Наследие Лýны

– Травма головы? – наконец вычленяет самое главное. – Откуда? Что произошло с мамой? Когда я уходила утром в школу, с ней все было хорошо. Она чувствовала себя нормально, – тараторит Минджи. Я даже слово не успеваю вставить. Судорожно пытаюсь придумать что сказать, но видимо скрывать правду не получится. Уже открываю рот, чтобы ответить, но раздается звонок домофона. Надеюсь, что это Тан Хаюль, а не полиция.

– Господин Пак, – растерянно осматривает меня с головы до ног, – что случилось?

– Я забрал Минджи, – киваю за себя, давая понять, что дочь в квартире. – Заходите, – пропускаю заместителя Лýны внутрь.

– Минджи! Что случилось? – заметив бинт на ноге своей подопечной, беспокоится Хаюль.

– Что произошло с мамой? – исподлобья смотрит на меня и Тан. – Хватит от меня все скрывать! Мне не пять лет! Почему все всё знают, кроме меня! Я ее единственная дочь! Я должна узнать о ее состоянии первой, а не вы! – расходится Минджи. Ее губы дрожат, а на глазах появляются слезы. Я делаю шаг вперед, чтобы успокоить, то малышка выставляет руку вперед, предупреждая мой порыв. Ищу подходящие слова, но в голове словно вакуум образовался. Ненавижу себя за такое! Неожиданно чувствую вибрацию телефона в заднем кармане джинс. Кому там неймется? Резко достаю аппарат и не глядя на имя, рявкаю «да».

– Хён? – неуверенно уточняет собеседник. Я отстраняю телефон от уха, тупо смотря на входящий контакт. «Чон Чонгук» светится на экране имя. Блин! Макнэ! Этот балбес не звонил мне около месяца, да и я тоже был занят. Он живет в Японии вместе со своей девушкой, ради которой туда и съехал. Теперь мы видимся очень редко, хотя иногда общаемся по видео звонку. Но в последние недели было не до этого.

– Привет, Гуки! – смягчаюсь. Уже собираюсь сказать, что перезвоню, когда он выдает:

– Я в Сеуле, хён! Можем увидеться?

– Приезжай ко мне, – мне есть, что ему рассказать. Сбрасываю звонок и поворачиваюсь к Минджи. Необходимо рассказать все, как есть. – Кажется произошел несчастный случай, – надо зайти из далека. – Твоя мама потеряла равновесие и упала, ударившись головой. Потеряла сознание, – перевожу взгляд на Хаюль, которая согласно кивает на каждое мое слово. У нас нет прямых доказательств того, что господин Го намеренно ударил Лýну так, что она упала. У нас лишь запись голоса, а пострадавшая сейчас находится без сознания.

– Это моя бабушка сделала? – с ужасом в голосе спрашивает Минджи. Бабушка? Она оказывается страшнее, чем ее муж?

– Бабушка? – вторит моим мыслям Тан. – Она тебе что-то говорила?

– Нет, она закрыла меня в комнате без объяснений. Просто она очень строгая и часто кричит на прислугу, а иногда и ударить способна. Если мама, как говорит Чимин~щи, озвучила результаты ДНК-теста, то бабушка могла выйти из себя, – делает свои выводы Минджи.

– Что за скотское отношение к людям! – срывается с моих губ. Хочется вернуться в этот дом и припадать урок этим снобам. Если у них есть деньги, то можно ни во что не ставить чувства других людей? Издеваться и унижать? Кто им дал такое право?

– Бабушка с дедом недолюбливают маму. Это сразу бросается в глаза. Они даже не разговаривают с ней напрямую, передавая информацию через прислугу. Мы собирались подыскать квартиру, чтобы съехать от них, когда я стану совершеннолетней, – вздыхает Минджи. – Но не успели, – слезы быстро наполняют девичьи глаза. Не могу больше на это смотреть. За пару больших шагов преодолеваю расстояние и сажусь рядом. Обнимаю, притягивая ее голову на свое плечо. Минджи не сопротивляется. Вымоталась. Тихо плачет, обхватив мое предплечье руками.

