домой?
- Ага. Я не вижу своего шофера.
Она сочувственно цокает языком.
- Я бы предложила поехать с нами, но боюсь, тебе не захочется находиться в одной машине с Санной.
- Что есть, то есть.
- Но тебе лучше убраться отсюда, после уроков может стать только хуже.
- Прямо здесь, среди бела дня? - Это вызывает тревогу.
Намра озабоченно морщит лоб.
- Санна иногда бывает очень изобретательной. Не стоит ее недооценивать.
Я покрепче перехватываю лямку рюкзака и мысленно ругаю себя за то, что решилась таскать с собой столько наличных. Наверняка у Чонов в груде кирпичей найдется место, где я смогу их спрятать.
- Почему ей все сходит с рук? Пак Розэ
рассказала мне, что здесь все особенные. Так почему Санна оказалась лидером, раз каждому, кто здесь учится, есть что предложить?
- Связи, - прямо отвечает Намра. -Семья Кан не входит в топ-десять мультимиллионеров, как Чоны, но они знают всех. Они работают со знаменитостями, членами королевских семей. Тетка Санны по линии отца замужем за каким-то итальянским графом. Если она приезжает к нам на Рождество, мы должны обращаться к ней «леди Перино». Я не шучу.
- Жесть.
- Так что Санна... - подруга умолкает. - Держись. Вот и она.
Я мысленно готовлюсь к бою, в то время как Санна направляется в нашу сторону. За ней, как за любым другим вожаком, хвостом следует ее свита. Они выглядят так, словно вышли из рекламного ролика зубной пасты - сплошь сияющие белые зубы и колыхающиеся за спиной длинные гладкие волосы.
- Если это тебя как-то взбодрит, то у Санны кудрявые волосы, и она каждое утро по часу вытягивает их утюжком, - еле слышно шепчет мне Намра.
И почему у Намры нет ничего серьезного на Санну ? То, что «она тратит уйму времени на то, чтобы выпрямить свои волосы» - не самое оскорбительное заявление.
- Теперь я чувствую себя непобедимой, - сухо говорю я.
Намра криво усмехается и берет меня под руку в качестве моральной поддержки.
Остановившись в двух шагах от меня, Санна пару раз довольно громко втягивает носом воздух.
- От тебя воняет, - сообщает она мне. - И это не мусор из твоего шкафчика. Это ты.
- Спасибо, что сказала. Наверное, теперь мне придется принимать душ дважды в день, - сладким голосом отвечаю я, хотя внутри меня рождается беспокойство - а что, если от меня и правда пахнет? Это будет так же отвратительно, как прилипшая к моей туфле использованная прокладка.
Санна вздыхает и перекидывает волосы через плечо.
- Этот запах не смыть в душе. Видишь ли, ты оборванка.
Я вопросительно смотрю на Намру, которая в ответ лишь закатывает глаза.
- Ну ладно, - радушно отвечаю я. - Спасибо, что просветила.
Санна хочет выставить меня идиоткой, так что единственное, что мне остается - не позволить ей втянуть меня в свои игры. Но мое равнодушие не заставляет ее уйти. Она продолжает говорить - ей, наверное просто нравится слушать звук собственного голоса.
- От оборванцев всегда несет отчаянием.
Что ж, тут она права. Аромат стрип-клуба.
Я заставляю себя пожать плечами.
- Я так понимаю, что, назвав меня «оборванкой», ты хотела меня оскорбить. Но вот чего я не понимаю: с чего ты решила, будто мне так важно твое мнение. Санна, мир огромен. Через два года уже никто и не вспомнит, как ты запихала в мой шкафчик гору мусора или как обзывала меня. Черт, да об этом уже все забыли.
У нее открывается рот, а Намра утыкается лицом в мое плечо, чтобы скрыть смех.
Но мне так и не удается дождаться от Санны ответа. За моей спиной происходит какое-то движение. Народ разбегается в стороны, и еще до того как идеальные красные губы Санны произносят имя, я уже знаю, кто стоит позади меня.
- Чонгук, - выдыхает она. - Я тебя не заметила.
Неуверенность в ее голосе порядком меня удивляет. Интересно, что именно содержалось в указаниях Чонгука касательно меня? Я мысленно делаю пометку спросить об этом у Намры.
- Ты закончила? - спрашивает он, и я не понимаю, к кому именно обращается парень - ко мне или к Санне. Судя по тому, что ее взгляд направлен куда-то выше моей головы, она тоже не понимает.
- А я все думала, когда ты захочешь заняться нашим заданием по английскому, - наконец произносит она.
- Я его уже сделал, - резким тоном отвечает парень.
Санна облизывает губы. Для нее это как пощечина, и мы все это понимаем. Мне даже почти жаль ее... почти.
- Привет, Чонгук - раздается другой голос, более тихий. Он принадлежит очень хрупкой на вид девушке с золотистыми волосами, заплетенными в косы и уложенными вокруг ее головы наподобие короны. Ее васильковые глаза обрамляют невероятно длинные ресницы, которые дрожат, словно перышки, пока она ждет ответа Чонгука.
- Юна, - произносит он, и его лицо тут же смягчается. - Рад тебя видеть.

Половина девчонок в школе заявляют, что переспали с ним, но говорят ли они правду - кто знает. Я точно знаю только про одну, подругу Санны, Юну.

Так вот кто сумел поймать Гука на крючок, по крайней мере, один раз. И я вижу почему. Она прекрасна. Ничем не уступает Санне, но во внешности Юна куда больше мягкости. В отличие от Санны, в отличие от меня. Так вот кто нравится Чонгуку? Нежные девочки, которые умеют вовремя отступить? Неудивительно, что он не заинтересовался... стоп, о чем я вообще думаю? Мне плевать, привлекаю я
Чонкука или нет. Пусть встречается с бледными, мечтательными девицами типа Юны сколько влезет.
- Я скучала по тебе, - произносит она, и печальное томление в ее голосе заставляет нас всех смущенно переступить с ноги на ногу.
- Летом у меня было много дел, - засунув обе руки в карманы, отвечает Чонгук. Он избегает встречаться взглядом с Юной, а в его голосе звучит намек на то, что их отношения закончились.
Она тоже это слышит, и ее глаза начинают блестеть. Возможно, для Чонгука все кончено, но совершенно очевидно, что Юна еще не смирилась с этим. Я невольно ей сочувствую.
Когда тяжелая ладонь Чонгука опускается на мое плечо, я чуть не подпрыгиваю от неожиданности. И от меня не ускользают полные злобы взгляды девочек из рекламы зубной пасты и уязвленное выражение лица Юны. Если Чон Чонгук и должен кого-то касаться, то точно не меня.
- Ты готова, Лиса? - бурчит он.
- Э-э-э, да?
Пока Гук ведет меня в сторону пикапа Тэхёна, я даже не спорю - разыгравшаяся перед этим сцена все еще вызывает у меня нервную дрожь. Но когда мы оказываемся рядом с машиной, я вырываюсь из его хватки.
- Где Тэхён?
- Повез домой близнецов.
- Ты только что использовал меня, чтобы отделаться от своей бывшей? - спрашиваю я, когда он открывает дверцу и заталкивает меня внутрь.
- Она не моя бывшая. - Парень захлопывает дверцу.
Пока Чонгук обходит пикап, я смотрю, как Намра, улыбаясь широченной улыбкой, машет мне рукой. Санна стоит позади нее и сверлит меня сердитым взглядом. А у Юны вид брошенного щенка.
- Пристегнись, - приказывает Чонгук и заводит двигатель.
Я делаю, как велено, но только потому что так безопасно, а не потому что он сказал.
- Где Иль Сон? - Я тоже машу Намре, и она показывает мне поднятые вверх большие пальцы. Надеюсь, Санна этого не видит, иначе Намра может переехать из своей спальни в чулан в подвале. - И почему меня везешь ты?
- Я хотел поговорить с тобой. - Чонгук делает паузу. - Ты пытаешься поставить нашу семью в неловкое положение?
Изумленная его словами, я разворачиваюсь на сиденье, чтоб посмотреть на него, и стараюсь не обращать внимания на то, какими сексуальными выглядят его сильные руки, когда парень с досадой сжимает руль.
- Ты думаешь, я сама засунула себе в шкафчик мусор? - с негодованием спрашиваю я.
- Я не про этот детский розыгрыш, который устроила Санна. Я имею в виду твою работу в пекарне.
- Во-первых, как ты об этом узнал, мистер Следопыт? И во-вторых, почему эта работа может поставить вас в неловкое положение?
- Во-первых, по утрам у меня тренировки. Я видел, как Иль Сон подвозил тебя, - огрызается Гук. - Во-вторых, это намек на то, что мы недостаточно заботимся о тебе. Во время ланча кто-то спросил, не купил ли Хосок эту пекарню, иначе почему там работает новый член семьи Чон.
Я откидываюсь на спинку кресла и скрещиваю руки на груди.
- Ох, господи, мне так жаль, что во время ланча тебе пришлось отвечать на такие неприятные вопросы. Ты, наверное, чувствовал себя очень неловко. Это гораздо хуже, чем вылетающий из твоего шкафчика тампон, который попадает тебе в лицо.
Когда он ухмыляется, я теряю всякое самообладание. Меня переполняют досада и обида, накопившиеся за все это время. Я устала притворяться спокойной девочкой-паинькой. Встав на колени, я бью его прямо по макушке.