– Алло? – шепчет Хаюль в трубку. – Да, сейчас буду, – сбрасывает звонок. – Мне нужно вернуться в агентство.

Машу ей рукой на прощание. Сам же продолжаю успокаивать Минджи, которая все еще плачет на моем плече. Минут через десять вновь звонок домофона. Вздрагиваю от неожиданности. Я же Гука позвал! Отстраняю притихшую Минджи, чтобы встать. Ее глаза покраснели и немного припухли, но она все такая же милая. Бедный ребенок! Сколько испытаний выпало на ее долю!

– Хён! Привет! – басит Гук, топчась на пороге, когда я распахиваю дверь. Мне кажется, этот балбес еще вырос! Хотя в нашем возрасте уже рост не увеличивается. Тогда точно увеличил мышечную массу. Шкаф шкафом.

– Привет, Гуки! – затягиваю его внутрь, обнимая. Он утыкается холодным носом в мою шею, сдавливая в объятиях. Так, стоп! Что-то не так! Похлопываю его по спине. – Пойдем, у меня есть новости, – да такие, от которых ты будешь в шоке, мой дорогой макнэ. Я сам до сих пор не могу поверить во все это.

– У меня тоже, – бормочет Чон, скидывая кроссовки и надевая приготовленные тапочки.

Минджи словно мышка сидит на диване, поджав под себя ноги и листает ленту новостей или переписки в телефоне. Она не поднимает глаз, пока я не начинаю говорить.

– Знакомьтесь! Это Го Минджи – моя дочь. А это Чон Чонгук – мой лучший друг и макнэ нашей группы, – быстро произношу я, наблюдая за реакцией обоих. У Гука глаза становятся в два раза больше прежнего. Но еще и челюсть отвисает, когда малышка отвлекается от переписки и смотрит на него расфокусированным взглядом.

– Кто? Что? – бормочет Гук, крутя головой то в мою сторону, то в сторону Минджи. – Это шутка такая, хён? – делает два больших шага в сторону дивана и плюхается на пол перед перепуганной Минджи. – Блин, твоя точная копия! – бормочет, пристально рассматривая.

– Нет, у нее глаза Лýны, – улыбаюсь, вспоминая ее прекрасные глазки.

– Лýна? Это та девушка, которая заменила модель на съемках? – оборачивается ко мне Гук. – Та, из-за которой ты рыдал по ночам целый год? – выдает все мои секреты. Засранец! Минджи распахивает свои огромные глаза и смотрит на меня с открытым ртом.

– Не выдавай меня маме, – мягко улыбаюсь дочери, – я сам все расскажу.

– Если она придет в себя, – тут же грустнеет малышка.

– Эй, что за мысли! Не думай об этом! – хмурюсь, хотя прекрасно понимаю, что она права. Никто не может дать гарантии, когда Лýна придет в себя, и придет ли вообще.

– Что с ней случилось? – продолжает сидеть на полу Чон.

– Я тебе чуть позже расскажу. Сейчас у нас более важная задача. Мне нужно спрятать этот волшебный цветочек на некоторое время, – указываю подбородком на Минджи.

– Спрятать? – приподнимает брови Гук. – Зачем?

Вкратце рассказываю ситуацию с Минджи, о ее заточении в доме семейства Го и о ее побеге. Не забываю упомянуть, что моя машина стопроцентно засветилась на камерах, поэтому скоро полиция наведается ко мне в поисках Минджи. Вижу, как напрягаются ее плечи, как она сплетает пальцы в замок до побеления. Чонгук молча слушает, не перебивая. Однако я вижу, как он раздирает пальцем декоративную дырку на своих джинсах. Еще чуть-чуть и она увеличится вдвое.