- Блин, - ругается он. - За что это, черт побери?
- За то, что ведешь себя как козел! - Я снова набрасываюсь на него, спрятав большой палец и выставив костяшки - в точности так, как учил меня один из бойфрендов моей мамы.
Чонгук с силой отталкивает меня обратно к пассажирской дверце.
- Сядь, черт тебя дери! Из-за тебя мы разобьемся!
- Не буду я садиться! - Я снова замахиваюсь на него. - Я устала от тебя, от твоих нападок, от твоих мерзких друзей!
- Может, если ты будешь со мной честна, я отзову псов. Что за игру ты ведешь? - Он со злобой смотрит на меня, удерживая на расстоянии одной рукой.
Я пытаюсь добраться до него, но ловлю лишь воздух.
- Хочешь знать, что за игру я веду? Я хочу окончить школу и поступить в колледж! Вот какая у меня игра!
- Почему ты приехала сюда? Я знаю, что ты взяла деньги от отца.
- Я не просила твоего папу привозить меня сюда!
- Но ты не очень-то сопротивлялась, - отрезает он. - Если сопротивлялась вообще.
Это обвинение уязвляет, наверное, отчасти потому, что это правда, но еще потому, что так нечестно.
- Да, я не сопротивлялась - потому что я не какая-нибудь идиотка. Твой отец предложил мне будущее, и я была бы полной дурой, если бы отказалась от такого предложения. Если из-за этого я кажусь кому-то охотницей за чужими деньгами, мне плевать. По крайне мере, я не из тех, кто заставляет других идти три километра пешком в темноте по незнакомой местности.
Я с удовлетворением наблюдаю, как в его глазах мелькает сожаление.
- Значит, ты признаешь, что тебе совершенно не стыдно, - выплевывает он.
- Да, мне не трудно признать, что мне ничуть не стыдно, - огрызаюсь я в ответ. - Стыд и принципы лишь для тех, кому не нужно волноваться о всяких мелочах, как, например, о том, сколько еды я могу купить себе на один доллар, или как мне оплачивать счета за мамино медицинское обслуживание, или смогу ли я купить немного травки, чтобы она хотя бы на час перестала чувствовать боль. Стыд - это роскошь.
Я в изнеможении откидываюсь назад. Я прекращаю попытки ударить его. Это все равно бесполезно. Он слишком сильный. Черт бы его побрал.
- Ты не единственный, на чью долю выпала тяжесть утраты. Ты не единственный, кто потерял мать. О, бедненький Чон Чонгук- насмешливо говорю я, - он стал превращаться в подонка, когда умерла его мамочка.
- Заткнись.
- Сам заткнись.
Но как только эти слова слетают с моего языка, я осознаю, как нелепо мы себя ведем, и начинаю смеяться. Минуту назад мы кричали друг на друга, словно дети. Я смеюсь так сильно, что начинаю плакать. Или, может, я плакала с самого начала, просто мой плач был похож на смех. Наклонившись вперед, я прячу голову между ног, потому что не хочу, чтобы Чонгук видел, как сильно задел меня.
- Перестань реветь, - бурчит он.
- Перестань говорить мне, что делать, - всхлипываю я.
Наконец он затыкается, и к тому времени, когда мы проезжаем через ворота и сворачиваем на боковую дорожку, мне удается взять себя в руки. Неужели я действительно сказала, что мне не стыдно? Это неправда. И я в ужасе от того, что целых пять минут рыдала на глазах у
Чон Чонгука.
- Ты закончила? - спрашивает парень после того, как останавливает машину и заглушает двигатель.
- Да пошел ты, - устало отвечаю я.
- Я хочу, чтобы ты перестала работать в пекарне.
- Я хочу, чтобы у Санны вдруг выросло сердце. Но ведь мы не всегда получаем то, что хотим, да?
Чонгук раздосадовано вздыхает:
- Хосоку это не понравится.
- О господи! Ты постоянно меняешь правила. Держись от меня подальше, Лиса. Залезай в машину, Лиса. Не вздумай оставить моего отца без гроша, Лиса. Не работай, Лиса. Я не понимаю, чего ты от меня хочешь.
- Значит, нас таких двое, - мрачно говорит он.
Я даже не хочу развивать эту тему. Поэтому открываю дверцу машины и вылезаю.
Но тут непокорное начало снова просыпается во мне, и, похоже, я все-таки смогу хотя бы чуть-чуть сохранить свое лицо. Я резко разворачиваюсь.
- И кстати, Гук? Больше не прикрывайся мной из-за того, что у тебя не хватает смелости встретиться лицом к лицу со своей бывшей.
- Она не моя бывшая, - рычит он мне вслед.
Эти слова не должны принести мне столько удовлетворения, но как же я рада их слышать.