– Сможешь на некоторое время спрятать Минджи у себя дома? – в конце спрашиваю, внимательно наблюдая за Гуком.

– Что? Нет! – подскакивает малышка на ноги, забывая о растяжении. Морщится от боли, но продолжает стоять, сердито посматривая на меня. – Я никуда не поеду!

– Через некоторое время здесь будет полиция. Твои дед и бабушка непременно заявят о твоем похищении, предоставив видео записи с номером моей машины. А так как ты несовершеннолетняя, то тебя благополучно доставят домой, туда откуда ты только что сбежала. Хочешь и дальше сидеть в своей темнице в ожидании нежелательного брака? – повышаю голос, чтобы достучаться до этой упрямицы. Настрой Минджи заметно спадает. Плечи опускаются, а на глазах наворачиваются слезы. Возможно, я слишком резок, но позволить этим отвратительным людям издеваться над дочерью не позволю!

– Хён прав, – встает с пола Чонгук. – Здесь не безопасно. Лучше уехать туда, где тебя точно не будут искать. Никто еще даже не знает, что я вернулся. Так что на мой домой подумают в последнюю очередь.

– А как же мама? – всхлипывает Минджи, балансируя на одной ноге. Чонгук, находясь ближе, чем я, подхватывает ее под локоть, не давая упасть.

– Я сейчас поеду в клинику и узнаю новости. Позвоню, как все выясню. Нужно предупредить охранника относительно твоих деда и бабушки. Фото их есть? Сбрось мне, пожалуйста.

Минджи выполняет мою просьбу после того, как Гук помогает ей присесть на диван. Не вмешиваюсь. Пусть привыкнет к нему. Ведь ей предстоит некоторое время провести с ним в одном доме. Хоть он и просторный, но сталкиваться придется в любом случае. Чон понуро смотрит куда-то в пол, пребывая в своих мыслях. Подхожу к нему и опускаю руку на плечо. Вздрагивает.

– Ты надолго вернулся? – заглядываю в глаза младшего.

– Навсегда, – выдыхает с такой тяжестью, что не по себе становится. Я приподнимаю брови, формулируя следующий вопрос, но Гук бросает быстрый взгляд на Минджи, давая понять, что при ней отвечать не будет. Согласно киваю. Что же у нас будет предостаточно времени, чтобы обсудить все.

– Вот фото людей, которые могут навестить госпожу Ли. Ты не можешь им запретить, но ты обязан находиться в помещении, когда они будут здесь, – показываю фото семейства Го охраннику в клинике. Молодой крепкий парень внимательно изучает лица профессиональным взглядом. – Ни при каких обстоятельствах ты не должен выходить из палаты, когда в ней кто-то есть. Это касается не только гостей, но медицинского персонала. Я буду приезжать поздно вечером. Госпожа Тан сможет приходить в течение дня. Тебе нужно вести учет посетителей и сообщать о них мне, – выдаю инструкции молодому человеку. Тот согласно кивает, не перебивая. Не думаю, что семейство Го вообще появится в клинике, но лучше подстраховаться. Кто знает, что ударит в старческие головы. Киваю головой на выход, охранник без слов понимает и покидает палату. Подхожу к Лýне, осторожно беря за руку. Прохладная, как всегда. Держу ее ладошку в своих, чтобы согрелась, но не помогает. Осматриваю с головы до ног. Хочется прижать покрепче и пообещать, что все будет хорошо. Но кто знает, что будет завтра?

– Не волнуйся. Я забрал нашу Минджи из дома Го. Теперь она под присмотром Чонгука. Надеюсь, что ты в скором времени придешь в себя и вы сможете увидеться. Борись, Лýна! Ты нужна нам! Ты еще не рассказала мне, как жила все это время, а я не признался, как страдал без тебя, – оставляю поцелуй на тыльной стороне ладошки и выхожу из палаты. Охранник встречает меня за дверью. – До завтра, – прощаюсь с ним. Надо вернуться к работе, иначе менеджер меня распнет.